Соционика от Стратиевской: Конфликтные отношения: ЭИЭ

Этико-интуитивный экстраверт (ЭИЭ, Гамлет) — сенсорно-логический интроверт (СЛИ, Габен).

Часть II

II-13. ЭИЭ, Гамлет. Контроль по деловой и системной логике

Попытки ЭИЭ, Гамлета жестоко контролировать намерения и действия СЛИ, Габена как правило терпят неудачу. И в этом противоборстве по аспектам деловой логики и интуиции потенциальных возможностей, доминирующих в четвёртой квадре и вытесненных в область запретных ценностей во второй, заключается ещё одна причина их конфликта.

В конфликтной диаде двух конструктивистов СЛИ, Габена и ЭИЭ, Гамлета (у обоих аспекты логики соотношений и деловой логики расположены в манипулятивном блоке) взаимные попытки манипулировать действиями партнёра усугубляют и обостряют их антагонистические противоречия по ортогональным квадровым признакам субъективизма-объективизма и решительности-рассудительности.

Четвёртая (дельта) квадра (в связи с доминирующими в ней аспектами деловой логики (+ЧЛδ↑) и интуиции потенциальных возможностей (-ЧИδ↑) – квадра объективистов-экспериментаторов.

Иррациональная дуальная диада «ИЭЭ, Гексли –– СЛИ, Габен» – диада спонтанных экспериментаторов. Доминанта аспектов деловой логики и интуиции потенциальных возможностей расширяет границы интуитивно- возможностного и делового, технического поиска с последующим спонтанным их апробированием в экспериментальном порядке. Спонтанно подставлять человека под эксперимент, не спрашивая на то его согласия, часто не удостаивая даже объяснениями своих действий – характерно для представителей диады «ИЭЭ, Гексли –– СЛИ, Габен» (От чего особенно страдают в ИТО конфликта представители ортогональной квазитождественной диады «ЭИЭ, Гамлет –– СЛИ, Максим»). Конфликт между этими ортогональными диадами как раз и сводится к жестокому столкновению деспотичных авторитарных субъективистов второй (бета) квадры (в данном случае – ЭИЭ, Гамлета) и хаотичному (часто бессистемному) экспериментаторскому произволу прагматичных объективистов четвёртой (дельта) квадры (в данном случае – СЛИ, Габена).

В четвёртой квадре, в мире свободного предпринимательства, распределение мест в социальной иерархии определяется по способности самовольно и самостоятельно брать на себя деловую (+ЧЛδ↑) и возможностную (-ЧИδ↑) инициативу. Кто навязал свой почин, своё решение, кто увлёк поиском альтернативных возможностей, кто захватил возможностную инициативу, тот и занимает привилегированное место в системе, – он и герой, и доминант, и самая известная и популярная личность, на которую следует равняться, он и задаёт тон, он диктует моду (пусть даже на самые абсурдные нововведения), он диктует условия, он диктует свою волю. И при этом он ни за что не отвечает – не отвечает за свои рекомендации, потому, что у каждого человека в этом свободном мире есть право свободы выбора, он не отвечает за других, потому что в этом свободном мире каждый отвечает сам за себя (если ещё захочет отвечать). Безынициативный человек, не способный самостоятельно предпринимать самостоятельный действия и важные решения, неспособный противостоять чужим навязываемым рекомендациям, слепо их принимающий, выглядит здесь жалкой посредственностью – заурядностью, не умеющей выделиться, не способной заявить о себе, проявить себя, не способный выжить в этом мире неограниченных возможностных и деловых инициатив. В четвёртой квадре свою волю навязывают через деловую или возможностную рекомендацию. Подчиняться, или не подчиняться этим рекомендациям – личный выбор, личное решение и личное право каждого Но тот, кто навязывает свою деловую или возможностную инициативу, кто посредством постоянного вмешательства в чужие дела контролирует чужие действия и чужие успехи (или провалы) в обществе, тот и является фактическим доминантом, кто подчиняется и позволяет себя контролировать, тот и «шестёрка». А точнее, – «подопытный кролик», причём именно «многоразового использования». Поскольку инициатору деловой и возможностной рекомендации важно не только посмотреть, как человек будет «тонуть», но и посмотреть, каким способом (и посредством чего) он будет «выплывать», чтобы потом эту методику порекомендовать ещё и другим и проверить её на других (потенциальных «подопытных кроликах многоразового пользования»). Поэтому за право быть инициатором деловых и возможностных починов в четвёртой квадре – квадре аристократов-объективистов, предпринимателей и экспериментаторов (в связи с доминантой аспектов деловой логики (+ЧЛδ↑) и интуиции альтернативных (мнимо-реальных) потенциальных возможностей (-ЧИδ↑) борется каждый представитель дельта- квадры, оттесняя соконтактника в «подсобники», в «рабочие единицы», в подмастерья, в ученики, в «подопытные кролики» – своего рода «доноры», которые должны предоставить свои силы, своё время, свои способности и возможности, свои материальные средства, свои ресурсы, свои блага, свой престиж, своё положение в обществе, свои редкие и уникальные шансы (которые они могли бы с большим успехом использовать для себя) для проведения этих (часто рискованных и сомнительных) экспериментов.

Во второй (бета) квадре, где доминируют аспекты логики систем (+БЛβ↑) – деклатимной, автократичной логики системных и ранговых преимуществ и волевой сенсорики (-ЧСβ↑) – деклатимной, авторитарной сенсорики волевых нормативов и альтернатив, а аспекты деловой логики (+ЧЛδ↓) – логики технических преимуществ и интуиции альтернативных (мнимо-реальных) потенциальных возможностей (-ЧИδ↓) оказываются вытесненными, любая несанкционированная свыше деловая реальная или потенциальная инициатива наказуема, потому что она может быть опасна для системы, или для отдельных её членов. Своеволие и самоуправство – привилегия лидеров, которые обязаны защищать интересы системы и которым в конечном итоге не удаётся уклониться от ответственности. В интересах жизнестойкости и жизнеспособности системы действия и намерения всех её членов на всех её уровнях во второй квадре строго контролируются.

Этот же комплекс требований включает в себя и нормативно-ролевой аспект деловой логики ЭИЭ, Гамлета (+ЧЛ3эиэ) – квестимной. аристократической логики деловых и технических преимуществ. В свете этих, установленных в бета-квадре деловых и возможностных нормативов, претендующий на лидирующее место в системе ЭИЭ, Гамлет, разыгрывая роль деспотичного и требовательного руководителя, без жесточайшего социального и делового контроля своих «подопечных» (своих «подчинённых», свою «свиту», своё «окружение») не оставляет – обращается с ними, как суровый и требовательный командир со своими солдатами, отдавая строгие указания и заставляя их неукоснительно исполнять, в точности следуя полученным инструкциям, не отклоняться ни по одному пункту и постоянно отчитываться о каждом своём шаге, намерении, действии. Такое обращение с окружающими даёт ЭИЭ, Гамлету ощущение уверенности в своём преимущественном положении (в мнимо-реальном ранговом превосходстве), позволяет ощущать себя лидером и контролировать ситуацию.

(Ярким примером такого деспотичного контроля ЭИЭ, Гамлета может служить очаровательная леди Кэтрин де Бёр – персонаж романа Джейн Остин, «Гордость и предубеждение». Леди Кэтрин до такой степени сумела запугать и подчинить свой воле всё своё окружение, что даже случайный человек, попавший в её поле зрения не мог спокойно заниматься своими делами (например, укладывать свою дорожную сумку) без ощущения того, что она стоит за его спиной и контролирует каждое его действие. Ни один человек из её окружения не имел права принимать какое-либо важное в своей жизни решение или предпринимать какие-то действия, не посоветовавшись с ней и не пообещав в точности выполнить её рекомендацию. Ни один из гостей её дома, отлучившись на полчаса, не имел права возвращаться в свою комнату, не объяснив ей причины своего отсутствия и не дав ей подробного отчёта о всех предпринятых им за это время действий.)

Деспотично-настырная леди Кэтрин отнюдь не является надуманным персонажем (этакой сказочной Бабой-Ягой местного значения). Авторитарный-аристократ-стратег-ЭИЭ, Гамлет, непримиримо борющийся за доминирующее место в системе, изначально выстраивает отношение с каждым, входящим в его окружение человеком, таким образом, чтобы почти сразу же можно было его поставить в жесточайшие условия тотального социального контроля, включающие в себя полный контроль над всеми его действиями (деловыми и возможностными инициативами), над его требованиями, социальными починами, контролирует его ранговые претензии (на тот случай, если он «не по чину берёт или требует») контролирует его благонадёжность и благонамеренность и т.д. Всё начинается с подробного изучения появляющегося в поле зрения ЭИЭ, Гамлета (входящего в его систему) новичка – с подробных расспросов, касающихся абсолютно всех аспектов его жизнедеятельности (его семьи и его окружения) в настоящем, прошлом и будущем. Затем (в соответствии с манипулятивным аспектом инволюционной логики соотношений (-БЛ5эиэ) – квестимной логики системных нормативов, который, будучи у ЭИЭ, Гамлета суггестивным, редко удовлетворяется всей полнотой или качеством предоставленной информации) следует критика реального положения дел с последующими замечаниями о том, как следовало бы поступить в каждом конкретном случае. А дальше уже человеку бесцеремонно навязывается комплексная программа действий на каждую ожидаемую или предполагаемую ситуацию с последующим жестоким контролем неукоснительного её выполнения и требованием подробного отчёта по каждому её пункту, за которым опять следует очередной «разбор полётов» – строгое критическое обсуждение каждого действия «подопечного» по каждому пункту с последующим строгим выговором за каждое проявление личной инициативы и каждое отступление от полученных инструкций. Вслед за тем от «подопечного» требуется снова пойти (снова войти в ту же ситуацию) и всё переделать в соответствии с полученными от ЭИЭ, Гамлета инструкциями, после чего он опять должен прийти и отчитаться о результатах.

По своей нормативно-ролевой деловой логике, ЭИЭ, Гамлет, пользующийся своей властью и своим влиянием на окружающих, тоже любит экспериментировать. Ему, азартно любопытному и любознательному, чрезвычайно важно бывает узнать, что вышло и как проявили себя его рекомендации для того, чтобы учить и учиться на чужом опыте своих проб и ошибок, совершённых другими и перенесённых им (ЭИЭ, Гамлетом) на чужие головы. ЭИЭ, Гамлет может реально подставить человека под опасный эксперимент с тем, чтобы посмотреть, как он попадёт в западню и как из неё выберется.

– Получается, что во второй квадре человек тоже попадает в положение подопытного кролика – в опасные эксперименты, подставы, ловушки…

– В бета-квадре это удел париев и «шестёрок» – потенциальных изгоев или тех, кого и потерять не жалко, – кто изначально попадает в «расходный материал» или в «пересортицу». Поэтому и ЭИЭ, Гамлет в конфликте с СЛИ, Габеном, навязывающим ему свою деловую или возможностную инициативу, опасается стать потенциальной жертвой – «подопытным кроликом», которого подставляют под опасные эксперименты. На своей территории, пользуясь преимуществами своего положения, ЭИЭ, Гамлет изначально старается себя от этой опасности оградить (а для этого, крайне необходимо быть реальным и фактическим (признанным и узаконенным) доминантом системы – тем, кто контролирует и направляет каждый шаг человека (и кто подставляет его под неприятности, если понадобится), а не тем, кого контролируют, направляют и подставляют под неприятности.

КТО КОНТРОЛИРУЕТ, У ТОГО И ВЛАСТЬ, И ПОЛНОМОЧИЯ НОВОГО КОНТРОЛЯ, И НОВЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ НА НОВЫЕ ЦЕЛИ, И НОВЫЕ УПРАВЛЕНИЯ ДЕЙСТВИЯМИ ВНОВЬ ПОДЧИНЁННОГО ЧЕЛОВЕКА

К подчинению человек (соконтактник) изначально принуждается посредством жестокого эмоционального давления (+ЧЭ1эиэ) и волевого напора (+ЧС6эиэ) ЭИЭ, Гамлета, которого активизирует ощущение силы, открывающее возможность занять приоритетное место диктатора в системе отношений и этим утвердить над человеком свою власть (активация по аспекту волевой сенсорики (+ЧС6эиэ) – квестимной сенсорики волевых преимуществ с подачи демонстративной интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ), что, разумеется, мотивируется добрыми побуждениями и заботой о человеке (подаваемой с позиций наблюдательной этики отношений (-БЭ7эиэ, при поддержке суггестивной логики систем (-БЛ5эиэ). (+ЧС6эиэ↑→ +ЧИ8эиэ↑→ +ЧЭ1эиэ↑); (-БЛ5эиэ↑→-БЭ7эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑). В интересах системы (и себя лично) ЭИЭ, Гамлет считает необходимым так поступать и потому, что он опытнее, старше (по рангу), мудрее, считает себя более сведущим в системных отношениях, считает себя главой системы (единственным и незаменимым), хранителем её устоев и уставов (ЭГО-программный педант). Без кого-то другого система может существовать, но не без него, единственного и незаменимого. В авторитарной бета- квадре право распоряжаться чужой судьбой, чужими действиями и поступками – привилегия власть имущих.

Свободолюбивый дельта-квадрал-СЛИ, Габен жёстко отстаивает своё право на свободу и независимость («он свободен, он – ничей!»), и этим он постоянно раздражает ЭИЭ, Гамлета. Эмоциональное давление, которое ЭИЭ, Гамлет оказывает на соконтактника, СЛИ, Габен попросту игнорирует. Замыкается в себе (как «сам себе крепость» и весь направленный на него эмоциональный поток оставляет как бы «снаружи», не пропускает его сквозь этот «заслон». ЭИЭ, Гамлет перед таким препятствием чувствует себя бессильным.

II-14. СЛИ, Габен. Отношение к трудовым починам.

К трудовым починам ЭИЭ, Гамлета у СЛИ, Габена тоже отношение весьма сдержанное. По возможности, он старается держаться от них подальше. (Как ни работай, а общественным контролёрам-надсмотрщикам всё равно не угодишь. Зато потом и неприятностей не оберёшься: всё равно найдётся кто-нибудь, кто скажет, что ты работал хуже всех, и всё это трудовое усердие выйдет боком, силы, время и возможности окажутся потраченными зря. Придя к такому выводу, СЛИ, Габен упорно бойкотирует все те общественные начинания, которые считает излишними и нецелесообразными, если, конечно, обстоятельства позволяют ему без особого риска их бойкотировать.

Поведение СЛИ, Габена в этой связи представляется ЭИЭ, Гамлету возмутительным, дерзким, асоциальным, бросающим вызов обществу и лично ему, ЭИЭ, Гамлету, – защитнику интересов системы. С присущей ему политической прозорливостью и максимализмом, ЭИЭ, Гамлет из каждого такого случая «отдельного неподчинения» может раздуть общественный скандал со всеми вытекающими последствиями, поставить вопрос «ребром», «вынести его на обсуждение», «применить меры», «занести в личное дело», испортить «характеристику», биографию, жизнь и судьбу…

Основную опасность ЭИЭ, Гамлет видит не только в том, что СЛИ, Габен своим индивидуалистическим поведением бросает вызов общественности и системе, не только в том, что показывает окружающим дурной пример, который в пределе может развалить и всю систему, но и в том, что СЛИ, Габен при этом позиционирует себя как потенциальный лидер, а значит и конкурент ЭИЭ, Гамлета в борьбе за место в системе. Во внедряемой СЛИ, Габеном социальной (а точнее – асоциальной) альтернативе ЭИЭ, Гамлету представляется опасный пример политического саботажа, способного принять коллективные, массовые формы. А это значит, что уже не одно отдельное лицо возможно будет игнорировать его ЭИЭ, Гамлета распоряжения, но целая группа лиц, а может даже и целый коллектив, направленный против лично его, ЭИЭ, Гамлета, интересов. И, следовательно, речь идёт уже о его вытеснении из системы, – системы заражённой опасным вирусом «индивидуализма». У ЭИЭ, Гамлета возникают опасения, что СЛИ, Габен надолго осядет в этой, завоёванной им, системе и будет чувствовать себя в ней, как в своей стихии, а он (ЭИЭ, Гамлет) будет вынужден искать для себя другую систему, другую благодатную среду, другое место под солнцем.

Желая это предотвратить, ЭИЭ, Гамлет, со свойственным ему максимализмом раздувает общественный скандал из каждого такого саботажа, – из каждого случая неподчинения его распоряжениям и его воле, возводя его по значимости в степень и представляя как злонамеренную акцию, направленную против интересов системы. И, разумеется, чем активнее ЭИЭ, Гамлет пытается навязать СЛИ, Габену свою волю и своё обвинение, тем более упорное сопротивление СЛИ, Габен ему оказывает. Действуя и как ЭГО-программный инволютор: исходя из своей слабой, но престижной (доминирующей в диаде и квадре) суггестивной интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ5сли), СЛИ, Габен считает возможным, допустимым и даже необходимым (для сохранения собственной независимости) ЭИЭ, Гамлету не подчиняться. (Подчиниться – проще простого: подчиниться он всегда успеет, а вот не подчиниться и посмотреть, что из этого выйдет – всегда интересно. Хоть и рискованно ставить эксперименты на себе самом, но за неимением другого выхода иногда приходится это делать, – всё лучше, чем так просто уступать. Упрямому по своей ЭГО-программной сенсорике ощущений СЛИ, Габену уступчивость свойственна в манипулятивных, методических ЭГО-творческих (+ЧЛ2сли) целях – в стремлении добиться желаемого не тем, так другим способом).

– Что же в результате из всего этого выходит?

– В результате из возмущённого и вскипающего раздражением ЭИЭ, Гамлета «выходят» эмоции (потому что он начинает кричать на упрямого СЛИ, Габена, а будучи сам упрямым долго не может успокоиться и остановиться). Вместе с эмоциями выходят и силы – и «пары», а вместе с ними и боевой задор, боевой дух, боевой порыв ЭИЭ, Гамлета. Одновременно с ними сгорают, как дым, разлетаются искорками, исчезают и угасают другие очень важные для ЭИЭ, Гамлета свойства: и уверенность в собственных силах, и уверенность в собственной правоте, и, – что самое важное для него – уверенность в своём праве на лидерство. Собственные амбициозные планы теперь кажутся ЭИЭ, Гамлету несостоятельными, идейно-патриотический апломб – дутым и преувеличенным, а сам себе в этой истории он кажется жалким и смешным – заслуживающим сочувствия и сострадания. Со временем ЭИЭ, Гамлет начинает понимать, что для победы над СЛИ, Габеном ему необходимо спокойствие и твёрдость, непреклонная решимость и терпение, потому что СЛИ, Габен побеждает его именно терпением. Но как только оба они выходят на боевую позицию, побеждает самый терпеливый из них, – их отношения переходят в фазу стратегического противоборства и противостояния, при котором каждый из них изучает «повадки» другого – взаимодействие двух конструктивистов, гибких технологов-манипуляторов (+ЧЛ2сли↑→+ЧЛ3эиэ↓↑...). И при этом каждый из них напоминает охотника, сидящего в засаде и выслеживающего дичь.

II-15. Антагонизм РЕШИТЕЛЬНОГО и РАССУЖДАЮЩЕГО. Волевой диктат против террора по аспекту интуиции потенциальных возможностей

Злоупотребление властью, тотальное волевое доминирование решительного над рассуждающим провоцирует ответную мобилизацию воли и сил со стороны рассуждающих, выражающуюся в ответном терроре по доминирующему в их квадрах аспекту интуиции потенциальных возможностей. На волевой диктат решительных рассуждающие отвечают «возможностным террором»:

дезинформируют (по мере возможностей),
придумывают мнимые предлоги для того, чтобы манипулировать действиями своих решительных конфликтёров,
придумывают мнимые причины для того, чтобы отказывать им в просьбе,
придумывают мнимые опасности для того, чтобы запугать их и сковать их деловую или возможностную инициативу,
мощной суггестией на тему: «можешь – не можешь», или «можно – нельзя» «перекрывают кислород» оп аспекту интуиции потенциальных возможностей).

Внушая решительному: «Ты не можешь так поступать со мной, ты должен дать мне ещё один шанс!», рассуждающий добивается определённых возможностных преимуществ и может использовать предоставленный ему шанс для того, чтобы окончательно обезопасить себя, нейтрализовать или обезвредить противника (как раз того самого, который и предоставил ему этот шанс).

Пользуясь преимуществом по доминирующему в их модели аспекту интуиции потенциальных возможностей, рассуждающие не упускают случая «перехитрить» решительных – направить их по ложному следу, в ложном направлении, стимулируют и увлекают их обманчивой лёгкостью надуманных целей, для того, чтобы направить их по ложному пути и этим реально освободить для себя занимаемое ими жизненное пространство. Для этого они самоуправно ставят себя в положение мнимого контролёра, наделяют себя мнимыми полномочиями, которые ошибочно воспринимаются решительными как реальные. Уступая натиску мнимого доминанта, человек позволяет ему себя контролировать, манипулировать собой – принимает его как руководителя и диктатора, предоставляя ему для этого все полномочия. Позволяет и ориентировать себя на ложные цели, и направить на них в «неведомо куда», и идёт (туда, куда пошлют), и подчиняется, и освобождает место под солнцем тому, кто оказался хитрее и сообразительней, потому что задействует мнимое поле возможностей (-ЧИ) и именно в том их значении, в котором невозможно доказать их несостоятельность, а потому и невозможно отказать в исполнении этого поручения тому, кто навязывает его.

Аспект интуиции потенциальных возможностей в квадрах решительных (бета и гамма) является вытесненной ценностью, попадает на область коллективной реализации, поэтому, ссылаясь на чьи-то «успешные эксперименты» рассуждающий может очень далеко послать своего решительного конфликтёра. Так далеко, что он уже оттуда не вернётся, а занимаемое место (жилплощадь) определённо освободит. Надо его только в этом хорошо убедить. («Вот у моей приятельницы дочка съездила на время летних каникул в Турцию, большие деньги там заработала. Ты бы тоже могла туда съездить…» – посылы из серии: «пойди туда, не знаю куда; принеси то, не знаю что».) – и это ещё одна схема террора по аспекту интуиции потенциальных возможностей, которую может позволить себе рассуждающий, самоуправно претендующее на доминирование. А чтобы возвысить себя над соконтактником, нужно просто унизить его сокрушительной критикой его способностей и возможностей, что, собственно, и позволяют себе мнимо-реальные «доминанты» в отношении своих решительных конфликтёров: нивелируют их успехи и достижения по альтернативной системой оценок, терроризируют их недоверием, занижают их самооценку по альтернативной интуиции возможностей (-ЧИ), записывают их в неудачники. (Так, например, решительный может сколько угодно демонстрировать рассуждающему свои боевые награды, а тот будет упорно их отрицать, разыгрывая из себя Фому неверующего: «Откуда известно, что вы действительно заслужили эти ордена? А может вы их в подземном переходе купили? Чего вы тут передо мной книжкой трясёте? Ордена можно купить, книжку подделать… Сами - то вы что можете? А-а-а, вот видите, вы даже не можете доказать, что вы их заслужили… Что вы вообще можете?..». В результате таких атак у человека резко занижается самооценка по аспекту интуиции потенциальных возможностей и он чувствует себя беспомощным в этом мире – самое время засомневаться в своих заслугах, достижениях и возможностях. А рассуждающий просто хорошо умеет принижать достоинство человека по аспекту интуиции потенциальных возможностей, занижать его способности, обесценивать значимость его достижений, чтобы самому не комплексовать перед ним, – самому не чувствовать себя униженным и уязвлённым собственными неудачами (по принципу: «лучшая защита – нападение»). Система альтернативной переоценки чужих заслуг «с точностью до наоборот» для этого как нельзя лучше подходит.

Опять же, и аспект интуиции времени (±БИβγ↑), доминирующий в квадрах решительных, у рассуждающих оказывается не в чести – является вытесненной ценностью и попадает в область коллективной реализации в альфа- и дельта квадрах. Поэтому и об уважении к чужим заслугам, чужой памяти, чужой боевой славе здесь вспоминают только по праздникам (когда все чествуют ветеранов), а в частных случаях, в индивидуальном порядке не считают нужным оказывать почести. («Мне всё равно, кем ты был в прошлой жизни, главное, что сейчас ничего стоящего ты собой не представляешь…»).

У решительных и один в поле воин. Поэтому и утверждение, что для полного счастья каждому человеку необходимо иметь прославленную боевыми заслугами родину, справедливо только в воинственных квадрах решительных (бета и гамма), где боевая решительность считается областью индивидуальной реализации и индивидуальных предпочтений, где в индивидуальном порядке поддерживается состояние боеготовности и пользуется популярностью культ боевой славы В квадрах рассуждающих эти ценности принимаются постольку, поскольку разделяются подавляющим большинством: если все чествуют ветеранов, то и каждый из рассуждающих от души радуется их победам. Но в индивидуальном порядке их заслуги культивировать здесь не будут: аспекты волевой сенсорики (±ЧСβγ↑) и интуиции времени (±БИβγ↑),, доминирующие в квадрах решительных, в квадрах рассуждающих оказываются вытесненными ценностями (±ЧСαδ↓, ±БИαδ↓) и попадают в область коллективной реализации, на лаборные блоки модели (СУПЕРЭГО и ИД). Область доминирования этих аспектов в квадрах рассуждающих строго ограничена какими-нибудь государственными праздниками, когда все ощущают себя причастными к общим боевым заслугам, но в индивидуальном порядке хвастать своими наградами здесь считается неприличным – вносит разлад в устоявшийся порядок вещей в доминирующую здесь систему приоритетов, из которых мир и покой – наивысшая ценность – боевому герою могут припомнить, что на войне он убивал людей, а это, по местным меркам, уже позволяет отождествлять его с серийным убийцей и подозревать у него наличие социально опасных психических заболеваний. Решительных такое отношение к защитникам отечества возмущает до глубины души. В квадрах решительных пацифизм осуждается, в квадрах рассуждающих осуждается милитаризм.

II-16. ЭИЭ, Гамлет - СЛИ, Габен. Конфликт РЕШИТЕЛЬНОГО и РАССУЖДАЮЩЕГО.

Отношения конфликта с рассуждающим-СЛИ, Габеном решительный-ЭИЭ, Гамлет рассматривает в ракурсе жёстких, антагонистически непримиримых противоречий. Оценивая ситуацию как экстремальную, он судит о поведении СЛИ, Габена по меркам военного времени. Находясь под впечатлением накопившихся обид, ЭИЭ, Гамлет считает СЛИ, Габена «предателем» (с которым он бы в разведку точно не пошёл), «вредителем» (которого бы в иное время сразу к стенке поставили), изменником, «перебежчиком», «невозвращенцем» (ушёл на пять минут, да так и не вернулся), «отщепенцем», безразличным ко всему, кроме собственного душевного спокойствия и т.д.

СЛИ, Габен, в отличие от решительного экстремала, ЭИЭ, Гамлета, свои конфликтные отношения с ним рассматривает, как бытовую неурядицу, в которой нет ничего экстраординарного и которую не следует воспринимать всерьёз. (Подумаешь, – человек разволновался! Что тут особенного? Покричит и перестанет. Пары выпустит, устанет и замолчит. И снова наступит тишина. Стоит ли беспокоиться?) Поведение ЭИЭ, Гамлета СЛИ, Габен оценивает по меркам мирного времени и осуждает его за неуместный и неоправданный ажиотаж. («Взбалмошный истерик делает из мухи слона, устраивает бурю в стакане воды, изводит всех своим максимализмом. Сам не живёт спокойно и другим не даёт. Неймётся ему…») Однако считает, что и трагедии из всего этого делать не стоит: надо просто замкнуть все эмоции ЭИЭ, Гамлета на нём самом, сделать так, чтобы он (ЭИЭ, Гамлет) устал от самого себя. («Сам себе пережёг пробки»). Эмоциональный конфликт с ЭИЭ, Гамлетом СЛИ, Габен пытается урегулировать технологически: дескать, погорячится человек и успокоится, «перегорит» да и остынет. (А куда он денется? Покой – естественное состояние человека. Бушующие эмоции (по мнению СЛИ, Габена) – неестественное состояние. И их надо глушить или пресекать. И особенно в мирное время.). Вот СЛИ, Габен его и глушит. («А как же иначе? – сейчас не война! Трубить тревогу по любому поводу, объявлять полную боеготовность, завывать сиреной сейчас совсем ни к чему. Покой людей тоже уважать надо. Людям надо дать отдохнуть от всего этого, дать пожить по-человечески: без забот, без хлопот, без страхов, без стрессов, без лишнего напряжения.»)

ЭИЭ, Гамлет как злейший враг слепого и сытого благополучия ненавидит всех равнодушных к чужому горю, ленивых душой людей. спокойная, ленивая и сытая жизнь делает человека изнеженным и слабым, ленивым и беспечным, не способным переносить испытания. Плодить неженок, по мнению ЭИЭ, Гамлета, –значит губить систему, создавать контингент, не способный её защитить. Отсюда лозунг: «И вечный бой, покой нам только снится!». (Хотя при таких условиях никому и ничего не снится. Никто не спит, все бдительны, все стоят на посту, готовые с оружием в руках защищать интересы системы.)

СЛИ, Габен не переносит всей это идеологической и общественно-политической истерии. А ЭИЭ, Гамлета раздражает спокойствие и невозмутимость СЛИ, Габена, его кажущееся безразличие ко всему происходящему вокруг. Хотя на самом деле это не так: СЛИ, Габен живо интересуется многими приятными, доставляющими удовольствие вещами, а игнорирует только то, что реально его угнетает и раздражает. Своим намеренным безразличием СЛИ, Габен старается демонстративно приглушить (подавить) очаг раздражения (или всемерно отдалиться от него, как того требует его ЭГО-программная сенсорика далёких пространственных отношений), за что ЭИЭ, Гамлет (даже в мирное время) объявляет его дезертиром, предателем, отщепенцем, перебежчиком и прочим. СЛИ, Габен игнорирует и эти оценки и делает вид, что они его не волнуют: он идёт своим курсом по жизни и на общественную истерию внимания не обращает. Если его призывают в армию, он, как все, идёт и служит. А на истерики какого-то неуёмного деятеля, возомнившего себя в мирное время комиссаром или политруком, не обращает внимания – ни к чему усложнять себе жизнь. Обвинений в малодушии и слабости СЛИ, Габен на свой счёт не принимает. (Как показывает история (например, Троянской войны), при желании, СЛИ, Габен может совершать подвиги и выигрывать сражения там, где «крутым парням» – великим героям, Ахиллу и Гектору, – при всём желании переломить ход войны не удавалось. Как известно, победа в Троянской войне досталась ахейцам благодаря изобретательности хитроумного Одиссея (СЛИ, Габена), за что он сам потом жестоко поплатился (прогневил бога морей Посейдона тем, что для завоевания Трои использовал его символ (коня) в вероломных целях и этим оскорбил морского владыку и подорвал доверие к его культу. Но там, где приходится выбирать между интересами культа (доминанта этики эмоций) и интересами дела (доминирует деловая логика), СЛИ, Габен как объективист предпочитает второе: интересы дела для него важнее интересов культа и интересов системы, а ЭГО-программное осознание возможности выхода в альтернативные (в том числе и ирреальные) пространственные отношения (-БС1сли) позволяет СЛИ, Габену ощущать себя защищённым и отгороженным от окружающего мира своей мнимо-реальной защитой – захотел и ушёл в свой альтернативный «портал» – только его и видели!

II-17. ЭИЭ, Гамлет –– СЛИ, Габен. Контроль и взаимная коррекция «неправильного образа жизни».

Жестокую коррекцию образа жизни конфликтёра по своей стратегической ЭГО-программе может устроить каждый из них. В том, что эта коррекция будет доведена до логического конца, или какого-то другого, закономерного результата – тоже можно не сомневаться: стратеги на полпути не останавливаются и половинными мерами не ограничиваются. Уж если начнут преследовать друг друга, так не успокоятся, пока не доведут дело до намеченного рубежа, до определённых пределов. Коллективной, идеологической травле, организованной решительным субъективистом ЭИЭ, Гамлетом, здесь противостоит индивидуальная оборона СЛИ, Габена, культивирующего индивидуалистическую обособленность от окружающего мира как форму здорового и психологически уравновешенного способа существования. (индивидуализм здесь выступает против коллективизма). Хотя прибегнуть к помощи третьих лиц СЛИ, Габен тоже может. (В компании противостоять ЭИЭ, Гамлету как-то сподручней: почему бы и не посмотреть, как действуют на окружающих распространяемые им (СЛИ, Габеном) примеры асоциального поведения, от одного вида которых у ЭИЭ, Гамлета пропадает решимость продолжать борьбу с этими разлагающими, антиобщественными влияниями. (В своё время такую борьбу (как ни странно!) пытались проводить, используя широкую популярность мультфильма «Ну, погоди!», где образ вопиюще отрицательного и асоциального персонажа (Волка) был целиком и полностью скопирован с самых проблематичных черт психотипа СЛИ, Габена и представлял собой этакую одиозную личность: нарушителя спокойствия и общественного порядка. Как только появлялся этот персонаж на экране в модной причёске с зачёсанными за уши патлами и в стильных шортах в цветочек, все узнавали в нём безответственного индивидуалиста, хулигана и разгильдяя – популярного героя юмористических фельетонов, сатирических киножурналов и карикатур.).

СЛИ, Габен перед ЭИЭ, Гамлетом в долгу тоже не остаётся. Усиливает своё влияние над ним, используя интерес ЭИЭ, Гамлета ко всему загадочному и необъяснимому, выходящему за пределы человеческой воли и разума, и предоставляет ему «выход к альтернативным мирам и реальностям» – «открывает портал» а альтернативные миры, воздействуя на ТНС ЭИЭ, Гамлета (-БС4эиэ) с позиций своей ЭГО-программной сенсорики ощущений (-БС1сли) – квестимной инволюционной сенсорики далёких (и альтернативных) пространственных отношений – сенсорики отдаления, отторжения и неприятия реальных пространственных отношений с выходом в ирреальные или альтернативные и подчиняя конфликтёра-ЭИЭ, Гамлета этому переходу (-БС1сли↑→-БС4эиэ↓) – приобщая его к таинствам альтернативных пространств иррациональным путём – сенсорно (через ощущения в изменённом состоянии сознания) и логически – через понимание путей проникновения в альтернативную реальность и приобщение ко всякого рода оккультным знаниям.

Пользуясь манипулятивностью и изобретательностью своей ЭГО-творческой деловой логики (+ЧЛ2сли) – квестимной логики деловых и технических преимуществ и воздействуя ею на нормативно-ролевую деловую логику ЭИЭ, Гамлета (+ЧЛ2сли↑→+ЧЛ3эиэ↓), СЛИ, Габен корректирует «неправильный образ жизни» своего конфликтёра – проверяет на нём действия различных врачебных методик, диет и гимнастик (иногда очень вредных, но навязываемых в экспериментальном порядке с последующей проверкой результатов), втягивает ЭИЭ, Гамлета в различные учебно-лечебные эксперименты, заставляет его посещать лекции по паранормальным и оккультным дисциплинам – заставляет его во всё это верить! Может назначить девушке-ЭИЭ, Гамлету романтическое свидание в клубе, на лекции по «лечебной астрологии», да ещё и заставит записать и законспектировать огромное количество всевозможных «полезных сведений», чтобы потом, на досуге их обсудить. Варианты здесь могут быть самые разные: иногда человек (жертва очередного розыгрыша СЛИ, Габена и его лечебно-учебных манипуляций) сидит и изнывает от скуки на этих лекциях в ожидании более приятного времяпрепровождения. Иногда СЛИ, Габен напрямую назначает девушке ЭИЭ, Гамлету свидание на этих лекциях, обещает прийти, просит его подождать, если опоздает к началу, и пока она его ждёт, изнывая от скуки на этих лекциях, СЛИ, Габен приятно проводит время в другой компании. Одна милая девушка ЭИЭ, Гамлет рассказывала про такое свидание: после многих срывов назначенных им свиданий, ускользающий от неё под разными предлогами СЛИ, Габен назначил ей встречу в доме культуры, попросил её подождать, если он опоздает. Она так и не смогла запомнить название дисциплины и тему лекции, да впрочем, ей это и не понадобилось: когда она вошла в указанную аудиторию, там все молчали, никто ни с кем не разговаривал, на её вопросы никто не отвечал, когда она спрашивала, на неё смотрели, как на ненормальную. Потом пришёл преподаватель, спросил у присутствующих, нет ли вопросов по предыдущей теме. Присутствующие промолчали, и преподаватель начал вести занятия: попросил их всех настроиться «на вертикаль» и включил магнитофон на запись. Наступила тишина. Девушка-ЭИЭ, Гамлет в ожидании своего друга нервничала, то и дело поглядывала на часы, страдала от жары и духоты, обмахивалась платочком. Присутствующие раздражённо на неё оглядывались, но продолжали молчать. Преподаватель тоже молчал (магнитофон записывал чьё-то молчание). Изредка преподаватель делал (вслух) замечания: просил кого-то не отвлекаться – «настроиться на вертикаль». В полной тишине занятия продолжались более часа. Когда прошло полтора часа с момента начала «занятий», ей стало дурно, и она решила уйти, не дожидаясь своего друга, СЛИ, Габена. Но тут преподаватель как раз прервал молчание, спросил: «Есть ещё вопросы по пройденной теме?». Присутствующие в ответ промолчали. Тогда он их поблагодарил за внимание и объявил, что занятия окончены. Своего друга-СЛИ, Габена, девушка в тот вечер так и не увидела. И не видела ещё несколько недель. А когда, наконец, встретилась с ним, у неё накопилось к нему столько вопросов, столько требований и претензий, что об этой «лекции» она просто забыла.

II-18. «Охотничьи игры» СЛИ, Габена

Казалось бы, – хочется бегать от кого-то, бегай от своей тени, а человеку предоставь спокойно жить своей жизнью. Уж, кажется, кому как не СЛИ, Габену ценить душевный покой в себе и в других, осознавая всю важность этого психологического фактора для существования человека. Но одно дело – ценить эти условия для себя, другое – предоставлять их другим. Конфликт СЛИ, Габена и ЭИЭ, Гамлета часто на том и строится, что свой душевный покой СЛИ, Габен обретает ценой целенаправленно раздражающего воздействия на ЭИЭ, Гамлета, и тем нейтрализует его активность и агрессивность, выматывая его в разного рода «охотничьих играх». Причём предварительная, подготовительная работа для этих «игр» проводится СЛИ, Габеном по его ЭГО-творческой логике действий (+ЧЛ2сли) – тактическому аспекту ЭГО-блока СЛИ, Габена, и заключается в том, что СЛИ, Габен, прикидываясь желанной целью, навязывает своей «жертве» (ЭИЭ, Гамлету) старую, как мир, игру «в догонялки» – нежданно-негаданно появляясь то здесь, то там, он мельтешит перед глазами, дразнит, сбивает с толку какими-то встречными альтернативными целями и планами и привлекательно их расписывает, стараясь всемерно заинтересовать собой. А потом, именно тогда, когда его предложение принимается и его с нетерпением ждут, куда-то вдруг исчезает. Но при этом заставляет «жертву» себя искать, заставляет её побегать за собой. Отсиживается в укромном месте (в заранее подготовленном укрытии), он отслеживает её действия, наблюдая, как она бегает за ним, как за химерой, следуя навязанному ей маршруту, разыскивая его, обзванивая всех вокруг, теряя терпение, время, надежду, энергию, силы. Затем, видя отчаяние жертвы, но не позволяя ей соскочить, СЛИ, Габен с добродушной улыбкой опять появляется перед ней «нежданно-негаданно» и без тени смущения говорит: «Ах вот ты где, а я тебя в другом месте ищу!». Таким образом, не признавая себя виноватым, он списывает всю эту суету на недоразумение. А затем, желая снова втянуть «жертву» в эту игру, опять пытается вернуть себе её доверие. Снова добившись расположения «жертвы» и пользуясь тем, что ЭИЭ, Гамлет быстро подхватывает любые новшества и старается быть во главе позитивных и интересных починов), СЛИ, Габен, слегка сместив интересы и цели, вновь теряется из виду и запускает свою «жертву» в по новому кругу, наблюдая в очередной раз, как она, упуская другие возможности, впустую растрачивает энергию, время, силы, надежду, терпение, веру на бесполезные поиски и напрасные ожидания, теряя доверие и уважение к СЛИ, Габену. После чего СЛИ, Габен снова выходит из своего укрытия с тем, чтобы снова рассеять страхи и сомнения ЭИЭ, Гамлета, снова добиться его доверия, уважения и признания, а затем, пользуясь вновь обретёнными правами (и новым, углублённым «кредитом доверия»), подпитывая его уверенность и надежду на позитивные перспективы в развитии их отношений, снова разочаровывает его, жестоко фрустрирует именно тогда, когда он (ЭИЭ, Гамлет) ощущает себя почти счастливым, когда уже чувствует себя победителем и считает, что «желанная цель» – неуловимый СЛИ, Габен – вполне достигнута (хотя обнулить этот результат СЛИ, Габен может и в день свадьбы – уехать в другой город и морочить конфликтёра оттуда.).

Этот вид «загонной охоты» возможно с огромным успехом использовался где - нибудь в допотопные времена, при первобытно-общинном строе. Когда крупную и агрессивную дичь можно было легко завалить, предварительно измотав её бесконечными раздражителями, появляющимися то здесь, то там; заставляя её бегать за источниками раздражения (или от них) до тех пор, пока она не падает от усталости. Обессиленная жертва при этом оказывается уже не в состоянии нападать на противника, который, точно продумав и рассчитав свои действия, продолжает её дразнить, заманивая в очередную ловушку, выматывает её, лишая последних сил, а вместе с ними и воли к сопротивлению, сохраняя при этом почти полностью свои силы для продолжения охоты и новой травли. (Которая особенно занимает и развлекает именно СЛИ, Габена в ИТО конфликта, когда его жертвой становится ЭИЭ, Гамлет – первый загонщик социона.). Хотя тут СЛИ, Габен пальму первенства у него оспаривает и состязание у него выигрывает.

К слову сказать, тех ЭИЭ, Гамлетов, которых, хлебом не корми, дай затравить, «заклеймить позором» хоть кого-нибудь, но этих «общественных обвинителей»-ЭИЭ, Гамлетов СЛИ, Габен себе в жертву не намечает – с ними он старается не сходиться и не пересекаться, предпочитая не привлекать к себе их внимания и существовать как бы «в параллельных мирах». Для таких «обвинителей» он всегда остаётся этаким одиозным «неуловимым мстителем»-«невидимкой», за которым не имеет смысла гоняться, пытаясь отловить его и перевоспитать. ЭИЭ, Гамлета- «комиссара-коллективиста» СЛИ, Габен вообще старается не дразнить. Потому, что прекрасно знает, что против коллективной травли, проводимой в замкнутом, жёстко контролируемом пространстве, ему не устоять и не спастись, даже если он многих сподвижников ЭИЭ, Гамлета привлечёт на свою сторону и поставит в зависимость от своей воли и доброго расположения, приобщив к тем запретным удовольствиям, в которых их доминант, ЭИЭ, Гамлет из идейных соображений им отказывает, и доступ к которым, радея об интересах системы, перекрывает. ЭИЭ, Гамлет выступает против изнеженности, сластолюбия, деморализующих открытых отношений, СЛИ, Габен в своём кругу делает все эти удовольствия доступными, а значит и предаёт идеологию и интересы системы, ведёт против неё «подрывную, деятельность». (Да ещё как успешно!). С этим ЭИЭ, Гамлет, конечно, смириться не может, но и СЛИ, Габен на прямой конфликт с ним не идёт – на собрания не является, из идеологических организаций позволяет (заочно) себя исключать, уходит из-под контроля ЭИЭ, Гамлета, выпадает из поля зрения (и хорошо себя при этом чувствует). ЭИЭ, Гамлет объявляет его дезертиром и отщепенцем, но СЛИ, Габена это уже не волнует. Таких ярых коллективистов-ЭИЭ, Гамлетов он считает «ошибкой природы» или «отрыжкой системы», воплощением ужаса и социальным злом – с ними он предпочитает не связываться – себе дороже! (Но это уже не волнует «железного комиссара»-ЭИЭ,Гамлета, который существует на другом полюсе, в другом параллельном мире и просто обрушивает на СЛИ, Габена свои репрессии и террор всякий раз, когда тот появляется на его пути.)

Жертвой СЛИ, Габена становится совсем другой ЭИЭ, Гамлет, – одинокий, мечтательный (этакий «лунный Пьеро») – артистичная, творческая натура с неустроенным бытом и неустроенной личной жизнью, – доверчивый, мягкий, доброжелательный, благодарный за любое проявление внимания к его скромной особе. Такой ЭИЭ, Гамлет может интересовать СЛИ, Габена как потенциальный «идеальный партнёр», как лучший вариант из всех возможных, как долгожданная, найденная и, наконец, обретённая его «половинка». Такой ЭИЭ, Гамлет в чём-то напоминает СЛИ, Габену его дуала ИЭЭ, Гексли, но опять же, в самом удобном для него выражении: как скромный, непритязательный, лишённый дутых амбиций, верный и преданный партнёр.

Свою ошибку СЛИ, Габен довольно быстро начинает ощущать и осознавать, столкнувшись с первыми проявлениями требовательности и обязательности ЭИЭ, Гамлета – этого трепетного и романтичного «Лунного Пьеро», который при ближайшем рассмотрении оказывается ревнивым и требовательным. А дальше уже обязательность ЭИЭ, Гамлета (как обратная сторона и обременительное дополнение его требовательности) становится «союзником» СЛИ, Габена – инструментом пространственных манипуляций во всех его играх. Достаточно только обязать ЭИЭ, Гамлета быть в нужное время в нужном месте, достаточно только получить его согласие и обещание, и можно преспокойно планировать свои пространственные перемещения в альтернативном направлении, не рискуя встретить ЭИЭ, Гамлета на своём пути. Применяя этот приём, СЛИ, Габен может успешно действовать по своей ЭГО-программной инволюционной сенсорике ощущений (-БС1сли) – квестимной сенсорике далёких пространственных отношений и альтернатив, не ощущая над собой контроля и сверяясь только со своими планами. А планы у СЛИ, Габена меняются очень часто. СЛИ, Габен – динамик, и смена планов зависит от его ЭГО-приоритетов – ощущений, настроения, предчувствия, выгоды, пользы… Поэтому, если он внезапно решил поехать в одном направлении, ЭИЭ, Гамлета ему нужно будет направить в противоположное, взяв с него обещание, что он там будет сидеть и дожидаться дальнейших распоряжений СЛИ, Габена. А для этого необходимо убедить его в своём добром к нему расположении, подкрепить его доверие незначительной «доброй услугой», а его интересы стимулировать незначительным обнадёживающим обещанием. Если у ЭИЭ, Гамлета по его ЭГО-творческой интуиции времени (-БИ2эиэ) намечены на это время какие-то другие планы, и он не может себе позволить их менять, СЛИ, Габен не отступит, пока не убедит его сделать это (-БИ3сли ↑→ -БИ2эиэ↓), заставив его пожертвовать чем-нибудь ценным – важной встречей, личными планами, свободным временем, творческой работой и т.д.. Чем ценнее упущение, тем дороже жертва. И пойдя на неё, ЭИЭ, Гамлет уже точно будет сидеть, где указано и дожидаться СЛИ, Габена, – не зря же он поступился своими планами, потратил столько времени, отменил столько важных для него дел... Но именно такой ломкой планов иррационалы часто подчиняют себе рационалов (или просто терроризируют их), утверждают свою власть над ними, «берут реванш»: подчинился моим планам, значит, – моя взяла! Не подчинился, – значит, надо настойчиво наступать на него – требовать, убеждать или упрашивать) пока не подчиниться. А мотивы этой настойчивости рационалу выяснять необязательно – от избытка ли чувств проявилась эта настойчивость, или человек просто с кем-то поспорил, пари заключил и хочет во что бы то ни стало одержать верх в этой ситуации; или ведёт с партнёром (партнёршей) какую-то «свою игру», потому что привык всегда и везде настаивать на своём – всё это уже значения не имеет. Главное, – настоять на своём, опутать обязательствами, взять с человека обещание, что данное обязательство будет выполнено. (Своей обязательностью рациональный человек (а тем более решительный, при доминирующем в квадре аспекте волевой сенсорики) становится особенно уязвимым в отношениях с иррационалом, который как раз эту его обязательность (вместе с его доверчивостью и простодушием) использует против него.

Понятно (по логике вещёй), что если человека отрывают от каких-то важных планов и дел, заставляют (уговаривают и упрашивают) изменить этим планам, отложить их и перенести, то наверное, делают это не для того, чтобы просто так обмануть его доверие («прокатить», «продинамить»). Такое вопиющее коварство трудно себе даже представить (особенно решительному интуиту). Но то, что трудно представить решительному (с ограниченной сферой влияния интуиции потенциальных возможностей), просто выполнить рассуждающему (в квадрах которого этот аспект доминирует). Рассуждающий иррационал этот ход по интуиции потенциальных возможностей может посчитать для себя достижением – этакий «ход конём» сделать! – есть над чем посмеяться и записать себе этот трюк в заслугу и в актив уже имеющихся хитроумных манипуляций по доминирующим в дельта-квадре аспектам деловой логики (+ЧЛ δ↑) и интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ δ↑). Для СЛИ, Габена это наиболее удобный способ достижения цели методом альтернативных пространственных перемещений. (Самый распространённый пример: стоит длинная очередь в кассу кинотеатра на какой-нибудь интересный, зарубежный фильм. Приходит СЛИ, Габен (невзрачный и неприметный с виду человек) и удивлённо спрашивает: «А что это вы тут стоите? Там рядом, за углом другое окошко открылось.» Народ не верит, требует уточнений. А он так отрывисто и раздражённо объясняет: «Да там вон, в соседнем подъезде… касса открылась… ещё одна… и там никого нет.». «А вы тогда зачем сюда пришли?» –спрашивают его недоверчиво. «А у меня здесь очередь… вон уже подходит…» Очередь распадается. Народ устремляется в соседний подъезд. А СЛИ, Габен беспрепятственно проходит к окошку кассы и покупает себе билет. Главное –провернуть этот трюк, не моргнув глазом, не меняясь в лице и не выдавая ничем волнения и лжи. СЛИ, Габену, с его непроницаемой мимикой это удаётся. Даже, если ему этот билет не нужен, он потом пойдёт и продаст его втрое дороже. Но если люди в километровой очереди стоят, значит это что-то стоящее, и билет надо брать.

Одинокий, творческий ЭИЭ, Гамлет – тоже кажется ему кем-то стоящим, кого надо брать на абордаж, подчинять своей воле, дрессировать, подавляя его волю вместе с эмоциями, выбивать строптивость, выматывая нервы и силы, манипулировать им как марионеткой, подчиняя самым абсурдным своим действиям и самым непредсказуемым требованиям. Приучать к абсолютному послушанию и полной зависимости от его, СЛИ, Габена, решений, планов и настроений. А потом просто бросить его, жестоко разочаровать, лишить надежды на будущее, просто потому, что надоел. (А также потому, что теперь СЛИ, Габен не слишком дорожит этими обременительными связями, или наоборот, – рассчитывает их когда-нибудь с лёгкостью возобновить, хотя, в полной мере, это тоже не всегда удаётся:

Возвращаются все, кроме лучших друзей

Кроме самых любимых и преданных женщин

Возвращаются все, кроме тех, кто нужней,

Я не верю судьбе, а себе - еще меньше...

(В. Высоцкий, СЛИ, Габен)

II-19. СЕРДЦЕЕД (УПРЯМЫЙ ИРРАЦИОНАЛ-ОБЪЕКТИВИСТ)-СЛИ, Габен в отношениях к человеку, как к «удачной находке» или «банку возможностей».

Но и к этому, заключительному акту СЛИ, Габен приходит ещё очень не скоро (если вообще приходит). Ему иногда и не хочется терять человека, из которого может и выйдет ещё что-то стоящее. И тогда дружбой с ним СЛИ, Габен будет гордиться, как это принято в его дельта-квадре – квадре рассуждающих аристократов-объективистов, где, ввиду доминирования аспектов деловой логики (+ЧЛδ↑) – квестимной логики деловых и технических преимуществ и интуиции потенциальных возможностей (-ЧИδ↑) – деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, принято гордиться собственными успехами и успехами своего окружения по принципу: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты» – если друг добился успехов, значит и ты успешный человек, поскольку дружишь с человеком, окружённым успешными людьми и знаменитостями. Этот же момент контролирует и (снобистский) дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев» – страх невозможности возвыситься над другими из-за отсутствия личных успехов и достижений. Отношение к человеку, как к «банку возможностей» приоритетно в его дуальной диаде, и СЛИ, СЛИ, Габену оно так же свойственно, как и его дуалу, ИЭЭ, Гексли, хотя и проявляется в несколько сдержанных, не в таких экспансивных и ярких формах. «Ненужными людьми» (как и «ненужными вещами») «собиратель ценных находок», СЛИ, Габен не разбрасывается, а придерживает их до лучших времён – мало ли, пригодится. Время от времени он устраивает «инвентаризацию» своим «находкам», проверяет, все ли на месте. В отношениях с людьми это напоминает проверку «сетей» и «капканов» на прочность (или проверку на прочность «паутины»). Если «удачная находка» (потенциально полезный человек), как послушная «марионетка» находится всё там же, где её поместили и терпеливо ждёт дальнейшего развития отношений, не проявляя никакой обременительной активности со своей стороны, её можно слегка «поощрить» – приободрить, обнадёжить, успокоить дежурными фразами и оставить «зависать в неопределённости», дожидаясь неизвестно чего. (Хотя такие послушные и покладистые СЛИ, СЛИ, Габену тоже быстро надоедают: они слишком предсказуемы и робки для того, чтобы из них вышло нечто столь путное и значительное, чтобы знакомством с ними можно бы было гордиться. Поэтому чрезмерно робких и быстро сникающих «марионеток» сердцеед-СЛИ, Габен, время от времени тоже «подстёгивает», чтобы они не теряли надежды на стабильные и долговременные с ним отношения – поддёргивает, подхлёстывает, подбадривает, обнадёживает и в конечном итоге, снова фрустрирует – разочаровывает, обламывает, подставляет под неприятности – просто для того, чтоб встряхнуть эту, потенциально полезную «марионетку», проверить степень своего влияния на неё, испытать отношения с ней на прочность, испытать на ней те или иные приёмы психотехнологического воздействия, а заодно и получить необходимую ему (СЛИ, Габену) информацию по суггестивному аспекту интуиции потенциальных возможностей.

Так, например, один молодой человек-СЛИ, Габен очень настойчиво убеждал свою девушку, перспективную оперную певицу, сменить аккомпаниатора, хотя она вполне была довольна своим. Причём именно в эту пору его (СЛИ, Габена) отношения с ней носили характер затянувшейся неопределённости: он чувствовал, что она отстраняется, старается не реагировать на его предложения, предпочитая ничему в его поведении не удивляться и ничего хорошего от него не ждать. Именно в эту пору он стал ей навязывать какого-то своего дальнего родственника – убогого старичка в аккомпаниаторы. Опасаясь очередной подставы, она сопротивлялась этому, как могла, – какие только аргументы и доводы ни приводила: пожилой человек, зрение слабое, здоровье слабое, память слабая, руки слабые, техника, наверняка, тоже слабая, – зачем ей всё это надо? Да ещё в психологически неудобных условиях: как настойчиво убеждал её друг-СЛИ, Габен: «Ему ни в коем случае нельзя предлагать за работу деньги! Он – альтруист. Он обидится! Он будет работать бесплатно из одной только любви к искусству.». Словом, этот парень не успокаивался до тех пор, пока лично не привёз её к этому человеку. Оставил её манто у себя в машине, лично проводил её до квартиры этого родственника, представил ему и исчез. Через пять-десять минут она, спотыкаясь о порог, с перекошенным от ужаса лицом вылетела из этой квартиры, а вдогонку ей доносились вопли этого старичка: «Вон! И чтоб больше я вас здесь не видел!». Потом ещё полтора-два часа она сидела в подъезде, дрожа от холода (свой телефон и шубу она оставила в машине СЛИ, Габена, а самого его нигде поблизости не было). Через какое-то время он появился, привёз её к себе на квартиру, отпоил чаем и начал подробно расспрашивать. По мере того, как она описывала ему этот визит, он всё больше смеялся и приговаривал: «Узнаю своего дядю Лёшу!» Оказывается, дядюшка его был редкий скряга, и паренёк этот время от времени устраивал ему такие розыгрыши.)

Любая попытка «марионетки» выйти из плена, прояснить ситуацию или предпринять самостоятельные шаги, воспринимается СЛИ, Габеном, как «бунт на корабле», который он старается тут же и подавить на корню (как правило, самыми невероятными мерами в том числе и подставами, наподобие вышеописанной). Шансов выбраться из «паутины» у такой «жертвы» нет практически никаких: нежданно-негаданно (обязательно не в те сроки, которые назначает) СЛИ, Габен снова нагрянет к ней со своей «ревизией» и, как ЭГО-программный упрямый-стратег-интроверт-сенсорик (-БС1сли), аристократ и гибкий, изобретательный ЭГО-творческий технолог-манипулятор (+ЧЛ2сли) не позволит ей выйти из отношений, пока не «подправит» их, – пока не отрегулирует их удобным для себя образом и не возвратит всё на свои места. И непременным условием будет именно то, что во всём и всегда именно он будет диктовать свою волю, именно он всегда, даже вопреки своим собственным обещаниям, будет поступать только так, как самому ему хочется.

(Этот момент удачно отражён в фильме Киры Муратовой «Короткие встречи»: молодой геолог, СЛИ, Габен – его играет Владимир Высоцкий (СЛИ, Габен) по расчёту женившись на самой важной в городе чиновнице (председатель горисполкома) каждый раз исчезает из её дома (уезжает в экспедицию) именно тогда, когда она больше всего в нём нуждается. Не давая о себе знать, пропадает по нескольку месяцев. А когда она уже теряет надежду на его возвращение, он ей звонит и сообщает дату своего прибытия. Она ждёт, надеется, готовится к встрече, делает причёску, готовит романтический ужин, но именно тогда, когда она ожидает его увидеть (даже в свой день рождения) он и не приезжает. А приедет ли вообще или нет – этот вопрос в фильме так и остаётся открытым. Определённым в этой истории остаётся только одно: после каждого такого напрасного ожидания, встреча с ним становится для неё ещё более долгожданной, а сам он – ещё более желанным и дорогим человеком – единственным и незаменимым.

– Так может, такими методами СЛИ, Габен попросту набивает себе цену?..

– А заодно и самоутверждается по дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев» – накапливает факты мнимой успешности, которую представляет себе реальной: если сама председатель горисполкома полностью зависит от его обещаний, то кто может быть выше и главнее его в этом городе? Никто! Как аристократ-объективист, СЛИ, Габен об удобном ему положении вещей судит по факту и по результату. Если на протяжении долгого периода времени ему удаётся такими методами подчинять себе волю другого человека (причём не одного!), значит он может вполне быть уверен в их эффективности (+ЧЛ2), а заодно поднять самооценку: он тоже не лыком шит, – ему есть, с чем выходить на дельта-квадровую «ярмарку тщеславия».

II-20. СЛИ, Габен. Отношение к успеху

Себе СЛИ Габен может позволить быть посредственностью, если ему это выгодно: зачем прыгать выше головы, если всего-то и требуется произвести сильное впечатление на какую-то случайную знакомую? – для этого достаточно приписать себе и несуществующие достоинства: проверять эту информацию всё равно никто не будет. А если и понадобиться её подтвердить, свои слова он всегда может обратить в шутку, которую его дуал-ИЭЭ, Гексли только один и мог бы оценить в полной мере, – только он и мог бы понять её необходимость в безвыходной ситуации и оценить выдумку и фантазию СЛИ, Габена: «Что плохого в том, что человек хочет казаться успешней и лучше, чем есть на самом деле? Сегодня он только кажется успешным, а завтра может стать таким.». Позиция ИЭЭ, Гексли по его ЭГО-программной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ1иээ) – деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив суггестирует СЛИ, Габена следующим утверждением: «Поверь в себя и весь мир будет воспринимать тебя таким, каким ты хочешь быть или казаться, а не таким, каким являешься на самом деле, потому что весь мир и всё происходящее в нём можно воспринимать как плод нашего воображения». Исходя из этих субъективно-идеалистических логических позиций (+БЛ4иээ), ИЭЭ, Гексли и вырабатывает по своему ЭГО-программному аспекту интуиции альтернативных возможностей эту очень удобную (для таких случаев) программу: «Создай свою реальность и заставь её работать на себя.». Встраиваясь в арсенал альтернативных возможностных средств по суггестивному для СЛИ, Габена аспекту интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ5сли), эта программа как раз и позволяет СЛИ, Габену выгодно задействовать возможности мнимой реальности для того, чтобы более эффективно использовать ресурсы окружающей его реальной среды. (Что очень удобно в иррациональной диаде дельта-квадры «СЛИ, Габен – ИЭЭ, Гексли», но очень проблематично в бета- квадровой рациональной диаде «ЭИЭ, Гамлет – ЛСИ, Максим», где с ложью борются самыми жестокими средствами, где ложь считается чуть ли не самым опасным злом, а если и допускается, то только в ограниченных (и малозаметных) количествах, только ради престижа системы, в целях защиты её интересов, с разрешения её доминанта, по его поручению, и только для всеобщей пользы и блага. Во всех остальных случаях – «ложь – тяжкое преступление против системы!».)

СЛИ, Габен может позволить себе быть «посредственностью! тогда, когда ему это выгодно – когда это избавляет его от необходимости ставить перед собой невыполнимые задачи и нереальные амбициозные цели, – что является достаточно большой проблемой в дельта-квадре – квадре амбициозных и требовательных аристократов-предпринимателей, где доминирует аспект деловой логики (логики фактов) и где отношения соподчинения выстраиваются в соответствии с реальными, фактическими заслугами в деловой или творческой сфере – в иерархии деловой и творческой успешности. При этих условиях собственная завышенная самооценка в сочетании с завышенной требовательностью по отношению к другим ставит человека в выгодное, преимущественное положение. И именно потому, что позволяет блефовать и претендовать на доминирующее место в системе (что особенно удобно беспечным и упрямым представителям иррациональной диады дельта-квадры (ИЭЭ, Гексли – СЛИ, Габен), для которых наглость (как естественное свойство упрямого) – второе счастье (оно же и первое!) В дельта-квадре (при доминанте аспекта деловой логики (+ЧЛδ↑) в сочетании с доминантой аспекта интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИδ↑) высоко ценятся инициативные, творчески активные и изобретательные предприниматели. А при некоторой небрежности к вытесненному аспекту логики соотношений, здесь (как это принято в квадрах аристократов), внушаются авторитетными мнениями и рекомендациями, не проверяя их качества – как человек отрекомендует сам себя, таким его здесь и воспринимают. При этом зависимость от личной рекомендации, личной самооценки и самомнения по прежнему остаётся высокой. (То есть, – «назвался груздем, полезай в кузов», там тебе поверят!)

В этой связи как раз и оказывается для СЛИ, Габена удобным суггестивным подспорьем деклатимное ЭГО-программное утверждение ИЭЭ, Гексли: «Поверь в себя, и в тебя поверят другие! Создай свою реальность и заставь её работать на себя!». Все эти рекомендации СЛИ, Габен принимает как руководство к действию, а дальше уже с присущим ему упрямством не отступает от них даже под угрозой близкого и неминуемого разоблачения. Не отступает только потому, что очень хорошо усваивает из всего этого одну простую истину: «При любых обстоятельствах главное – это заставить поверить в себя и поверить себе.». При этом подкреплять доверие фактами совсем не обязательно: мир велик и всегда можно затеряться на его просторах, а потом снова появиться в нужное время и в нужном месте уже тогда, когда о его прежних злоупотреблениях доверием позабудут. Что особенно усугубляет конфликт СЛИ, Габена с представителями ортогональной бета-квадры, оспаривающими его право на это мнимое превосходство, на это ни чем не обоснованное самомнение, на эту неоправданную требовательность (которую СЛИ, Габен часто проявляет в игровой или шуточной форме – посмеиваясь, подначивая, «беря на слабо», заключая пари, – по сути, втягивая в своего рода «лохотрон», в котором проигравшим будет тот, кто втянулся в эту игру – поддался на требовательность СЛИ, Габена, стал соизмерять с его требованиями свои реальные дела и достижения, в то время как втянувший его в эту игру строгий «критик», СЛИ, Габен, ничем своего права критику не подтверждает, тем не менее, пользуясь всеми преимуществами самовольно присвоенного им привилегированного права «строго судьи»). Когда СЛИ, Габена пытаются разоблачить или сместить с этих самовольно захваченных им преимущественных позиций, он, добродушно посмеиваясь, мотивирует свои самоуправные действия благими намерениями: выступает в роли благодетеля, стимулирующего своими возрастающими требованиями быструю творческую успешность и быстрый рост потенциальных возможностей человека. В таких случаях СЛИ, Габен говорит: «Если бы я не втянул тебя в этот спор, если бы я от тебя этого всего не требовал, ты бы таких высот не достиг» – и этим напоминает лукавого ЭИЭ, Гамлета, приписывающего себе успехи человека, вытесненного им из системы и устоявшего перед тяжёлыми испытаниями. Разница только в том, что ЭИЭ, Гамлет чувствует себя невольным, опосредованным инициатором этого «боевого крещения», стимулирующего этот резкий прилив сил и связанный с ним рост успешности, а СЛИ, Габен считает себя непосредственным инициатором всех этих успехов: «Если бы я не втянул тебя в спор, если бы не подзадорил, ничего бы этого не было…».

В вопросе творческого (или возможностного) доминирования конфликтёрам ЭИЭ, Гамлету и СЛИ, Габену также трудно взаимодействовать друг с другом: оба они упрямые и требовательные аристократы. А требовательный (да к тому же и упрямый аристократ) получает преимущества в системных отношениях: кто требователен, у того и власть, и контроль. Важно только взять на себя функции требовательного контролёра (важно только уметь их присвоить), а потом можно навязать человеку любую игру, лишь бы только заставить его подчиняться своим требованиям. И в этом отношении ЭИЭ, Гамлет и СЛИ, Габен используют примерно одинаковые методы – берут «на слабо». Причём ЭИЭ, Гамлета с его демонстративной интуицией потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ) вовлечь в эту игру легче, чем СЛИ, Габена с его суггестивной интуицией потенциальных возможностей (+ЧИ5сли), которая попадает у него на точку абсолютной слабости (ПФ-5), так что и к информации по этому аспекту СЛИ, Габен относится очень взыскательно, шансы свои строго взвешивает, рисковать себе не позволяет, но зато ему интересно бывает узнать, чем заканчиваются опасные испытания у других. По аспекту интуиции потенциальных возможностей он охотно принимает к сведению те рекомендации, которые соответствуют альтернативному. мнимо-реальному плану потенциальных возможностей: вымышленный потенциальную возможность можно упустить и без особого реального ущерба. Но СЛИ, Габен себе и этого не позволяет: вымышленный потенциал – тот же кредит, особенно если им можно пользоваться, брать под него на неограниченные сроки реальные материальные ценности, расплачиваясь обещаниями когда-нибудь вернуть долг сторицей. Главное при этом – чувствовать себя уверенно (как и подобает упрямому-стратегу-аристократу, затеявшему «большую игру».

– Но ведь ЭИЭ, Гамлет – тоже упрямый-стратег-аристократ, да к тому же ещё и решительный авторитарный экстраверт…

– Вот тут они и сходятся на боевой тропе в прямом и жёстком противоборстве: каждого возмущает поведение противника, но никто и никому не собирается уступать. ЭИЭ, Гамлет возмущается, закипает от ярости, требует объяснений, а СЛИ, Габен ничего не объясняя, а только отмалчиваясь, или (ещё того хуже) иронично посмеиваясь, терпеливо дожидается окончания «бури», позволяя ЭИЭ, Гамлету «выпустить пары» и остыть – выпустить излишки энергии, с оттоком которой ЭИЭ, Гамлет почувствует усталость и общий упадок сил, после чего он уже будет представлять для СЛИ, Габена не большую опасность, чем сдувшийся воздушный шарик, который ещё пару раз вздрогнет, выпуская остатки воздуха, подёргается как в последней агонии, а обмякнет и обвиснет, представляя собой жалкое зрелище, досмотрев которое СЛИ, Габен попросту отодвинет его ногой и пойдёт себе дальше по своим делам, в нужном для себя направлении, не оглядываясь и не обращая внимания на своего, ещё недавно такого опасного, конфликтёра.

II-21. СЛИ, Габен. Игры с реальной и мнимой оценкой. ЭИЭ, Гамлет в плену личных обязательств и договорённостей.

Чем больше СЛИ, Габен комплексует перед ЭИЭ, Гамлетом, тем больше унижает его критическими замечаниями по своим интровертным инволюционным (критическим, реконструктивным) аспектам:

– по своей ЭГО-программной сенсорике ощущений (-БС1сли) – квестимной сенсорике далёких пространственных отношений – сенсорике отдаления, отчуждения, отстранения демонстрирует ЭИЭ, Гамлету откровенную неприязнь, доходящую до отвращения, уязвляя ЭИЭ, Гамлета по «зоне страха», по ТНС (по точке наименьшего сопротивления) – по болезненному для него аспекту сенсорики ощущений (-БС1сли↑→ -БС4эиэ↓);

– по своей нормативно-ролевой интуиции времени (-БИ3сли) – квестимной интуиции далёких отношений во времени, далёких перемен к лучшему СЛИ, Габен обнадёживает ЭИЭ, Гамлета позитивными планами, которые вскоре сам же и разрушает невыполненными обещаниями, разочаровывает и фрустрирует эИЭ, Гамлета по его ЭГО-творческому аспекту интуиции времени, нарушая все установленные договорённостями сроки (-БИ3сли↑→ -БИ2эиэ↓), при этом вину за срывы переносит либо на ЭИЭ, Гамлета, либо списывает на недоразумение, а то и вовсе обращает этот срыв в шутку, не утруждая себя объяснениями;

– по своей активационной этике отношений (-БЭ6сли) – квестимной этике нравственных нормативов СЛИ, Габен регулирует удобную для себя дистанцию отношений с ЭИЭ, Гамлетом, то появляясь и навязывая свои дружеские услуги (когда ЭИЭ, Гамлет в них не нуждается и о них не просит), то исчезая вместе с невыполненными обещаниями именно в тот момент, когда ЭИЭ, Гамлет на него и на них рассчитывает (-БЭ6сли↑→ -БЭ7эиэ↓) и тем больше игнорирует претензии и раздражение ЭИЭ, Гамлета, откровенно пренебрегая просьбами и поручениями, чем активнее навязывает свои услуги.

– по своей демонстративной логике соотношений (-БЛ8сли) – квестимной логике системных нормативов СЛИ, Габен шокирует ЭИЭ, Гамлета вопиющей нелогичностью своих доводов, лишая его способности продолжать спор, чем и одерживает победу над оппонентом (-БЛ8сли↑→ -БЛ5эиэ↓).

Поставив ЭИЭ, Гамлета в унизительное подчинённое положение, СЛИ, Габен (в одностороннем порядке) может бесконечно долго терроризировать его своей критикой, претензиями, требованиями. Азартно втянувшийся в этот лохотрон ЭИЭ, Гамлет будет терпеть такое обращение, желая когда-нибудь отыграться – взять верх над СЛИ, Габеном, взять реванш. Взять над собой верх ему СЛИ, Габен, разумеется, не даст. И выйти из игры тоже не позволит. Его задача – вымотать ЭИЭ, Гамлета, изнурить бесполезными действиями, лишить его энергии и сил. Поэтому он будет:

и постоянно держать ЭИЭ, Гамлета в напряжении,
и строго контролировать местонахождение ЭИЭ, Гамлета, будет удерживать его в строго ограниченном пространстве, заставляя его сидеть там и дожидаться его (СЛИ, Габена) звонка, прихода, желания, вызова, распоряжения.
будет пользоваться этим заключением ЭИЭ, Гамлета в ограниченном и строго контролируемом пространстве ограничению с тем, чтобы самому свободно и бесконтрольно перемещаться, направляться в любое, удобное ему место, не рискуя столкнуться по пути с ЭИЭ, Гамлетом. (То есть, в то время, когда его подруга- ЭИЭ, Гамлет сидит дома и готовится к назначенному им (СЛИ, Габеном) свиданию, СЛИ, Габен может преспокойно идти в нужном ему направлении и делать всё, что ему нужно, зная что ЭИЭ, Гамлет, дожидаясь его, сидит сейчас у себя дома (как в ловушке), ограниченный в действиях и в возможностях свободного перемещения и этим бесконечно долгим ожиданием СЛИ, Габена и своими обязательствами перед ним, и данным ему обещанием непременно его дождаться.

– И пока ЭИЭ, Гамлет так сидит и ждёт…

– СЛИ, Габен преспокойно гуляет себе где-нибудь на стороне. Поэтому и ожидание встречи с ним может для ЭИЭ, Гамлета длиться бесконечно долго. Конфликт между СЛИ, Габеном и ЭИЭ, Гамлетом действительно долго (а иногда даже по нескольку лет) застревает на фазе ожидания ЭИЭ, Гамлетом встречи с СЛИ, Габеном (с целью взять реванш, очаровать его, «пленить красотой», переломить ситуацию в свою пользу, раз и навсегда подчинить его своей воле и этим отомстить за все прошлые обиды). ЭИЭ, Гамлет снова и снова решается на новую встречу, желая взять реванш и привести отношения к намеченной цели, развивая их с определённой выгодой для себя. И при этом каждый раз терпит поражение, потому что СЛИ, Габен как стратег-конструктивист предугадывает каждый шаг и каждое действие со стороны конфликтёра, снова и снова фрустрирует его – снова обнадёживает и снова обманывает. За спиной (или под носом) у ЭИЭ, Гамлета СЛИ, Габен может делать всё, что ему заблагорассудится, зная, что его партнёрша-ЭИЭ, Гамлет в предвкушении реванша сидит у себя дома и «подстерегает» своего «героя», который (как она полагает), поддавшись её чарам сам придёт и сам забредёт в расставленную для него ловушку. На деле же, всё происходит иначе: в ловушку попадает она сама. Пока она так сидит дома и ждёт, чувствуя, что счастье уже на подходе, звонит ей какая- нибудь её приятельница и говорит: «Слушай, а это не твоего ли парня мы сейчас видели на углу? Он только что садился в такси с какой-то блондинкой…».

Хорошо ещё, если случиться такое «чудо», что партнёрша-ЭИЭ, Гамлет, получив эту важную для себя информацию, сразу поймёт, что обманута и решит отказаться от дальнейших отношений с «предателем». Но всё дело в том, что и этой информации она ещё долго не будет верить. Потому, что ей трудно будет смириться со своим поражением, трудно будет выйти из игры, отказавшись от своего желания взять реванш и наказать СЛИ, Габена «сразу за всё». (Поэтому и «зависать» на фазе «радость мести предвкушаю» она может очень и очень долго.) Через эту «жажду мести» ( и жажду реванша) ЭИЭ, Гамлета, пользуясь его упорным желанием во что бы то ни стало одержать верх, СЛИ, Габен и втягивает своего конфликтёра в этот «лохотрон», заставляя его желать расплаты за всё больше количество жертв, уступок, «неоплаченных долгов» и невыполненных обещаний; за огромное количество безвозвратно ушедшего времени, потерянных, неоправданных ожиданий и упущенных возможностей. Вот за все эти причинённые ему разочарования ЭИЭ, Гамлет и надеется отомстить.

Попытки ЭИЭ, Гамлета взять реванш успеха не приносят: несокрушимая (витальная) воля, упрямство, настойчивость, техническая смекалка СЛИ, Габена заставляют ЭИЭ, Гамлета уступить, признать своё поражение и отказаться от дальнейших отношений. Но здесь уже не уступит и не отстанет от него сам СЛИ, Габен. Он не считает нужным отталкивать ЭИЭ, Гамлета, он только хочет приспособить его для себя, сделать его удобным партнёром. Поэтому СЛИ, Габен снова пытается заинтересовать собой ЭИЭ, Гамлета, снова его обнадёживает, настаивает на встрече с ним и не отступает, не заручившись его согласием. ЭИЭ, Гамлет вследствие всего этого получает новую надежду на победу, новую возможность отстоять свою честь и достоинство, чем и старается воспользоваться. И снова оказывается пленником своих обещаний, снова сидит перед зеркалом в четырёх стенах…

– … радуясь, что СЛИ, Габена удалось заманить…

–… А СЛИ, Габен, проходя мимо устроенной им ловушки, преспокойно следует в нужном ему направлении, не смущаясь особенно тем, что в очередной раз разочаровывает ЭИЭ, Гамлета. (Полагая, что это его, ЭИЭ, Гамлета проблема в том, что он так настойчиво добивается встречи, так терпеливо ждёт его, вопреки всем прошлым разочарованиям.)

Рациональный человек предсказуем в своём поведении, в своих поступках. Иррационал этим пользуется. В отношениях с ЭИЭ, Гамлетом СЛИ, Габен довольно быстро начинает ощущать себя победителем. ЭИЭ, Гамлет разочаровывает его своей предсказуемостью. Иное дело – ИЭЭ, Гексли, дуал СЛИ, Габена. Получив распоряжение «сидеть и ждать», ИЭЭ, Гексли, не желая упускать возможность потратить это время с пользой для себя, ожиданием себя томить не будет. (С чего это он будет сидеть в четырёх стенах, как пленник и как заключённый?). Он специально пойдёт туда, где повеселее. И встретит там СЛИ, Габена, который вопреки всем договорённостям тоже пойдёт в весёлую компанию – «заглянет на огонёк». (Жизнь одна, и отказываться от удовольствий не имеет смысла). И если он там встретит свою дуальную партнёршу (ИЭЭ, Гексли), то сам первый и обратит ситуацию в шутку: «Привет! – Привет! – А что ты здесь делаешь? – Да то же, что и ты!». В дельта-квадре так заведено: кто успел поступить по-своему, поставив другого перед фактом своего самоуправства, тот и доминант. Вне зависимости от того, нравится это кому-то или нет, остальные могут только подчиняться этим новым, навязанным им условиям. Или не подчиняться, если удастся – это их право, но игнорировать факт уже совершённого поступка, с которым они обязаны считаться и в зависимость от которого попадают, они уже не могут). Поэтому и ИЭЭ, Гексли с его ЭГО-программной интуицией мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив принципиально не соглашается связывать себя обязательствами и использует максимум возможностей для того, чтобы как можно дольше сохранять независимость действий (даже при данных им обещаниях). СЛИ, Габен, оценив по достоинству эту внутреннюю свободу и раскрепощённость своего дуала, посчитает его равным и более подходящим себе партнёром. (Исходя и из того, хотя бы, что беспечный и легкомысленный человек вряд ли будет излишне требователен к чужой беспечности и необязательности. А, значит, и сможет прощать и несоблюдение некоторых договорённостей, что и позволит партнёру (в данном случае СЛИ, Габену) чувствовать более свободным, раскрепощённым и воспринимать партнёрские отношения не как «тюрьму», а партнёра – не как «тюремщика», «надсмотрщика» или контролёра (кем обычно себя и проявляет ЭИЭ, Гамлет, за что и бывает конфликтёром- СЛИ, Габеном наказан вынужденным заключением в ожидании свидания.) СЛИ, Габену удобней входить в партнёрские отношения, не будучи скованным излишними (по его мнению) или неудобными для него обязательствами. ЭИЭ, Гамлет же, ориентированный на системную (рациональную) однозначность и определённость партнёрских отношений, связывает себя обязательствами с тем, чтобы уже точно, наверняка (в рамках взаимных договорённостей) наконец встретиться и объясниться с Габеном, из-за чего сам становится пленником этих договорённостей. Чем в конечном счёте и пользуется СЛИ, Габен.

II-22. СЛИ, Габен. Отношение к творческому потенциалу ЭИЭ, Гамлета.

Какие бы чудеса верности и долготерпения ЭИЭ, Гамлет ни проявлял, какими бы творческими успехами и достижениями ни отличался, на близкой дистанции он для СЛИ, Габена по-прежнему будет оставаться человеком, не заслуживающим доверия и уважения. СЛИ, Габен будет подавлять его своей хамоватой иронией, своими насмешками, своей неоправданной и беспощадной критикой, своей изнуряющей требовательностью, истощающей ресурсы и силы ЭИЭ, Гамлета.

По этому пункту ЭИЭ, Гамлету особенно трудно конфликтовать с СЛИ, Габеном, особенно трудно добиваться его уважения и признания: СЛИ, Габен (каким бы невероятным это ни казалось) намеренно повышает свои требования и намеренно втягивает ЭИЭ, Гамлета в этот изнурительный «лохотрон» и с тем, чтобы унизить его, и с тем, чтобы перестать перед ним комплексовать. Попадая в такие удручающие его ситуации, – в ситуации, подавляющие его волю и его уверенность в своих возможностях и силах (которая у него, как у квестима, никогда не бывает достаточно крепкой), попадая в ситуацию, при которой ему выносят неоправданно жестокий приговор (без всяких на то фактических или правовых оснований), ЭИЭ, Гамлет (как и всякий нормальный человек) тяжело страдает морально и физически, ходит в угнетённом состоянии духа, впадает в депрессию, что негативно сказывается на его здоровье и взаимоотношениях с окружающими.

– Чем ЭИЭ, Гамлет может исправить положение в этой ситуации?

– К сожалению, только тем, к чему и подталкивает, что и ожидает, от него СЛИ, Габен – к переходу от реальных успехов к мнимо-реальным: только в этом случае, оттесняя ЭИЭ, Гамлета на поле мнимых, фальшивых достижений, СЛИ, Габен перестаёт перед ЭИЭ, Гамлетом комплексовать, смягчает критику (поскольку теперь ЭИЭ, Гамлет играет с ним, в его игру, на одном с ним поле), перестаёт поддразнивать его и насмехаться над ним, перестаёт сердиться на ЭИЭ, Гамлета за его успехи, заменяет сарказм доброжелательной иронией.

– СЛИ, Габен завистлив?..

– По своей демонстративной логике соотношений (-БЛ8сли) – квестимной логике системных нормативов, СЛИ, Габен как демонстративный борец за справедливость завистлив к чужим успехам, но желая сохранить нравственное превосходство над окружающими, он в этом никому напрямую не признаётся. Чем самому прыгать выше головы и хватать звёзды с неба, проще нивелировать чужие достижения, оценивая их как неудачи, что опять же удобней и выгодней делать по его инволюционной (корректирующей, реконструктивной, альтернативной, «переворачивающей всё с ног на голову», посредством абсурдных альтернативных доводов) логике соотношений (-БЛ8сли), которая даже по самым скромным меркам выгодно оттеняет его ЭГО-творческую деловую логику (+ЧЛ2сли), – логику деловых преимуществ на фоне чужих «неудач», в которые превращается любое чужое достижение посредством альтернативных логических «перевёртышей» посредством демонстративной логики соотношений СЛИ, Габена (-БЛ8сли↑→+ЧЛ2сли↑), действующей с позиции альтернативных критериев и альтернативной (негативной) оценки (как «логика-перевёртыш»), создающей альтернативную систему оценки, при которой реальная ценность и реальное достижение становится мнимой или негативной ценностью и заслуживает негативную оценку, а мнимая ценность и мнимое достижение представляется реальной ценностью, реальным достижением и награждается позитивной оценкой, (-БЛ8сли↑→+ЧЛ2сли↑→+ЧЛ3эиэ↓↑→-БЛ5эиэ↓↑) – посредством этой цепочки логических перевёртышей СЛИ, Габен суггестирует ЭИЭ, Гамлета по его точке абсолютной слабости, по аспекту логики соотношений (-БЛ8сли ↑→ -БЛ5эиэ↓↑).

Если ЭИЭ, Гамлет захочет перестроиться на эту мнимо-реальную систему оценки (а СЛИ, Габен просто не оставит ему другого выбора) ему тоже придётся стать «мнимой величиной» («пустышкой») и работать на свои мнимые успехи, на свой дутый авторитет, на свою «визитку», на свой «выставочный вариант», на саморекламу. Увлекаться сбором внешних, бьющих в глаза доказательств своей успешности, становиться тщеславным и тешить своё честолюбие, (раздражая других собственным бахвальством, возбуждая их зависть окружающих и наживая себе в их лице новых врагов), вместо того, чтобы реально стремиться к совершенству в своей профессии и повышать реальные показатели своих достижений.

В бета-квадре не уважают самоуверенных хвастунов: их осуждают, их поведение критикуют, над ними смеются в глаза и за глаза, и ЭИЭ, Гамлет не является здесь исключением. Так, например, в плане творческой деятельности он оказывается не тем, кто любит себя в искусстве, но обожает и боготворит искусство и творческий труд в себе. ЭИЭ, Гамлет, ориентированный по своим ЭГО-приоритетам (+ЧЭ1эиэ/-БИ2эиэ) на активный творческий поиск и плодотворную творческую работу, наполняющую мир героически возвышенными образами (+ЧЭ1эиэ), укрепляющими веру человечества в светлое будущее (-БИ2эиэ), не может представить себе жизни без реального, продуктивного и высокопрофессионального творчества, поэтому разъедающего душу тщеславия он боится как самого страшного бедствия, как самой опасной, привязчивой и неизлечимой болезни, которой легко можно заразиться, следуя общей тенденции или общему примеру погони за лёгким и мнимым успехом, от которой невозможно избавиться, потому что она действует как наркотик, усыпляющий разум и разъедающий душу сладкой отравой мнимого величия. А этого пагубного влияния на его разум и чувства ЭИЭ, Гамлет боится больше всего: потеряешь душу, потеряешь всё и будешь ходить, как зомби, подчиняясь чужой воле, потерявший память и самоуважение, бесчувственный ко всему недочеловек – нелепое и бессмысленное существо, недостойное жалости и сострадания, – не способное ощущать сострадание, не испытывающее жалость ни к себе, ни к другим, а потому и не нуждающееся в ней).

Как любой человек, способный дорожить своей системой взглядов и защищать интересы своей ЭГО-программы, ЭИЭ, Гамлет очень боится смены ценностных ориентиров, боится полюбить то, что раньше ненавидел, боится привыкнуть к этому постоянному чужому примеру, который методом слепой альтернативы навязывается ему для подражания. Как эволютор ЭИЭ, Гамлет боится этой инволюционной, альтернативной ломки, при которой процесс подчинения альтернативному преобразованию важнее любого, пусть даже самого незначительного позитивного результата. Этот момент вселяет в ЭИЭ, Гамлета ужас. У него создаётся такое ощущение, словно его прогоняют по замкнутому кругу, проходящему сквозь неосвещённый тоннель. Он идёт по нему, а конца пути, конца страданиям, выхода из тоннеля, света в конце пути не видать. Трагедия, кроме всей прочей бессмысленности и отказа от реального результата в пользу мнимого, усугубляется ещё и тем, что достижение светлого будущего при таких условиях кажется совершенно немыслимым. Потому, что под нажимом СЛИ, Габена к субъективно-идеалистической позиции его дуала, ИЭЭ, Гексли (позиции: «Поверь в себя и свои силы и заставь в себя поверить других, потому что наш мир – это не то, что есть, а то, что нам кажется, – то, что мы хотим о нём знать, думать и чувствовать!») ЭИЭ, Гамлет всё-таки не приходит. Самомнение он ненавидит, как растлевающий душу порок, потому что опасно и стыдно уважающему себя человеку оказываться в глупом положении «голого короля»: как бы активно он ни заставлял окружающих восхищаться его мнимым парадным нарядом, рано или поздно он непременно будет разоблачён.

– Откуда берётся такая уверенность?

– От веры ЭИЭ, Гамлета в светлые идеалы, которые не могут базироваться на фальшивой основе, – от веры в светлое будущее, от целевой, эволюционной ЭГО-программной этики эмоций ЭИЭ, Гамлета, влияющей и на его демонстративный аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ), от его квестимной модели. Как квестим, ЭИЭ, Гамлет сомневается в том, что мнимые успехи можно будет перенести в далёкое будущее, сомневается в том, что там они кем-то могут быть позитивно оценены, – кому они там нужны, эти пустышки? И кому он здесь будет нужен, если станет «мнимой величиной» – пустым, самовлюблённым дураком, которого легко можно подставить под неприятности и вывести в «расходный материал»? И какой пример он подаст окружающим? И что хорошего, если общество по его примеру заболеет враньём, отречётся от истинных ценностей и поменяет их на ложные ориентиры? Куда и к чему оно приведёт человечество? В светлое будущее уж точно не придёт…

– Скорее уж в тёмное прошлое…

– Вот это-то инволюционное смещение эволюционных ЭГО-программных целей ЭИЭ, Гамлета и пугает: нечего ему делать в том тёмном прошлом. Если понадобиться извлечь примеры из прошлого, он это с лёгкостью сделает, но не ради того, чтобы вернуться туда и там остаться (бесконечно долго повторяя свои ошибки, аннулируя свои успехи и тиражируя неудачи), а ради того, чтобы, вооружившись опытом прошлых ошибок, реально продвигаться вперёд к новым рубежам, чем и вызывает очередной приступ зависти и раздражения у СЛИ, Габена, комплексующего по поводу очередного достижения ЭИЭ, Гамлета и НЕ желающего при всех условиях усложнять себе жизнь повышением требований к самому себе. Ему удобнее оставаться посредственностью и нивелировать (занижать в личном мнении) уровень достижений других. Ему удобно это делать и из простого упрямства, из лени, а также потому, что позиция инволютора допускает несовершенство во всём (или во многом), равно, как и допускает мысль о нереальности достижения совершенства, что и позволяет СЛИ, Габену не стремиться к нему, – зачем? Если реального предела совершенства не существует, можно удовлетворятся мнимо-успешными результатами – посредственными и даже неудовлетворительными, превознося их значимость до небес. (А почему бы и нет? Если постараться, общественность примет любую фальшивку за чистую монету: умный не скажет, дурак не поймёт, а предприимчивый сделает на этом хороший бизнес). Позиция СЛИ, Габена в этом вопросе: «лучшее – враг хорошего», поэтому к лучшему и стремиться не обязательно, достаточно примирить себя (и общество) с тем, что есть – пусть даже с халтурой, посредственностью, дешёвкой, убожеством и прочим. Главное, – удобно устроиться в этих условиях и навязать схожую точку зрения другим: потому что, уж если «втирать очки» обществу, так непременно всем коллективом, чтобы все думали одинаково и видели мир с одного и того же ракурса через призму схожих представлений и ценностей. Придя к такому выводу представители психотипа СЛИ, Габен часто становятся авторами лженаучных, шарлатанских учений, что, тем не менее, не мешает им с апломбом и дутой самоуверенностью преподносить свою ересь.

ЭИЭ, Гамлет как представитель рациональной эволюционной диады бета-квадры придерживается диаметрально противоположной точки зрения, предпочитая успешно творить (любить творчество в себе), оставаясь при этом скромным и честным тружеником – скромным героем, не требующим почестей и наград.

В бета-квадре – квадре решительных аристократов-субъективистов ненавидят саморекламу – и особенно ненавидят её в рациональной эволюционной бета-диаде «ЭИЭ, Гамлет – ЛСИ, Максим», где доминируют фундаментальные рациональные ценности бета-квадры – аспекты этики эмоций (+ЧЭ1эиэ) – квестимной этики эмоциональных преимуществ и логики систем (+БЛ1лси) – деклатимной логики системных преимуществ – и эмоции, и системные преимущества должны стремиться к совершенству и быть чистыми и честными, а иначе система и поддерживающая её идеология будут недолговечны и к чистому светлому будущему общество не приведут – оно будет обречено на погибель, поэтому с пустышками и дутыми величинами здесь разговор короткий – их вытесняют в «пересортицу» и в «расходный материал» – обществу они не нужны. В бета-квадровом социуме ненавидят бахвальство, самомнение, хвастовство, ненавидят выскочек, лентяев и прохиндеев, пытающихся нечестным образом присвоить себе чужие заслуги. Любая попытка «сесть не в свои сани» или на пустом бахвальстве проскочить в «высшую лигу» здесь жестоко преследуется, осуждается, сурово карается, пресекается на корню. Следуя этому жёсткому уставу, ЭИЭ, Гамлет не рискует приписывать себе мнимые заслуги и присваивать мнимые достижения, чем и разочаровывает СЛИ, Габена, который, упорно подстраивая эволютора-ЭИЭ, Гамлета под инволюционные приоритеты своего дуала ИЭЭ, Гексли, пытается его с этой позиции сбить (чем, конечно, особенно шокирует ЭИЭ, Гамлета, потому что кажется ему нечестным человеком, мошенником).

В дельта-квадре – в квадре свободного творчества и свободной торговли и предпринимательства важно выгодно продать продукты своего труда, какими бы гнилыми и фальшивыми они ни были. Здесь с пониманием относятся к тем, кто умеет выгодно заявить о себе, умеет делать себе саморекламу, умеет создавать дешёвый товар из хлама и мусора, приобретающий широкую популярность. В бета-квадре всё это осуждается. И ЭИЭ, Гамлет, ориентированный на работу в системе, саморекламу (как очковтирательство) считает недостойным методом, – нечестным и по отношению к себе, и по отношению к другим товарищам, собратьям по цеху, которые работают бок обок с ним и мнением которых он дорожит. В вопросах творчества ЭИЭ, Гамлет на сделку со своей совестью не идёт. В общественной работе, в политике – во всём, что НЕ КАСАЕТСЯ ЕГО ТВОРЧЕСТВА, он может самонадеянно претендовать на доминирующее место в системе, но в творчестве он самому себе лгать не будет. Творчество для ЭИЭ, Гамлета – это святое, – здесь его награждают «боги» – награждают вдохновением, успехами, почестями. В творчестве ЭИЭ, Гамлету необходимо непредвзятое мнение, нужен непредвзятый судья. И отойти от этого принципа он никак не может – для него это равносильно искажению собственной ценностной системы координат. На свою суггестивную функцию – аспект справедливой и равноценной логики соотношений (-БЛ5эиэ) – демократичной, квестимной логики системных нормативов ЭИЭ, Гамлету необходимо получать исключительно чистую, правдивую информацию. Чистоту этой информации он потом и отстаивает как истинную правду, активизируясь по своей волевой сенсорике (+ЧС6эиэ) – квестимной сенсорики волевых преимуществ, которые и нарабатываются за счёт его веры в свою правоту. Честное отношение к творчеству зиждется и на его эмоционально-этической ЭГО-программе (+ЧЭ1эиэ), чистотой и искренностью которой он дорожит более всего и ни за какие блага и сокровища не позволит себе её исказить. (На это не пойдёт даже самый честолюбивый, самый одиозно- амбициозный ЭИЭ, Гамлет. Вспомним, что даже коварный и чудовищно жестокий император Нерон (ЭИЭ, Гамлет) предпочитал идти в искусстве честным путём. Он терпеливо и долго постигал основы актёрского мастерства, изнурял себя тяжёлыми физическими упражнениями и дыхательной гимнастикой, обучаясь искусству вокала, терпеливо выслушивал критические замечания и следовал указаниям своего «арбитра искусств» Петрония – знающего и опытного человека разносторонних дарований, с хорошим вкусом, специально на эту должность назначенного. Погиб Нерон (по закономерному стечению обстоятельств) не после того, как спалил Рим, сочиняя и распевая свои песни. И даже не после того, как устроил массовую расправу над христианами (в этом народ Рима с ним был солидарен – от своей веры, пусть даже изуверской, языческой, очень страшно и тяжело отказываться), Нерон погиб от руки заговорщиков в результате организованного ими восстания вскоре после того, как стал превозносить себя до небес как певца и артиста, – когда стал соперничать с Аполлоном, хотя и так был понтификом-максимусом – верховным жрецом всех богов и при жизни считался «божественным". И если до этого, покровительствующие боги терпеливо сносили все его выходки, то триумфально-гастрольная поездка в Грецию (на фестиваль, который он сам в свою честь устроил и где купленными на свои деньги наградами сам себя награждал) оказалась последней каплей, переполнившей чашу терпения его подданных. Самодура-императора народ Рима ещё как-то терпел, но самовлюблённого самодура-певца (артиста – человека презреннейшей из профессий ) в должности императора видеть не захотел.).

Для ЭИЭ, Гамлета творческий путь в искусстве – это всегда «путь героя в творчестве», при котором герой становится равным и подобным богам. И это, в каком-то смысле, всегда – «диалог или даже спор с богами», который ЭИЭ, Гамлет старается честно выиграть и в котором считает себя обязанным побеждать достойно. Опускаться до бахвальства, в этой связи – значит выходить на нечестный спор, идти на нечестный «диалог с богами» (чего ЭИЭ, Гамлет, опасающийся всего неизвестного и необъяснимого (-ЧИ8эиэ↓), себе позволить не может). Идти нечестным путём в творчестве, – значит, предавать себя в искусстве (как в служении высшим идеалам и высшим сферам), предавать ценности своей эмоционально-этической ЭГО- программы – предавать всё самое святое, чистое, светлое и самое дорогое в себе. ЭИЭ, Гамлет знает, что если он увлечётся саморекламой, он потеряет себя, потеряет вдохновение (как милость богов и покровительство муз) потеряет доверие и уважение окружающих. Этого он позволить себе не может: без этого вся жизнь для него теряет смысл.

II-23. СЛИ, Габен. Подмена реального творческого потенциала мнимым

А кроме того, бахвальство и самомнение – это уступка альтернативной интуиции потенциальных возможностей («Сам себя не похвалишь, никто не похвалит») и уже может восприниматься как проявление деклатимного, инволюционного аспекта интуиции мнимо-реальной потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ), которого в квестимной модели ЭИЭ, Гамлета нет, а есть только вытесненный на позиции демонстративной функции аспект квестимной, эволюционной интуиции реальных потенциальных возможностей и преимуществ (+ЧИ8эиэ), по которому ЭИЭ, Гамлет старается не принимать желаемое за действительное и полагаться не на мнимые, приписанные себе потенциальные возможности, а на свои реальные достижения, имеющие реальную фактическую и правовую основу. Позиция самовосхваления в этой связи проявляется уже как крайняя форма нравственной деградации, вызванная частичным смещением ценностей квестимной модели и замещением их ценностями деклатимной модели с преимущественной доминантой аспекта альтернативной (мнимо-реальной) интуиции потенциальных возможностей, проявляющей себя как эгоцентричная программа, ставящая в зависимость от своей проявлений остальные аспекты и функции модели ЭИЭ, Гамлета, вследствие чего происходит акцентуация инородной (деклатимной) версии аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ1) с выдвижением её на доминирующие ЭГО-программные позиции (-ЧИ1↑ → +ЧИ8эиэ↓→ +ЧЭ1эиэ↓) и связанное с этим вынужденную переориентацию сомневающегося в своём правовом и возможностном потенциале ЭИЭ, Гамлета на приоритеты убеждённого в своей правоте, самоуверенного ИЭЭ, Гексли.

А необходимость в такой переориентации при постоянном контакте ЭИЭ, Гамлета с СЛИ, Габеном неизбежно возникает: СЛИ, Габен будет подтрунивать и посмеиваться над ЭИЭ, Гамлетом до тех пор, пока тот не начнёт сам себя хвалить. А когда начнёт, станет в глазах СЛИ, Габена «мнимым и побеждённым героем», согласившимся ступить на путь лжи из-за неспособности продолжать сопротивление, – станет «мнимой величиной», «фальшивкой», и СЛИ, Габен, наконец, перестанет комплексовать и снимет свою «осаду», убедившись, что эта твердыня наконец-то ему покорилась и оценивает себя теперь по той системе ценностей, которую он, СЛИ, Габен, навязал. Одновременно с этим, поверив в свои возможности после этой, одержанной им победы, повысив свою самооценку ,СЛИ, Габен получает удобную для себя информацию на свой суггестивный аспект интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ5сли) и может на какое-то время успокоиться. Но по высшей категории он ЭИЭ, Гамлета оценивать уже не будет: если человек пустил в обиход фальшивое мнение о себе (а это всё равно, что пустить в оборот фальшивую монету), уважать его уже не за что.

Во второй (бета) и в четвёртой (дельта) квадрах отношение к успеху различное, различны и диаметрально противоположны и слагаемые этого успеха. В иррациональной диаде дельта-квадры успешно то, что легко и выгодно продаётся. И эти составляющие успеха антагонистичны системе ценностей ЭИЭ, Гамлета, для которого понятие «продажность» – это синоним предательства, а позиция «всё на продажу» (особенно, когда дело касается всего того, что свято и дорого человеку, что отражает его духовный и внутренний мир, – в том числе, в искусстве и творчестве – в творениях мысли и души) вызывает глубочайшее осуждение. В искусстве, в творчестве ЭИЭ, Гамлет старается быть абсолютно искренним. Отстаивая свою точку зрения, своё мнение в споре, он бывает так же упрям и неуступчив, как в жизни. Спорит абсолютно со всеми и из-за этого часто ссорится и наживает себе врагов, попадает в неприятности, теряет работу, ломает карьеру и т.д... Как и любой квестим (а тем более – решительный-квестим аристократ-экстраверт-стратег) ЭИЭ, Гамлет – нонконформист: соглашаться со всеми и всем угождать ему очень трудно, чего не скажешь об убеждённом конформисте, этическом манипуляторе деклатиме-тактике-ИЭЭ, Гексли, модель поведения которого СЛИ, Габен подсознательно пытается ЭИЭ, Гамлету навязать, чему ЭИЭ, Гамлет, естественно, сопротивляется и вследствие чего тоже оказывается безнадёжным неудачником во мнении конфликтёра-СЛИ, Габена.

Есть ещё одна немаловажная причина демонстративно пренебрежительного отношения СЛИ, Габена к конфликтёру-ЭИЭ, Гамлету – это месть. СЛИ, Габен саркастически критикует и унижает не только тех, кто подавляет его своим истинным превосходством, но и (в первую очередь) тех, кто сам первый его когда-то обидел пренебрежением, – тех, кто занижал самооценку СЛИ, Габена, считая его посредственностью, кто «вынуждает» СЛИ, Габена завидовать и уступать чужому превосходству, «заставляя» его комплексовать перед чужими достоинствами и достижениями. Такого «умника» СЛИ, Габен дразнит, издевательски передёргивая его аргументы, навязывая «зазнайке» свою самую абсурдную альтернативу, топит его своими деловыми рекомендациями, чтобы влип в неприятности и не зазнавался, подрезает критикой и унижает насмешкой каждого, кто недостаточно восхищается им (пусть даже без причины и без достаточного на то основания) и не оказывает должного уважения.

И здесь, конечно, первым из всех «виноватых» снова становится конфликтёр-ЭИЭ, Гамлет (с его горделивой осанкой и высоко поднятой головой). Бескомпромиссный, требовательный реально увлечённый творческой работой и творчеством (или мечтательно-отрешённый, рассеянный), ЭИЭ, Гамлет не всегда удостаивает конфликтёра-СЛИ, Габена своим взглядом или вниманием. А если и удостаивает, то только тогда, когда обрушивает на него претензии и упрёки, когда объявляет на него облаву или бойкот, когда ругает или травит, выставляет перед окружающими в невыгодном свете в качестве объекта для критики, когда представляет его как негативный пример халатного, асоциального поведения и т.д... (Зато в преимущественном положении оказывается именно ИЭЭ, Гексли, способный проявлять сострадание и симпатию к неординарным личностям, в число которых попадает и осуждаемый за асоциальность СЛИ, Габен. ИЭЭ, Гексли импонирует СЛИ, Габену и способностью находить в человеке скрытые и явные достоинства, увлекаться мнимыми и явными знаменитостями, превозносить их до небес, возносить на пьедестал и поклоняться им, как богам, требуя того же почитания и от окружающих. СЛИ, Габен, завоевав симпатии ИЭЭ, Гексли и принимая его восторженное поклонение, старается уже навсегда оставаться его кумиром, не позволяя ему переключать внимание на других персон и не отпуская его от себя ни на шаг, выставляет себя незаменимым и бессменным другом, доказывает ему это словом и делом, не позволяет ему себя заменить и не позволяет в себе сомневаться.). Всем остальным, не желающим признавать его скрытых и явных достоинств, СЛИ, Габен откровенно мстит свой язвительной критикой, спонтанно находя повод для всё новых нападок и всё менее оправданных требований и придирок. Наугад выбирая любые из первых попавшихся возможностных альтернатив, СЛИ, Габен ими перекрывает реальные успехи своих оппонентов, сбивает с них гонор, дезинформирует и дезориентирует, ломает систему их ценностных ориентиров, заставляя попутно внедряемой системой жестоких дезориентирующих мер считаться с его мнением и уважать его. Одновременно с этим, поэтапно продвигая свою программу психологического террора (словом и действием), СЛИ, Габен заставляет их унижаться перед ним, угождать себе, чем и приобретает всё большую власть над ними: устав спорить с ним и его упрекать, измученные его «мерами» люди начинают просить об уступке, жалости и снисхождении, а если понадобится, то начинают и просить прощения у него даже там, где ни в чём перед ним не виноваты. Приобретая всё больший вес и всё большую значимость в их глазах, СЛИ, Габен становится главным наставником в их жизни, заставляя их таким образом себя уважать и с собой считаться. Становится сверхзначимым для каждого из тех, кто прежде даже взглядом своим его бы не удостоил (кто даже бы за один стол с ним не сел). Посредством таких альтернативно-логических манипуляций СЛИ, Габен вырастает в их и в своём мнении и из «посредственности» превращается в человека «неординарного». И не так важно, кем он является на самом деле – мнимым, или реальным героем. Важно, что по факту своей исключительной значимости он для каждого из этих, некогда обидевших его и окативших своим презрением людей, из «последнего» человека (на которого не стоит и внимания обращать) он становится реально «первым».

II-24. ЭИЭ, Гамлет –– СЛИ, Габен. Суть ИТО конфликта как борьба за доминирующее место в системе. Отношения двух АРИСТОКРАТОВ.

Суть конфликта заключается так же и в том, что рядом с СЛИ, Габеном Гамлет не может бороться за доминирующее место в системе. Габен просто не оставляет ему такой возможности, прочно занимая превосходящее место в системе их отношений с первой же минуты их знакомства и не уступая его никому. В любых межличностных отношениях аристократ-СЛИ, Габен старается первым захватить инициативу. Начинает выстраивать отношения демократично и даже уважительно. (Если приходится соблюдать протокол). А дальше уже начинает спонтанно перестраивать отношения по вертикали – переходит на отношения соподчинения. В первую очередь ему помогает в этом признак упрямства

по ЭГО-программному аспекту сенсорики ощущений (-БС1сли) – квестимной сенсорики далёких пространственных отношений, сенсорике неприятия и отторжения, позволяющей ему оценивать силовой и возможностный потенциал собеседника издалека,
по ТНС – по проблематичному для него аспекту этики эмоций (+ЧЭ4сли) – квестимной и аристократичной этики эмоциональных преимуществ, позволяющей ему скрывать свои истинное эмоциональное отношение к происходящему;
по наблюдательному аспекту волевой сенсорики (+ЧС7сли) – квестимной сенсорики волевых преимуществ, позволяющей ему упорством и силой противостоять своему оппоненту;
по демонстративному аспекту логики соотношений (-БЛ8сли) – упрямой. инволюционной, демократичной логики системных нормативов – логики справедливого уравнивания всех преимуществ и всех отношений в системе.

Вот с этих демонстративных позиций СЛИ, Габен и делает свой первый ход на пути к доминированию: выждав какое-то время, присмотревшись к собеседнику и «оценив его» возможностный потенциал в плане уступчивости или деликатности, он начинает с ним разговаривать в фамильярном, нагловато-добродушном тоне. И этим – в шутливой манере и, как бы, понарошку – уже заявляет о своём праве на доминирование. Если собеседник это терпит, можно сделать тон ещё более грубым, а обращение с ним ещё более возмутительным и хамским. Если собеседник с некоторым опозданием ответит СЛИ, Габену в резкой форме, то в ответ может услышать ещё большую грубость. Если с напыщенным возмущением спросит: «Каким тоном вы со мной разговариваете?», СЛИ, Габен может перейти на сравнительно мягкий, шутливо-добродушный тон, регулируя отношениях по ЭГО-программной сенсорике ощущений: где-то может смягчить тон (и этим приблизить, привлечь соконтактника), где-то ужесточить (и оттолкнуть его) в зависимости от спонтанно возникающих планов и оценки обстоятельств.

К ЭИЭ, Гамлету СЛИ, Габен с первых же минут их знакомства начинает обращаться в своей обычной простодушно-нагловатой манере, в лучшем случае разговаривает дружески-добродушным тоном: с ленцой в голосе (из-за чего ему многое прощается). Закидывая голову назад и поглядывая на собеседника как бы издалека (внешнее проявление его ЭГО-программной сенсорики далёких пространственных отношений +БС1сли), он при этом лениво прищуривается, словно ему хочется спать, а его раздражает свет. Собеседнику начинает передаваться ощущение этого сенсорного дискомфорта, у него возникает ощущение, что СЛИ, Габен совершает над собой усилие, разговаривая с ним, и уже этим делает ему одолжение. Если СЛИ, Габен оказывается неудовлетворён результатом (или процессом), он усиливает ощущение дискомфорта, совмещая его с ещё большей ленцой в голосе и в интонациях – начинает говорить с ещё большим внутренним раздражением и растяжкой. Так, что любому человеку (а особенно динамику) скорее захочется уступить этому зануде, чем отказать или сопротивляться.

Заявляя себя доминантом, СЛИ, Габен часто и довольно быстро – с первых же минут знакомства (как бы по случайной небрежности) в разговоре с ЭИЭ, Гамлетом переходит на «ты», начинает общаться с ним в грубовато-фамильярным тоне, обращается как к неумехе и несмышлёнышу. Затем уже по факту такого обращения во всём, что касается аспектов его ЭГО-блока (и в первую очередь ЭГО-творческого аспекта деловой логики (+ЧЛ2сли) – квестимной, аристократичной логике деловых и технических преимуществ берёт высокомерно-покровительственный тон и не позволяет ни возмущаться, ни возражать, ни (тем более!) оспаривать такую форму отношений. Упорно навязывает её как должное, отвечая насмешками на все попытки ЭИЭ, Гамлета изменить такую расстановку ролей иронией, насмешками и язвительными замечаниями. При всех усилиях ЭИЭ, Гамлета отвоевать доминирующее место в системе, СЛИ, Габен, либо игнорирует его претензии самым невозмутимым образом (притворяясь, что не понимает их сути), либо рикошетом отражает все его эмоции обратно, снова оставляя доминирующие позиции за собой: глядит в пустое пространство, общается высокомерно и ЭИЭ, Гамлета со всеми его «вздорными претензиями» «не видит», глядя в упор. Где уж тут бороться за доминирующее место в системе?!

Но ЭИЭ, Гамлет всё же не отступает и продолжает бороться. Не отступает и СЛИ, Габен, упорно удерживая ЭИЭ, Гамлета в положении «капризного инфантила», упорно не воспринимая его всерьёз. (Что с него взять? – дитя малое, глупое, неразумное: не ведает, что творит, – не обижаться же на него?). В лучшем случае, он добродушно посмеивается над ЭИЭ, Гамлетом. А если тот и дальше не отступает, начинает жестоко и глумливо его высмеивать, ёрничает и передёргивает каждую его фразу, каждое высказывание и предложение, утверждая себя в праве на доминирование уже самим фактом такого глумления. И одновременно с этим, СЛИ, Габен суггестирует себя по аспекту интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ5), расширяя своё поле возможностей и убеждаясь в своём праве на доминирование по факту происходящего (+ЧЛ2сли↑→ +ЧЛ3эиэ↓) – он как бы говорит себе: «Если я уже это делаю, значит это уже возможно, а если это возможно, то я и дальше буду так поступать, потому что мне так хочется, мне это удобно и выгодно.»). И этой позиции он упрямо придерживается, как универсальной, после чего, этот иронично-насмешливый тон отношений, становится постоянной формой его защиты в общении с кем бы то ни было, позволяющей СЛИ, Габену устанавливать и удерживать нужное и удобное ему доминирующее положение в иерархии.

Вследствие чего, и ЭИЭ, Гамлет постоянно унижаемый такими насмешками и опосредованно суггестируемый ими по аспекту логики соотношений (-БЛ5эиэ) начинает рядом с СЛИ, Габеном чувствовать себя униженным, начинает подчиняться ему и уступать, но ещё не успев осознать своего унижения, он уже оказывается прочно вытесненным вниз – в рабы и парии самим фактом наглого и высокомерного отношения к нему СЛИ, Габена. И восстановить себя в прежних правах ЭИЭ, Гамлету не удаётся, – СЛИ, Габен словно не замечает его страданий и переживаний, игнорирует его личное мнение, за исключением тех случаев, когда это мнение ЭИЭ, Гамлет уже начинает не высказывать, а возмущённо выкрикивать в прямой или в иносказательной форме. Тут уже он может и напугать СЛИ, Габена. Тут уже СЛИ, Габену будет не до масок и не до ролей, хотя и реагирует на такое унизительное для него отношение СЛИ, Габен тоже довольно бурно.

Доходит до того даже, что СЛИ, Габен, возмутив ЭИЭ, Гамлета своим хамски-насмешливым тоном, а затем обидевшись на него за его ответный «грубый тон», может в первый же день их знакомства выгнать приглашённую им гостью- ЭИЭ, Гамлета из своей квартиры и даже спустить её с лестницы, придравшись к тому, например, что она слишком грубо нарезала колбасу (накромсала её толстыми кусками, досадуя на то, что её при первом же свидании произвели в кухарки и подавальщицы). Сам хозяин дома-СЛИ, Габен в этот момент тихо-мирно сидел в комнате и смотрел телевизор. Она закончила приготовления к ужину, накромсала колбасу, положила ему в миску разной другой еды, бросила эту миску на стол и крикнула ему из кухни: "Иди жр-р-рать!!!". Вот тут он её и выпихнул за дверь, и спустил с лестницы. Кинул в пролёт её верхнюю одежду и крикнул вслед: «Будешь знать, как вести себя в приличном доме! Ты в культурный дом пришла, или куда?» .

– Вот так и хочется крупными буквами написать: «Гамлеты! Кричите громче и не стесняйтесь! Крик – это ваше первое средство спасения от конфликтёра!..». Уж лучше вначале ему нагрубить и криком разрубить этот узел, чем потом долго мучиться в тисках конфликта…

– Гостье-ЭИЭ, Гамлету ещё повезло, что она сравнительно быстро (буквально с первой же встречи) вышла на завершающий этап их отношений. При других условиях СЛИ, Габен мог бы ещё долго не накалять отношений (стараясь не доводить их до разрыва). Действуя осторожно, чередуя упрямство с незначительными уступками, он довольно долго удерживает ЭИЭ, Гамлета на подчинённых позициях, но при этом весело и добродушно посмеивается над любой попыткой ЭИЭ, Гамлета отстоять свои права, чтобы взаимодействовать с ним хотя бы на равных, – этого СЛИ, Габен тоже ЭИЭ, Гамлету тоже не позволяет. Просто хохочет ему в глаза или поддразнивает ироничными замечаниями: «Да что ты говоришь?.. Да кто бы подумал?.. Ой, напугала, ой насмешила! Сейчас умру со смеху!.. Да что ты говоришь?..») И так до бесконечности: он будет ёрничать, иронизировать, глумиться, насмешничать и передёргивать, но от позиций своих не отойдёт. Потому, что он уже вклинился в самый центр иерархии отношений, он уже чувствует себя их главным стержнем, даже если поддерживать эту систему не собирается. Даже если в ней бесполезен, если ничего не умеет, ни в чём не разбирается, ни на что оказывается не способен. Он тем не менее, может эту систему развалить (а это уже что-то!). И потом, если он уже вклинился в эту систему, и это – свершившийся факт (а факт для СЛИ, Габена – это самое главное), то значит и места своего доминирующего он уже никому не уступит, и не надейтесь. А для того, чтобы нейтрализовать оппонента, он и дальше будет продолжать его иронично высмеивать, выставляя вместо контраргументов всё тот же «непробиваемый» для здравого смысла ироничный и обескураживающий вопрос: «Да что ты говоришь?! Ой, насмешил!". И так он поступит с каждым, кто попытается вытеснить его с доминирующих позиций в системе. Всё, что можно развалить, развалит (если захочет), но и места своего не уступит. Но может быть смещён вышестоящими инстанциями в приказном порядке. Система может его победить. (Если до этого он не развалит систему, или не подкопается к её доминантам своими путями и через этот «подкоп», вполне может работать при них этаким «серым кардиналом», продолжая успешно и дальше разваливать систему, выкачивая из неё ресурсы и превращая её в труху, или «в колосса на глиняных ногах». При этом и виноватым он считать себя не позволит. СЛИ, Габен – враг системы. И ЭИЭ, Гамлет часто бывает абсолютно прав, когда даёт ему такое определение.

По своей демонстративной логике соотношений (-БЛ8сли) – демократичной, квестимной логике системных нормативов СЛИ, Габен очень легко внедряется в любую систему отношений. И очень легко её разваливает (просто потому, что нехорошо себя чувствует в рамках жёстких, системных обязательств). Работать на систему, защищать её интересы без каких бы то ни было сверх важных стимулов он тоже не будет. Отчитываться перед кем-то ему тоже не всегда приятно и не удобно. Да и сам факт необходимости отчитываться и попадать под контроль его (такого свободолюбивого) тоже угнетает и раздражает. Поэтому старается сделать так, чтобы большее количество людей отчитывалось перед ним. Аспект волевой сенсорики (+ЧС7сли) – квестимной сенсорики волевых преимуществ у него наблюдательный. По этому аспекту он также вступает в противоборство с ЭИЭ, Гамлетом, у которого этот аспект активационный (+ЧС6эиэ), и который тоже не желает уступать конфликтёру и выходить на подчинённые позиции – становиться слабым безвольным, незащищённым (+ЧС7сли↑→+ЧС6эиэ↓↑→+ЧС7сли↓↑→...) – открытым для вытеснения из системы (-БЛ8сли↑→-БЛ5эиэ↓↑→-БЛ8сли↓↑→...).

II-25. СЛИ, Габен –– ЭИЭ, Гамлет. Отношения взаимного контроля в ИТО конфликта.

Оказываясь на подчинённых позициях, СЛИ, Габен на систему работает – хуже некуда! Главным образом работает на себя. И в отношениях с людьми – всё то же самое: обещаний много, самомнение – выше головы, толку никакого. СЛИ, Габен – убеждённый индивидуалист. (Возможно, самый индивидуалистичный психотип в соционе). Он живёт для себя. Работает на себя. Всех других придерживает для себя и возле себя, на нужной и удобной ему дистанции. ЭИЭ, Гамлету в этой системе отношений уготовано самое унизительное место где-то на периферии системы. О нём изредка вспоминают, а потом надолго забывают, но при этом постоянно контролируют (и ЭИЭ, Гамлет это чувствует). При этом и соскочить с «орбиты» и переметнуться в другую систему ЭИЭ, Гамлету СЛИ, Габен не позволит. Находясь в «свите» СЛИ, Габена, ЭИЭ, Гамлет в своём окружении (с лёгкой руки СЛИ, Габена) уже теряет авторитет. Под влиянием иронично-насмешливого обращения к нему конфликтёра, некогда столь почтительное к нему (к ЭИЭ, Гамлету) окружение теперь уже резко меняет своё отношение и начинает воспринимать ЭИЭ, Гамлета как хронического неудачника, не способного ни на что путное. В результате такой негативной и критической оценки по аспекту интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ) подавляется демонстративная функция ЭИЭ, Гамлета – то есть, взлетать орлом и сверкать оперением ЭИЭ, Гамлет уже не может – восхищаться его подвигами, его полётом уже некому. В воображении окружающих он уже видит себя «жертвой» собственных нереализованных амбиций, представляет себя орлом, стремительно падающим вниз. Он уже видит, как его (ЭИЭ, Гамлета) авторитет падает в глазах окружающих. А увидев и прочувствовав всё это, унывает, раскисает и заболевает. Ходит, как в воду опущенный, всё у него из рук валится, всех он раздражает, возмущает, разочаровывает и этим подтверждает «диагноз» конфликтёра-СЛИ, Габена, который «приговаривает» его к пожизненной неудачливости, упорно продолжая считать его «горем луковым» и относиться к нему как к человеку с ограниченными возможностями, которому нечего и замахиваться на высокие цели, незачем на них и заглядываться, а следует лучше смотреть себе под ноги, чтобы не пасть ещё ниже.

– По-видимому, это и есть дельта-квадровый «поклёв» – «прилетели, заклевали по интуиции потенциальных возможностей, подрезали «орлу» крылья в полёте, оговорили, объявили неудачником, устроили «птичий базар»»…

– Лучшая защита – нападение. А самое страшное оружие – это то, которого нападающие сами боятся. Представителям дельта-квадры присущ «комплекс подрезанных крыльев» – страхом невозможности возвыситься над другими, поэтому и нападки по аспекту интуиции потенциальных возможностей являются здесь самой распространённой формой психологического террора. (Когда дельта-квадрал говорит человеку: «Почему ты не можешь разговаривать со мной спокойным тоном?», тот уже представляет себя человеком, не способным управлять собственными эмоциями, – то есть тем, кто не владеет самим собой, а следовательно должен подчиняться чужому контролю и управлению. Достаточно бывает одной фразы, заставляющей человека ощущать собственную неполноценность по аспекту интуиции потенциальных возможностей, чтобы он, глубоко в это поверив, тут же пал духом, почувствовал себя несчастным, покорился чужой воле, позволил другому человеку подчинить себя. (Что, собственно, и требуется дельта-квадралу для установления отношений соподчинения в обычном, для этой квадры, не системном, а частном порядке.

ЭИЭ, Гамлет рядом с СЛИ, Габеном чувствует себя ущербным. И от сознания своей ущербности (и ограниченности сил и возможностей) заболевает. И тут опять к нему приходит на помощь СЛИ, Габен – самоуправный «целитель и врачеватель», пользующийся (преимущественно) нетрадиционными (самыми смелыми и далеко не всегда проверенными) экспериментальными методами. Вот ЭИЭ, Гамлет как раз и оказывается тем объектом, на котором удобно их проверять. (В дельта-квадре, с её доминирующими аспектами деловой логики (+ЧЛ) – квестимной логики деловых и технических преимуществ и инволюционной деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ), сочетающихся с инволюционной (альтернативной) сенсорикой ощущений (-БС1) и эволюционной этикой отношений (+БЭ) – этикой нравственных преимуществ, этикой милосердия и человеколюбия – в дельта-квадре – квадре сострадательных и чутких технологов-экспериментаторов – все друг друга пользуют какими-то снадобьями собственного производства, а отношения соподчинения оказываются очень удобными для того, чтобы их навязывать, внедрять и проверять экспериментальным путём, для чего опять же нужно заставить человека подчиниться своей воле…) Кто стал общепризнанным «народным целителем», тому и карты в руки: у него и власть, у него деньги, к нему не зарастает народная тропа. Приходят и униженно просить помощи даже сильные мира сего: жить долго и чувствовать себя хорошо всем хочется. Поэтому материалы для производства альтернативных снадобий изыскиваются отовсюду. «Эликсиры жизни» и прочие другие «эликсиры» из чего только не делают. И проверяют, естественно, только на самых уступчивых и послушных – убеждая человека пользоваться только альтернативными методами, запускают его болезнь. А затем уже, доведя его до этими снадобьями до отчаяния, пользуясь его безвыходным положением, уговаривают его не обращаться к врачам, пугают побочными эффектами общепризнанных (и официально утверждённых) лекарственных средств, даже если он сам хочет перейти от альтернативных методов лечения к позитивным. Иногда «лечат» и натуральным продуктом из того, что под руку попадётся, просто потому, что не желают тратить время и деньги на вызов и ожидание врача (бери отгул, сиди дома с больным, жди когда врач придёт) и покупку лекарств (куда проще напоить молоком или дать понюхать чеснок –панацею – «от усех болезней»).

СЛИ, Габен, наведываясь к больному ЭИЭ, Гамлету и добродушно посмеиваясь над его бессилием и немощью (в которых, конечно же, его самого и винит), прописывает ему свой комплекс мер – изнурительных и неэффективных средств, упражнений, лекарств и диет, от которых ЭИЭ, Гамлету становится ещё хуже. В положенное время СЛИ, Габен приходит проверять, как действуют его «лекарства». И дальше уже отношения развиваются в направлении строгой ревизии по ЭГО-приоритетным для СЛИ, Габена, но мучительным для ЭИЭ, Гамлета СУПЕРЭГО-аспектам деловой логики (+ЧЛ2сли↑→+ЧЛ3эиэ↓) и сенсорики ощущений (-БС1сли↑→-БС4эиэ↓). СЛИ, Габен проверяет, что и как ЭИЭ, Гамлет делал, как готовил эти лекарства, , как принимал, по какой схеме (до еды, или после, натощак, или как?). Дал ли он лекарствам хорошо настояться, крутым ли кипятком их заваривал… Когда пил? Что при этом чувствовал?.. Соответственно, тут же и начинается критика: «А-а-а, вот видишь, ты не дал им хорошо настояться, поэтому они и не помогли… Надо было выждать как минимум час…». После того как с «лекарствами» разобрались, начинаются новые допросы: «Ты гимнастику делаешь?» – спрашивает СЛИ, Габен, – «Делаю!» – отвечает ЭИЭ, Гамлет. – «Как ты её делаешь? Встань и покажи!.. Вот при мне сделай!.. – настаивает СЛИ, Габен, – А-а, вот видишь, ты не так приседаешь, как надо… У тебя нагрузка идёт не на ту группу мышц, поэтому ты себя плохо чувствуешь!..» – и так далее, в том же ключе… При этом, ЭИЭ, Гамлет в любом случае оказывается никчёмным и неопытным учеником («двоечником»), а СЛИ, Габен – мудрым и всё знающим учителем. СЛИ, Габен не упустит случая поставить ЭИЭ, Гамлета в дурацкое положение, чтобы от души уже посмеяться над ним (и возвысить себя, любимого, в его и своих глазах). При таких условиях о борьбе за место в системе уже не может быть и речи. ЭИЭ, Гамлету не приходит в голову даже оспаривать его. При таких отношениях с СЛИ, Габеном он попросту «тонет» – «камнем идёт на дно», устремляясь в нижние слои той иерархии, на периферии которой СЛИ, Габен отводит для него место (и даже не имея возможности эту иерархию поменять).

II-26. СЛИ, Габен. Показательные игры по нормативно-ролевой интуиции времени. СЕРДЦЕЕД (ИРРАЦИОНАЛ-ОБЪЕКТИВИСТ)-СЛИ, Габен в роли ВОЛОКИТЫ (ИРРАЦИОНАЛА-СУБЪЕКТИВИСТА) – в поисках новой крыши, новых друзей и новой сферы влияния.

СЛИ, Габен часто оказывается для ЭИЭ, Гамлета опасной приманкой – этаким «бесплатным сыром в мышеловке» для одиноких и неустроенных (преимущественно, женщин). Свои добрые дружеские бытовые услуги (которые, кстати сказать, завершёнными и полноценными редко когда бывают) СЛИ, Габен умеет с избытком компенсировать неограниченным во времени (-БИ3сли) и в пространстве (-БС1сли) преимуществом для себя. Будет попросту приходить ЭИЭ, Гамлету по любому надуманному (но удобному или выгодному для себя) поводу, будет подолгу засиживаться за чашкой чая, разговаривать на отвлечённые темы, набивать себе цену, делать себе рекламу, узнавать адреса ещё каких-то неустроенных в бытовом отношении людей, которым также могла бы понадобиться его техническая помощь. Стоит ли говорить, что СЛИ, Габену попросту не выгодно заканчивать всю работу сразу: работает он медленно, делает длительные перерывы «на чаепития» (с прилагающимися к ним обедом и ужином). Развлекает домохозяек «случаями из его практики», придуманными им на ходу, где фигурирует в точности такая же поломка. В один вечер не успевает, да и не стремится закончить работу – особенно, если ещё и работает «за спасибо», – не находит нужного инструмента или нужной детали на замену. Потом в поисках «нужной детали» исчезает на какое-то время (на пару-тройку деньков). Потом появляется с какой-то похожей деталью, прикидывает её, примеряет, потом выясняется, что она тоже не подходит. Через пару-тройку недель он уже становится в новом доме «своим человеком». Успевает со всеми познакомиться, подружиться, вникает в семейные и личные дела. Производит впечатление доброжелательного отзывчивого человека, незаменимого в любом доме «мастера на все руки», положительного во всех отношениях, но одинокого и слегка неустроенного. Постепенно, всё больше сближаясь, СЛИ становится «другом семьи», быстро располагает к себе детей (сразу говорит: «Меня дети любят!»), а с ними и (как правило) одинокую и неустроенную хозяйку дома. Её дом становится для него своего рода «перевалочной базой», где он может отсидеться и отдохнуть от житейских бурь, от назойливых преследований других людей, от сложных, конфликтных отношений с враждебной окружающей средой, которые возникают у него, как у любого квестима (а тем более, асоциального квестима- индивидуалиста.) Для полноты ощущений и чувств он вступает в какие - то личные отношения с хозяйкой дома, обнадёживает её, позволяет ей строить общие с ним планы на будущее (воздействуя своей нормативно-ролевой интуиции времени (-БИ3сли) – инволюционной квестимной, позитивной интуиции далёких отношений во времени, интуиции далёких перемен к лучшему, интуиции далёкого светлого будущего на ЭГО-творческую интуицию времени ЭИЭ, Гамлета (-БИ2эиэ), радуя её совпадениями целей и устремлений по этому аспекту (-БИ3сли↑→-БИ2эиэ↑). А через какое-то время он точно так же бегает и от неё, отсиживаясь и прячась от её назойливых поисков на каком-то другой, похожей на эту, «перевалочной базе». От прежних, мало-мальски удобных для него отношений СЛИ, Габен не отказывается (интроверт-прагматик), поддерживает их в выгодном и удобном ему «технологическом режиме». Не позволяет чувствам партнёрши «воспылать» к нему сверх меры, но и не расхолаживает их окончательно. Удерживает её на нужной дистанции, управляя ими с удобных для себя преимущественных позициях «приятеля-контролёра», который, уж если удостаивает человека своим вниманием, то непременно совмещает дружеский визит с такой же дружеской и «безобидной» (на первый взгляд) инспекцией. Чем и ставит себя в преимущественное положение и позволяет себе претендовать на какие-то особые права при полнейшем своём нежелании (или невозможности в силу каких-то надуманных причин) выполнять взятые на себя обязательства. В результате получается «игра в одни ворота», при которых радушная хозяйка (ЭИЭ, Гамлет) будет «всегда виновата», а его гость (СЛИ, Габен) – всегда прав.

II-27. СЛИ, Габен. Вытеснение из системы.

Как и любой человек, СЛИ, Габен ни перед кем не любит оправдываться, и по этой причине заставляет оправдываться перед собой тех, перед кем виноват (и кому чем-то обязан). Это избавляет его от многих обязательств и позволяет списать со счетов многие моральные долги. Если всё таки приходится держать ответ, в качестве объяснения СЛИ, Габен приводит бесчисленное множество «убедительных», «объективных» причин, которые, в большинстве случаев, тут же на ходу и придумывает, будучи абсолютно уверен, что проверить их не удастся. Опять же, за то унизительное положение, в которое ставит его каждый очередной преследователь, за ту необходимость оправдываться, к которой его принуждают, СЛИ, Габен практически сразу же начинает мстить: из защиты переходит в нападение: резкими, грубыми, язвительными и колкими замечаниями ставит человека «на место» (напоминает, кто здесь «главный»). Часто даёт понять, что делает одолжение этому человеку, продолжая общаться с ним, хотя может и прервать дружбу, если тот и дальше будет таким требовательным и настырным. Даёт понять, что все эти отношения держатся только на его, СЛИ, Габена, доброй воле, на его отходчивости (от обид) и отзывчивости на чужую беду и просьбу. Посредством таких внушений оппонент вытесняется на унизительные и бесправно- подчинённые позиции. Вытеснение «по горизонтали» (позиция «с глаз долой, из сердца – вон!») является заключительным актом таких отношений с той лишь разницей, что СЛИ, Габен себя «с глаз долой» вытеснить не позволяет.

С нагловатой улыбочкой он будет нежданно-негаданно заявляться в дом к обиженному им человеку (именно тогда, когда тот уже точно решит разорвать с ним все отношения), будет снова пытаться расположить его к себе, преодолевая его неприязнь и подавляя сопротивление. Сопротивление человека (а особенно женщины) в таких случаях придаёт ему силы и возбуждает, как игра, как состязание, которое СЛИ, Габен не прочь затеять, чтобы с оппонентом померяться силами и утвердить своё волевое и правовое превосходство. Его эмоции при этом выражаются вполне открыто, улыбка становится злой и нагло-насмешливой – с хищным оскалом, в глазах появляется озорной огонёк. (При этом он чувствует себя (а возможно и кажется себе со стороны) этаким ковбоем, объезжающим строптивую лошадь: чем больше сопротивления, тем больше веселья.). И тогда уже завязывается какая-то дикая и гнусная игра, при которой он чувствует себя победителем и даже мысли не допускает, что его появлению в этом доме не рады, что он здесь лишний и никому тут не нужен (и лучшее, что он бы мог сделать, – это уйти и никогда больше не появляться). Но этого СЛИ, Габен как раз и не допускает, а потому и устраивает эту дикую возню: не позволяет себя выпихнуть за порог (вытеснить из системы отношений), – не дождётесь! Он оставляет человека в покое и уходит из его дома только тогда, когда может быть абсолютно уверен в том, что полностью сломил его сопротивление своей волей и своим упрямством, –преломил ситуацию в свою пользу, и теперь этот дом будет по-прежнему оставаться его «перевалочной базой», его «оазисом» – его «территорией», которую он уже давно и прочно считает «своей».

ЭГО-творческая деловая логика СЛИ, Габена (+ЧЛ2сли) – квестимная, тактическая, эволюционная логика деловых и технических преимуществ, защищает интересы его ЭГО-программной сенсорики отношений (-БС1сли) – квестимной стратегической сенсорики далёких пространственных отношений, инволюционной сенсорики альтернативных пространственных связей и отношений). ЭГО-творческая деловая логика (логика действий, логика поступка) подсказывает СЛИ, Габену и «правильные меры» в случае осложнения этических и эмоциональных отношений. Приходя в дом к друзьям, СЛИ, Габен должен чувствовать, что ему здесь рады, если не чувствует этого, то пытается «утеплить» отношения, как свою личную оранжерейку, чтобы высаженные в ней «цветочки» принесли ему в своё время нужные и долгожданные плоды. И таких оранжереек у него по всем «оазисам» разбросано множество! И во всех вызревают плоды его делового подхода к этическим отношениям. А над всем этим он – главный! И никого в свой огород не пустит. И не надейтесь. Когда «плод» созреет, он его срежет и употребит. Потому, что выращивает для себя. И больше ни для кого.

СЛИ, Габен не позволит себя просто так – «за здорово живёшь» вытеснить из системы. Как стратег, инволютор (реконструктор) и интроверт он будет восстанавливать распадающиеся связи, будет плести новые «сети» и «чинить» старые, будет завязывать новые «узелки» на новой и старой основе. А когда восстановит (как ткач) все «нити», разорвавшиеся на этом станке, запустит станок на самостоятельный «ход». И перейдёт к следующему станку налаживать и выводить из ступора всё то, что там «заклинило». Вот таким «цеховиком-многостаночником» он может довольно долго контролировать выгодные ему отношения и расширять по ЭГО-программной сенсорике далёких и альтернативных пространственных отношений (-БС1сли) освоенные им «территории». А затем, пользуясь всем лучшим на них (снимая по многу раз «урожай» с этих полей), извлекает из этого для себя определённую выгоду, оставаясь при этом по-прежнему «покровителем» и техническим «попечителем» всех, подчинённых его «опеке» людей (как правило, одиноких и неустроенных в материальном и техническом отношении женщин). Действуя таким образом, СЛИ, Габен может не возражать даже против того, чтобы кто-нибудь из его «подопечных» завязывал какие-то поверхностные связи на стороне. (Особенно, если эти связи для него самого оказываются выгодными.) Таким образом СЛИ, Габен, по сложившейся схеме отношений, как бы навязывает им программу активного поиска возможностной альтернативы, необходимой для расширения подконтрольной ему территории. То есть, – загоняет их в рамки ЭГО-программного аспекта своего дуала ИЭЭ, Гексли – иногда даже не оставляет им другого выбора, но при этомоставляет за собой право контролировать их связи и отношения. А потому может быть и «избирательно ревнив»: бесперспективные варианты побочных связей он может и допускать (одним тупиком для его «марионетки» больше – только и всего!) А против перспективных вариантов может возражать и проявлять отнюдь не театральную жестокость и вспыльчивость. ЭИЭ, Гамлета он этими вспышками – таким неожиданными, спонтанными, безудержными (а главное, – бессистемными) может и запугать, и сбить с толку, подводя к стереотипной формуле: «ревнует, – значит любит». А система во всём этом есть, и система простая: именно перспективные связи СЛИ, Габен отсекает от своего «подопечного» прежде всего, прекрасно понимая, что бесперспективные сами развалятся, но и «отбиваться от рук», выходить из повиновения он ЭИЭ, Гамлету не позволит. Заставляя его помучиться и побегать за собой, СЛИ, Габен прочно удерживает его на подчинённых позициях, определяя для него в своей иерархии намеренно заниженное место. Унижает и уничтожает его насмешками, пресекая любую попытку ЭИЭ, Гамлета «сбросить ярмо», выбраться из этой зависимости и вернуть себе все утраченные права, обращаясь со своим бывшим поработителем с холодной и деспотичной жестокостью, по принципу: «Тень, знай своё место!».

II-28. ЭИЭ, Гамлет. Подготовка к реваншу

«Ещё немного, ещё чуть-чуть.

Последний бой, он трудный самый…»

Первое условие – перестать ощущать себя жертвой и противостоять конфликтёру на равных.

Первое условие, при котором ЭИЭ, Гамлет может попытаться «сравнять счёт» с конфликтёром, – это перестать ощущать себя жертвой. Поэтому, прежде всего стоит вспомнить золотое правило бета-квадры: «Пострадавший сам виноват в своих несчастьях» и постараться повести дело так, чтобы в итоге не считать себя пострадавшим.

А для этого имеет смысл вспомнить о том, что он (ЭИЭ, Гамлет) – лучший мистификатор и непревзойдённый мастер интриг в соционе. Развести «неприятеля», как «лоха», заманить его на «поле Чудес, в страну дураков», Поманить иллюзорными ценностями и заставить ради них отказываться от реальных, провести его, как марионетку, по всем пунктам построенного им лабиринта (или составленной им «полосы препятствий»), заставляя его на каждом этапе что-то терять, от чего-то отказываться, чем-то рисковать – всё это ЭИЭ, Гамлету по силам.

Достаточно вспомнить, как действовала Великая Государыня Екатерина II (ЭИЭ, Гамлет), когда заманивала в Петербург княжну Тараканову, сводя её с «нужным человеком», графом Алексеем Орловым. Облапошила её, как первостатейную дурочку, – эту невероятно амбициозную аферистку, которой довольно долгое время удавалось водить за нос чуть ли не всю Европу, вымогая деньги у королей и магнатов...

Конечно, как ЭГО-программный сенсорик и стратег (-БС1сли), СЛИ, Габен не позволяет загнать себя в угол, он умеет проходить и сквозь стены. Поэтому и ЭГО-творческому интуиту (-БИ2эиэ), ЭИЭ, Гамлету и приходится строить ловушки, создавая иллюзию предельной реальности по своей демонстративной интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ), заманивать самыми лёгкими и блестящими перспективами, используя для этого огромную сеть «ассистентов- помощников» («подставных лиц») из числа тех, на кого он может полагаться и кому доверяет (как это, например, было случае с княжной Таракановой).

В случае с СЛИ, Габеном ЭИЭ, Гамлет может посчитать результат успешным даже тогда, когда просто констатирует ряд фактических упущений СЛИ, Габена, которые тот, со своей стороны, тоже вынужден будет признать. Может заставить его сожалеть об этих упущениях, соответственно повышая их в цене, что опять же НЕ позволит СЛИ, Габену чувствовать себя победителем (не всё же ему играть в одни ворота!).

По своей нормативно-ролевой деловой логике, логике поступка (+ЧЛ3эиэ) – гибкой, манипулятивной, дипломатичной квестимной логике деловых преимуществ, ЭИЭ, Гамлет тоже может прогнозировать действия и выстраивать систему ловушек. Тем более, что ЭГО-творческая интуиция времени ЭИЭ, Гамлета (-БИ2эиэ) – гибкая, манипулятивная интуиция далёких отношений во времени, далёких перемен к лучшему, даёт ему огромные преимущества перед нормативно-ролевой интуицией времени СЛИ, Габена (-БИ3сли), так что и расписать все свои и его действия на много ходов вперёд (теперь, когда он знает, что обещанием СЛИ, Габена нельзя верить) ЭИЭ, Гамлету тоже не составит труда (-БИ2эиэ↑→-БИ3сли↓).

Ещё одно преимущество ЭИЭ, Гамлета: как стратег-экстраверт-рационал-субъективист он создаёт себе реальную группу поддержки, в то время как иррациональный-интроверт-объективист-СЛИ, Габен работает в одиночку, группу поддержки себе создаёт иллюзорную, мнимую (поскольку реальную ему создавать не с руки). СЛИ, Габен часто блефует, говоря о реальных, влиятельных и надёжных друзьях. Но поскольку он в любую минуту готов уклониться от обременительных для себя обязательств – выскользнуть из ситуации и скрыться от преследователей «в неизвестном направлении», реальными отношениями с людьми он себе жизнь старается не усложнять (хоть и сам умеет опутывать реальными обязательствами доверчивых людей).

Эфемерность своей защиты СЛИ, Габен часто скрывает под непроницаемой маской абсолютной эмоциональной невозмутимости, стараясь создать впечатление, что его позиции достаточно хорошо защищены. ЭИЭ, Гамлет ему не верит (и правильно делает), поэтому реальная победа в конфликте остаётся всё же за ним – за ЭИЭ, Гамлетом. Если, конечно, он сам не захочет на веки вечные оставаться в положении жертвы, чтобы потом до конца жизни, размазывая слёзы по щекам, вспоминать, как подло и нехорошо с ним поступили, как злоупотребили его доверием и терпением, как довели до жизни такой. (К сожалению и такие «совсем пропащие» ЭИЭ, Гамлеты встречаются довольно часто. Часто встречаются и рабыни-домохозяйки- ЭИЭ, Гамлеты при деспотичных мужьях-СЛИ, Габенах. Этот вариант наиболее распространён в творческой или артистичной среде. Среди художников встречается очень часто: этакий «непризнанный гений»-СЛИ, Габен терроризирует свою жену-ЭИЭ, Гамлета, в прошлом – подававшую надежды художницу; и с тех пор, как он начал завидовать её успехам и перед ней комплексовать, так и терроризирует её, и не может успокоиться: ставит её в унизительное жалкое положение «жертвы» и изводит постоянными придирками, давая понять самим фактом этих унижений, что она – круглая неудачница и ни на что другое, кроме как быть рабыней и «жертвой», не способна.)

Худшее, что может сделать ЭИЭ, Гамлет в этом случае – это признать себя «пострадавшим» и остаться в намеренно инфантильном положении жертвы (то есть начать прикидываться инфантильным «потеряшкой» и зависать в этом положении на неопределённо долгий срок, рассчитывая, что ситуация разрешится сама собой. (В отношениях с СЛИ, Габеном ЭИЭ, Гамлет часто позволяет себе идти на правовые уступки (уступает ему в правах, беря на себя повышенные обязательства) и не выдерживает нагрузки на свою слабую (точку абсолютной слабости) суггестивную логику соотношений (-БЛ5эиэ) – квестимную логику системных нормативов, в результате сам себя закабаляет, идёт на поводу у СЛИ, Габена, попадает в стратегически расставленные ловушки и спохватывается, когда положение уже кажется ему безнадёжным (-БЛ8сли↑→ -БЛ5эиэ↓).

И тут опять уместно вспомнить золотое правило второй квадры – квадры решительных-аристократов-субъективистов: «пострадавший сам виноват в своих несчастьях, а значит сам и должен выправлять ситуацию» («сам потонул, сам и выплывай, а на того, кто тебя потопил, не ропщи – это тебе уже не поможет: надо самому бороться за свои права и завоёвывать себе престижное место в системе»).

Не следует рассчитывать на прежние устные обещания СЛИ, Габена, не нужно пытаться поймать его на трёпе, или разыгрывать из себя наивного простака (или простушку), ожидая (или даже требуя) выполнения обещанного по пунктам (как это обычно принято у рациональных субъективистов). Для иррационального прагматика-объективиста-СЛИ, Габена устные обещания мало что значат. Он только посмеётся в ответ на эти претензии, от души радуясь, что его шалость удалась. Не надо также забывать и то, что здесь взаимодействуют рационал и иррационал. И если СЛИ, Габен пытается победить ЭИЭ, Гамлета рационально – ЭГО-творчески (+ЧЛ2сли↑→ +ЧЛ3эиэ↓) и нормативно (-БИ3сли↑→-БИ2↓эиэ) манипулируя им и стимулируя его заинтересованность какими-то прагматичными, рациональными, реально успешными перспективами, то ЭИЭ, Гамлет побеждает СЛИ, Габена, стимулируя конфликтёра теми же прагматичными перспективами (+ЧЛ3эиэ↑→+ЧЛ2сли↓), иррационально (обнадёживающими намёками) выстраивая ловушки по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции времени (-БИ2эиэ↑→-БИ3сли↓). В результате возникает противоборство по манипулятивным аспектам интуиции времени и деловой логики по каналам 2––3, уровней ЭГО –– СУПЕРЭГО, при котором вопрос «Кто – кого переиграет?» – до последнего момента остаётся открытым. Но самое страшное во всё этом то, что конфликт в этой диаде постоянно продлевается во времени, так что и время решающего удара постоянно откладывается, а это ослабляет силу удара и заставляет обоих партнёров надолго «застревать» в этих сложных и мучительных для них отношениях (теряя время, энергию, силы, материальные средства и упуская другие возможности). То есть, возникает затяжной конфликт двух квестимов по интуиции времени, которая у обоих конфликтёров находится в ролевом или творческом, манипулятивном блоке (канал 2 –– 3). Оба выматывают друг друга в бесконечно долгом противоборстве, точку в котором поставить очень и очень трудно. И это при том, что вовлечение в конфликт бывает быстрым (и даже стремительным).

– И руководит ими при этом прежде всего прагматичный расчёт…

– ЭИЭ, Гамлета подкупает практическая смекалка, прагматизм и деловая расчётливость СЛИ, Габена. Он как бы говорит себе: «Вот человек, за которым я буду, как за каменной стеной; буду чувствовать себя защищённым, устроенным…»

Но тут как раз надо вспомнить, что упрямый-аристократ-прагматик-объективист СЛИ, Габен на «понижение» (как и на любую другую «невыгодную сделку») не пойдёт, с неустроенными (в бытовом и материально отношении) партнёром (партнёршей) себя связывать не будет. «Неустроенных» он использует в своих интересах, организуя удобную для себя сеть «перевалочных пунктов», выкачивая и истощая их материальные и экологические ресурсы: тут переночевал, там пообедал, здесь пересидел непогоду. В благодарность за приём кран починил, чайку попил, побеседовал. В следующий раз будет проходить мимо, ещё зайдёт. Но связывать себя с одинокой и неустроенной хозяйкой, это уж, – извините, не в его правилах, – он метит выше…

СЛИ, Габен – упрямый-аристократ (по психологическим признакам) и личные запросы неуклонно повышает. Постоянно повышает и уровень требований к окружающим его людям (в том числе и к тем, кого использует для своих «перевалочных баз»). Так что, как бы они ни старались ему угодить, им это не удастся: его запросы и требования будут неуклонно расти – таковы правила игры...

– …всё в тот же «лохотрон»…

– При этом чужого превосходства ЛСИ, Габен над собой не терпит, не признаёт, и признавать не собирается (по своему личному, аристократически-объективному кодексу правил – не желая переводить факт признания в систему). Поэтому будет только посмеиваться над попытками «неустроенных» превзойти его в фактическом и ранговом превосходстве – добиться его уважения, завоевать авторитет в его глазах и (на этом основании) сравняться с ним в правах и взаимодействовать на равных. А затем уже с этих позиций попытаться и доминировать над ним. При этом, в пылу соревнований эти претендентки на уважение СЛИ, Габена даже не замечают, на кого равняются – не замечают, что в соревнование на социальную успешность их втягивает опустившийся, асоциальный человек (часто без постоянного места жительства), только создающий видимость благополучного и устроенного. Но именно потому, что он комплексует перед их относительной устроенностью, он и втягивает их в этот «лохотрон», занижая показатели их социальной успешности по своей альтернативной системе приоритетов, занижая их успехи по своей демонстративной, инволюционной (альтернативной, критической) логике системных нормативов (-БЛ8сли ↑→-БЛ5эиэ↓).

Для примера приведём эпизод из фильма «Сладкая женщина». Тихон (СЛИ, Габен) – молодой человек, мастер на все руки, без определённого места работы и жительства (персонаж Олега Янковского) знакомится в электричке с яркой и привлекательной женщиной, в которой сразу угадывает одинокую и не очень устроенную (персонаж Наталии Гундаревой). С первых минут знакомства с ней берёт снисходительно-насмешливый тон, сразу же обращается к ней на «ты»: «Что ж ты, сладкая, одна-то катаешься?» (что уже достаточно унизительно при том, что она ему отвечает «на вы»). Напрашивается к ней в гости, приезжает к ней в её загородный дом, сталкивается с её недоверием (она ему стелет постель в чуланчике) и затаивает на неё обиду за это. Потом появляется в её городской квартире. И эта сцена выглядит так: сначала робко, «на полусогнутых» он входит в дверь, смущённо и испуганно оглядывается по сторонам, видит обустроенную, добротно обставленную квартиру, с удивлением смотрит на её хозяйку, спрашивает: «Так ты что, и вправду одна здесь живёшь?» – «Одна.» – отвечает она. «Так у тебя что, – правда мужа нет?» – «Нет мужа.» – отвечает хозяйка. Тут только понимая, как ему повезло, он, широко распахивая руки, говорит: «Ну тогда, здравствуй, Анна Григорьевна!» Обнимает её проходит в комнату, видит хорошую обстановку, добротную мебель, и у него опять настроение портится. Он смотрит по сторонам, мрачнеет, делает презрительную мину на лице и говорит (при первом свидании!): «Только ничего-то у нас с тобой, Анечка не получится. Привыкла богато жить, сладкая, а я этим похвастать не могу…». С этой минуты система приоритетов, с которой он оценивает её достижения, выстраивается по абсолютной альтернативе. Всё, что хорошо для неё (и экологически оптимально для каждого нормального человека), оценивается им как плохое и неприемлемое. Её бытовая устроенность становится её недостатком, а в дальнейшем становится постоянным камнем преткновения в их отношениях, а потом и вовсе вырастает в непреодолимое препятствие. Он ещё несколько раз пытается переориентировать её на удобную ему альтернативную систему ценностей, при котором с милым рай может быть даже не в шалаше, а в полуразрушенном, предназначенном на снос доме. Видя, что даже после очень тяжёлых и мучительных испытаний, которые он ей (в порядке мести за её бытовую устроенность) устроил, она, тем не менее, не отказывается от своего экологического оптимума в угоду ему, (в её представлении хорошая и благоустроенная квартира будет всегда лучше непригодного для жилья помещения), видя, что ему не удаётся запорошить ей глаза альтернативной системой абсолютно мнимых, надуманных и неприемлемых (экологически разрушительных) ценностей, он её жестоко унижает, оскорбляет и прогоняет прочь. Но героиня этого фильма (Натальи Гундаревой) – СЛЭ, Жуков. А реалисту СЛИ, Жукову запорошить глаза по его ЭГО-программному аспекту альтернативной волевой сенсорики (-ЧС1слэ) не так-то просто: обменять реальные материальные ценности на мнимые он не согласится. (Не согласится обменять добротный терем на ветхую землянку с разбитым корытом, даже если к ней в придачу будет прилагаться «принц»). Но вот ЭИЭ, Гамлету, равно как и многим другим «романтичным героиням» можно очень легко запорошить глаза альтернативными ценностями. Можно заставить их обменять реальную ценность на условную, под которой можно понимать или представлять всё, что угодно, продавая «кота в мешке», как наивысший по ценности приз.…

– «Кота в мешке» тоже надо уметь выгодно продать…– замечает Читатель

– Вот именно этим СЛИ, Габен и одаривает своих «подопечных» в благодарность за приют, тепло и ласку. И этот «приз», в итоге, может обернуться либо «пустышкой», либо «ящиком Пандоры» с огромным количеством неприятностей, которыми приходится расплачиваться за потерянное время, энергию, силы, ресурсы и за упущенные возможности.

Но в любых вариантах отношений СЛИ, Габен (как амбициозный аристократ- стратег-иррационал) всегда играет только «на повышение» (хотя бы мнимое, надуманное, альтернативное) и только по своим правилам. Непревзойдённый мастер втирать очки, пускать пыль в глаза и приманивать на иллюзию, СЛИ, Габен, «следуя своим курсом», будет очевидное подвергать сомнению, а невероятное выдавать за неоспоримый факт. (Попробуй докажи, что он – неустроенный бомж! А может он – подпольный миллионер, который только внедрился в среду бомжей, а завтра, если захочет, разбогатеет!). И таких «сказок» для неустроенных и одиноких у него превеликое множество! (Не случайно его дуал ИЭЭ, Гексли, даже будучи беспечным, на одного поклонника ставку предпочитает не делать – слишком рискованно: поклонник может оказаться «обманкой»). Заставляя за собой бегать толпы поклонников, ИЭЭ, Гексли вынуждает СЛИ, Габена ввязываться в реальную, конкурентную борьбу и платить за победу в ней реально дорогой ценой. (А не миражными обещаниями и химерами). В обещания и в миражи по приоритетным в их дуальной диаде аспектам сенсорики ощущений и интуиции потенциальных возможностей ИЭЭ, Гексли и сам играть умеет. И не только он один. В силу доминирующего в дельта-квадре аспекта инволюционной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИδ↑), при котором, прежде чем задействовать реальные ресурсы и возможности, предпочитают по максимуму использовать мнимо-реальные, выдавая желаемое за действительное, наобум навязывая как непреложную истину всевозможные фантазии и измышления. Зная про эти уловки, объективисты-дельта-квадралы верят только реальным фактам, а мнимые и мнимо-реальные успехи и достижения в расчёт не принимают. (Точнее, принимают, но не для себя, а для «дураков» – тех, кого можно убедить в чём угодно с тем, чтобы потом использовать их наивность и доверчивость в своих прагматичных целях.). Слепым и доверчивым в дельта- квадре быть опасно, хотя доверчивыми (инфантильными) слепцами-идеалистами здесь многие для своей выгоды прикидываются, но это опять же распространённые здесь «правила игры»: провокационное приглашение к спору или к полезному знакомству, к выгодному сотрудничеству или сделке. Сам ИЭЭ, Гексли от СЛИ, Габена требует реальных доказательств его социальной успешности. (Что опять же выводит их обоих на состязание «мистификаторов», способных из ничего сделать что-то, или нечто реальное превратить в «ничто».)

И это существенно усложняет задачу для ЭИЭ, Гамлета, желающего выйти из ИТО конфликта: ему, для того, чтобы оставить последнее слово за собой, теперь нужно быть не просто мистификатором, а именно – непревзойдённым мистификатором- иллюзионистом. При этом результат должен быть таким, чтобы новых попыток затянуть ЭИЭ, Гамлета в свои сети СЛИ, Габен больше не предпринимал.

И это самое трудное, потому что разрушить романтические иллюзии ЭИЭ, Гамлета СЛИ, Габен может очень легко. СЛИ, Габен великий мастер "сбивать гонор", подсекать амбиции злобной иронией, подрезать оппонента в споре, заваливая его тупиковыми вопросами (как «подрезал» своих собеседников несуразными вопросами известный персонаж рассказа В. Шукшина). СЛИ, Габен обожает куражиться и сбивать кураж у других ироничными насмешками, обожает «подрезать крылья» на взлёте потенциальным конкурентам-лидерам. Когда ЭИЭ, Гамлет обращается к аудитории с захватывающей, пламенной речью, СЛИ, Габен как раз и разрушает приятное впечатление, задавая, по окончании выступления, самые идиотские вопросы, какие только можно себе вообразить, чем и ставит его в тупик. А затем уже, пользуясь его растерянностью и смущением, говорит: «А-а-а, вот видите, вы не можете ответить на такой простой вопрос. Значит не знаете материал, а ещё берётесь читать лекции! Это нехорошо! С такой плохой подготовкой нельзя выходить на публику!» – то есть использует самый обычный троллинг, но лектора-ЭИЭ, Гамлета он таким образом ставит в унизительное положение.

Будучи завистлив к чужому успеху, СЛИ, Габен обожает «подрезать крылья» другим. Сам он, разумеется, не любит, когда ему «подрезают крылья в полёте мысли» – сбивают с мысли, ёрничают и передёргивают его слова, хотя иногда делает вид, что невосприимчив к этому и готов сам посмеяться над собой – (считает, что это делает его защищённым от чужих насмешек. Свою зависть к чужому успеху СЛИ, Габен часто пытается скрыть системой альтернативных приоритетов, работа по принципу «не очень-то хотелось...» (... соревноваться с кем бы то ни было или подражать этому чужому успеху). Играя в «лису и виноград», он старается нивелировать чужие достижения, или противопоставить им свои собственные, пусть даже очень скромные. Будучи завистлив к чужому успеху, СЛИ, Габен любит разыгрывать из себя «убеждённую посредственность», довольствующуюся самым скромным своим положением, оставаясь при этом незаменимым – этаким «королём, сажающим капусту» и считающим это занятие более достойным, чем управление государством. В этом сказывается всё то же демонстративное пренебрежение к системе. Которое опять же не исключает зависти к чужому успеху, но прикрывает и маскирует её под логически альтернативное, нарочито безразличное к ней отношение. Иногда СЛИ, Габен может открыто выражать своё недовольство чужими успехами и не допускать их в системе своих личных приоритетов, – то есть, будет действовать по примеру «Незаменимого Гоши» – СЛИ, Габен, персонаж Алексея Баталова в фильме «Москва слезам не верит» (СССР, 1979). Вот уж кто вёл себя абсолютно противоречиво: то представлялся скромным и незаметным человеком, довольным своим скромным положением и зарплатой, оставаясь, между тем, незаменимым мастером на все руки и устраивая «показательные выступления» на пикнике, где каждый рассказывал о том, какой он уникальный и исключительный, то он объявляет себя абсолютно независтливым человеком, презирающим чужие успехи – этаким «королём, сажающим капусту», но при этом требует, чтобы его жена не занимала высокое положение по службе и не получала большую, чем у него зарплату. А когда случайно узнаёт что его «невеста» работает директором химкомбината, оставляет её, потому, что считает для себя такое положение унизительным: «Нет, она меня хотела унизить, поэтому и скрывала …» – объясняет он свою точку зрения новому собутыльнику-Коле.)

Рядом с таким завистливым человеком ЭИЭ, Гамлету трудно добиться больших успехов. Гордиться своими достижениями он тоже не сможет – не будет стимула: любая инициатива, любая попытка проявить себя будет подавляться на корню – в корне альтернативной системой приоритетов, которую и будет навязывать ему СЛИ, Габен.

Язвительный сарказм СЛИ, Габена – это конечно не тупое самодовольство СЭИ, Дюма, (ревизора ЭИЭ, Гамлета) который уж если обломит обескураживающей фразой, – всё равно, что дубиной по голове огреет, – не для тонкого ума собеседник, – ЭИЭ, Гамлету с ним трудно общаться. Но общение с конфликтёром-СЛИ, Габеном оказывается для ЭИЭ, Гамлета куда более болезненным.

И прежде всего: из-за эмоциональной закрытости и неподатливости СЛИ, Габена: эмоции ЭИЭ, Гамлета либо глушатся СЛИ, Габеном (+ЧЭ1эиэ↑→+ЧЭ4сли↓↑→+ЧЭ1эиэ↓), либо отражаются от него рикошетом, оставляя его безучастным ко всему происходящему.

Из-за демонстративной инволюционной (альтернативной, критической) логики соотношений, по которой любой аргумент, любой довод СЛИ, Габен может извратить до предела, превращая его в повод для насмешек и троллинга.

Вследствие психологического террора, который СЛИ, Габен устраивает, разыгрывая роль капризного придиры по своему суггестивному аспекту интуиции потенциальных возможностей, из-за чего ЭИЭ, Гамлет у него по всем статьям выходит в «круглые неудачники» (+ЧИ5сли↓↑→+ЧИ8эиэ↓), – так что в пору взять и свести счёты с жизнью от недовольства собой.

Правда, с той минуты, как в жизнь ЭИЭ, Гамлета входит СЛИ, Габен, она уже ему удовольствия не доставляет, всё больше наполняясь болью и страданием. Что ЭИЭ, Гамлет ни сделает под контролем СЛИ, Габена, – всё нехорошо, куда ни ступит, –всё «сам виноват», – просто тридцать три несчастья, а не человек! Мраку его душе этот контроль прибавляет настолько, что вся жизнь превращается в сплошную чернильную кляксу, которая расплывается, затопляя отчаянием всё вокруг. И над всем этим стоит «чистый и незапятнанный» СЛИ, Габен – весёлый и самоуверенный настолько, что даже врождённая квестимность в него сомнения не вселит и самомнения не поколеблет.

II-29. ЭИЭ, Гамлет. Освобождение от зависимости.

«Пошлю его на небо за звёздочкой,
Конечно всё хуже может кончится,
Ещё один мучительный день пройдёт,
И захочется, жить захочется.
Пошлю его на….»
(Из популярной песни Лолиты Милявской).

Конечно, захочется! Когда-нибудь снова захочется и жить, и петь – ЭИЭ, Гамлету без этого нельзя! Проблема только в том, что СЛИ, Габена не так-то легко «послать за звёздочкой» – тут надо искать неординарные решения, подходить артистично: устраивать со свойственной ЭИЭ, Гамлету выдумкой и фантазией, яркий и зрелищный спектакль, создавая видимость, мистификацию. И непременно правдоподобную, да ещё такую, чтобы надолго запомнилась, произвела яркое и сильное впечатление, а иначе СЛИ, Габен должного эмоционального импульса не получит, вернётся на свою орбиту и конфликт пойдёт по новому кругу.

Одна милейшая представительница психотипа ЭИЭ, Гамлет довольно долго (три с лишним года) и безуспешно пыталась порвать отношения с конфликтёром, её ровесником – парнем тридцати четырёх лет, тоже разведённым и одиноким, но в отличие от неё – лицом без определённого места жительства (снимал где-то жильё) и без определённого места работы. Зато был «мастером на все руки», как он сам себя отрекомендовал её родственникам, в доме которых они и познакомились. Он первый выразил желание быть ей представленным. Родственники, поддавшись на его саморекламу, подумали, что она, возможно, была бы для него неплохой партией. У неё всё-таки была своя жилплощадь (небольшая трёхкомнатная квартира-мансарда) и работа в одной довольно престижной театральной труппе, контракт с которой она подписала незадолго до этого, после нескольких лет неустроенности и низкооплачиваемой работы в случайных разъездных спектаклях, с которыми она колесила по городам и весям. Теперь у неё была постоянная работа, и родственники решили, что для полного счастья ей не хватает только хорошо устроенного быта и заботливого, любящего мужа – мастера на все руки. Именно таким (по его собственным рекомендациям) ей и представился её новый знакомый – скромный, непритязательный, на первый взгляд, молодой человек (широкоплечий, атлетического сложения, невысокого роста, симпатичной наружности с вечно смеющимися, голубыми глазами и ослепительной, как у Бельмондо, широкой улыбкой).

Молодой человек (СЛИ, Габен) рассказывал о себе много хорошего, её родственники рекомендовали его с самой лучшей стороны, так что никаких противопоказаний к их дальнейшему знакомству (и возможному сближению) она не видела. В её доме этот человек почувствовал себя очень хорошо. Сразу же нашёл себе занятие: вызвался починить её стиральную машину, которую она как раз собиралась выбрасывать. Но он её от этого отговорил, сказал, что знает места, где можно купить запчасти для такой старой модели и обещал починить всё в лучше виде. Одновременно с этим он заинтересовался ещё некоторыми бытовыми приборами, которые тоже пора было выбрасывать. Развинтил их рассмотрел и счёл небезнадёжными. Предложил не выбрасывать такие хорошие вещи, если их ещё можно починить и использовать, сэкономив на этом немалые средства. На этой деловой основе и завязались их отношения. Во время работы он требовал её постоянного присутствия, помногу и подолгу общался с ней: пояснял, где и какая пружинка сгорела, где и какую деталь можно и должно заменить. Между делом он и её о многом расспрашивал и много рассказывал о себе. Охотно и много говорил о дружбе и взаимопомощи, рассказывал о своих многочисленных и интересных друзьях, о помощи, которую он им оказывает. Во всех рассказах он неизменно выглядел человеком привлекательным, важным, нужным и положительным во всех отношениях. Ей казалось, что ещё немного и она обретёт своё счастье: наконец-то она нашла своего принца, – скромного, обаятельного, без вредных привычек (что особенно ценно!) и совершенно незаменимого в хозяйстве и в доме.

Первое время он появлялся в её доме сравнительно часто (и это при том, что она не каждый вечер была свободна для их встреч). А потом его инициатива начала угасать. У него стали появляться более важные и неотложные дела, так что вскоре ей уже самой пришлось его разыскивать, вызванивая по всем каналам, выслушивать его уклончивые и неопределённые ответы, нарываться на его грубость и раздражение всякий раз, когда она просила его назначить какое-то определённое время для встречи. Снова и снова ей приходилось напоминать ему о незавершённой работе, упрашивать и уговаривать его прийти и закончить ремонт: привести в рабочее состояние всё, что он развинтил и разобрал, по гаечкам и шурупчикам, разложив всё это на газетках и на салфетках, так что весь дом стал похожим не на жилое помещение, а на ремонтную мастерскую. Потому, что сама квартира уже походила на запущенное, нуждающееся в срочном ремонте помещение, мало пригодное для жилья. Обои он уже собственноручно оборвал в разных местах, обещая наклеить новые. Краску соскоблил и отколупал везде, где только можно было её подцепить. Привёл квартиру в ужасное состояние и исчез. Она стала разыскивать его повсюду. А он словно назло делал вид, что воспринимает этот деловой интерес как личное преследование с её стороны. То посмеивался над её просьбами, то говорил с ней презрительно, высокомерно, словно она какая-то маньячка, которая бегает за ним, как одержимая. Обижался, когда она становилась строгой и требовательной. Отмахивался от неё как от назойливой мухи. А она в дом не могла войти из-за всего того, что он там развернул. Предлагала ему деньги за ремонт (и немалые!). А он смеялся над этим и говорил: «Да ладно, свои люди, сочтёмся! Деньги – не главное!». «А что главное?!» – спрашивала она. Он посмеивался и уходил от ответа. Иногда сам звонил и договаривался с ней о встрече. Она ждала его, а он не приходил. Или приходил очень ненадолго, приступал к ремонту и почти сразу же вспоминал, что забыл нужный инструмент где-то в соседнем доме. Уходил на пять минут и снова исчезал на несколько дней. Она замучилась его преследовать, отлавливать, устраивать ему скандалы, которые он гасил либо наглой и грубой издёвкой, либо откровенной безучастностью к её проблемам, либо просто смеялся ей в лицо. Чем больше она кричала, тем более отстранённым и замкнутым он становился. А когда она уставала кричать, он снова посмеивался (как будто оттаивал) и говорил, что она очень смешно выглядит, когда сердится.

Близкие, интимные отношения, которые он поначалу пытался ей навязать, тоже не складывались. Он, видя, что разочаровывает её, ссылался на обычную свою усталость. Но даже в тех редких случаях, когда он выглядел отдохнувшим и пребывал (по собственным его словам) «в хорошей форме», она всё равно была разочарована результатом: он расхолаживал её постоянно, словно это был не человек, а комок снега, или груда льда. («Ощущение было такое, словно его только что вынули из холодильника: руки, ноги холодные, – говорила она о нём. – Сам весь холодный, лежит, словно обледеневшее бревно, вытянется по струнке: ноги вместе, руки по швам, одеяло до ушей натянул и смотрит в потолок, да ещё и глаза какие-то мёртвые... Первое время ощущение было ужасное. А потом слегка начал оттаивать и даже как-то сумел заинтересовать собой»). Она ждала какое-то время, что он «оттает» ещё больше, но он словно и не собирался этого делать: преподносил себя «холодным», намеренно безразличным и требовал, чтобы его принимали таким, какой он есть. А она чувствовала, что он притворяется, вредничает, нарочно глумится над ней, хочет её унизить и разочаровать. Она не понимала, чего он добивается таким поведением и почему себя так ведёт. Всё это предельно её возмущало и воспринималось ею как издевательство. Когда она пыталась прекратить их близкие отношения, он находил способ заставить её их продолжить. Снова пытался собой заинтересовать собой, а потом, словно намеренно, охлаждал. Всё это превращалось в какую-то жуткую и страшную игру, которая буквально выкачивала из неё энергию и силы, ничем их не компенсируя, не давая никакого удовлетворения взамен. Она нервничала, раздражалась, теряла терпение и постоянно чувствовала себя измученной, издёрганной, неудовлетворённой. Невыносимо страдала от всего этого, под конец вообще уже перестала вести счёт всем потерям и обидам. Просто очень уставала от всего этого и сникала, не имея сил заставить себя взбодриться. Когда падала духом, он снова появлялся, обнадёживал её ещё больше, снова дразнил и снова разочаровывал. И именно тогда, когда ей казалось, что она наконец-то сможет получить реальное представление о его возможностях и его отношении к ней, он находил самый болезненный и самый обидный способ обмануть её ожидания: например, зайдя в ванную на пару минут, мог запереться там с книжкой до утра, или тайком выскользнуть из квартиры и удрать, воспользовавшись тем, что она вышла в другую комнату.

На фоне всех этих неутешительных эпизодов её особенно раздражали его многословные разговоры о теории и практике секса, в которых он пытался зарекомендовать себя великим знатоком и теоретиком. В те редкие часы их свиданий, к которым ей теперь уже с большим трудом удавалось его склонить, он много говорил о восточных трактатах по сексу, о том, какая поза, кому и при какой фазе луны больше подходит. До утра мог проговорить. Тогда ей и вспоминалась известная поговорка: «Последний в деле – первый в разговорах», а очень хотелось, чтобы всё было наоборот, и она не теряла надежды всё изменить к лучшему.

К её успехам в театре он относился довольно сдержанно. Часто давал странные советы, рекомендовал то, что было неразумно и противопоказано. Например, советовал расторгнуть выгодный контракт и перейти на прежний режим свободного поиска работы и ангажемента. Она пыталась понять, зачем ему это нужно? Она догадывалась, что он комплексует по поводу своей неустроенности, считает своё положение унизительным, завидует ей и хочет навязать ей проблемы с трудоустройством, сделав её ещё более неустроенной, чем он. Её возмущало и шокировало это предложение, но он объяснял это тем, что так они могли бы чаще встречаться в удобное для него время. А кроме того (и он уже это знал), случайный ангажемент можно было найти на богемных тусовках. Но она и сама туда не ходила (не было необходимости, да и некогда было) и не устраивала их у себя – её квартира его стараниями уже напоминала богемный бомжатник, и приличных гостей ей неловко было к себе приглашать. Он это тоже понимал, но со своей стороны не терял надежду встретить в её доме толпу талантливых, подающих надежды людей, через которых мог бы выйти на более престижные связи и решить многие свои бытовые и материальные проблемы. Иногда он приходил к ней домой спонтанно, в канун праздников или выходных, когда видел, что окна её квартиры ярко освещены. Если в доме действительно были гости, он свободно с ними общался, завязывал новые знакомства, предлагал свои услуги по ремонту бытовой техники. (И это её особенно возмущало: ещё не успел в её доме закончить ремонт, а уже ищет себе новую клиентуру! Лично она в доказательство его слов ни одно из «отремонтированных» им изделий предъявить не могла: все они лежали в разобранном виде на всё тех же местах, в то время как сама она обходилась самыми простыми и примитивными техническими средствами.)

Впрочем, свои деловые связи он обновлял и без её помощи. Но неизменно разочаровывал своих клиентов принципиальным нежеланием следовать изначальным договорённостям. Игнорировал назначенные сроки и чаще всего приходил ремонтировать вещь, когда в ней уже не нуждались… На него обижались, ему говорили: «Вы опоздали: мы этот прибор уже выбросили и заменили новым! Уж извините, но дорога ложка к обеду!», на что он спокойно отвечал: «Жаль. Уж лучше бы отдали мне. Я бы его разобрал. Нашёл, как использовать…». Когда ей рассказывали об этих эпизодах, она начинала сомневаться в том, что он вообще умеет что-либо собирать. Может, разобрав и отложив вещь на неопределённый срок, он вообще забывал, что это был за прибор, как он выглядел в собранном состоянии и какую функцию выполнял? Однажды она всё же решилась выбросить на помойку эту злосчастную стиральную машину, а заодно и все разобранные им вещи: ей надоело видеть перед собой эти винтики и следить за тем, чтобы они не терялись. Ей надоело скандалить с ним до хрипоты по этому поводу. Когда она объявила ему о своём решении, он воспринял это как ультиматум, – как попытку надавить на него и подчинить своей воле. Тут же он и наказал её за это «самоуправство»: появился в её доме со шлангом (якобы, пришёл «закончить ремонт»), приладил к машине шланг, пустил воду и начал его испытывать. Залил всю квартиру, отвинтил шланг и сказал, что длина не подходит. Пошёл в магазин покупать новый шланг, подлиннее. А её оставил вычерпывать воду, когда она уже опаздывала на спектакль и у неё не было ни секунды лишнего времени.

То же самое произошло и с ремонтом квартиры: то он, вроде, сам собирался её ремонтировать, то присылал какую-то бригаду работяг договариваться о работе и о цене. В конечном итоге квартира так и осталась не отремонтированной. Он милостиво разрешил ей только «живенько так» слегка закрасить вопиюще ободранные стены, после чего они стали выглядеть ещё ужасней. А сама квартира – ещё более запущенной и мрачной.

Учитывая её особый дар привлекать к себе новых, разносторонне одарённых, но неустроенных в бытовом отношении людей, он продолжал подбирать себе новую клиентуру, используя широкий круг её знакомых. Но она разочаровала его и в этих расчётах: наотрез отказалась его кому бы то ни было рекомендовать. И даже перестала у себя принимать тех людей, которых он мог бы сделать своими клиентами. Говорила: «Если понадобится, я с ними вне дома встречусь. Приличных людей в такую берлогу и приглашать стыдно!». Он понимал это как намёк на то, что теперь он всё-таки должен (вот так, «за спасибо») выполнить обещанный ей ремонт. О цене за работу, которая с учётом общих разрушений должна была ещё больше подорожать, он с ней по-прежнему не говорил. Переключаясь с деловых отношений на этические, он вообще держал её в каком-то ложном, двусмысленном положении, позволяя рассчитывать и на дружбу, и на деловую помощь, в качестве дружеской услуги. А на самом деле лишал её и того, и другого: постоянно менял доминанты и ракурсы их отношений – то обнадёживал, то обманывал, то отмалчивался и избегал объяснений с ней, уходил от ответа – то есть, играл с ней в какую то странную «свою игру»…

Её тяготили все эти двусмысленности. Они были ей абсолютно непонятны. Раздражала его безответственность, возмущала его постоянная ложь. Она не понимала, что мешает ему завершить работу, если все возможности для этого у него есть, все условия созданы. Мысль о том, что он вообще ничего не умеет потому что ничему этому профессионально не учился, а делает то, что «руки подскажут», полагаясь на свою природную сообразительность, ей даже в голову не приходила. Её, как субъективиста, удерживал в плену заблуждений тот «ярлык», который этот человек себе сам присвоил, представляясь «мастером на все руки». По мере развития отношений с ним, накатывались другие неприятности: она всё больше разочаровывалась в людях, в отношениях, в жизни, всё больше впадала в депрессию. Ей уже не хотелось собирать у себя друзей и веселиться в праздники. Не было желания радоваться жизни. Её депрессия передавалась ему. Приходя к ней и заставая её дома одну, он теперь не засиживался у неё подолгу и старался придумать предлог, чтобы поскорее уйти, – чувствовал себя, как охотник, находящий в силках вместо ожидаемой дичи одну только приманку: друзей и потенциальных клиентов в свой одинокий дом она уже не приглашала.

Иногда, чтобы снова привязать её к себе, он переключался на этическую сторону их отношений, снова её обнадёживал, обещал, что останется с ней до утра, а потом, видя, что она готовит и сервирует ужин на двоих, вспоминал о каком-то важном неотложном деле (чаще всего о технической детали, которую нужно срочно купить до закрытия магазина) и под этим предлогом уходил: отлучался «на пять минут» и исчезал на несколько дней. (Потом вновь появлялся, когда окна в её квартире были ярко освещены). Собрав волю в кулак, она пыталась заставить себя отказаться от него, пыталась вырваться из этого плена. Но он пресекал любую её попытку к самостоятельным действиям. Любые планы её он разрушал. Стоило только появиться в её доме новому знакомому, как он тут же возникал на её горизонте, начинал чаще захаживать в её дом, засиживался допоздна, давая понять новому гостю, что тот здесь «третий лишний». А дождавшись его ухода, сам уходил, оставляя её в одиночестве. Она возмущалась, устраивала истерику, понимала, что он намеренно изолирует её от всех, держит в плену, как рабыню, морочит голову обещаниями, манипулирует ею, как приманкой, как вещью, использует для каких-то своих целей… Она впадала в депрессию, видя как он удерживает её, словно в тисках, перекрывая все выходы из этих, чрезвычайно мучительных для неё отношений. Она билась в истерике при одной мысли об этом, а он преспокойно смотрел на неё, как на птицу, бьющуюся в силках у его ног, и насладившись зрелищем, уходил.

Для того, чтобы сделать её более послушной, он попытался её даже спаивать. Предложил ей напиться, если она по-другому не может успокоиться и снять напряжение, доводившее её до судорог. Сам поставил перед ней бутылку водки, сам налил. Она выпила её почти всю и не опьянела. Зато припомнила ему его прежние нравоучения по поводу здорового образа жизни. «И это ты называешь здоровым образом жизни? – говорила она, покачивая перед его носом пустой бутылкой. Он посмеялся над ней и вызвался пойти купить еды, пока магазины ещё не закрылись. Вышел и не возвращался несколько дней.

Состояние её всё ухудшалось. Каждый новый день оборачивался для неё новой трагедией, новым ударом и испытанием, предвещая новую муку. На работе начались неприятности: ей делали замечания по поводу её частых опозданий на репетиции и спектакли. Ей всё труднее становилось выходить на сцену: не удавалось справиться волнением и снять напряжение. Голос срывался до хрипоты, а один раз даже исчез совсем. Правда ненадолго. Сослуживцы о ней злословили, смеялись, сплетничали за глаза, говорили: «Скоро ей будут поручать роли без слов». И это было особенно злободневно, поскольку с некоторыми ролями она уже не справлялась, всё чаще стала забывать текст, приходилось сочинять отсебятину, но и на это уже её памяти не хватало. На неё сердились, её предупреждали. А она чувствовала себя совершенно ужасно. Один раз, когда она вышла на сцену в роли пианистки (ставили «Гранатовый браслет» по Куприну), села к роялю и стала играть, ей показалось, что чёрная крышка рояля наваливается на неё, сейчас закроется и её прихлопнет. С ней случилась истерика прямо на сцене. Из-за этого срыва её потом чуть не уволили. Помогло только то, что у неё уже были «свои зрители», и эту истерику списали на общее переутомление.

Всё вокруг оборачивалось против неё. Мир становился всё более чужим и враждебным, а сама она с каждым днём чувствовала себя всё более несчастной и разочарованной. Человек, причинивший ей столько страданий, по-прежнему оставался главной персоной в её жизни. Ей всё ещё хотелось узнать, правда ли то, что он говорит о себе? Ей казалось, что теперь она уже ничего не понимает ни в людях, ни в жизни, ни конкретно в его поступках, которые ей теперь казались особенно противоречивыми и противоестественными. Ей постоянно хотелось с ним объясниться. Но он не предоставлял ей такой возможности, избегал встреч и объяснений. При каждом удобном случае ускользал от серьёзного разговора, лишая её возможности завладеть его вниманием и объясниться с ним. Она ещё ждала и надеялась, что он когда-нибудь всё же окажется тем самым прекрасным принцем, каким она хотела бы его видеть и каким он рекомендовал себя в самом начале их отношений. Ей всё ещё не хотелось разочаровываться в нём и расставаться со своими иллюзиями. Она всё надеялась, что этот кошмар когда-нибудь кончится и разрешится сказочно-прекрасным финалом или смертельной развязкой для одного из них.

Совершенно случайно эта трагедия действительно разрешилась «сказочным финалом». Вот, как рассказывает об этом сама героиня:

«...Мои отношения с ним превратились в сплошную кровоточащую рану – более точного сравнения я не могу и подобрать. И эта рана всё не затягивалась, потому что он этого не допускал. Он всё время напоминал о себе и не позволял себя забыть: являлся, когда я уже не хотела и не могла его видеть, снова успокаивал меня, обнадёживал и исчезал именно тогда, когда я больше всего в нём нуждалась...

Я не знала, как разрубить этот узел. Запрещала ему звонить и приходить ко мне, но с него – всё, как с гуся вода! Приходит, улыбается, как ни в чём не бывало. Я прогоняла его, говорила: «Знать тебя не хочу! Не появляйся больше! Ты для меня больше не существуешь! Тебя у меня нет !». А он: «Как это меня нет? Я здесь. Вот он я!». И всё шло по новому кругу. Заявился он ко мне на день рождения. Я не приглашала его, не хотела видеть и уже перестала ждать. Но он пришёл. Без подарка, без цветов – сам по себе «подарок». Я вообще не хотела его пускать. Но кто-то из родственников открыл дверь и впустил его в квартиру. За столом он сел рядом со мной, как ближайший друг. Видя, что за мной пытается ухаживать кое-кто из гостей, он рассказал мне жуткую историю о том, как удерживает возле себя тех, кто пытается от него уйти. Рассказал про девушку, с которой год не встречался, держал её в стороне «про запас», но как только узнал, что она выходит замуж, тут же прилетел к ней из Львова во Владивосток, поссорил её с женихом, расстроил свадьбу, добился от неё обещания ждать его, сколько понадобиться, и после этого вернулся во Львов. С ней он расстался только тогда, когда сам этого захотел.

Я выслушала эту историю и была потрясена его жестокостью и цинизмом. Подумала, что мне непременно нужно избавиться от этого ... – от этого негодяя, предателя, ничтожества, изверга, у которого нет сердца! Он видимо понял, что глубоко шокировал меня, понял, что я собираюсь от него уйти и целый вечер находился рядом со мной, никого ко мне не подпускал и не отпускал меня от себя ни на шаг. В тот раз я снова почувствовала себя пленницей. Эту историю нужно было как-то заканчивать, но как? Надеяться было не на что. Верить в лучшее уже не хотелось… Когда гости стали расходиться, он вызвался проводить одну семью до автобуса, хотя его об этом никто не просил. Мне он пообещал, что вернётся максимум через 15 минут, поможет убрать со стола и вымыть посуду, хотя я его об этом тоже не просила. Но он стал мне активно навязывать эту услугу. Я очень устала, хотела поскорее лечь спать, мне некогда было ждать, когда он там проводит кого-то и вернётся. Да и вернётся ли? Но он убеждал, упрашивал меня его подождать, говорил: «Ты сегодня именинница, со стола не убирай, ничего не делай, я через 15 минут приду, всё уберу, вымою всю посуду». Я не хотела и не могла ему верить. Но он всё не уходил, пока не заставил меня в очередной раз ему поверить. Сказал: «Посмотри в мои честные глаза! Разве они могут врать? Вот увидишь, я вернусь через 15 минут...». Через 15 минут он не пришёл... Я долго ждала его. Потом позвонила одному из гостей, который выходил вместе с ним. Тот сказал, что мой «друг» попросил его подвезти до метро и там исчез. Я была в шоке. Негодяй! Так подло поступить со мной в день рождения! Трудно было пережить этот момент. Мне было нестерпимо обидно и больно. Я не знала, что делать. От боли, обиды и напряжения я долго не могла заснуть – меня трясло!.. Жить не хотелось. Хотелось покончить с собой. Пыталась заставить себя успокоиться, пила какие-то капли, потом звонила ему домой (в два часа ночи!) и мне ответил незнакомый женский голос. Я всё поняла. Прокляла эту мразь последними словами… Решила, что дальше так продолжаться не может. Надо срочно что-то менять, что-то делать! Надо как-то помешать ему приходить ко мне. Но как? Что делать?! Запретить нельзя, он запретов не слушает. Но тогда, что же, что?!.. Поменять квартиру? Это невозможно, пока она в таком состоянии. А сил и денег на ремонт уже нет. С тех пор как я с ним связалась, все деньги ушли на какие-то бесполезные ремонтные траты. Утекли, как сквозь пальцы вода. За эти деньги сто раз можно было отремонтировать квартиру и купить новую бытовую технику... Нет, решено: надо срочно расставаться с этим человеком! Срочно завязывать с этой историей! Но как?!.. Как избавиться от него?!..

Я постоянно думала об этом, впала в депрессию, ходила мрачнее тучи, чернее ночи. Жить не хотелось, силы таяли день ото дня. Положение казалось катастрофическим! И тут случилось чудо! Величайшее чудо из чудес! Есть Б-г на небе, и Он меня спас, не дал погибнуть!.. Я никогда не верила в эту соционику. А тут случайно повстречала одного моего знакомого – психолога-соционика, который когда-то тестировал меня и его. Он с самого начала предрекал мне полный крах отношений и всей моей жизни, если я близко сойдусь с этим человеком – «конфликтёром» – так он его называл. Тогда я не придала значения его словам, подумала: «Что они понимают, эти психологи? Что знают о чувствах, о жизни, об отношениях?!». Теперь я понимаю, что он был прав. Обрадовалась, когда его встретила, и рассказала ему про свою беду. Он сбросил мне на дискету часть материала по психологическим описаниям личностей, из которого я узнала много интересного и про себя, и про своего «приятеля-конфликтёра», и про его дуала, Гексли. Вот тогда-то у меня и возник план действий, который мне помог выпутаться из этой истории – трудный, рискованный план. Как актриса, я понимала, что если хоть в чём-нибудь ошибусь, всё может пойти прахом… Но решила всё же рискнуть, хотя бы потому, что другой альтернативы у меня не было. Представила, как это будет эффектно выглядеть, и словно заново родилась – так загорелась этой идеей!..

Среди некоторых моих знакомых были две-три, похожие по описанию на Гексли. Я знала, как они себя ведут, как разговаривают, и подумала, что легко смогу их скопировать. Мой приятель даже не знал, какой готовится ему сюрприз. Всё складывалось на редкость удачно: после того внезапного исчезновения он выждал две-три недели и заявился ко мне в очередной раз, когда я уже была готова к встрече с ним. Пришёл такой весёлый, довольный, уверенный, что его здесь ждут. И был потрясён моим внешним видом. Я изображала из себя «смешную девчонку» и выглядела теперь, как клоун на манеже, – хоть сейчас отправляй в цирк! Одета была в расшитую яркими заплатками тельняшку огромного размера, которая висела на мне, как короткое платье. На ногах были разноцветные гольфы. Волосы были перехвачены яркими резинками и, заплетены в две косички с хвостиками, которые смешно торчали у меня над ушами. Макияж тоже был самый смешной и диковинный: один глаз был намазан синей тушью, другой – коричневой. В этом костюме я могла бы играть Пеппи Длинныйчулок в каком-нибудь ТЮЗе. Он как увидел меня, тут же расхохотался. А дальше я уже не давала ему опомниться: начала дурачиться, пытаясь представит себя в роли его дуала Гексли, – играла Пеппи Длинныйчулок. Всё стала абсурдно и глупо переиначивать на свой лад, рассуждала, как пятилетняя девочка. Сама хохотала по каждому пустяку, ёрничала, насмехалась, подтрунивала над ним, передёргивала и высмеивала каждое его слово. Полтора часа работала пересмешником, веселилась и прикалывалась от души.

Он хохотал до упаду – как потом мне объяснили, на него словно повеяло тёплым, дуальным полем. Он расслабился и выглядел вполне счастливым. Говорил: «Ну ты меня и порадовала! Ну, ты меня и рассмешила! Давно я уже так не смеялся! Наконец-то ты поняла, что мне от тебя нужно. Вот такой ты мне нравишься! Вот такой будь всегда со мной, и я от тебя не уйду!..». И только я представила себе, что с таким, как он, я всегда должна быть этакой дурой-пересмешницей, как у меня тут же всё веселье улетучилось. И всю прежнюю боль, как рукой сняло. Сразу стало невероятно легко, как будто тяжёлый камень с души свалился: теперь я знала, как нужно мне поступить и как следует закончить этот спектакль. Комедия кончилась, пришло время подводить черту. В один миг я сбросила маску «дурашливой девочки», чтобы он увидел вместо своего дуала ненавистного ему конфликтёра. Грозно прищурилась, глядя ему в глаза. И для пущего страху ещё и прищёлкнула языком. А сама думаю: «Ну … Колобок, вот тут-то ты мне и попался! Вот теперь я тебя съем». Настроение у него резко переменилось: он почувствовал себя этакой Красной Шапочкой, оказавшейся перед Серым Волком, который наконец сбросил очки и чепчик и перестал прикидываться доброй бабушкой. Приятель мой оторопел, когда увидел моё лицо. Я смотрела ему прямо в глаза и видела, как они стекленеют от ужаса, а лицо бледнеет и даже подёргивается какой-то синевой. Никогда не видела столько страха на его лице.

Мне вдруг расхотелось доигрывать финал «Красной Шапочки»: я поморщилась, представив, какой он… И даже захотелось сплюнуть. У меня возникла идея получше. На память пришла сказка Андерсена «Свинопас». Точнее, тот её момент, когда принц прогоняет прочь глупую принцессу из-за того, что она променяла его искренние дары на фальшивки. Я подумала, что это как раз то, что мне нужно. И, пользуясь тем, что мой друг сидит ни жив, ни мёртв, говорю ему так:
«Значит, когда я вела себя естественно и была сама собой, я тебе не нравилась и мои искренние чувства тебе были не нужны. А когда я целый вечер кривлялась, как клоун, и изображала из себя полнейшую идиотку, я тебе понравилась и такой я тебе нужна?». Тут смотрю, он насторожился, глаза в кучку съехались, молчит. А я продолжаю: «Так вот, дорогой мой, ненаглядный мой, несостоявшийся принц, послушай, что я тебе скажу: ТАКОЙ, КАКОЙ ТЫ ЕСТЬ, ТЫ МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ ИНТЕРЕСУЕШЬ! ТЫ – ПУСТЫШКА! ФАЛЬШИВКА ТЫ! И ЗНАТЬ Я ТЕБЯ НЕ ХОЧУ! МЫ С ТОБОЙ ДРУГ ДРУГУ НЕ ПОДХОДИМ, МЫ С ТОБОЙ РАЗНЫЕ ЛЮДИ. Уходи и ищи себе ту, которая тебе подходит, а мне чужого не надо! Уходи и никогда больше не появляйся в моём доме!..». Он всё это выслушал. Улыбка померкла у него на лице, он встал и вышел за дверь. И всё! И с тех пор я никогда его больше не видела. До меня доходили разные слухи о нём. Говорили, что он стал работать профессиональным жиголо – то есть, по призванию. Может оно и к лучшему… Впрочем, меня это уже не волнует. У меня всё вошло в свою колею, и я совершенно счастлива тем, что имею! Хотите, честно скажу, чего мне сейчас больше всего хочется? Хочется высунуться в окно и вот так, размахивая флагом, кричать на весь двор: «Уррра-а-а! Я спаслась!!!» Думаете, можно, да?.. Ладно, попробую… Нет, я осторожно, я не вывалюсь… Я теперь жить хочу!..»

II-30. ЭИЭ, Гамлет. Моральная и социальная деградация в ИТО конфликта.

Трагический исход в ИТО конфликта, при котором ЭИЭ, Гамлет, оставаясь психологически зависимым от воли и влияния своего конфликтёра, морально и социально деградирует, теряя абсолютно всё, что составляет смысл и цель его жизни, представлен в пронзительно остром и шокирующем правдивой беспощадностью фильме «Чужие дети» (Грузия-фильм, 1958). Суть заключается в том, что главный герой фильма – простой рабочий парень, Дато (ЭИЭ, Гамлет), – недавно овдовевший отец двух детей (младших школьников), бросает их, а вместе с ними и всё, что ему дорого, – честь семьи, любовь близких, доверие и уважение окружающих, принося всё это в жертву своей моральной и психологической зависимости от безрассудной страсти к поразительно холодной и равнодушной к его чувствам «роковой» и «загадочной» Тео (СЛИ, Габен). Понимая, что становится её рабом и ощущая себя неспособным сопротивляться её холодной, расчётливой воле, он помогает ей в её чудовищно циничной интриге, направленной против него самого, его детей и молоденькой студентки Нато, которая, полюбив Дато – наслушавшись его стихов в период романтических ухаживаний – согласилась стать его женой и заменить его детям мать, решившись даже бросить учёбу в институте, чтобы уделять его детям больше внимания. После того, как отношения с Нато были официально оформлены, Тео запросто явилась в дом Дато, якобы для того, чтобы попрощаться с ним перед её отъездом в другой город, и одной фразой: «Не важно, что мы сейчас скажем друг другу, важно, что у твоих детей теперь есть мать.» – увлекла его за собой. Взяв сына, Дато пошёл её провожать на вокзал и домой уже не вернулся, сын видел, как отец впрыгнул в вагон уходящего поезда после того, как Тео поманила его рукой. Оставшись с двумя «чужими детьми», Нато понимает, что стала жертвой хорошо продуманной интриги, собирает вещи и, отпихивая «чужих» ей теперь детей, сбегает из дома, намереваясь уехать из города первым же поездом. И только увидев из окна вагона бегущих за поездом детей, меняет своё решение.

II-31. СЛИ, Габен. Прагматизм и сенсорная экспансия.

По своей ЭГО-творческой логике действий (+ЧЛ2сли) – квестимной логике деловых преимуществ, СЛИ, Габен любую ситуацию старается организовать с максимальной выгодой, с максимальным правовым и возможностным преимуществом для себя. Поступает так, как ему удобно и выгодно. (Это было ещё подмечено Аушрой Аугустиновичуте в одном из ранних её описаний ТИМа СЛИ, Габен: «Многими своими изобретениями Габен обязан своей лени».) Сенсорный комфорт (и в первую очередь, – психологический и расслабляющий эмоциональный комфорт), к которому он стремится – одна из приоритетных мотиваций всех его действий, которые он как представитель дельта-квадры никому не позволяет перекрывать контрмерами. Всё, что он делает для себя – это свято. И создавать себе препятствия, перекрывающие его действия подавляющей контр инициативой он никому не позволит. (Живёт по принципу: «Нам нет преград, а нам их и не надо!..»).

Договорённости в партнёрских отношениях удобны ему только в одностороннем порядке: как удобная и выгодная возможность склонить партнёра к новым уступкам, опутать его новыми обязательствами, взять с него новые обещания и заставить его выполнять обещанное. Со своей стороны он выполняет только те обещания, которые помогают ему:

завоёвывать доверие партнёра (на начальном этапе их отношений),
обнадёживать его в дальнейшем,
злоупотреблять его доверием и терпением,
пользоваться его услугами и истощать его ресурсы и возможности до предела.

Достигнув определённого для себя преимущества в этих отношениях и истощив эту новую для него «кормовую зону», СЛИ, Габен (и не думая компенсировать партнёру его потери, просто потому что не считает это для себя выгодным), покидает поиздержавшегося на него партнёра и уходит на поиски новых, удобных ему, отношений (на поиски новых «кормовых зон»), а к этому партнёру возвращается время от времени, вынуждая его самостоятельно восполнять свои потери, позволяя «новым кормам подрасти». (Собственно, к этому сводится освоение им новых альтернативных территорий по его ЭГО-программной сенсорике ощущений (-БС1сли) – инволюционной квестимной сенсорике далёких (или альтернативных) пространственных отношений. Действуя по принципу «Спасибо этому дому, пойдём к другому», СЛИ, Габен нигде подолгу не задерживается, придерживаясь принципа «погостил, пора и честь знать» – и из соображений психологического комфорта: чтобы не чувствовать недовольства и раздражения уставших от его визита хозяев, и для того, чтобы не истощать очередную «кормовую зону» до предела.

С самого начала предоставляя себя новому партнёру как «приз» (как «сам по себе подарок»), СЛИ, Габен навязывает ему себя как «приманку» и втягивает его в своего рода «лохотрон», посредством которого и истощает его ресурсы. При этом, связав его обещанием, СЛИ, Габен строго и неукоснительно контролирует их выполнение, но и выйти из этой игры СЛИ, Габен ему уже не позволяет: действует любыми методами, включающими откровенное насилие и запугивание). Совмещая таким образом «кнут и пряник», он устраивает эти отношения с очевидной для себя выгодой, распространяет своё влияние и на партнёра и на всю подчинённую ему территорию, заставляя и его окружение (его сферу влияния) работать на себя. Что в случае с ЭИЭ, Гамлетом (окружённым широким кругом знакомств) представляется ему особенно выгодным.

Достигнув определённых преимуществ в партнёрских отношениях, СЛИ, Габен со свойственным ему упрямством, от них уже не отступает. Удерживает их за собой, старается расширить границы достигнутого (как это свойственно упрямому- аристократу-стратегу, ЭГО-программному сенсорику) и уже не позволяет оттеснить себя с преимущественных позиций. К этой цели он и направляет все свои силы и возможности, все свои знания, умения и навыки, все ресурсы (свои и своего партнёра), не считаясь с его затратами, жертвами и потерями.

Все средства, которыми он только может воспользоваться, он (как упрямый-беспечный-стратег-аристократ) направляет на то, чтобы сохранить за собой преимущественные позиции при любых условиях, в любых партнёрских отношениях. (Поэтому может менять маски и коммуникативные модели, прикидываться простачком-добрячком, чрезвычайно доступным, простым, общительным и демократичным человеком. Довольно быстро начинает общаться запанибрата, переходит на «ты» после нескольких первых минут знакомства, производит впечатление душевно щедрого человека, готового отдать последнее ради помощи ближнему. Но стоит только отношениям завязаться, и дружеское обращение на «ты» оборачивается проявлением наглого и деспотичного хамства, неумолимого всевластного «владыки», который постоянными насмешками превращает своего нового «друга» в «шута», оттесняя его, как бы исподволь, вниз – в рабы и парии, которого можно откровенно, прилюдно унизить, обратившись к нему с непристойным предложением и упорно настаивая на нём.

В отношениях с СЛИ, Габеном на близкой дистанции, ЭИЭ, Гамлет даже не успевает заметить, как оказывается реально, фактически подчинённым, вытесненным в нижние слои иерархии, с чем он (как упрямый-стратег-экстраверт-решительный аристократ) естественно согласиться не может. Такая позиция ему ненавистна, равно как и роль «жертвы», которую СЛИ, Габен всё более упорно ему навязывает, пытаясь втянуть в новую этическую, техническую или бытовую авантюру, пытаясь заинтересовать его новыми «выгодными» предложениями, ещё больше разрушающими не лучшим образом организованный быт ЭИЭ, Гамлета, увеличивая одновременно с этим и число его потерь. От всех этих унизительных и насильственных манипуляций ЭИЭ, Гамлету приходится отбиваться всеми силами. Но СЛИ, Габен с самым невозмутимым видом игнорирует сопротивление конфликтёра, продолжая подпитывать его заинтересованность в своих услугах и не позволяя ему обходиться без них.

II-32. СЛИ, Габен. «Гостевой брак» как удобная форма деловых и этических манипуляций

Особый интерес в этих отношениях представляет собой (старая как мир) идея «гостевого брака» (которую сейчас активно поддерживают и внедряют некоторые «новаторы от психологии», рекомендуя её как новую и прогрессивную форму супружеских отношений). СЛИ, Габен, проявляющий интерес ко всему новому и собирающий, как в копилку, все сколь-нибудь выгодные формы организации партнёрских отношений, активно навязывает и ЭИЭ, Гамлету эту форму общения. Которая ему (СЛИ, Габену) особенно выгодна тем, что позволяет втягивать его в «лохотрон» в ракурсе личных, этических отношений, заставляет надеяться «на лучшее» – на то, что со временем они когда-нибудь оба «получше узнают друг друга» и эти отношения перейдут в привычную для форму традиционного брака.

Но такое положение вещей абсолютно неприемлемо для ЭИЭ, Гамлета как для рационала и решительного аристократа – тем более, что в этой ситуации он, как правило, оказывается подчинённым и зависимым лицом (Проблема заключается в том, что в ситуации, организованной иррациональным образом, рационал ориентируется хуже, чем иррационал, поэтому всегда проигрывает иррационалу и оказывается в зависимом от иррационала, подчинённом положении). А кроме того, для ЭИЭ, Гамлета как для субъективиста огромное значение имеет системная организация отношений, их официальная регистрация, формальная привязка к определённому уровню социальной иерархии. Ориентированный на ЛСИ, Максима, с его ЭГО-программной логикой систем (+БЛ1лси) – деклатимной логикой системных и ранговых преимуществ – педантичного, требовательного и обязательного во всём, что касается соблюдения взаимных обязательств в системе отношений – жёстко расписанных и узаконенных, ЭИЭ, Гамлет не может без ущерба для себя (и своих ценностных ориентиров) существовать в отношениях, навязанных иррационалом-СЛИ, Габеном, – не может ориентироваться в них логически и этически, но и не может НЕ втянуться в эту «игру» – и потому, что азартен (азартно любопытен: ему всегда интересно знать, чем дело кончится), и потому, что продолжая надеяться и доверять своему конфликтёру, как дуалу-ЛСИ, Максиму, ЭИЭ, Гамлет продолжает рассчитывать на его поддержку и помощь, выполняя все обязательства со своей стороны и ожидая ответного выполнения обязательств со стороны СЛИ, Габена, а в результате оказываясь в глубоком проигрыше.

«Гостевой брак» для ЭИЭ, Гамлета оказывается в этой связи ещё одной ложной целью (ещё одной приманкой в ловушке) и, – что самое страшное, – ещё одной дезориентацией, которая всё больше отклоняет его от системы исходных ориентиров и ценностей, в свете которых этот унизительный «гостевой брак» ему становится также ненавистен, как и любое вопиюще бессистемное и безответственное явление – разрушительное и асоциальное, по самой своей сути, отбрасывающее цивилизованное общество глубоко вспять, – в далёкое, тёмное прошлое, ко временам первых гоминидов с их стадно-групповыми или (ещё более архаичными) индивидуалистическими «гостевыми браками», получивших эту программу отношений от некоторых видов приматов – своих биологических предков. (В настоящее время сохранившие эту био-социальную программу мартышки-верветки организуют таким образом свои групповые браки: кто пришёл и оказал посильную помощь, тот и муж, (Дольник В.Р. «Вышли мы все из природы» Москва, Linka Press 1996.).). Как утверждают биологи, эволюции понадобилось два миллиона лет на то, чтобы из «самца» сделать «отца» – обидно было бы терять эти завоевания! Как экстраверт-эволютор, ЭИЭ, Гамлет особенно остро ощущает эти потери, вследствие чего, часто придерживается консервативных взглядов, стремясь отстоять и сохранить для «светлого будущего» всё лучшее из того, что было создано человечеством за прошедший период, включая высокую духовность и этику человеческих отношений.

Вступая в партнёрские отношения, ЭИЭ, Гамлет многим готов пожертвовать со своей стороны. Интересы семьи (рода, клана) защищаются им, как интересы системы. Того же он требует и от своего брачного партнёра. Поэтому он и рассматривает с педантичных позиций субъективного-рационализма (как рационал, субъективист и решительный аристократ) такие «гостевые отношения» как противоестественные. Если брачный партнёр одновременно (или последовательно) является гостевым супругом для кого-то ещё, то что это может быть, как не предательство интересов семьи?!.. Получается, кто слаще кормит, тот и «супруг»? А прикорми его ещё слаще, так он разрушит свою нынешнюю семью для того, чтобы создать новую: уйдёт в другую семью, перечеркнув всё то, что связывало его с прежней! Получается, интересы семьи, равно как супружеские права и обязанности можно купить (или продать) за миску чечевичной похлёбки?!.. А как же честь семьи, совесть, ответственность, долг? – где они и в чём проявляются при таких условиях и отношениях? И как прикажете выживать в этом жестоком и враждебном мире при таких зыбких и противоестественных отношениях, с таким беспринципным партнёром и безответственным человеком?!

То, что приемлемо для мартышек (или подходило для примитивных гоминидов, например, – для питекантропов и австралопитеков) не подходит для современного человека: у людей социум посложней будет!

Эту склонность к упрощению путём продвижения эволюции человечества вспять, в глубь времён, можно, конечно отнести за счёт в инволюционной архаичности ЭГО-прогаммной сенсорики ощущений СЛИ, Габена (-БС1сли) – квестимной сенсорики далёких (и альтернативных) пространственных отношений: как инволютор он склонен находить много нового и выгодного для себя в хорошо забытом и эволюционно отбракованном старом. Но эволютором-ЭИЭ, Гамлетом, мечтающем о скорейшем наступлении эры высокой духовности и всеми силами приближающего наступление светлого будущего, всё это воспринимается как проявление моральной и социальной деградации (как понижение статуса семьи и брака, как унижение человеческого достоинства, как разрушение социальной системы, вследствие общего упадка нравов). Всё это вызывает ощущение бессилия перед происходящим: если общество может хоть сейчас вернуться в Садом, то зачем его совершенствовать, развивать, ориентировать на высокие цели?.. К чему все усилия?!.. Один в поле не воин…

Хотя именно у решительных «и один в поле воин», – благодаря своим волевым качествам, благодаря чувству долга, ответственности и готовности к самопожертвованию, которые проявляются также и в полноценных супружеских отношениях. Но никак не в «гостевых браках», при которых в выигрыше неизменно оказываются самые беспринципные и безответственные. А в проигрыше остаются самые терпеливые и выносливые, беззаветно любящие, готовые к самопожертвованию во имя ближнего, способные бесконечно долго терпеть, прощать, любить, надеяться и верить человеку, даже если он доверия и не оправдывает.

II-33. СЛИ, Габен –– ЭИЭ, Гамлет. Вопросы морали и нравственности в отношениях конфликта.

Вопросы морали и нравственности партнёрских отношений оказываются в центре конфликта СЛИ, Габена и ЭИЭ, Гамлета – занижение СЛИ, Габеном нравственных ценностей по его активационному аспекту этики отношений (-БЭ6сли) – инволюционной, квестимной этике нравственных нормативов, расхолаживает и самого СЛИ, Габена, понижая значимость моральных обязательств перед конфликтёром, и угнетающе действует на ЭИЭ, Гамлета, отслеживающего моральную деградацию СЛИ, Габена по своему наблюдательному аспекту этики отношений (-БЭ6сли↓→ -БЭ7эиэ↓↑→-БЭ6сли↓→ -БЭ7эиэ↓↑→ БЭ6сли↓), с чем, конечно, ЭИЭ, Гамлет не может смириться.

Честные отношения с соблюдением всех договорённостей СЛИ, Габен даже в удобном для него «гостевом браке» соблюсти не может. Просто потому, что ему это не удобно и не выгодно. Проще «наскакивать» наездами и, пользуясь эффектом неожиданности, захватывать новые преимущества, опутывать партнёра новыми обязательствами для своей пользы и выгоды, и дальше удерживать его в этой сети обязательств, заставляя его ждать себя как дорогого и всегда желанного гостя. Брать с него новые обещания, позволяющие открывать новые горизонты возможностей и новые сферы влияния, наращивать новые преимущества открывать под них новые кредиты доверия.

Возвратив себе доверие партнёра новыми обещаниями, СЛИ, Габен и не думает их выполнять: чтобы с большим потенциалом задействовать вновь предоставленные ему «кредиты», ему выгоднее наращивать минус, беря всё новые и новые «займы», – выгоднее углублять свой долг. Поэтому и «аннулировать счёт», и даже списать долги и «закрыть кредит» он своему «моральному кредитору» не позволяет (в противном случае, резервы этой уже освоенной им «кормовой зоны» будут для него недоступны). Ради утверждения своих преимуществ СЛИ, Габен и совершает эти «налёты» на чужую территорию, используя её, как свою, по своей ЭГО-программной сенсорике ощущений (-БС1сли) – квестимной сенсорике далёких (и альтернативных) пространственной отношений. Эти чужие жизненные пространства он и осваивает как «свои альтернативные» всё по тому же своему ЭГО-программному аспекту (-БС1сли). Ради этого и вторгается в чужую жизнь и устанавливает в ней (по своей демонстративной логике соотношений (-БЛ8сли) – квестимной, инволюционной (альтернативной) логике системных нормативов) «свои порядки» – насаждает хаос, разрушает в ней всё до основания и превращает реальную систему отношений в мнимую (в «мнимую дружбу», «мнимый брак», «мнимые деловые соглашения» и т. д.), которой он, с целю запорошить глаза партнёру, всегда может подменить любую реальность – было бы только желание выдать фальшивку за чистую монету, а «втереть очки» – дело не трудное. Вот эти спонтанные («разбойничьи») налёты на чужую территорию, эти беспринципные вторжения в чужую, частную жизнь, этот новый вид произвола в партнёрских и семейных отношениях и мог бы в наше время (в понимании некоторых популяризаторов) считаться «гостевым браком», способным (по их мнению) «облегчить бремя ответственности для обоих партнёров и привести к компромиссу их несовместимые цели».)

Для СЛИ, Габена такие «гостевые браки» оказываются удобным подспорьем, мнимо-реальной ценностью – удобным оазисом («перевалочным пунктом») для одинокого и независимого странника-СЛИ, Габена – этакого «Человека-перекати-поле». Ему удобны эти двусмысленные, двузначные, двухстандартные отношения, как своего рода «отношения-Джокер», которые то повышаются в цене, когда дело касаются его личной выгоды, его претензий и его требований, предъявляемых к партнёру, то падают, когда приходит время отрабатывать обещанное и выполнять собственные обязательства. Одновременно с этим, эти двусмысленные, отношения расширяют и обновляют границы его территории, «аннулировав» все прежние долги СЛИ, Габена и обнулив все его предыдущие результаты – то есть, работают на его сенсорную ЭГО-программу освоения альтернативных жизненных территорий (-БС1сли). Для прагматичного аристократа-позитивиста-СЛИ, Габена при этом важнее всего – оставаться «на высоте», сохранив все преимущества своего положения; вне зависимости от того, выполнил он свои обещания или нет, – он здесь главный.

ЭИЭ, Гамлет при таких условиях постоянно оказывается в плену собственных обещаний и ожиданий, всё ещё отказываясь играть по двухстандартным правилам, переходить на систему двусмысленных отношений и менять правду на ложь: ему не удобна эта кардинальная ломка ценностей и рациональных аналитических ориентиров его модели (+ЧЭ1эиэ; +ЧЛ3эиэ; -БЛ5эиэ; -БЭ7эиэ). Ему удобнее пытаться контролировать СЛИ, Габена и требовать от него обещанное. СЛИ, Габен исчезает на какое-то время, заставляя ЭИЭ, Гамлета «сбиться со следа и потерять его из виду». Позволяет ему ненадолго остыть, успокоиться, «выпустить пары», поправить свои дела, а потом вновь появляется, чтобы опутать его новыми обещаниями, обязательствами, навязать новые условия игры «в одни ворота»), пустить игру по новому (заранее продуманному им) кругу и получить новые преимущества (новый выигрыш) в пространстве и времени. Когда ЭИЭ, Гамлет снова придёт к неутешительному результату и почувствует себя обманутым, СЛИ, Габен будет уже далеко.

– Что следует понимать под «мнимой реальностью»?

– Вымышленную, надуманную реальность, в которой любой объект (включая и человека, её создавшего) может оказаться «мнимой единицей», выдаваемой за реальную, полноценную, объективно, фактически подтверждённую. Мнимая реальность позволяет подменять действительное желаемым. Как невидимое платье голого короля, она существует только для тех, кому выгодно её задействовать в своей игре, выдавая эту дутую фальшивку за полновесную ценность, манипулируя ею и внедряя её там, где можно мнимой величиной разменять или подменить реальные ценности.

– Это что-то вроде фальшивой, неполновесной монеты в человеческих отношениях…

– ... именуемой в обиходе мошенничеством, ложью, двусмысленностью или двухстандартностью, при котором реальная цена этой «мнимой величины» всегда оказывается ниже её номинальной стоимости. В квадрах субъективистов (альфа и бета) искажение фактов считается допустимым, если это повышает престиж системы, или защищает её интересы. Ложь (искажение фактов, отступление от истины) в личных интересах, или в интересах личного превосходства может позволить себе только доминант системы, или тот, кто претендует на доминирующее мест в системе. Всем остальным – нижестоящим обманывать строго запрещается (выкручивайся, как хочешь, даже если не виноват).

В квадрах объективистов (гамма и дельта) искажение фактов допускается в интересах дела, в интересах выгоды («не обманешь, не продашь») в целях личного превосходства. В иррациональных диадах, а особенно в иррациональной диаде дельта-квадры – квадры объективистов-аристократов (ИЭЭ, Гексли –– СЛИ, Габен) искажение фактов в интересах личного превосходства считается правом личности на допустимую информацию о самом себе. В квадрах объективистов считается возможным и допустимым выставлять себя в выгодном свете (всё по той же схеме: не обманешь – не продашь (себя, любимого), – не внедришься в нужную тебе среду на выгодных для сея условиях. Но если в гамма-квадре (в силу задавленной, вытесненной в анти-ценности интуиции потенциальных возможностей) стараются далеко не отходить от истины (а то ещё заврёшься и усугубишь проблему), то в дельта-квадре, где аспект интуиции потенциальных возможностей доминирует, допускается (и считается правом личности) говорить не то, что есть на самом деле, а то, что хотелось бы предложить в потенциале. В результате получается этакая «хлестаковщина»: кто удачней и выгодней о себе соврёт, тот и победитель, – тот успешнее внедрится в желаемую среду, выше взлетит, больше захватит и из любой неприятности выйдет победителем. Главное, – врать убедительно, правдоподобно и выдавать только ту информацию, которую было бы невозможно проверить, – то есть, представлять себя некой мнимо- реальной величиной и задействовать область альтернативных возможностей (область мнимо-реальных возможностей) по максимуму. (Захотелось Хлестакову представить себя важной персоной при отсутствии к тому каких бы то ни было реальных, ситуативных противопоказаний, – и пожалуйста! – представил себя в выгодном свете, взятки за мнимые услуги со всех собрал и укатил в Петербург на лучших лошадях, предоставив своим мнимо-реальным «протеже» самим оправдываться теперь уже перед реальным ревизором.)

Внедрение мнимо-реальных величин позволяет задействовать неограниченные реальные и мнимо-реальные ресурсы и возможности в дополнение к реально ограниченным возможностям, позволяет изыскивать (или изобретать) альтернативные средства в отсутствии реальных, что, в конечном итоге, позволяет находить выход из многих безвыходных положений и выживать в достаточно сложных условиях и ситуациях. Но приводит к девальвации нравственных ценностей…

– … Выживание – это, в конечном итоге, главная цель, которую эволюция ставит перед человечеством.

– Да, но программу «выживать достойно» – тоже никто не отменял. Выживание ценой нравственной деградации не считается эволюционным достижением. Упразднение основ нравственного совершенствования приводит к тотальному вырождению биологического вида (как это уже было с неандертальцами и многими иными видами гоминидов, ставшими слепой ветвью эволюции). По счастью, человечеству, с его 16-ю типами информационного метаболизма, это не грозит. Благодаря универсальному набору психологических признаков и свойств, благодаря сложному и неравнозначному набору интертипных отношений, в соционе все ТИМы друг с другом многопланово взаимодействуют – и напрямую, и косвенно, и непосредственно, и опосредованно. Каждый психологический признак может стать грозным оружием, каждое свойство – защитной мерой. (Именно поэтому ни одно из «негативных» или «опасных» свойств психотипов нельзя игнорировать или исключать из сферы исследований, вне зависимости от того, нравится оно кому-то или нет. Соционика становится естественной наукой и развиваться тоже должна по этим правилам, в комплексе с другими естественно научными дисциплинами. Куда как приятно было бы представить себе, что у розы нет шипов, а волчьи ягоды безвредны и сладки на вкус! Но вот только, кому принесёт пользу такая ложь?

– Естественно, только тем, кто и дальше будет пользоваться спросом и втирать очки!..

– С помощью соционики как и раз и можно разоблачить очковтирательство в межличностных и интертипных отношениях. И можно вывести отношения на безопасный и более высокий нравственный уровень, при котором легче будет разоблачать обманщиков, а потому, обманывать или обманываться уже будет сложно.

– Но этот парень обманулся, когда ему устроили спектакль, не смог отличить дуала и конфликтёра. Но даже зная соционику, не так-то просто отличить рационала от иррационала…

– Зато квестима от деклатима отличить намного проще. Различия, что называется, «на лбу написаны». Дуалы дополняют друг друга по этим противоположным признакам, а у конфликтёров они совпадают, что и вызывает такое сильное притяжение на начальном этапе и неизбежное отторжение по мере развития отношений..

– Но ведь не все признаки выявляются так ярко и определённо?

– Именно поэтому не стоит сглаживать и растушёвывать каждое их выявленное свойство. Незачем превращать реальное свойство в «вымышленное», «несуществующее», а определённое в «неопределённое». И не зачем сбрасывать со счетов, то что уже выявлено и определено, даже если оно кому-то не нравится.

В соционике каждая новая тема исследуется методом решения уравнения со множеством неизвестных. Где «неизвестным» оказывается каждое новое не выявленное (или, не поддающееся системному объяснению) свойство. Но зато каждое открывшееся свойство (ТИМа, признака, или отношений) как раз и становится новой «известной величиной» и в этой связи может быть как раз тем самым «кодом», «ключом» или «шифром» для новых, но пока ещё скрытых от нас «неизвестных». Не говоря уже о том, что каждое такое свойство может быть важным компонентом каких-то глобальных, но пока ещё не выявленных закономерностей, через которые откроются другие знания, возможности и перспективы. Поэтому выбрасывать его из описания (якобы для того, чтобы «не травмировать психику читателя») – это всё равно, что выплёскивать младенца вместе с водой.

Безобидных или беззащитных ТИМов в соционе нет, как нет и абсолютно защищённых. Подавить, стереть или нейтрализовать защитные программы и свойства в немалой степени все могут всем. Особенно в антагонистичных ИТО конфликта, и особенно на близкой дистанции, когда появляется больше точек соприкосновения и объём (раздражающе болезненного) взаимодействия с партнёром увеличивается.

II-34. ЭИЭ, Гамлет – СЛИ, Габен. Конфликт рационала и иррационала

Двухстандартные отношения удобны СЛИ, Габену как прагматичному стратегу-иррационалу. И в этой точке выстраивается его конфликт с Гамлетом по шкале «рациональность – иррациональность»: то, что может быть приемлемо и допустимо для иррационалов, часто оказывается неприемлемым и недопустимым для рационалов. Например, рационалам, а особенно субъективистам-рационалам (педантам) такие «гостевые браки» не удобны: они организуют системные отношения иррациональным образом, при котором рационал не успевает разобраться в мотивах поведения партнёра, не успевает сориентироваться и приспособиться к постоянно меняющимся правилам игры, не успевает соотнести их со своей рациональной системой координат и в результате оказывается в проигрыше А иррационалам, позволяющим себе находить определённые выгоды в таких отношениях – новые возможности и решения многих проблем в таких, размытых в правовом смысле пограничных «отдушинах», неудобными оказываются договорённости как таковые. Даже в таких «гостевых браках» иррационалов к этому приводит элементарное их нежелание удерживать себя в каких-то рамках и ограничениях. (Человек при этом напоминает реку, вышедшую из берегов: нарушает какие-то нормативные соглашения, разрушает границы дозволенного, но при этом его всё устраивает в этом хаосе и в производимых им разрушениях.) В пределе (а точнее, – в волюнтаристическом беспределе) он выступает против каких бы то ни было договорённостей вообще и навязывает свою тотальную экспансию, не желая себя в чём-либо сковывать просто потому, что ему это не выгодно. СЛИ, Габен всё это отлично понимает, учитывает, а потому и навязывает такие ограничения и договорённости своему партнёру в одностороннем порядке, чтобы самому никому и ни в чём не быть обязанным. Ему как иррационалу-аристократу не удобно строго соблюдать свои обязательства перед партнёром, но удобнее подчинить его своей воли и по факту постоянного наращивания своих преимуществ в этих отношениях заставить его примириться со своим унизительным положением.

В КАЖДОЙ ДОГОВОРЁННОСТИ ЕСТЬ СВОИ ОГРАНИЧЕНИЯ, а иначе, незачем было бы и договариваться. Поэтому, не всё ли равно, с какой частотой и с каким интервалом устанавливается и соблюдается эта договорённость, – каждый день или раз в неделю, если она сама по себе (самим фактом своего существования) уже становится обузой, оказывается неудобной, обременительной, сковывает и связывает, как любое ограничение в решениях и действиях. И, значит, если у человека возникнет желание пользоваться своими договорными правами чаще или реже, чем это предписано соглашением, он тоже должен будет подгонять их под достигнутые договорённости. Но, если он (будучи «гостевым супругом») придёт к своей партнёрше не в свой «гостевой день», то она, имея право на свою частную жизнь, тоже может выставить его за дверь: «Дорогой, сегодня не твоя очередь, мы с тобой так не договаривались!..» И, значит, иррационалу придётся в очередной раз либо конфликтовать, либо удерживать себя в рамках договорённостей, что опять же, ему не удобно…

– Для таких «гостевых браков» спокон веков создавались приемлемые для всех условия – напоминает Читатель, - существовали дома для «свиданий»: приходи и «гости», сколько хочешь. Но зачем морочить голову человеку, который рассчитывает создать семью? Героине ещё повезло, что она сумела поставить на место своего конфликтёра и вырваться из этого плена…

– Сама того не подозревая, она мощно суггестировала его по аспекту интуиции потенциальных возможностей, который к тому же и подавался с позиций болезненного для Габена аспекта этики эмоций (+ЧЭ1эиэ↑→+ЧЭ4сли↓) посредством смены ярких и сильных впечатлений этого импровизированного спектакля, разыгранного так смело и так профессионально точно, в такой опасной близи от зрителя, что конечно СЛИ, Габену на какой-то момент стало (мягко говоря) не по себе. Героиня профессионально «вошла в образ», а потом резко вышла из него, и эта смена образов «слегка» напугала СЛИ, Габена, – ударила по ЭГО-программной сенсорике ощущений (-БС1сли) – сенсорике далёких пространственных отношений, которые неожиданно неблагоприятно складывались для него и на какой-то миг он почувствовал себя в западне (-БС4эиэ↑→-БС1сли↓), в одной «клетке» со своим конфликтёром в опасной близости от него. Этот эффектный финал импровизированного спектакля занизил его самооценку и по аспекту интуиции потенциальных возможностей: оказывается он ошибся занижая потенциал возможностей своей конфликтёрши-ЭИЭ, Гамлета, если она одним ходом переломила ситуацию, загнав своего «преследователя» в устроенную ею ловушку, задействуя и свой творческий, актёрский потенциал, и другие защитные свойства своего психотипа. Возможно, вне театра, вне актёрского перевоплощения, ЭИЭ, Гамлету трудно было бы самому понять всю психологическую подоплёку этой ситуации, а уж смоделировать её таким образом, чтобы показать СЛИ, Габену всю бесперспективность их отношений – и того трудней. Но надо сказать, что героиня с честью справилась с этой задачей. И это удачный пример того, как соционика помогает сориентироваться в сложной психологической ситуации, помогает понять, проанализировать и спрогнозировать на будущее свои отношения с партнёром.

Соционика от Стратиевской

28 июня 2008

Конфликтные отношения: ЭИЭ - СЛИ (Часть 2)