Историческое расследование с соционическими комментариями
Семейные тайны Ричарда (продолжение)
50 - 4. Первая Битва при Сент-Олбансе
То, что Йорк не планировал заранее военных действий, стало ясно из того, с какими силами он и Солсбери двинулись на юг в мае 1455 года. Даже с присоединившимся по дороге графом Уорвиком, они собрали всего около 3 000 человек.
Не в лучшем положении был и Сомерсет. Оставаясь при дворе, он сумел собрать весьма небольшую, двухтысячную армию, с которой и выехал из Лондона, вместе с королём, 21 мая. На следующий день его войска заняли оборонительные позиции у городка Сент-Олбанс. Кроме Сомерсета короля сопровождали герцог Бэкингэм, лорды Пембрук, Нортумберленд, Томас Куртенэ, граф Девон и другие.
Узнав о прибытии войска Ланкастеров и короля Генриха VI, йоркисты расположили свою армию неподалеку. Затем, следуя принятому этикету, ланкастерцы послали к йоркистам парламентера в лице герцога Бэкингема, с целью выяснить их намерения. В ходе короткой беседы командующие йоркистов – герцог Йорк, граф Солсбери и граф Уорвик – ответили, что считают себя верными слугами короля, а потому пришли освободить его от предателей и не успокоятся, пока те не умрут.
Ланкастерцы заняли боевые позиции за двумя баррикадами на улицах Холлиуэлл и Сент-Питер, посредством этих укреплений они предполагали удержать город.
Йоркисты дважды пытались атаковать их баррикады, но Ланкастеры прочно удерживали оборону.
Исход битвы решил военный гений графа Уорвика: он провел свои отряды через неохраняемую часть города и напал на противника с фланга, после чего укрепления Ланкастеров были захвачены. После получасового боя ланкастерцы оказались в численном меньшинстве, и победа досталась йоркистам.
В том сражении ланкастерцы потеряли около 150 солдат. Но основные их потери коснулись командующего состава. Их предводители – Сомерсет, Нортумберленд и лорд Клиффорд – погибли в бою. Герцог Бэкингем был ранен в лицо стрелой, а Генрих VI, стоявший во время битвы возле своего штандарта, получил ранение в шею, после чего перешёл в укрытие, расположенное неподалёку. Там его и обнаружили после сражения предводители армии Йорка. Они опустились перед ним на колени, и король попросил их прекратить битву. Дабы не расстраивать короля, ему ничего не сообщили о гибели Сомерсета, а просто отвели в Аббатство и оставили на попечении аббата Уетемштедта, который и составил подробное описание этой битвы.
Одержав победу, герцог Йорк захватил короля в плен, но обращался с ним крайне вежливо и старался ни в чём его не стеснять. После битвы Генриха VI перевезли в Лондон и разместили во дворце епископа, где его свободу никто не ограничивал. Затем его перевезли в Вестминстерский Дворец, но и там он был полностью предоставлен сам себе. Затем он переместился в Виндзор, где закончил лечение, и уже оттуда, в обществе королевы и принца отправился отдыхать в свою летнюю резиденцию, Хартфорт.
Оставаясь в Вестминстере, Ричард Йорк сформировал новое правительство: себя назначил на должность Коннетабля Англии, графа Уорвика сделал капитаном Кале, а графа Солсбери, – канцлером герцогства Ланкастер, которое давно нуждалось в хозяйском присмотре. Должность лорда-канцлера вернулась к архиепископу Кентерберийскому.
Преследованиям своих врагов йоркисты заниматься не стали. Исключение сделали только для графа Девона которого снова вернули в Тауэр. Парламент, собравшийся в Лондоне, 9 июля, начался с того, что король, опасаясь возобновления вражды, запретил проносить в зал оружие (а это значит, что любого члена парламента можно было арестовать). Примирение было достигнуто после того, как покойного Сомерсета объявили виновником, спровоцировавшим военные действия. Все остальные участники сражения были признаны невиновными. Затем лорды принесли королю новую вассальную клятву, а тот, получив наконец манифесты от всех трёх, обращавшихся к нему предводителей Йорка (самого Йорка, графа Солсбери и графа Уорвика), раскаялся в своём невнимании к подданным, расчувствовался и щедро одарил одного только графа Солсбери. (Возможно за то, что тот эффективными мерами привёл в порядок его разорённую вотчину.)
Несмотря на то, что сражение закончилось победой Йорка, Анна де Бошан пришла в отчаяние, узнав, что её близкие родственники – муж, дядя и свёкор, – выступили против короля, королевы и герцога Сомерсета – мужа её единокровной сестры, чем навлекли на себя гнев высочайших особ, да ещё сделали её сестру вдовой.
– Как вы посмели связаться с этим Йорком! Вы же погубите нас! – кричала она, наскакивая на супруга. – Вы безжалостный человек. У вас нет совести! Вам никого не жаль! Вам меня не жаль, вам свою дочь не жаль, – перечисляла она, переполняясь жалостью к самой себе. Её миловидное личико при этом морщилось и становилось похожим на мочёное яблочко. Слёзы струились по щекам, тень злополучного Хью Деспенсера-Младшего маячила перед глазами. В воображении она уже видела своего мужа и свёкра на эшафоте, а себя вместе с дочкой – рядом с ними, на позорном столбе.
– Я вам не разрешаю водиться с герцогом Йорком, – выговаривала она ему, словно маленькому. – Он на вас дурно влияет. Вы закончите свою жизнь на плахе и... Ой, что с нами будет! Что будет!! – голосила она, а он болезненно морщился и отворачивался!
– Слушайте, что я вам говорю! – разворачивая к себе мужа, продолжала она. – Оставьте Йорка и идите к королю Генриху! Умоляйте, чтоб он вас простил. Какой бы он ни был, но он наш король. Он дан нам Богом! – втолковывала она, указывая пальцем на небо.
– Бог дал нам его, но забрал у него разум!.. – пробовал возразить ей граф Уорвик...
– Молчите, молчите! Бесчестный вы человек! Мятежник! Предатель!– вопила она, отмахиваясь от него.
– А вот не буду молчать! – взрывался Уорвик, как когда-то в детстве. – Не буду молчать, не буду! Они от меня этого не дождутся! – кричал он куда - то в сторону, грозя кулаком!
– Я не разрешаю вам разговаривать в таком тоне! – обиженно говорила она ему.
– А мне плевать на твоё разрешение! Понятно?! Я буду говорить, буду! – измученный её бесконечным нытьём и упрёками, он наступал на неё, размахивая кулаками.
– Вы не рыцарь, если смеете поднимать на меня руку! – вопила она, тыча в него пальцем. – Вас надо лишить рыцарского звания!..
– Что-о-о-о???!!!
– Да! И графского титула вас тоже надо лишить! Вы бы не получили его без меня! Вы недостойны носить этот титул!
– Заткнись, ты... Заткнитесь по - хорошему!.. – говорил он наливаясь гневом, чувствуя, что теряет над собою контроль.
– Хам! Грубиян! Хам!!! – словно не замечая его состояния, исступлённо кричала она. В такие минуты словно какая-то злая сила подхватывала её и она уже не могла себя остановить.
А развести их по разным углам теперь было некому. Родители мужа – свёкор со свекровью – жили в своём имении и тоже, судя по сведениям, содействовали дому Йорка.
Подумать только, до чего она дожила! Её свекровь, почтенная Элис Монтегью, графиня Солсбери, уже напрямую помогала мятежникам и была активным участником заговора. И это при том, что её родной брат, герцог Бэкингем, был тяжело ранен в битве с йоркистами.
– Совсем у людей совести нет! – сетуя на свекровь, возмущалась Анна де Бошан. – Надо бы донести на неё, куда следует, спасти её душу, а то она и себя погубит, и нас всех за собой потянет...
Как светлый, радостный сон вспоминала Анна де Бошан тот день, 6 декабря, 1453 года, когда её муж, Ричард Невилл - Младший, 16-й граф Уорвик, был назначен на должность тайного советника короля.
Графиня Уорвик была представлена ко двору и получила возможность припасть к ручке её королевского величества, Маргариты Анжуйской, которой она глубоко восхищалась, как исключительно сильной и мудрой женщиной, взвалившей на себя всю тяжесть ответственности управления государством. Его величеством, королём Генрихом VI, Анна де Бошан тоже глубоко восхищалась, считая его высокодуховной и тонко чувствующей натурой:
– Этот человек – святой! Он не такой, как мы. Он намного лучше и чище нас! Он – праведник! – восторженно восклицала она.
Муж слушал её и изумлялся: «Досталась же ему этакая идиотка! Интересно только, за какие грехи?».
Родителям он на неё жаловаться запретил :
– Сами выбирали такую невестку!..
А они только вздыхали и разводили руками:
– Откуда мы могли знать, что она станет такой...
50 - 5.Выбор Анны де Бошан
Анна де Бошан была не из тех, кто сдаётся, идёт наперекор своей совести и своим убеждениям: она дала обет жить в чистоте и она сдержит слово! Она выполнит священную заповедь Библии, – будет бороться с мятежниками, восставшими против короля. Будет стоять до последнего за честь и достоинство государя, будет поддерживать правящую династию, как единственно законную и данную Богом. А чтобы не нарушать мир и покой в своей семье, – чтобы не раздражать мужа и не навлекать гнев его родственников, она решила выполнять свою миссию тайно. Что не составляло для неё никакого труда, поскольку муж её свободы ничем не стеснял, всецело ей доверял, относился к ней, как блюстительнице интересов семьи, хранительнице домашнего очага, оберегающей мир и порядок в семье. Ему бы и в голову не пришло подозревать жену в сотрудничестве с Ланкастерами.
А в остальном она действовала привычно и тривиально, – старалась быть в курсе всех его планов и дел. И везде, где только это было возможно, пыталась глушить его деловую и политическую инициативу. Муж то и дело слышал от неё: «Я вам не разрешаю этого делать!». Он напоминал ей, что он здесь глава семьи, и в ответ слышал: «Я вам не разрешаю разговаривать со мной таким тоном!».
Он считал её нестерпимо упрямой, а она считала себя невозможно уступчивой женщиной – ангелом во плоти, – слишком доброй и слишком услужливой для других. Часто жалела о своей уступчивости, но и отказаться от неё не могла, – гордилась ею, как проявлением присущего ей смирения и доказательством чистоты и кротости её души.
По большому счёту Анна де Бошан завидовала успехам своего мужа и не упускала случая лишний раз ему намекнуть, что именно ей и её наследству он обязан своими победами.
Когда он это оспаривал, она обижалась и упрекала его в том, что он неблагородно поступает, указывая на разницу возможностей мужчины и женщины: мужчинам всё позволено! – утверждала она, – будь она мужчиной, она бы тоже сейчас лихо скакала на коне и являла чудеса героизма.
– Вы – на коне?! – смеялся над ней муж. – Да вы же боитесь ездить верхом! Вас даже за ворота замка не вытащить. Вы всего боитесь, – дороги, разбойников, леса, крестьян на дорогах, диких зверей в лесу. Вы только на словах геройствуете.
Но Анна де Бошан и тут находилась:
– А кто виноват в том, что дороги небезопасны?! Вы теперь граф, вот и наводите порядок!
Когда ей становилось известно, что муж слишком сурово обходится с враждебно настроенными соседями, провоцирующими беспорядки, она тут же становилась на их сторону и во всём обвиняла его:
– Это вы во всём виноваты! Вы сами их притесняете, сами ищите повод на них напасть!
Муж начинал оправдываться, пытался ей всё объяснить, а она, не дослушав его, продолжала настаивать на своём, довольная, что нашла повод сделать ему наставление:
– Нельзя действовать только с позиции силы! – поучала она. – Иногда надо и уступать. Вы уступите, вам уступят.
– Да где же уступят! Они уже терроризируют нас!
– И всё равно вы неправы! Надо быть выше обид. Месть порождает новую месть, кровопролитие – новую кровь.
Высказав всё это, она уходила с гордо поднятой головой, а он оставался стоять, как наказанный школьник, раздумывая над её словами: как знать, может она в чём - то и права? И тут же отказывался признавать эту мысль, – в стране, где творят произвол безумные короли, мечи вкладывать в ножны опасно.
50 - 6. Служба в Кале графа Уорвика.
В 1456 году, после того, как закончился срок второго протектората герцога Йоркского, Маргарита Анжуйская возобновила свои претензии на престол и стала готовиться к решающему наступлению на основные силы йоркистов. Первый удар она решила нанести одному из главных сподвижников Йорка, графу Уорвику, который в 1455 году был назначен капитаном Кале, а несколько позднее (в 1459 году), губернатором Нормандских островов.
Желая сместить его с этих должностей, Маргарита Анжуйская, начиная с 1458 года, прекратила выплачивать жалование его солдатам в Кале, полагая, что тем самым подставит его под удар. Но Граф Уорвик не растерялся. Воспользовавшись своими связями и природной смекалкой, он нашёл выход из создавшегося положения и в 1458 - 1459 гг. провёл серию успешных морских сражений (которыми сам же командовал) против испанцев и ганзейских купцов, заставляя побеждённых платить огромные штрафы, которые шли на жалование солдатам.
Королева пришла в ярость от его находчивости и представила королю его действия как политическую диверсию и несанкционированный произвол, а затем вызвала Уорвика в Лондон для дачи показаний. Одновременно с этим она распорядилась устроить ему засаду по пути ко дворцу и выслала навстречу ему отряд гвардейцев, приказав им перехватить его и арестовать. Уорвику удалось отбиться от стражников и бежать, а рассерженная Маргарита Анжуйская объявила его и всех лидеров партии Йорка предателями.
– Вот до чего вы себя довели! – выговаривала ему дома жена. – Вот к чему привела ваша дружба с этим Ричардом Йорком! Я вас предупреждала, что до добра она не доведёт! Теперь вам придётся бежать из страны. Вы пропадёте, и мы вместе с вами тоже пропадём! – запричитала она. – А представьте, если бы вас заключили в тюрьму? Что было бы с нами! Что было бы с нашими дочерьми? – к тому времени у Анны де Бошан уже родилась вторая дочь, которую она назвала своим именем. – Анной.
Уорвик, привыкший раскаиваться в подобных случаях и принимать всю вину на себя, вдруг задумался и помрачнел:
– Так, интересно, а от кого королева смогла узнать, когда именно я поеду в Лондон? Откуда ей стало известно, где я остановлюсь на ночлег и по какой дороге поеду во дворец? – тут он пытливо посмотрел на жену. – Кто дал ей знать? Кто послал к ней гонца?
– Это вы на что намекаете! – вскинулась на него жена, и слёзы у неё тут же высохли. – Вы что себе позволяете! Вы за кого меня принимаете! Да как вы смеете подозревать меня, свою жену! Бесчестный вы человек! – наступала она на него.
– Да я... ничего... Я только спросил...
– Совесть надо иметь! – крикнула Анна де Бошан и ушла с гордо поднятой головой, а пристыженный Уорвик остался стоять, размышляя о том, что сражаться с Ланкастером было легче.
50 - 7. Битва при Блор Хите (23 сентября 1459 года)
После отстранения герцога Йорка от должности Лорда - Протектора, междоусобный произвол в стране возобновился. Стране не хватало настоящей, мудрой, сильной и справедливой власти. Дворяне, недовольные правлением королевы, снова стали собираться под знамёнами Йорка. Со всех концов страны вооружённые отряды стекались в Ладлоу, в Западный Уэльс, где сконцентрировались основные силы йоркистов. Оттуда они предполагали двинуться объединённым войском на Лондон и обязать слабоумного короля Генриха уступить корону альтернативному претенденту на трон, герцогу Ричарду Йорку.
Летом 1459 года свёкор Анны Бошан, Ричард Невилл - Старший, 5-й граф Солсбери, вместе с её мужем, Ричардом Невиллом - Младшим, графом Уорвиком и вторым своим сыном, Томасом, разработали план воссоединения с основными войсками йоркистов в Уэльсе. План обсуждался и разрабатывался в резиденциях Солсбери и Уорвика. Маршрут похода знали только заговорщики, а их жёны – хозяйки дома, обеспечивали им условия конспирации.
Когда же граф Солсбери выступил с сыновьями в поход, план их маршрута странным образом оказался известен королеве Маргарите Анжуйской, которая тут же приказала одному из её военачальников, лорду Джеймсу Одли, собрать армию и перехватить лорда Солсбери по пути его воссоединения с остальными силами йоркистов в Ладлоу.
Лорд Одли, который к тому времени располагал армией от 6000 до 12 000 человек (точное число неизвестно) быстренько развернул своё войско и 23 сентября 1459 года настиг трёх (или шести) тысячный отряд графа Солсбери в 2,5 милях восточнее Дрэйтонского рынка, на месте известном как Блор Хит. Там же и произошло сражение, которое граф Солсбери вынужден был принять.
Со стороны Ланкастера сражались 6000 – 12000 человек солдат. Предводители: Лорд Одли и лорд Дадли.
Со стороны Йорка: 3000 человек. Предводители: граф Солсбери и его сыновья, – Ричард Невилл, граф Уорвик, сэр Джон Невилл, сэр Томас Невилл и другие.
Солсбери, столкнувшись с противником, вчетверо превосходящем его по силам, вначале пытался избежать сражения – развернул свой отряд и спешно отступил (теперь этот его манёвр считают «тактикой ложного отступления»). Было ли это отступление действительно ложным, сейчас сказать трудно. Одно ясно: граф Солсбери был крайне удивлён, встретив на пути своего продвижения (маршрут которого разрабатывался и сохранялся в строжайшей тайне) такое огромное войско Ланкастеров. Но слишком долго размышлять об этом ему не пришлось: ланкастерцы уже атаковали тылы его небольшого (в сравнении с ними) отряда. И тем не менее, граф Солсбери, с помощью сыновей, сумел от них отбиться: ланкастерская кавалерия, которая его активно атаковала и прорвалась, затем была успешно атакована графом Солсбери и уничтожена его пехотой и лучниками.
Ланкастеры предприняли новую кавалерийскую атаку, но граф Солсбери отбил и её. Тогда ланкастерцы предприняли пехотную атаку вверх по холму, стараясь захватить укреплённые позиции Солсбери (которые тот сооружал на скорую руку, во время боя). Но и этот маневр потерпел неудачу: атака провалилась, не будучи поддержана кавалерией. Лорд Одли в этой атаке погиб, и часть его войска покинула поле битвы. Одержав победу, граф Солсбери на протяжении двух миль преследовал войска Ланкастеров.
Оставшаяся часть его войск, сумев реорганизоваться, пошла на соединение с другими отрядами Йорка, которые тогда находились в Экклсхолле, в 10 милях от Блор - Хита. Об этом граф Солсбери узнал от своего брата, сэра Джона Невилла, который сражался при Блор - Хите на стороне Ланкастеров.
Другая попытка Солсбери пробиться в Ладлоу и соединиться с основной армией Йорка тоже не обошлась без приключений. На пути их следования (опять же, остаётся тайной, кто указал им маршрут) возникла новая ланкастерская засада, которая решительно атаковала их, в результате чего лишь небольшому отряду Солсбери удалось прорваться и добраться до Ладлоу. Двое сыновей графа Солсбери – сэр Джон Невилл и сэр Томас Невилл попали в плен.
50 - 8. Битва при Ладфорд Бридж (12 октября 1459 года)
Ещё большие неприятности обрушились на графа Солсбери через месяц, когда после победы при Блор - Хите, объединив свои силы с основными войсками йоркистов, он вышел из Ладлоу и направился в Вустер. Здесь, по пути следования, его снова ждала засада ланкастерцев, построивших свои укрепления на Ладфордовом мосту. Произошло сражение, в котором участвовали со стороны Ланкастеров: 40000-60000 человек.
Предводители: Генрих VI; Хамфри Стаффорд, герцог Бэкингэм; Генри Бофор, герцог Сомерсет.
Со стороны Йорка: 20000-30000 человек.
Предводители: Ричард Плантагенет, герцог Йорк; Ричард Невилл, граф Уорвик; Ричард Невилл, граф Солсбери.
Столкнувшись с численно превосходящим противником, отряды йоркистов были смяты и отброшены обратно в Ладлоу.
Той же ночью, 12 октября 1459 года, завербованный Ланкастерами Эндрю Троллоп, командовавший в войске Уорвика контингентом Кале, соблазнившись гарантией помилования, перешел на сторону Генриха VI и привёл с собой весь свой отряд, заодно доставив и информацию о планах сражения и о численности армии Йорка. После предательства Троллопа, численность войска Ланкастеров втрое превосходила армию Йорка. Йорк тут же собрал совещание в Ладлоу и принял решение сражения не принимать. Той же ночью, едва успев проститься с женой, он вместе с двумя старшими сыновьями, Эдмондом и Эдуардом, отбыл в Ирландию. В ту же ночь граф Солсбери вместе с Уорвиком и вооружённым эскортом бежали в Кале, предоставив герцогине Йоркской, оставшейся в Ладлоу вместе с двумя младшими сыновьями, Джорджем и Ричардом, уповать на милость Всевышнего.
Только чудо спасло тогда Сесилию Йорк и её младших сыновей от лютой расправы Маргариты Анжуйской, рассерженной бегством своих главных противников. После битвы Сесилия Йорк, её муж и старшие сыновья, Эдмунд и Эдуард, равно как и брат её, Ричард Невилл, граф Солсбери с сыновьями, были объявлены государственными преступниками и лишены гражданских прав и имущества.
Под это обвинение попала и свекровь Анны де Бошан – Эллис Монтегью, 5-я графиня Солсбери. Кто-то донёс, что она входила в круг заговорщиков и была причастна к разработке их планов. Опасаясь ареста, Эллис Монтегью вынуждена была бежать в Ирландию, где ей предоставил убежище герцог Йоркский.
В доме Анны де Бошан графиня Солсбери скрываться не захотела, хотя её невестка по-прежнему жила в своих роскошных замках – Уорвик и Миддлхэм и в приюте ей не отказывала. Анну де Бошан, несмотря на то, что она была женой и невесткой государственных преступников, имущественных и гражданских прав не лишили. Репрессии, обрушившиеся на её родню, по какой - то странной причине её не коснулись.
50 - 9.Битва при Нортхэмптоне (10 июля 1460 года)
Летом следующего, 1460 года, муж Анны де Бошан, Ричард Невилл - Младший, граф Уорвик, блистая воинской славой, одержал целый ряд исключительно важных, военных побед. Прибыв в конце июня из Кале, он высадился со своим войском в Кенте. Получив подкрепление, захватил Сэндвич и 2 июля, 1460 года, вторгся в Лондон. В ходе боёв он быстро подчинил себе город и пополнил армию новыми силами, после чего под его командованием находилось уже 30 000 человек. Одна часть его армии окружила и взяла в блокаду Тауэр, который всё ещё удерживали силы Ланкастеров. А с остальным войском Уорвик вышел из Лондона и направился в Ковентри, где находился король Генрих VI, предполагая захватить его в плен и заставить отречься от престола.
Генрих VI, узнав о наступлении Уорвика, двинулся из Ковентри в Лондон по дороге через Нортхэмптон. 10 июля, 1460 года, Уорвик вышел на его армию, укрепившуюся в поле, южнее города.
Произошло сражение, в котором участвовали: со стороны Йорка - 40000 человек; командующие: граф Уорвик и Эдуард, граф Марч. На стороне Ланкастера воевали 20000 человек; ими командовали король Генрих VI и Хамфри Стаффорд, герцог Бэкингэм.
Битва началась с того, что йоркисты попытались атаковать земляные укрепления противника, защищённые артиллерией, но ланкастерцы отбивали их атаки одну за другой. Перелом в сражении произошёл из - за того, что на сторону йоркистов во время боя перешёл лорд Грей Рутин, командующий левым флангом Ланкастеров. Этим тут же воспользовался Эдуард, граф Марч и разрушил линию обороны противника. Успешная атака Уорвика, разбившая центр ланкастерской армии, довершила разгром войск противника. Оставшись в численном меньшинстве, ланкастерцы обратились в бегство. Потери убитыми в их армии составили 3000-4000 человек. Командующие войском лорд Бэкингэм, Шрусбери и граф Эгремон (давнишний обидчик графа Солсбери) были убиты. Король Генрих VI был снова захвачен в плен и препровождён в Лондон.
Королева Маргарита бежала в Уэльс, а оттуда в Шотландию. Граф Уорвик вернулся в Лондон и расформировал ланкастерское правительство. Осенью того же года герцог Йорк посвятил его в рыцари ордена Подвязки и назначил комендантом Дувра. К следующему, 1461 году Уорвик уже занимал должность администратора пяти портов, а после окончательной победы йоркистов в 1461 году, получил должность Лорда Камергера Англии.
50 - 10.Битва при Уэйкфилде (30 декабря 1460 года)
В сентябре 1460 года, желая закрепить успехи Нортхэмптонского сражения, герцог Йоркский прибыл в Лондон и стал претендовать на корону. Генрих VI (всё ещё находившийся во власти йоркистов) обещал уступить корону Йорку и его сыновьям, но только после его, Генриха, смерти.
Узнав об этом, королева Маргарита, собиравшая в то время сторонников в северном Уэльсе, пришла в ярость: она не могла смириться с лишением ее сына прав престолонаследия и решила бороться с йоркистами до полного их уничтожения. Она продала шотландцам часть английской территории, а на вырученные средства собрала огромную армию на севере страны, намереваясь разгромить противника в окончательной, решающей битве.
В конце осени герцог Йорк отправился с небольшой армией в 5000-6000 человек на воссоединение с остальными силами йоркистов. К началу декабря он достиг своего замка Сэндэл (южнее Уэйкфилда), где предполагал дождаться прибытия своих сторонников.
Через несколько дней к замку подошла многочисленная армия ланкастерцев (непонятно, кто их навёл) и окружила Сэндэл, блокируя поставки продовольствия. Провизии в замке на всех не хватало, но, тем не менее, до конца рождества было решено из замка не выходить. Герцог со дня на день ждал подкрепления, рассчитывая, что его сподвижники пробьются к замку, оттеснят ланкастерцев и снимут блокаду.
30 декабря он услышал шум атаки, происходившей неподалёку. Сквозь грохот сражения до него донёсся условленный сигнал йоркистов, возвещающий о прибытии подкрепления.
Герцог собрал небольшой эскорт (достаточный, как ему казалось, чтобы пробиться к своим), в который входили только ближайшие родственники Йорка: его старший сын, семнадцатилетний Эдмонд, граф Рэтленд, его шурин, 5-й граф Солсбери с сыновьями Джоном и Томасом, братья Хью и Джон Мортимер и их свита, общим числом в тысячу человек.
Выйдя из замка через южные ворота, Йорк обогнул его, чтобы воссоединиться, как он предполагал, с прибывшими к нему на подмогу сподвижниками. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что сигнал, которым его выманили из замка, оказался ложным: никаких сподвижников, прибытия которых он ожидал, поблизости не было. Повсюду, насколько хватало глаз, между замком Сэндэл и Уэйкфилдом, стояли войска Ланкастеров, которые тут же окружили йоркистов. Герцогу пришлось принять бой. Он атаковал центр Ланкастеров, но те устояли и атаковали йоркистов с флангов. Йоркисты, уступавшие числом, были вынуждены сражаться на три фронта. Задавленные многократно превышающим их по силам противником, окруженные со всех сторон, они были быстро разбиты.
Ричард Невилл - Старший, 5-й граф Солсбери (свёкор Анны де Бошан) и его сын, Томас Невилл, погибли в битве. Джону Невиллу удалось спастись. Остальные предводители армии йоркистов – сэр Роберт Эпсолл, сэр Девид Холл, сэр Томас Харрингтон, сэр Хью Мортимер, сэр Джон Мортимер – были казнены после боя.
Сам герцог Йорк и его старший сын, Эдмунд, граф Рэтленд, были казнены с изощрённой жестокостью лично королевой Маргаритой. Обезображенная голова герцога в бумажной короне была выставлена на воротах Йорка. Рядом с ней водрузили на шесты голову его старшего сына, Эдмонда, графа Рэтленда, его шурина, 5-го графа Солсбери (отца графа Уорвика) и племянника, Томаса Невилла (брата Уорвика).
Сам Уорвик в ту пору ещё удерживал оборону в Лондоне, а Эдуард, граф Марч – старший из оставшихся трёх сыновей Йорка, собирал войска в Уэльсе. Оба, узнав о поражении йоркистов в битве при Уэйкфилде, поклялись отомстить за смерть своих близких, вернуться в Йорк победителями и торжественно захоронить их останки (что и будет ими исполнено, спустя несколько месяцев).
50 - 11.Битва при Мортимер Кросс (2 февраля 1461 года)
После победы при Уэйкфилде, ланкастерцы собрались идти на Лондон, который всё ещё находился под властью йоркистов и графа Уорвика. Отряды Ланкастеров под предводительством графа Пембрука двинулись из Уэльса для воссоединения с основными силами своей партии.
18-летний Эдуард, граф Марч, ставший после смерти отца герцогом Йоркским и лидером партии Йорка, двинулся из Уэльса с небольшой армией, решив перехватить те части войска Ланкастеров, которые вели из Уэльса граф Оуэн Тюдор и его сын Джаспер, чтобы помешать их воссоединению с основными силам их армии.
К войскам Эдуарда также присоединились значительные силы йоркистов из Уэльса во главе с сэром Уильямом Гербертом и его сторонниками.
Произошло сражение, в котором силы йоркистов составляли 5000 человек. Ими командовали: Эдуард Плантагенет, граф Марч, лорд Одли, сэр Уильям Герберт, сэр Уолтер Деверо.
Силы ланкастерцев – 4000 человек. Предводители: Джаспер Тюдор, граф Пембрук; Оуэн Тюдор, Джеймс Батлер, граф Уилтшир.
Обе армии встретились 2 февраля 1461 года, возле Уигмора, в графстве Херефордшир (между Лемстером и Лентвордином, у реки Лагг).
Сражение началось с того, что Эдуард обошел войска графа Пембрука у Мортимерс Кросс, сманеврировал и вынудил его вступить в бой.
В первой же атаке ланкастерцы, выступившие под командованием графа Уилтшира, практически уничтожили правый фланг армии Йорка. Положение йоркистов казалось безнадёжным, но именно в этот момент юный Эдуард Йорк – будущий король Эдуард IV (СЭЭ) – увидел в небе три разделённых солнца, стоящих в зените. А поскольку солнце считалось гербовым символом Йорка, Эдуард посчитал это видение знаком святой Троицы и предзнаменованием его будущей победы в этом сражении (ФАТАЛИСТ). Сознание того, что Всевышний благоприятствует ему, до такой степени его воодушевило, что он тут же внушил уверенность в победе своим солдатам, а затем изо всех сил обрушился на правый фланг и центр войска Ланкастеров.
Когда армия Ланкастеров уже была не в состоянии удерживать оборону, Оуэн Тюдор атаковал левый фланг йоркистов, прорвался, но затем был окружен и захвачен ими в плен. Его сын, Джаспер Тюдор, граф Пембрук, в страхе бежал с поля битвы (а затем и из Англии; осел во Франции и зарёкся на будущее воевать с Йорком).
Сокрушив основные силы Ланкастеров, йоркисты преследовали остатки их армии вплоть до Херефорда (примерно в 16 милях к югу от места сражения). Закончив сражение и свершив суд над их предводителем, Оуэн Тюдором, Эдуард Йорк отправился на соединение с графом Уорвиком, но прибыл слишком поздно, чтобы принять участие во Второй Битве при Сент-Олбансе.
