Этико-интуитивный интроверт (ЭИИ, Достоевский) → сенсорно-этический интроверт (СЭИ, Дюма)

I. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма.  Программы социальной успешности. 

I-1. Программы социальной успешности ЭИИ, Достоевского как интроверта-координатора дельта-квадры[1]. 

Основная задача ЭИИ, Достоевского как интроверта-координатора дельта-квадры – создание мирных и толерантных отношений для благоприятных условий существования всех членов общества.

 

I-1-1. ЭГО-программа ЭИИ, Достоевского как накопление этических преимуществ и создание высоконравственных форм тотального умиротворения.

 

ЭГО-программа ЭИИ, Достоевского – эволюционная,  дельта-квадровая,  позитивная, стратегическая, рассудительная, деклатимная, уступчивая, этика отношений (+БЭ1) – аристократически-возвышенная этика нравственного превосходства сводится к максимализации позитива

в этических отношениях.

 

Эволюционность – стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее в этических отношениях (+БЭ) делает Достоевского конформными по отношению к существующему (или навязанному ему) порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить в них достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, ограждать от распада и деградации, принимать за основу и развивать традиционно и творчески.

 

ЭГО-программная эволюционная этика нравственных преимуществ (+БЭ1) побуждает ЭИИ этически преобразовывать мир позитивным примером личного самопожертвования и самоотречения в пользу всех обойдённых и угнетённых, нуждающихся в этической защите, в нравственном оправдании, в моральной поддержке и покровительстве. («Иди к униженным, иди к обиженным – там нужен ты!»)

 

Деклатимность с её интегрирующими свойствами, среди которых и объединение с окружающей средой, и сокращение пространственно-временных отношений, в сочетании с рассудительностью, позитивизмом и стратегией способствует совмещению несовместимых этических приоритетов путём размывания границ понятий добра и зла  и (вследствие этого) поверхностного сглаживания их антагонистических противоречий для установления благоприятных этических отношений, которые впоследствии можно будет эволюционно развивать и совершенствовать, устремляя их к идеалу, который ЭИИ, Достоевский видит в тотальном умиротворении и примирении всех со всеми посредством сглаживания конфликтов и  ценой взаимных уступок, следуя принципу:  «Худой мир лучше доброй ссоры»,  призывая обиженных к терпению и смирению и показывая личный  пример самоотверженной кротости, подавляя и «проглатывая» нанесённую ему  обиду. 

 

Этот  «абсорбционный» способ избавления от обиды (сначала проглотить обиду, а потом «забыть» о ней – вывести из памяти, как отработанный материал) удобен для деклатимов и их деклатимной модели  с её интегрирующими и абсорбирующими свойствами, в силу «всеядности» которых обиду можно и нужно принять в себя – «проглотить», как горькое лекарство, или  «съесть», как лимон, а потом выразить совершенно противоположную эмоциональную оценку, сменив её с отрицательной на положительную: «проглотить гадость не поморщившись», – «съесть лимон  с улыбкой», демонстрируя  обидчикам своё моральное превосходство, как того требует деклатимная, иерархическая этика высоконравственных отношений – ЭГО-программный аспект ЭИИ, Достоевского (+БЭ1), – амбициозная и субъективно-идеалистическая этика нравственных преимуществ, позволяющая ЭИИ, Достоевскому завоёвывать моральное превосходство  и из последних становиться первым  в своём собственным воображении и в созданной в нём мнимой, воображаемой реальности, которой Достоевский творчески (по творческому своему аспекту альтернативной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2) подменяет реальную действительность, защищаясь и отгораживаясь от неё  воображаемой – мнимо-реальной – действительностью, выдавая желаемое за действительное всякий раз, когда ему это удобно и выгодно,  используя для этого свойственную деклатимам самоуверенность, самовнушение и глубочайшую убеждённость в своей правоте.

 

Ввиду присущей ему нерешительности, замещаемой рассудительностью, и в силу  вытесненного на слабый уровень СУПЕРЭГО, на позицию ТНС (точки наименьшего сопротивления) проблематичного (для ЭИИ, Достоевского) аспекта деклатимной  волевой сенсорики (-ЧС4), противоборствующей своим волевым подавлением с его ЭГО-программой, –  идеалистически возвышенной этикой  отношений (+БЭ1), ЭИИ, Достоевский является принципиальным противником всякого рода насилия и насильственного произвола. Поэтому лучшее, что он может предложить обиженному человеку (в том числе и себе), – это смириться с обидой и с пережитым  унижением,  отказаться от мести, предоставив её Высшим Силам; поверить в неизбежность наказания обидчика Провидением, а поверив в это, отпустить обиду от себя, – отбросить, сказать: «Улетай, обида!», послать её куда подальше в своём воображении (можно вместе с обидчиком), и она улетит. После чего, в соответствии с миротворческим заповедями  идеалистически-возвышенной ЭГО-программной этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1),  обидчика следует простить, как бы тяжела его вина ни была, убеждая себя, что наказание свыше его не минует. После того, как все эти ритуалы примирения с обидой и обидчиком завершены, можно облегчённо вздохнуть и почувствовать себя успокоенным и освобождённым от тяжёлого «инородного» груза в виде угрызений совести за несовершённую месть, которая до этого не давала покоя ни днём, ни ночью, заставляя терзаться обидой и болью за перенесённые страдания и унижения.

 

После того, как инцидент с обидой, благодаря способности  к самовнушению (свойственной всем деклатимам, в том числе и ЭИИ, Достоевскому),  будет считаться исчерпанным, можно будет вернуть себе спокойствие, состояние умиротворения и хорошее настроение: тучи над головой рассеются, всё вокруг заиграет яркими красками  (благодаря присущему ЭИИ, Достоевскому позитивизму), жизнь снова станет приятной, и волноваться уже будет не о чем. По крайней мере, до следующей обиды, от которой миролюбивый и уступчивый перестраховщик (предусмотрительный - рационал - объективист)-ЭИИ, Достоевский  постарается себя оградить. А для этого он попытается примириться с реальным (или потенциальным) обидчиком, будет с ним приветлив и дружелюбен, всем своим видом показывая, что обиду ему он уже давно простил, подавая своё прощение как аванс будущих доброжелательных отношений,  рассматривая её как гарантию ответного миролюбия, считая, (в ослеплении собственным – деклатимно-этическим – идеализмом), что за его уступку ему будут платить встречной уступкой, а за добро – добром.

 

Если обидчик снова начнёт унижать ЭИИ, Достоевского и высмеивать его готовность выслуживаться перед  ним, указывая на его беспринципное отношение к обиде и на отсутствие самоуважения и чувства собственного достоинства, Достоевский посмеётся вместе с ним, превращая его издевательства в шутку. Со свойственной деклатимам способностью менять оценку происходящему с отрицательной на положительную и наоборот, что позволяет им оценивать зло, как добро и менять добро и зло местами, Достоевский проигнорирует негативную точку зрения обидчика, поскольку объективное своё унижение, в своей собственной субъективной оценке он представит возвышением: «Я выше его насмешек и горжусь этим!» – скажет себе ЭИИ, Достоевский, усматривая своё моральное превосходство в том, что он не усугубляет свою вражду с обидчиком, а наоборот, – подчиняясь его террору, беспрекословно признаёт его власть над собой, а, значит, и выбирает самый бесконфликтный способ поведения, тем самым склоняя его к миру. А поскольку мир всегда лучше вражды, соответственно, и миротворец-ЭИИ, Достоевский нравственно выше и достойнее своего обидчика. Из чего следует, что и все унижения со стороны обидчика, унижают теперь самого обидчика и возвышают миротворца-ЭИИ, Достоевского, прибавляя ему бонусы за переносимые страдания, – его и так пинают, и этак, а он ползает перед своим обидчиком и целует ему руки, умоляя его не бить. Но при этом убеждённо считает себя нравственно выше и достойнее его, потому что таким образом склоняет его к миру. Если разозлённый его угодничеством обидчик снова проявит агрессивность, ЭИИ, Достоевский, признавая за противником силовое превосходство и пасуя перед ним,  склоняется к ещё большим уступкам, готовясь  подставить и другую щёку для удара. «Худой мир лучше доброй ссоры» – убеждает он себя и других, навязывая всем вокруг своё мнимое примиренчество и не замечая за ним реального попустительства злу.  Игнорируя объективные противоречия и антагонизмы,  миротворец-ЭИИ, Достоевский  с фанатичной убеждённостью в своей правоте проявляет исключительное упрямство в стремлении примирить непримиримое, пытаясь личным примером и личными уступками доказать то, что испокон веков было и в теории, и на практике многократно опровергнуто другими. 

 

I-1-2. ЭТИК-МОРАЛИСТ (УСТУПЧИВЫЙ-РАЦИОНАЛ-ОБЪЕКТИВИСТ) ЭИИ, Достоевский в борьбе за мнимые нравственные преимущества любой ценой. Программа мнимого тотального умиротворения и кодекс «высоконравственного  человека» СУБЪЕКТИВНОГО ИДЕАЛИСТА, ЭИИ, Достоевского.

 
Субъективный идеализм ЭИИ, Достоевского представляет собой сочетание субъективной деклатимной самоуверенности, – самовнушения по признаку деклатимности – и алогичного, интуитивного инфантилизма, который по совокупности признаков этики, интуиции, деклатимности и рассудительности, часто проявляется в наивной и восторженной – инфантилизирующей – субъективно-деклатимной идеалистической позиции, ставящей качество объекта (или объективной реальности) в зависимость от личной установки: «Подумай о реальности хорошо, и она станет такой, какой ты хочешь её видеть!» («Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу».)

По мнению субъективного идеалиста ЭИИ, Достоевского принимать желаемое за действительное можно и нужно: «Надо верить в мечту, приближая (пусть даже только в желаниях) реальный мир к воображаемому, тогда мечта станет реальностью». Если действительность разочарует, если произойдёт «осечка», и желаемое не совпадёт с действительным, – тоже не беда: в другой раз получится. Главное – знать, что этот мир можно изменить к лучшему (личной волей, личным желанием, личным мнением). Если ты способен думать о нём, лучше, чем он есть, ты сможет открыть в нём скрытые резервы – открыть в себе или в других скрытые потенциальные возможности, способные привести к реальным улучшениям.

 

В свете таких идеалистических убеждений становится возможной программа подавления конфликтов, основанная на этических преимуществах деклатимной этики отношений – этики «высоких отношений» ЭИИ, Достоевского и связанным с ней кодексом «высоконравственного человека»  – набором защитных мер, продиктованных необходимостью выживания и инстинктом самосохранения:

1.      Высоконравственный человек незлобив, умён и легко прощает мелкие обиды, а потому легко уживается с другими, подлаживаясь под общее настроение и мнение.

2.      Высоконравственный человек не раздражается по пустякам, не скандалит почём зря (аспект этики эмоций здесь выступает как антипод и антагонист этики отношений), а потому и не наживает себе врагов.

3.      Высоконравственный человек  не помнит обид, не держит зла, не скрывает своих добрых намерений – он открыт для добра и платит за зло добром, что особенно привлекает к нему окружающих.

4.      Высоконравственный человек открыто доброжелателен, демонстративно дружелюбен, предупредительно услужлив и любезен, легко и быстро располагает к себе людей и заводит новых друзей.

5.      Высоконравственный человек из любой сложной этической ситуации старается выйти с максимальным моральным преимуществом, подавив раздражение, победив собственную агрессию, одержав моральную победу над собой и своими негативными эмоциями, загладив конфликт, примирив себя со своим противником, погасив очаг напряжения.

6.      Высоконравственный человек ищет (и находит) альтернативные пути к примирению в любой сложной этической ситуации, избавляя себя от необходимости наживать врагов, мстить им за обиду и преумножать зло в этом мире.

7.      Высоконравственный человек должен при всех условиях придерживаться позиции «мир любой ценой», чтобы при необходимости

·         свести повод для конфликта к минимуму,

·         большую обиду – к мелкой, 

·         а мелкую обиду простить и забыть – аннулировать.

 

Главное – не доводить отношения до конфликта, конфликт – до драки, драку – для повода к мести.

 

А для этого требуется:

·         не наживать врагов;

·         не раздражать потенциальных мстителей;

·         быть кротким, скромным, смирным;

·         почаще говорить о своей скромности и смирении,

·         демонстрировать уступчивость и покорность;

·         при необходимости можно прикинуться больным, слабым беспомощным. (Кто знает, какой ты на самом деле? Главное, — за кого ты себя выдаёшь, кем представляешь.)

 

Вследствие этого, позиция высоконравственного человека в ракурсе аспекта этики нравственных преимуществ ЭИИ, Достоевского (+БЭ1) сводится к лозунгам: «Я – безобидный!», «Я не представляю опасности ни для кого!»,  «Меня не нужно бояться, преследовать, терроризировать, притеснять: я никому не причиняю вреда!», «Я – добрый и незлобивый!», «У меня много друзей. И никогда не бывает врагов. Я не умею их наживать!». «Со мной невозможно конфликтовать, потому что я этого не хочу! Я – за мир во всём мире!», посредством которых и реализуется  идея всемерного умиротворения ситуации всевозможными средствами с целью предотвращения конфликта любым способом.

 

Конфликт интересов при этом демонстративно нивелируется (сводится к нулю), границы этических и логических различий и противоречий, демонстративно стираются, понятия добра и зла становятся размытыми, обтекаемыми, плавно перетекают одно в другое и даже меняются местами, названиями и смыслами, препятствия к пониманию становятся мнимыми (или мнимо-реальными), разногласия  исчезают, уступая место осознанию общности целей и приоритетов, о которых почаще рекомендуется напоминать: «Вот видите: мы с вами и думаем, и говорим одинаково. Между нами так много общего! Зачем нам ссориться, если мы можем дружить и жить в мире.».

 

Реальный конфликт при этом представляется «мнимым» и «вымышленным» – становится «плодом воображения» для одной из сторон («потенциального зачинщика конфликта»). Другая сторона (миротворец-ЭИИ,  Достоевский) – ясно видит и убедительно «доказывает» (всевозможными средствами; преимущественно, – демонстративно доброжелательным и беспредельно уступчивым отношением), что причины для ссоры с таким дружелюбным человеком, как он, нет и быть не может никакой.

 

Интеллектуальная «игра -позиция» такого высоконравственного человека: «Ты не заставишь меня с тобой поссориться, если я этого не захочу!».

 

Ролевая, коммуникативная модель-маска – роль шутника –«джокера», готового любую резкость обращать  в шутку, а любую шутку – смягчить или обострить до колкости (при необходимости стереть грань между «игрой» и серьёзным отношением), так что становится непонятно: способен ли «шутник» всерьёз обижаться и обижать, или ему это ни в коей мере не свойственно, и он только разыгрывает роль обиженного, когда хочет привлечь внимание к своим проблемам. В конечном итоге «шутник» двусмысленно намекает (многозначно даёт понять), что его не следует воспринимать всерьёз, обижаться на него и мстить за обиду (равно как и давать повод для обиды и мести).

 

Двусмысленность и многозначность свойственны  ЭИИ, Достоевскому  как инфантильному интуиту-деклатиму-аристократу   и необходимы для возможного самоутверждения в системе, (в иерархии) на доминирующих позициях после того, как он утвердится в ней в качестве «безобидного шутника» и перестаёт казаться опасным для окружающих (потому что его никто уже не воспринимает всерьёз). Тогда и настанет время подумать о повышении правового и социального статуса, чтобы до конца жизни не ходить в «безобидных» и «беспомощных», чтобы его «мелкого» и «уступчивого»  такого не затоптали, как мышь, и не вытеснили насильно в нижние слои иерархии, где отношения могут быть далеко не такими этичными, как ему хотелось бы, и он со своим стремлением  к нравственному превосходству может быть реально уязвим. 

 

Как бы ни был агрессивен ЭИИ, Достоевский на деле, защищая миротворческие программы своей деклатимной («возвышенной», аристократической) этики  отношений он на словах будет утверждать, что в отношениях с ним нет повода для обид и нет повода для мести, поскольку его высоконравственная этическая ЭГО-программа, включающая в себя:

·         минимум агрессии и раздражения,

·         минимум угрозы и опасности,

·         минимум противоречий, недопонимания и конфликта,

 по его (инфантильно-идеалистическому) мнению ограждает его от агрессии со стороны окружающих, ввиду того что:

1.      минимальный конфликтёр безобиден;

2.      минимального конфликтёра никто не обижает, никто не задевает –он слишком мелок для этого;

3.      минимальному конфликтёру никто не мстит – на его «незавидную долю» никто не зарится, на его скромную экологическую нишу никто не претендует.

 

Задача ЭИИ, Достоевского – не наживать врагов и никому не мешать следовать своим стратегическим курсом для достижении для своих целей. А по возможности, – «из добрых побуждений» и «во имя добра» и оказывать посильную помощь этим целеустремлённым людям, даже если намерения у них недобрые, что необходимо и  для того  чтобы сгладить конфликт  и свести к минимуму агрессию и возможное число жертв.

Его позиция:

·         надо быть добрым и безобидным для всех – добрый не наживает врагов;

·         надо быть уступчивым и покорным – покорному человеку не мстят.

 

«Высоконравственный человек», по глубокому убеждению ЭИИ, Достоевского  не может (и не должен!) отвечать силой на силу, поэтому волевое сопротивление ЭИИ изначально пытается исключить из средств и методов самообороны, поспешно и безоговорочно уступая всем, кто превосходит его силой и агрессивностью. Таких  же уступок он требует и от других (преимущественно, от тех, кто зависит от него или находится под его защитой), проявляя при этом крайнюю, доходящую до деспотизма, настойчивость: может даже побить их, вымогая уступку. 

 

Если уступки агрессорам обходятся ценой многих потерь, ЭИИ, Достоевский (как  недавний вымогатель  этих уступок) устраивает сцены ложного раскаяния, демонстративно сокрушаясь о принесённых жертвах: «Ах, это из-за меня они безвинно пострадали!». И хотя он прекрасно понимает, что без умиротворения ситуации жертв возможно было бы больше, сцену раскаяния он, тем не менее, устраивает

·         и для самооправдания,

·         и для демонстративного признания своей вины,

·         и для умиротворения пострадавших,

·         и для примирения с ними,

·         и для  восстановления своего достойного (а затем и превосходящего) морального и социального статуса в их глазах.

 

Прикрывая и защищая свои страхи (преимущественно,  по своей проблематичной «болевой» волевой сенсорике (-ЧС4) – по точке наименьшего сопротивления (ТНС), своим мнимым, деклатимным, ЭГО-программным этическим идеализмом (+БЭ1), ЭИИ, Достоевский сохраняет не только целостность своего идеалистического мировоззрения, что необходимо ему, как носителю этой ЭГО-программы, но и целостность своей деклатимной модели, а значит, и целостность своей психики, сохраняя при этом все её природные свойства и все психологический свойства своего психотипа и своей деклатимной модели. Именно эта борьба за непоколебимость и целостность своих   ЭГО-программных этических мировоззрений и заставляет ЭИИ, Достоевского так отчаянно и яростно защищаться от разочарований, используя все реальные и мнимые возможности и напрягая до предела все свои силы, не исключая и  жестокие, насильственные меры по отношению к тем, кто его «разочаровывает» своей неуступчивостью или ставит «в неловкое положение» – опасное или унизительное для его нравственного превосходства. ЭГО-программная предусмотрительность и  рассудительность высоконравственной этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1) работают на эту его идеологическую гиперзащиту. Ради этой самозащиты ЭИИ, Достоевский  и изводит других упрёками, заставляет их мучиться угрызениями совести, донимает надуманными претензиями и ложными обвинениями, возводит на них напраслину и  (любыми средствами!) отводит вину от себя (чтобы не расщеплять этими угрызениями свою целостную деклатимную модель и не доводить себя до разрушительных (расщепляющих психику) внутренних противоборств и противоречий. Ради этой идеалистической целостности ЭИИ, Достоевский, в силу  свойственного деклатимам самовнушения, заставляет и себя, и других, принимать желаемое за действительное. Глубокие и очевидные разочарования оказываются для ЭИИ, Достоевского (как для этика-позитивиста-стратега-деклатима) наиболее травматичными. 

Крушение иллюзорного мира и его идеалистических надежд ЭИИ, Достоевскому пережить трудно. Без разрушительных для его психики последствий это никогда не проходит. В лучшем случае он станет истериком, скептиком, пессимистом, циником с садистскими наклонностями, для чего и начнёт выпускать порождённых его воображением монстров в окружающую его реальность, постепенно превращаясь в гонимого неотступными страхами истязателя, уничтожающего всё то, что, как ему кажется, может ему навредить, – становится тотальным и непримиримым перестраховщиком, неумолимо сковывающим всех вокруг своими деспотичными запретами и абсурдно-жестокими ограничениями в стремлении создать самые благоприятные условиях для всех ущербных – обиженных природой и обделённых возможностями в силу своей физической, умственной  социальной ограниченности или  неполноценности. В создании максимально комфортных социальных и психологических условий для неполноценных – в создании мира доминирующей ущербности – ЭИИ, Достоевский чаще всего и видит свою ЭГО-программную, эволюционную этическую миссию (+БЭ1), придумывая   по своей изобретательной и манипулятивной ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2) хитроумные социальные и политические приёмы, вынуждающие мировое сообщество предоставлять больше прав и полномочий для людей с ограниченными интеллектуальными и физическими возможностями, навязывая всевозможные запреты и ограничения для интеллектуально и физически полноценного большинства людей с позиций своего ролевой, нормативной, деспотичной и автократической логики систем (+БЛ3эии). 

Крайней и извращённой формой такой автократии  становятся призывы ЭИИ, Достоевского к ограничению прав и возможностей  всех тех, кто стремится к совершенствованию своего интеллектуального и  физического потенциала путём его интенсивного развития. Для преуспевающих социумов ЭИИ, Достоевский, приобретая всё большее влияние и силу в политических кругах, ставит ограничения  в политическом доминировании, а также в социальном, экономическом, культурном и техническом  развитии, замедляя их продвижение по пути  прогресса и призывая их остановиться в своём развитии и регрессировать в интересах экономически и социально отсталых, во всех отношениях слабо развитых стран. В призывах и требованиях ЭИИ, Достоевского всё чаще намечается опасная тенденция запрета на стремление к совершенству всех умственно  и физически полноценных людей, продиктованного якобы благими намерениями, для сокращения увеличивающегося разрыва  между полноценными и неполноценными людьми путём насильственной приостановки развития полноценных (чтобы неполноценным не было обидно и завидно),  что само по себе противоречит  всем нравственным нормам, поскольку стремление к совершенству заложено в эволюционной природе человека – во всех её эволюционных аспектах (со знаком «+»), составляющих половину информационных аспектов его модели, и заставить человека подавить в себе стремление к совершенству, подчиняя его общему для всех людей призыву к самоограничению в развитии, – значит остановить в обязательном и массовом порядке не только все эволюционные процессы, но и направить всё человечество на путь регресса, привести его к деградации и упадку – к тотальному убожеству и вырождению. Абсолютно справедливым ЭИИ, Достоевский считает только мир равноправного убожества, где никто никому не завидует, потому что завидовать нечему – все достойны жалости и сострадания (хотя может быть их и не заслуживают) из-за того, что сами воспротивились своей эволюционной природе и  подавили её в себе и в других, а теперь рассчитывают на щедрую помощь социума, обязанного заботиться об их благополучном существовании, при том, что ждать её при таких справедливых условиях возможностных самоограничений, будет не от кого, потому что полноценных в интеллектуально и физическом плане людей в социуме уже не останется, он перестанет быть избыточным и прогрессивным, пособие сведётся к нулю, наступит хаос, при котором возьмёт верх  тот, кто сильнее других – соберёт банду сообщников, и миром снова будет править сила и накопление материального и физического потенциала – то есть, произойдёт то, чего так боится ЭИИ, Достоевский: доминирование захватят наиболее агрессивные, сильные, богатые и могущественные, они построят свою (бета-квадровую) пирамиду власти, в которой слабые и убогие будут оттеснены в парии, в «расходный материал». Но все эти мрачные перспективы своих, как ему кажется, высокоморальных социальных преобразований ЭИИ, Достоевский ни предвидеть, ни додумывать не желает. Ему как ЭГО-программному эволютору не свойственно додумывать и разрабатывать идею до конца;  главное, – запустить проект, вывести его на орбиту широкомасштабной, мировой популярности, а там пусть каждый в меру своей обидчивости решает, кого и в чём ограничивать: обиженные будут высказывать свои претензии, а зарвавшиеся в накоплении возможностного потенциала, будут себя ограничивать из сострадания к ним; в мире наступит этическое равновесие, управлять миром будет стремление к взаимным уступкам и сострадание к  ближнему – оно и будет общепринятым мерилом нравственности. Свойственное всем деклатимам  стремление принимать желаемое за действительное у ЭИИ, Достоевского многократно усиливается запредельным инфантилизмом информационных программ ЭГО-блока в структуре его психотипа – эволюционной, инфантильной (рассудительной), амбициозной (аристократической), предусмотрительной, стратегической (широко и с предопределёнными целями распространяющей свою активность) ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1) – этики нравственного превосходства (достигаемого за счёт выгодного отличия от других) и инволюционной, инфантильной (рассудительной), амбициозной (аристократической), упрямой, изобретательной, гибкой, манипулятивной, беспечной, тактической (локально нацеленной на конкретные свойства) ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2), которая как раз и изобретает подобные комбинации насильственного уравнивания возможностей  в целях осчастливливания всего человечества созданием предельно справедливого общества абсолютного равенства возможностей на радость всем обидчивым завистникам, которые всегда и при любых условиях найдут повод для личных обид и зависти. Зависть (как обратная сторона алчности – одного из семи смертных грехов) ненасытна, но ЭИИ, Достоевский об этом не задумывается, проводя в пользу обиженных завистников подобные, мотивированные добрыми намерениями деспотично-насильственные правозащитные проекты из желания выгодно отличиться по своей инфантильной и амбициозной ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики морального превосходства, в соответствии со своим дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев», заставляющим его любой ценой навязывать своё моральное доминирование  окружающим, что, соответственно, завышает его самооценку по ЭГО-программному аспекту (этики отношений (+БЭ1), этики нравственного превосходства) и позволяет ЭИИ, Достоевскому в его амбициозном (инфантильно-деклатимном, аристократическом) самоослеплении до такой степени оторваться от действительности и воспарить в мечтах над всеми вокруг, что участие в этом псевдо-эволюционном  проекте он рассматривает как свою наивысшую миссию – как помощь Всевышнему в восстановлении равенства и справедливости на Земле (а заодно и в исправлении всех Его предыдущих ошибок), искренне веря, что этой самоуправной инициативой он совершает благое дело, которое ему когда-нибудь (в этой или в будущей жизни) зачтётся. 

I-1-3. Дельта-интуитивный террор ЭИИ, Достоевского мистическими страхами.

Основное положение: материальный объект – это то, что мы о нём думаем и знаем, исходя из чего любой объект и всё, что с ним связано, можно представить  источником возможной (в том числе и смертельной)  опасности, следуя беспредельному расширению в негативном направлении ЭГО-приоритетной для ЭИИ, Достоевского ЭГО-творческой инволюционной, дельта-квадровой интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, негативистской, интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, что уже само по себе позволяет приписать любому объекту как реальные, материальные, так и мнимые, ирреальные, нематериальные, мистические свойства, что в сочетании с ЭГО-программным аспектом эволюционной, дельта-квадровой этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) –  деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства выглядит тем более обоснованным и эффективным, чем больше мотивируется «благими намерениями» и представляются «благими делами» в виде «своевременных предостережений», сделанных из «благих побуждений». 

За «своевременность» этих предостережений «отвечает» работающая на опережение демонстративная интуиция времени дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского  (+БИ8эии) – деклатимная, негативистская, демократичная интуиция близких отношений во времени и близких перемен к худшему, демократичность которой проявляется в том, что в своих предостережениях амбициозный (аристократ) дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский «нисходит» до «дружеского совета» к своим новоявленным «подопечным» (которыми могут оказаться даже первые встречные, случайные, не знакомые ему люди), облагодетельствовать которых «мудрым советом» ему в данный момент захотелось под видом «благодеяния», а по сути – с дальним и весьма прагматичным прицелом, свойственным дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому как объективисту, привечающему «чужих» для расширения поля возможностей и сферы влияния его ЭГО-творческого аспекта дельта-квадровой инволюционной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, негативистской, интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив и ЭГО-программной эволюционной, дельта-квадровой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, а также для самоутверждения и повышения самооценки по вытесненным в анти-ценности, антагонистичным его ЭГО-приоритетам аспектам уровня СУПЕРЭГО – проблематичной (ТНС) инволюционной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деспотичной, негативистской  деклатимной сенсорике волевых нормативов и альтернатив (-ЧС4эии) и нормативно-ролевой эволюционной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, которое и позволяет ЭИИ, Достоевскому с деклатимной убеждённостью в своей правоте предостерегать кого угодно против чего угодно, исходя из собственных «благих побуждений» и «в интересах безопасности» своих новых (но потенциально близких) знакомых – их будущих «подопечных», в консультанты к которым по всем нетрадиционным способам разрешения всевозможных проблем и необъяснимых причинно-следственных связей они и набиваются, расспрашивая человека, не происходило ли с ним что-нибудь странное в последнее время, и выстраивая в соответствии с этим свою гипотезу, быстро перерастающую в глубочайшее убеждение  и сопровождаемую тут же сочинённой назидательной историей, где пустяковое на вид явление послужило началом нескончаемых неприятностей, разрешить которые оказалось возможным только иррациональными, мистическими средствами. (История может быть, к примеру такой: «Человек пнул ногой кошку, разлёгшуюся по дороге, и к вечеру у него эта нога покрылась язвами, которые врач лечить отказался, заявив, что медицина бессильна, но посоветовал обратиться к «шептунье» и даже адресок дал; старушка же справилась с этой напастью легко и быстро: пришла, пошептала, и уже наутро человек был здоров.».  Нравственная польза от этой истории представляется дельта-интуиту (ЭИИ, Достоевскому) такой: человек узнал, откуда пришла к нему эта беда, и никогда больше не будет пинать ногой ни кошек, ни любое другое существо, что из опасений ещё худших последствий заставит его быть деликатным и добрым со всеми).

По ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимному, негативистскому аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, круг предостережений постоянно увеличивается, беспредельно расширяя ЭГО-творческое поле альтернативных возможностей ЭИИ, Достоевского, делающего его запрет универсальным,  перенося его на любое действие, с любым предметом, по любому поводу, а в результате выходит, что не только живое существо, но даже маленький камушек нельзя пинать. И тогда уже сходу сочиняется другая история: «Один прохожий пнул камушек, и на него неприятности посыпались нескончаемой чередой, а потом на том же месте подошла к нему с этим камнем старушка и сказала, что камень этот не простой, а ритуальный – знающие люди им дорожат и часто используют его в качестве оберега; ронять и пинать этот камень никак нельзя: «дух камня» на пинок может обидеться и напустить на человека кучу несчастий. Сказав это, старушка обвязала камень ниточкой, пошептала над ним и отдала бедолаге-прохожему, который стал пользоваться им как оберегом,  после чего все неприятности прекратились.». 

Дальше – больше: благодарный за этот «урок» новоявленный «подопечный», проникаясь всё большим доверием и уважением к знаниям своего новоиспечённого «гуру», начинает советоваться с ним по любому, попутно рекомендуя его всем знакомым как человека, вооружённого самыми уникальными знаниями. Клиентура у дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского при этом растёт, хотя «торгует» он только «мрачными пророчествами», придуманными им по его демонстративному (+БИ8эии) аспекту интуиции времени – деклатимной негативистской, интуиции близких отношений во времени и близких перемен к худшему, подкрепляя их всевозможными, на ходу придуманными ужасами, беспредельно расширяя поле возможностей по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив  (-ЧИ2эии), внушаясь своими деловыми успехами и их перспективами по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской логики деловых нормативов и альтернатив (-ЧЛ5эии), охотно сокращая дистанцию с потенциальным «подопечным», активизируясь  своими успехами по активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС5эии) – деклатимной негативистской сенсорики близких пространственных отношений – стяжательной сенсорики притяжения, внедрения и поглощения, убеждая себя и других в необходимости этого сближения, продиктованной  мнимыми (для дельта-интуита) благими намерениями его ЭГО-приоритетного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, позитивистской этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, с позиций которого любое, сделанное  дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским предостережение, рассматривается им как «благодеяние», даже если оно переходит в запрет, всемерно ограничивающий инициативу его «подопечного», связывая его бесконечным множеством новых запретов и химерических страхов, делая его всё более зависимым от возрастающего автократичного и деспотичного  влияния дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского и его всё более ужесточающегося диктата, переходящего в травлю «неподдающегося («непокорённого») ученика» из страха быть разоблачённым им во всех, навязанных ему дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским мнимых ЭГО-приоритетных преимуществах – и по ЭГО-приоритетному аспекту деклатимной, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив  (-ЧИ2эии), и, по связанной с ней ЭГО-блоком,  эволюционной, дельта-квадровой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, необходимого дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому для расширения своего влияния и укрепления его власти, с трудом удерживаемой им по проблематичным для него, антагонистичным его ЭГО-приоритетам аспектам и инволюционной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деспотичной, негативистской  деклатимной сенсорике волевых нормативов и альтернатив дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) и, поддающейся влиянию его ЭГО-приоритетных мнимых этических и мнимых возможностных преимуществ, его эволюционной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, с позиций которой дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский позволяют себе  с деклатимной убеждённостью в своей правоте убеждать кого угодно в чём угодно, исходя из собственных мнимых «благих побуждений», возвышающих дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского над остальными (в соответствии с его дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – стремлением  возвыситься над окружающими любой ценой), а по сути  – преследуя амбициозные и прагматичные цели, беспредельного расширения личного влияния и личного обогащения, разумеется, с мнимыми (!) «самыми благими намерениями», – для того, чтобы нести (мнимый) «мир» и (мнимое) «добро» человечеству. Построенный на этом иллюзорном фундаменте мир навязываемых дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским химерических страхов и беспредельно расширяющееся поле теперь уже вполне реальных запретов, получивших из мнимых «благих побуждений» широчайшее политическое распространение, принявшее  в настоящее время характер широчайшего массового психоза на почве всё более шокирующего абсурда, стало тяжелейшим испытанием для всех, кто ещё способен не только адекватно оценивать это пугающее своими апокалипсическими последствиями явление, но и решается всемерно ему противостоять.

I-1-4. Человек в плену чужих представлений или ДЕКЛАТИМНЫЙ террор дельта-инуита-ЭИИ, Достоевского.

Исходные ДЕКЛАТИМНЫЕ тезисы ЭИИ, Достоевского как дельта-интуита:

·         внешний мир – это только то, что мы воспринимаем, – то что нам кажется, а по сути является только иллюзией и результатом нашего восприятия;

·         об объективной реальности мы судить не можем, равно, как и о факте её существования, но мы можем и имеем право судить о ней по нашему восприятию.

·         мир – это только то, что мы в нём видим и то, что мы о нём думаем. 

Если внешний мир – это только то, что мы воспринимаем, значит, и человек в этом мире – только объект восприятия. Мнение о нём складывается по тому впечатлению, которое он производит, и окончательный вывод, влияющий на дальнейшее взаимодействие с ним, зависит от этого мнения и впечатления.

Становясь подконтрольным объектом такой – деклатимной – точки зрения, человек оказывается заложником чужого восприятия и чужого, но категоричного и безапелляционного – деклатимного – мнения о нём, – поверхностного, субъективного, но такого, от которого может зависеть и его дальнейшая судьба, и многие другие обстоятельства его дальнейшей жизни.

Что значит, человек – человеку «кажется»?

Это значит, что больной человек может показаться врачу (деклатиму) здоровым: «Я не нахожу у него никаких болезней!» – скажет такой «медработник», или, наоборот, здоровый человек может показаться любому другому, некомпетентному, но самоуверенному, убеждённому в своём мнении и своей правоте  деклатиму, «больным»: «Он – параноик!» – скажет о ком-либо с деклатимной самоуверенностью этот мнимый «диагност» и будет придерживаться этого мнения и убеждать в нём других, основываясь на своих поверхностных впечатлениях, считая, что имеет право об этом судить; припишет  человеку этот «диагноз» или приклеит «ярлык», «ограждая» от него окружающих, а то и побежит к психиатру «советоваться» на его счёт, чтобы направить его на обследование и лечение в спец. учреждение и тем самым освободить от его присутствия себя и своё окружение (а главным образом, – освободить от него их общую жилплощадь).

Если человек – человеку кажется, то

• Это значит, что любой ученик может показаться своему преподавателю-деклатиму бездарным, и его способности не будут раскрыты.
• Это значит, что молодой специалист может показаться потенциальному работодателю-деклатиму бесперспективным, и его профессиональные навыки и деловые качества окажутся невостребованными.

Получается,  что от чужого восприятия зависит судьба человека и возможности его самореализации, получается, что важно не то, какой он есть, а то, каким он покажется кому-то другому, и, значит, самым важным и самым ценным свойством человека, желающего стать востребованным и успешным, оказывается способность «втирать очки» – втираться в доверие, производить приятное (или нужное) впечатление, – то есть обладать всеми теми мнимо-реальными  качествами, относящимися к доминирующему в дельта-квадре деклатимному информационному аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, реализуемого дельта-квадровой эволюционной этикой отношений (-ЧИ1↑/+БЭ2↑) – деклатимной этикой мнимого, надуманного морального превосходства, в ракурсе которого важно не то, кем человек является на самом, а то, каким он кажется другим с мнимых, «высокоморальных» позиций самоуправно и автократично контролирующего и «перевоспитывающего» его («на благо общества») дельта-интуита (+БЭ1эии↑).

Из чего следует вывод: если внешний мир – это  то, что мы в нём видим и то, что мы о нём думаем, то и в человеке важно не то, что он собой представляет и кем является на самом деле, а только то, что в нём видят и думают о нём другие ориентируясь на откровенно заявленные дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским позиции ЭГО-приоритетного нравственного превосходства (+БЭ1эии↑) и активно навязываемые им, мотивируемые мнимыми «благими намерениями», всевозможные интуитивно-этические манипуляции  (+БЭ1эии↑/-ЧИ2эии↑) с реальными и мнимыми объектами (включая их реальные и мнимые свойства), благодаря чему ЭИИ, Достоевский может влиять на убеждения бесконечно большого количества людей, навязывая им новую, мнимую «нравственно-преимущественную», иллюзорную идеологию, представляя её как «реальную» и «высокоморальную», подменяя в ней желаемое действительным и меняя местами понятия добра и зла в зависимости от того, какие реальные выгоды и мнимо-реальные возможности она открывает. Если человек признаёт логическую правомерность и нравственные преимущества самой абсурдной идеи, какую только можно придумать и навязать человечеству, значит, он стоит на (мнимых) «высокоморальных», «правильных» и «справедливых» позициях, как это видится с точки зрения деклатимной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной логики мнимого рангового превосходства, поддерживающей ЭГО-программную, мнимо-высокоморальную этику отношений дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского и связанным с ней общим статическим блоком деклатимной модели с присутствующим в этом блоке (и в этой модели) ЭГО-творческим аспектом интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, оказывающим влияние не только на статический блок деклатимной модели, но и на все остальные её информационные аспекты. 

Кроме того, что такая точка зрения, навязывающая мнимые этические преимущества (+БЭ1эии↑) и допускающая мнимые и мнимо-реальные интуитивно-возможностные манипуляции с объектами (-ЧИ2эии↑), открывает неограниченный простор для всевозможных афер и мошеннических манипуляций, при которых можно выдать что угодно за всё, что угодно, вплоть до отрицания существующего и утверждения напрочь отсутствующего (например, платья на голом короля), эта позиция открывает неограниченные возможности для всякого рода инсинуаций и безграничного контроля дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского над всем миром – общего и частного, глобального и локального, поскольку в поступке каждого человека он может усмотреть нечто такое, из-за чего о нём (об этом человеке) могут плохо подумать окружающие. Могут не подумать, но могут и подумать, что обязывает ЭИИ, Достоевского как дельта-интуита,

• исходя из его ЭГО-приоритетных мнимых «добрых побуждений»,
• в соответствии с его мнимой «высокоморальной» этической направленностью на мнимые нравственные преимущества любой из выбранных им позиций,
• во избежание неприятностей (а аспект -ЧИ – негативистский)

контролировать и своевременно предостерегать окружающих от возможных ошибок, а заодно и ограждать от них на будущее, всевозможными упрёками и запретами взывая к совести и устраивая травлю на каждого «неподдающегося исправлению» человека, который ещё ничего не сказал и не сделал, но дал дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому мнимый (надуманный) повод о нём плохо подумать. Тот факт, что этот приём  является самой распространённой, но, увы, самой безнаказанной формой психологического насилия и террора, дельта-интуита- ЭИИ, Достоевского заботит меньше всего – как деклатим он уверен в своей правоте, как дельта-аристократ он самоутверждается такой формой террора и, возомнив себя учителем, воспитателем, строгим судьёй и прокурором одновременно, возносится по факту своего контроля и своих наставлений над окружающими (в соответствии с его дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – стремлением  возвыситься над всеми любой ценой) с позиций мнимого нравственного (+БЭ1эии↑) и мнимого рангового (+БЛ3эии↑) превосходства .

Как самоуверенный  деклатим, дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский считает, что своими предостерегающими мерами он предотвращает чью-то обиду, которую может кому-то нанести своими (ещё не совершёнными!) действиями пока ещё «не поддающийся его исправлениям» человек, контроль над которым дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский берёт самоуправно, из деклатимной уверенности в своём ранговом превосходстве, как к тому призывает его деклатимная логика соотношений (+БЛ3эии) – деклатимная, автократичная логика рангового превосходства, подчиняющаяся в модели дельта-интуита ЭИИ, Достоевского его ЭГО-приоритетной деклатимной этике мнимого морального превосходства (+БЭ1эии↑). 

Окрылённый общепринятым представлением о неоспоримом нравственном превосходстве его ЭГО-программной деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ, открывающей неограниченное количество альтернативных возможностей для мрачных прогнозов и предостережений его ЭГО-творческой деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский самоуправно закрепляет свои ранговые преимущества во всех социальных системах,  превращая их в огромную политическую силу. 

При развитии средств массовой информации управление чьими-то действиями с позиций «возможной обиды» и возможных домыслов – реального или возможного чужого мнения – предоставляет дельта-интуитам неограниченные возможности

·         для навязывания в массовом порядке самых абсурдных точек зрения и представлений;

·         для управления общественным мнением и возбуждения массовой ненависти по любому, самому абсурдному поводу;

·         для глобального контроля поступков и мнений  широчайший  общественных масс – для политических манипуляций и управления сильными мира сего с самоуправным их низложением;

·         для организации политических движений и инициатив самого абсурдного свойства с целью возглавить их как прогрессивный  почин, возвыситься, прославиться и войти в историю.

·         и, разумеется, –  для политической травли и навешивания самых абсурдных ярлыков каких угодно и кому угодно: не присоединился к участникам гей-парада, – значит ты – «гомофоб», не поддерживаешь программы миграции беженцев из стран третьего мира, значит, ты – «ксенофоб,  осуждаешь политические акты участников Антифы, значит, ты – «фашист», не стоишь перед ними на коленях, не целуешь им сапоги, значит, ты – «расист» и «расистом» останешься до конца жизни, потому что во всех соц.сетях и других средствах массовой информации о тебе будут говорить только так, потому что «ты – не такой, какой ты есть, а такой, каким кажешься по своим поступкам или по отсутствию оных», а значит, для того, чтобы не стать изгоем, тебе нужно стать «таким, как все» – стать конформистом, прибиться к общему стаду.  

Право быть «не таким, как все», а возвыситься  над другими (любым, пусть даже самым экстравагантным, путём), дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский (как амбициозный дельта-аристократ) оставляет только для себя: ему можно быть «не таким, как все» – исключительным по своим возможностям (-ЧИ2эии↑), делам (-ЧЛ3эии↑) и высокоморальным починам (+БЭ1эии↑), в чём он убеждается и убеждает других ежедневно. Ему можно  приближать к себе таких же, как он, избранных (не «таких, как все»), судя об этих «избранниках» по собственным впечатлениям, а остальные – «такие как все» – пусть сбиваются в «стадо», и каждый в этом «стаде» обязан быть «таким, как все». А он – «не такой, как все, а особенный» – (дельта-интуитивный) «избранник судьбы» будет над этим «стадом» пастырем, – будет их водить туда, куда захочет – хоть на сытные пастбища, хоть на зловонные болота – это его дело. Он, завышая значимость своих ЭГО-приоритетных интуитивно-этических ценностей (+БЭ1эии↑, -ЧИ2эии↑) и  перекрывая ими страхи по антагонистичным для него аспектам волевой сенсорики (-ЧС4эии↓) – деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив и логики соотношений (+БЛ3эии↓) – деклатимной логики ранговых преимуществ, завышает свой статус и свои возможности по этим проблематичным для него аспектам, самоуправно компенсируя с ЭГО-приоритетных позиций все допущенные по ним ошибки и упущения (+БЭ1эии↑→+БЛ3эии↓↑) и (-ЧИ2эии ↑→ -ЧС4эии↓↑), самоутверждаясь в своей власти над всеми и всем – над общественным мнением, общественным сознанием, общественными движениями – он управляет миром: весь мир – его держава, а он – наместник Б-га на Земле, – только он один, оценивая всех и каждого с позиций своих ЭГО-приоритетных аспектов деклатимной этики мнимых моральных преимуществ (+БЭ1эии↑) и деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2эии↑),  меняя местами добро и зло и подменяя желаемым действительное,  знает, кто, что, о ком подумает, кто, что почувствует – он «знает» мысли и чувства людей по тому, какими они ему кажутся, – по тому, какими кажутся ему (деклатиму-дельта-интуиту) их поступки или отсутствие оных. 

В своём мнении дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский не сомневается (деклатим), своё мнение жёстко навязывает  (-ЧИ – упрямый  аспект) и делает это из «лучших побуждений» для установления мира во всём мире (+БЭ – аспект стратегический). И события последних двух-трёх десятилетий убеждают нас в том, что политическое влияние дельта-интуитов достигло поистине впечатляющего размаха, сделав  их чуть ли не тотальными властителями мира. Некоторые скептики их ещё называют «полезными идиотами», но разве идиоты (пусть даже «полезные») могли бы так широко управлять общественными массами? Значит, ошибается тот, кто инволюционных, реконструктивных возможностей дельта-интуитов и разрушительного потенциала их ЭГО-приоритетного аспекта интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ) недооценивает. 

В стремлении ЭИИ, Достоевского к утверждению собственного морального превосходства становится понятным и такое явление как стокгольмский синдром, при котором мнимое самоуничижение ЭИИ, Достоевский представляет собственным «великим» и «непревзойдённым» нравственным подвигом, призывая окружающих  следовать его примеру, что по сути является глупым и безнравственным позёрством по  его ЭГО-программному аспекту этики отношений – ЭГО-программным позёрством по его деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства. 

I-2. Программы социальной успешности СЭИ, Дюма как интроверта-координатора альфа-квадры. 

Основная задача СЭИ, Дюма как интроверта-координатора альфа-квадры –  создание благоприятных экологических условий для всех членов общества. 

I-1-1. ЭГО-программная сенсорика ощущений. «Где родился, там и пригодился». 

Интересы и цели ЭГО-программной сенсорики ощущений СЭИ, Дюма (+БС1сэи) – деклатимной, демократичной, эволюционной, стратегической сенсорики близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, присвоения, присоединения, поглощения, вторжения, внедрения, проникновения   направлены на слияние с окружающей средой, освоение окружающей среды и создание в ней благоприятных условий существования и её экологической защиты. 

Сенсорика ощущений СЭИ, Дюма (+БС1сэи) –

• стратегическая – ориентирована на легко и быстро достижимые цели.
• негативистская, интровертная, эволюционная – рассчитана на преемственность будущих поколений и на дельнейшее укрепление семейные связей, на расширение  и защиту освоенных территорий, на приобщение к ним новых земель.
• деклатимная – обусловленная близкими пространственными отношениями деклатимной модели его психотипа и её интегрирующими свойствами, что позволяет СЭИ, Дюма создать эгоцентричную цсистему управления родовыми связями (клан), расширять их за счёт их прироста и  интеграции с другими системами (семьями) и удерживать под своим влиянием с пользой и выгодой для себя и своей семьи;
• динамичная, уступчивая и беспечная – СЭИ, Дюма легко ориентируется в новых условиях, быстро к ним приспосабливается, легко идёт на уступки  в интересах выгоды, быстро налаживает этические и деловые контакты, располагая демонстративным радушием, легко уживается на новом месте и легко его покидает, считая его экологические  ресурсы истощёнными;
• иррациональная – позволяющая СЭИ, Дюма быть находчивым и изворотливым при любых обстоятельствах, используя их с выгодой для себя;
• демократическая и эмотивная (рассчитанная на этические манипуляции и ими реализуемая) – СЭИ, Дюма не только опирается на поддержку большинства, но ещё и работает на эту поддержку, умело манипулируя этическими отношениями и родственными связями.

Ценное качество СЭИ, Дюма – плодовитость: расширение родовых связей и продолжение самого себя в своих потомках. Свою цель он видит в том, чтобы стать основателем рода, создать «родовое гнездо», – «отчий дом», в котором бы жили его дети, внуки и правнуки, куда бы они возвращались, чтобы продлить свой род, обустроить дом, расширить его, чтобы места хватило всем, возделать землю вокруг  дома и расширить семейные угодья, чтобы  было что оставить детям, внукам и их будущим семьям. 

В любых условиях СЭИ, Дюма старается создать в своём доме ощущение комфорта, тепла и уюта. Какими бы скромными средствами СЭИ, Дюма ни располагал, он всегда придумает, как украсить свой дом. Любое, даже временное его жилье выглядит уютным и обжитым.  

Благополучие его семьи – первостепенная задача СЭИ, Дюма. Для него важно ощущение мира, любви и комфорта в доме, ощущение душевного покоя, хорошего  самочувствия и хорошего настроения у всех его домочадцев. Отсутствие какого-либо из этих ощущений в нём самом или в его близких его серьезно обеспокоит. 

Рождение детей и  создание для них необходимых условий для здорового образа жизни – основная миссия, которую СЭИ, Дюма берёт на себя, позволяя себе иметь многочисленное потомство. 

В семейных заботах и хлопотах СЭИ, Дюма старается не переутомляться. Обычно берёт на себя приятную и необременительную часть домашней работы, а в остальном рассчитывает на помощь домочадцев. Детей старается воспитать своими помощниками и защитниками интересов семьи, но в большинстве случаев неуёмной любвеобильностью потакает их прихотям, склоняет к апатии и лени. 

I-1-2. «Жизнь как насыщение удовольствиями» – потребительски стяжательное,  направление деклатимной ЭГО-программы СЭИ, Дюма. 

Стремление притянуть к себе, поглотить и впитать в себя всё наилучшее с целью насытить себя самыми приятными ощущениями и доставить себе максимум удовольствия – одно из наиболее приоритетных направлений ЭГО-программной сенсорики ощущений  СЭИ, Дюма (+БС1сэи) – деклатимной сенсорики близких пространственных отношений, – сенсорики притяжения, вторжения, внедрения, проникновения, присвоения, поглощения, насыщения – следствие её деклатимного, эволюционного стремления к сенсорной избыточности, к накоплению сенсорных преимуществ, которые в силу интегрирующих свойств  деклатимной сенсорики ощущений (с её бесконечным концентрирующим притяжением, поглощением и захватом, делает её всё более ненасытной,  «стяжательной» и «всеядной» – всё  мало-мальски красивое, вкусное, приятное, интересное, должно быть ею захвачено и притянуто, став неотъемлемой частью её ощущений, которые имеют для неё сверх значимую ценность, равно как и причина,  доставляющая эти приятные ощущения, составляющие главную и неотъемлемую часть  её жизненных предпочтений и ценностей. 

СЭИ, Дюма любит и ценит жизнь во всех самых приятных ее проявлениях. Тонко чувствует красоту. Любое проявление прекрасного старается запомнить, как вообще старается запоминать все хорошее. Красота и гармония во всех её проявлениях, изобилующая приятными ощущениями и яркими впечатлениями жизнь, стремление к удовольствию в самых эстетичных и  изысканных его формах – основные его предпочтения. 

В стремлении впитать в себя всё самое лучшее,  СЭИ, Дюма склонен к пресыщению удовольствиями, к искушениям в познании новых приятных ощущений, к состоянию приятной расслабленности, к лени, к изнеженности, дорожит своим покоем и отдыхом, следит за своим здоровьем. Объясняя заботу о своём здоровье стремлением не быть обузой для своей семьи, СЭИ, Дюма, ставит информацию о состоянии своего здоровья в центр внимания своих домочадцев; иногда даже делает культ из своих болезней, принимая соболезнующих  визитёров в соответствии с установленной им самим семейной традицией. 

Стараясь не надрывать своё здоровье, СЭИ, Дюма избегает физических перегрузок. Предпочитает не оказываться в условиях, требующих от него чрезмерных энергетических затрат; к процессу восстановления сил относится серьёзно, с полной ответственностью перед собой и своими близкими. Отдыхать предпочитает с полным комфортом, лечиться – как можно чаще (или, как минимум, своевременно) у лучших докторов, на лучших курортах.  Питаться предпочитает наиболее полноценно и качественно. 

I-1-3. СЭИ, Дюма. Дом как благоприятная экониша, – как оазис семейного  благополучия и покоя. Оранжерейные условия как норма существования в семье и в доме. 

Дом – наиболее благоприятная среда обитания СЭИ, Дюма, – наиболее удобная и приятная его экониша – место, где СЭИ, Дюма успокаивается и расслабляется, где он хорошо себя чувствует, ощущает себя хозяином положения и всё устраивает в соответствии со  своими ощущениями и представлениями о красоте и уюте, обустраивая его как оазис благополучия и покоя, в котором всё (включая и каждую мелочь) должно доставлять СЭИ, Дюма удовольствие, создавать ощущение удовлетворения качеством жизни – уровнем её благополучия  и достатка. В своём доме СЭИ, Дюма чувствует себя защищённым, дом для него – оазис покоя и благополучия,  в котором он стремится создать наиболее благоприятные условия для себя и своей семьи. И главным образом – для своих детей, с которыми он связывает планы на ближайшее будущее и в которых видит свою опору и защиту на все случаи жизни. Для своих домочадцев и, главным образом, для детей СЭИ, Дюма создаёт максимально благоприятные – оранжерейные  условия. Забота о детях составляет для него основной смысл существования. 

СЭИ, Дюма живёт для своих детей – их радостями и заботами, стойко переносит жизненные трудности, если обстоятельства и интересы семьи от него этого требуют. Помощь детей СЭИ, Дюма принимает как должное. Стремясь оградить домочадцев от всевозможных жизненных неурядиц,  на кардинальные перемены и рискованные для семейного благополучия жертвы СЭИ, Дюма в тяжёлые времена не идёт – предпочитает переждать их, перетерпеть и пересидеть, не высовываясь из укромной экологической ниши.  

I-1-4. Конформность деклатима СЭИ, Дюма. 

Стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее из существующего в его приоритетном окружении делает эволютора-СЭИ, Дюма  конформным по отношению к сильным мира сего, насаждаемому ими порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить в ней достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, ограждать от распада и деградации, принимать за основу и развивать традиционно и творчески. 

Как известно, конформность эволюторов усиливается  наличием признаков деклатимности (с её интегрирующими свойствами, среди которых и объединение с окружающей средой), иррациональности (при которой принципиальность отходит на второстепенные позиции), рассудительности, предусмотрительности, уступчивости, интроверсии, этики. В соционе нет ни одного психотипа (ТИМа), который бы совмещал в  своей ЭГО-программе все вышеперечисленные признаки, но наиболее конформным из всех эволюторов по своим ЭГО-программным свойствам является СЭИ, Дюма – рассудительный, эволютор, иррациональный, деклатим, уступчивый, интроверт, этик, субъективист.  В силу этих свойств, СЭИ, Дюма всемерно дорожит интересами системы, которая  оказывает ему покровительство (доминанта аспекта логики соотношений в квадрах субъективистов), а если таких систем оказывается несколько, СЭИ, Дюма  не видит в параллельной конформности ничего предосудительного: «Ласковый телёнок двух маток сосёт», а быть ласковым никому не возбраняется.

СЭИ, Дюма дорожит покоем и благополучием своей семьи и никому не позволяет его нарушить. Избегает неприятностей, старается не навлекать на свой дом беду (предпочитает обходить её стороной). В дружеской обстановке  умеет создать ощущение тепла и радушия. Умеет и любит быть душой компании. Прекрасно поднимает настроение шутками. Если какие-то шутки оказываются неуместными, может быстро и тактично поменять тему. В компании поддерживает хорошее настроение только в том случае, если это не противоречит его собственному внутреннему состоянию. 

I-1-5. УСТУПЧИВЫЙ-ИРРАЦИОНАЛ-СУБЪЕКТИВИСТ (ВОЛОКИТА) СЭИ, Дюма в поисках надёжной «крыши».

Как и у всякого волокиты (ЭГО-программного уступчивого-иррационала-субъективиста), поведение СЭИ, Дюма  сводится к  постоянному поиску  (с последующим  домогательством близости и расположения) партнёра-донора – доминанта или (как минимум) влиятельного представителя какой-либо значимой, социально и экологически преимущественной системы, способной обеспечить всем желаемым и возможным (как минимум, необходимым), а именно:  

·                     надёжной (и постоянно пополняемой!) материальной базой,

·                     надёжной социальной и правовой защитой,

·                     безусловной моральной поддержкой,

·                     полезными, выгодными и перспективными связями,

·                     надёжной «крышей»,

·                     опекой, заботой, вниманием, исполнением всех желаний и прихотей, переходящих в требования.  

Как и всякий устпчивый-иррационал-субъективист, волокита-СЭИ, Дюма узнаваем по той лёгкости, с какой он переходит из одного пристанища, в другое в поисках надёжной защиты и долговременной опеки. Его лозунг – «Забери меня под своё крыло и будь мне матерью, и сестрой...». 

Как и любому уступчивому-иррационалу-субъективисту, волоките-СЭИ, Дюма присуща частая смена опекающих его «партнёров-доноров»  и отличает способность быстро и легко ориентироваться в ситуации, извлекая для себя максимум выгоды при минимальной затрате средств. 

Как и всякий устпчивый-иррационал-субъективист, волокита-СЭИ, Дюма умеет легко и быстро втираться в доверие, стремительно расширяя круг своих знакомств, с лёгкостью склоняют на свою сторону людей, привлекая их к решению своих проблем, быстро обрастает сторонниками, сподвижниками и единомышленниками, готовыми разделять его взгляды и убеждения. С лёгкостью находит себе сочувствующих, готовых предоставить ему свою помощь (в том числе и материальную), подставить ему своё плечо. 

Как и любой устпчивый-иррационал-субъективист, волокита-СЭИ, Дюма не признаёт разделения проблем на «свои» и «чужие» и по этой причине и не позволяет своим друзьям и знакомым отказывать ему в помощи. Более того, свои проблемы навязывает им как первоочередные. Любое проявление невнимания к нему или его проблемам заставляет его искать поддержки и покровительства на стороне, заводя себе дополнительных партнёров-доноров «впрок» – на тот случай, если возникнут осложнения с нынешним партнёром-донором или будущим. 

Как и любой устпчивый-иррационал-субъективист, волокита-СЭИ, Дюма часто завышает мнение о себе и занижает мнение о своём партнёре-доноре. Ему бывает трудно угодить. Как и любой, неприхотливый поначалу, устпчивый-иррационал-субъективист, волокита-СЭИ, Дюма по мере продолжения отношений, становятся всё более придирчивыми и раздражительными, постепенно накапливая ряд претензий, сменяющийся рядом обид, что впоследствии даёт ему «основание» для смены партнёра-донора и «повод» пожаловаться на него его преемнику.

Как и любой устпчивый-иррационал-субъективист, существовать в устойчивых отношениях с одним партнёром волокита-СЭИ, Дюма считает для себя делом невыгодным, ненадёжным и опасным (а иногда и «не престижным»), что, тем не менее, не мешает ему находиться в поиске идеального партнёра-донора, обладающего всеми желаемыми и возможными достоинствами – неувядающей красотой, несокрушимым здоровьем, неиссякаемыми жизненными силами и энергией, неистощимой материальной базой и беспредельно расширяющейся системой полезных и выгодных связей, с готовностью предоставляющей свои услуги. В надежде получить всё желаемое и возможное, волокита-СЭИ, Дюма (как и любой устпчивый-иррационал-субъективист)  на первых порах представляется себе и своему будущему партнёру-донору «идеальным партнёром» – этаким «сказочным принцем» («принцессой»), «добрым волшебником», предупреждающим все его желания – этакой «золотой рыбкой», которая специально приплыла, чтобы спросить у своего нового друга (будущего партнёра-донора): «Чего тебе надобно, дорогой?..» и выполнить всё, что он пожелает. Услужливость  и самолюбование  этическими достоинствами (каковы бы они ни были) отличают поведение волокиты-СЭИ, Дюма на начальном этапе, который заканчивается сразу же по предъявлении ему (СЭИ, Дюма) первых претензий. Остальные рубежи своего внедрения в систему и  захвата в ней самых преимущественных позиций  волокита-СЭИ, Дюма (как и любой устпчивый-иррационал-субъективист)  берёт с боем, всё чаще превращаясь из «сказочного принца» в «разгневанного тирана»,  навязывая свой  беспощадный  диктат в самой жестокой и оскорбительной форме с целью заставить  партнёра-донора впоследствии стать той самой «золотой рыбкой», которая, устав от  террора СЭИ, Дюма будет беспрекословно ему подчиняться,  надеясь, что  из «разгневанного тирана» он когда-нибудь снова превратится в «сказочного принца», что волокита- СЭИ, Дюма (устпчивый-иррационал-субъективист) и делает, время от времени совершая подобные превращения и периодически обнадёживая ими  своего партнёра-донора, подбивая его на новые уступки и жертвы и заставляя предполагать, что его (СЭИ, Дюма) можно легко умилостивить, если партнёр-донор будет безгранично его уважать, безоговорочно ему подчиняться и бесконечно ему угождать, обращаясь с ним деликатно и нежно,  выполняя все его прихоти и позволяя ему капризничать и привередничать, всё более повышая планку требований. 

Волоките-СЭИ, Дюма как устпчивому-иррационалу-субъективисту-этику в значительной степени  (по сравнению с устпчивыми-иррационалами-субъективистами-логиками – СЛЭ, Жуковым и ИЛЭ, Дон-Кихотом) свойственен нарциссизм как завышенная самооценка их внешних и этических качеств, «не получающих» (по субъективному мнению СЭИ, Дюма) достойного признания и вознаграждения, что и заставляет его (как «недооценённого сказочного принца») втягивать своего партнёра-донора  во всё более жестокий «лохотрон», всё более жёстко навязывая  ему свои условия  и беспредельно повышая свои требования,  в стремлении упрочить своё место в системе и обеспечить себя ещё большими благами  и привилегиями.   

По своему манипулятивному ЭГО-творческому аспекту этики эмоций (-ЧЭ2сэи) – деклатимной, демократичной,  инволюционной этики эмоциональных нормативов и альтернатив СЭИ, Дюма умеет и любит быть режиссером настроения окружающих: может изменить настроение на противоположное и сделает это великолепно. Если считает нужным привлечь внимание к своим проблемам, создаст обстановку совершенно невыносимого напряжения и не отпустит до тех пор, пока его проблемы не начнут хотя бы частично решать. СЭИ, Дюма не стесняется открыто говорить о своих проблемах,  не всегда в этом ограничивая себя близким кругом, из-за чего может производить впечатление нытика. Благодаря этому свойству  уступчивый-субъективист-иррационал волокита-СЭИ, Дюма с  лёгкостью находит себе новых «полезных» и «нужных» ему людей,  приобщённых к системе его отношений и готовых предоставить ему свою поддержку, оказать протекцию и покровительство, открыть двери своего дома для его частых визитов и даже для долговременного проживания. 

Как и у всякого уступчивого-субъективиста-иррационала, у волокиты-СЭИ, Дюма есть постоянно пополняемый список полезных и нужных ему людей, будущих спонсоров и партнёров-доноров, приобщённых к системе его отношений и готовых предоставить ему свою поддержку, оказать протекцию и покровительство, открыть двери своего дома для его частых визитов и даже для долговременного проживания. И как и у всякого уступчивого-субъективиста-иррационала, у волокиты-СЭИ, Дюма есть  свой метод быстрого и лёгкого внедрения в чужую систему и обустройства под чужой «крышей», которую он после этого будет считать частью своей системы отношений и вытеснять себя из неё не позволит, пока она представляет для него хоть какую-то выгоду, пользу или привлекательность.

Вытеснен из-под  чужой «крыши» СЭИ, Дюма, как и любой волокита, может быть только силой – физической силой хозяев, силой обстоятельств и (главным образом) законом. Выставить за дверь волокиту-СЭИ, Дюма бывает чрезвычайно трудно. (Хотите увидеть истинное лицо волокиты – уступчивого-иррационала-субъективиста – укажите ему на дверь). Деклатимная модель психотипа СЭИ, Дюма, с её близкими отношениями в пространстве и времени и обусловленными ими интегрирующими свойствами, обязывает СЭИ, Дюма скорейшими темпами приживаться в благоприятной среде, оттягивая на себя самые полезные её ресурсы,  – глубоко внедряться в удобную ему экосистему и в ней «широко пускать корни», не позволяя себя оттуда вытеснить. 

В условиях стабильного социального и психологического давления СЭИ, Дюма становится ленивым, сонным, апатичным, безвольным и безынициативным человеком, ставящим задачу пережить трудные времена в социально защищённых условиях с наименьшим расходом сил и материальных ресурсов, погрузившись в успокаивающую его комфортную «спячку», теряя интерес ко всему, кроме сиюминутных бытовых забот, находя утешение в детях и в маленьких домашних радостях, дающих надежду на будущее благополучие его семьи.  

В защите своих социальных  и экологических прав и преимуществ СЭИ, Дюма проявляет отчаянное упорство и решимость. Спонтанная правовая инициатива,  присущая ему как иррационалу-субъективисту,  позволяет ему отвоёвывать «крышу дома своего» (или чужого, который он уже считает своим), манипулируя бесконечным многообразием  самых спекулятивных доводов в стремлении получить гораздо больше того, что полагается ему по праву. «Качать права» СЭИ, Дюма может в чужом доме даже в момент выселения, – подаст на своих «притеснителей» в суд и не успокоится, пока не выиграет дело с очевидными для себя преимуществами. 

Оспаривать свои права СЭИ, Дюма даже в бесправном положении никому не позволит: злобно наскакивая на оппонента, он будет кричать до хрипоты, отстаивая самые абсурдные доводы в защиту своих прав. «Вырвать с корнем» его может только стихийное бедствие, унося в другие края и заставляя начинать жизнь с чистого листа, к чему он как беспечный (по психологическому признаку) тоже предрасположен. 

 Политика уступчивого  миролюбия и миротворчества приемлема для СЭИ, Дюма только до тех пор, пока не ущемляет его интересов и не затрагивает его  социальных и экологических прав, в защите которых он в первую очередь думает о благополучии своей семьи и её будущем расширении. 

Даже живя в чужом доме и существуя в самых стеснённых и неблагоприятных условиях, СЭИ, Дюма не исключает для себя возможности обзавестись брачным партнёром, создать свою семью и произвести на свет многочисленное потомство, поскольку вне этой миссии он смысла в своём существовании не видит.   Произведенное им потомство и является для СЭИ, Дюма самой естественной, удобной и экологически выгодной средой, которой он (как глава рода) нужен сам (и потому может ею управлять и в ней доминировать) и которая сама создаст ему удобные социальные и экологические условия для дальнейшего благоденствия и процветания. 

II. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма. Защита интересов ЭГО-программ в информационных структурах психотипов. 

II-1. ЭИИ, Достоевский. Защита интересов ЭГО-программы в информационной структуре ТИМа. 

ПФ-1. 

По психологическим признакам ЭГО-программного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. этик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией потенциальных возможностей); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий, рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

****************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев». 

*ЭИИ, Достоевский как ЭГО-программный нравоучитель. 

*ЭГО-программный аспект этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства как деклатимный нравственно-этический беспредел – (+БЭ)-беспредел – беспредельное стремление к совершенству этических отношений как к безупречным их нравственным  преимуществам. 

ЭГО-программная этика отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимная, эволюционная, позитивистская, стратегическая этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства направлена на стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее (с его точки зрения) в этических отношениях (+БЭ), что делает ЭИИ, Достоевского конформными по отношению к существующему порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить даже в самых неприглядных её сторонах достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, принимать за основу и развивать традиционно и творчески. ЭГО-программная эволюционная этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого нравственного превосходства (+БЭ1эии) побуждает ЭИИ этически преобразовывать мир личным  примером высокоморальных поступков и действий, навязывая их поучениями и нравоучениями, в которых (как он считает) его ЭГО-программное нравственное превосходство предстаёт в самом выгодном, позитивном и конструктивном свете. Следуя принципу «Лишних нравоучений не бывает», ЭИИ, Достоевский как ЭГО-программный нравоучитель (+БЭ1эии) видит свою задачу в том, чтобы контролировать процесс нравственного совершенствования окружающих, призывая их стремиться к высшим пределам нравственности и побуждать к этому остальных. ЭИИ, Достоевский изыскивает любую  возможность  – и реальную, и мнимую и даже отсутствие таковой, чтобы прочитать нотацию и этим утвердить своё (мнимое!) нравственное превосходство в назидание другим, при любых обстоятельствах, на любой дистанции, всем и каждому, устно или письменно, в индивидуальном порядке или с назидательным призывом к общественным массам («Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан. А что такое гражданин? Отечества достойный сын...»[2]). Стремление к утверждению собственного нравственного превосходства заставляет ЭИИ, Достоевского контролировать всех и вся, изыскивая недостатки, для получения реальных поводов для наставлений и нравоучений, что необходимо ему как ЭГО-программному рационалу-объективисту. За отсутствием реальных фактов беспочвенные придирки тоже проходят, но лучше, когда они опираются на факты, что позволяет ЭИИ, Достоевскому более широко развернуть свою критику  (из-за чего его ещё называют и «контролёром всего социона») или бесконечно долго поучать «впрок», на «будущее» (из желания «сделать, как лучше» или «научить добру») кого-либо из тех, кого он (с позиций своей аристократичной, ЭГО-программной этики отношений) намеревается подчинить своей воле и своему влиянию.   

Как ЭГО-программный моралист (рационал-объективист по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений – деклатимной этики мнимого нравственного превосходства) ЭИИ, Достоевский основывает свою этическую ЭГО-программу на двух заповедях:  «Возлюби ближнего, как самого себя...» и

 «Делай другому то, что хочешь, чтобы он сделал для тебя», в связи с чем считает нормой этических отношений навязывание добрых услуг в качестве доказательства любви к ближнему, из-за чего и сама «добрая услуга» становится прагматичным «подкупом», навязываемым  в расчёте на более щедрую ответную услугу или своего рода «банковским вкладом», который можно возвратить себе с процентами. И так же, как в банк можно вносить много вкладов в расчёте на их возврат с процентами, так и благодеяния порой навязываются, как «демьянова уха» с целью заставить человека их принять, чтобы потом он чувствовал себя  в неоплатном долгу перед ЭИИ, Достоевским, считал бы себя ему по гроб жизни обязанным и ещё долго бы расплачивался за оказанные «добрые услуги» сторицей, соревнуясь с ЭИИ, Достоевским в качестве и количестве «добрых услуг», попадая на своего рода «аукцион добрых услуг», устроенный ЭИИ, Достоевским в его стремлении всех превзойти своим радушием и щедростью и тем утвердить своё нравственное превосходство, или на «лохотрон», в который втягивает своего морального должника ЭИИ, Достоевский, ожидая, что тот во много раз перекроет его услугу ответным благодеянием. «Сорвавшись с крючка» (соскочив с лохотрона), «должник» крайне разочаровывает ЭИИ, Достоевского, которому остаётся утешаться только сознанием собственного нравственного  превосходства – он оказался радушней, щедрее своего должника, но тот всё же не отплатил ему сторицей добром за добро и даже в равной мере не отплатил, а воспользовался его услугой и был таков, возвращать моральный (или материальный) долг не захотел. В таких случаях ЭИИ, Достоевский чувствует себя обманутым – он старался, угождал, предупреждал желания человека, а тот принял всё это как должное и ничем его благодеяние не перекрыл и даже в равной мере на него не ответил «Ну и как после этого делать людям добро?» – сокрушается ЭИИ, Достоевский в очередной раз рассказывая эту историю (или подобную ей), жалуясь, что каждый раз сталкивается с потребительским отношением неблагодарных людей, которые принимают от него добрые услуги (попробовали бы они от него их не принять!), но ничем не компенсируют его труды и затраты и даже не пытаются это сделать (а как иначе соскочить с лохотрона?). Как и любому деклатиму, а тем более этику, ЭИИ, Достоевскому трудно разочаровываться в людях[3] и отказывать им в своей  щедрости тоже трудно, поскольку это занижает их самооценку по их ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии↓) – деклатимной этике  нравственных преимуществ и морального превосходства. С неблагодарными людьми ЭИИ, Достоевский попадает в неловкое положение: с одной стороны он не может отказать им в добрых услугах (как того требует от него его этически превосходная ЭГО-программа и дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев», обязывающий ЭИИ, Достоевского «быть выше» обид (а иначе, как он сможет вознестись над другими в нравственном превосходстве?), с другой стороны он не может поощрять неблагодарность своих «должников» – их же надо как воспитывать, чтобы вернуть обществу морально благонадёжных людей.  Как ЭГО-программный перестраховщик (рассуждающий рационал по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений – деклатимной этики мнимого нравственного превосходства), ЭИИ, Достоевский предпочитает не связываться с неблагодарными людьми, – кроме того, что этого требует от него его предусмотрительная, накопительная этическая ЭГО-программа (+БЭ1эии), он не может растрачивать себя (своё время, силы, ресурсы) на тех, кто ничем не компенсирует его труды и затраты, поскольку ему запрещает это делать его деклатимная модель, с её интегрирующими свойствами, стремящаяся к целостности и материальному приросту, а потому не допускающая какой-либо убыточности и ущербности. Эта двойственность требований его деклатимной этической ЭГО-программы часто приводит к тому, что ЭИИ, Достоевский оставляет долги невостребованными либо, как это свойственно ему как ЭГО-программному стратегу, взимает их с должников через третьих лиц (своих «защитников»), чтобы самому морально не унижаться меркантильными  просьбами и требованиями (он же добрый, радушный и щедрый, любит ближнего, как самого себя, ему свои услуги навязывает, как он может выбивать из него долги своими руками?). Расчёт на то, что человек должен сам дозреть до понимания своих моральных обязательств и всем платить добром за добро, срабатывает (имеет хождение) только в дуальной диаде ЭИИ, Достоевский – ЛСЭ, Штирлиц, поскольку этическая основа этого расчёта заложена в этической ЭГО-программе ЭИИ, Достоевского  – в её заповеди: «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой». Но даже в этой диаде она не  всегда исполняется (ЭГО-программный прагматик-ЛСЭ, Штирлиц может и «кинуть» ЭИИ, Достоевского, – соскочить с лохотрона, прикинув, какие платежи ЭИИ, Достоевский рассчитывает  получить с него в будущем). А в других диадах, находясь от этой заповеди ещё дальше, платить добром за добро по разным причинам стараются  и того меньше – мало находится желающих участвовать в нескончаемом конкурсе растущих в геометрической прогрессии добрых услуг (это всё равно, что дойти до финала в танцевальном марафоне), а поскольку никто так не стремиться к нравственному превосходству, как ЭИИ, Достоевский, ему и приходится расплачиваться за последствия этой затеи – чаще слезами, – либо от того, что не окупил своих затрат, либо от досады на то, что сам не в состоянии продолжать лохотрон из-за нехватки сил и возможностей и потому вынужден уступить кому-то в нравственном превосходстве, а с этим ЭИИ, Достоевский примириться не может – этого ему не позволяет его ЭГО-программа).    

ПФ-2. 

По психологическим признакам ЭГО-творческого аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2 интуит. 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой отношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый, 11. беспечный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев». 

*ЭИИ, Достоевский как ЭГО-творческий мнимый благодетель. 

Как ЭГО-творческий мнимый благодетель и мнимый «душевед», повод для ЭГО-программных нравоучений ЭИИ, Достоевский всегда найдёт, и повод этот будет надуманным,  мнимым, поскольку в этом направлении  работает его ЭГО-творческая интуиция потенциальных возможностей (-ЧИ2) – деклатимная, инволюционная, негативистская, упрямая интуиция мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, изобретающая всевозможные мнимые и мнимо-реальные, но недоказуемые причины для придирок, лежащие в русле надуманных и специально подобранных для этической критики утверждений («он мог на тебя обидеться», «он мог себя неловко почувствовать», «он мог о тебе плохо подумать»), указывающих на мнимые возможностные этические недочёты (мог или не мог плохо подумать – поди разбери!) тем, кто мог бы в этическом плане конкурировать с ЭИИ, Достоевским и оспаривать его нравственное превосходство. Именно у этих конкурентов в вопросах этики ЭИИ, Достоевский находит этические несовершенства на каждом шагу, о чём тут же заявляет, изображая из себя в одном лице  и контролёра, и строгого судью и прокурора, и защитника все униженных и обиженных, пострадавших от этих этических недочётов. При этом критикуемый им человек,  не вкладывавший в своих слова, мысли и действия никакого дурного смысла и злого умысла, удивляется извращённой фантазии ЭИИ, Достоевского, усматривающего абсолютно во всех его поступках самые гнусные намерения и поползновения, о чём ЭИИ, Достоевский тут же и заявляет, сопровождая (или завершая) своё заявление нравоучением, высказанным с лютой ненавистью в глазах, в самом  суровом и жёстким, не терпящим возражений тоне. Для повышения собственной этической значимости в своих и чужих глазах, ЭИИ, Достоевский часто создаёт мнимые (ложные, надуманные) проблемы, чтобы показать, как он с ними борется и  вызвать к себе уважение или сочувствие и поддержку окружающих. Действуя с позиций своей ЭГО-творческой интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, размывающей и меняющей местами мнимо-реальные (что характерно для него, как для деклатима), понятия «добра» и «зла», ЭИИ, Достоевский, в стремлении морально превзойти потенциальных соперников в вопросах нравственного превосходства, настойчиво игнорирует и намеренно обесценивает их этические преимущества, выказывая особое расположение нравственно деградировавшим людям с заниженной социальной ответственностью (что само по себе увеличивает разрыв между их заниженным представлением о морали и его завышенным представлением о собственном нравственном превосходстве), отстаивая их право на исправление и выступая в этом плане «единственно справедливым (по его мнению) судьёй», завышая самооценку по своей ЭГО-программной этике мнимых нравственных преимуществ и утверждаясь в мнимом моральном превосходстве над ними. И с той же настойчивостью, с какой он будет подозревать злой умысел в словах и поступках человека с высоким нравственным потенциалом, ЭИИ, Достоевский как ЭГО-творческий мнимый распределитель возможностей[4] (-ЧИ2эии), отвечающий (перед Богом и людьми) за распределение успешных (удачных, счастливых) потенциальных возможностей, подменяя действительное желаемым, будет выискивать положительные стороны в словах и поступках морально опустившихся людей, требуя предоставить им шанс исправиться: «А может этот шанс станет толчком к его исправлению! А может он осознает свою вину, почувствует угрызения совести, ощутит тягу к добру, станет делать добрые дела, обретёт в этом смысл жизни и будет сеять разумное доброе вечное! Познает истинное счастье в том, чтобы делать добро! Научится добру сам и будет учить других!» – заявляет ЭИИ, Достоевский, пользуясь возможностью утвердить своё моральное превосходство над теми, кто не верит в исправление «неисправимых», а заодно и вытеснить их из поля возможностей, чтобы не заражали окружающих своим скептицизмом[5]. Как ЭГО-творческий мнимый благодетель и мнимый распределитель своих и чужих возможностей, ЭИИ, Достоевский часто берёт на себя роль организатора или посредника  мнимой благотворительности, настойчиво навязывая кому-либо из окружающих услуги, которые он назойливо вымогает у других людей своего окружения, получая от своего посредничества некоторые мнимые моральные или реальные материальные бонусы. Как ЭГО-творческий мнимый «душевед» по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, ЭИИ, Достоевский считает, что он лучше знает чувства и мысли другого человека, что позволяет ему под видом чуткого и сочувствующего доброжелателя втереться к нему в доверие и контролировать его мысли и действия, навязывая своё  мнение и решения, манипулируя его представлениями и опутывая своими мнимыми подозрениями и страхами, исходя из собственных мнимых приоритетов, для утверждения мнимых этических преимуществ и мнимого морального превосходства. 

Как ЭГО-творческий эксцентрик (-ЧИ2эии) ЭИИ, Достоевский часто использует глумливые и эксцентричные формы поведения, оспаривая чужое нравственное превосходство, а также пользуется ими для доказательства своей правоты и невиновности, сталкиваясь с  критикой или осуждением его (ЭИИ, Достоевского) поступков,  – смеётся, кривляется, злобно и нагло передёргивает слова оппонента, стараясь унизить его в глазах окружающих. Как ЭГО-творческий сердцеед (иррационал-объективист по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив) ЭИИ, Достоевский предпринимает довольно наглые и беззастенчивые попытки добиться расположения интересующего его человека, для чего ведёт откровенно безнравственную игру, маскируя её под наивную и по-детски бесхитростную привязчивость, назойливо предупреждая желания объекта своего внимания и захватывая его такой мощной хваткой, расцепить которую  впоследствии мало кому удаётся, возмущённо оспаривая и глумливо (как ЭГО-творческий эксцентрик) высмеивая возражения или осуждение тех, кто пытается помешать его действиям.  Зависть к чужим успехам и сравнение их не в свою пользу делает ЭИИ, Достоевского чрезвычайно ревнивым, заставляя его терроризировать ближайшее окружение (главным образом – ближайшего партнёра) бесконечными упрёками, вздорными подозрениями и незаслуженными обвинениями, сопровождаемыми длинными и нудными нравоучениями и жалобами на дурное (обидное, несправедливое, недостаточно почтительное, недостаточно внимательное и откровенно недоброжелательное) обращение с ним (ЭИИ, Достоевским) со стороны окружающих. Как ЭГО-творческий прожектёр (рассудительный иррационал по его ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), аристократической негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности), ЭИИ, Достоевский в любой этической инициативе, навязывающей конфликтующим сторонам примирение,  напрочь исключает опыт прошлых ошибок, выступая убеждённым врагом злопамятности – и потому, что, как и все деклатимы, он наделён «короткопамятливой», рассчитанной на близкие отношения во времени, негативистской интуицией времени (+БИ8эии), пугающей его своими мрачными прогнозами и пробуждающей всевозможные мистические страхи, которые он (несмотря на то, что этот аспект, как и все иррациональные аспекты в деклатимной модели, находится в области заниженных ожиданий),  суеверно «отгоняя» от себя ложным их отрицанием, тем не менее «из благих побуждений» навязывает окружающим, и потому, что его призывы, принуждающие обиженного человека к беспредельной терпимости и всепрощению: «Прости, забудь, отпусти обиду, дай человеку ещё один шанс измениться к лучшему!» – открывают для ЭИИ, Достоевского новые возможности для этических манипуляций и принудительного умиротворением обиженного человека, при которых он заставляет его возобновлять отношения с его обидчиком на прежних условиях и предоставлять ему (обидчику) новые и безграничные «кредиты доверия», наивно полагая, что обидчик, убедившись в беспредельной терпимости к нему пострадавшего, будет использовать предоставленный ему шанс  не со злым умыслом, а с добрыми намерениями. И сколько бы злоумышленник ни разочаровывал жертву своего произвола злонамеренными действиями, ЭИИ, Достоевский будет упорно настаивать на его прощении и убеждать жертву снова и снова ему поверить, довериться его воле, подчиниться его насилию, невзирая на причинённый насильником ущерб его здоровью, имуществу, материальному и социальному положению. Делая такие уступки насильнику, ЭИИ, Достоевский и сам становится на его  сторону, начинает ему  (злоумышленнику, насильнику) симпатизировать, сочувствовать, разделять его взгляды и  убеждения и отстаивать его интересы, выискивая недостатки в поведении «недостаточно уступчивой» жертвы, склоняя её к ещё более полному подчинению воли насильника. В социально-политическом плане ЭГО-творческий прожектёр ЭИИ, Достоевский упорно и повсеместно навязывает самые абсурдные проекты удушающей политкорректности в пользу тех социальных «меньшинств», которых он лично и по собственному убеждению считает «несправедливо униженными изгоями общества». Даже если численностью это «меньшинство» многократно превосходит «унижающее» его «большинство», с него, за нанесённые им (этим «большинством») или его предками «обиды», ЭИИ, Достоевским строжайше взыскивается с таким расчётом, чтобы в результате беспредельного множества акций «восстановления справедливости» именно это, ненавистное  и многократно обвиняемое ЭИИ, Достоевским «большинство» стало всесторонне притесняемым, лишённым общественной поддержки (и в частности, поддержки ЭИИ, Достоевского) «меньшинством» и в процессе тотальной травли естественным путём самоустранилось – прекратило своё существование. Об уничтожении такого «меньшинства» последовательный и верный своим прежним убеждениям ЭИИ, Достоевский  (вопреки своему принципу: «Иди к обиженным, иди к униженным») сожалеть не будет, а твёрдо перейдёт на сторону тех, кто сильней и опасней, призывая общественность примиряться с ними, смиряться с их опасностью, терпеть их бесчинства и произвол, умиротворять, оказывать им моральную поддержку и (в крайнем случае) перевоспитывать самыми мирными и щадящими средствами – «учить их добру» в иллюзорной (а чаще лживой, притворной) надежде на то, что жажда добра и справедливости когда-нибудь пробудит в преступниках голос совести и заставит их измениться в лучшую сторону. 

ПФ-3. 

По психологическим признакам нормативно-ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. логик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её волевой сенсорикой); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

******************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки». 

*ЭИИ,  Достоевский как нормативно-ролевой автократ. 

Защищая интересы своей ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей) этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства и реализуя её цели, ЭИИ, Достоевский утверждает своё мнимое нравственное превосходство посредством своей контактной, нормативно-ролевой функции и соответствующего ей нормативно ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ, «скользя» по шкале её ранговых уровней, опускаясь или поднимаясь относительно соконтактника, определяя ему место на этой иерархической шкале, разыгрывая соответствующие, удобные ему (ЭИИ, Достоевскому) роли. При первом контакте с незнакомым ему человеком, ЭИИ, Достоевский разыгрывает унизительную для него роль «услужливо-предупредительного подхалима», стремясь поскорее втереться в доверие к новому знакомому и удружить ему какой-нибудь услугой, задабривая его своим расположением, исходя всё из того же подкупающего своей щедростью принципа его этической ЭГО-программы: «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», поскольку «Какой мерой мерите, такой и  вам будут мерить». Его контактная, нормативно-ролевая функция при этом работает «функцией-разведчиком» и «функцией-дипломатом», а соответствующий ей нормативно-ролевой аспект иерархической логики соотношений, подбирает подходящую для этого роль опускающегося на нижнюю ступень иерархии «угодливого подлипалы», который в пояс кланяется каждому новому человеку, представляясь его «слугой покорным», и заглядывает ему в глаза «в них знак его читая воли», навязывает всевозможные услуги, предупреждая его желания, чтобы быстрее сориентироваться в его вкусах и потребностях. После того, как «разведка» заканчивается, ЭИИ, Достоевский определяет для нового знакомого место на иерархической шкале своих этический отношений, чтобы решить, как к нему относиться – как к «старшему по званию», которому необходимо угождать, унижаться перед ним и подчиняться (+БЛ3эии↓→+БЭ1эии↓), или как к «младшему по званию», от которого необходимо требовать подчинения (+БЛ3эии↑→+БЭ1эии↑).  

 

Общаясь с «младшим по званию» и определяя ему место «подчинённого» по иерархической шкале своих отношений, ЭИИ, Достоевский, со свойственным ему нормативно-ролевым энтузиазмом (проявляя себя нормативно-ролевым энтузиастом и нормативно-ролевым педантом по своему  нормативно-ролевому аспекту иерархической логики соотношений), берётся за «перевоспитание» своего нового «подчинённого» – становится всё более жёстким, упрямым и требовательным по отношению к нему и прививает ему «уважение к старшим» (по рангу, возрасту, званию), защищая своё мнимое ранговое превосходство и всё более подавляя его и увеличивая этим ранговый разрыв между ним и собой. Сковывая его всё более жёсткими запретами и ограничениями, контролируя их исполнение и требуя их неукоснительного соблюдения, ЭИИ, Достоевский переходит на более высокую ступень иерархического диктата, проявляя себя нормативно-ролевым автократом по своему  нормативно-ролевому аспекту иерархической логики соотношений, подкрепляя навязанным им соконтактнику мнимым ранговым превосходством (+БЛ3эии↑) мнимое моральное превосходство своей ЭГО-программы (+БЛ3эии↑→+БЭ1эии↑), не замечая при этом, что он уже отступает от моральных норм свой самоуправной заносчивостью и противоправным диктатом.

 

А как нормативно-ролевой энтузиаст (решительный рационал по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ), ЭИИ, Достоевский разовьёт невероятную активность, распространяя свои убеждения и охватывая ими широчайшие круги общественности. И горе им, «не толерантным», если они посмеют не разделить мнения (или идеологии)   ЭИИ, Достоевского и уклониться от навязываемой им «общественной миссии», которая может начаться с данного ЭИИ, Достоевским незначительного общественного поручения, выполняемого бесконечно часто и  многократно, разрастись до «широкого жизненного пути» и стать «делом всей жизни» новоявленного «миссионера» с подачи всё того же нормативно-ролевого энтузиаста, ЭИИ, Достоевского. Как нормативно-ролевой автократ (+БЛ3эии), ЭИИ, Достоевский применяет самые жестокие и деспотичные дисциплинарные меры ко всем противникам его идеологических позиций, считая своим долгом позаботится о том, чтобы все (с его точки зрения) «не толерантные» (недостаточно терпимые к изгоям общества) в кратчайший срок стали объектами общественной травли, потеряли работу, уважение и доверие коллег, чтобы лишены были элементарных гражданских прав, дарованных им конституцией. Ужесточать эти деспотичные меры ЭИИ, Достоевский как нормативно-ролевой педант (рационал-субъективист по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ) может до бесконечности, проявляя при этом навязчивую настырность, непреклонную требовательность, назойливую мелочность, неимоверное упрямство и жестокость. Ложь во спасение репутации (собственного морального и рангового превосходства)  с последующим переносом своей вины на чужую голову – распространённый коммуникативный приём ЭИИ, Достоевского, не желающего признаваться в своих неблаговидных поступках. 

ПФ-4. 

По психологическим признакам проблематичного аспекта волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив:

1. экстраверт; 2. сенсорик; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её логикой соотношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист), 

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки». 

*ЭИИ, Достоевский как проблематичный завоеватель. 

Отвечающий за материальные  ценности аспект волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив является антагонистом ЭГО-программной этики нравственных преимуществ ЭИИ, Достоевского, а потому оказывается наименее приоритетным аспектом в системе его представлений и ценностей  – его зоной страха и точкой наименьшего сопротивления. Всё в этом аспекте осуждается ЭИИ, Достоевским с позиций его ЭГО-программной этики нравственного превосходства:

• и беспощадная, агрессивность деспотичной, злой воли,
• и беспредельная жестокость по отношению к непокорным и слабым
• и  тотальное подавление воли  к сопротивлению
• и  насильственное ущемление их прав и возможностей,
• стремление всех сделать бесправными, подчинить и поставить на колени, сея разрушение и причиняя зло. 

Единственную возможность примирить этот проблематичный в структуре его психотипа аспект волевой сенсорики с собственной высокоморальной ЭГО-программой ЭИИ, Достоевский видит в том, чтобы все эти насильственные средства направить на борьбу за «благое дело» – на позитивное и высокогуманное преобразование общества, радея о предоставлении приоритетных социальных прав всем «обиженным и униженным» изгоям общества, преимущественно, –  отягощённым социальными и политическими преступлениями отщепенцам, – о них ведь тоже должен кто-нибудь позаботиться, – и эту миссию ЭИИ, Достоевский берёт на себя.  ЭИИ, Достоевскому крайне важно именно силой навязать своё мнимое моральное и этическое превосходство – утвердиться не только в (мнимой) высокой нравственности, но и в силе, подавляющей любое сопротивление «в борьбе за совершение благодеяния». 

Осуждая приземлённость материальных предпочтений с позиций своих дельта-квадровых этико-интуитивных приоритетов, ЭИИ, Достоевский лицемерно юродствует, предельно нивелируя материальные ценности в целях  возвышения духовных предпочтений под лозунгом «Материя – ничто, духовность – всё!», насильственно исключая из системы отношений подчинённых ему людей всё материальное и заставляя их отрекаться от всего «приземлённого», «земного» с целью их «высвобождённого стремления к возвышенному» для их наиболее интенсивного «духовного роста» – по принципу: «оторвался от Земли, взлетел на Небеса ещё при жизни», в связи с чем и лозунг «спешите делать добро», как идеологическую составляющую его ЭГО-приоритетной программы интенсивного духовного роста, спекулятивно представляемую гарантией благоденствия добродетельного человека в загробной жизни, ЭИИ, Достоевский навязывает именно с боем и непременно насильственно, чрезвычайно ревностно, но и крайне ревниво: если человек по собственному побуждению совершает высокоморальный поступок, делает уступку или доброе дело, ЭИИ, Достоевского это мало устраивает – такой поступок он может вообще проигнорировать или  обесценить, а то и осудить, объявив чужую этическую инициативу «вредной», «несправедливой», «обидной» для какого-то  другого человека, а то и для целой группы людей. Тщеславному дельта-аристократу-ЭИИ, Достоевскому непременно нужно руководить чьей-то этической инициативой, преодолевая нежелание и сопротивление человека, которого он (ЭИИ, Достоевский)  считает своим нравственным долгом именно  заставить совершить добрый поступок. К чужим нравственным успехам, к чужой этической инициативе честолюбивый и тщеславный дельта-аристократ ЭИИ, Достоевский относится крайне негативно. Воспринимая её как личную обиду и принимая её себе в упрёк, он постарается её либо вообще не заметить, либо осудить – и именно потому, что она прошла мимо него, без него и не имеет к нему отношения. Именно поэтому,  завистливый к чужим нравственным успехам (в силу дельта-квадрового «комплекса подрезанных крыльев») ЭИИ, Достоевский, соперников по этической инициативе недолюбливает, а иногда и открыто соперничает и конфликтует с ними, отдавая предпочтение людям с глубоко заниженным нравственным статусом (или с полным отсутствием такового), пуская в ход сплетни, дрязги, кляузы, интриги и многие другие омерзительные средства.  «Для борьбы за благое дело любые средства хороши!» – считает проблематичный захватчик-ЭИИ, Достоевский, и пользуется всеми вышеперечисленными средствами проблематичного для него аспекта волевой сенсорики (-ЧС4эии), представляя свою этическую (социальную и политическую) миссию исключительно «благими делом» – подвигом, совершаемым  во имя высоких нравственных целей.

Всякого,

• кто сопротивляется благим намерениям ЭИИ, Достоевского, 
• кто не одобряет его мер по насильственной  гуманизации общества,
• кто не разделяет его взглядов по «причинению добра» всем, в нём нуждающимся,
• кто осуждает его действия в борьбе за предоставление привилегированных социальных прав изгоям общества,

«безобидный» деспот – агрессивный доброхот-ЭИИ, Достоевский, агрессивно защищая свои иллюзии, готов сурово наказать самыми жестокими и унизительными деспотичными мерами, заставляя широкие общественные массы

• чуть ли не в ногах валяться перед совершившими чудовищные злодеяния преступниками, принимать на себя их вину за их преступления,
• просить у них прощения за их (этих преступников) низкий моральный уровень, толкнувший их на эти злодеяния,
• добиваться для них исключительно привилегированных социальных, гражданских и политических прав,
• всячески им потворствовать в совершении новых преступлений, выговаривая для них особо привилегированные права и заставляя общественность закрывать глаза на их новые преступления,
• представлять их уголовные преступления как «акт справедливой борьбы» за их (этих преступников) социальные и политические права,
• непримиримо бороться с теми,

·         кто оспаривает права преступников совершать эти «акты справедливой борьбы», придавая им «злой умысел»,

·         осуждает их за эту их (якобы мнимую) злонамеренность

·         и видит в их действиях уголовное преступление и терроризм, а не борьбу за свои социальные и политические  права.

И всё это ЭИИ, Достоевский будет делать для достижения ещё более высокого морального превосходства над окружающими, исходя из интересов своей мнимой высоконравственной и высокогуманной ЭГО-программы, одновременно подстраивая под её цели все функции ментального уровня своего психотипа: 

ПФ-3 – нормативно-ролевая авторитарная логика соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – его деклатимная логика системных и ранговых  преимуществ будет с автократичной жёсткостью навязывать своё ранговое превосходство, требуя беспрекословного подчинения от всех оспаривающих его мнение и сопротивляющихся его воле, одновременно с этим она будет искажать логические соотношения, размывая и меняя местами правовые понятия «социальности» и «асоциальности» (законности и незаконности) в действиях «высокогуманных правозащитников», позволяя им представлять террористические действия и акты вандализма их подопечных «актами справедливой политической борьбы». ПФ-2 – ЭГО-творческая, деклатимная, аристократическая и упрямая  интуиция мнимо-ральных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ, Достоевского будет изыскивать альтернативные возможности переводить общественное обвинение «с больной головы на здоровую» – отводить обвинение от преступников и их правозащитников и переносить его на законопослушных членов общества, обвиняя каждого из них 

• в «эгоизме» и в «индивидуализме»,
• в нежелании заступиться за отягощённых социальными и политическими преступлениями изгоев общества,
• в нежелании принять на себя их  вину (частично или полностью),
• в нежелании оказать им правовую, моральную и материальную поддержку,
• в нежелании преклонить перед ними колено и поклониться им до земли, прося прощения за все, причинённые им законом и обществом, страдания и неприятности.

Как проблематичный захватчик (проблематичный диктатор) ЭИИ, Достоевский, навязывает культ сверхделикатных, супергармоничных отношений и,  также, как и его конфликтёр-СЛЭ, Жуков (-ЧС1слэ),  устанавливая деспотичный запрет на своеволие – требование «Не своевольничай!» (из опасения «как бы чего не вышло», «как бы хуже не было») и навязывая его тем, кого подчиняет себе или считает своим подчинённым, одновременно устанавливая для них запрет и на не санкционированную им деловую инициативу. При этом сам ЭИИ, Достоевский как проблематичный волокита (иррационал-субъективист по своему проблематичному аспекту волевой сенсорики  (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский будет искать защиты и покровительства у каждого, кто готов будет лично за него заступиться, предложить ему свою помощь в его благом деле, взять его «под своё крыло» и оградить от житейских бурь и политических катаклизмов надёжной «крышей», под которой ЭИИ, Достоевский будет чувствовать себя легко и раскованно, постепенно становясь этическим наставником своего  покровителя, которого он будет рассматривать как очередного  партнёра-донора, воздавая ему «полезными нравоучениями» (постепенно переходящими в упрёки) в благодарность за его заботу. Как проблематичный фаталист (решительный иррационал по его проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский будет работать на свою высокоморальную ЭГО-программу и её защиту (и перестраховку) всевозможными методами фатального запугивания, выстраивая в своих нравоучениях причинно-следственные связи таким образом, чтобы провинившийся понимал причину возможного (или уже обрушившегося на него) удара судьбы как наказание за его недостаточно высокоморальное поведение. Методикой фатальных запугиваний как наиболее агрессивной формой психологического террора ЭИИ, Достоевский добивается более эффективных результатов воздействия на «провинившихся», чем если бы действовал прямым волевым давлением, что опять же позволяет ему говорить о возможностях этического перевоспитания человека «без физического воздействия на него». 

ПФ-5. 

По психологическим признакам суггестивного аспекта деловой логики (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, демократичной, позитивистской  логики деловых нормативов и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2. логик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией времени); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук». 

*ЭИИ, Достоевский как суггестивный инноватор. 

По своей суггестивной деловой логике (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив ЭИИ, Достоевский набирает все те навыки, изучает все те методики, осваивает все те, самые гуманные и востребованные профессии, которые бы не только приносили пользу обществу, но и несли в его  мир добро. И не только несли, но ещё и создавали своего рода «круговорот добра в природе», – чтобы им за их добрые побуждения и гуманные профессиональные услуги платили добром – признательностью, уважением и всевозможными материальными благами, подтверждающими и выражающими эти чувства. А поскольку путь освоения гуманных профессий – врача и учителя – бывает многотруден и долог, а вознаграждение за самоотверженный труд редко соответствует затратам времени и сил, ЭИИ, Достоевский, как это свойственно деклатимам с их короткими пространственно-временными отношениями, идёт к своей цели напрямую – напрямую учит и учится добру, создавая соответствующие методики гуманных отношений в группах и перенося их (со ссылкой на разработавшие их авторитетные научные источники) на широкие общественные массы, заставляя в добровольно-принудительном порядке их принимать, вводить в качестве психологических тренингов и нормативно-ролевых отношений и практик для оздоровления психологического климата в обществе и в коллективе, делая основной упор на исключительно доверительных и предупредительно добрых отношениях и навязывая эту форму отношений как норму общественного поведения, при которой суровому общественному порицанию подвергается всякий, скрывающий свои чувства и мысли, человек, избегающий назойливых доброхотов, отбивающийся от их «добрых услуг». Считая себя «проводником и организатором добрых услуг», ЭИИ, Достоевский делает на посредничестве неплохой бизнес, при этом качество «добрых услуг» может быть каким угодно, вплоть до самого безнравственного, но если человека «ломает» и ему необходимо безотлагательно получить желаемое, разве может человеколюбивый ЭИИ, Достоевский проигнорировать его запрос? Нет, конечно, – доставит в лучшем виде всё, что требуется, в пределах допустимого законом, разумеется. А вот законы ради наиболее полного удовлетворения потребностей людей не мешало бы и смягчить, и этим тоже занимается ЭИИ, Достоевский, оказываясь в первых рядах тех общественных сил, которые выступают инициаторами таких послаблений, проводя их через «Окна Овертона» и постепенно заставляя общество смириться с их легализацией. 

Как суггестивный инновационный технолог (по его суггестивному и наивно-инфантильному аспекту деловой логики  (-ЧЛ5эии) – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив), ЭИИ Достоевский верит в позитивное действие технологических новшеств и деловых рекомендаций собственного изобретения, подаваемых им с «благими намерениями». При этом он действие этих рекомендаций на себе не испытывает, результата совокупности средств, которые он рекомендует, ЭИИ, Достоевский не знает и не собирается узнавать, поскольку может почти сразу забыть, что такое он порекомендовал, но будет помнить, что рекомендовал «новшество» из благих намерений, а, значит, ничего, кроме добра и пользы его рекомендация не принесёт. Тот, кто решит воспользоваться его сиюминутным  «изобретением», может, испытав его на себе или своих близких, вообще потерять веру в добро и в добрых людей, не понимая, как так можно – с сияющей, доброй улыбкой, с восторженным блеском в глазах, в самообольщение созиданием «доброго дела» – рекомендовать такое, после чего объект рекомендованных им «технологических инноваций» можно либо сразу на помойку  выбрасывать (если это неодушевлённый предмет), либо сразу же «911» вызывать, чтоб его ещё успеть спасти можно было. Но прежде всего – не нужно забывать, что аспект деловой логики у ЭИИ, Достоевского – слабый (точка абсолютной слабости), «слепой» и инфантильный, – необычайно доверчивый и неразборчивый в средствах, а главное –  суггестивный, – он сам в свою рекомендацию слепо верит, поэтому ему с лёгкостью удаётся убеждать и других. Он – как ребёнок, который угощая пирожками, слепленными из сырого песка, глубочайше уверен в том, что то, что он рекомендует – это полезно и вкусно, поскольку предлагается с благими намерениями, а, значит, и принести зло не может, хотя реальные свойства его «инновационного средства» находятся далеко за пределами  его слепой иллюзорности, а именно – в области завышенных ожиданий, расположенной у деклатимов в информационном поле этических и логических аспектов, к которым относится и аспект деловой логики. Этим объясняется и восторженный блеск в глазах, и сияющая радостью и добром улыбка ЭИИ, Достоевского, на ходу придумывающего самые абсурдные рекомендации и щедро раздаривающего их максимальному количеству людей в слепой уверенности, что ничего, кроме добра, они людям не принесут. логики  (-ЧЛ5эии) –  инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив). 

 Как суггестивный моралист  (рационал-объективист по его суггестивному (мобильному и наивно-инфантильному) аспекту деловой логики  (-ЧЛ5эии) – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский  будет ратовать за  взаимный альтруизм, за бескорыстную деловую помощь, поучая: «Ты сделаешь для людей доброе дело, они тебе за добро добром ответят», активно навязывая (как суггестивный энтузиаст – решительный рационал по своему суггестивному (мобильному и наивно-инфантильному) аспекту деловой логики (-ЧЛ5эии)   – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив) альтруистическую взаимопомощь с глубокой верой в свою правоту и предполагая таким образом осчастливить общество, создав бесконфликтные условия взаимного сотрудничества для всех (не исключая и того, что за каждую добрую услугу будет ответно заплачено сторицей, что приведёт к «конкурсу» (и аукциону, и к «лохотрону») взаимных добрых  услуг,  который расширит поле возможностей для добрых дел и сделает более интенсивным «круговорот добра в природе», в результате чего все будут счастливы).   

ПФ-6. 

По психологическим признакам активационного аспекта сенсорики  ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной (координироющей), негативистской, стратегической, демократичной сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. сенсорик; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой эмоций); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. субъективист;  15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта». 

*СЭЭ, Достоевский как активационный гедонист. 

Наивно-инфантильный, инертный (в силу своего расположения в модели в инертном блоке на инфантильном уровне СУПЕРИД) активационный аспект сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, негативистской  сенсорики близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, присвоения, внедрения, проникновения и поглощения позволяет ЭИИ, Достоевскому пожинать плоды своих добрых услуг или, как минимум, претендовать на них, ожидая ответной благодарности (и материального вознаграждения) за сделанное им доброе дело. ЭГО-программный аспект этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной аристократической и стратегической этики мнимого нравственного превосходства – довольно  прагматичен, как и все аспекты, доминирующие в 3-й и 4-й квадрах – квадрах объективистов.  А поскольку разыгрывать роль альтруиста с позиций своей прагматичной ЭГО-программы ЭИИ, Достоевскому морально неудобно, как неудобно и напоминать об ответной благодарности эквивалентным материальным  вознаграждением, ЭИИ, Достоевскому, со свойственными ему близкими пространственными отношениями,  удобнее организовать круговой обмен добром и добрыми услугами в близком кругу, постепенно расширяя его за счёт новых участников и их поступлений – щедрых  благотворительных вкладов, посредством которых они поддерживают наивно-инфантильный (в силу инфантильности активационного аспекта сенсорики ощущений), утопический по самой своей сути «круговорот добра в природе и в обществе» – в постепенно расширяющихся кругах новообращённых доброхотов, где каждый, благодаря разработанному активационным гедонистом (+БС6эии) ЭИИ, Достоевским взаимовыгодному и высокоморальному кодексу отношений, будучи обеспечен всем необходимым в бытовом отношении, безраздельно пользуется предупредительной заботой, любовью, дружбой и лаской окружающих. Как активационный прожектёр (рассуждающий иррационал по своему активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений) ЭИИ, Достоевский активизируется возможностью внедрения и распространения различных благотворительных проектов по удовлетворению насущных потребностей широчайших кругов населения, добровольно-принудительно проводя их на всех уровнях социальной системы

• и методом (добровольно-принудительно) обмена (нужными и ненужными) вещами среди малоимущих слоёв населения,
• и посредством учреждения благотворительных обществ и широчайшего их распространения среди состоятельных (по их мнению) людей,
• учреждая их и на правительственном уровне в законодательном порядке, по принципу «богатые должны делиться с бедными». 

Как активационный  волокита (иррационал-субъективист по его активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений), ЭИИ, Достоевский пребывает постоянном поиске «новой крыши» – щедрых попечителей-благодетелей, финансирующих новые благотворительные проекты. 

ПФ-7. 

По психологическим признакам наблюдательного аспекта этики эмоций (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), демократичной, упрямой, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2. этик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её сенсорикой ощущений); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта». 

*ЭИИ, Достоевский как наблюдательный балагур. 

И первое условие, которое поставит своим сподвижникам ЭИИ, Достоевский – это готовность к жертвенной эмоциональной самоотдаче во имя идеалов добра, во имя мира во всём мире, торжества высшей гуманности и справедливости.  За соблюдением этого требования следит наблюдательный аспект этики эмоций ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной, демократичной, субъективистской, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, который нередко выражается у ЭИИ, Достоевского в частой и противоречивой смене этических приоритетов –  то, что должно было бы вызывать сострадание, сегодня будет полностью проигнорировано, то что вчера у него вызывало восторг и восхищение, сегодня им как наблюдательным балагуром-насмешником (-ЧЭ7эии) на фоне смены доминирующих в обществе настроений  может быть цинично и грубо осмеяно. На фоне такой смены эмоциональных приоритетов, посредством которой ЭИИ, Достоевский утверждает своё социальное  превосходство, его призывы сострадать  «униженным и оскорблённым» звучат не всегда убедительно, но объясняются его стремлением отстаивать своё нравственное превосходство, игнорируя его существенные отклонения от нравственных нормативов, следствием которых и оказывается поддержка аморальных и противозаконных действий, совершаемых «униженными и оскорблёнными» «бойцами за социальную справедливость», и принимающая (в силу этой противоречивости) самые абсурдные формы безрассудного самопожертвования, которые ЭИИ, Достоевский как наблюдательный педант (рационал-субъективист по своему наблюдательному аспекту этики эмоций     (-ЧЭ7эии) – упрямой, деклатимной, инволюционной, демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив) упрямо отстаивает, требуя безоговорочного подчинения его воле, проявляя себя наблюдательным перестраховщиком (рассуждающим рационалом по его наблюдательному аспекту этики эмоций     (-ЧЭ7эии) – упрямой, деклатимной,  демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив) в каждом конкретном случае отступления от заданного им направления общественной поддержки, что представляется ему крайне опасным.  

ПФ-8. 

По психологическим признакам демонстративного аспекта интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени (интуиции мрачных прогнозов и ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. интуит; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её деловой логикой); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД ( иррационал-объективист),

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

*******************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук». 

*ЭИИ, Достоевский как демонстративный скептик-агностик. 

Аспект демонстративной интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей),  негативистской, демократичной интуиции близких отношений во времени – интуиции мрачных прогнозов и близких перемен к худшему заставляет ЭИИ, Достоевского жить по принципу: «время – деньги», а деньги – это возможность обеспечить достатком огромное количество людей и изменить мир к лучшему. ЭИИ, Достоевский торопится изменять мир к лучшему и торопится пополнять благосостояние своих друзей, единомышленников и подопечных новыми материальными вкладами из организованных им благотворительных фондов, проявляя при этом исключительную расторопность и активность, заваливая множеством ненужных вещей своих подопечных, одаривая их профессиональными услугами знакомых специалистов и пополняя за счёт их щедрых пожертвований фондовые накопления, призванные обеспечить бесперебойный «круговорот добра в природе и в социуме», охватив им в максимально короткие сроки максимально широкие массы  новых участников.

Как демонстративный агностик (+БИ8эии), ЭИИ, Достоевский будет упрямо отрицать любую, даже самую распространённую и очевидную информацию, если  она не соответствует его планам и убеждениям. Как демонстративный сердцеед  (иррационал-объективист по своему демонстративному аспекту интуиции времени (+БИ8эии) –  упрямой деклатимной,  негативистской, близких отношений во времени – интуиции близких перемен к худшему),  ЭИИ, Достоевский резко и навязчиво сокращает дистанцию с интересующим его  человеком, постепенно повышая свои требования и ужесточая диктат. Для проверки прочности привязанности к нему партнёра может периодически менять отношение к нему в худшую сторону, после чего опять становится благожелательным и навязчивым.  В основном, старается быть милым и обходительным со всеми, кого пытается привлечь к себе или к своим благотворительным проектам, заинтересовывая их  своей демонстративной благообразностью («ангел во плоти» – не иначе) и «влюбляя» в себя «загадочной интересностью». Если потенциальные благодетели не спешат последовать его советам, если его советами пренебрегают или их оспаривают, ЭИИ, Достоевский с демонстративным презрением отталкивает их от себя и на их отказ участвовать в благотворительном проекте отвечает откровенной враждебностью. Как демонстративный фаталист (решительный иррационал по его демонстративному аспекту интуиции времени (+БИ8эии) –  деклатимной,  негативистской, интуиции близких отношений во времени – интуиции близких перемен к худшему), ЭИИ, Достоевский не упускает случая продемонстрировать мнимую причинно-следственную связь между его «добрыми делами» и сопутствующими им успехами, представляя её как  поощрение Свыше. Тому, кто не внушается этими доказательствами его «избранности»,  может предрекать всё самое худшее, ссылаясь на вымышленные примеры, свидетелем которым он будто бы сам был. 

II-2. СЭИ, Дюма. Защита интересов ЭГО-программы в информационной структуре ТИМа. 

ПФ-1. 

По психологическим признакам ЭГО-программного аспекта сенсорики  ощущений (+БС1сэи) – деклатимной, демократичной, стратегической, негативистской, эволюционной  (координирующей) сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения, СЭИ, Дюма:

1. интроверт; 2. сенсорик; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой эмоций); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. субъективист;  15. рассуждающий. 

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта». 

*СЭИ, Дюма как ЭГО-программный гедонист. 

ЭГО-программный гедонист: «жизнь как насыщение удовольствиями» – стратегическое,  потребительски-стяжательное,  направление деклатимной ЭГО-программы СЭИ, Дюма. Стремление притянуть к себе, поглотить и впитать в себя всё наилучшее с целью насытить себя самыми приятными ощущениями и доставить себе максимум удовольствия – одно из наиболее приоритетных направлений ЭГО-программной сенсорики ощущений  СЭИ, Дюма (+БС1сэи) – деклатимной, стратегической сенсорики близких пространственных отношений, – сенсорики притяжения, вторжения, внедрения, проникновения, присвоения, поглощения, насыщения – следствие её деклатимного, эволюционного, стратегического стремления к сенсорной избыточности, к накоплению сенсорных преимуществ, которые в силу интегрирующих свойств  деклатимной модели, обусловленными близкими отношениями в пространстве и времени, сообщают аспекту деклатимной  сенсорики ощущений (с её бесконечным концентрирующим притяжением, поглощением и захватом) всё большую стремительность и  активность, делая её всё более ненасытной,  «стяжательной» и «всеядной» – всё  мало-мальски красивое, вкусное, приятное, интересное, должно быть тут же притянуто, захвачено и поглощено, тут же став неотъемлемой частью ощущений ЭГО-программной сенсорики ощущений СЭИ, Дюма (+БС1сэи), которые имеют для неё сверх значимую ценность, равно как и причина,  доставляющая эти приятные ощущения, составляющая главную и неотъемлемую часть её жизненных предпочтений и ценностей. Как ЭГО-программный волокита (иррационал-субъективист по своему  ЭГО-программному аспекту сенсорики ощущений (+БС1сэи) – деклатимной, стратегической сенсорики близких пространственных отношений, – сенсорики притяжения, вторжения и внедрения),  изначально нацелен на поиск наилучшего партнёра-донора (самоотверженно щедрого покровителя-благодетеля) для долговременных, удобных, благоприятных, перспективных и выгодных отношений с ним. Как ЭГО-программный прожектёр (рассуждающий иррационал по его ЭГО-программному аспекту сенсорики ощущений (+БС1) – стяжательной деклатимной сенсорике близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, внедрения, проникновения, присвоения, захвата), СЭИ, Дюма активно и бесцеремонно навязывает свой проект, настаивая на его скорейшей реализации и не позволяя от него отвлекаться и отступать. 

ПФ-2. 

По психологическим признакам ЭГО-творческого аспекта этики эмоций (-ЧЭ2сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, СЭИ, Дюма:

1. экстраверт; 2. этик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её сенсорикой ощущений); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий. 

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

*****************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта».

*СЭИ, Дюма как ЭГО-творческий балагур.

В этом же направлении работает и  упрямая, инволюционная ЭГО-творческая этика эмоций СЭИ, Дюма (-ЧЭ2сэи) – демократичная, деклатимная этика эмоциональных нормативов и альтернатив, манипулятивно меняя настроение окружающих с таким расчётом, чтобы они не мешали СЭИ, Дюма наслаждаться всеми радостями жизни и её удовольствиями и позволяли ему  перетягивать их на себя в соответствии с требованиями его стяжательной, близко-пространтсвенной ЭГО-программной сенсорики ощущений (+БС1сэи) –  деклатимной сенсорики притяжения, присвоения, поглощения и насыщения удовольствиями – то есть, всем тем, что хочется поглощать снова и снова, испытывая при этом приятные ощущения. Как ЭГО-творческий балагур, СЭИ, Дюма по своей ЭГО-творческой этике эмоций (-ЧЭ2сэи) для всех этих насыщений создаёт благоприятный эмоциональный фон, отдавая должное разнообразным развлечениям, озорным шуткам и розыгрышам,  следуя своему основному жизненному правилу: «Жить надо с удовольствием, весело и легко!»,  «Живи и радуйся!», «Живи, чтобы наслаждаться жизнью!» (-ЧЭ2сэи↑→ +БС1сэи↑). Всё, что огорчает СЭИ, Дюма, омрачает его жизнь и портит его удовольствие, сразу же становится объектом самых бурных эмоциональных нападок, нацеленных на полное и окончательное уничтожение этого объекта, равно как и других причин неудовольствия СЭИ, Дюма, выраженного крайне агрессивно и громко (чтобы впредь неповадно было его чем-нибудь огорчать или расстраивать). Как ЭГО-творческий педант  (рационал-субъективист по своему ЭГО-творческому аспекту этики эмоций (-ЧЭ2сэи) – деклатимной этики эмоциональных нормативов и альтернатив), СЭИ, Дюма изнурительными скандалами и агрессивными эмоциональными атаками, на ходу меняя множество самых разнообразных эмоциональных тактик, безоговорочно жёстко навязывает свои требования, заставляя с ними считаться, настаивая на них и не позволяя от них отступать.

Как ЭГО-творческий перестраховщик (рассудительный иррационал по своему ЭГО-творческому аспекту этики эмоций (-ЧЭ2сэи) – деклатимной этики эмоциональных нормативов и альтернатив), СЭИ, Дюма, в стремлении к спокойным и благоприятным условиям существования, всемерно пытается оградить себя от неприятностей, для чего посредством бесконечного множества  гибких и изобретательных манипуляций  навязывает свои запреты и ограничения, заставляя с ними всё больше считаться, настаивая на их неукоснительном исполнении и не позволяя от них отступать. (-ЧЭ2сэи↑→ +БС1сэи↑).

ПФ-3.

По психологическим признакам нормативно-ролевого аспекта интуиции времени (+БИ3сэи) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени, интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему, СЭИ, Дюма:

1. интроверт; 2. интуит; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её деловой логикой); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

 

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД ( иррационал-объективист),

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук».

*СЭИ, Дюма как нормативно-ролевой скептик-агностик.

На защиту интересов ЭГО-программной сенсорики ощущений СЭИ, Дюма (+БС1сэи) –  стяжательной, близко-пространтсвенной деклатимной сенсорики притяжения, присвоения, поглощения работает и его нормативно-ролевая интуиция времени (+БИ3сэи) – эволюционная, демократичная, деклатимная, тактическая, негативистская интуиция близких отношений во времени (+БИ3сэи) – интуиция мрачных прогнозов и ближайших перемен к худшему,  к которым предусмотрительный по этому аспекту СЭИ, Дюма считает необходимым подготовиться заблаговременно. А поскольку этот аспект соответствует функции нормативно-ролевой социальной ориентации, в своей подготовке к грядущим неприятностям СЭИ, Дюма ориентируется на мнение и опыт окружающих – прислушивается к обсуждению тревожных новостей,  делает продуктовые запасы и обеспечивает себя впрок товарами первой необходимости. В период массовой безработицы и тотальной неплатежеспособности нанимателей, СЭИ, Дюма по найму работать не пойдёт и объявлениям, обещающим быстрое обогащение, доверять не будет  (нормативно-ролевой скептик-агностик), не будет доверять и работодателям, обещающим выплатить долги по зарплате после нескольких месяцев неоплачиваемой работы. Неплатежеспособных клиентов в частном порядке обслуживать в долг тоже не будет – мрачные прогнозы на будущее обязывают его запасаться деньгами и иметь твёрдый источник доходов. Таким источником становится сдача в аренду излишками собственной жилплощади, которыми СЭИ, Дюма удаётся запастись заблаговременно в более благоприятные времена. Но неплатежеспособных квартирантов СЭИ, Дюма держать у себя не будет и в долг никому не поверит: аспект деклатимной интуиции времени – упрямый и предусмотрительный (по психологическим признакам) и на рискованные уступки не идёт из-за необходимости подготовится к грядущим тяжёлым временам, которые могут наступить неожиданно, в самый ближайший срок. Поэтому единственной стабильной материальной ценностью СЭИ, Дюма остаётся его дом и крыша над головой, и под эту крышу на выделенные для квартиранта скудные метры своей с трудом добытой и всеми правдами и неправдами расширенной жилплощади он ненадёжного человека ни за что не пустит – только по рекомендации, только платежеспособного и на самых жёстких дисциплинарных условиях, по самому дорогому тарифу, повышающемуся с ростом инфляции. Налогов с этих доходов он, естественно, платить не будет, считая их недостаточно высокими («Разве это доходы? Это – слёзы!»), но непременно потребует от квартиранта хранить в тайне их деловые отношения (неприятности с налоговым ведомством ему не нужны). Как нормативно-ролевой сердцеед (иррационал-объективист по своему нормативно-ролевому аспекту интуиции времени (+БИ3сэи) – деклатимной негативистской интуиции близких отношений во времени и близких перемен к худшему) СЭИ, Дюма активно пользуется набором нормативно-ролевых коммуникативных моделей и масок, предназначенных для этических и деловых манипуляций, реализующих его ЭГО-программные цели. А как нормативно-ролевой фаталист (решительный иррационал по своему нормативно-ролевому аспекту интуиции времени (+БИ3сэи) – деклатимной негативистской интуиции близких отношений во времени и близких перемен к худшему), СЭИ, Дюма при благоприятных обстоятельствах навязывает информацию о своей фатальной предопределённости (избранности или обречённости), всевозможными хитростями и уловками добиваясь доверия к ней и её сообщениям (угрозам, позитивным или негативным прогнозам, необоснованным и лукавым пророчествам или амбициозным заявлениям), используя их как вспомогательные средства воздействия для достижения своих ЭГО-программных целей и заставляя с ними всё больше считаться (+БИ3сэи↑→ -ЧЭ2сэи↑→ +БС1сэи↑).

ПФ-4.

По психологическим признакам проблематичного аспекта деловой логики (-ЧЛ4сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), позитивистской, демократичной, стратегической логики деловых нормативов и альтернатив, СЭИ, Дюма:

1. экстраверт; 2. логик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией времени); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

***********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук».

СЭИ, Дюма как проблематичный инноватор.

В этом же направлении работает и ТНС («зона страха») СЭИ,  Дюма – проблематичный для него аспект деловой логики (-ЧЛ4сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) логики деловых нормативов и альтернатив, антагонистичный его ЭГО-прогаммной сенсорике ощущений (+БС1сэи) – деклатимной, стратегической сенсорики близких пространственных отношений – сенсорике притяжения и насыщения удовольствиями. С неприятной работой СЭИ, Дюма себя связывать не будет даже в случае самого крайнего принуждения, поскольку, если  удовольствия в ней для себя не найдёт, то и приспособиться к ней не сможет. Именно принуждения к трудной, энергозатратной, неприятной работе СЭИ, Дюма и боится больше всего. А если ещё за эту работу и нерегулярно платят, он ни за что не позволит себя к ней принудить – будет искать альтернативу, чего бы ему это ни стоило, используя для этого все формальные и неформальные способы общения. Своё призвание СЭИ, Дюма связывает с индустрией удовольствий и развлечений, проявляя себя проблематичным инноватором (-ЧЛ4сэи) в развитии её теневых областей.  Всё то, что насыщает удовольствиями органы чувств, может стать сферой его профессиональной деятельности. Сталкиваясь с высокой конкуренцией, СЭИ,  Дюма может выбрать для себя занятие и попроще, и подоступней – будет работать с детьми младшего школьного или дошкольного возраста, что тоже доставляет ему удовольствие,  или останется сидеть дома, ссылаясь на то, что домашняя работа – это тоже работа, и она должна хорошо оплачиваться. Как проблематичный моралист  – ТНС-моралист  (рационал-объективист по своему проблематичному аспекту деловой логики (-ЧЛ4сэи) – деклатимной логики деловых нормативов и альтернатив), СЭИ, Дюма довольно несуразно – хаотично, истерично, неуместно – использует примитивный набор средств нравственного и делового воздействия, наиболее удобного для успешной реализации его ЭГО-программных целей. Как проблематичный энтузиаст (решительный рационал по своему проблематичному аспекту деловой логики (-ЧЛ4сэи) – деклатимной логики деловых нормативов и альтернатив), СЭИ, Дюма навязывает свою деловую инициативу хаотично, истерично и непоследовательно, в самой грубой и возмутительной форме заставляя с ней считаться, упрямо и жёстко настаивая на её скорейшей реализации и не позволяя от неё отвлекаться и отступать. (-ЧЛ4сэи↑→+БИ3сэи↑→ -ЧЭ2сэи↑→ +БС1сэи↑).

ПФ-5.

По психологическим признакам суггестивного аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ5сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, СЭИ, Дюма:

1. экстраверт; 2 интуит. 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой отношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый, 11. беспечный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

***********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев».

*СЭИ, Дюма как суггестивный эксцентрик и «мнимо-реальный благодетель».

Необходимость  искать деловую альтернативу в профессиональной сфере заставляет СЭИ, Дюма расширять поле возможностей по его суггестивному аспекту интуиции альтернативных (мнимо-реальных) потенциальных возможностей  (-ЧИ5сэи) – деклатимной интуиции альтернативных мнимо-реальных потенциальных возможностей – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, позволяющей соответствовать общепринятым возможностным нормативам если не прямым, то хотя бы альтернативным – мнимо-реальным путём – способностью приписывать существующему и воображаемому материальному объекту мнимые (желаемые и воображаемые) и мнимо-реальные свойства и убеждать и себя, и других в их реальном существовании, что более всего подходит убеждённым в своей правоте и в моральном превосходстве деклатимам: «Поверь в себя, и у тебя всё получится!» – убеждают они себя и других, и это убеждение придаёт им уверенности в своих силах и в своём праве расширять поле возможностей в направлении поиска мнимо-реальных альтернатив. Но и в этом плане СЭИ, Дюма как суггестивный эксцентрик (-ЧИ5сэи) будет связывать свои поиски альтернативных возможностей с индустрией удовольствий и развлечений, стараясь придумать нечто такое – доселе неслыханное и невиданное, что удивило, развлекло и рассмешило бы всех. В частной жизни СЭИ, Дюма использует эпатаж как форму подавления сопротивления окружающих – может неожиданно и ярко вспылить, разыграть истерику или устроить комичный, но впечатляющий бойкот, стремясь достигнуть желаемого. В суггестивном, инфантильном эпатаже СЭИ, Дюма смешное близко соседствует с серьёзным, часто одно подменяет другое (или чередуется одно с другим), заставляя окружающих гадать, всерьёз или в шутку СЭИ, Дюма разыгрывает эти шокирующие сценки. 

Как суггестивный  сердцеед (иррационал-объективист по своему суггестивному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ5сэи) – деклатимной аристократической интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности), СЭИ, Дюма использует все допустимые и возможные, реальные и мнимые, внушённые и рекомендованные ему средства обольщения полезных и нужных ему людей, вовлекая их во всё более хитрую и изощрённую игру для реализации своих ЭГО-программных целей. (-ЧИ5сэи↑→-ЧЛ4сэи↑→+БИ3сэи↑→ -ЧЭ2сэи↑→ +БС1сэи↑). Как суггестивный прожектёр (рассудительный иррационал по его суггестивному аспекту суггестивному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ5сэи) – деклатимной аристократической интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности), СЭИ, Дюма внушается предлагаемыми ему партнёром перспективными и выгодными  проектами, отстаивая и реализуя их, как свои. Как суггестивный мнимо-реальный распределитель возможностей, СЭИ, Дюма щедро одаривает выгодными ему мнимыми услугами тех, кто с лёгкостью покупается на его рекламу[6], вытесняя из поля альтернативных возможностей тех, кто сомневается в правомерности его действий. Как суггестивный мнимый благодетель  СЭИ, Дюма пользуется любой возможностью извлечь максимум выгоды из своей помощи. А как суггестивный мнимый «душевед» по своему суггестивному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ5сэи) – деклатимной аристократической интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности) легко входит в доверие к «нужным людям», представляясь участливым и деликатным человеком, способным  помочь им советом и делом в интимной и личной жизни.

ПФ-6.

По психологическим признакам активационного аспекта логики соотношений (+БЛ6сэи) – деклатимной, эволюционной (координирующей) позитивистской, иерархической логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, СЭИ, Дюма:

1. интроверт; 2. логик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её волевой сенсорикой); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный. 

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

***********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки».

*СЭИ, Дюма как активационный  автократ. 

Отстоять свои права на причитающиеся ему льготы, привилегии и удовольствия СЭИ, Дюма поспешит по своему инертному активационному аспекту логики соотношений (+БЛ6сэи) – деклатимной, тактической, аристократичной логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства. По способности выбивать льготы и привилегии из всех социальных систем (включая и свою семью и родственные связи, и рабочие коллективы и государственные учреждения) СЭИ, Дюма не имеет себе равных – в любые двери войдёт, до самых высших чиновников достучится, но право жить в своё удовольствие социальными льготами, привилегиями и компенсациями подкрепит. Как активационный автократ (+БЛ6сэи) СЭИ, Дюма будет отстаивать свои преимущественные права при любых условиях и в любом окружении, самоуправно устанавливая удобные ему порядки. Как активационный педант, (рационал-субъективист по своему активационному аспекту логики соотношений (+БЛ6сэи) – деклатимной автократической логики системных преимуществ и рангового превосходства), СЭИ, Дюма активизируется любой возможностью навязать окружающим свои требования, всё более ужесточая их в интересах реализации его ЭГО-программных целей и предельно долго удерживая контроль над их исполнением.

(+БЛ6сэи↑→-ЧИ5сэи↑→-ЧЛ4сэи↑→+БИ3сэи↑→ -ЧЭ2сэи↑→ +БС1сэи↑). А как активационный энтузиаст (решительный рационал по своему активационному аспекту логики соотношений (+БЛ6сэи) – деклатимной автократической логики системных преимуществ и рангового превосходства) СЭИ, Дюма активизируется любой возможностью навязать свою инициативу, предельно долго удерживая контроль над её исполнением, отказываясь идти на уступки и  не позволяя ни себе, ни другим от неё отступать.

ПФ-7. 

По психологическим признакам наблюдательного аспекта волевой сенсорики (-ЧС7сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, негативистской, аристократической (иерархической, авторитарной) сенсорики волевых нормативов и альтернатив, СЭИ, Дюма:

1. экстраверт; 2. сенсорик; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её логикой соотношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный. 

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист), 

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки».

*СЭИ, Дюма как наблюдательный завоеватель.

В этом же направлении  – в защиту его удовольствий, развлечений и права жить так, как ему хочется,  – работает и инертная наблюдательная волевая сенсорика СЭИ, Дюма (-ЧС7сэи) – деклатимная сенсорика волевых нормативов и альтернатив, по которой СЭИ, Дюма проявляет крайнюю нетерпимость к любым запретам и ограничениям, чрезвычайно агрессивно нападая на всякого, кто хоть в чём-то пытается оспорить его права. Как наблюдательный захватчик (-ЧС7сэи), СЭИ, Дюма отслеживает возможность захватывать и присваивать себе всё то, на что, по его мнению, он имеет больше прав, а также то,  что никем не учтено или слабо защищено – может присвоить себе чужие права, если они никем не оспариваются, чужую «ничейную» собственность, чужую «ничейную» недвижимость, если она никем не заселена, чужое «ничейное» имущество, «ничейного» мужа, на время оставленного женой без присмотра, и т.д..  Сталкиваясь с сопротивлением других претендентов на те же права и имущества, СЭИ, Дюма отвоёвывает захваченное, отстаивая «ничейное» уже как «своё». Как наблюдательный волокита (иррационал-субъективист по наблюдательному своему аспекту волевой сенсорики (-ЧС7сэи) – авторитарной деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив), СЭИ, Дюма не упускает случая добиться расположения и заручиться поддержкой и дружескими услугами потенциального покровителя-благодетеля (партнёра-донора), свободного от каких- либо обязательств перед другими. Как наблюдательный фаталист (решительный иррационал по наблюдательному своему аспекту волевой сенсорики (-ЧС7сэи) – авторитарной деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив), СЭИ, Дюма из суеверной предосторожности неохотно делится новостями о своих успехах и переменах к лучшему (боится «сглаза» завистников и конкурентов). Предрасположенный (как и все деклатимы) к мрачным прогнозам, СЭИ Дюма своим везением (выгодными связями, протекцией важных и нужных людей, способных реально изменить его судьбу к лучшему) ни с кем делиться не будет. Своими скромными успехами он дорожит, рассматривая их как редкое и исключительное везение на фоне предыдущей череды не самых благоприятных (на его взгляд) условий и обстоятельств, считает их заслуженными «подарками судьбы» и старается и близко к ним никого из возможных соперников и конкурентов не подпускать, завоёвывая всё более привилегированное место в системе в интересах наиболее успешной реализации ЭГО-программных целей (-ЧС7сэи↑→ +БЛ6сэи↑→-ЧИ5сэи↑→+БС1сэи↑).

ПФ-8.

По психологическим признакам демонстративного аспекта этики отношений (+БЭ8сэи) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократичной, позитивистской, стратегической этики мнимых нравственных  преимуществ и мнимого морального превосходства, СЭИ, Дюма:

1. интроверт; 2. этик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией потенциальных возможностей); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий. 

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий, рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

**********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев».

* СЭИ, Дюма как демонстративный нравоучитель.

Демонстративная этика отношений (+БЭ8сэи) – деклатимная стратегическая, аристократичная этика мнимого морального превосходства позволяет СЭИ, Дюма в кратчайшие сроки добиться желаемого и насытить свою жизнь удовольствиями, используя неформальные способы общения – выказывая крайнюю доброжелательность и редкое прекраснодушие с позиций своих мнимых нравственных преимуществ, подменяя действительное желаемым, меняя местами добро и зло, мотивируя самые беспринципные проявления своекорыстных намерений благими побуждениями. Как демонстративный нравоучитель (+БЭ8сэи) не упустит случая ответить резкой критикой на неподобающее (по его мнению) поведение кого-либо из присутствующих или окружающих. (Может в самой резкой форме сделать замечание близкому родственнику своего начальника, если тот забудет с ним поздороваться или сделает вид, что его не замечает). Как  демонстративный моралист (рационал-объективист по демонстративному своему аспекту этики отношений (+БЭ8сэи) – деклатимной стратегической, аристократической этики мнимого нравственного превосходства) под видом демонстративного радушия СЭИ, Дюма великолепно умеет вымогать обещания,  привязываясь с напоминаниями о них к потенциальному партнёру-донору.

Как демонстративный моралист СЭИ, Дюма не оставит без внимания  и обсуждение чьих-либо неблаговидных поступков, но при этом (опасаясь нежелательной огласки) старается не выносить негативных оценок и избегает критических отзывов (предпочитая критиковать только напрямую, если считает себя в чём-то обиженным и уязвлённым). Демонстрируя при каждом удобном и выгодном знакомстве своё исключительное расположение и высочайшие моральные качества (+БЭ8сэи), СЭИ, Дюма легко и быстро завоёвывает симпатии, представляясь мирным и дружелюбным человеком, чрезвычайно гостеприимным и радушным, для которого приятное и лёгкое общение с людьми доставляет наивысшее удовольствие. Демонстративное морализаторство также работает на ЭГО-программное волокитство СЭИ, Дюма: как  демонстративный моралист под видом демонстративного радушия СЭИ, Дюма великолепно умеет вымогать обещания,  привязываясь с напоминаниями о них к потенциальному партнёру-донору и не оставляя его, пока они не будут выполнены.  Как демонстративный перестраховщик (рассудительный рационал по своему демонстративному аспекту этики отношений (+БЭ8сэи) – деклатимной стратегической, аристократической этики мнимого нравственного превосходства) СЭИ, Дюма дорожит расположением окружающих и благоприятными этическими отношениями, рассматривая их как гарантию своей защищённости в социуме, обеспечивающей ему наиболее успешную реализацию его ЭГО-программных целей (+БЭ8сэи↑→+БС1сэи↑).

III. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма.  Взаимодействие в диаде по уровням и психическим функциям информационных моделей, их информационным аспектам и соответствующим им фрактальным моделям.    

Как и в любых однополярных ИТО, в ИТО соцзаказа  отсутствует взаимное притяжение партнёров из-за отсутствия дополнения по обеспечивающим это притяжение дуализирующим признакам квестимности – деклатимности. В этой диаде оба партнёра – деклатимы, их информационные модели составляют тождественные аспекты, которые, воздействуя с сильных позиций наружных уровней ЭГО и ИД,  подавляют и вытесняют из информационного поля аналогичные тождественные аспекты партнёра, расположенные на слабых позициях серединных уровней СУПЕРЭГО и СУПЕРИД.

По своим интровертным (эволюционным, координирующим)  аспектам уверенные в своей правоте деклатимы сами определяют для себя и для других  меру соотношений, подчиняя ей окружающих – распределяют, координируют

• меру благ и меру лишений,
• меру прав и меру бесправия,
• меру претензий и меру поощрений,
• меру милостей и меру немилостей,
• меру прощения и меру наказания,
• меру принуждения и меру уступок,
• меру поддержки и меру отчуждения.

Каждый из них по любому интровертному аспекту представляет себя верховным судьёй и настаивает на своём решении  жёстко и безоговорочно.

По своим экастравертным (инволюционным, корректирующим) аспектам уверенные в своей правоте деклатимы сами определяют для себя и для других меру коррекции свойств и качеств объектов, необходимую им для удобной интровертной координации, призывая окружающих измениться по тем или иным качествам в ту или другую сторону. 

Каждый из деклатимов по любому экстравертному аспекту представляет себя специалистом высшей категории и на своих критических оценках, мерах и методах исправления настаивает жёстко и безоговорочно, по своему усмотрению решая, кого, за что и какому воздействию подвергать, считая, что он лучше всех «знает, как надо».

Как и в любых однополярных ИТО, во всех деклатимных диадах, партнёры-деклатимы, в борьбе за доминирование и право контроля, угнетают друг друга придирками при взаимной и попеременной коррекции по экстравертным корректирующим (инволюционным) аспектам и подавляют взаимным жестоким координационным прессингом по интровертным координирующим (эволюционным) аспектам, направляя его со своих сильных и преимущественных позиций на слабые, незащищённые позиции партнёра.

Проблемы усугубляются и вследствие отсутствия у партнёров дополнения и по индивидуальным  признакам:  

• экстраверсии – интроверсии (в данной диаде оба партнёра – ЭГО-программные интроверты),
• этики – логики (в данной диаде оба партнёра – этики; ЭИИ, Достоевский – этик по своей ЭГО-программе, СЭИ, Дюма –  ЭГО-приоритетный этик),
• стратегии – тактики (в данной диаде оба партнёра – стратеги).

Партнёры дополняют друг друга по индивидуальным признакам:

• статики – динамики (ЭИИ, Достоевский – статик по аспектам ментального уровня, СЭИ, Дюма – динамик),
• позитивизма – негативизма (ЭИИ, Достоевский – позитивист по своей ЭГО-программе, СЭИ, Дюма – негативист).
• сенсорики – интуиции (ЭИИ, Достоевский –  ЭГО-приоритетный интуит, СЭИ, Дюма  – ЭГО-программмный сенсорик),
• эмотивизма – конструктивизма (ЭИИ, Достоевский – конструктивист, СЭИ, Дюма – эмотивист). 

В этой диаде отсутствует дополнение по диадным признакам:

• рациональности – иррациональности (СЭИ, Дюма – иррационал по своей ЭГО-программе, ЭИИ, Достоевский – рационал);
• беспечности – предусмотрительности (СЭИ, Дюма – беспечный  по своей ЭГО-программе, ЭИИ, Достоевский – предусмотрительный). 

Партнёры этой диады дополняют друг друга по диадным признакам:

• эволюции – инволюции (оба партнёра – эволюторы по своей ЭГО-программе)
• упрямства – уступчивости (оба партнёра –  уступчивые). 

В этой диаде отсутствует дополнение и по двум из трёх квадровых признаков:

• аристократизма – демократизма (ЭИИ, Достоевский – аристократ по аспектам ментального блока, СЭИ, Дюма – демократ ),
• субъективизма – объективизма (СЭИ, Дюма – субъективист, ЭИИ, Достоевский –  объективист). 

Партнёры дополняют друг друга по квадровому признаку

• решительности – рассудительности (оба партнёра –  рассудительные). 

III-1. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма. Взаимодействие по аспектам этики отношений – ЭГО-программному аспекту ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) и демонстративному, ИД-творческому аспекту СЭИ, Дюма (+БЭ8сэи); и по аспекту сенсорики ощущений – ЭГО-программному аспекту СЭИ, Дюма (+БС1сэи) и активационному, СУПЕРИД-творческому аспекту ЭИИ, Достоевского (+БС6эии). 

Основная задача ЭИИ, Достоевского как интроверта-координатора дельта-квадры – создание мирных и толерантных отношений для благоприятных условий существования всех членов общества. 

Основная задача СЭИ, Дюма как интроверта-координатора альфа-квадры –  создание благоприятных экологических условий для всех членов общества. 

III-1-1. Сближение подзаказного-СЭИ, Дюма, с соцзаказчиком- ЭИИ, Достоевским. 

ЭИИ, Достоевский обращает на себя внимание СЭИ, Дюма, глубокой и искренней доброжелательностью, уступчивостью, отзывчивостью и искренним желанием помочь, удружить, услужить, оказать моральную поддержку, добротой, простотой, миролюбием, кротостью, терпением, смирением, дружелюбием, стремлением к высшим пределам профессионального мастерства в работе и к нравственному совершенству в любви, дружбе, в чувствах и этических отношениях; жертвенной готовностью служить человечеству участием в грандиозных свершениях во имя всеобщего счастья в настоящем и будущем.  

Сблизившись  с СЭИ, Дюма, ЭИИ, Достоевский становится его «духовным наставником», воздействуя на него с позиций своего ЭГО-программного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства.

Сильный, инертный ЭГО-программный аспект  деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства –  как и все рациональные аспекты у деклатимов, в силу своего позитивизма попадает у него в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ему с надеждой на успех, с  мнимой уверенностью в своей правоте

*быстро сокращать дистанцию и добиваться скорейшего расположения своих новых знакомых для последующего этического воздействия на них,

* распределять между новыми знакомыми доказательства своего расположения, поочерёдно оказывая им многообещающие знаки внимания (этическая стратегия),

* поддерживать расположение новых знакомых, обнадёживая их посулами и обещаниями,

* одаривать мнимыми добрыми услугами своих новых знакомых за счёт кого-либо из близкого окружения (этическая стратегия «от ближнего круга – дальнему»),

* обновлять круг знакомств для быстрого расширения альтернативного поля возможностей – альтернативной сферы личного этического  (и всякого другого) влияния), 

* рассуждать о способах завоевания расположения по принципу этического подкупа – «услуга за услугу»,

* считать свои этические намерения результатом самовнушения: внушил себе, что воздействуешь на человеком из благих побуждений, внуши это и ему – пусть принимает твоё воздействие как твою добрую услугу и будет тебе за неё благодарен,

 * относиться к добру и злу (к добрым и злым поступкам людей) как к результату самовнушения, что позволяет в реальной ситуации мириться со злом и считать притворную доброжелательность истинной,  а истинную – притворной,

* пресекать любые сомнения в благонамеренности его поступков и услуг, проявляя себя ЭГО-программным перестраховщиком, по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений,

*утверждать собственное этическое превосходство всякий раз, когда оно кем-то оспаривается, проявляя себя ЭГО-программным моралистом, по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений,

* этически координировать поступки людей, воздействуя на них наставлениями и поучениями, проявляя себя ЭГО-программным нравоучителем, по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений. 

На этическую координацию ЭИИ, Достоевского СЭИ, Дюма отвечает с позиций своего демонстративного аспекта этики отношений (+БЭ8сэи) – – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства. 

Сильный, манпулятивный демонстративный аспект деклатимной позитивистской координирующей этики отношений СЭИ, Дюма (+БЭ8сэи) вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет СЭИ, Дюма

* демонстративно координировать этические отношения по собственному усмотрению,

* демонстрировать собственное нравственное превосходство самыми лёгкими, быстрыми и доступными знаками своего расположения,

* считать свои этические намерения результатом самовнушения: внушил себе, что манипулируешь человеком из благих побуждений, внуши это и ему – пусть принимает твои манипуляции как твою добрую услугу и будет тебе за неё благодарен,

 * относиться к добру и злу (к добрым и злым поступкам людей) как к результату самовнушения, что позволяет в реальной ситуации мириться со злом и считать притворную доброжелательность истинной,  а истинную – притворной,

* демонстративно координировать этические отношения в своей семье и в своём окружении, проявляя себя демонстративным моралистом по своему демонстративному аспекту деклатимной позитивистской координирующей этики отношений и

* демонстративно предотвращать ссоры и умиротворять обиженных им друзей и партнёров из опасения мести с их стороны, проявляя себя демонстративным перестраховщиком по своему демонстративному аспекту деклатимной позитивистской координирующей этики отношений,

* демонстративно перевоспитывать зачинщиков ссор нравоучениями, проявляя себя демонстративным нравоучителем по своему демонстративному аспекту деклатимной позитивистской координирующей этики отношений. 

Одновременно с этим СЭИ, Дюма пытается претендовать на доминирование, беря над ЭИИ, Достоевским контроль и опеку  с позиций своего ЭГО-программного аспекта сенсорики ощущений (+БС1сэи) – деклатимной, демократичной, стратегической, негативистской, эволюционной  (координирующей) сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения. 

Сильный инертный ЭГО-программный аспект деклатимной негативистской, координирующей сенсорики ощущений СЭИ, Дюма (+БС2эсэ) – деклатимной, эволюционной (координирующей) негативистской, демократичной, стратегической, сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения – вследствие своего негативизма, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и проявляется в неуёмном стяжательстве этого аспекта и заставляет СЭИ, Дюма

* стремиться к максимальному удовлетворению насущных потребностей и максимально полному материальному их обеспечению,

*считать оптимальным  максимальное удовлетворения всех своих потребностей и стремиться к получению ещё большего удовольствия от избыточного и всестороннего их удовлетворения, проявляя себя ЭГО-программным гедонистом по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* быть инициатором увеселительных мероприятий для получения максимального удовольствия от полного и всестороннего удовлетворения гастрономических, эстетических, эмоциональных и сексуальных потребностей, проявляя себя ЭГО-программным прожектёром по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений.

* считать каждого нового человека в своём окружении потенциальным источником получения удовольствий (где общение, там и угощение, и развлечение, и наслаждение, и новые перспективные связи и знакомства, новые кредиты и новые удовольствия),

* легко и быстро сближаться с окружающими, извлекая от общения и новых знакомств максимальную пользу, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя ЭГО-программным волокитой по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* считать  собственные угрызения совести результатом  самовнушения: внушил себе чувство вины – будешь страдать от него, отказался внушать себе чувство вины – будешь свободен от угрызений совести в своих поступках и действиях,

*считать страдания жертвы результатом её самовнушения – внушил человек, что ему больно, вот и страдает, а внушил бы себе, что ему хорошо и приятно, получал бы от страданий удовольствие. 

Претензии СЭИ, Дюма на сенсорную координацию и опеку ЭИИ, Достоевский пытается оспорить встречной сенсорной опекой и контролем с позиций своего активационного аспекта сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, демократичной, стратегической, негативистской, эволюционной  (координирующей) сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения. 

Слабый, инертный активационный аспект деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений  ЭИИ, Достоевского (+БС6эии) вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и вынуждает его

* повышая запросы и требования, активизироваться возможностью настоять на избыточной опеке со стороны окружающих и на полном удовлетворении своих потребностей за их счёт, проявляя себя активационным гедонистом по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* активизироваться возможностью распределения и присвоения материальных благ посредством внедрения и распространения различных благотворительных проектов, проявляя себя активационным прожектёром по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* преследовать своим вниманием и добиваться расположения сильных и влиятельных людей с целью вовлечь их в выгодный для себя благотворительный проект, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя активационным волокитой по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* считать  собственные угрызения совести результатом  самовнушения: внушил себе чувство вины – будешь страдать от него, отказался внушать себе чувство вины – будешь свободен от угрызений совести в своих поступках и действиях,

*считать страдания жертвы результатом её самовнушения – внушил человек, что ему больно, вот и страдает, а внушил бы себе, что ему хорошо и приятно, получал бы от страданий удовольствие. 

III-2. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма. Взаимодействие по аспектам интуиции потенциальных возможностей – ЭГО-творческому аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) и суггестивному, СУПЕРИД-аналитическому аспекту СЭИ, Дюма (-ЧИ5сэи); и по аспекту этики эмоций – ЭГО-творческому аспекту СЭИ, Дюма (-ЧЭ2сэи) и наблюдательному, ИД-аналитическому аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии).  

Одновременно с этим ЭИИ, Достоевский пытается отстоять своё право на интуитивное руководство, корректируя действия СЭИ, Дюма с позиций своего ЭГО-творческого аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив. 

Сильный, мобильный ЭГО-творческий аспект деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) в силу своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет его

*изобретать всевозможные мнимые и мнимо-реальные, но недоказуемые причины для придирок, позволяющих ему обрушиться с критикой на окружающих для утверждения личного нравственного превосходства,

*подозревать и обвинять людей в злонамеренности на основании мнимых личных обид,

* размывать границы реальных и мнимых понятий «добра» и «зла» и менять их местами по своему усмотрению в стремлении морально превзойти потенциальных соперников в вопросах нравственного превосходства,

*использовать все средства для быстрого достижения успеха, задействуя как реальные, так и мнимые – альтернативные – возможности, подменяя действительную реальность мнимой посредством удобных ему домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности,

* предельно расширять личное поле альтернативных возможностей, путём подмены действительной реальности мнимой, за счёт расширения области домыслов, самовнушения  и искажения оценок явлений объективной реальности,

* считать, что он лучше знает чувства и мысли другого человека, что позволяет ему быстро втираться к нему в доверие  и манипулировать его возможностями, мыслями, чувствами, предпочтениями и отношениями, навязывая своё руководство и контроль из желания «сделать, как лучше»,  проявляя себя ЭГО-творческим мнимым душеведом по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* манипулировать чужими возможностями, подменяя действительное желаемым для достижения своих мнимо благонамеренных целей, проявляя себя ЭГО-творческим мнимым благодетелем и ЭГО-творческим мнимым распределителем возможностей по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* манипулируя чужими возможностями и подменяя действительное желаемым, втягивать окружающих в сомнительные, ложно-благонамеренные проекты, проявляя себя ЭГО-творческим прожектёром по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* использовать глумливые и эксцентричные формы поведения, оспаривая чужое критическое мнение о себе, проявляя себя ЭГО-творческим эксцентриком по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* двусмысленной, лукавой игрой добиваться расположения нужных ему людей, проявляя себя ЭГО-творческим сердцеедом по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив. 

СЭИ, Дюма пытается следовать интуитивным рекомендациям ЭИИ, Достоевского с позиций своего тождественного суггестивного аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ5сэи) –  деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, который к тому же является у него точкой абсолютной слабости и функцией жестокого, зоной тотального недомыслия и манипулятивного вымогательства всего необходимого и желаемого по суггестивному аспекту. 

Слабый, инфантильный, но мобильный суггестивный аспект деклатимной, негативистской корректирующей интуиции потенциальных возможностей СЭИ, Дюма (-ЧИ5эсэ) вследствие своего негативизма, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что заставляет СЭИ, Дюма

*использовать все средства для быстрого достижения успеха, задействуя как реальные, так и мнимые – альтернативные – возможности, подменяя действительную реальность мнимой посредством удобных ему домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности,

* предельно расширять личное поле альтернативных возможностей, путём подмены действительной реальности мнимой, за счёт расширения области домыслов, самовнушения  и искажения оценок явлений объективной реальности,

*соблазняться кажущейся лёгкостью достижения цели за счёт совмещения возможностей двух реальностей – действительной и мнимой, подменяя одну другой и выдавая желаемое за действительное, что и позволяет ему

*доверяя мнимо-авторитетному мнению, соблазняться кажущейся лёгкостью фантастических, нереальных проектов, представляя их реальными, проявляя себя суггестивным прожектёром по своему суггестивному аспекту  деклатимной, негативистской корректирующей интуиции потенциальных возможностей;

* доверяя мнимо-авторитетному мнению, навязывать окружающим мнимо простые решения сложных проблем, проявляя себя суггестивным мнимым благодетелем по своему суггестивному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей интуиции потенциальных возможностей;

 * доверяя мнимо-авторитетному мнению, навязывать партнёру (или членам своей команды) мнимые возможности как реальные, представляя невыполнимые задачи простыми и лёгкими, проявляя себя активационным мнимым распределителем возможностей по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей интуиции потенциальных возможностей;

*попадаясь на подвохах, пытаться перевести ситуацию в шутку, используя экстравагантный комизм как отвлекающий манёвр и проявляя себя суггестивным эксцентриком своему суггестивному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей интуиции потенциальных возможностей.

*  в сложных ситуациях полагаться на своё обаяние, проявляя себя суггестивным сердцеедом по своему суггестивному аспекту  деклатимной, корректирующей интуиции потенциальных возможностей. 

Одновременно с этим СЭИ, Дюма пытается претендовать на доминирование эмоциональной коррекцией с позиций своего ЭГО-творческого аспекта этики эмоций (-ЧЭ2сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив. 

Сильный, мобильный ЭГО-творческий аспект деклатимной позитивистской корректирующей этики эмоций СЭИ, Дюма (-ЧЭ2сэи) вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет СЭИ, Дюма

*корректировать настроение окружающих, менять его с негативного на позитивное

 *всех веселить, заряжать хорошим настроением,

*быть душой любой компании, привносить смех и веселье,

*чувствовать себя повсюду желанным, любимым, долгожданным,

*распространять веселье, устранять уныние, быть неистощимым на шутки, на остроты, на весёлые экстравагантные шалости (позитивистская эмоциональная коррекция),

*везде находить повод для веселья, тему для шуток и объекты для своих насмешек, проявляя себя ЭГО-творческим балагуром по своему ЭГО-творческому аспекту позитивистской, корректирующей, деклатимной этики эмоций;

* менять настроение с позитивного на негативное, не допуская насмешек, суровой критики и жестоких розыгрышей над собой,  

*требовать  уважительного отношения к себе, своему мнению, настроению и своим чувствам, проявляя себя ЭГО-творческим педантом своему ЭГО-творческому аспекту позитивистской, корректирующей, деклатимной этики эмоций,

*заботиться о благополучии своей семьи (системы) и о признании незаменимости своего места в ней, проявляя себя ЭГО-творческим перестраховщиком по своему ЭГО- творческому аспекту позитивистской, корректирующей, деклатимной этики эмоций.

Эмоциональной коррекции СЭИ, Дюма ЭИИ, Достоевский пытается противостоять, отслеживая её с позиций своего наблюдательного аспекта этики эмоций (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив.

Сильный, инертный наблюдательный аспект деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии), который в силу своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает у него в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому с надеждой на успех и с  мнимой уверенностью в своей правоте

*добиваться расположения партнёра, поверхностно подлаживаясь под его настроение, подбирая мнимый «индивидуальный подход» к его чувствам,

* приобщать партнёра к своим эмоциональным оценкам и предпочтениям, воздействуя на его настроение весельем и смехом, проявляя себя наблюдательным балагуром по своему наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций,

* задавать эмоциональный настрой, соответствующий проводимым ритуалам и мероприятиям, проявляя себя  наблюдательным педантом по своему наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций,

* устранять эмоциональные несоответствия с официально заданным эмоциональным настроем, проявляя себя наблюдательным перестраховщиком по своему наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций. 

III-3. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма. Взаимодействие по аспекту логики соотношений – нормативно-ролевому, СУПЕРЭГО-аналитическому аспекту ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) и активационному СУПЕРИД-творческому аспекту СЭИ, Дюма (+БЛ6сэи); и по аспекту интуиции времени – нормативно-ролевому, СУПЕРЭГО-аналитическому аспекту СЭИ, Дюма (+БИ3сэи) и демонстративному, ИД-творческому аспекту ЭИИ, Достоевского (+БИ8эии). 

Свои претензии на доминирование, ЭИИ, Достоевский пытается отстоять, утвердив своё ранговое превосходство  с позиций нормативно-ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства. 

Слабый, мобильный, нормативно-ролевой аспект деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии), который в силу своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает у него в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому с надеждой на успех и с  мнимой уверенностью в своей правоте

*подбирать наиболее подходящие (скромные и неприхотливые) социальные роли для наиболее быстрого внедрения в удобную и выгодную для него социальную среду,

* внедряться в любую удобную ему систему, считая её своей и защищая её как свою,

*отстаивать интересы своей системы, подчиняя им всех её членов,

*самоуправно претендовать на распределение прав и обязанностей в своей системе, выстраивая её как иерархию,

*самоуправно присваивать себе преимущественные права, обязанности и привилегии в системе, претендуя на доминирование в ней,

*навязывать свои порядки и правила в своей социальной среде, ужесточать свои требования и насаждать свой контроль, проявляя себя  нормативно-ролевым педантом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений.

*защищать присвоенные им преимущественные права, обязанности и привилегии и добиваться единоличного доминирования в своей социальной среде, проявляя себя нормативно-ролевым автократом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений

* активно распространять своё доминирующее влияние в своей социальной среде,  проявляя себя нормативно-ролевым энтузиастом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений. 

Претензии на ранговое превосходство ЭИИ, Достоевского СЭИ, Дюма пытается оспорить ранговым самоуправством по своему активационному аспекту логики соотношений (+БЛ6сэи) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства. 

Слабый, инфантильный, инертный активационный аспект деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений СЭИ, Дюма (+БЛ6сэи) вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты, что позволяет СЭИ, Дюма активизироваться возможностью

* претендовать на доминирование в семье, в системе,

*самоуправно  распределять (координировать) права и полномочия  в системе,

* самоуправно  присваивать себе привилегированные права  и требовать от окружающих их признания,

* самоуправно присваивать себе права доминанта в системе, брать на себя единоличное управление ею и требовать от окружающих подчинения, проявляя себя активационным автократом по своему активационному аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений,

 *навязывать свои порядки и свой контроль окружающим и требовать от них неукоснительного их исполнения, проявляя себя активационным педантом по своему активационному аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений,

* повсеместно вводить новые запреты и ограничения, ужесточении свои требования и распространяя установленные им порядки на новых членов системы,  проявляя себя активационным энтузиастом по своему активационному аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений.

Одновременно с этим СЭИ, Дюма пытается интуитивно координировать действия ЭИИ, Достоевского с позиций своего нормативно-ролевого аспекта интуиции времени (+БИ3сэи) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени, интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему.

Слабый мобильный нормативно-ролевой аспект деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени СЭИ, Дюма (+БИ4сэи) – деклатимной, эволюционной (координирующей), объективистской, демократической, негативистской интуиции близких отношений во времени – интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции мрачных прогнозов и накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему, вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет СЭИ, Дюма разыгрывать роль дальновидного и предусмотрительного человека,

*обеспокоенного всем тем, что может стать для него причиной грядущих неприятностей,

*интересоваться тем, что пугает других людей в настоящем и будущем и становится причиной их неприятностей,

*разочаровываться в людях, которые кажутся ему беспечными, непредусмотрительными и  недостаточно защищёнными от грядущих неприятностей, и рассматривать свои отношения с ними как источник возможных  перемен к худшему лично для него,

* обсуждать неприятные прогнозы и гороскопы с окружающими и интересоваться тем, как они готовятся к неприятностям и как их предотвращают,

* интересоваться фатальными закономерностями и причинно-следственными связями возникновения неприятностей и влиянием судьбы на возможности их предотвращения, проявляя себя нормативно-ролевым фаталистом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени;

* интересоваться отношением других людей к грядущим негативным переменам, ставя их мнение под сомнение в расчёте на более полные и подробные их объяснения, проявляя себя нормативно-ролевым скептиком-агностиком по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени,

* интересоваться способами защиты от грядущих неприятностей и продумывать их применительно к себе, на случай возникновения какой-либо опасности,

* подумывать о заблаговременной смене партнёра  на более успешного и способного защитить от возможных неприятностей, проявляя себя нормативно-ролевым сердцеедом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени.

Нормативно-ролевые претензии на интуитивную координацию СЭИ, Дюма ЭИИ, Достоевский оспаривает с позиций своего демонстративного аспекта интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени, интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему. 

Сильный мобильный демонстративный аспект деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени ЭИИ, Достоевского (+БИ7иээ) вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает у него в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и побуждает его

* координировать планы потенциальных конкурентов в соответствии со своими планами и возможностями,

*запугивать потенциальных конкурентов мрачными прогнозами, отговаривая их от реализации их успешных  планов,

*предрекать всевозможные бедствия тому, кто не считается с его мнением, не слушает его советов и обижает его своим пренебрежением к ним,

* «подрезать  крылья» потенциальным конкурентам, предрекая крушение их перспективных планов  мрачными прогнозами,

* разубеждать потенциальных конкурентов в необходимости осуществления их перспективных планов, сомневаясь в значимости и целесообразности этих планов, проявляя себя демонстративным скептиком-агностиком по своему демонстративному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени,

* расхолаживать деловую активность и разрушать планы потенциальных конкурентов, ссылаясь на возможные неблагоприятные обстоятельства и мнимо-тревожные «знаки судьбы», проявляя себя демонстративным фаталистом по своему демонстративному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени,

* расхолаживать деловую активность потенциальных конкурентов и разрушать их планы на будущее, подчиняя их своим планам и ставя их в зависимость от своих симпатий и своего расположения, проявляя себя демонстративным сердцеедом по своему демонстративному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени.

III-4. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма. Взаимодействие по аспектам деловой логики – СУПЕРЭГО-творческому, проблематичному аспекту, зоне страха и точке наименьшего сопротивления СЭИ, Дюма (-ЧЛ4илэ) и суггестивному СУПЕРИД-аналитическому аспекту, точке абсолютной слабости ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии); и по аспекту волевой сенсорики – СУПЕРЭГО-творческому, проблематичному аспекту, зоне страха и точке наименьшего сопротивления ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) и ИД-аналитичексому, наблюдательному аспекту СЭИ, Дюма (-ЧС7сэи).

III-4-1. ЭИИ, Достоевский  – СЭИ, Дюма. Дефицит взаимопомощи по аспекту деловой логики.  

Дефицит взаимопомощи по аспекту деловой логики в этой диаде обусловлен не только отсутствием полярного дополнения этих тождественных аспектов и не только тем, что у обоих партнёров этот аспект расположен на слабейших позициях модели – у ЭИИ, Достоевского – в точке абсолютной слабости (-ЧЛ5эии), у СЭИ, Дюма – в точке наименьшего сопротивления (-ЧЛ4сэи), но и  в противоположном отношении к этому аспекту в свете приоритетов психотипа, дуальной диады каждого из них, обусловленному  несовместимостью партнёров по квадровому признаку субъективизма – объективизма. В квадрах субъективистов (альфа и бета) доминирует аспект логики соотношений, а аспект деловой логики, доминирующий в квадрах объективистов (гамма и дельта), где ценится прагматизм и предприимчивость,  вытеснен в анти-ценности. На заниженный уровень требований  по этому, доминирующему в квадрах объективистов логическому аспекту, ориентирован и проблематичный аспект деловой логики СЭИ, Дюма (-ЧЛ4сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), позитивистской, демократичной, стратегической логики деловых нормативов и альтернатив.

Слабый, инертный, проблематичный аспект деклатимной позитивистской корректирующей деловой логики СЭИ, Дюма (-ЧЛ4сэи) вследствие своего позитивизма (как и все рациональные аспекты у деклатимов) попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), но располагаясь в зоне страха и в точке наименьшего сопротивления его модели, этот позитивизм приглушает, что и заставляет СЭИ, Дюма

*совмещать работу с удовольствием, выбирая себе занятие по призванию, 

* проявлять общительность и доброжелательность, вливаясь в новый рабочий коллектив,

*панически бояться всего, что может стать для него причиной профессиональных и деловых неприятностей,

* избегать деловых и трудовых соглашений, чреватых для него чрезмерной рабочей нагрузкой, повышенными обязательствами или возможными неприятностями,

*избегать ответственности за принятие решений в сложных ситуациях деловых и профессиональных отношений,

*избегать руководящей работы, спряжённой повышенной деловой нагрузкой и ответственностью,

* в кругу влиятельных людей представляться радушным, общительным, чрезвычайно контактным, разносторонне полезным человеком, готовым в любую минуту оказать нужную услугу,

* опасаться внедрения технических инноваций на своём производстве, проявляя себя проблематичным инноватором по своему проблематичному аспекту деклатимной, позитивистской, корректирующей деловой логики,

* опасаться служебных интриг и конфликтов, предпочитая держаться от них в стороне, проявляя себя проблематичным моралистом по своему проблематичному аспекту деклатимной, позитивистской, корректирующей деловой логики,

*избегать повышенных рабочих нагрузок, сжатых сроков и напряжённых темпов работы,

проявляя себя проблематичным энтузиастом по своему проблематичному аспекту деклатимной, позитивистской, корректирующей деловой логики. 

III-4-2. ЭИИ, Достоевский. Запрос на деловую координацию и поддержку по суггестивному аспекту деклатимной деловой логики. 

ЭИИ, Достоевского, ориентированного на деловую координацию и поддержку с позиций ЭГО-программного аспекта квестимной координирующей деловой логики  его дуала-ЛСЭ, Штирлица, не удовлетворяют сомнительные деловые рекомендации, подаваемые СЭИ, Дюма на его суггестивный аспект деловой логики (-ЧЛ5эии) –деклатимной, инволюционной (корректирующей), позитивистской, демократичной, стратегической логики деловых нормативов и альтернатив. 

Слабый, мобильный, суггестивный аспект деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии) вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает у него в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому с надеждой на успех и с мнимой уверенностью в своей правоте

*навязывать свои мнимо-добрые услуги окружающим всегда везде и по  любому поводу,

*личным мнимо-добрым примером воздействовать на окружающих, призывая их повсеместно творить добро, проявляя себя суггестивным моралистом по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики,

* проводить и повсеместно практиковать всевозможные альтруистические мероприятия, расширяя своего рода «зоны полезных действий», склоняя к ним окружающих  на выгодных ему, добровольно-принудительных условиях, проявляя себя суггестивным энтузиастом по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики,

*придумывать всевозможные психологические и политические нововведения инновационные для расширения «зоны полезных действий», проявляя себя суггестивным инноватором по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики.

III-4-3. ЭИИ, Достоевский. Запрос на волевую координацию и поддержку по проблематичному  аспекту деклатимной волевой сенсорики.

Ориентированный на волевую координацию с позиций демонстративного аспекта квестимной волевой сенсорики своего дуала-ЛСЭ, Штирлица, ЭИИ, Достоевский в партнёрстве с СЭИ, Дюма испытывает дефицит информационной поддержки  по своему проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив.

Слабый, инертный проблематичный аспект деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), но располагаясь в зоне страха и в точке наименьшего сопротивления его модели, этот негативизм усиливает, что и заставляет ЭИИ, Достоевского для достижения своих целей

*агрессивно подавлять жестоким волевым напором любое сопротивление его мнимым благим намерениям,

*захватывать и перехватывать власть, распространяя своё волевое влияние во имя мнимых благих побуждений, расширять сферу своего влияния, самоуправно присваивать себе захваченное и считать его исконно своим, проявляя себя проблематичным захватчиком по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики,

* пользоваться благоприятными обстоятельствами для захвата власти, считая их «знаком судьбы» и проявляя себя проблематичным фаталистом по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики,

* искать защиты и благосклонности влиятельных людей для распространения своего волевого влияния во имя мнимых благих целей, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя проблематичным волокитой по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики.

Несоответствие волевых амбиций ЭИИ, Достоевского его реальной волевой беспомощности СЭИ, Дюма замечает по своему  наблюдательному аспекту волевой сенсорики (-ЧС7сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив.

Сильный, инертный наблюдательный аспект волевой сенсорики СЭИ, Дюма (-ЧС7сэи) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, негативистской, аристократической (иерархической, авторитарной) сенсорики волевых нормативов и альтернатив – вследствие своего негативизма, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет его СЭИ, Дюма

*отслеживать расстановку сил в системе, коллективе и обществе и изменять её в свою пользу,

*отслеживая слабые стороны обороны противника, претендовать на захват силовых и волевых преимуществ, проявляя себя наблюдательным захватчиком по своему наблюдательному аспекту деклатимной, негативистской, корректирующей волевой сенсорики,

*в отсутствие других претендентов на власть претендовать на захват  волевой инициативы,

*добиваясь перевеса сил в свою пользу, подавлять волевую инициативу, мощь и оборону противников,

* при благоприятной расстановке сил претендовать на  единоличную централизацию власти и перетягивать на свою сторону максимальное число сподвижников,

* для достижения цели пользоваться благоприятными обстоятельствами и усматривать в них благоприятные знаки судьбы, проявляя себя наблюдательным фаталистом по своему наблюдательному аспекту деклатимной, негативистской, корректирующей волевой сенсорики,

* искать расположения наиболее влиятельных людей и привлекать их на свою сторону   для захвата и утверждения своей власти в системе, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя наблюдательным волокитой по своему наблюдательному аспект у деклатимной, негативистской, корректирующей волевой сенсорики.

III-4-4. СЭИ, Дюма. Разочарование в отношениях с ЭИИ, Достоевским. Выход из соцзаказа и возвращение к своим ЭГО-приоритетам. 

Волевая неадекватность ЭИИ, Достоевского крайне пугает и разочаровывает СЭИ, Дюма внезапными взрывами злобной ярости, которыми ЭИИ, Достоевский реагирует на неподчинение и сопротивление его воле. Жестокие, авторитарные методы насаждения добра, которыми ЭИИ, Достоевский сеет своё «разумное, доброе вечное», заставляют СЭИ, Дюма предельно отдалиться от ЭИИ, Достоевского и вернуться к приоритетам своего психотипа и своей альфа-квадры –  к  приятным и привычным для него заботам о счастье и благополучии близких ему людей, о мире и покое в его доме, полагая, что только в заботе о ближнем можно взращивать семена добра в этом мире, приумножая счастье и благополучие всех людей на Земле.

IV. Схема передачи и получения соцзаказа по информационным аспектам.

ЭИИ, Достоевский – передатчик соцзаказа, СЭИ, Дюма – преемник.

IV-1. «Презентация» соцзаказа. Распределение «ролей» между соцзаказчиком-ЭИИ, Достевским и подзаказным -СЭИ, Дюма. Устойчивая и беспрерывная передача соцзаказа.

Подзаказный-СЭИ, Дюма, активизируясь ролевой функцией соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (+БЛ6сэи ← +БЛ3эии),  и частично внушаясь его ЭГО-творческой функцией (-ЧИ5сэи ← -ЧИ2эии), запрашивает на свою демонстративную функцию (+БЭ8) информацию с ЭГО-программной функции соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (+БЭ8сэи ← +БЭ1эии).

Соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский, польщённый тем, что произвёл благоприятное впечатление по своей нормативно-ролевой логике соотношений (+БЛ3эии) и ЭГО-творческой интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ2эии), а также тем, что информация по его ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1) востребована, желая удержать за собой доминирующие позиции «учителя» в отношениях с подзаказным  и отводя ему место «ученика», великодушно и снисходительно даёт несколько завышенную  оценку «успехам» своего подзаказного-СЭИ, Дюма по его демонстративной этике отношений (+БЭ8сэи) коль скоро подзаказный-СЭИ, Дюма эту информацию активно запрашивает,  – буквально ловит каждое слово, стараясь его запомнить и повторить, – а у соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского она возникает  «сама собой» (как по волшебству) в информационном поле его ЭГО-программы (+БЭ1эии) – в «области врождённого профессионализма» и ею же (ЭГО-программной информацией) «учитель»-соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский щедро одаривает «ученика» по каналу (+БЭ1эии → +БЭ8сэи), давая понять, что эту информацию ещё можно развить и расширить, а «знания», предоставляемые «для оценки» «учеником»-подзаказным-СЭИ, Дюма  – это ещё далеко не предел, и «оценка», поставленная ему соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским несколько завышена, но, возможно, когда-нибудь в будущем подзаказный будет ей соответствовать. Польщённый похвальной оценкой своего «учителя», окрылённый первыми успехами  подзаказный-СЭИ, Дюма следует за соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским,  запоминает каждое его слово, учится у него на ходу, складывая полученные знания в информационную «копилку» своей демонстративной этики отношений (+БЭ8сэи) и, чувствуя себя перед своим «учителем» в долгу, изо всех сил старается быть ему  полезным – «долг платежом красен»: подзаказный-СЭИ, Дюма  повсюду сопровождает соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, опекает его как может, оказывает ему множество доступных и посильных услуг, соответственно, требуя к себе внимания, запрашивая  у него информацию и оценку своих «достижений» по демонстративной этики отношений (+БЭ8сэи) с позиций ЭГО-программной функции своего «учителя» (+БЭ1эии) – то есть, постоянно поддерживает эту информационную связь по каналу (+БЭ8сэи ← +БЭ1эии), стараясь быть прилежным «учеником» и достойным преемником своего «учителя», а потому и информацию он часто принимает излишне восторженно и некритично, но уже и обходиться без «учителя» не может. Желая произвести приятное впечатление, подзаказный-СЭИ, Дюма  апеллирует к демонстративной функции соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (+БИ8эии) с позиций своей ролевой (+БИ3сэи) и воздействует с позиций своей активационной логики соотношений (+БЛ6сэи) на ролевую логику соотношений своего соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии), навязывая ему свою игру, как если бы это была ЭГО-творческая функция его дуала,   позволяя соцзаказчику-ЭИИ, Достоевскому  разыгрывать в этой игре удобные для  себя (как для «учителя») и для него (как для «ученика»)  роли по каналам (+БИ8эии ← +БИ3сэи) и (+БЛ3эии ← +БЛ6сэи).

IV-2. «Заявка на помощь» со стороны соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского. «Использование» соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским резервов и возможностей подзаказного-СЭИ, Дюма для решения своих проблем. Разочарование подзаказного-СЭИ, Дюма.

Беря на себя роль «учителя» и принимая на веру готовность подзаказного-СЭИ, Дюма быть ему полезным, не желая обижать его отказом, соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский запрашивает у «ученика» информацию (поддержку или  помощь) по своему суггестивному аспекту (-ЧЛ5эии), который у подзаказного-СЭИ, Дюма попадает на ТНС – на точку наименьшего сопротивления  (и «наибольшей головной боли») – находится в зоне страха на позициях проблематичной, болевой функции (-ЧЛ4сэи). Попадая под этот запрос по каналу (-ЧЛ5эии←-ЧЛ4сэи) и видя (чувствуя), что его загоняют в зону страха, подзаказный-СЭИ, Дюма настораживается и старается проигнорировать запрос соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского на выполнение обещанных услуг по этому аспекту.  Соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский настаивает на этой помощи, ссылаясь на изначально заявленную услужливую  инициативу подзаказного-СЭИ, Дюма  – на его щедрые посулы (если предложил свои услуги, пусть делает хотя бы то, что ему поручено!), но опять же остаётся ни с чем: подзаказный-СЭИ, Дюма не позволяет «поймать себя на трёпе» – мало ли что он обещал! Более того,  желая избавиться от обременительного для себя «долга» (чтобы не потерпеть крушения в опасной для  него «зоне страха», на которую он смотрит как на минное поле, где на каждом шагу его подстерегают смертельные опасности), подзаказный-СЭИ, Дюма начинает вести свою игру, идя «в обход» распоряжениям соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского – он либо игнорирует его поручения (делая вид, что  их «не слышал»), либо выполняет их из рук вон плохо, рассчитывая  себя  впредь оградить от таких запросов, и всё чаще испытывая страх от настойчивости соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, который теперь в такой форме требует «плату за обучение». Понимая, что оплатить в такой форме «обучение» он не может, подзаканый-СЭИ, Дюма начинает протестовать по своей ЭГО-творческой функции (-ЧЭ2сэи), защищающей его ЭГО-программную сенсорику ощущений (+БС1сэи), периодически активизируя и её, в зависимости от наблюдаемого результата, и воздействуя  на соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского попеременно по двум информационным каналам: (-ЧЭ2сэи → -ЧЭ7эии) и (+БС1сэи → +БС6эии).

IV-3. Защита личных интересов подзаказным. Упорное сопротивление (или игнорирование его защиты) со стороны соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского. Противоборство интересов соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского и подзаказного. Поиск подзаказного-СЭИ, Дюма эффективных средств воздействия на соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского.

Желая  защитить свои интересы,  подзаказный-СЭИ, Дюма активно, творчески, изобретательно, манипулятивно (используя всевозможные приёмы и ухищрения) воздействует с позиций своей ЭГО-творческой функции (-ЧЭ2сэи) на наблюдательную функцию соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии) по каналу  (-ЧЭ2сэи → -ЧЭ7эии). Но результат не оправдывает его ожиданий: соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский оказывается невосприимчив ко всем его приёмам и ухищрениям – смотрит на подзаказного с презрением, разочарованием, осуждением – с выражением крайнего неприятия всего увиденного. Соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский может просто отключиться от воздействия подзаказного-СЭИ, Дюма, как от «шумовых помех» или «надоедливого фона». Может глушить этот «фон и помехи» полнейшим их игнорированием по своей   наблюдательной этике эмоций (-ЧЭ7эии) и тогда это пассивное сопротивление – эта информация, приглушающая ЭГО-творческое влияние подзаказного-СЭИ, Дюма, – пойдёт в обратном направлении от соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского к подзаказному-СЭИ, Дюма (-ЧЭ2сэи ← -ЧЭ7эии). Одновременно с этим – для большей убедительности – соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский подаёт негативную, осуждающую информацию с позиций своей ЭГО-программной функции (-БЭ1эии) на демонстративную функцию подзаказного-СЭИ, Дюма (+БЭ8сэи) – то есть ставит своему «ученику» в «зачётку» неудовлетворительную оценку по «основному предмету» – проводя её по основному каналу передачи соцзаказа (+БЭ1эии → +БЭ8сэи). В ответ на это «порицание» подзаказный-СЭИ, Дюма, желая и в дальнейшем отстаивать свои интересы, опирается на самые мощные ресурсы  своего психотипа и начинает подавать информацию с позиций своей ЭГО-программы (+БС1сэи), которая попадает на активационную функцию соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (+БС6эии), то активизируя её и  заставляя соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского действовать суетливо, непродуманно и спонтанно, то расхолаживая её (деактивируя), деморализуя или дезориентируя соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, поскольку этот аспект попадает у него в зону пассивных ценностей его дуальной диады и находится в инертном блоке  его «инфантильного» уровня СУПЕРИД. По этому аспекту соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский ориентируется на «подсказку» ЭГО-творческой функции своего дуала, поэтому, получая такую информацию от подзаказного-СЭИ, Дюма, он безотчётно, невольно,  против своего желания и даже вопреки своим намерениям и убеждениям,  начинает ориентироваться на неё и даже попадает в некоторую зависимость от этой информации по каналу (+БС6эии← +БС1сэи)..  И тогда уже  позаказный-СЭИ, Дюма получает некоторое преимущество перед соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским: проследив за его реакцией и впервые удовлетворившись произведённым эффектом, подзаказный-СЭИ, Дюма начинает использовать этот метод как способ эффективного воздействия на соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского для достижения нужных подзаказному целей и результатов.

IV-4. Прагматичная заявка подзаказного на суггестию.  Разочарование подзаказного-СЭИ, Дюма  в соцзаказчике-ЭИИ, Достоевском. Попытка подзаказного-СЭИ, Дюма подчинить соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского своему  влиянию. Попытка выхода подзаказного-СЭИ, Дюма из соцзаказа и сопротивление этому соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского.

Заметив, что он может манипулировать соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским, подзаказный-СЭИ, Дюма начинает сомневаться в его превосходстве и оспаривать его привилегированные права «учителя» и «доминанта». Подзаказный-СЭИ, Дюма начинает активно запрашивать информацию на свою суггестивную функцию по каналу (-ЧИ5сэи ← -ЧИ2эии) и тщательно её анализировать с позиций приоритетов своего психотипа, своей дуальной диады, своей квадры и квадрового комплекса в прагматичном плане, для непосредственного решения его проблем. Результаты его разочаровывают:  соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский в ответной информации прагматичные цели и приоритеты (психотипа) подзаказного-СЭИ, Дюма игнорирует, выдвигаемых им на передний план предпочтений и ценностей  (его диады и  квадры) не приемлет (более того – осуждает их!), чем ещё больше разочаровывает подзаказного-СЭИ, Дюма, который  всё больше убеждается, что соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский его проблем решать не будет, и в этом вопросе ему надо полагаться только на себя. Не получая ожидаемой информационной поддержки на свою суггестивную функцию (-ЧИ5сэи), подзаказный-СЭИ, Дюма теряет стимул  и желание подчиняться требованиям соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, расхолаживаясь по своей активационной логике соотношений (+БЛ6сэи), поскольку по этому аспекту подзаказный-СЭИ, Дюма предполагает ориентироваться на ЭГО-творческую квестимную и демократичную логику соотношений своего дуала, ИЛЭ, Дон-Кихота (-БЛ2илэ). Желая определиться с ориентирами, подзаказный-СЭИ, Дюма запрашивает информацию по своему активационному аспекту логики соотношений (+БЛ6сэи), который у соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского находится на слабом, проблематичном уровне СУПЕРЭГО, на «шатких» позициях нормативно-ролевой логики соотношений (+БЛ3эии), не всегда, впрочем, дотягивающей до норматива, но изворотливой, мобильной и изобретательной при подаче запрашиваемой  информации. Полученными по каналу  (+БЛ6сэи ← +БЛ3эии) сведениями подзаказный-СЭИ, Дюма не удовлетворяется и может даже вспылить и нахамить соцзаказчику-ЭИИ, Достоевскому, обвиняя его в намеренной дезориентации. Одновременно с этим подзаказного-СЭИ, Дюма разочаровывают  и его наблюдения за соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским по его собственному наблюдательному аспекту (-ЧС7сэи), запрашивающему очень важную для подзаказного-СЭИ, Дюма информацию с позиций точки наименьшего сопротивления соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского – с его зоны страха,  с его проблематичной волевой сенсорики (-ЧС4эии). Полученные по каналу (-ЧС7сэи ← -ЧС4эии) сведения подзаказного-СЭИ, Дюма шокируют: волевые качества его «учителя» не дотягивают до норматива. Запрашивая информацию с ТНС соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, подзаказный-СЭИ, Дюма попадает не только на самое уязвимое место его психотипа, но и на самое «провальное» – подзаказный-СЭИ, Дюма  видит на этом месте «чёрную дыру», в которую проваливаются все достижения его соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, которая может утянуть и все труды и успехи самого подзаказного-СЭИ, Дюма, если и он дальше будет руководствоваться советами и поучениями своего соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского –  этого «голого короля», который только мнит себя знатоком и мастером, а на самом деле (по мнению подзаказного-СЭИ, Дюма) он самый обыкновенный безвольный и малодушный «слабак», неспособный дать агрессору волевой отпор, а потому предпочитающий мириться с его произволом и заискивать перед ним; и он (подзаказный-СЭИ, Дюма), таким же станет, если и дальше будет слушать его поучения и подчиняться ему. А соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский, ощутив удар по ТНС, но делая вид, что не замечает того негативного впечатления, которое произвела эта информация (это случайное разоблачение) на его подзаказного, пытается и дальше подчинять его своему влиянию и  руководить его действиями. У подзаказного -СЭИ, Дюма создаётся впечатление, что соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский, пользуясь его доверчивостью, втягивает его в какой-то опасный психологический эксперимент или в «лохотрон», что возмущает его ещё больше. Чтобы противостоять этому,  подзаказный-СЭИ, Дюма  всё чаще игнорирует указания соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (а то и встречает в штыки), его поручения  саботирует, его мнение оспаривает, отрекается от всего, чему его учил соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский,  и даже старается подчинить его своему влиянию, чтобы обезопасить себя от его «вредного воздействия».

IV-5. Попытка соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского удержать подзаказного-СЭИ, Дюма с позиций своего ЭГО-блока – посредством давления на него ЭГО-программной и ЭГО-творческой функций.  «Вялотекущий» этап отношений медленного и затяжного выхода подзаказного-СЭИ, Дюма из соцзаказа.

Но подчинить соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского своему влиянию  подзаказному-СЭИ, Дюма  не удаётся: соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский по-прежнему смотрит на него свысока, а теперь ещё и наказывает за «непослушание» – занижает оценки   «по главному предмету» – по демонстративному аспекту подзаказного-СЭИ, Дюма (+БЭ8сэи), воздействуя на неё с позиций своей ЭГО-программы (+БЭ1эии) по каналу (+БЭ1эии→ +БЭ8сэи). И даже не собирается подзаказного-СЭИ, Дюма от себя отпускать, рассчитывая на его службу и дружбу, напоминая подзаказному-СЭИ, Дюма о его посулах и обещаниях и осыпая его упрёками за нежелание их исполнять. Соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский всё ещё надеется приструнить подзаказного-СЭИ, Дюма и извлечь хоть какую-то пользу из преподанных ему уроков. А кроме того, потеря авторитета у подзаказного-СЭИ, Дюма занижает самооценку у самого соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, тем более, что и подзаказный-СЭИ, Дюма теперь не скрывает своего пренебрежительного отношения к нему,  что ещё больше настраивает соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского против подзаказного-СЭИ, Дюма, заставляя относиться к нему строже и быть ещё более требовательным, полагая, что тот ещё не оправдал всех, возложенных на него надежд.

Соцзаказчику-ЭИИ, Достоевскому неприятно отпускать от себя подзаказного-СЭИ, Дюма:  получается, что тот не усвоил ничего из того, чему его соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский учил! Полагая, что имеет право хотя бы на ответную благодарность, соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский не спешит отпускать подзаказного-СЭИ, Дюма и в качестве пробной меры начинает испытывать на нём разные приёмы своей ЭГО-творческой функции (-ЧИ2эии), воздействуя на его суггестивную интуицию альтернативных потенциальных возможностей           (-ЧИ5сэи) по каналу (-ЧИ2эии → -ЧИ5сэи)   информацией, которой подзаказный-СЭИ, Дюма уже не раз  разочаровывался, но всё ещё не теряет надежды ею хотя бы удовлетвориться. На этом этапе – этапе медленного и затяжного выхода подзаказного-СЭИ, Дюма из соцзаказа отношения соцзаказа становятся «вялотекущими»: каждый из партнёров как бы заново присматривается к другому. Соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский всё ещё не решается отпустить подзаказного-СЭИ, Дюма и пытается его хоть чем-то удержать и заинтересовать, спонтанно используя для этого различные методы, зачастую несовместимые с его ЭГО-программой и даже противоположные ей, но позаимствованные соцзаказчиком-ЭИИ, Достоевским у других психотипов, в других интретипных отношениях  по подражанию. Соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский может попытаться возбудить ревность подзаказного-СЭИ, Дюма, сыграть на его прагматизме, честолюбии, карьеризме или на каких-либо других ценностях его психотипа. Попытки подзаказного-СЭИ, Дюма использовать такие приёмы заканчиваются либо полу-успехом, либо и вообще ни к чему не приводят, ещё больше усугубляя разочарование подзаказного-СЭИ, Дюма: ничем-то этого «учителя-мучителя» (соцзаказчика)  не проймёшь! Но эти же попытки во многих случаях  могут привести и к абсолютно неожиданному результату – совершенно обратному тому, который планировался. Так например,  спровоцированная подзаказным-СЭИ, Дюма ревность соцзаказчика-ЭИИ, Достоевский может проявиться в форме жуткой ярости, сопровождаемой всевозможными противоправными, членовредительскими действиями, – соцзаказчик-ЭИИ, Достоевского придёт в ярость от неблагодарности подзаказного-СЭИ, Дюма, но может и сделать вид, что игнорирует его измену, чтобы в будущим не быть объектом подобного рода провокаций.  

IV-6. Реванш подзаказного-СЭИ, Дюма (с заявкой на компенсацию морального и прочего ущерба). Месть подзаказного-СЭИ, Дюма (с нанесением морального или материального ущерба,  отчуждением и общественным презрением). 

Испытывая со своей стороны меры воздействия на соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского и наблюдая за его ответными мерами, подзаказный-СЭИ, Дюма (иногда из любопытства, или из-за затянувшегося  соперничества, а то и в силу неблагоприятных условий и обстоятельств) всё никак не  решается оставить соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, как будто ожидает от него (или от отношений с ним) какого-то чуда. Иногда он притягивает эти отношения к какому-то значимому моменту своей жизни, рассчитывая после этого их прервать и тогда сам обнадёживает соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского, разыгрывая перед ним роль «прилежного ученика». Иногда каждый из партнёров (из которых один – рационал, а другой – иррационал)  находят для себя «запасные варианты» и открывают «второй фронт», считая, что оба они свободны от обязательств друг перед другом, но при этом каждый из них – и соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский, и подзаказный-СЭИ, Дюма, – продолжает предъявлять партнёру счета к оплате «долгов». У каждого находится для этого повод, мотивы, фактические доказательства или мнимые, надуманные. И тут уже продолжение отношений может оказаться ущербным, убыточным для одного из них или даже для обоих.

V. ЭИИ, Достоевский – СЭИ, Дюма. Отношения «учителя» и «ученика.

V-1. Руководство соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского в выборе стратегических целей для подзаказного-СЭИ, Дюма. 

С первых же минут знакомства ЭИИ, Достоевский очаровывается демонстративной доброжелательностью СЭИ, Дюма (+БЭ8сэи): «Ах, он такой милый, душевно щедрый человек! – восхищается ЭИИ, Достоевский. – А как он любит своих детей и родственников! Сразу видно, что этот человек любит опекать и ухаживать за теми, кто слабее его. Если такую любовь распространить на всех вокруг, цены бы ему не было!». И ЭИИ, Достоевский становится для СЭИ, Дюма тем, кто всё время заставляет его выносить свои интересы за рамки семьи  и думать об окружающих – не о тех, кто окружает СЭИ, Дюма дома – не о муже и детях, а обо всех людях вообще, которые могут нуждаться в заботе и ласке такого чуткого и доброжелательного человека, как СЭИ, Дюма. А в том, что СЭИ, Дюма может справиться с этой задачей, ЭИИ, Достоевский уверен, а потому и навязывает ему своё руководство в этом вопросе, внушая СЭИ, Дюма, что он может осчастливить своей опекой всех, кто в этом нуждается, он только должен поверить в себя, в свои возможности и сделать это целью своей жизни, а люди  его отблагодарят добром за добро и тоже непременно что-то хорошее для него сделают; и когда все будут обмениваться добрыми поступками, мир станет чище и лучше, все будут жить в мире и согласии, и СЭИ, Дюма будет счастлив всеобщим счастьем, умиротворение и благополучием, в которое он тоже внёс свой вклад, потому что нельзя думать только о себе, надо же думать и о других...

И этот лозунг соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского: «Нельзя думать только о себе, надо в первую очередь думать о других!» будет висеть над головой СЭИ, Дюма, как топор, на протяжении всех его отношений с соцзаказчиком, каждый раз обрушиваясь на него запретом-упрёком: «Нельзя думать только о себе!» и напоминанием о некоем бесконечном множестве  «других», нуждающихся в его опеке, которых он должен одаривать своей заботой для того, чтобы добра в мире стало больше, мир стал лучше, и в нём навсегда воцарилась всеобщая любовь и согласие. Против всеобщий любви и согласия СЭИ, Дюма ничего не имеет, но он не совсем понимает, при чём здесь он, и почему всё это будущее благоденствие должно держаться на его сегодняшних (завтрашних и послезавтрашних...) усилиях? А кто займётся его семейными делами и проблемами?.. Отговорка ЭИИ, Достоевского: «Тебе тоже помогут!» и ссылка на добрых и отзывчивых людей, которые придут к нему в дом решать его проблемы так же, как он в чужом доме будет решать проблемы чужих людей, СЭИ, Дюма совершенно не убеждает: пусть каждый занимается своими проблемами и решает их с пользой для себя и своих близких, тогда и мир устроится наилучшим образом, а совать нос в чужое хозяйство и чужие дела – не лучший способ решения проблем – ни своих, ни чужих, ни всеобщих.

ЭИИ, Достоевский не совсем понимает, почему его попытки перенаправить энергию СЭИ, Дюма на расширение поля его возможностей и позитивное преобразование мира и общества, почти сразу же терпит неудачу, сталкиваясь со всевозможными препятствиями, из которых главное – это личное сопротивление СЭИ, Дюма. ЭИИ, Достоевский приходит к выводу, что СЭИ, Дюма надо перевоспитывать,  менять его взгляды, расширять круг его интересов, вдохновлять высокими идеями, внушать ему, что он способен сделать нечто большее и несоизмеримо более важное, чем те бытовые мелочи, которые  занимают его сейчас, нужно увлечь его грандиозностью планов и задач, в решении которых он может принять участие. 

Действуя в этом направлении, дельта-аристократ ЭИИ, Достоевский попробует играть на амбициях альфа-демократа, СЭИ, Дюма и, посредством своей ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2эии), пытается мотивировать СЭИ, Дюма на активную и жертвенную, бескорыстную и безвозмездную благотворительную деятельность, завышая СЭИ, Дюма  оценку по его демонстративной этике отношений (+БЭ8сэи), поощряя любую его позитивную этическую инициативу и указывая СЭИ, Дюма на его нравственное превосходство над другими, исходя из приоритетов своей дельта-квадры, в которой нравственные преимущества наряду с творческими  и деловыми успехами являются фактическим мерилом всех достоинств: сама по себе наработка этических преимуществ ещё не является пределом нравственного самосовершенствования, –  чтобы приблизиться к нему добродетельному человеку нужно быть ещё и успешным, и деятельным в своих благодеяниях – нести добро людям и распространять его на всех.

Исходя из тактических свойств своей ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2), ЭИИ, Достоевский на все лады расхваливает этические качества СЭИ, Дюма, намеренно преувеличивая  общественную значимость его  пусть даже незначительной этической инициативы. Всё чаще высказывая пожелания о её более широком распространении на окружающих, ЭИИ ставит её в пример всем вокруг и подпитывает демонстративную доброжелательность  СЭИ, Дюма  этими  поощрениями              (+БЭ1эии→+БЭ8сэи), но довольно быстро начинает замечать, что все его усилия в этом направлении оказываются малоэффективными: Дюма, в немалой степени  польщённый комплиментами и поощрениями соцзаказчика-ЭИИ, тем не менее, не спешит оправдывать надежды своего соцзаказчика. Стараясь не высовываться из общего ряда  доброхотов, окружающих ЭИИ, Достоевского, СЭИ, Дюма ему ясно даёт понять, что делать из себя «ломовую лошадь» он никому не позволит. Стабильное этическое превосходство конечно польстило бы его самолюбию, но основной своей цели СЭИ, Дюма в этом не видит.  Аспект  демонстративной этики отношений (+БЭ8сэи), которая для СЭИ, Дюма (как для «волокиты», находящегося в постоянном поиске наиболее благоприятных условий существования) является визитной карточкой и «ключом»  для внедрения в новую, более успешную социальную систему и средством для более удобного обустройства под надёжной крышей, обеспечивающей более приятные и льготные условия существования ему и его семье, поэтому свою демонстративную доброжелательность (+БЭ8сэи) и все связанные с ней этические преимущества  СЭИ, Дюма предпочитает использовать  как рекламную акцию для утверждения своего ЭГО-программного сенсорного превосходства, отстаивая ценности своего ЭГО-программного аспекта сенсорики ощущений (+БС1сэи) и связанного с ней улучшения экологии его ближайшего окружения: его дом самый уютный, его дети самые здоровые и ухоженные, он – самый любвеобильный супруг и самый заботливый родитель и он менее все желает, чтобы это соотношение создаваемых им материальных и  сенсорных благ, в принудительном порядке   перераспределялось в пользу неведомых ему других людей». Работать на всех так, как он работает на себя и свою семью, СЭИ, Дюма не считает нужным. При одной мысли об этих необъятных задачах, беспредельных нагрузках и неисчерпаемых обязанностях СЭИ, Дюма впадает в панику: запас его сил не безграничен, как о том постоянно напоминает ему его наблюдательная волевая сенсорика (-ЧС7), и он не ставит себе задачу облагодетельствовать за свой счёт всё человечество. В призывах ЭИИ, Достоевского ему слышится что-то немыслимое и фантастическое, – то, что и умом не понять, и делами не охватить, а проще отстраниться и уйти в тень, вернувшись к своим будничным делам и обязанностям, оставив глобальные преобразования тем, кому они кажутся посильными.

V-2. Взаимодействие ЭГО-программного заботливого сенсорика-СЭИ, Дюма и ЭГО-приоритетного инфантильного интуита -ЭИИ, Достоевского.

Но не таков ЭИИ, Достоевский, чтобы так легко и просто отступить от СЭИ, Дюма. Активизировавшись ЭГО-программной сенсорикой ощущений своего подзаказного СЭИ, Дюма  (БС1сэи→ +БС6эии) и видя в нём человека, способного  создавать для окружающих максимально благоприятную и комфортную обстановку, ЭИИ, Достоевский  поначалу старается быть умеренным в своих запросах, рассчитывая, что в последствии СЭИ, Дюма сам войдёт во вкус альтруистических подвигов  и уже не будет считаться с количеством затраченных сил и средств, главное – его к этому приучить, – сделать так, чтобы  стремление делать благие дела вошло у него в привычку, а к привыканию надо подводить постепенно, тактично. «Но ведь что-то ты можешь сделать!» – говорит ЭИИ, Достоевский, переходя на запасные, тактические позиции своей ЭГО-творческой интуиции альтернативных  потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) и этим воздействует на суггестивную функцию СЭИ, Дюма (-ЧИ2эии→ -ЧИ5сэи).  «Что, например?» – вопрошает сенсорик-этик-СЭИ, Дюма, у которого перед глазами уже мелькают радужные образы мирового благополучия, порождённые неуёмной идеалистической фантазией этика-интуита-ЭИИ, Достоевского. «Можно начать хотя бы с малого – ухаживать за больными и немощными, опекать стариков, помогать им в обустройстве дома и быта...» – указывает ему соцзаказчик,  давая понять, что всё это надо делать в рамках бескорыстной и жертвенной любви к ближнему. 

Исходя из собственных  ЭГО-программных позиций этического преимущества (+БЭ1эии),  ЭИИ, Достоевский внушает своим «ученикам», что добро, сделанное за награду (пусть даже за моральное поощрение) перестаёт быть добром и теряет свою этическую ценность, поэтому добрые дела нужно  делать не за ответную благодарность, а «просто так» – по душевному устремлению. При этом  лично себя в таких жёстких рамках  ЭИИ, Достоевский не удерживает – не упускает случая вознаградить себя и материально, отслеживая свою выгоду в каждом благотворительном мероприятии, и морально – настаивая на ответной благодарности и обижаясь на отсутствие ответных добрых услуг. Но в отношении своих «учеников» ЭИИ, Достоевский проявляет всё большую строгость, требуя от них бескорыстного самоотречения и считая что в этом плане они должны превзойти своего «учителя». Те же  принципы жертвенного самоотречения «в пользу других» ЭИИ, Достоевский навязывает и СЭИ, Дюма. И тот факт,  что душевные устремления СЭИ, Дюма ограничены узкими связями семейно-родственных отношений, пока ещё кажется ЭИИ, Достоевскому временным явлением. Как и все деклатимы, он считает, что человека можно изменить в лучшую сторону – его убеждения морально доработать, а   его интересы перенаправить в общественно полезное русло.

Как и все деклатимы, ЭИИ, Достоевский убеждённо верит в силу своего внушения, а как деклатим- этик-интуит-интроверт (позиционер) глубоко верит в силу своего положительного примера, в силу захвативших его иллюзий (которые выглядят такими убедительными и в которые так хочется поверить!) и в силу своего безгранично богатого (-ЧИ2эии) воображения, которым рисует фантастические картины счастливого для всего человечества будущего, убеждая всех своих последователей, в том числе и СЭИ, Дюма, что если все вокруг будут счастливы, то и ему с его семьёй тоже будет хорошо: никто никому не будет завидовать, никто ни на кого  не будет обижаться, все будут жить в мире и согласии, стараясь не выбиваться вперёд, все будут  друг другу уступать и делать приятное, окружая друг другой заботой и добрыми делами; и всё это возможно и осуществимо, если каждый возьмёт на себя хотя бы часть чужих обязанностей и поможет другому  (пусть даже чужому, далёкому, незнакомому) человеку хотя бы отчасти справиться со своими проблемами.  

Инстинкт экологической целесообразности подсказывает СЭИ, Дюма, что всё то же самое можно сделать и за материальное вознаграждение – получать регулярную плату за свой труд или унаследовать жилплощадь одинокого инвалида – а напрасно-то зачем трудиться? Даже если рассчитывать, что законных наследников у старичка-инвалида нет и не будет, они всё равно могут появиться потом и всё себе отсудить.  ЭГО-программный сенсорик-негативист-СЭИ, Дюма, придающий первостепенное значение комфорту и (как следствие) материальному благополучию, не так легковерен, чтобы действовать «на авось»; да и зачем вникать в чужие дела и лезть со своими услугами в чужую семью, когда существуют общественные структуры опеки и попечительства, которые занимаются проблемными семьями по долгу службы, и совсем необязательно составлять им конкуренцию и выполнять за них их работу. Как социал (сенсорик-этик) альфа-квадры, СЭИ, Дюма и сам может выполнять такую работу профессионально в качестве своей основной служебной обязанности, но  заниматься ею  бесплатно в своё свободное время посчитает излишним (это непрофессионально!).  Но именно  его профессиональное отношение к делу, квалифицированные советы и навыки покажутся ЭИИ, Достоевскому чрезвычайно важными и ценными, чем он и не преминет воспользоваться. 

Предлагая СЭИ, Дюма роль консультанта по социальным и правовым вопросам опеки и попечительства, ЭИИ, Достоевский пригласит СЭИ, Дюма в гости к своим единомышленникам – хорошим и добрым друзьям, которые несут миру добро и совершают всевозможные добрые и  великодушные поступки. Дюма любит ходить по гостям, а тем более к хорошим и добрым людям – от таких знакомств он не отказывается, да и на добрых людей бывает рад посмотреть, особенно если у него самого находятся проблемы, к которым не мешало бы подключить отзывчивых и добрых людей и воспользоваться их связями и возможностями. Вызвать жалость к себе и интерес к своим проблемам СЭИ, Дюма может с лёгкостью – по своей ЭГО-творческой этике эмоций (-ЧЭ2) он способен пробудить сочувствие в ком угодно, а тут ещё предоставляется возможность обзавестись новыми друзьями, завязать полезные связи – с какой стати ему отказываться? СЭИ, Дюма общителен, новые люди ему интересны, он принимает приглашение ЭИИ, Достоевского, знакомится с его единомышленниками, которые по плану их общего «наставника»-ЭИИ, Достоевского должны повлиять на СЭИ, Дюма своим позитивным примером, и СЭИ, Дюма, стремясь быть «как все» и не выделяться из общего ряда, на первых порах старается не отставать от других, но только в той мере, в какой это не помешало бы благополучию его семьи – не отнимало бы большого количества времени и сил от домашних дел и семейных обязанностей. 

V-3. ЭИИ, Достоевский – СЭИ, Дюма. Взаимодействие по логическим и интуитивным аспектам. ЭИИ, Достоевский – СЭИ, Дюма. ЭИИ, Достоевский – СЭИ, Дюма. 

Довольно скоро ЭИИ, Достоевского начинает настораживать отсутствие делового энтузиазма у СЭИ, Дюма: со встречной благотворительной инициативой он не выступает, к поощрениям активистов группы относится спокойно и безразлично,

в амбициозный ажиотаж  на  благотворительной «ярмарке тщеславия» не втягивается, стараясь держаться в тени и не привлекать к себе особого внимания

Как и везде, СЭИ, Дюма и здесь предпочитает «не высовываться», новые знакомства и полезные связи использует в личных интересах, для решения своих бытовых и семейных проблем, поручения берёт необременительные, но из каждого старается извлечь максимум выгоды для себя. (А как же иначе? Каждый труд, а тем более выполненный на профессиональном уровне,  должен быть соответственно вознаграждён, да и  «спасибо» на хлеб не намажешь, – подопечные ведь тоже  разные  попадаются: одни сами благодарят, а другим напоминать надо.).  

Поощрениями своей демонстративной доброжелательности (+БЭ8сэи), на которые прежде не скупился его соцзаказчик-ЭИИ, Достоевский, СЭИ, Дюма теперь уже не дорожит, прекрасно понимая, что это всего лишь приманка, которую приходится слишком дорого отрабатывать. ЭГО-творческая интуиция альтернативных потенциальных возможностей соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) СЭИ, Дюма уже тоже не суггестирует. Будучи ориентирован на дополнение с интуитом-экстравертом-статиком-ИЛЭ, Дон-Кихотом, чья ЭГО-прогаммная квестимная, позитивная интуиция потенциальных возможностей (+ЧИ1илэ) реализуется  квестимной ЭГО-творческой логикой соотношений (-БЛ2илэ), СЭИ, Дюма информацией по ЭГО-творческому аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии), реализующему его ЭГО-программную этику отношений (+БЭ1эии) уже не внушается, спекулятивный этический ракурс изобретательной ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского СЭИ, Дюма уже тоже не интересует – этически маневрировать он и сам умеет: этические  аспекты расположены в мобильном блоке этика-эмотивиста- СЭИ, Дюма – на позициях ЭГО-творческой этики эмоций (-ЧЭ2сэи) и демонстративной этики отношений (+БЭ8сэи); в этом же (этическом) направлении работает и гибкая, манипулятивная суггестивная  интуиция альтернативных потенциальных возможностей СЭИ, Дюма (-ЧИ5сэи), которую со временем перестают занимать спекулятивные (поощрительные) манипуляции ЭГО-творческой интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии). Воображение СЭИ, Дюма уносится в неизмеримо более высокие сферы, которые мог бы для него открыть только его дуал, ИЛЭ, Дон-Кихот (+ЧИ1/-БЛ2) и рядом с которыми ЭГО-творческие поиски альтернативных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии), направленные на утверждение его же (ЭИИ, Достоевского) нравственного превосходства (+БЭ1эии) кажутся СЭИ, Дюма не стоящими внимания.  

СЭИ, Дюма всё чаще начинает бойкотировать распоряжения ЭИИ, Достоевского, оставаясь к ним безучастным или делая вид, что вообще их не слышит, и это тем более беспокоит ЭИИ, Достоевского, поскольку такое поведение СЭИ, Дюма лишает ЭИИ, Достоевского необходимой ему информационной поддержки по  его суггестивному аспекту  деловой логики  (-ЧЛ5эии), но у СЭИ, Дюма этот аспект попадает на позиции проблематичной, болевой функции деловой логики (-ЧЛ4сэи), дополнительных нагрузок он по этому аспекту не берёт, а обязательные нагрузки старается себе облегчить и свести к минимуму, из-за чего часто производит впечатление безынициативного человека, чем в немалой степени разочаровывает своего соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии ← -ЧЛ4сэи),   поэтому главный вопрос ЭИИ, Достоевского – что нужно сделать, чтобы активизировать СЭИ, Дюма на интенсивную благотворительную деятельность (которая обернётся немалыми этическими преимуществами для самого соцзаказчика), так и остаётся нерешённым. 

К намёкам и упрёкам своего соцзаказчика СЭИ, Дюма остаётся глух, поощрения других энтузиастов, растрачивающих свои силы, здоровье и время на бескорыстную, общественно-полезную деятельность, самолюбия СЭИ, Дюма не задевают и оставляют его равнодушным. Поручения навязанные в приказном порядке СЭИ, Дюма вообще отказывается выполнять – стоит надувшись, смотрит исподлобья или же состроит такую гримасу неудовольствия,  раздражения и отвращения, что ЭИИ, Достоевскому сразу же становится не по себе. Когда ни намёки, ни упрёки не помогают, ЭИИ, Достоевский ищет посредника для серьёзного разговора с СЭИ, Дюма  в расчёте на получение хоть какой-то деловой отдачи с его стороны (-ЧЛ5эии ← -ЧЛ4сэи). Но и посредник наталкивается на те же препятствия и не всегда понимает, слышит ли его СЭИ, Дюма вообще (и проникается ли его доводами). Поведение СЭИ, Дюма становится для Достоевского всё более непонятным, попытки выяснить его позицию в этом вопросе тоже ни к чему не приводят – Дюма свои приоритеты не меняет: семейные заботы по-прежнему занимают все его мысли, а все остальные, не относящиеся к ним дела, кажутся пустой тратой времени, и любая попытка ЭИИ, Достоевского и его последователей перенаправить его внимание на чужие проблемы вызывает у СЭИ, Дюма  раздражение: одно дело участвовать в благотворительном  конкурсе домашней выпечки (где СЭИ, Дюма возьмёт на себя обязанности дегустатора), другое – посвятить всё своё время бескорыстной помощи совершенно чужим и посторонним ему людям. Для наработки этических преимуществ  оно может быть и хорошо, но СЭИ, Дюма в этой наработке при изначально завышенной оценке своей демонстративной этики отношений (+БЭ8) не нуждаются – достаточно и одной похвалы для повышения самооценки СЭИ, Дюма по этому аспекту, чтоб он с ней согласился, и новые поощрения здесь ему не нужны (в отличие от дуала ЭИИ, ЭИИ, Достоевского, экстраверта-квестима-ЛСЭ, Штирлица, у которого аспект этики отношений  – суггестивный (-БЭ5эии), а  потому постоянно нуждается в информационной подпитке и поощрениях). 

На этом (вялотекущем) этапе их отношений  ЭИИ, Достоевский кажется СЭИ, Дюма наивным, ограниченным человеком, воображения которого хватает только на то, чтобы запугивать своих подопечных, рисуя им картины апокалипсического крушения мира,  ставить перед собой амбициозные задачи тотального спасения человечества и решать их примитивными кустарными методами, требуя от каждого человека из своего окружения максимальной отдачи времени и сил во имя всеобщего блага. СЭИ, Дюма ничего не имеет против всеобщего блага и хотел бы приблизить то счастливое время, когда все будут мирно сосуществовать в любви и согласии, но он решительно против того, чтобы такие грандиозные задачи решались за его счёт и в ущерб его семье, которая может быть  не доживёт до этих счастливых времён, если СЭИ, Дюма будет распространять свою заботу на всех вокруг, вместо того, чтобы опекать своих ближних. Идеи самоотречения во имя спасения всего человечества, распространяемые и навязываемые ему ЭИИ, Достоевским, кажутся СЭИ, Дюма абсурдными и несостоятельными. 

II-4. Взаимодействие двух СТРАТЕГОВ – ЭГО-программного ПРОЖЕКТЁРА- СЭИ, Дюма и ЭГО-программного ПЕРЕСТРАХОВЩИКА-ЭИИ, Достоевского. 

Как ЭГО-программный стратег (по психологическому признаку) СЭИ, Дюма не может мириться с тем, чтобы кто-то другой навязывал ему свои цели и планы, он сам привык манипулировать чужими планами по своему нормативно-ролевому аспекту интуиции времени (+БИ3сэи) – – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени, интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему и сам может вносить в чужие планы свои коррективы, разыгрывая роль излишне занятого или ленивого и равнодушного к  чужим планам человека, бойкотируя чужие распоряжения по своей проблематичной деловой логике (-ЧЛ4сэи) . У СЭИ, Дюма как у  стратега тоже есть свои перспективные цели и первоочередные задачи: надо кредиты за дом выплатить, детей в люди вывести, высшее образование им оплатить, есть и больные, и немощные родственники, за которыми надо ухаживать. В сравнении с этим широкомасштабные и грандиозные планы стратега-ЭИИ, ЭИИ, Достоевского кажутся СЭИ, Дюма слишком отвлечёнными от реальных житейских забот, чтобы воспринимать их всерьёз, да ещё реализовывать их, не щадя здоровья и сил. Демонстративная интуиция времени ЭИИ, Достоевского (+БИ8эии), предвещающая в ближайшем будущем грандиозные преобразования, которые непременно произойдут, если все люди  присоединятся к его начинаниям, СЭИ, Дюма уже не увлекает – у него, как и у ЭИИ, Достоевского своих планов достаточно. Двум ЭГО-программным стратегам, увлечённым своими несовпадающими по первоочерёдности перспективными планами, требующими максимальной затраты здоровья и сил, в одной диаде становится тесно. А свои силы ЭИИ, Достоевский расходовать не спешит: аспект волевой сенсорики  находится у него на позициях ТНС – точки наименьшего сопротивления – проблематичной волевой сенсорики (-ЧС4эии), требующей информационной и деловой поддержки  со стороны партнёра, поэтому каждый непредвиденный расход собственных сил вызывает у  ЭИИ, Достоевского раздражение, и оно ещё больше усиливается по мере преодоления волевого сопротивления СЭИ, Дюма, у которого аспект волевой сенсорики находится на сильных позициях наблюдательной функции (-ЧС7сэи). СЭИ, Дюма преспокойно наблюдает, как ЭИИ, Достоевский мобилизует свои силы, пытаясь преодолеть его волевое сопротивление (-ЧС4эии ← -ЧС7сэи), и ничем не облегчает его усилий, как если бы тот в одиночку пытался сдвинуть гору. 

Рассчитывая во всех своих предприятиях на помощь и поддержку СЭИ, Дюма, к деловым предложениям и коммерческим проектам своего подзаказного ЭИИ, Достоевский относится настороженно и сразу же оспаривает их, предостерегая от провала и разорения, чуть только СЭИ, Дюма заговорит о них. В подтверждение своих опасений  ЭГО-программный и наблюдательный перестраховщик-ЭИИ, Достоевский приводит какую-нибудь услышанную им историю («Вот сейчас и по  телевизору каждый день предупреждают, чтобы не втягивались во всякие такие авантюры...» или «Вот у нас в соседнем подъезде случай был...»). ЭИИ, Достоевский может и на ходу придумать страшную историю с трагической развязкой, ссылаясь на то, что она на самом деле произошла с его знакомыми. Если СЭИ, Дюма находится под официальной опекой ЭИИ, Достоевского или предполагает задействовать для финансирования своего проекта их общие материальные средства, ЭИИ, Достоевский, даже не вдаваясь в подробности дела, ему тут же (как маленькому ребёнку) говорит: «Я тебе не разрешаю (этого делать)!..». Со свойственным ему дельта-интуитивным инфантилизмом и наивной, детской убеждённостью в своей правоте, ЭИИ, Достоевский может сказать это и независимому от него человеку, относясь к нему  как к подопечному и считая, что имеет на него достаточное влияние, чтобы его остановить.  

Как и любого подопечного или подчинённого ему (по собственному его убеждению) человека, ЭИИ, Достоевскому неудобно выпускать СЭИ, Дюма из своего контроля. И не только потому, что ЭИИ, Достоевский по личной инициативе считает себя за него ответственным, но ещё и потому, что боится, как бы неприятности, постигшие СЭИ, Дюма (как близкого ему человека), не коснулись его самого. «Беда не приходит одна», а без помощи ЭИИ, Достоевский своего ближнего оставить не сможет. Предполагая, что размеры материальной помощи могут быть слишком велики, чтобы он смог её оказать, или сопряжены с огромным экологическим риском и  бытовыми неудобствами, ЭИИ, Достоевский сразу же, не вдаваясь в подробности, старается отговорить СЭИ, Дюма от задуманного им предприятия, утверждая, что оно будет противоправным и разорительным для всех. И если уж СЭИ, Дюма так хочется к чему-нибудь  приложить свои силы и организаторские способности, так для этого ЭИИ, Достоевский может предложить ему работу на поприще благотворительности – это и достойно, и  красиво, и безопасно (за исключением тех случаев, когда ЭИИ, Достоевский, поддаваясь искушению, сам идёт на противоправные действия, позволяя себе присвоить средства из благотворительного фонда в надежде, что когда-нибудь вернёт их сторицей). СЭИ, Дюма, разочарованный тем, что его деловая инициатива подавлена предостережениями и сопротивлением  ЭИИ, Достоевского, ещё больше бойкотирует призывы и распоряжения своего соцзаказчика, его примерами и посулами не внушается и проявляет нарочитое безразличие к его инициативам. А на  понукания ЭИИ, Достоевского и его отчаянные требования: «Ну сделай уже что-нибудь!», отвечает откровенным раздражением и пугающими эмоциональными нападками, не считая нужным себя сдерживать, принимая все предложения и просьбы ЭИИ, Достоевского в штыки  и возражая ему по любому поводу. 

V-5. СЭИ Дюма – ЭИИ, Достоевский. Взаимный запрос на суггестию и  недостаток поддержки по суггестивным и ТНС-аспектам. Взаимное разочарование. Выход СЭИ, Дюма из соцзаказа. 

ЭИИ, Достоевский, ориентированный на дополнение с ЛСЭ, Штирлицем, который, в соответствии с его ЭГО-программным аспектом деловой логики (+ЧЛ1лсэ), реализуемым ЭГО-творческим аспектом сенсорики ощущений (-БС2лсэ), вне труда (в том числе и благотворительного) и  вне заботы о ближнем себе вообще жизни не представляет, не может понять отстранённого отношения  СЭИ, Дюма к их общему делу. ЭИИ, Достоевский снова  пытается повлиять на своего подзаказного, пытается с  ним поговорить, переубедить его,  перенаправить его интересы в общественное русло, заинтересовать новыми и перспективными  направлениями своей работы, рассказать о новых активистах. СЭИ, Дюма всё это спокойно выслушивает и остаётся безучастным к разговорам и уговорам соцзаказчика, на его уговоры не поддаётся, на  уступки не идёт, на предложения и просьбы не откликается. Когда собственных средств убеждения оказывается недостаточно, ЭИИ, Достоевский в ознакомительных целях навязывает СЭИ, Дюма какую-нибудь учебно-воспитательную или просветительную литературу, но Дюма к этому его манёвру относится ещё более настороженно. «Но прочитать-то ты это можешь!» – настаивает ЭИИ, Достоевский, отпихивая назад книгу, которую за ненадобностью возвращает ему СЭИ, Дюма.  Желая тактично вернуть СЭИ, Дюма в ряды своих единомышленников, Достоевский просьбами и уговорами пытается навязать ему  простые и необременительные поручения, предполагая впоследствии их усложнить («Ведь не может быть, чтобы человек не любил работать на благо нуждающихся в его опеке людей»!). И только когда  уже доведённый до крайности СЭИ, Дюма выплёскивает на него всё накопившееся раздражение – всё своё отчаяние, связанное с тем, что его постоянно отвлекают от наиважнейших семейных забот и обязанностей, ЭИИ, Достоевский начинает понимать, что он, по-видимому, обратился не по адресу и дальнейшее воздействие на СЭИ, Дюма не имеет смысла: предел терпения и уступчивости СЭИ, Дюма уже исчерпан и больше ничего ЭИИ, Достоевский от него не получит. 

На какое-то время они расстаются, но достаточно незначительной, случайно встречи, чтобы они снова обрадовались друг другу и захотели общаться. СЭИ, Дюма будет расспрашивать ЭИИ, Достоевского об их общих знакомых, а ЭИИ, Достоевский воспользуется случаем, чтобы предложить СЭИ, Дюма снова поработать на поприще благотворительности, расскажет о мероприятии, которое они сейчас готовят,  и постарается заинтересовать им СЭИ, Дюма. ЭИИ, Достоевский предпринимает новые попытки увлечь благотворительными  идеями своего подзаказного, снова отпускает комплименты в адрес его демонстративной доброжелательности (+БЭ8сэи), расписывает перспективы и расхваливает возможности СЭИ, Дюма, благодаря которым мог бы преуспеть в их общем деле, но Дюма уже на его комплименты не покупается, к высокой оценке своих сенсорных преимуществ (+БС1) относится спокойно, своих возможностей не переоценивает и увлекать себя неосуществимыми планами не позволяет.  Он отдаляется от ЭИИ, Достоевского, стараясь сохранить с ним добрые, дружеские отношения, но если ЭИИ, Достоевский, пользуясь демонстративной доброжелательностью СЭИ, Дюма, снова попытается втянуть его в свою группу и навязать какие-то обязанности и поручения, СЭИ, Дюма может вспылить не на шутку, и тогда уже расставание не будет таким приятным и мирным.  

V-6. Взаимодействие СУБЪЕКТИВИСТА-СЭИ, Дюма и  ОБЪЕКТИВИСТА-ЭИИ, Достоевского. 

Ссылки на неотложные домашние дела, под предлогом  которых субъективист-СЭИ, Дюма уклоняется от общественных поручений, не кажутся объективисту-ЭИИ, Достоевскому убедительными. В квадрах субъективистов – альфа и бета,  где доминируют рациональные аспекты логики систем (±БЛ) и этики эмоций (±ЧЭ) и существует разделение по формальному признаку на «своих» и «чужих», в первую очередь принято (яростно, пылко и эмоционально – от всей души!) защищать интересы своей системы – своей семьи, своего дома, своей ближайшей родни, своего народа, поскольку всё это рассматривается как «своя система» – как «своё родное» «близкое» – «воистину своё», гарантирующее социальную защиту, правовую поддержку, материальное благополучие.   Работать на систему – значит работать на себя, свою защиту, свой дом, свою семью, своё благополучие. Интересы своей системы первостепенны – они родней и ближе. И в квадрах субъективистов защита «своих» считается само собой разумеющейся, бесспорной жизненно важной истиной: «своя рубашка ближе к телу», которая отстаивается горячо и бурно посредством доминирующего здесь аспекта этики эмоций (±ЧЭ) – кто громче кричит, тот больше прав и материальных благ получает; кто не кричит, не получает вообще ничего. «Дитя не плачет, мать не разумеет» – гласит распространённая в квадрах субъективистов поговорка, переносящая  борьбу за собственные жизненные блага в системе (в семье) на самого человека, который в них нуждается и поэтому о них кричит (а если бы не нуждался, то и не кричал бы). Поговорка относится ещё к тем жестоким доисторическим временам, когда многодетная мать кормила в первую очередь тех детей, которые громче заявляли о своём голоде, а если ребёнок не кричит – он либо слаб, либо спит, либо вообще умер и кормить его уже не нужно. В условиях ограниченных возможностей закрытой (изолированной от других) социальной системы такая мера была необходимой, поскольку ставка делалась на самых сильных её членов, способных не отделять себя от интересов системы, видеть в ней жизненно важную для себя опору и защищать её интересы, как свои собственные, самые родные и близкие. 

В квадра объективистов (гамма и дельта), где доминируют аспекты деловой логики (±ЧЛ) и этики отношений (±БЭ), превыше всего ценится личная деловая инициатива, деловая взаимовыручка и благоприятный психологический климат, необходимый для плодотворной работы.  Этические отношения здесь чаще всего и сводятся к деловой взаимовыручке, а «охи и вздохи» особого значения не имеют.

Объективисты в системе защищёнными себя не чувствуют, – там всегда побеждает тот, кто громче кричит и ревностней служит системным идеологиям и их жестоким богам, принося им в жертву тех, кто особым рвением в этом служении не отличается. В системе объективисты держатся особняком, поскольку плохо разбираются в системных отношениях, не соответствующих их  этическими представлениями. Объективисты осуждают вытеснение и выдворение из системы противоправными методами, без учёта объективных условий и фактов, из-за чего их в часто подвергают коллективной травле и вытесняют за рамки системы как «чужаков», придерживающихся чуждых системе взглядов, обвиняя их в обособленности,  индивидуализме и эгоизме. И, как бы пытаясь опровергнуть это обвинение, объективисты первыми приходят на помощь другим «чужакам» – тем, кто не поддерживает доминирующие в системе взгляды,  – к обиженным и униженным этой системой «отщепенцам» и париям, опасаясь, что завтра они могут оказаться среди них и давая этим понять, что своими личными и семейными интересами они готовы пожертвовать ради тех, кому приходится ещё хуже, чем им,  чтобы устранить укоренившуюся в системе несправедливость и исправить её ошибки  во имя всеобщего благоденствия и примирения – во имя любви к ближнему, даже если он по системным стандартам (по формальным признакам и анкетным данным)  считается здесь «чужаком». 

В  квадрах объективистов – гамма и дельта, где доминируют аспекты деловой (технологической оперативной) логики, логики фактов, логики поступка (±ЧЛ) и отстаивающей её интересы этики отношений (±БЭ) отсутствует разделение на «своих» и «чужих» по родовому, системному, формальному признаку, тогда как неформальные  интересы – творческие, дружеские, командные, корпоративные, к которым относится и этическая поддержка  интересов других, близких по убеждениям,   систем отстаиваются здесь в первую очередь, потому что «нельзя думать только о себе (и о «своих»), надо подумать и о других («чужих», «остальных») тоже. В этическом плане такое утверждение выходит далеко за пределы формальных ограничений субъективистской логики систем (±БЛ), антагонистически подавляющей, доминирующие в квадрах объективистов аспекты (командной, корпоративной) этики отношений (±БЭ) и деловой логики (±ЧЛ).  

Следуя этому принципу, объективисты из этических соображений могут симпатизировать представителям других систем (соседям, друзьям, знакомым, сослуживцам), в чём нередко доходят  до крайностей: утверждая своё этическое превосходство (+БЭ1эии) и показывая пример недосягаемо высоких этических отношений, деклатимы-этики-объективисты – ЭИИ, Достоевский и ИЭЭ, Гексли  – могут сочувствовать и оказывать первоочередную помощь  даже врагам своей системы (своей семьи и своего народа), сопереживая им и  отстаивая их интересы, как свои собственные. 

В квадрах объективистов во весь голос принято кричать только отстаивая «интересы других», громко отстаивать свои личные интересы здесь не принято – можно  прослыть «эгоистом», «хамом», «скандалистом», услышать обвинение в свой адрес: «Орёшь, как базарная торговка! Стыда у тебя нет!»  или вместо ожидаемой помощи получить выговор: «Нельзя думать только о себе, о других тоже подумать надо!».  

Объективист и дельта-квадровый этик-аристократ-ЭИИ, Достоевский,  до уровня базарной ругани предпочитает не опускаться, терпеть не может, когда его втягивает в скандальные перебранки, поскольку, участвуя в них,  он утрачивает свои этические преимущества (если сквернословит, пытаясь объясниться с «оппонентом» на понятном ему языке) или ранговое превосходство (если подвергается оскорблениям оппонента, разговаривая с ним вежливо и оставаясь не понятым). 

Стараясь не задевать чужих интересов, чтобы не попасть в перепалку и не утратить своих этических (а вместе сними и своих правовых, ранговых и возможностных) преимуществ, ЭИИ, Достоевский нередко  отстаивает интересы «чужих», посторонних ему людей (семей, народов, систем) в ущерб интересам «своих», близких ему людей (семей, систем и народов). Так, например, ЭИИ, Достоевский может на неопределённый срок предоставить в своём доме приют чужим, посторонним людям, заставляя своих близких долгое время жить в стеснённых условиях. Видя, что «чужие» и «посторонние» не спешат покинуть его дом и ничем своего проживания материально не компенсируют, ЭИИ, Достоевский может ходить и жаловаться (теперь уже другим) чужим и посторонним людям на злоупотребление этих людей его гостеприимством и добротой: «Но ведь должны же они понимать, что они нас стесняют! –  сетует ЭИИ, Достоевский – Ведь надо и совесть иметь! Мы из-за них неудобства терпим, мы на них тратимся!». Пожаловаться своим близким друзьям и родственникам на обременительных гостей ЭИИ, Достоевскому неудобно – он знает, что они его не поймут и будут осуждать за то, что он  поставил своих домочадцев в тяжёлое положение. А ему бы не хотелось, чтобы его считали плохим семьянином: о других, конечно, думать надо, но в ущерб семье. ЭИИ, Достоевский это понимает, с этим соглашается, и тем не менее, ставя во главу угла своё этическое превосходство (которое должно быть издалека и со всех сторон видно),  продолжает  оказывать благодеяния посторонним людям в ущерб своим близким. 

Этическое превосходство – святая святых ЭИИ, Достоевского, и ради него он идёт на многие уловки и манипуляции по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2эии), занижая чужие этические преимущества, чтобы выгодней подчеркнуть достоинства собственной этической ЭГО-программы (+БЭ1эии). Так, например,  принимая подарки от чужих людей и не желая признавать  их этическое превосходство,  ЭИИ, Достоевский пытается его нивелировать, ставя дарителю в упрёк его щедрость: «Ну, зачем вы потратились! Право же не стоило!» – говорит он сконфуженно, до такой степени выражая своё явное неудовольствие, что даритель впредь остерегается ему что-либо преподносить.   

В отношении подарков и угощений, предлагаемых  его детям, ЭИИ, Достоевский идёт ещё дальше: чтобы не вводить дарителя в лишний расход, лакомства, подаренные его детям,  ЭИИ, Достоевский возвращает самому дарителю, заявляя, что его дети этого не едят: «Ну, что вы, кушайте сами, он  (указывает на ребёнка) этого не любит!», и даритель с удивлением смотрит на ребёнка, который (вопреки словам ЭИИ, Достоевского) тянется ручонками к этому лакомству; даритель настаивает, чтобы ребёнок хотя бы попробовал угощение, ЭИИ, Достоевский протестует, придумывая какой-нибудь объективный и более весомый предлог, ссылаясь на аллергию или диету ребёнка, и  непременно настаивает на своём – допускает ложь во спасение чужого материального благополучия в ущерб своим детям, которые, глядя на него, не понимают, зачем он говорит неправду и почему лишает их заслуженного удовольствия – ведь угощение-то предназначалось им!.. Игрушки, которые дарят его ребёнку, ЭИИ, Достоевский, может тут же, уже при дарителях,  у своего чада отобрать («Он их всё равно поломает!») и отнести к соседям, чтобы одарить ими соседских детей, даже если им эти игрушки будут не нужны: «Всё равно возьмите, другим детям  подарите!» – настаивает Достоевский. «А почему вы своим детям не хотите их оставить?» – спрашивают соседи, опасаясь подвоха или злого умысла (может с игрушками что-то не так?). «У них достаточно игрушек! – заявляет ЭИИ, Достоевский. – Это нам лишнее надарили! Возьмите себе!» – и уже навязав то, что другим реально не нужно, но зато действительно нужно его детям, представив это как «совершенно не нужное», довольный собственной щедростью как доказательством  своего этического превосходства, ЭИИ, Достоевский возвращается к своим. 

С позиций субъективиста такое поведение кажется не только непонятным, но совершенно абсурдным и чудовищно подлым по отношению к своим детям и своей семье: «Как это можно обирать своих в пользу чужих?». А для чадолюбивого субъективиста- СЭИ, Дюма, живущего интересами своей семьи, это вообще не поддаётся  пониманию: «Как это можно отбирать подарок ли угощение у своих детей и передаривать его чужим детям, да к тому же  в присутствии своих детей? Да ещё когда у них этого нет, а им оно крайне нужно! И это называется «урок щедрости»?! Это же форменное издевательство над своими детьми! Как можно лишать их заслуженного удовольствия в праздник?». Точно так же СЭИ, Дюма  не понимает, как можно пойти с ребёнком в кондитерский магазин,  предложить ему выбрать самый красивый торт и отнести его другим, незнакомым людям, не дав ребёнку (который считал, что торт покупается для него) его даже попробовать – всё это просто не умещается в его сознании! СЭИ, Дюма своей жизнью готов рисковать ради своих детей. В любую эпоху и при любом, самом жестоком режиме СЭИ, Дюма в первую очередь думает о своих детях и он совершенно не понимает возмущения ЭИИ, Достоевского, настаивающего на первоочередной защите чужих  интересов. СЭИ, Дюма не понимает, как можно заниматься чужими делами, когда твои домочадцы не обихожены, обедом и ужином не накормлены, с детьми уроки не сделаны, в доме не прибрано, бельё не постирано, не поглажено... И как он, СЭИ, Дюма, может стоять с каким-то плакатом на улице и собирать подписи в защиту непонятно кого, когда дома его ждёт ещё непочатый край работы! «Но нельзя же думать только о себе! Надо и о других позаботиться!» – наставляет его ЭИИ, Достоевский, в очередной раз утверждая своё нравственное преимущество, как того требует от него его дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев», проявляющийся у него страхом уступить кому-нибудь первенство  в моральном превосходстве. И попробуйте-ка его превзойти в этом, если он, ЭИИ, Достоевский, думает не только о себе, но и о других! И не только думает, но ещё и заботится о них, и в первую очередь защищает их интересы, да ещё и со свойственным ему стратегическим размахом готовит целую армию единомышленников, которые по его примеру будут прежде всего заботиться  о других – о ком угодно, хоть о заклятых врагах их системы и всего человечества, но только не о себе и своих домочадцах!  И кто после этого сравнится с ЭИИ, Достоевским в нравственном превосходстве? Кто ещё достигнет таких же моральных высот, не говоря уже о том, чтобы их превзойти? 

А превзойти себя в нравственном отношении ЭИИ, Достоевский никому не позволит, а потому и ужесточает этические требования для окружающих, в том числе и  для своих единомышленников и учеников, втягивая их в своего рода «лохотрон»: чем больше они стараются соответствовать завышенным этическим требованиям ЭИИ, Достоевского, тем больше он их ужесточает, сковывает своих «воспитанников» ещё более жёсткими ограничениям и требует от них ещё большей щедрости, самоотдачи и самоотречения по отношению к другим.  И в этом ЭИИ, Достоевскому  помогает и его деклатимное самовнушение, и деклатимная уверенность в своей правоте, сообщённая ему его дельта-квадровой  ЭГО-программной этикой отношений (+БЭ1) – – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства. Вэтом же направлении работают и его дельта-квадровые  аристократические амбиции, побуждаемые страхом уступить нравственное превосходство кому-то другому, тогда как в дельта-квадре, в соответствии с её  аристократическими приоритетами (и доминирующим аспектом этики отношений (+БЭ1) – этики нравственных преимуществ) принято утверждать своё нравственное превосходство.  ИЭИИ,  Достоевский как ЭГО-программный этик-интроверт (+БЭ1) и инициатор этих тенденций тут никому своего первенства не уступит – будет чувствовать себя обиженным, униженным, возмущённым – подрезанным на взлёте, как птица с подбитыми крыльями, которая камнем летит вниз и разбивается о землю. Желание «разбиться о землю» возникает  у  склонного к суициду ЭИИ, Достоевского, когда ему не удаётся доказать собственное нравственное превосходство и он готов скорее «в лепёшку разбиться», чем позволить другому себя в этом отношении превзойти. (Этой теме отчасти посвящён рассказ Ф.М. Достоевского «Кроткая», когда кроткая жена-ЭИИ, желая утвердить своё моральное превосходство над внезапно «исправившимся» мужем выбрасывается из окна и разбивается насмерть сразу же после того,  как он признался ей в любви и приготовился окружить её заботой и одарить всевозможными благами и радостями. 

Признать за кем-то моральное превосходство ЭИИ, Достоевскому трудно, хоть поначалу и он и рассыпается комплиментами по  отношению чуть ли ни к каждому встречному, но потом его отношение резко меняется, требования ужесточаются, похвала сменяется осуждением, комплименты – упрёками и замечаниями, и вот уже ЭИИ, Достоевский, не скрывая досады и обиды, жалуется всем и каждому на того, кем ещё недавно восхищался. И хорошо ещё, если только жалуется, а то ведь может и травлю организовать под видом «общественного порицания», представив её  необходимой мерой воспитательной работы.  Окружив себя многочисленными сторонниками, ЭИИ, Достоевский может применить эту меру и по отношению к СЭИ, Дюма, если тот будет слишком жёстко противиться его требованиям,  отстаивая свои первоочередные интересы – интересы своей семьи как системы (как своей «крыши», своего «дома», своего «гнезда» – своей естественной экологической среды, условия которой СЭИ, Дюма (в соответствии со своей экологичной ЭГО-программой – деклатимной сенсорикой ощущений (+БС1) – сенсорикой близких пространственных отношений) должен улучшать. 

Приоритеты своей демократичной-субъективистской ЭГО-программы (+БС1сэи) СЭИ, Дюма (как и представитель любого другого психотипа) будет защищать, как последний рубеж, отступая от которого он теряет всё – и в первую очередь самого себя. Поэтому, со свойственной субъективистам уверенностью в своей правоте и с деклатимной безапелляционностью он будет отстаивать свои приоритетные, жизненно важные интересы. Но с той же настойчивостью подступает к нему и ЭИИ, Достоевский, отстаивая требования своей аристократичной-объективистской  ЭГО-программы (+БЭ1), предъявляя к СЭИ, Дюма завышенные этические требования по мере перехода СЭИ, Дюма на более высокий уровень этического совершенства. СЭИ, Дюма возражает против этой избыточной  этической принудиловки, ЭИИ, Достоевский настаивает на ней, полагая, что СЭИ, Дюма в этой области ещё не достиг совершенства, в результате возникает противоборство ЭГО-программных целевых интересов, в процессе которого ЭИИ, Достоевский уже отступает от тех целей, к которым он изначально стремился, забывает о том,  что является целью, а что – средством в его конечных намерениях, – хочет ли он изменить мир к лучшему и исправить всех и вся, оставаясь на преимущественных позициях нравственного превосходства, или ему важно утвердить своё нравственное превосходство над СЭИ, Дюма, осуждая его за нежелание жертвовать интересами своих близких во имя блага всего человечества. 

СЭИ, Дюма менее всего заинтересован жертвовать благополучием своей семьи ради удовлетворения неуёмных амбиций ЭИИ, Достоевского.  СЭИ, Дюма смотрит на него, как на непонятное, пугающее существо, которому чуждо всё человеческое; хоть он и говорит о миротворчестве и милосердии  по отношению к другим, но эти его призывы для СЭИ, Дюма так и остаются словами. Ему не понятно, почему жалость ЭИИ, Достоевского  ко всем «чужим» и «другим», не распространяется на самого СЭИ, Дюма и его детей, – они ведь для него тоже чужие? 

Путаница в противоречивых суждений ЭИИ, Достоевского, отсутствие в его словах смысла и  логики  расхолаживают СЭИ, Дюма по его активационному аспекту логики соотношений (+БЛ6сэи). Попытки ЭИИ, Достоевского переубедить СЭИ, Дюма по собственной его ролевой логике соотношений (+БЛ3эии) ещё более разочаровывают Дюма, дезориентируют и кажутся несостоятельными: получается, о своей семье он имеет право позаботиться только после того, как благоденствие наступит во всём мире, – такое впечатление производит на него беспредельно амбициозный размах постоянно расширяющихся глобальных задач и планов ЭИИ, Достоевского, который  со свойственным ему максимализмом в плане этических преимуществ считает, что  уж если бороться за мир, так обязательно «во всём мире», а если мир и благополучие достигается в одной отдельно взятой семье, то это уже не мир, а  «обывательщина» и «мещанство» – «мало заботиться о себе, надо думать о других!». 

Для объективистов «другие» – важнее «своих», а «свои» уж как-нибудь перетерпят, приспособятся к трудным условиям, привыкнут к самостоятельности и  будут обходиться без «своих», чтобы в свою очередь тоже помогать «другим», потому что «нельзя же всё время замыкаться на себе, о других тоже подумать надо». 

Объективисты живут «вне системы», социально выходят за рамки системы, особой поддержки для себя в ней не видят и на неё не рассчитывают, предпочитают быть «самими по себе». У объективистов принято делить проблемы на «свои» и «чужие». Свои проблемы они предпочитают решать сами, не обременяя ими других, но для решения чужих проблем считают необходимым обращаться к другим за помощью – они ведь не для себя просят, а для других. За себя просить объективистам «неловко», «зазорно» (за исключением самых крайних, бедственных случаев), просить за других – это нормально, в порядке вещей – «другим нужно помогать». Как этик-идеалист (деклатим)  ЭИИ, Достоевский любит ссылаться на добровольную взаимопомощь: «Ты людям поможешь, они тебе помогут!» – рассуждает он, считая, что за добро каждый совестливый человек  обязан платить добром. А если кто-то не захочет воздавать добром за добро, его надо учить делать добро на собственном примере – увлечь благотворительной работой, чтобы помогал другим, тогда он воздаст добром не напрямую, а распространит его на других, а от других и ему самому, как инициатору-благодетелю, что-нибудь от сделанного им добра перепадёт хотя бы в виде морального удовлетворения собственным добрым поступком – в такой форме проявляется  потребность деклатима-стратега-ЭИИ, Достоевского в слиянии с позитивной, экологически успешной социальной  средой  (или политически и экономически выгодным общественным движением) с целью  захвата и присвоения себе максимально выгодных преимуществ (моральных, правовых, социальных, материальных), являясь основным побудительным мотивом его поступков. Полагая, что от выгоды и пользы «других людей» ему (не напрямую, а окольными путями) тоже немало пользы должно перепасть – ведь должен и он быть достойно вознаграждён за свой самоотверженный труд на поприще общественного блага! – ЭИИ, Достоевский выступает непримиримым защитником «чужих» интересов, отстаивая их как «свои» в яростной борьбе со всеми «хапугами» и «рвачами», которые в первую очередь думают о себе и всё растаскивают для себя, крича: «Это моё! Моё! Моё!». Ощущая себя слабым и беспомощным перед чужим волевым напором, опасаясь (с позиций своей проблематичной волевой сенсорики (-ЧС4эии)), что из-за всех этих расхищений и присвоений ему материальных благ не достанется, ЭИИ, Достоевский в одиночку отстаивать свои интересы аналогичным способом не может, поскольку не желает уподобляться этим алчным захватчикам. Алчность – порок, и ЭИИ, Достоевский, отстаивая своё моральное превосходство, старается быть выше алчности. Но в одиночку с собственными пороками ему бороться трудно; как деклатиму-интроверту ему удобней примыкать к позитивным направлениям общественной борьбы с теми или иными пороками и недостатками. Если в обществе такие  направления не являются приоритетными,  ЭИИ, Достоевский сам становится их инициатором примиряя их с доминирующей общественной идеологией. (Так, например, когда в СССР благотворительность в виде  всевозможных пожертвований в пользу бедных была официально отменена, поскольку считалось, что в СССР отсутствует нищета, представители психотипа ЭИИ, Достоевский должны были сами и в одиночку справляться со своими проблемами и отстаивать свои права, опираясь на помощь местных  общественных организаций  – обращаться с заявлением по месту работы в «местный комитет», «профсоюзный комитет», «партийный комитет»),  что не всегда было удобно, поскольку приходилось подолгу ждать своей очереди в распределении этих благ, которые большей частью доставались горластым и требовательным, умеющим постоять за себя заявителям. И когда в начале 1960-х годов с партийных трибун заговорили о приближении эпохи коммунизма, при котором все жизненно важные (и даже избыточные) материальные блага станут общедоступными и  будут свободно предоставляться всем желающим в достаточном количестве, представители психотипа ЭИИ, Достоевский, испугавшись неизбежного проявления алчности в народных массах, озлобленных многолетней борьбой за существование в условиях жёсточайшего дефицита материальных благ, стали   организовывать добровольные неформальные (между друзьями и их семьями) общества взаимных обменов добрыми услугами, стараясь личным примером воспитать в окружающих высокую гражданскую сознательность с тем, чтобы в эпоху коммунизма изголодавшиеся по материальным благам граждане не расхватывали и не присваивали себе избыточных материальных ценностей, злоупотребляя общедоступностью  дефицитных товаров, а подумали о тех, кто слабее их и не может пробиться к прилавку или считает ниже своего достоинства работать локтями, расталкивая других, чтобы побольше захватить самому.)  

Ориентируя окружающих на самоотверженную благотворительность («от себя и своих отбери, а другим отдай!»), ЭИИ, Достоевский  считает, что борется  и со своими собственническими инстинктами, которые ненавидит в других, поскольку как деклатим сам наделён стяжательными свойствами деклатимной модели, усиленными сочетанием признаков  стратегии (как дальновидного целевого расчёта) и предусмотрительности (как накопления материальных благ впрок). Борясь со стяжательством других он борется со страстью накопления и присвоения в себе, но сила борьбы с самим собой ослабляется его проблематичной волевой сенсорикой (-ЧС4), поэтому, ориентируясь на приоритеты признака объективизма (требующего предпочтения чужих интересов в ущерб своим), ЭИИ, Достоевский всю силу своей ненависти к стяжательству обрушивает на окружающих, заставляя их заботиться о чужих интересах в ущерб своим собственным, полагая, что впоследствии за свой позитивный и самоотверженный труд он будет достаточно вознаграждён ответной благодарностью (а если таковая не воспоследует, ЭИИ, Достоевский сам себя отблагодарит небольшим, но достаточным, долговременным и неконтролируемым (а потому и не подлежащим возврату) «займом» из  собранных средств).   

У СЭИ, Дюма от всех этих противоречивых рассуждений и действий ЭИИ, Достоевского мысли путаются, но всё же он частично внушается идеями соцзаказчика и начинает делать для себя добро окольными путями – в расчёте на то, что его отблагодарят другие, а когда видит, что обманулся в своих ожиданиях, приходит к выводу, что проще рассчитывать на себя и делать добро себе самому, чем считаться, кто – кому больше сделал добра и равноценной ли была ответная благодарность (если вообще была). Одновременно с этим он начинает делить проблемы на «свои» и «чужие» (по примеру «объективистов») и осознаёт, что свои проблемы ему как-то ближе «к телу», хотя чужими тоже иногда не мешает заняться: «ты поможешь – тебе помогут» – в разумных пределах, в демонстративных целях  (+БЭ8) это бывает полезно: можно прослыть добрым, отзывчивым человеком, завоевать уважение, получить правовую и социальную поддержку в системе, привлечь к себе новых друзей.  Своей выгоды СЭИ, Дюма не упустит. 

V-7. Волевое противоборство ЭИИ, Достоевского и СЭИ, Дюма.

Волевое сопротивление СЭИ, Дюма приводит ЭИИ, Достоевского в отчаяние и прежде всего потому, что ЭИИ, Достоевскому трудно ему противостоять, «не уронив себя» – не утратив своего этического превосходства, а вместе с ним и своего «позитивного» влияния на СЭИ, Дюма, и права наставлять его, воспитывать собственным положительным примером, «перевоспитывать» и  «исправлять», говорить с ним менторским тоном,  читать ему нравоучения. Собственно, потому аспект волевой сенсорики и оказывается таким проблематичным, что ЭИИ, Достоевскому трудно его задействовать, не утрачивая своего морального превосходства, которое является одним из важнейших приоритетов его психотипа, квадры, дуальной диады и приоритетной ценностью его этической ЭГО-программы (+БЭ1эии). В любом споре, слове или действии  ЭИИ, Достоевский  прежде всего заботится о том, чтобы не уронить себя в глазах окружающих или в собственном мнении и сохранить за собой нравственные преимущества. Страх сорваться, дать волю эмоциям и сбиться с правильного тона или лексикона и тем самым дать повод о себе и своих нравственных качествах плохо думать и, вследствие этого, быть пристыженным и обвинённым в неподобающем поведении, повсеместно ограничивает ЭИИ, Достоевского в средствах волевой самозащиты. Поэтому, сталкиваясь с волевым сопротивлением СЭИ, Дюма, сопровождаемым бурными эмоциональными нападками, ЭИИ, Достоевский чувствует себя беспомощным перед этой атакой и направляет все свои силы на то, чтобы эту беспомощность скрыть. Возмущение оппонента занижает самооценку ЭИИ, Достоевского по его ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, аристократической, стратегической этике мнимого нравственного превосходства и отзывается болью по его наблюдательной этике эмоций (-ЧЭ7эи) –  он старается быть лучшим из лучших, хочет устроить всё так, чтобы было лучше для всех, а его же ещё и обвиняют! 

Не желая уступать своих нравственных (а вместе с ними и правовых и возможностных) преимуществ (как того требует его дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев» – страх неспособности отстоять свои этические, правовые преимущества и возможности), ЭИИ, Достоевский  даёт яростный отпор  оппоненту: мобилизуя всю свою волю и решимость,  «набычившись» – гневно и исподлобья глядя на СЭИ, Дюма, «каменея» лицом (выражая этим свою непреклонность) и   изображая взглядом презрение и  возмущение, ЭИИ, Достоевский  несколькими  жёсткими и хлёсткими фразами огульного осуждения (как бы, рубя с плеча), останавливает поток яростного красноречия СЭИ, Дюма и охлаждает его пыл, припечатывая напоследок ещё несколькими гневными и осуждающими фразами, после чего, завершая их каким-нибудь излюбленным своим расхожим нравоучением («Совесть надо иметь!», «О других тоже надо думать!»), покидает поле боя победителем. Такой волевой отпор настолько не вяжется с обычным, давно подмеченным СЭИ, Дюма, малодушием ЭИИ, Достоевского и его постоянным страхом доставить кому-нибудь из его окружающих (но только не самых близких) неприятность, что СЭИ, Дюма на какое-то время теряется, ещё раз убеждаясь, что к далёким и посторонним людям ЭИИ, Достоевский относится лучше, чем к нему. 

V-8. Этико-интуитивный террор ЭГО-программного МОРАЛИСТА-АРИСТОКРАТА-ЭИИ, Достоевского. 

 Несмотря на все старания заслужить одобрение ЭИИ, Достоевского и соответствовать его этическим требованиям, вернуть себе первоначальную, завышенную оценку собственных демонстративных этических качеств (+БЭ8сэи) СЭИ, Дюма не удаётся. ЭИИ, Достоевский его этическую демонстрацию уже не поощряет, считая её недостаточно искренней, и постоянно донимает его придирками по аспекту этики отношений, проявляя особую  назойливость и мелочную, педантичную требовательность ко всему, что касается самых поверхностных форм этического поведения.  Стремясь выгодно подчеркнуть собственные этические преимущества (в соответствии  с требованиями его дельта-квадрового комплекса «подрезанных крыльев», заставляющего его утверждать собственное этическое превосходство, исходя из квадровых этических приоритетов и требований его ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1эии) – этики нравственных преимуществ, которые надо постоянно нарабатывать, чтобы «быть выше» других),  ЭИИ, Достоевский принижает этические достоинства Дюма, постоянно подыскивая или придумывая повод для придирок, которые помогли бы ему (ЭИИ, Достоевскому) подольше удерживаться на доминирующих позициях этического наставника Дюма.  При этом гибкая и манипулятивная ЭГО-творческая интуиция мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ,Достоевского (-ЧИ2эии) отслеживает возможности и изобретает, причины и поводы для интуитивных нападок на подзаказного. Достаточно самого незначительного предлога, чтобы ЭИИ, Достоевский тут же вспылил и гневно обрушился на СЭИ, Дюма с какими-то вздорными (а чаще – вымышленными) придирками,  упрекая его в том, что тот кому-то что-то пообещал и не сделал, с кем-то собирался встретиться, а на встречу не пришёл, обманул чьи-то ожидания, не оправдал чьих-то надежд, кого-то обидел, кому-то дал повод подумать о себе (и о других) плохо, кого-то подставил под неприятности, кому-то причинил материальный ущерб и т.д.. Из-за этих нападок СЭИ, Дюма постоянно чувствует себя виноватым, а «разочарованный» им ЭИИ, Достоевский, пользуясь смущением своего подзаказного, с высоты своих недосягаемых нравственных преимуществ (раздутых до небес этими упрёками) обрушивает на СЭИ, Дюма новый поток наставлений, приговаривая: «Я тебя учу, чтобы ты знал, что так поступать не хорошо... О других тоже надо думать!». Вследствие этого у Дюма создаётся впечатление, что ЭИИ, Достоевский только тем и занимается, что придумывает поводы для упрёков, указывающие на этические недостатки СЭИ, Дюма и подчёркивающие собственные высокоморальные качества ЭИИ, Достоевского. СЭИ, Дюма шагу ступить не может, чтобы не услышать новое обвинение в свой адрес: кто-то на него нажаловался, что  он громко разговаривал под чьими-то окнами и мешал соседскому ребёнку заснуть, кому-то он дорогу не уступил, кого-то дверью лифта защемил... И за всем этим постоянно следует  упрёк: «Нельзя же так! Надо и о других думать...». 

Своими нравоучениями ЭИИ, Достоевский нередко инфантилизирует СЭИ, Дюма, обращаясь с ним, как с непослушным ребёнком, которому надо постоянно напоминать о правилах вежливости: «А ты поздоровался с соседями?!», «А ты поздравил бабушку с днём рождения?!» – спрашивает ЭИИ, Достоевский, напуская на себя встревоженный или испуганный вид, поскольку он уже представил себе, к каким ужасными последствиям приведут эти отступления СЭИ, Дюма от правил хорошего тона, и чтобы предотвратить их ЭИИ, Достоевский снова и снова напоминает: «Смотри, когда выходишь из дома, не забывай здороваться с соседями, а то они могут обидеться!». У СЭИ, Дюма создаётся впечатление, что для ЭИИ, Достоевского нет ничего страшнее, чем обидеть кого-нибудь,  из-за чего он постоянно предполагает возможность такой обиды, отыскивая для неё любой повод в поведении СЭИ, Дюма, и при этом сам СЭИ, Дюма из-за таких надуманных страхов и предположений становится постоянным объектов вздорных нападок и инсинуаций ЭИИ, Достоевского. Попытки СЭИ, Дюма оправдаться и защитить себя от этих надуманных подозрений приводят к обратному результату: ЭИИ, Достоевский набрасывается на него, грозя  кулаками, и с перекошенным от гнева лицом кричит: «Я тебя учу, чтобы ты знал, что так обращаться с людьми нельзя!» – а далее следует очередной перечень всех проступков СЭИ, Дюма: к  кому-то он повернулся спиной во время беседы, с кем-то разговаривал сидя, вместо того, чтобы встать, на кого-то повысил голос и т.д. 

V-9. СЭИ-Дюма – ЭИИ, Достоевский. Несовпадение квадровых приоритетов и комплексов. 

Послушать ЭИИ, Достоевского, так СЭИ, Дюма рта не может раскрыть, чтобы кого-нибудь не обидеть, хотя при нормативном общении СЭИ, Дюма старается со всеми быть вежливым и деликатным. Но мнительный аристократ-Достоевский со свойственным ему высокомерием, оставляя все этические преимущества для себя, находит повод упрекнуть  СЭИ, Дюма  и за недостаточно вежливый, и за (ещё того хуже!) фамильярный тон. Демократичные манеры поведения СЭИ, Дюма шокируют ЭИИ, Достоевского, расспросы СЭИ, Дюма о близких родственниках их общих знакомых дают повод для новых упрёков и обвинений ЭИИ, Достоевского: «Зачем ты расспрашивал его о здоровье тёщи? Разве ты не знаешь, что они в ссоре? Он мог подумать, что ты специально об этом заговорил, чтобы его обидеть! Как можно так относиться к людям!». Эти постоянные придирки к словам болезненно  уязвляют СЭИ, Дюма по его альфа-квадровому комплексу «зажатого рта», который проявляется паническим страхом невозможности высказать своё мнение, отстоять свою правоту, свою точку зрения. Запреты ЭИИ, Достоевского на свободное высказывание, которые то и дело проявляются в словах: «Не надо было этого  говорить! Он мог обидеться!» жестоко травмируют СЭИ, Дюма и заставляют его с ещё большей активностью отстаивать и свою правоту, и своё право на свободу  высказываний , и своё право отстаивать свою точку зрения. Не выдержав всех этих упрёков и одёргиваний, СЭИ, Дюма может и резко оборвать ЭИИ, Достоевского и нагрубить ему, чем вызовет новые нарекания и новый поток обвинений и нравоучений со стороны соцзаказчика-ЭИИ, Достоевского,  который сочтёт своим долгом предостеречь СЭИ, Дюма от подобного поведения, стараясь «перевоспитать» его, чтобы он в будущем никому  не причинял неприятностей.  А перевоспитывать  ЭИИ, Достоевскому удобнее тех людей, которые по большому счёту в перевоспитании не нуждаются, а всего лишь не дотягивают до совершенства.  Таким удобным для нравственной доработки учеником СЭИ, Дюма и казался ЭИИ, Достоевскому по первому впечатлению, вследствие чего ЭИИ, Достоевский первоначально и давал высокую оценку демонстративной доброжелательности СЭИ, Дюма, но по мере продвижения воспитательного процесса ЭИИ, Достоевский находил у СЭИ, Дюма всё новые и новые «недостатки», над которыми необходимо было ещё немного «поработать», чтобы преобразовать СЭИ, Дюма в безупречно этичного человека, как к тому обязывают ЭИИ, Достоевского завышенные этические приоритеты  дельта-квадры  и его, ЭИИ, Достоевского, дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев», который часто проявляется страхом невозможности отстоять (утвердить или продемонстрировать) свои этические (+БЭ1эии) и альтернативные возможностные преимущества (-ЧИ2эии), в соответствии с приоритетными ценностями его психотипа (+БЭ1эии/-ЧИ2эии). Для утверждения своих этических преимуществ ЭИИ, Достоевский занижает оценку этических качеств СЭИ, Дюма, указывая ему на их реальные или мнимые несовершенства и, заставляя его этически совершенствоваться всё больше и больше, втягивает его таким образом в своего рода «лохотрон», в котором СЭИ, Дюма, зависимый от этической оценки своего соцзаказчика-ЭИИ, ЭИИ, Достоевского, непременно постоянно оказывается «проигравшим». Альтернативные возможностные преимущества ЭИИ, Достоевский утверждает тем, что указывает на «неподатливость» СЭИ, Дюма процессу перевоспитания: «И уж так-то с ним трудно! – сокрушается ЭИИ, Достоевский. – Столько сил и здоровья приходится прикладывать, чтобы хоть чего-то добиться, а воз и ныне там: изменений к лучшему нет никаких!». 

Достоевский удерживает своего подзаказного СЭИ, Дюма в унизительном положении «трудновоспитуемого», «отстающего ученика» (того самого, захваленного демонстративно этичного СЭИ, Дюма (+БЭ8), который первоначально всего-то и нуждался, казалось, в незначительной этической «доработке»!). Разыгрывая отчаяние и вызывает всеобщее сочувствие, Достоевский жалуется на «неподатливого» СЭИ, Дюма всем и каждому, который всё ещё не поддаётся его перевоспитанию. Игнорируя советы оставить это безнадёжное занятие, ЭИИ, Достоевский продолжает доказывать, как тяжело ему приходится «перевоспитывать» СЭИ, Дюма, выставляя себя жертвой собственных высоких этических запросов и обязательств по отношению к себе, к своему  подзаказному и к обществу, которому он хочет вернуть уже «исправленного» в этическом отношении человека, предполагая, что все свидетели его «титанических» усилий будут перед ним благоговеть и восхищаться его мужеством и отвагой, как если бы он замахнулся на совершенно невыполнимую задачу, но с честью с ней справился. 

СЭИ, Дюма возмущает заносчивость дельта-аристократа-ЭИИ, Достоевского и тот факт, что он строит своё нравственное превосходство на унижении СЭИ, Дюма. Попытки установить с Достоевским равноправные отношения вызывают бурный протест ЭИИ, Достоевского и ещё большее обострение его дельта-квадрового комплекса «подрезанных крыльев», заставляющего ЭИИ, Достоевского любой ценой отстаивать свои моральные преимущества. Подавляя попытки СЭИ, Дюма отстоять своё мнение, ЭИИ, Достоевский  обостряют у Дюма альфа-квадровый комплекс «зажатого рта», что приводит к новым эмоциональным атакам со стороны подзаказного и новым упрёкам ЭИИ, Достоевского, обвиняющего СЭИ, Дюма в «недостойном», «склочном», «рыночном»  поведении. 

V-10. «Стокгольмский синдром»  ЭИИ, Достоевского. 

Но более всего амбиции ЭИИ, Достоевского шокируют Дюма, когда направляются на совершенно немыслимые «подвиги» ЭИИ, Достоевского, совершаемые им как акт жертвенной демонстрации  его (ЭИИ, Достоевского) «наивысшего» и «ни с чем не сравнимого» нравственного превосходства, которое он (ЭИИ, Достоевский) проявляет в целях примирения с заклятыми врагами их общей (ЭИИ, Достоевского и СЭИ, Дюма) системы на самых унизительных и губительных для  этой системы условиях. Абсурдные и совершенно противоестественные (с точки зрения здравого смысла и экологической целесообразности) действия ЭИИ, Достоевского не только изумляют, но и вызывают глубокое возмущение СЭИ, Дюма. 

Идеи тотального умиротворения ЭИИ, Достоевского для СЭИ, Дюма новостью не являются – ему об этом часто приходится слышать от соцзаказчика, как о естественном и необходимом условии высоконравственного отношения к окружающим: «Ты к людям отнесёшься по-доброму, и они тебе воздадут добром!» – поучает СЭИ, Дюма соцзаказчик, со слепой и фанатичной убеждённостью веря в свою правоту. Достоевский любит говорить о политкорректности, переводя её на все сферы своих отношений, в том числе и на отношения с врагами его дома, его родственников, членов его семьи. И здесь уже в лице СЭИ, Дюма ЭИИ, Достоевскому  приходится сталкивать с самым непримиримым своим оппонентом и спорщиком, который ни на йоту не уступит врагу, оберегая от него мир и покой своих домочадцев, – ни пяди родной земли не отдаст, не позволит разрушить крышу своего дома во имя каких-то мнимых этических преимуществ ЭИИ, Достоевского, отстаивающего в нарушение справедливости интересы своих же врагов,  и лишающего СЭИ, Дюма (и его систему –его семью и всех его соплеменников) законных и естественных прав на защиту их жизненно важных интересов. В угоду ЭИИ, Достоевскому и возглавляемому им (и представителями его психотипа) мировому сообществу, ратующему за наивысшую в этическом отношении политкорректность, СЭИ, Дюма обездолить себя и своих детей не позволит. Позиция «Не буди лиха, пока спит тихо», равно как и все миротворческие действия по «усыплению» лиха любой ценой, вызывают у СЭИ, Дюма непримиримый протест и осуждение. Поучения ЭИИ, Достоевского о том, что с врагами нужно жить в мире и  относиться к ним нежно и бережно, чтобы не пробуждать в них агрессию, СЭИ, Дюма тоже не убеждают. На ЭИИ, Достоевского он смотрит как на приспешника своих врагов, не верит ни одному его слову и осуждает все его действия, потворствующие его врагам и поощряющие их террор и агрессию.  СЭИ, Дюма возмущает стремление ЭИИ, Достоевского оправдать действия врагов любой  ценой, возводя обвинения на жертв их террора – дескать, жертвы сами виноваты: надо было сразу же выполнить требования врагов (захватчиков, террористов), не надо было сопротивляться их агрессии, не было их раздражать, обижать их и  злить. Всевозможные унизительные заискивания перед врагами, публикации петиций и сбор подписей в их защиту, свойственные ЭИИ, Достоевскому как ЭГО-программному этику-объективисту дельта-квадры, отстаивающему в спорах интересы далёких ему «других людей», вызывают полное недоумение, раздражение и возмущение СЭИ, Дюма, переходящее в откровенную ненависть по мере распространения таких методов абсурдной политкорректности, создающей  невыносимые условия  для всех, чья мирная и спокойная жизнь становится объектом зависти и домогательств бесконечного множества агрессоров, находящих всё более лёгкие и доступные возможности в таком этически и политически оправданном способе захвата чужих экологических преимуществ.  Видя, какое бедствие надвигается на него в лице этих захватчиков, СЭИ, Дюма, считая ЭИИ, Достоевского пособником и защитником этих захватов, начинает относиться к нему, как к самому заклятому своему  врагу. В ракурсе этического превосходства он действий ЭИИ, Достоевского не рассматривает  и вообще нормальным и здравомыслящим человеком считать его не может, а потому и склонен приписывать ему всевозможные психические отклонения, в число которых входит и присущий Достоевскому как интуиту-этику-дельта-квадралу «Стокгольмский синдром»  – способность доходить до абсурда в стремлении достичь наивысших форм проявления миролюбия, терпимости и гуманности по отношению к кому бы то ни было, невзирая на преступную безнравственность, жестокость и агрессивность  объектов своей защиты. СЭИ, Дюма не понимает, как можно защищать тех, кто, проводя свои агрессивные, захватнические действия, использует в качестве смертельного оружия своих же малолетних детей, пряча у них под одеждой пояса со взрывчаткой! Противоречащие здравому смыслу доводы ЭИИ, Достоевского и его упорное стремление убедить своего подзаказного в том, что эти жертвы приносятся  в интересах мира во всё мире, СЭИ, Дюма глубоко возмущают, и дальнейшее обсуждение этих тем с соцзаказчиком он считает бессмысленным.  СЭИ, Дюма ненавидит тех,  кто пресмыкается перед его врагом; враг их топчет на общих основаниях, а они заискивают перед ним, целуют ему руки, ноги, копыта его лошади, чтобы доказать ему свою лояльность. Потом бегут к своим и убеждают  их сдаться без боя, чтобы не гневить врага («а то он ещё больше осерчает, и тогда всем ещё больше достанется») оправдывают действия врага, поощряют его беспредел, защищают его права, заставляют ему приносить всё новые и новые жертвы... СЭИ, Дюма таких людей не понимает и хоть идёт на некоторые уступки, когда дело касается чужих жертв – то есть может быть в числе тех, кто упрашивает кого-то другого пойти на жертвы, но сам своё право оставаться при своём будет отстаивать до конца, жестоко и непримиримо.  

V-11. Эго-программный СУБЪЕКТИВИСТ-ИРРАЦИОНАЛ (ВОЛОКИТА) -СЭИ, Дюма и ЭГО-программный ОБЪЕКТИВИСТ-РАЦИОНАЛ (МОРАЛИСТ)-ЭИИ, Достоевский. Отношения в семье. 

По первому впечатлению ЭИИ, Достоевский кажется своему подзаказному, СЭИ, Дюма, средоточием всех добродетелей – тихий, кроткий, деликатный, отзывчивый, безупречно нравственный, откровенный, честный – о лучшей партнёре (партнёрше) и друге и  мечтать нельзя! СЭИ, Дюма старается быть достойным тех комплиментов, которыми одаривает его ЭИИ, Достоевский, оценивая этические качества своего подзаказного, и демонстрирует их тем, охотнее, чем выше их оценивает соцзаказчик. В это время СЭИ, Дюма кажется ЭИИ, Достоевскому особенно способным учеником и покладистым человеком, готовым выполнять все желания для того, стремясь соответствовать тому благоприятному впечатлению, которое он уже произвёл, и желая заслужить ещё более высокую оценку (+БЭ8сэи ← +БЭ1эии). СЭИ, Дюма охотно даёт  ЭИИ, Достоевскому всё новые и новые обещания, которыми ЭИИ, Достоевский как это свойственно ЭГО-программному  этику-моралисту (рационалу-объективисту), всё больше и больше его связывает, не особо надеясь, что все эти обещания когда-нибудь будут выполнены, но получая при этом возможность требовать их исполнения и воспитывать в СЭИ, Дюма чувство ответственности за обещанное, переходя таким образом к воспитательному процессу и беря на себя роль этического наставника. 

На первых порах СЭИ, Дюма старается соответствовать запросам ЭИИ, Достоевского,  при условии, что они не будут сковывать его свободу и не оказжутся обременительными, но постепенно ЭИИ, Достоевский ужесточает свои запросы, требуя, чтобы СЭИ, Дюма каждый день ему (ей) звонил и отчитывался о своих делах, рассказывал о новостях или захаживал к в гости с отчётом. Поначалу СЭИ, Дюма навещает ЭИИ, Достоевского охотно и часто, полагая, что со временем он облегчит себе задачу – надоест ЭИИ, Достоевскому своими частыми посещениями и  тот не будет настаивать на его ежедневных визитах, но его надежды на пресыщение ЭИИ, Достоевского общением  не оправдываются – в последующие встречи ЭИИ, Достоевский принимает СЭИ, Дюма также радушно (хотя, может быть на так хлебосольно, как в первые дни) и живо интересуется  всеми его новостями, стараясь всё больше привязать СЭИ, Дюма к себе и своему дому. Постепенно ЭИИ, Достоевский становится всё более навязчивым и ревнивым, обижается, когда СЭИ, Дюма по каким-то причинам пропускает очередной «отчётный звонок» или «дежурный визит», беспокоится отсутствием новостей от СЭИ, Дюма,  разыскивает его через общих знакомых и требует, чтобы СЭИ, Дюма явился и объяснил своё внезапное исчезновение. Постоянно сокращая дистанцию, ЭИИ, Достоевский всё более привязывает СЭИ, Дюма к себе, хотя и старается не разочаровывать его  излишне строгими и обременительными требованиями до официального закрепления их отношений. 

После свадьбы процесс воспитания  СЭИ, Дюма продолжается:  жена-ЭИИ, Достоевский берёт с ним гораздо более строгий тон, повышает свои запросы и ужесточает требования, общаясь  с СЭИ, Дюма повелительно, как с подчинённым. Одновременно с ужесточением требований она увеличивает и количество запретов, всё более ограничивая круг возможностей и приоритетов СЭИ, Дюма, чем тут же уязвляет СЭИ, Дюма по его проблематичной логике действий (-ЧЛ4), осуждая его несогласованную  с ним  (с ЭИИ, Достоевским) деловую инициативу,  и по суггестивной интуиции альтернативных потенциальных возможностей СЭИ, Дюма (-ЧИ5сэи), ограничивая возможности СЭИ, Дюма своими мрачными прогнозами, которые сводятся ко  всё новым запретам и ограничениям. 

Общение СЭИ, Дюма с посторонними лицами или общими знакомыми ЭИИ, Достоевский тоже берёт под контроль, обрушивая на СЭИ, Дюма град упрёков после каждой их общей встречи с друзьями: «Зачем ты ему это сказал, он мог обидеться!», «Зачем ты ухаживал за его женой, он мог подумать, что вы с ней близки!». ЭИИ, Достоевский и сам не прочь устроить сцену ревности после таких посещений (правда, не в гостях, а дома), если сочтёт, что СЭИ, Дюма слишком много внимания уделял кому-то другому: «Никогда тебе этого не прощу!» – обрушится на него с криками и упрёками жена-ЭИИ, Достоевский, и тут же расплачется, ожидая, что СЭИ, Дюма будет её утешать, после чего потребует от него новых обещаний и свяжет новыми ограничениями в общении, чем болезненно уязвит СЭИ, Дюма по его альфа-квадровому комплексу «зажатого рта»: с тем не так поговорил, с другим не о том поговорил, а с этим вообще лучше не разговаривать, поскольку это ей неприятно – как же теперь ему общаться и с кем?! Отстаивая своё моральное превосходство (в соответствии со своим дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев», заставляющим ЭИИ, Достоевского всё время быть на недосягаемой нравственной высоте и занимать доминирующие этические позиции) ЭИИ, Достоевский занижает преимущества СЭИ, Дюма и по приоритетным для СЭИ, Дюма аспектам сенсорики ощущений (+БС1) и этики эмоций (-ЧЭ2), всемерно ограничивая его в сенсорных и эмоциональных удовольствиях. Занижает эмоциональным подъём Дюма, контролируя его эмоции (и эмоциональные развлечения) по своей наблюдательной этике эмоций (-ЧЭ7). Может, например,  запретить ему слушать музыку без наушников, ссылаясь на то, что соседям это может мешать или не понравится –  не соответствует их вкусам или настроению: «А может им сейчас грустно, а мы тут веселимся! Так же нельзя, надо и о других подумать!». 

Заставляя СЭИ, Дюма в первую очередь думать о других, ЭИИ, Достоевский может запретить ему пользоваться парфюмом, когда он выходит из дома: «А может у кого-нибудь из окружающих аллергия на эти духи (одеколон), а он постесняется об этом сказать и будет страдать от их запаха.». Из этих же соображений ЭИИ, Достоевский может настаивать на том, чтобы СЭИ, Дюма вообще не пользовался парфюмом и дезодорантами,  а для большей убедительности станет внушать ему, что естественные запахи гораздо лучше всяких искусственных. Расширяя границы запретов,  ЭИИ, Достоевский не оставит без внимание и гастрономические предпочтения СЭИ, Дюма, навязывая ему в качестве самой полезной именно ту пищу, которую он  терпеть не может. Вопреки сопротивлению СЭИ, Дюма жена-ЭИИ, Достоевский может заправлять салаты нерафинированным подсолнечным маслом на том основании, что в нём «много витаминов», по той же причине заставит СЭИ, Дюма есть картошку с кожурой и червоточинками – там много витаминов. И попробуй оспорь это мнение – ЭИИ, Достоевский будет настаивать на своём и переспорить себя не позволит. 

В этических отношениях ЭИИ, Достоевский постоянно навязывает СЭИ, Дюма свою волю, требуя покорности, безусловного повиновения и самоотречения, заставляя СЭИ, Дюма уступать во всём, всем и каждому (чтобы ни в коем случае никого не обидеть!). По требованию ЭИИ, Достоевского СЭИ, Дюма вынужден приглушать конфликты ценой своих уступок, признавать чужую неправоту в ущерб своим интересам и убеждениям. Жена-ЭИИ, Достоевский одёргивает СЭИ, Дюма, когда тот пытается отстоять свою точку зрения, а потом ещё долго упрекает его в том, что он был невежлив со своим оппонентом, вёл себя с ним неделикатно,  поступал некрасиво. Жена-ЭИИ, Достоевский постоянно шикает на СЭИ, Дюма и затыкает ему рот, когда тот оспаривает чьё-то мнение, уязвляя Дюма по его альфа-квадровому комплексу «зажатого рта», проявляющегося  страхом невозможности отстоять свои права, свои приоритеты и убеждения. Жена-ЭИИ, Достоевский придирается к СЭИ, Дюма по любому поводу, взваливая на него чужую вину, даже если СЭИ, Дюма сам от неё пострадал («сам пострадал, сам и виноват»). У ЭИИ, Достоевского подопечный всегда виноват, потому что в противном случае ЭИИ, Достоевскому нечему будет его «учить», не от чего  «исправлять» и перевоспитывать. А воспитателем и исправителем ЭИИ, Достоевский непременно должен себя осознавать и чувствовать, поскольку без исправления чужих недостатков, разрушающих гармонию окружающей среды ЭИИ, Достоевский не может осуществлять свою интровертно-эволюционную миссию. 

По этой причине и раздражающие  ЭИИ, Достоевского эстетические предпочтения СЭИ, Дюма будут им постоянно оспариваться. Страсть СЭИ, Дюма к приобретению красивых вещей вызовет у СЭИ, Достоевского бурное осуждение уже на том основании, что присутствие этих предметов в доме может обидеть их гостей, у которых нет возможности окружать себя такой роскошью: гости могут им позавидовать (а зависть рождает недобрые чувства, которые могут иметь опасный и нежелательный выход); гости могут подумать, что хозяева хвалятся перед ними своим благополучием и почувствовать себя  униженными, ощутить себя людьми «второго сорта» и   низкого достатка (и, значит, виноваты в этом унижении будут хозяева, выставившие на обозрение свои красивые вещи); гости могут подумать, что хозяева живут на какие-то левые, нетрудовые или необлагаемые налогом доходы, что само по себе подозрительно, и заявить на них в налоговое (или иное) ведомство.  Как ЭГО-программный и наблюдательный перестраховщик (предусмотрительный, рассудительный рационал), ЭИИ, Достоевский может посчитать, что роскошь может навлечь на дом беду. (Одна из представительниц этого психотипа, опасаясь воров, вывешивала на окнах заплатанные занавески, чтобы не вводить преступников в искушение и не заинтересовывать их своим домашним скарбом). 

Те же запреты распространяются и на гастрономические предпочтения СЭИ, Дюма: поражать обилием деликатесов гостей нельзя – они могут обидеться, что не едят такого каждый день; угощение должно подаваться такое, чтобы ни у кого из них еда не вызывала аллергии, а для этого надо считаться не только с их ограничениями, но и ограничивать в этом себя – не есть в их присутствии  того, что вызывает у них аллергию, чтобы они не чувствовали своих ограниченных возможностей и не обижались на хозяев, считая, что те дразнят их, поглощая запрещённую им еду. 

ЭИИ, Достоевский везде и повсюду находит поводы для обиды, опасаясь, что их  могут увидеть и окружающие, и это омрачит или испортит его отношения с ними и приведёт к неприятностям, сплетням, конфликту. И это происходит не только потому, что Достоевский сам мнителен, судит о других по себе и не исключает, что все вокруг тоже мнительны и обидчивы, но прежде всего потому, что таким образом он находит самый удобный и простой способ утвердить своё этическое превосходство, как к тому обязывают его ЭГО-программные (+БЭ1эии) и квадровые приоритеты и требования его дельта-квадрового комплекса «подрезанных крыльев», заставляя ЭИИ, Достоевского постоянно отстаивать свои нравственные преимущества везде и во всём, где это только оказывается (реально, мнимо-реально и альтернативно) возможным. Преимущественно в этом направлении и работает ЭГО-творческая интуиция мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтеронатив ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии), завышающая преимущества его этической ЭГО-программы (+БЭ1эии), находя (реальные или вымышленные, существующие или потенциальные) изъяны в поведении своих близких. И их предпочтениям, как самым уязвимым точкам их поведения, в этом плане достаётся в первую очередь. ЭИИ, Достоевский будет следить за их привычками, подмечать недостатки  в их манерах, в лексиконе, во вкусах, заставляя от них отказываться в угоду некоему реальному или воображаемому человеку, которому это может показаться обидным. Как предусмотрительный рационал (перестраховщик)-ЭИИ, Достоевский будет загодя бороться с любой потенциально обидной привычкой своего соконтактника, изживая её даже в мало знакомом ему человеке. 

Подчиняясь  требованиям ЭИИ, Достоевского,  СЭИ, Дюма бывает вынужден существенно занижать уровень своих эстетических запросов и отказываться от многих приятных привычек и удовольствий, а вместе с ними и от многих жизненно важных для него приоритетов и ценностей. В брачном партнёрстве с ЭИИ, Достоевским СЭИ, Дюма довольно скоро начинает скучать, ему становится тоскливо и неуютно, и СЭИ, Дюма, как истинный ЭГО-программный и наблюдательный волокита (уступчивый-иррационал-субъективист) начинает искать для себя более «надёжную крышу» – более удобную экологическую нишу, где ему всегда будут рады и не станут ограничивать в удовольствиях и развлечениях.

Разумеется, эти поиски и связанные с ними отлучки не остаются незамеченными ЭИИ, Достоевским, который начинает жаловаться на СЭИ, Дюма всем и каждому («Связался с соседкой с пятого этажа и пропадает у неё каждый вечер! Такую грязь в семью принёс!»). Как ЭГО-творческий сердцеед  – упрямый-иррационал-объективист по фрактальным свойствам своего ЭГО-творческого аспекта интуиции потенциальных альтернативных возможностей (-ЧИ2эии), ЭИИ, Достоевский тоже мог бы открыть «второй фронт» и найти «отдушину» на стороне,   но стремление к моральному превосходству заставляет его удерживаться в рамках дозволенного его ЭГО-программной этикой отношений (+БЭ1эии) – этикой нравственных преимуществ, поэтому, не желая выглядеть предателем семейных отношений и давать повод к обсуждению его нравственных качеств,  предусмотрительный-рационал-ЭИИ, Достоевский, будучи последовательным  в своих планах и действиях, может позволить себе заняться поисками нового брачного партнёра только после официального расторжения брака с предыдущим. 

© Вера Стратиевская, 12.01. 24.

---

[1] Соционная миссия психотипов в квадрах здесь и далее указана по терминам В.В. Гуленко.

[2] Стихотворение «Поэт и гражданин» Н.А. Некрасова (ЭИИ).

[3] У деклатимов рациональные – этические и логические – аспекты позитивистские. Взаимодействие по этим аспектам лежит  у них в области завышенных ожиданий, с ними связываются большие надежды наперекор всем ошибкам и разочарованиям, которые, тем не менее, переносятся очень болезненно.  

[4] Распределение потенциальных возможностей среди ближайших партнёров и других членов своего окружения (включая и манипуляцию возможностями с целью вовлечения окружающих в зависимость от своих планов, своей воли, своих этических и деловых отношений) считают своей ЭГО-приоритетной прерогативой все рассуждающие (или как их ещё называют – инфантильные) интуиты, у которых аспект интуиции потенциальных возможностей расположен на уровне ЭГО, а именно –  интуиты  первой и четвёртой квадр – альфа- и дельта- интуиты: ИЛЭ, Дон-Кихот; ЛИИ, Робеспьер; ЭИИ, Достоевский и ИЭЭ, Гексли. При взаимодействии друг с другом (и с другими партнёрами) в межличностных и интертипных отношениях у инфантильных интуитов  возникают доходящие до серьёзных конфликтов споры за право распоряжаться своими и чужими возможностями, включая и жесточайшие запреты на право распоряжаться своими возможностями, выдвигаемые инфантильными интуитами их ближайшим партнёрам и другим членам их окружения, что является наиболее болезненной точкой в их отношениях с окружающими, поскольку распорядителем (и распределителем) своих и чужих возможностей может посчитать себя представитель любого психотипа, независимо от расположения в модели ТИМа аспекта интуиции потенциальных возможности, а только потому, что само наличие этого аспекта в структуре ТИМа, заставляет его работать на ЭГО-программу ТИМа, её цели и приоритеты, из чего следует, что равенство возможностей в природе и в социуме недостижимо. Каждый распределяет свои и чужие возможности, исходя из своих личных амбиций и целей, с той лишь разницей, что деклатим мотивирует это распределение «благими намерениями» (представляясь «другом», «помощником», «доброхотом», говоря: «Я твой друг, я хочу тебе помочь, я желаю тебе добра!»), поскольку в деклатимной модели аспект деклатимной интуиции мнимо-реальных  потенциальных возможностей и альтернатив реализуется аспектом этики отношений – деклатимной этики нравственных преимуществ и морального превосходства (-ЧИ/+БЭ), а квестим мотивирует распределение своих и чужих возможностей «борьбой с неравенством, борьбой за справедливость», поскольку в квестимной модели аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ реализуется аспектом логики соотношений – квестимной логики системных нормативов и альтернатив (+ЧИ/-БЛ).

[5] Вытеснение (конкурента, партнёра  или соконтактника)  из личного поля возможностей проводится в интересах ЭГО-программы ТИМа представителями всех ТИМов социона, всеми, входящими в структуру  ТИМа, информационными аспектами и программирующими их психологическими  признаками. Так, например, по аспекту волевой сенсорики происходит силовое (волевое) вытеснение конкурента из поля возможностей, по аспекту этики эмоций – эмоциональное вытеснение, по аспекту деловой логики – деловое вытеснение, по аспекту логики соотношений – административное вытеснение и т.д.

[6] Распорядителем (и распределителем) своих и чужих возможностей может посчитать себя представитель любого психотипа, независимо от расположения в модели ТИМа аспекта интуиции потенциальных возможности, а только потому, что само наличие этого аспекта в структуре ТИМа, заставляет его работать на ЭГО-программу ТИМа, её цели и приоритеты, из чего следует, что равенство возможностей в природе и в социуме недостижимо. Каждый распределяет свои и чужие возможности, исходя из своих личных амбиций и целей, с той лишь разницей, что деклатим мотивирует это распределение «благими намерениями» (представляясь «другом», «помощником», «доброхотом», говоря: «Я твой друг, я хочу тебе помочь, я желаю тебе добра!»), поскольку в деклатимной модели аспект деклатимной интуиции мнимо-реальных  потенциальных возможностей и альтернатив реализуется аспектом этики отношений – деклатимной этики нравственных преимуществ и морального превосходства (-ЧИ/+БЭ), а квестим мотивирует распределение своих и чужих возможностей «борьбой с неравенством, борьбой за справедливость», поскольку в квестимной модели аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ реализуется аспектом логики соотношений – квестимной логики системных нормативов и альтернатив (+ЧИ/-БЛ).