Логико-сенсорный интроверт (ЛСИ, Максим) – этико-интуитивный интроверт (ЭИИ, Достоевский).

I. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Программы социальной успешности.

I-1. Программы социальной успешности ЛСИ, Максима как интроверта-координатора бета-квадры[1].

I-1. ЛСИ, Максим. ЭГО-программа – создание автократических форм управления. Позиция «одна система – одна власть!»

 

ЭГО-программнй аспект логики соотношений  (+БЛ1лси) бета-квадрала-ЛСИ, Максима – эволюционной-деклатимной, иерархической (автократичной) логики системных и ранговых преимуществ предполагает создание и совершенствование соподчинённых социальных систем, основанных на централизации власти, как к тому обязывает его деклатимная волевая сенсорика (-ЧС2), манипулятивно и творчески реализующая его иерархическую ЭГО-программу, – иерархическую логику системных, структурных  (со) отношений (+БЛ1лси), рассматривающую состояния и причинно-следственные связи преимущественных,  ранговых соотношений в социальной системе.

 

Ранговые отношения в служебной  иерархии – преимущественная сфера интересов ЛСИ, Максима: кто над кем стоит, кто – кому подчиняется и кого подчиняет, насколько прочно и по какому праву;    кто – кого подсадил, продвинул, выдвинул, кто – кого подсидел, подставил, вытеснил... – всё это ЛСИ, Максим определяет, систематизирует и просчитывает в первую очередь, пристраиваясь к пирамиде власти, как к наиболее защищённой экологической нише и бесперебойно организованной кормушке, осваивается в ней, считая её «своей», а далее, действуя по принципу: «одна система – одна власть!», пробирается на вершину иерархии и захватывает её, подчиняя себе все её нижестоящие уровни и звенья.

 

В соответствии со своей автократической ЭГО-программой «убеждённого единовластия» (+БЛ1лси), ЛСИ, Максим захватывает власть, подчиняя себе любого человека из его окружения, устанавливает свои порядки и правила везде, где бы ни появился. Семью заводит для того, чтобы упорядочить свою личную жизнь, организовав и возглавив её как  иерархически организованную «ячейку общества». В мастера и наставники пробивается для того, чтобы  готовить новые «профессиональных кадры», которые придут на смену старым.

 

Приходя на производство скромным служащим «административного звена», ЛСИ, Максим в процессе карьерного роста становится главой «административного аппарата» и тогда уже возглавляет производство, руководя им единолично с позиции ограниченной  в рамках своего административного кругозора власти, ориентирующейся на приоритеты руководящих инстанций  и проводимую ими идеологию, которую он всемерно распространяет и жёстко поддерживает, ощущая себя столпом общества.

 

Наука в автократическом обществе поставлена на служение государству,  – на колени поставлена, чтобы рабски и преданно служить ему, его самодержавным владыкам и их подданным. Так же как и искусство, должна принадлежать авторитарной системе и её рабам и быть  понятой им, защищая его интересы со всех научных точек зрения. И ЭГО-программный автократ-ЛСИ, Максим в этой связи выполняет функции надзирателя – бдительно следит за тем, чтобы наука развивалась в направлении, указанном директивами руководящих структур,  и не выходила за рамки, строго обозначенные цензурой.

 

I-2. ЛСИ, Максим. Самовольный захват власти «по умолчанию». Организационные и дисциплинарные меры  ЛСИ, Максима в семейных отношениях.

Стремительный (как это свойственно деклатиму-ЛСИ. Максиму с его близкими отношениями в пространстве и времени) самовольный захват власти «по умолчанию» («скорей-скорей, пока другие на неё  не претендуют») ЛСИ, Максим осуществляет во всех сферах своих отношений. К этому его обязывает и его ЭГО-программная деклатимная иерархическая логика ранговых преимуществ (+БЛ1) – автократическая позиция личного единовластия («одна система – одна власть»), и бета-квадровый комплекс «шестёрки» – страх утраты ранговых преимуществ и, связанное с ним,  стремление  вопреки вытеснению, пробиваться к вершине социальной иерархии и устанавливать свою власть в системе отношений. 

 

Семейные отношения ЛСИ, Максим тоже рассматривает как системные и стремится захватить в них ранговые преимущества любыми путями, независимо от возраста и положения в семье. Даже будучи младшим членом семьи ЛСИ, Максим  может упрямо и жёстко (с применением силы, путём хитрости и обмана), навязывать свои требования и устанавливать свои правила, пробираясь на преимущественные и привилегированные позиции. Но, конечно, во всю силу своих завоёванных полномочий он может развернуться только будучи главой семьи по возрасту и старшинству.

Для  достижения неограниченной власти в семье, ЛСИ, Максим гибко и изобретательно применяет «метод сжимающегося обруча» по своему ЭГО-творческому своему аспекту волевой сенсорики (-ЧС2лси) – деклатимной, автократичной сенсорики волевых нормативов и альтернатив. Постепенно  концентрируя власть в своих руках, он то допускает послабления, то отменяет их, то усиливает, то ослабляет волевую хватку, спонтанно действуя методом «кнута и пряника» и ставя домочадцев в зависимость от своей воли и настроения. ЛСИ, Максим контролирует связи и отношения своих домочадцев, самовольно устанавливая  время, в которое они должны возвращаться домой. Мотивируя свои требования разумной целесообразностью и естественным о них беспокойством, ЛСИ, Максим  навязывает им огромное количество пространственных и временных ограничений, впоследствии ужесточая их и заставляя домочадцев выпрашивать у него разрешения всякий раз, когда им приходится  вне привычного «расписания» куда-то отлучаться. Каждый раз, когда кто-либо из них выходит за установленные рамки, причина его опоздания впредь оказывается под запретом. В следующий раз, чтобы отлучиться из дома, мало будет предупредить об этом Максима, надо будет сначала выпросить у него разрешение на выход из дома, а потом уже обговорить продолжительность своего отсутствия и допустимое время возвращения домой. И это при том, что отменить предыдущий запрет ЛСИ, Максима – всё равно, что разжать сомкнувшиеся зубья волчьего капкана.

Окружая домочадцев такого рода «капканами» (не попасть в который попросту невозможно ввиду всевозможных случайностей и непредвиденных обстоятельств), вводя за нарушение его запретов  штрафные санкции,  ещё более ограничивающие свободу домочадцев и  подчиняя каждый их шаг и поступок своему контролю и критике, беря на себя не только руководящую роль главы семейства, но и роль контролёра и наставника, который на каждом шагу указывает, что нужно делать и как поступать, ЛСИ, Максим, по сути, становится надсмотрщиком и тюремщиком членов своей семьи, превращая их жизнь в заключение, а дом – в тюрьму. Постепенно из дома убираются предметы обихода, служащие для развлечения и (по мнению ЛСИ, Максима) «ведущие к изнеженности», вводится режим экономии  материальных средств, ведётся строгий учёт расхода воды и электричества и за каждый перерасход вводятся ещё большие ограничения и штрафные санкции. Рацион питания становится всё более скудным и однообразным. Зато количество запретов, замков и запоров в доме растёт. Запирать своих домочадцев изнутри и снаружи – распространённая воспитательная  мера, которой  ЛСИ, Максим пользуется всякий раз, когда  хочет преподать урок дисциплины «нарушителям» или тем, кто не желает подчиняться его воле.

I-2. Программы социальной успешности ЭИИ, Достоевского как интроверта- координатора дельта-квадры.

I-2-1. ЭГО-программа ЭИИ, Достоевского как накопление этических преимуществ и создание высоконравственных форм тотального умиротворения.

 

ЭГО-программа ЭИИ, Достоевского – эволюционная,  дельта-квадровая,  позитивная, стратегическая, рассудительная, деклатимная, уступчивая, этика отношений (+БЭ1) – аристократически-возвышенная этика нравственного превосходства сводится к максимализации позитива в этических отношениях.

 

Эволюционность – стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее в этических отношениях (+БЭ) делает Достоевского конформными по отношению к существующему (или навязанному ему) порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить в них достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, ограждать от распада и деградации, принимать за основу и развивать традиционно и творчески.

 

ЭГО-программная эволюционная этика нравственных преимуществ (+БЭ1) побуждает ЭИИ этически преобразовывать мир позитивным примером личного самопожертвования и самоотречения в пользу всех обойдённых и угнетённых, нуждающихся в этической защите, в нравственном оправдании, в моральной поддержке и покровительстве. («Иди к униженным, иди к обиженным – там нужен ты!»)

 

Деклатимность с её интегрирующими свойствами, среди которых и объединение с окружающей средой, и сокращение пространственно-временных отношений, в сочетании с рассудительностью, позитивизмом и стратегией способствует совмещению несовместимых этических приоритетов  путём размывания границ понятий добра и зла  и (вследствие этого) поверхностного сглаживания их антагонистических противоречий для установления благоприятных этических отношений, которые впоследствии можно будет эволюционно развивать и совершенствовать, устремляя их к идеалу, который ЭИИ, Достоевский видит в тотальном умиротворении и примирении всех со всеми посредством сглаживания конфликтов и  ценой взаимных уступок, следуя принципу:  «Худой мир лучше доброй ссоры»,  призывая обиженных к терпению и смирению и показывая личный  пример самоотверженной кротости, подавляя и «проглатывая» нанесённую ему  обиду. 

 

Этот  «абсорбционный» способ избавления от обиды (сначала проглотить обиду, а потом «забыть» о ней – вывести из памяти, как отработанный материал) удобен для деклатимов и их деклатимной модели  с её интегрирующими и абсорбирующими свойствами, в силу «всеядности» которых обиду можно и нужно принять в себя – «проглотить», как горькое лекарство, или  «съесть», как лимон, а потом выразить совершенно противоположную эмоциональную оценку, сменив её с отрицательной на положительную: «проглотить гадость не поморщившись», – «съесть лимон  с улыбкой», демонстрируя  обидчикам своё моральное превосходство, как того требует деклатимная, иерархическая этика высоконравственных отношений – ЭГО-программный аспект ЭИИ, Достоевского (+БЭ1), – амбициозная и субъективно-идеалистическая этика нравственных преимуществ, позволяющая ЭИИ, Достоевскому завоёвывать моральное превосходство  и из последних становиться первым  в своём собственным воображении и в созданной в нём мнимой, воображаемой реальности, которой Достоевский творчески (по творческому своему аспекту альтернативной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2) подменяет реальную действительность, защищаясь и отгораживаясь от неё  воображаемой – мнимо-реальной – действительностью, выдавая желаемое за действительное всякий раз, когда ему это удобно и выгодно,  используя для этого свойственную деклатимам самоуверенность, самовнушение и глубочайшую убеждённость в своей правоте.

 

Ввиду присущей ему нерешительности, замещаемой рассудительностью, и в силу  вытесненного на слабый уровень СУПЕРЭГО, на позицию ТНС (точки наименьшего сопротивления) проблематичного (для ЭИИ, Достоевского) аспекта деклатимной  волевой сенсорики (-ЧС4), противоборствующей своим волевым подавлением с его ЭГО-программой, –  идеалистически возвышенной этикой  отношений (+БЭ1), ЭИИ, Достоевский является принципиальным противником всякого рода насилия и насильственного произвола. Поэтому лучшее, что он может предложить обиженному человеку (в том числе и себе), – это смириться с обидой и с пережитым  унижением,  отказаться от мести, предоставив её Высшим Силам; поверить в неизбежность наказания обидчика Провидением, а поверив в это, отпустить обиду от себя, – отбросить, сказать: «Улетай, обида!», послать её куда подальше в своём воображении (можно вместе с обидчиком), и она улетит. После чего, в соответствии с миротворческим заповедями  идеалистически-возвышенной ЭГО-программной этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1),  обидчика следует простить, как бы тяжела его вина ни была, убеждая себя, что наказание свыше его не минует. После того, как все эти ритуалы примирения с обидой и обидчиком завершены, можно облегчённо вздохнуть и почувствовать себя успокоенным и освобождённым от тяжёлого «инородного» груза в виде угрызений совести за несовершённую месть, которая до этого не давала покоя ни днём, ни ночью, заставляя терзаться обидой и болью за перенесённые страдания и унижения.

 

После того, как инцидент с обидой, благодаря способности  к самовнушению (свойственной всем деклатимам, в том числе и ЭИИ, Достоевскому),  будет считаться исчерпанным, можно будет вернуть себе спокойствие, состояние умиротворения и хорошее настроение: тучи над головой рассеются, всё вокруг заиграет яркими красками  (благодаря присущему ЭИИ, Достоевскому позитивизму), жизнь снова станет приятной, и волноваться уже будет не о чем. По крайней мере, до следующей обиды, от которой миролюбивый и уступчивый перестраховщик (предусмотрительный - рационал - объективист)-ЭИИ, Достоевский  постарается себя оградить. А для этого он попытается примириться с реальным (или потенциальным) обидчиком, будет с ним приветлив и дружелюбен, всем своим видом показывая, что обиду ему он уже давно простил, подавая своё прощение как аванс будущих доброжелательных отношений,  рассматривая её как гарантию ответного миролюбия, считая, (в ослеплении собственным – деклатимно-этическим – идеализмом), что за его уступку ему будут платить встречной уступкой, а за добро – добром.

 

Если обидчик снова начнёт унижать ЭИИ, Достоевского и высмеивать его готовность выслуживаться перед  ним, указывая на его беспринципное отношение к обиде и на отсутствие самоуважения и чувства собственного достоинства, Достоевский посмеётся вместе с ним, превращая его издевательства в шутку. Со свойственной деклатимам способностью менять оценку происходящему с отрицательной на положительную и наоборот, что позволяет им оценивать зло, как добро и менять добро и зло местами, Достоевский проигнорирует негативную точку зрения обидчика, поскольку объективное своё унижение, в своей собственной субъективной оценке он представит возвышением: «Я выше его насмешек и горжусь этим!» – скажет себе ЭИИ, Достоевский, усматривая своё моральное превосходство в том, что он не усугубляет свою вражду с обидчиком, а наоборот, – подчиняясь его террору, беспрекословно признаёт его власть над собой, а, значит, и выбирает самый бесконфликтный способ поведения, тем самым склоняя его к миру. А поскольку мир всегда лучше вражды, соответственно, и миротворец-ЭИИ, Достоевский нравственно выше и достойнее своего обидчика. Из чего следует, что и все унижения со стороны обидчика, унижают теперь самого обидчика и возвышают миротворца-ЭИИ, Достоевского, прибавляя ему бонусы за переносимые страдания, – его и так пинают, и этак, а он ползает перед своим обидчиком и целует ему руки, умоляя его не бить. Но при этом убеждённо считает себя нравственно выше и достойнее его, потому что таким образом склоняет его к миру. Если разозлённый его угодничеством обидчик снова проявит агрессивность, ЭИИ, Достоевский, признавая за противником силовое превосходство и пасуя перед ним,  склоняется к ещё большим уступкам, готовясь  подставить и другую щёку для удара. «Худой мир лучше доброй ссоры» – убеждает он себя и других, навязывая всем вокруг своё мнимое примиренчество и не замечая за ним реального попустительства злу.  Игнорируя объективные противоречия и антагонизмы,  миротворец-ЭИИ, Достоевский  с фанатичной убеждённостью в своей правоте проявляет исключительное упрямство в стремлении примирить непримиримое, пытаясь личным примером и личными уступками доказать то, что испокон веков было и в теории, и на практике многократно опровергнуто другими. 

I-2-2. ЭТИК-МОРАЛИСТ (УСТУПЧИВЫЙ-РАЦИОНАЛ-ОБЪЕКТИВИСТ) ЭИИ, Достоевский в борьбе за мнимые нравственные преимущества любой ценой. Программа мнимого тотального умиротворения и кодекс «высоконравственного  человека» СУБЪЕКТИВНОГО ИДЕАЛИСТА, ЭИИ, Достоевского.

 
Субъективный идеализм ЭИИ, Достоевского представляет собой сочетание субъективной деклатимной самоуверенности, – самовнушения по признаку деклатимности – и алогичного, интуитивного инфантилизма, который по совокупности признаков этики, интуиции, деклатимности и рассудительности, часто проявляется в наивной и восторженной – инфантилизирующей – субъективно-деклатимной идеалистической позиции, ставящей качество объекта (или объективной реальности) в зависимость от личной установки: «Подумай о реальности хорошо, и она станет такой, какой ты хочешь её видеть!» («Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу».)

По мнению субъективного идеалиста ЭИИ, Достоевского принимать желаемое за действительное можно и нужно: «Надо верить в мечту, приближая (пусть даже только в желаниях) реальный мир к воображаемому, тогда мечта станет реальностью». Если действительность разочарует, если произойдёт «осечка», и желаемое не совпадёт с действительным, – тоже не беда: в другой раз получится. Главное – знать, что этот мир можно изменить к лучшему (личной волей, личным желанием, личным мнением). Если ты способен думать о нём, лучше, чем он есть, ты сможет открыть в нём скрытые резервы – открыть в себе или в других скрытые потенциальные возможности, способные привести к реальным улучшениям.

 

В свете таких идеалистических убеждений становится возможной программа подавления конфликтов, основанная на этических преимуществах деклатимной этики отношений – этики «высоких отношений» ЭИИ, Достоевского и связанным с ней кодексом «высоконравственного человека»  – набором защитных мер, продиктованных необходимостью выживания и инстинктом самосохранения:

1.      Высоконравственный человек незлобив, умён и легко прощает мелкие обиды, а потому легко уживается с другими, подлаживаясь под общее настроение и мнение.

2.      Высоконравственный человек не раздражается по пустякам, не скандалит почём зря (аспект этики эмоций здесь выступает как антипод и антагонист этики отношений), а потому и не наживает себе врагов.

3.      Высоконравственный человек  не помнит обид, не держит зла, не скрывает своих добрых намерений – он открыт для добра и платит за зло добром, что особенно привлекает к нему окружающих.

4.      Высоконравственный человек открыто доброжелателен, демонстративно дружелюбен, предупредительно услужлив и любезен, легко и быстро располагает к себе людей и заводит новых друзей.

5.      Высоконравственный человек из любой сложной этической ситуации старается выйти с максимальным моральным преимуществом, подавив раздражение, победив собственную агрессию, одержав моральную победу над собой и своими негативными эмоциями, загладив конфликт, примирив себя со своим противником, погасив очаг напряжения.

6.      Высоконравственный человек ищет (и находит) альтернативные пути к примирению в любой сложной этической ситуации, избавляя себя от необходимости наживать врагов, мстить им за обиду и преумножать зло в этом мире.

7.      Высоконравственный человек должен при всех условиях придерживаться позиции «мир любой ценой», чтобы при необходимости

·         свести повод для конфликта к минимуму,

·         большую обиду – к мелкой, 

·         а мелкую обиду простить и забыть – аннулировать.

 

Главное – не доводить отношения до конфликта, конфликт – до драки, драку – для повода к мести.

 

А для этого требуется:

·         не наживать врагов;

·         не раздражать потенциальных мстителей;

·         быть кротким, скромным, смирным;

·         почаще говорить о своей скромности и смирении,

·         демонстрировать уступчивость и покорность;

·         при необходимости можно прикинуться больным, слабым беспомощным. (Кто знает, какой ты на самом деле? Главное, — за кого ты себя выдаёшь, кем представляешь.)

 

Вследствие этого, позиция высоконравственного человека в ракурсе аспекта этики нравственных преимуществ ЭИИ, Достоевского (+БЭ1) сводится к лозунгам: «Я – безобидный!», «Я не представляю опасности ни для кого!»,  «Меня не нужно бояться, преследовать, терроризировать, притеснять: я никому не причиняю вреда!», «Я – добрый и незлобивый!», «У меня много друзей. И никогда не бывает врагов. Я не умею их наживать!». «Со мной невозможно конфликтовать, потому что я этого не хочу! Я – за мир во всём мире!», посредством которых и реализуется  идея всемерного умиротворения ситуации всевозможными средствами с целью предотвращения конфликта любым способом.

 

Конфликт интересов при этом демонстративно нивелируется (сводится к нулю), границы этических и логических различий и противоречий, демонстративно стираются, понятия добра и зла становятся размытыми, обтекаемыми, плавно перетекают одно в другое и даже меняются местами, названиями и смыслами, препятствия к пониманию становятся мнимыми (или мнимо-реальными), разногласия  исчезают, уступая место осознанию общности целей и приоритетов, о которых почаще рекомендуется напоминать: «Вот видите: мы с вами и думаем, и говорим одинаково. Между нами так много общего! Зачем нам ссориться, если мы можем дружить и жить в мире.».

 

Реальный конфликт при этом представляется «мнимым» и «вымышленным» – становится «плодом воображения» для одной из сторон («потенциального зачинщика конфликта»). Другая сторона (миротворец-ЭИИ,  Достоевский) – ясно видит и убедительно «доказывает» (всевозможными средствами; преимущественно, – демонстративно доброжелательным и беспредельно уступчивым отношением), что причины для ссоры с таким дружелюбным человеком, как он, нет и быть не может никакой.

 

Интеллектуальная «игра -позиция» такого высоконравственного человека: «Ты не заставишь меня с тобой поссориться, если я этого не захочу!».

 

Ролевая, коммуникативная модель-маска – роль шутника –«джокера», готового любую резкость обращать  в шутку, а любую шутку – смягчить или обострить до колкости (при необходимости стереть грань между «игрой» и серьёзным отношением), так что становится непонятно: способен ли «шутник» всерьёз обижаться и обижать, или ему это ни в коей мере не свойственно, и он только разыгрывает роль обиженного, когда хочет привлечь внимание к своим проблемам. В конечном итоге «шутник» двусмысленно намекает (многозначно даёт понять), что его не следует воспринимать всерьёз, обижаться на него и мстить за обиду (равно как и давать повод для обиды и мести).

 

Двусмысленность и многозначность свойственны  ЭИИ, Достоевскому  как инфантильному интуиту-деклатиму-аристократу   и необходимы для возможного самоутверждения в системе, (в иерархии) на доминирующих позициях после того, как он утвердится в ней в качестве «безобидного шутника» и перестаёт казаться опасным для окружающих (потому что его никто уже не воспринимает всерьёз). Тогда и настанет время подумать о повышении правового и социального статуса, чтобы до конца жизни не ходить в «безобидных» и «беспомощных», чтобы его «мелкого» и «уступчивого»  такого не затоптали, как мышь, и не вытеснили насильно в нижние слои иерархии, где отношения могут быть далеко не такими этичными, как ему хотелось бы, и он со своим стремлением  к нравственному превосходству может быть реально уязвим. 

 

Как бы ни был агрессивен ЭИИ, Достоевский на деле, защищая миротворческие программы своей деклатимной («возвышенной», аристократической) этики  отношений он на словах будет утверждать, что в отношениях с ним нет повода для обид и нет повода для мести, поскольку его высоконравственная этическая ЭГО-программа, включающая в себя:

·         минимум агрессии и раздражения,

·         минимум угрозы и опасности,

·         минимум противоречий, недопонимания и конфликта,

 по его (инфантильно-идеалистическому) мнению ограждает его от агрессии со стороны окружающих, ввиду того что:

1.      минимальный конфликтёр безобиден;

2.      минимального конфликтёра никто не обижает, никто не задевает –он слишком мелок для этого;

3.      минимальному конфликтёру никто не мстит – на его «незавидную долю» никто не зарится, на его скромную экологическую нишу никто не претендует.

 

Задача ЭИИ, Достоевского – не наживать врагов и никому не мешать следовать своим стратегическим курсом для достижении для своих целей. А по возможности, – «из добрых побуждений» и «во имя добра» и оказывать посильную помощь этим целеустремлённым людям, даже если намерения у них недобрые, что необходимо и  для того  чтобы сгладить конфликт  и свести к минимуму агрессию и возможное число жертв.

Его позиция:

·         надо быть добрым и безобидным для всех – добрый не наживает врагов;

·         надо быть уступчивым и покорным – покорному человеку не мстят.

«Высоконравственный человек», по глубокому убеждению ЭИИ, Достоевского  не может (и не должен!) отвечать силой на силу, поэтому волевое сопротивление ЭИИ изначально пытается исключить из средств и методов самообороны, поспешно и безоговорочно уступая всем, кто превосходит его силой и агрессивностью. Таких  же уступок он требует и от других (преимущественно, от тех, кто зависит от него или находится под его защитой), проявляя при этом крайнюю, доходящую до деспотизма, настойчивость: может даже побить их, вымогая уступку. 

 

Если уступки агрессорам обходятся ценой многих потерь, ЭИИ, Достоевский (как  недавний вымогатель  этих уступок) устраивает сцены ложного раскаяния, демонстративно сокрушаясь о принесённых жертвах: «Ах, это из-за меня они безвинно пострадали!». И хотя он прекрасно понимает, что без умиротворения ситуации жертв возможно было бы больше, сцену раскаяния он, тем не менее, устраивает

·         и для самооправдания,

·         и для демонстративного признания своей вины,

·         и для умиротворения пострадавших,

·         и для примирения с ними,

·         и для  восстановления своего достойного (а затем и превосходящего) морального и социального статуса в их глазах.

 

Прикрывая и защищая свои страхи (преимущественно,  по своей проблематичной «болевой» волевой сенсорике (-ЧС4) – по точке наименьшего сопротивления (ТНС), своим мнимым, деклатимным, ЭГО-программным этическим идеализмом (+БЭ1), ЭИИ, Достоевский сохраняет не только целостность своего идеалистического мировоззрения, что необходимо ему, как носителю этой ЭГО-программы, но и целостность своей деклатимной модели, а значит, и целостность своей психики, сохраняя при этом все её природные свойства и все психологический свойства своего психотипа и своей деклатимной модели. Именно эта борьба за непоколебимость и целостность своих   ЭГО-программных этических мировоззрений и заставляет ЭИИ, Достоевского так отчаянно и яростно защищаться от разочарований, используя все реальные и мнимые возможности и напрягая до предела все свои силы, не исключая и  жестокие, насильственные меры по отношению к тем, кто его «разочаровывает» своей неуступчивостью или ставит «в неловкое положение» – опасное или унизительное для его нравственного превосходства. ЭГО-программная предусмотрительность и  рассудительность высоконравственной этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1) работают на эту его идеологическую гиперзащиту. Ради этой самозащиты ЭИИ, Достоевский  и изводит других упрёками, заставляет их мучиться угрызениями совести, донимает надуманными претензиями и ложными обвинениями, возводит на них напраслину и  (любыми средствами!) отводит вину от себя (чтобы не расщеплять этими угрызениями свою целостную деклатимную модель и не доводить себя до разрушительных (расщепляющих психику) внутренних противоборств и противоречий. Ради этой идеалистической целостности ЭИИ, Достоевский, в силу  свойственного деклатимам самовнушения, заставляет и себя, и других, принимать желаемое за действительное. Глубокие и очевидные разочарования оказываются для ЭИИ, Достоевского (как для этика-позитивиста-стратега-деклатима) наиболее травматичными.

Крушение иллюзорного мира и его идеалистических надежд ЭИИ, Достоевскому пережить трудно. Без разрушительных для его психики последствий это никогда не проходит. В лучшем случае он станет истериком, скептиком, пессимистом, циником с садистскими наклонностями, для чего и начнёт выпускать порождённых его воображением монстров в окружающую его реальность, постепенно превращаясь в гонимого неотступными страхами истязателя, уничтожающего всё то, что, как ему кажется, может ему навредить, – становится тотальным и непримиримым перестраховщиком, неумолимо сковывающим всех вокруг своими деспотичными запретами и абсурдно-жестокими ограничениями в стремлении создать самые благоприятные условиях для всех ущербных – обиженных природой и обделённых возможностями в силу своей физической, умственной  социальной ограниченности или  неполноценности. В создании максимально комфортных социальных и психологических условий для неполноценных – в создании мира доминирующей ущербности – ЭИИ, Достоевский чаще всего и видит свою ЭГО-программную, эволюционную этическую миссию (+БЭ1), придумывая   по своей изобретательной и манипулятивной ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2) хитроумные социальные и политические приёмы, вынуждающие мировое сообщество предоставлять больше прав и полномочий для людей с ограниченными интеллектуальными и физическими возможностями, навязывая всевозможные запреты и ограничения для интеллектуально и физически полноценного большинства людей с позиций своего ролевой, нормативной, деспотичной и автократической логики систем (+БЛ3эии).

Крайней и извращённой формой такой автократии  становятся призывы ЭИИ, Достоевского к ограничению прав и возможностей  всех тех, кто стремится к совершенствованию своего интеллектуального и  физического потенциала путём его интенсивного развития. Для преуспевающих социумов ЭИИ, Достоевский, приобретая всё большее влияние и силу в политических кругах, ставит ограничения  в политическом доминировании, а также в социальном, экономическом, культурном и техническом  развитии, замедляя их продвижение по пути  прогресса и призывая их остановиться в своём развитии и регрессировать в интересах экономически и социально отсталых, во всех отношениях слабо развитых стран. В призывах и требованиях ЭИИ, Достоевского всё чаще намечается опасная тенденция запрета на стремление к совершенству всех умственно  и физически полноценных людей, продиктованного якобы благими намерениями, для сокращения увеличивающегося разрыва  между полноценными и неполноценными людьми путём насильственной приостановки развития полноценных (чтобы неполноценным не было обидно и завидно),  что само по себе противоречит  всем нравственным нормам, поскольку стремление к совершенству заложено в эволюционной природе человека – во всех её эволюционных аспектах (со знаком «+»), составляющих половину информационных аспектов его модели, и заставить человека подавить в себе стремление к совершенству, подчиняя его общему для всех людей призыву к самоограничению в развитии, – значит остановить в обязательном и массовом порядке не только все эволюционные процессы, но и направить всё человечество на путь регресса, привести его к деградации и упадку – к тотальному убожеству и вырождению. Абсолютно справедливым ЭИИ, Достоевский считает только мир равноправного убожества, где никто никому не завидует, потому что завидовать нечему – все достойны жалости и сострадания (хотя может быть их и не заслуживают) из-за того, что сами воспротивились своей эволюционной природе и  подавили её в себе и в других, а теперь рассчитывают на щедрую помощь социума, обязанного заботиться об их благополучном существовании, при том, что ждать её при таких справедливых условиях возможностных самоограничений, будет не от кого, потому что полноценных в интеллектуально и физическом плане людей в социуме уже не останется, он перестанет быть избыточным и прогрессивным, пособие сведётся к нулю, наступит хаос, при котором возьмёт верх  тот, кто сильнее других – соберёт банду сообщников, и миром снова будет править сила и накопление материального и физического потенциала – то есть, произойдёт то, чего так боится ЭИИ, Достоевский: доминирование захватят наиболее агрессивные, сильные, богатые и могущественные, они построят свою (бета-квадровую) пирамиду власти, в которой слабые и убогие будут оттеснены в парии, в «расходный материал». Но все эти мрачные перспективы своих, как ему кажется, высокоморальных социальных преобразований ЭИИ, Достоевский ни предвидеть, ни додумывать не желает. Ему как ЭГО-программному эволютору не свойственно додумывать и разрабатывать идею до конца;  главное, – запустить проект, вывести его на орбиту широкомасштабной, мировой популярности, а там пусть каждый в меру своей обидчивости решает, кого и в чём ограничивать: обиженные будут высказывать свои претензии, а зарвавшиеся в накоплении возможностного потенциала, будут себя ограничивать из сострадания к ним; в мире наступит этическое равновесие, управлять миром будет стремление к взаимным уступкам и сострадание к  ближнему – оно и будет общепринятым мерилом нравственности. Свойственное всем деклатимам  стремление принимать желаемое за действительное у ЭИИ, Достоевского многократно усиливается запредельным инфантилизмом информационных программ ЭГО-блока в структуре его психотипа – эволюционной, инфантильной (рассудительной), амбициозной (аристократической), предусмотрительной, стратегической (широко и с предопределёнными целями распространяющей свою активность) ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1) – этики нравственного превосходства (достигаемого за счёт выгодного отличия от других) и инволюционной, инфантильной (рассудительной), амбициозной (аристократической), упрямой, изобретательной, гибкой, манипулятивной, беспечной, тактической (локально нацеленной на конкретные свойства) ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2), которая как раз и изобретает подобные комбинации насильственного уравнивания возможностей  в целях осчастливливания всего человечества созданием предельно справедливого общества абсолютного равенства возможностей на радость всем обидчивым завистникам, которые всегда и при любых условиях найдут повод для личных обид и зависти. Зависть (как обратная сторона алчности – одного из семи смертных грехов) ненасытна, но ЭИИ, Достоевский об этом не задумывается, проводя в пользу обиженных завистников подобные, мотивированные добрыми намерениями деспотично-насильственные правозащитные проекты из желания выгодно отличиться по своей инфантильной и амбициозной ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики морального превосходства, в соответствии со своим дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев», заставляющим его любой ценой навязывать своё моральное доминирование  окружающим, что, соответственно, завышает его самооценку по ЭГО-программному аспекту (этики отношений (+БЭ1), этики нравственного превосходства) и позволяет ЭИИ, Достоевскому в его амбициозном (инфантильно-деклатимном, аристократическом) самоослеплении до такой степени оторваться от действительности и воспарить в мечтах над всеми вокруг, что участие в этом псевдо-эволюционном  проекте он рассматривает как свою наивысшую миссию – как помощь Всевышнему в восстановлении равенства и справедливости на Земле (а заодно и в исправлении всех Его предыдущих ошибок), искренне веря, что этой самоуправной инициативой он совершает благое дело, которое ему когда-нибудь (в этой или в будущей жизни) зачтётся. 

I-2-3. Дельта-интуитивный террор ЭИИ, Достоевского мистическими страхами.

Основное положение: материальный объект – это то, что мы о нём думаем и знаем, исходя из чего любой объект и всё, что с ним связано, можно представить  источником возможной (в том числе и смертельной)  опасности, следуя беспредельному расширению в негативном направлении ЭГО-приоритетной для ЭИИ, Достоевского ЭГО-творческой инволюционной, дельта-квадровой интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, негативистской, интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, что уже само по себе позволяет приписать любому объекту как реальные, материальные, так и мнимые, ирреальные, нематериальные, мистические свойства, что в сочетании с ЭГО-программным аспектом эволюционной, дельта-квадровой этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) –  деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства выглядит тем более обоснованным и эффективным, чем больше мотивируется «благими намерениями» и представляются «благими делами» в виде «своевременных предостережений», сделанных из «благих побуждений». 

За «своевременность» этих предостережений «отвечает» работающая на опережение демонстративная интуиция времени дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского  (+БИ8эии) – деклатимная, негативистская, демократичная интуиция близких отношений во времени и близких перемен к худшему, демократичность которой проявляется в том, что в своих предостережениях амбициозный (аристократ) дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский «нисходит» до «дружеского совета» к своим новоявленным «подопечным» (которыми могут оказаться даже первые встречные, случайные, не знакомые ему люди), облагодетельствовать которых «мудрым советом» ему в данный момент захотелось под видом «благодеяния», а по сути – с дальним и весьма прагматичным прицелом, свойственным дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому как объективисту, привечающему «чужих» для расширения поля возможностей и сферы влияния его ЭГО-творческого аспекта дельта-квадровой инволюционной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, негативистской, интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив и ЭГО-программной эволюционной, дельта-квадровой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, а также для самоутверждения и повышения самооценки по вытесненным в анти-ценности, антагонистичным его ЭГО-приоритетам аспектам уровня СУПЕРЭГО – проблематичной (ТНС) инволюционной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деспотичной, негативистской  деклатимной сенсорике волевых нормативов и альтернатив (-ЧС4эии) и нормативно-ролевой эволюционной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, которое и позволяет ЭИИ, Достоевскому с деклатимной убеждённостью в своей правоте предостерегать кого угодно против чего угодно, исходя из собственных «благих побуждений» и «в интересах безопасности» своих новых (но потенциально близких) знакомых – их будущих «подопечных», в консультанты к которым по всем нетрадиционным способам разрешения всевозможных проблем и необъяснимых причинно-следственных связей они и набиваются, расспрашивая человека, не происходило ли с ним что-нибудь странное в последнее время, и выстраивая в соответствии с этим свою гипотезу, быстро перерастающую в глубочайшее убеждение  и сопровождаемую тут же сочинённой назидательной историей, где пустяковое на вид явление послужило началом нескончаемых неприятностей, разрешить которые оказалось возможным только иррациональными, мистическими средствами. (История может быть, к примеру такой: «Человек пнул ногой кошку, разлёгшуюся по дороге, и к вечеру у него эта нога покрылась язвами, которые врач лечить отказался, заявив, что медицина бессильна, но посоветовал обратиться к «шептунье» и даже адресок дал; старушка же справилась с этой напастью легко и быстро: пришла, пошептала, и уже наутро человек был здоров.».  Нравственная польза от этой истории представляется дельта-интуиту (ЭИИ, Достоевскому) такой: человек узнал, откуда пришла к нему эта беда, и никогда больше не будет пинать ногой ни кошек, ни любое другое существо, что из опасений ещё худших последствий заставит его быть деликатным и добрым со всеми). 

По ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимному, негативистскому аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, круг предостережений постоянно увеличивается, беспредельно расширяя ЭГО-творческое поле альтернативных возможностей ЭИИ, Достоевского, делающего его запрет универсальным,  перенося его на любое действие, с любым предметом, по любому поводу, а в результате выходит, что не только живое существо, но даже маленький камушек нельзя пинать. И тогда уже сходу сочиняется другая история: «Один прохожий пнул камушек, и на него неприятности посыпались нескончаемой чередой, а потом на том же месте подошла к нему с этим камнем старушка и сказала, что камень этот не простой, а ритуальный – знающие люди им дорожат и часто используют его в качестве оберега; ронять и пинать этот камень никак нельзя: «дух камня» на пинок может обидеться и напустить на человека кучу несчастий. Сказав это, старушка обвязала камень ниточкой, пошептала над ним и отдала бедолаге-прохожему, который стал пользоваться им как оберегом,  после чего все неприятности прекратились.».  

Дальше – больше: благодарный за этот «урок» новоявленный «подопечный», проникаясь всё большим доверием и уважением к знаниям своего новоиспечённого «гуру», начинает советоваться с ним по любому, попутно рекомендуя его всем знакомым как человека, вооружённого самыми уникальными знаниями. Клиентура у дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского при этом растёт, хотя «торгует» он только «мрачными пророчествами», придуманными им по его демонстративному (+БИ8эии) аспекту интуиции времени – деклатимной негативистской, интуиции близких отношений во времени и близких перемен к худшему, подкрепляя их всевозможными, на ходу придуманными ужасами, беспредельно расширяя поле возможностей по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив  (-ЧИ2эии), внушаясь своими деловыми успехами и их перспективами по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской логики деловых нормативов и альтернатив (-ЧЛ5эии), охотно сокращая дистанцию с потенциальным «подопечным», активизируясь  своими успехами по активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС5эии) – деклатимной негативистской сенсорики близких пространственных отношений – стяжательной сенсорики притяжения, внедрения и поглощения, убеждая себя и других в необходимости этого сближения, продиктованной  мнимыми (для дельта-интуита) благими намерениями его ЭГО-приоритетного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, позитивистской этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, с позиций которого любое, сделанное  дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским предостережение, рассматривается им как «благодеяние», даже если оно переходит в запрет, всемерно ограничивающий инициативу его «подопечного», связывая его бесконечным множеством новых запретов и химерических страхов, делая его всё более зависимым от возрастающего автократичного и деспотичного  влияния дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского и его всё более ужесточающегося диктата, переходящего в травлю «неподдающегося («непокорённого») ученика» из страха быть разоблачённым им во всех, навязанных ему дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским мнимых ЭГО-приоритетных преимуществах – и по ЭГО-приоритетному аспекту деклатимной, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив  (-ЧИ2эии), и, по связанной с ней ЭГО-блоком,  эволюционной, дельта-квадровой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, необходимого дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому для расширения своего влияния и укрепления его власти, с трудом удерживаемой им по проблематичным для него, антагонистичным его ЭГО-приоритетам аспектам и инволюционной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деспотичной, негативистской  деклатимной сенсорике волевых нормативов и альтернатив дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) и, поддающейся влиянию его ЭГО-приоритетных мнимых этических и мнимых возможностных преимуществ, его эволюционной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, с позиций которой дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский позволяют себе  с деклатимной убеждённостью в своей правоте убеждать кого угодно в чём угодно, исходя из собственных мнимых «благих побуждений», возвышающих дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского над остальными (в соответствии с его дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – стремлением  возвыситься над окружающими любой ценой), а по сути  – преследуя амбициозные и прагматичные цели, беспредельного расширения личного влияния и личного обогащения, разумеется, с мнимыми (!) «самыми благими намерениями», – для того, чтобы нести (мнимый) «мир» и (мнимое) «добро» человечеству. Построенный на этом иллюзорном фундаменте мир навязываемых дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским химерических страхов и беспредельно расширяющееся поле теперь уже вполне реальных запретов, получивших из мнимых «благих побуждений» широчайшее политическое распространение, принявшее  в настоящее время характер широчайшего массового психоза на почве всё более шокирующего абсурда, стало тяжелейшим испытанием для всех, кто ещё способен не только адекватно оценивать это пугающее своими апокалипсическими последствиями явление, но и решается всемерно ему противостоять. 

I-2-4. Человек в плену чужих представлений или ДЕКЛАТИМНЫЙ террор дельта-инуита-ЭИИ, Достоевского. 

Исходные ДЕКЛАТИМНЫЕ тезисы ЭИИ, Достоевского как дельта-интуита:

·         внешний мир – это только то, что мы воспринимаем, – то что нам кажется, а по сути является только иллюзией и результатом нашего восприятия;

·         об объективной реальности мы судить не можем, равно, как и о факте её существования, но мы можем и имеем право судить о ней по нашему восприятию.

·         мир – это только то, что мы в нём видим и то, что мы о нём думаем.  

Если внешний мир – это только то, что мы воспринимаем, значит, и человек в этом мире – только объект восприятия. Мнение о нём складывается по тому впечатлению, которое он производит, и окончательный вывод, влияющий на дальнейшее взаимодействие с ним, зависит от этого мнения и впечатления. 

Становясь подконтрольным объектом такой – деклатимной – точки зрения, человек оказывается заложником чужого восприятия и чужого, но категоричного и безапелляционного – деклатимного – мнения о нём, – поверхностного, субъективного, но такого, от которого может зависеть и его дальнейшая судьба, и многие другие обстоятельства его дальнейшей жизни. 

Что значит, человек – человеку «кажется»? 

Это значит, что больной человек может показаться врачу (деклатиму) здоровым: «Я не нахожу у него никаких болезней!» – скажет такой «медработник», или, наоборот, здоровый человек может показаться любому другому, некомпетентному, но самоуверенному, убеждённому в своём мнении и своей правоте  деклатиму, «больным»: «Он – параноик!» – скажет о ком-либо с деклатимной самоуверенностью этот мнимый «диагност» и будет придерживаться этого мнения и убеждать в нём других, основываясь на своих поверхностных впечатлениях, считая, что имеет право об этом судить; припишет  человеку этот «диагноз» или приклеит «ярлык», «ограждая» от него окружающих, а то и побежит к психиатру «советоваться» на его счёт, чтобы направить его на обследование и лечение в спец. учреждение и тем самым освободить от его присутствия себя и своё окружение (а главным образом, – освободить от него их общую жилплощадь). 

Если человек – человеку кажется, то 

• Это значит, что любой ученик может показаться своему преподавателю-деклатиму бездарным, и его способности не будут раскрыты.
• Это значит, что молодой специалист может показаться потенциальному работодателю-деклатиму бесперспективным, и его профессиональные навыки и деловые качества окажутся невостребованными. 

Получается,  что от чужого восприятия зависит судьба человека и возможности его самореализации, получается, что важно не то, какой он есть, а то, каким он покажется кому-то другому, и, значит, самым важным и самым ценным свойством человека, желающего стать востребованным и успешным, оказывается способность «втирать очки» – втираться в доверие, производить приятное (или нужное) впечатление, – то есть обладать всеми теми мнимо-реальными  качествами, относящимися к доминирующему в дельта-квадре деклатимному информационному аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, реализуемого дельта-квадровой эволюционной этикой отношений (-ЧИ1↑/+БЭ2↑) – деклатимной этикой мнимого, надуманного морального превосходства, в ракурсе которого важно не то, кем человек является на самом, а то, каким он кажется другим с мнимых, «высокоморальных» позиций самоуправно и автократично контролирующего и «перевоспитывающего» его («на благо общества») дельта-интуита (+БЭ1↑). 

Из чего следует вывод: если внешний мир – это  то, что мы в нём видим и то, что мы о нём думаем, то и в человеке важно не то, что он собой представляет и кем является на самом деле, а только то, что в нём видят и думают о нём другие, ориентируясь на откровенно заявленные дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским позиции ЭГО-приоритетного нравственного превосходства (+БЭ1эии↑) и активно навязываемые им, мотивируемые мнимыми «благими намерениями», всевозможные интуитивно-этические манипуляции  (+БЭ1эии↑/-ЧИ2эии↑) с реальными и мнимыми объектами (включая их реальные и мнимые свойства), благодаря чему ЭИИ, Достоевский может влиять на убеждения бесконечно большого количества людей, навязывая им новую, мнимую «нравственно-преимущественную», иллюзорную идеологию, представляя её как «реальную» и «высокоморальную», подменяя в ней желаемое действительным и меняя местами понятия добра и зла в зависимости от того, какие реальные выгоды и мнимо-реальные возможности она открывает. Если человек признаёт логическую правомерность и нравственные преимущества самой абсурдной идеи, какую только можно придумать и навязать человечеству, значит, он стоит на (мнимых) «высокоморальных», «правильных» и «справедливых» позициях, как это видится с точки зрения деклатимной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной логики мнимого рангового превосходства, поддерживающей ЭГО-программную, мнимо-высокоморальную этику отношений дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского и связанным с ней общим статическим блоком деклатимной модели с присутствующим в этом блоке (и в этой модели) ЭГО-творческим аспектом интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, оказывающим влияние не только на статический блок деклатимной модели, но и на все остальные её информационные аспекты. 

Кроме того, что такая точка зрения, навязывающая мнимые этические преимущества (+БЭ1эии↑) и допускающая мнимые и мнимо-реальные интуитивно-возможностные манипуляции с объектами (-ЧИ2эии↑), открывает неограниченный простор для всевозможных афер и мошеннических манипуляций, при которых можно выдать что угодно за всё, что угодно, вплоть до отрицания существующего и утверждения напрочь отсутствующего (например, платья на голом короля), эта позиция открывает неограниченные возможности для всякого рода инсинуаций и безграничного контроля дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского над всем миром – общего и частного, глобального и локального, поскольку в поступке каждого человека он может усмотреть нечто такое, из-за чего о нём (об этом человеке) могут плохо подумать окружающие. Могут не подумать, но могут и подумать, что обязывает ЭИИ, Достоевского как дельта-интуита,

• исходя из его ЭГО-приоритетных мнимых «добрых побуждений»,
• в соответствии с его мнимой «высокоморальной» этической направленностью на мнимые нравственные преимущества любой из выбранных им позиций,
• во избежание неприятностей (а аспект -ЧИ – негативистский)

контролировать и своевременно предостерегать окружающих от возможных ошибок, а заодно и ограждать от них на будущее, всевозможными упрёками и запретами взывая к совести и устраивая травлю на каждого «неподдающегося исправлению» человека, который ещё ничего не сказал и не сделал, но дал дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому мнимый (надуманный) повод о нём плохо подумать. Тот факт, что этот приём  является самой распространённой, но, увы, самой безнаказанной формой психологического насилия и террора, дельта-интуита- ЭИИ, Достоевского заботит меньше всего – как деклатим он уверен в своей правоте, как дельта-аристократ он самоутверждается такой формой террора и, возомнив себя учителем, воспитателем, строгим судьёй и прокурором одновременно, возносится по факту своего контроля и своих наставлений над окружающими (в соответствии с его дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – стремлением  возвыситься над всеми любой ценой) с позиций мнимого нравственного (+БЭ1эии↑) и мнимого рангового (+БЛ3эии↑) превосходства .

Как самоуверенный  деклатим, дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский считает, что своими предостерегающими мерами он предотвращает чью-то обиду, которую может кому-то нанести своими (ещё не совершёнными!) действиями пока ещё «не поддающийся его исправлениям» человек, контроль над которым дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский берёт самоуправно, из деклатимной уверенности в своём ранговом превосходстве, как к тому призывает его деклатимная логика соотношений (+БЛ3эии) – деклатимная, автократичная логика рангового превосходства, подчиняющаяся в модели дельта-интуита ЭИИ, Достоевского его ЭГО-приоритетной деклатимной этике мнимого морального превосходства (+БЭ1эии↑).

Окрылённый общепринятым представлением о неоспоримом нравственном превосходстве его ЭГО-программной деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ, открывающей неограниченное количество альтернативных возможностей для мрачных прогнозов и предостережений его ЭГО-творческой деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский самоуправно закрепляет свои ранговые преимущества во всех социальных системах,  превращая их в огромную политическую силу.

При развитии средств массовой информации управление чьими-то действиями с позиций «возможной обиды» и возможных домыслов – реального или возможного чужого мнения – предоставляет дельта-интуитам неограниченные возможности

·         для навязывания в массовом порядке самых абсурдных точек зрения и представлений;

·         для управления общественным мнением и возбуждения массовой ненависти по любому, самому абсурдному поводу;

·         для глобального контроля поступков и мнений  широчайший  общественных масс – для политических манипуляций и управления сильными мира сего с самоуправным их низложением;

·         для организации политических движений и инициатив самого абсурдного свойства с целью возглавить их как прогрессивный  почин, возвыситься, прославиться и войти в историю.

·         и, разумеется, –  для политической травли и навешивания самых абсурдных ярлыков каких угодно и кому угодно: не присоединился к участникам гей-парада, – значит ты – «гомофоб», не поддерживаешь программы миграции беженцев из стран третьего мира, значит, ты – «ксенофоб,  осуждаешь политические акты участников Антифы, значит, ты – «фашист», не стоишь перед ними на коленях, не целуешь им сапоги, значит, ты – «расист» и «расистом» останешься до конца жизни, потому что во всех соц.сетях и других средствах массовой информации о тебе будут говорить только так, потому что «ты – не такой, какой ты есть, а такой, каким кажешься по своим поступкам или по отсутствию оных», а значит, для того, чтобы не стать изгоем, тебе нужно стать «таким, как все» – стать конформистом, прибиться к общему стаду. 

 Право быть «не таким, как все», а возвыситься  над другими (любым, пусть даже самым экстравагантным, путём), дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский (как амбициозный дельта-аристократ) оставляет только для себя: ему можно быть «не таким, как все» – исключительным по своим возможностям (-ЧИ2эии↑), делам (-ЧЛ3эии↑) и высокоморальным починам (+БЭ1эии↑), в чём он убеждается и убеждает других ежедневно. Ему можно  приближать к себе таких же, как он, избранных (не «таких, как все»), судя об этих «избранниках» по собственным впечатлениям, а остальные – «такие как все» – пусть сбиваются в «стадо», и каждый в этом «стаде» обязан быть «таким, как все». А он – «не такой, как все, а особенный» – (дельта-интуитивный) «избранник судьбы» будет над этим «стадом» пастырем, – будет их водить туда, куда захочет – хоть на сытные пастбища, хоть на зловонные болота – это его дело. Он, завышая значимость своих ЭГО-приоритетных интуитивно-этических ценностей (+БЭ1эии↑, -ЧИ2эии↑) и  перекрывая ими страхи по антагонистичным для него аспектам волевой сенсорики (-ЧС4эии↓) – деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив и логики соотношений (+БЛ3эии↓) – деклатимной логики ранговых преимуществ, завышает свой статус и свои возможности по этим проблематичным для него аспектам, самоуправно компенсируя с ЭГО-приоритетных позиций все допущенные по ним ошибки и упущения (+БЭ1эии↑→+БЛ3эии↓↑) и (-ЧИ2эии ↑→ -ЧС4эии↓↑), самоутверждаясь в своей власти над всеми и всем – над общественным мнением, общественным сознанием, общественными движениями – он управляет миром: весь мир – его держава, а он – наместник Б-га на Земле, – только он один, оценивая всех и каждого с позиций своих ЭГО-приоритетных аспектов деклатимной этики мнимых моральных преимуществ (+БЭ1эии↑) и деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2эии↑),  меняя местами добро и зло и подменяя желаемым действительное,  знает, кто, что, о ком подумает, кто, что почувствует – он «знает» мысли и чувства людей по тому, какими они ему кажутся, – по тому, какими кажутся ему (деклатиму-дельта-интуиту) их поступки или отсутствие оных.

В своём мнении дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский не сомневается (деклатим), своё мнение жёстко навязывает  (-ЧИ – упрямый  аспект) и делает это из «лучших побуждений» для установления мира во всём мире (+БЭ – аспект стратегический). И события последних двух-трёх десятилетий убеждают нас в том, что политическое влияние дельта-интуитов достигло поистине впечатляющего размаха, сделав  их чуть ли не тотальными властителями мира. Некоторые скептики их ещё называют «полезными идиотами», но разве идиоты (пусть даже «полезные») могли бы так широко управлять общественными массами? Значит, ошибается тот, кто инволюционных, реконструктивных возможностей дельта-интуитов и разрушительного потенциала их ЭГО-приоритетного аспекта интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ) недооценивает.

В стремлении ЭИИ, Достоевского к утверждению собственного морального превосходства становится понятным и такое явление как стокгольмский синдром, при котором мнимое самоуничижение ЭИИ, Достоевский представляет собственным «великим» и «непревзойдённым» нравственным подвигом, призывая окружающих  следовать его примеру, что по сути является глупым и безнравственным позёрством по  его ЭГО-программному аспекту этики отношений – ЭГО-программным позёрством по его деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства. 

II. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Защита интересов ЭГО-программ в информационных структурах психотипов.

II-1. ЛСИ, Максим. Защита интересов ЭГО-программы в информационной структуре ТИМа.

ПФ-1.

По психологическим признакам ЭГО-программного аспекта логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической (иерархической), тактической, позитивистской  логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, ЛСИ, Максим:

1. интроверт; 2. логик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её волевой сенсорикой); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

******************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки».

*ЛСИ, Максим как ЭГО-программный автократ.

*ЭГО-программный аспект логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической (иерархической), тактической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства как деклатимный структурологичекий беспредел – (+БЛ)-беспредел – беспредельное стремление к совершенству иерархической логической системы как к безупречным её логическим преимуществам.

Защита интересов ЭГО-программной логики соотношений ЛСИ, Максима (+БЛ1лси) – деклатимной, автократичной (решительной, иерархической) логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства сводится к защите централизованной, иерархической системы логических отношений, образованной и возглавляемой им, а так же той, частью которой он является и в которой предполагает добиться  ещё больших системных и ранговых преимуществ.

Системные отношения, распределение прав и привилегий в системе, координация должностных преимуществ, ранговые перестановки и передвижения внутри системы являются наиболее предпочтительной сферой его компетенции и его личного, самовольного контроля, при котором он как ЭГО-программный автократ (+БЛ1лси) особое внимание уделяет защите своего собственного доминирующего места в системе, не допуская его понижения, как к тому обязывает его, контролирующий этот момент его бета-квадровый комплекс «шестёрки» – страх понижения в иерархии – страх вытеснения в рабы, в парии, в «отработанный (расходный) материал». Опасаясь понижения в должности, ЛСИ, Максим неуклонно – всеми мерами и средствами – работает на повышение своего места в иерархии, хоть иногда (не желая прослыть карьеристом из опасения подвохов и подстав) представляется человеком умеренных желаний, довольным своим скромным положением в системе, что, тем не менее,  не мешает ему накапливать всевозможные преимущества в работе для скорейшего продвижения наверх (как того требует его эволюционная и аристократическая ЭГО-программная логика системных и ранговых преимуществ). Как ЭГО-программный педант (рационал-субъективист по своему ЭГО-программному аспекту логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, автократичной (решительной, иерархической) логики мнимых системных и ранговых преимуществ), ЛСИ, Максим, опасаясь всё того же вытеснения в нижние слои иерархии, ужесточает условия своего контроля над нижестоящими членами возглавляемой им иерархии, предъявляя им всё более строгие дисциплинарные требования, изобретаемые им повсеместно и по любому поводу, вводя всё более строгие запреты и ограничения,  – действуя по принципу: «Запрет – решение проблемы!».  Как ЭГО-программный теоретик исправительных мер, ЛСИ, Максим, как и все деклатимы (у которых логические и этические аспекты – позитивистские и образуют зону завышенных ожиданий), считает, что человека можно исправить, но при этом в полное исправление верит неохотно, придерживаясь в своих оценках предвзятого мнения и следуя поговорке «горбатого могила исправит», что заставляет его настаивать на ужесточении режимов исправительных учреждений и применяемых там дисциплинарных мер. Как ЭГО-программный энтузиаст (решительный рационал по его ЭГО-программному аспекту логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, автократичной, решительной, иерархической логики мнимых системных и ранговых преимуществ), ЛСИ, Максим активно проводит изобретаемые им дисциплинарные усовершенствования в возглавляемой им системе по всем её звеньям и уровням, не допуская отклонений от установленных им дисциплинарных норм, которые никогда не кажутся ему достаточно строгими для поддержания удобного ему правопорядка. Именно представителям этого психотипа (ЛСИ Максим) человечество обязано

·         организацией и созданием исправительных учреждений различного типа жестокости (тюрем и концентрационных лагерей);

·         изобретением системы поощрения и наказания («кнута и пряника» – при этом «кнута» должно быть во много раз больше, чем «пряника») в качестве дисциплинарных мер на всех уровнях системной иерархии (за исключением её вершины – здесь уже ЭГО-программный автократ-ЛСИ, Максим  никому своего места не уступит, подсидеть и сместить себя не даст, будет управлять системой до самой смерти).

ПФ-2.

По психологическим признакам ЭГО-творческого аспекта волевой сенсорики (-ЧС2лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической,  иерархической, авторитарной, субъективистской, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив, ЛСИ, Максим:

1. экстраверт; 2. сенсорик; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её логикой соотношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист), 

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

*************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки». 

*ЛСИ, Максим как ЭГО-творческий захватчик и сзавоеватель.

В интересах максимально прочной, надёжной и крепкой силовой защиты иерархической социальной системы работает и авторитарная ЭГО-творческая волевая сенсорика ЛСИ, Максима (-ЧС2лси) – деклатимная,  стратегическая сенсорика волевых нормативов и альтернатив, создающая всестороннюю и максимально прочную оборону как самой системе, так и всем её членам, которые со своей стороны тоже должны повышать свою обороноспособность для укрепления обороноспособности системы. В этой связи и нормативы обороноспособности системы, а также каждого её члена, усилиями ЛСИ, Максима неуклонно повышаются:

• разрабатываются всё более суровые методы  индивидуальной волевой закалки;
• с ранних детских лет у каждого члена системы воспитывается всё более ответственное отношение к её обороноспособности за счёт повышения личной готовности её оборонять;
• вводятся индивидуальные  и коллективные, взрослые и детские нормативы по обороне системы – гражданские нормативы БГТО под девизом «Будь Готов к Труду и Обороне»;
• по всем иерархиям и рангам системы – по всем вертикальным и горизонтальным её связям усиливается и распространяется  тотальный контроль за отношением к личной и общественной обороноспособности системы каждого из его членов;
• вводятся беспримерно суровые меры наказания за безответственное отношение к контролю и усилению собственной обороноспособности и обороноспособности системы.
• организуется тотальная слежка за неблагонадёжными членами системы (не укрепляющими свою обороноспособность и подрывающими тем или иным способом авторитет и обороноспособность системы);
• от каждого члена системы, в подтверждение его лояльности системе, требуются убедительные доказательства самого жертвенного  служения интересам системы и  её обороноспособности;
• каждому из членов системы строжайше вменяется в обязанность  доносить на всех неблагонадёжных членов системы, даже если это самый близкий и родной ему человек.

Все вышеизложенные меры гражданского военно-трудового воспитания позволяют ЭГО-творческому захватчику и завоевателю, ЛСИ, Макиму не только укреплять систему новыми поколениями её рьяных защитников, но и воспитывать  в каждом из них стремление расширить границы системы для повсместного распространения её влияния.  Как ЭГО-творческий волокита (иррационал-субъективист по своему ЭГО-творческому аспекту волевой сенсорики (-ЧС2лси) – деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЛСИ, Максим занимается поиском влиятельных покровителей своих начинаний и сторонников, всемерно поддерживающих его амбициозные планы,  втирается в доверие к доминанту системы и внедряется в его систему, вытесняя его прежних фаворитов. Как ЭГО-творческий фаталист  (решительный иррационал по его ЭГО-творческому аспекту волевой сенсорики (-ЧС2лси) – деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЛСИ, Максим будет усматривать высшее предназначение в осуществлении намеченных им целей и в методах, которыми они достигаются («Сильному человеку власть дана от Бога, а слабому суждено стать рабом сильного, и это тоже  предопределено.»).  

ПФ-3. 

По психологическим признакам нормативно-ролевого аспекта этики отношений (+БЭ3лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), стратегической, позитивистской, аристократической этики мнимых нравственных  преимуществ и мнимого морального превосходства,  ЛСИ, Максим:

1. интроверт; 2. этик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией потенциальных возможностей); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий, рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

******************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев».

*ЛСИ, Максим как нормативно-ролевой нравоучитель.

В системе ценностей ЛСИ, Максима, жертвенное служение системе является нормативно узаконенной формой высшего морального долга, который каждый из членов системы должен почтительно ей воздавать в благодарность за её постоянно укрепляемую мощь, тоталитарную обороноспособность и тотальную защиту всех её членов. И эту задачу выполняет нормативно-ролевая этика отношений ЛСИ, Максима (+БЭ3лси) – деклатимная аристократичная этика мнимого нравственного превосходства, при которой, по мнению ЛСИ, Максима, наибольшего уважения достоин  наиболее самоотверженный служитель системы. Проверки готовности к самопожертвованию ради укрепления мощи и обороноспособности системы проводятся по коммуникативным моделям и ролевым играм нормативно-ролевой этики отношений, посредством  чередования «кнута» и «пряника» – ролевой смены этического отношения с позитивного на негативное и наоборот старшего члена системы к младшему. При этом как нормативно-ролевой нравоучитель  (-БЭ3лси) и старший член системы (а эту роль ЛСИ, Максим тоже берёт на себя) может позволить себе сколь угодно частую смену коммуникативных моделей и ролей, разыгрывая из себя то высокомерного наставника, осуждающего членов его системы за их проступки, то   располагающего к доверию «благодушного добрячка», впоследствии злоупотребляющего их доверием и превращающегося из благосклонного слушателя в беспощадного обвинителя, то беспредельно жестокого деспота и самодура, предваряющего каждый свой приказ наказанием «впрок» в виде «аванса» и в качестве предупреждения о ещё более жестоком наказании за ослушание, а потом измученным его тиранией домочадцам может читать наставления, упрекая их в недостаточно чутком и доброжелательном к нему отношении, апеллируя к их совести, жалости  и разыгрывая из себя безвинную жертву их «домашнего террора» или их «кругового семейного заговора», о чём он может им напрямую и заявить, переходя от жалости к самому себе к «праведному» гневу возмущения и стремительно превращаясь из «безропотной жертвы» в неумолимо жестокого «палача». Как нормативно-ролевой моралист (рационал-объективист по своей нормативной-ролевой этике отношений (+БЭ3лси) – амбициозной и автократичной деклатимной, иерархической этике мнимых нравственных преимуществ), ЛСИ, Максим  разыгрывает огромное количество самых разнообразных ролей, – начиная от елейно-ласковых и кончая беспощадно-жестокими, для тотальной этической проверки своих подчинённых:

• для выявления их истинного этического отношения к нему, ЛСИ, Максиму,
• для проверки высших пределов возлагаемого на них морального долга,
• для проверки их абсолютной честности и открытости по отношению к нему,
• для проверки их жертвенной и высоконравственной любви к нему,
• для проверки беспрекословной преданности  и безусловного доверия к нему, 
• для проверки их готовности к самоотверженному служению ему как доминанту системы. 

Как нормативно-ролевой перестраховщик (рассуждающий рационал по его нормативно-ролевому аспекту этики отношений (+БЭ3лси) – деклатимной, иерархической этике мнимых нравственных преимуществ), ЛСИ, Максим, старается сделать всё возможное, чтобы предельно ограничить свободу действий членов его системы, не допуская с их стороны никакой личной инициативы  (в системе ЛСИ, Максима любая личная инициатива наказуема и принимаются только те предложения и почины, которые укрепляют его статус доминанта в системе, исходят лично от него и  полностью согласовываются с ним).

ПФ-4.

По психологическим признакам проблематичного аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) негативистской, аристократической, упрямой, объективистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ЛСИ, Максим:

1. экстраверт; 2 интуит. 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой отношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый, 11. беспечный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

****************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев».

*ЛСИ, Максим как проблематичный эксцентрик и мнимо-реальный благодетель.

Как ЭГО-программный  автократ, ЛСИ, Максим считает своим неотъемлемым правом контролировать распределение возможностей и предоставляющую их информацию в своей системе, поэтому ему так важно быть не только в курсе происходящих в его системе событий, но и быть в курсе всех, возникающих в ней формальных и неформальных отношений, – знать что у кого на уме, кто что чувствует, предпринимает и замышляет. Тот, кто владеет информацией, владеет возможностями, – распространяет их, одаривает ими или наказывает лишением возможностей, – и автократу-ЛСИ, Максиму, как непременному доминанту созданной им системы, это хорошо известно. Именно поэтому ЛСИ, Максим не терпит скрытности и вранья и требует полной ясности в предоставляемой ему информации, – требует, чтобы всегда ему говорили правду и только правду. Поощряет доносительство, не всегда, впрочем, удосуживаясь проверить достоверность сообщаемой  ему доносчиком информации.  За ложь  и сокрытие от него важных сведений, ЛСИ, Максим жестоко карает – наказывает физически, если социальные права и возможности ему это позволяют, терроризирует запретами, предельно ограничивая свободу действий подозрительного ему члена системы, изводит его своей мнительностью, подозрительностью, бесконечными формальными и неформальными дознаниями и допросами, стараясь уличить его во лжи.  Аспект интуиции потенциальный возможностей (-ЧИ4лси) – деклатимной интуиции  мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности является антагонистом его ЭГО-программной логики соотношений ЛСИ, Максима (+БЛ1лси) – его деклатимной, эволюционной, позитивистской  автократичной, логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства (-ЧИ4лси↑→+БЛ1лси↓) – его ТНС – точкой наименьшего сопротивления условиям и обстоятельствам, его зоной страха и областью смутных представлений, в которые ему трудно вникать, поскольку они смешивают воедино две реальности – объективную и вымышленную и создают проблемы с проверкой каждой из них, засоряя информационное поле ЛСИ, Максима ложными  домыслами и измышлениями, подрывающими авторитет ЛСИ, Максима в системе и угрожающими существованию самой системы, – игнорируя установленные в ней правила, ниспровергая её идеологию, оспаривая её фундаментальные положения, ослабляя её обороноспособность и мощь. При всём желании выявить этих злоумышленников («информационных диверсантов») и пресечь их подрывную деятельность, ЛСИ, Максиму это сделать не удаётся – не помогает ни тотальная борьба с инакомыслием, ни охота на «врагов системы»: пособников противоборствующих сил и распространителей их враждебных идеологий и мнений. Все эти меры оказываются недостаточными для устранения источников «идеологического разложения» системы и реально подрывают её обороноспособность физическим уничтожением огромного количества её членов. И единственной возможностью примирения аспекта  интуиции потенциальный возможностей и альтернатив ЛСИ, Максима (-ЧИ4лси) – деклатимной интуиции  мнимо-реальных потенциальных возможностей – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности с его ЭГО-программной логикой соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, автократичной логики (мнимых) системных и ранговых преимуществ является двустандартность его собственного управления системой и совмещение в ней реального и вымышленного планов – слияние желаемого и действительного с реальной и мнимо-реальной их подменой одного другим, а именно – совмещение реального единоличного и деспотичного управления ЛСИ, Максима с мнимым народовластием – смешение реального, (пожизненного, монархического) единовластия ЛСИ, Максима с мнимым «демократичным» самоуправлением  подчинённых ему членов системы. Вследствие этого прежняя схема единовластного доминирования ЛСИ, Максима приобретает новое, «демократичное» дополнение: реальный диктатор управляет системой в окружении мнимых «оппонентов» – назначенных им «народных избранников», которые на каждом правительственном заседании оппонируют ему «от лица народа», предлагая «по просьбе трудящихся» ужесточить борьбу со всеми проявлениями инакомыслия и своеволия – ужесточить законы и  условия существования для всех членов системы и таким образом выявить игнорирующих их нарушителей, которые и окажутся подрывниками основных устоев системы. Исключение делается только для мнимо-реальных «оппонентов» диктатора – его назначенцев и «народных представителей» – они по-прежнему будут жить в роскоши за государственный счёт, пользуясь всеми ранговыми преимуществами, предоставленными  им системой. Только в этом случае антагонистичная его автократичной ЭГО-программе деклатимная интуиция мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности ЛСИ, Максима (-ЧИ4лси↑→+БЛ1лси↓) может ужиться и даже успешно сотрудничать с его ЭГО-программной деклатимной, автократичной логикой системных и ранговых преимуществ, поддерживая её во всём на мнимо-реальных основаниях (-ЧИ4лси↑→+БЛ1лси↑), в свете которых деспотичный диктатор-ЛСИ, Максим становится мнимым «отцом-благодетелем» всех подчинённых ему членов системы, их любимцем и многократным (пожизненным) избранником всякий раз, когда ему хочется поиграть в демократию и представить свою авторитарную, пожизненную диктатуру самой совершенной формой народовластия. Для умиротворения членов его системы, ЛСИ, Максим Как проблематичный эксцентрик (по своему проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) –  деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив), может с некоторой натяжкой (поскольку это стоит ему немалых усилий и некоторого отступления от своей строгой иерархической ЭГО-программы) разыгрывать роль шутника-весельчака-фокусника, посредством огромного количества различных «шутливых перевёртышей» играющего противоположными сущностями разных вещей, подменяющего их с неоднозначными целями и устраивающего «игру без правил», превращая «и в шутку, и всерьёз» свой гнев в милость, милость – в гнев, весёлый розыгрыш – в намеренное оскорбление, помилование – в наказание, искреннее обещание – в ложь, подменяя одно другим для утверждения своего доминирующего места в системе очередным доказательством своей неограниченной власти над всеми и над всем, представляясь и защитником, и обвинителем одновременно, усложняя отношение к себе окружающих, запутывая их этим усложнением и запугивая их этими неожиданными перевёртышами, представляясь человеком, от которого всего можно ожидать: поди-знай, кем он сейчас прикинется и к каким неприятностям это приведёт.

 Как проблематичный сердцеед (иррационал-объективист по своему проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) –  деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив) ЛСИ, Максим в ту же лукавую и двусмысленную игру может втянуть и любого человека, проявляя к нему интерес как к настоящему или будущему объекту своих желаний. Как проблематичный прожектёр (рассуждающий иррационал по его проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) –  деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности) ЛСИ, Максим из личных амбиций может навязать самые фантастичные планы членам своей системы, воздействуя на них самыми суровыми дисциплинарными мерами и заставляя их осуществлять им задуманное вопреки самым неблагоприятным объективным условиям  и обстоятельствам (претворяя в жизнь посыл «и слона можно научить играть на скрипке»), при этом, принуждая их к подчинению и покорности, он, как их проблематичный мнимо-реальный распределитель возможностей (-ЧИ4лси), будет считать, что оказывает им благодеяние, прививая очень важные и полезные свойства для их будущего карьерного роста в системе, обеспечивая их этим шансами на будущий успех[2] и ограничивая огромным количеством запретов в возможностях тех, кто не оправдывает его  доверия и  надежд[3]. Как проблематичный мнимый благодетель  (по своему проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) –  деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности) – «из благих намерений» захватывает и перехватывает чужие возможности, используя их по собственному усмотрению во вред себе и другим, перенося вину за этот  вред на других. Как проблематичный мнимый «душевед» (по своему проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) –  деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности), ЛСИ, Максим считает, что лучше знает, кто что о нём думает, кто и что против него замышляет и какие козни против него строит, что усиливает его страхи по этому аспекту, пробуждает в нём крайнюю (доходящую до паранойи)  подозрительность, заставляет предпринимать активные и беспощадные меры борьбы с «потенциальными врагами».

ПФ-5.

По психологическим признакам суггестивного аспекта этики эмоций (-ЧЭ5лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), демократической, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, ЛСИ, Максим:

1. экстраверт; 2. этик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её сенсорикой ощущений); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта».

*ЛСИ, Максим как суггестивный балагур.

Идеологическую поддержку автократичной системе ЛСИ, Максима обеспечивает его суггестивная, манипулятивная и изобретательная этика эмоций (-ЧЭ5лси) – деклатимная, демократичная, позитивистская  инволюционная этика эмоциональных нормативов и альтернатив, она же руководит подъёмом энтузиазма общественных масс, направляя его на укрепление обороноспособности системы и защищая от нападок «врагов системы» диктаторские полномочия ЛСИ, Максима. Как суггестивная функция  и точка абсолютной слабости, требующая поддержки извне, этика эмоциональных нормативов и альтернатив, выраженная  «волной воодушевления народных масс», убеждает ЛСИ, Максима в этической правомерности его диктаторских решений и создаёт удобный эмоциональный отклик со стороны его подчинённых, с «восторженным одобрением» (как о том заявляют «народные избранники» из числа мнимых оппонентов диктатора) принимающих ужесточение дисциплинарных и карательных мер, разрабатываемых ЛСИ, Максимом для утверждения своего привилегированного места в системе, в расчёте на лояльность подавляющего большинства её членов. И результаты этих расчётов диктатора-ЛСИ, Максима  не разочаровывают: всеобщее подчинение его воле («стадная лояльность» озабоченных собственным благополучием врождённых конформистов- деклатимов, и приобретённая (по подражанию, умолчанию и из страха перед наказанием) лояльность врождённых нонконформистов- квестимов) убеждает его в правомочности его мер, позволяя ему чувствовать себя ещё более защищённым в организованной им системе. Позитивный эмоциональный фон поддерживает идеологию его системы – кто громче её восхваляет, тот больше почестей и благ от неё получает, а инволюционное направление его деклатимной этики  эмоциональных нормативов и альтернатив, позволяет методом тотальной суггестии подменять действительное желаемым – делать неприятное приятным:

• лозунгом «На работу, – как на праздник!» – превращать в праздник всеобщую трудовую повинность, отправляя людей под музыку и пляски на неоплачиваемые чёрные работы в их выходной день – на «субботники» и «воскресники»;
• под музыку оказывать почести детям, донёсшим на своих родителей;
• под музыку и пляски отправлять «раскулаченных» (лишённых земли и имущества) крестьян в  ссылку в далёкие и необжитые края, малопригодные для обитания;
• под весёлую музыку отправлять на казнь «отбракованных» членов системы и предназначенных к уничтожению её «врагов»;
• придавать позитивное значение самым негативным эмоциям – убивать и мучить с улыбкой, радуясь страданиям «врагов системы»;
• горячо благодарить диктатора-ЛСИ, Максима и его мнимых «оппонентов» за жестокую расправу с «врагами системы», за повсеместные массовые чистки системы от «врагов», за возможность доносить на «врагов системы»:
• горячо благодарить диктатора-ЛСИ, Максима за вводимые им новые поборы в пользу обороноспособности его системы;
• горячо благодарить диктатора-ЛСИ, Максима и его мнимых «оппонентов» за вводимые ими экономические санкции, всё более ограничивающие и уменьшающие доходы членов  системы.
• горячо благодарить диктатора-ЛСИ, Максима и его мнимых «оппонентов» за правоохранительные санкции, делающие членов системы абсолютно бесправными и незащищёнными от юридического и бюрократического произвола властей.

Это же совмещение двух реальностей с их противоположным и резко меняющимся – реальным и скрытым – эмоциональным настроем, характерно и для самого ЛСИ, Максима для его суггестивной – манипулятивной и изобретательной этики эмоций (-ЧЭ5лси) – деклатимной, демократичной, позитивистской  инволюционной этики эмоциональных нормативов и альтернатив, позволяющей ЛСИ, Максиму как суггестивному балагуру (-ЧЭ5лси) в целях завоевания более широкой популярности (в интересах укрепления своего ЭГО-программного автократизма) становиться ещё и переменчивым «джокером», что позволяет ему жить двойной жизнью и скрывать свои истинные эмоции, подменяя их вымышленными, благодаря чему при самом мрачном образе мыслей ЛСИ, Максим может казаться обаятельным, симпатичным и невероятно притягательным – приятным во всех отношениях человеком, а  в самый мрачный период жестокой расправы над своими врагами становится особенно весёлым и добродушным, жаждущим праздника, компанейским шутником-остряком, ощущающим, что «жить стало лучше, жить стало  веселее!» – хотя бы потому, что он теперь более спокоен за своё привилегированное место в системе и радуется этой новой, тактической победе. Как суггестивный педант (рационал-субьективист по своему  суггестивному аспекту этики эмоций (-ЧЭ5лси) – деклатимной, демократичной, позитивистской  инволюционной этики эмоциональных нормативов и альтернатив), ЛСИ, Максим с особой строгостью следит за безупречным  исполнением  традиционных ритуальных обрядов, поддерживающих идеологию его системы, подготавливая отупляющей, бесконечной муштрой  всех участников ритуальных церемоний к очередному идеологическому празднеству и добиваясь в этом исключительной синхронизации их движений и действий. Как суггестивный перестраховщик (рассудительный рационал по его суггестивному аспекту этики эмоций (-ЧЭ5лси) – деклатимной, демократичной, позитивистской  инволюционной этики эмоциональных нормативов и альтернатив), ЛСИ, Максим не допускает отступлений от принятых в его системе идеологических канонов, опасаясь обвинения в неуважительном отношении к культу, поддерживающему идеологию, доминирующую в его системе,  всеми средствами демонстрируя свою преданность этой идеологии и повсеместно отстаивая её постулаты.

ПФ-6.

По психологическим признакам активационного аспекта интуиции времени (+БИ6лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), демократичной негативистской интуиции близких отношений во времени – интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции мрачных прогнозов и накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему, ЛСИ, Максим:

1. интроверт; 2. интуит; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её деловой логикой); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД ( иррационал-объективист).

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

***********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук».

*ЛСИ, Максим как активационный скептик-агностик.

На подъём энтузиазма общественных масс в интересах укрепления обороноспособности его системы работает и  активационная интуиция времени ЛСИ, Максима (+БИ6лси) – инертная, деклатимная, эволюционная негативистская интуиция близких отношений во времени – интуиция предельно сжатых сроков для достижения желаемого – для подмены желаемым действительного с последующим требованием невозможного из опасения ближайших перемен к худшему, для чего и ставятся амбициозные цели совмещения действительного с желаемым, реализуемые мнимо-реально в кратчайшие сроки, а всем исполнителям этих глобальных задач навязываются предельно напряжённые планы работы с завышенными (и постоянно возрастающими) нормативами, с различными способами стимулирования («кнутом» и «пряником») повышенной производительности труда, с подхлёстывающими трудовой энтузиазм лозунгами («Даёшь пятилетку (пятилетний план) в три года!»). Личное время каждого члена системы принадлежит системе и, прежде всего – доминанту системы, ЛСИ, Максиму, – его задачам, целям и планам, какими бы напряжёнными они ни были. Каждый член системы должен быть готов в любую минуту предстать перед ним и отчитаться о выполнении своих обязательств перед системой. Как активационный скептик-агностик (по своему активационному аспекту интуиции времени (+БИ6лси), ЛСИ, Максим активизируется возможностью не верить и не углубляться в исследование того, что подрывает идеологию его системы и делает эту систему обречённой на разрушение, – предпочитает об этом не думать и не высказывать самостоятельных мнений на эту тему, если ему это по должности или по  рангу не положено («В мои лета не должно сметь своё суждение  иметь») и не позволяет этого делать другим («Молодой ещё так рассуждать!»), предпочитая казаться ретроградом, схоластом и упрямым последователем того, что уже исчерпало свои возможности и отжило свой век, не оправдав возложенных ожиданий. Как активационный фаталист (решительный иррационал по своему активационному аспекту интуиции времени (+БИ6лси) – деклатимной интуиции близких отношений во времени, негативистской интуиции близких перемен к худшему), ЛСИ, Максим видит свою миссию в том, чтобы служить системе своим убеждённым незнанием  всего того, что может её идеологически и теоретически разрушить, оставляя себе место послушного «винтика системы», поддерживающего её своими скромными силами по мере необходимости. Как активационный сердцеед (иррационал-объективист по его активационному аспекту интуиции времени (+БИ6лси) – деклатимной интуиции близких отношений во времени, негативистской интуиции близких перемен к худшем), ЛСИ, Максим активизируется возможностью в кратчайший срок найти и заинтересовать собой нового любовного или брачного партнёра, удобного и выгодного ему как основателю новой иерархии отношений, в которых он, ЛСИ, Максим будет доминировать.

ПФ-7.

По психологическим признакам наблюдательного аспекта деловой логики (-ЧЛ7лси) – деклатимной, инволюционной (координирующей), демократичной, стратегической, позитивистской логики деловых нормативов и альтернатив, ЛСИ, Максим:

1. экстраверт; 2. логик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией времени); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал).

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

*************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук».

*ЛСИ, Максим как наблюдательный инноватор.

На защиту интересов системы работает и наблюдательная деловая, оперативная логика (-ЧЛ7лси) – деклатимная, инволюционная логика деловых нормативов и альтернатив ЛСИ, Максима как наблюдательного инноватора, использующего самые прогрессивные технологии и для укрепления обороноспособности его социальной системы, и для выведения из кризиса установленных в ней производственных отношений, в который они периодически  попадают из-за чрезмерно напряжённых темпов работы, быстро изнашивающихся орудий производства и тяжёлых условий труда. Работа, сопряжённая с авралом и штурмовщиной, приводит к частым срывам и авариям на производстве, что отрицательно сказывается на трудовых достижениях работников, понижает их трудовой энтузиазм и – что хуже всего! – требует огромных затрат на восстановительные работы, которые должны оплачиваться из бюджета системы, нанося ей серьёзный финансовый урон. Общепринятая в бета-квадре мера  «поисков виноватого» позволяет быстро определить «вредителя» – «виновника аварии» – или назначить его из числа «недоносителей» – тех, кто вовремя  не побеспокоился о собственной безопасности и о защите своего места в системе и не  написал донос на своего сослуживца, подозревая его в технической диверсии и в саботаже работы производства, а потому (по доносу других работников)  сам стал «вредителем», «саботажником» и «диверсантом», из-за чего и попал под высшую меру наказания в назидание другим.  Как наблюдательный инноватор по своей наблюдательной деловой, оперативной  логике (-ЧЛ7лси) ЛСИ, Максим отслеживает и внедряет самую эффективную (по его мнению) систему контроля над всеми стадиями и операциями текущих работ, намереваясь вовремя выявить «вредителя» и вывести его из производственного процесса. Как наблюдательный моралист (рационал-объективист по своему наблюдательному аспекту деловой логики (-ЧЛ7лси) – деклатимной логики деловых нормативов и альтернатив), ЛСИ, Максим разрабатывает удобный и выгодный для его системы «моральный кодекс» каждого из его членов, при котором высшим чинам – и лично ему как главе системы – позволено всё и даже более того, а для остальных, в соответствии с их возрастом и положением, вводится система моральных обязательств, из которых главное – неукоснительное выполнение своих  служебных обязанностей и своего трудового долга, беззаветное служение системе, беспредельное уважение к главе системы (то есть, к нему) и безоговорочное подчинение его приказам и требованиям. Как наблюдательный энтузиаст  (решительный рационал по его наблюдательному аспекту деловой логики (-ЧЛ7лси) – деклатимной логики деловых нормативов и альтернатив)  ЛСИ, Максим пользуется любым случаем навязать удобную и выгодную его ЭГО-программе деловую инициативу и максимально долго удерживает контроль над её реализацией, не позволяя ни себе, ни другим от неё отступать. Любым самоуправным поступком и действием наблюдательная деловая логика ЛСИ, Максима – как наблюдательная логика поступка, логика действий – поддерживает ЭГО-программную иерархическую логику соотношений, увеличивая дистанцию между ним и его (мнимыми) подчинёнными нарочито заносчивым или деспотично жестоким и требовательным поведением ЛСИ, Максима (-ЧЛ7лси↑→ +БЛ1лси↑), который может и резким выпадом и дерзкой мнимо-начальственной инициативой поставить себя над другими, самовольно объявив себя их начальником в никем ещё не определённой сфере действий  – например, может назначить себя «начальником по коридору» в общежитии (требуя бесшумного хождения по нему в чистых и мягких домашних тапочках и самовольно назначая уборщиков коридора из числа обитателей выходящих в него комнат) или «начальником по подъезду» определяя обязанности по его уборке  и эксплуатации  для жильцов  и терроризируя их своим диктатом и ограничениями, утверждаясь в своём самовольном преимущественном положении во вновь образованной им (как «начальником по подъезду»!) системе и показывая, что он может позволить себе любое действие, ограничивающее их права и увеличивающее их ответственность и обязанности (самовольно ограничивая часы пользования лифтом, запрещая провозить в лифте собак, устанавливая график дежурств и уборки подъезда среди жильцов и т.д.) Там, где появляется ЛСИ, Максим со своей самоуправной деловой инициативой, жизнь окружающих (которых он сразу берёт в подчинение) становится невыносимой, если только с самого начала это его самоуправство не оспорить и не запретить: «Нет и не будет у нас никаких «начальников по подъезду», устанавливающих свои вздорные и деспотичные порядки! А за унизительное для жителей подъезда самоуправство можно и по суду ответить!». Ответа по суду законопослушный ЛСИ, Максим боится, с законом ссориться не любит – этак можно и в нижние слои иерархии угодить, что в корне подрывает амбиции его аристократической ЭГО-программной логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной логики мнимых системных преимуществ и  мнимого рангового превосходства, которой его наблюдательная логика действий обязана служить, а не подставлять под неприятности рискованным самоуправством – и об этом ЛСИ, Максиму тоже бывает нелишне напомнить, если он сам не уследит за своей деловой заносчивостью, она может стать для него роковой (-ЧЛ7лси↑→ +БЛ1лси↓).

В интересах ЭГО-программной автократии-ЛСИ, Максима его наблюдательная деловая логика (-ЧЛ7лси) – деклатимная, инволюционная логика деловых нормативов и альтернатив выступает и изобретателем всевозможных методик исправительных мер, ужесточающих диктат ЛСИ, Максима как главы иерархической системы. И если в диаде «ЭИЭ, Гамлет – ЛСИ, Максим», ЭИЭ Гамлет становится «властителем душ», воздействуя на людей и своей пылкой идеологической агитацией, и своими достижениями в различных областях искусства (в поэзии, в музыке,  в театре и т.д.), то ЛСИ, Максим (не только в своей диаде, но и в бета-квадре, и во всём  соционе) удерживает лидерство как «властитель тел».   С «человеческим материалом» ЛСИ, Максим работать любит, обожает пропускать людей через испытания силой и болью (в простонародье именуемых пытками и казнями), применяя инновационные методики и даже изобретая их самостоятельно, используя новейшие научные открытия и достижения в области химии, фармакологии, физики, электроники, проводя эксперименты на людях и оценивая результат в плане их «исправления».

 Членов своей семейной системы, ЛСИ, Максим (как самоуправный глава семьи) пытает и казнит не до смерти (и даже увечий старается не оставлять), но различные  «исправительные методики» на них испытывает. Так, при попустительстве других, порабощённых им членов системы, с наибольшим энтузиазмом работает над «исправительным» воспитанием своих детей, практикуя жестокие физические наказания, искореняя реальное или потенциальное своеволие и воспитывая в них страх перед ним (ЛСИ, Максимом), как перед самоуправным «главой системы», следуя бета-квадровому постулату: «Боятся, значит, уважают» – кого боятся, тот и «глава». С этой целью, а также для воспитания необходимых для обороноспособности системы свойств, ЛСИ, Максим, начиная с младшего дошкольного возраста своих детей, без всякой причины (или придумывая мнимую причину) регулярно избивает их руками или ремнём. Если ремнём, то обставляет процессе, как ритуал: достаёт из шкафа ремень, закрепляет его на руке, подзывает к себе малыша и  с весёлым, задорным огоньком в глазах, начинает его хлестать  – просто так ни за что. После экзекуции, согласно заранее придуманному сценарию «воспитательной меры», может дать плачущему ребёнку конфетку и попросить прощения. Вымолив прощение, снова продолжает экзекуцию с перерывом на следующую конфетку и мольбу о прощении, чередуя таким образом «кнут» и «пряник». Избивая свою жертву, ЛСИ, Максим получает физическое и моральное удовлетворение от осознания своей власти над слабым и от осознания своей правоты – и потому, что в бета-квадре «сильный всегда прав», и потому, что в бета-квадре, где в поисках виноватого всю вину списывают на самых слабых и неспособных постоять за себя, бытует утверждение: «жертва сама виновата в своих несчастьях», следовательно, самым правым всегда оказывается «палач» – самый надёжный и самый незаменимый член тоталитарной системы  (все остальные – чиновники, идеологи, руководители системы – могут меняться, а палачи, надсмотрщики и тюремщики – неизменны и всегда востребованы, что опять же позволяет ЛСИ, Максиму чувствовать себя незаменимым «винтиком системы»). Осознавая свою незаменимость в «вверенной его руководству системе», каковой он считает свою семью, ЛСИ, Максим и дисциплинарные меры – меры поощрения и наказания детей – в своей семье вводит по своему усмотрению, наказывая своих детей по любому мнимому поводу (не говоря уже о реальных!), словно они для того только и рождаются в его семье, чтобы он имел право их наказывать.  Мнимым поводом для наказания детей может служить хорошая (но не отличная!) оценка за успеваемость – в плане требований ЛСИ, Максим считает себя максималистом-перфекционистом. Мнимым поводом для наказания может стать (ложное или надуманное) обвинение во лжи, с которым мнительный и уверенный в своей правоте ЛСИ, Максим может накинуться  на любого члена своей семьи, независимо от старшинства  – у ЛСИ, Максима «врут» все, несогласные с его мнением (и тёща «врёт», и жена, и дети, и соседка по дому, и сослуживец, и даже (!) его начальник), – один только он «честный», только ему система может доверять. Мнимым поводом для наказания могут служить занятия музыкой, в процессе которых ЛСИ, Максим, даже при том, что он ничего не понимает в музыке и не слышит фальшь, лупит ребёнка ремнём, якобы за то, что тот играет «неправильно». Мнимый повод для наказания в любую минуту может дать процесс домашних занятий с ребёнком или приготовление уроков под контролем родителя-ЛСИ, Максима, который тут уже использует любую оплошность ребёнка, чтобы его физически наказать.  Применение жестоких форм воспитания ЛСИ, Максим мотивирует (мнимыми!) благими намерениями – заявляет, что таким образом он воспитывает у ребёнка характер и те качества, которые помогут ему сделать успешную карьеру в системе – опрятность аккуратность, исполнительность, послушание, уважение к старшим. Применяя к своим детям болевое воздействие, ЛСИ, Максим утверждает, что этим «закаляет» их, воспитывает у них невосприимчивость к боли, решительность, смелость и презрение к страху, но при этом уверяет и их, и себя, что оказывает им ценную услугу таким воспитанием и прививает им  (необходимые, по его мнению, в жизни) навыки твёрдости, жестокости и жизнестойкости. Кроме того, что жестокое физическое воздействие на «подчинённых» ему домочадцев доставляет ему садистское удовольствие, оно ещё приносит ЛСИ, Максиму и моральное удовлетворение от осознания своего рангового превосходства: издевательствами над членами своей семьи (системы) он увеличивает разницу в ранговом превосходстве над ними, что приглушает его страхи по бета-квадровому комплексу «шестёрки» – страхи вытеснения в нижние слои иерархии (в рабы и в парии) и удовлетворяет требованиям его автократичной ЭГО-программной логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, устремляющей его ко всё более высокому господству над «подчинёнными», и деспотичной – ЭГО-творческой волевой сенсорики, по которой он ощущает себя поработителем чужой воли, что тоже доставляет ему удовольствие – он завоеватель! Для укрепления своей власти и расширения своих полномочий ЛСИ, Максим  устраивает  «акции устрашения» в своей семье для детей и подчинённых ему «членов системы» – лупит ремнём одного ребёнка на глазах у других за малейшую, а часто и мнимую провинность (за то, например, что ребёнок купил к обеду хлеб не той формы). Повзрослевшие  дети, воспитанные по такой «исправительной» методике, от своего состарившегося  родителя-ЛСИ, Максима  отказываются – не общаются с ним, не пускают в свой дом, не знакомят со своей новой роднёй, не подпускают к своим детям даже за версту (не позволяют ему даже издалека на них посмотреть). Никакого сострадания по отношению к такому родителю-ЛСИ, Максиму дети (воспитанные невосприимчивыми к боли) уже не испытывают. До самой его смерти могут с ним уже не увидеться. На похороны, возможно, придут, но доброго слова о нём не скажут. Упрёки в свой адрес такие, ожесточившиеся с детства, отпрыски будут воспринимать спокойно – то, что вколочено ремнём ЛСИ, Максима, никакой психотерапевт не исправит: палач воспитывает палачей – это наследственная профессия. Случается, что низложить «завоевателя»-ЛСИ, Максима удаётся самим детям, когда в период взросления у них появляется желание отплатить деспотичному родителю-ЛСИ, Максиму той же монетой. И тогда уже члены семьи, единым, сплочённым коллективом «исправительные методы» ЛСИ, Максима начинают применять к нему самому («Мать, неси ремень! Будем отца перевоспитывать!») – настоящий праздник для семьи!  – как говорится,  «что посеешь, то и пожнёшь». 

Отдельно надо сказать и об учебных методиках самоуправного наставника-ЛСИ, Максима (любит ЛСИ, Максим навязываться в наставники), которые полностью соответствуют его ЭГО-программной логике соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства  и в которых он из-за инволюционного (реконструктивного и корректирующего) направления своего наблюдательного аспекта деловой логики (-ЧЛ7лси), проявляет себя закоснелым ретроградом – поборником устаревших методов обучения. Учебные методики ЛСИ,  Максима – это методики жёстко-дисциплинарного плана с примитивной муштрой и бесконечным штудированием азов. Методические советы ЛСИ Максима сводятся либо к пространным рассуждениям на отвлечённые темы, либо к народным поговоркам: «Повторение – мать учения»,  «Терпение и труд всё перетрут», либо к поучениям типа: «Не знаешь, как продолжить, начни сначала», «тяжело в учении, легко в бою». Методические занятия, проводимые ЛСИ, Максимом, примитивны до ужаса   и неэффективны, как обучение плаванью, лёжа на полу.  «Легко в бою» после такого «обучения» не бывает, потому что ученик в процессе таких занятий приобретает вредные навыки, полностью удушающие его талант и напрочь перекрывающие ему путь не то что к высокому, но даже к нормативному профессионализму. Методики ЛСИ, Максима, хороши только для самого ЛСИ, Максима как наставника начальных классов в устаревшем по формам преподавания учебном заведении. Причём хороши только тем, что дают ЛСИ, Максиму мнимую уверенность в их абсолютной безвредности (хотя на самом деле это не так), что несколько усыпляет его тревоги («Как бы чего не вышло!») по его зоне страха – по его проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей. ЛСИ, Максим уверен, что всё, чему он обучает на своих уроках, ученику в жизни пригодится  – терпение, аккуратность, заученный автоматизм движений, слепое копирование примитивных образцов и бездумное заучивание простейших правил без исключений – вот тот набор навыков, с которым ЛСИ, Максим отправляет своих учеников в профессиональную деятельность и к которому надо прибавить полнейшее отсутствие (напрочь заглушенной и уничтоженной)  способности думать во время работы и страх совершения ошибки, за которую ЛСИ, Максим жестоко наказывает своих учеников во время «обучения» и которая во время самостоятельного выполнения ими сложной работы приводит их к панике, по автоматической привычке заставляющей возвращаться к началу  и  делающей продолжение работы невозможным. Выйти в профессионалы ученикам ЛСИ, Максима помешает и их жуткая закомплексованность, наработанная во время «учебных занятий», которые часто сводились к бессмысленной критике их мнимых ошибок, «обнаруженных» некомпетентным наставником-ЛСИ, Максимом, стремящимся таким образом утвердить свой авторитет как учителя и увеличить ранговое превосходство между собой и учениками.

ПФ-8.

По психологическим признакам демонстративного аспекта сенсорики  ощущений (+БС8лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения, ЛСИ, Максим:

1. интроверт; 2. сенсорик; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой эмоций); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. субъективист;  15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта».

ЛСИ, Максим как демонстративный гедонист.

На укрепление мощи и повышение престижа системы работает и гибкая, изобретательная демонстративная сенсорика ощущений ЛСИ, Максима (+БС8лси) – деклатимная, эволюционная сенсорика близких пространственных отношений – стяжательная и ненасытная сенсорика притяжения, приобщения, проникновения, внедрения, захвата, слияния и поглощения, которая наиболее ярко проявляется в международной политике возглавляемой ЛСИ, Максимом государственной системы – аннексия близлежащих территорий соседствующих стран с последующим распространением «дружеского» и «братского» влияния на отдалённые страны и территории – объединение с ними во всевозможные политические союзы с последующим их  поглощением – «узаконенным» присоединением их территорий и принудительной абсорбцией их населения. Помпезная демонстрация изобилия и роскоши, необходимая ЛСИ, Максиму как демонстративному гедонисту (+БС8лси) для  доказательства благоденствия и процветания доминирующей в этих отношениях системы, является слабым утешением для представителей «братских»  – «дружеских» захваченных – им суверенных стран и их территорий, хотя и здесь ЛСИ, Максим рассчитывает на лояльность (конформность) и коллаборационизм подавляющего большинства их населения, предлагая им «по-братски»  и «по-дружески» присоединиться к числу порабощённых им, но демонстративно благоденствующих народов. В частной жизни ЛСИ, Максим (как демонстративный волокита – иррационал-субъктивист по своему демонстративному аспекту сенсорики ощущений (+БС8лси) – деклатимной сенсорики близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, приобщения, проникновения, внедрения, захвата, слияния и поглощения), гибко и изобретательно демонстрирует свою заинтересованность в поиске удобного партнёра-донора (самоотверженно-щедрого покровителя-благодетеля), необходимого для решения его текущих проблем и реализации его ЭГО-программных целей. А как демонстративный прожектёр ( рассудительный иррационал по его демонстративному аспекту сенсорики ощущений (+БС8лси) – деклатимной сенсорики близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, приобщения, проникновения, внедрения, захвата, слияния и поглощения) ЛСИ, Максим демонстративно изобретательно (иногда помпезно и празднично, а иногда неприметно и исподволь), навязывает подчинённым членам возглавляемой им  системы свои амбициозные прожекты и планы, постепенно ужесточая контроль над их исполнением и не позволяя от них отступать.

II-2. ЭИИ, Достоевский. Защита интересов ЭГО-программы в информационной структуре ТИМа.

ПФ-1.

По психологическим признакам ЭГО-программного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. этик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией потенциальных возможностей); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий, рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

****************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев».

*ЭИИ, Достоевский как ЭГО-программный нравоучитель.

*ЭГО-программный аспект этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства как деклатимный нравственно-этический беспредел – (+БЭ)-беспредел – беспредельное стремление к совершенству этических отношений как к безупречным их нравственным  преимуществам. 

ЭГО-программная этика отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимная, эволюционная, позитивистская, стратегическая этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства направлена на стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее (с его точки зрения) в этических отношениях (+БЭ), что делает ЭИИ, Достоевского конформными по отношению к существующему порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить даже в самых неприглядных её сторонах достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, принимать за основу и развивать традиционно и творчески. ЭГО-программная эволюционная этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого нравственного превосходства (+БЭ1эии) побуждает ЭИИ этически преобразовывать мир личным  примером высокоморальных поступков и действий, навязывая их поучениями и нравоучениями, в которых (как он считает) его ЭГО-программное нравственное превосходство предстаёт в самом выгодном, позитивном и конструктивном свете. Следуя принципу «Лишних нравоучений не бывает», ЭИИ, Достоевский как ЭГО-программный нравоучитель (+БЭ1эии) видит свою задачу в том, чтобы контролировать процесс нравственного совершенствования окружающих, призывая их стремиться к высшим пределам нравственности и побуждать к этому остальных. ЭИИ, Достоевский изыскивает любую  возможность  – и реальную, и мнимую и даже отсутствие таковой, чтобы прочитать нотацию и этим утвердить своё (мнимое!) нравственное превосходство в назидание другим, при любых обстоятельствах, на любой дистанции, всем и каждому, устно или письменно, в индивидуальном порядке или с назидательным призывом к общественным массам («Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан. А что такое гражданин? Отечества достойный сын...»[4]). Стремление к утверждению собственного нравственного превосходства заставляет ЭИИ, Достоевского контролировать всех и вся, изыскивая недостатки, для получения реальных поводов для наставлений и нравоучений, что необходимо ему как ЭГО-программному рационалу-объективисту. За отсутствием реальных фактов беспочвенные придирки тоже проходят, но лучше, когда они опираются на факты, что позволяет ЭИИ, Достоевскому более широко развернуть свою критику  (из-за чего его ещё называют и «контролёром всего социона») или бесконечно долго поучать «впрок», на «будущее» (из желания «сделать, как лучше» или «научить добру») кого-либо из тех, кого он (с позиций своей аристократичной, ЭГО-программной этики отношений) намеревается подчинить своей воле и своему влиянию.

Как ЭГО-программный моралист (рационал-объективист по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений – деклатимной этики мнимого нравственного превосходства) ЭИИ, Достоевский основывает свою этическую ЭГО-программу на двух заповедях:  «Возлюби ближнего, как самого себя...» и

 «Делай другому то, что хочешь, чтобы он сделал для тебя», в связи с чем считает нормой этических отношений навязывание добрых услуг в качестве доказательства любви к ближнему, из-за чего и сама «добрая услуга» становится прагматичным «подкупом», навязываемым  в расчёте на более щедрую ответную услугу или своего рода «банковским вкладом», который можно возвратить себе с процентами. И так же, как в банк можно вносить много вкладов в расчёте на их возврат с процентами, так и благодеяния порой навязываются, как «демьянова уха» с целью заставить человека их принять, чтобы потом он чувствовал себя  в неоплатном долгу перед ЭИИ, Достоевским, считал бы себя ему по гроб жизни обязанным и ещё долго бы расплачивался за оказанные «добрые услуги» сторицей, соревнуясь с ЭИИ, Достоевским в качестве и количестве «добрых услуг», попадая на своего рода «аукцион добрых услуг», устроенный ЭИИ, Достоевским в его стремлении всех превзойти своим радушием и щедростью и тем утвердить своё нравственное превосходство, или на «лохотрон», в который втягивает своего морального должника ЭИИ, Достоевский, ожидая, что тот во много раз перекроет его услугу ответным благодеянием. «Сорвавшись с крючка» (соскочив с лохотрона), «должник» крайне разочаровывает ЭИИ, Достоевского, которому остаётся утешаться только сознанием собственного нравственного  превосходства – он оказался радушней, щедрее своего должника, но тот всё же не отплатил ему сторицей добром за добро и даже в равной мере не отплатил, а воспользовался его услугой и был таков, возвращать моральный (или материальный) долг не захотел. В таких случаях ЭИИ, Достоевский чувствует себя обманутым – он старался, угождал, предупреждал желания человека, а тот принял всё это как должное и ничем его благодеяние не перекрыл и даже в равной мере на него не ответил «Ну и как после этого делать людям добро?» – сокрушается ЭИИ, Достоевский в очередной раз рассказывая эту историю (или подобную ей), жалуясь, что каждый раз сталкивается с потребительским отношением неблагодарных людей, которые принимают от него добрые услуги (попробовали бы они от него их не принять!), но ничем не компенсируют его труды и затраты и даже не пытаются это сделать (а как иначе соскочить с лохотрона?). Как и любому деклатиму, а тем более этику, ЭИИ, Достоевскому трудно разочаровываться в людях[5] и отказывать им в своей  щедрости тоже трудно, поскольку это занижает их самооценку по их ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии↓) – деклатимной этике  нравственных преимуществ и морального превосходства. С неблагодарными людьми ЭИИ, Достоевский попадает в неловкое положение: с одной стороны он не может отказать им в добрых услугах (как того требует от него его этически превосходная ЭГО-программа и дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев», обязывающий ЭИИ, Достоевского «быть выше» обид (а иначе, как он сможет вознестись над другими в нравственном превосходстве?), с другой стороны он не может поощрять неблагодарность своих «должников» – их же надо как воспитывать, чтобы вернуть обществу морально благонадёжных людей.  Как ЭГО-программный перестраховщик (рассуждающий рационал по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений – деклатимной этики мнимого нравственного превосходства), ЭИИ, Достоевский предпочитает не связываться с неблагодарными людьми, – кроме того, что этого требует от него его предусмотрительная, накопительная этическая ЭГО-программа (+БЭ1эии), он не может растрачивать себя (своё время, силы, ресурсы) на тех, кто ничем не компенсирует его труды и затраты, поскольку ему запрещает это делать его деклатимная модель, с её интегрирующими свойствами, стремящаяся к целостности и материальному приросту, а потому не допускающая какой-либо убыточности и ущербности. Эта двойственность требований его деклатимной этической ЭГО-программы часто приводит к тому, что ЭИИ, Достоевский оставляет долги невостребованными либо, как это свойственно ему как ЭГО-программному стратегу, взимает их с должников через третьих лиц (своих «защитников»), чтобы самому морально не унижаться меркантильными  просьбами и требованиями (он же добрый, радушный и щедрый, любит ближнего, как самого себя, ему свои услуги навязывает, как он может выбивать из него долги своими руками?). Расчёт на то, что человек должен сам дозреть до понимания своих моральных обязательств и всем платить добром за добро, срабатывает (имеет хождение) только в дуальной диаде ЭИИ, Достоевский – ЛСЭ, Штирлиц, поскольку этическая основа этого расчёта заложена в этической ЭГО-программе ЭИИ, Достоевского  – в её заповеди: «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой». Но даже в этой диаде она не  всегда исполняется (ЭГО-программный прагматик-ЛСЭ, Штирлиц может и «кинуть» ЭИИ, Достоевского, – соскочить с лохотрона, прикинув, какие платежи ЭИИ, Достоевский рассчитывает  получить с него в будущем). А в других диадах, находясь от этой заповеди ещё дальше, платить добром за добро по разным причинам стараются  и того меньше – мало находится желающих участвовать в нескончаемом конкурсе растущих в геометрической прогрессии добрых услуг (это всё равно, что дойти до финала в танцевальном марафоне), а поскольку никто так не стремиться к нравственному превосходству, как ЭИИ, Достоевский, ему и приходится расплачиваться за последствия этой затеи – чаще слезами, – либо от того, что не окупил своих затрат, либо от досады на то, что сам не в состоянии продолжать лохотрон из-за нехватки сил и возможностей и потому вынужден уступить кому-то в нравственном превосходстве, а с этим ЭИИ, Достоевский примириться не может – этого ему не позволяет его ЭГО-программа).  

ПФ-2.

По психологическим признакам ЭГО-творческого аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2 интуит. 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой отношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый, 11. беспечный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**************

Квадровый комплекс информационного аспекта: дельта-квадровый «комплекс подрезанных крыльев».

*ЭИИ, Достоевский как ЭГО-творческий мнимый благодетель.

Как ЭГО-творческий мнимый благодетель и мнимый «душевед», повод для ЭГО-программных нравоучений ЭИИ, Достоевский всегда найдёт, и повод этот будет надуманным,  мнимым, поскольку в этом направлении  работает его ЭГО-творческая интуиция потенциальных возможностей (-ЧИ2) – деклатимная, инволюционная, негативистская, упрямая интуиция мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, изобретающая всевозможные мнимые и мнимо-реальные, но недоказуемые причины для придирок, лежащие в русле надуманных и специально подобранных для этической критики утверждений («он мог на тебя обидеться», «он мог себя неловко почувствовать», «он мог о тебе плохо подумать»), указывающих на мнимые возможностные этические недочёты (мог или не мог плохо подумать – поди разбери!) тем, кто мог бы в этическом плане конкурировать с ЭИИ, Достоевским и оспаривать его нравственное превосходство. Именно у этих конкурентов в вопросах этики ЭИИ, Достоевский находит этические несовершенства на каждом шагу, о чём тут же заявляет, изображая из себя в одном лице  и контролёра, и строгого судью и прокурора, и защитника все униженных и обиженных, пострадавших от этих этических недочётов. При этом критикуемый им человек,  не вкладывавший в своих слова, мысли и действия никакого дурного смысла и злого умысла, удивляется извращённой фантазии ЭИИ, Достоевского, усматривающего абсолютно во всех его поступках самые гнусные намерения и поползновения, о чём ЭИИ, Достоевский тут же и заявляет, сопровождая (или завершая) своё заявление нравоучением, высказанным с лютой ненавистью в глазах, в самом  суровом и жёстким, не терпящим возражений тоне. Для повышения собственной этической значимости в своих и чужих глазах, ЭИИ, Достоевский часто создаёт мнимые (ложные, надуманные) проблемы, чтобы показать, как он с ними борется и  вызвать к себе уважение или сочувствие и поддержку окружающих. Действуя с позиций своей ЭГО-творческой интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, размывающей и меняющей местами мнимо-реальные (что характерно для него, как для деклатима), понятия «добра» и «зла», ЭИИ, Достоевский, в стремлении морально превзойти потенциальных соперников в вопросах нравственного превосходства, настойчиво игнорирует и намеренно обесценивает их этические преимущества, выказывая особое расположение нравственно деградировавшим людям с заниженной социальной ответственностью (что само по себе увеличивает разрыв между их заниженным представлением о морали и его завышенным представлением о собственном нравственном превосходстве), отстаивая их право на исправление и выступая в этом плане «единственно справедливым (по его мнению) судьёй», завышая самооценку по своей ЭГО-программной этике мнимых нравственных преимуществ и утверждаясь в мнимом моральном превосходстве над ними. И с той же настойчивостью, с какой он будет подозревать злой умысел в словах и поступках человека с высоким нравственным потенциалом, ЭИИ, Достоевский как ЭГО-творческий мнимый распределитель возможностей[6] (-ЧИ2эии), отвечающий (перед Богом и людьми) за распределение успешных (удачных, счастливых) потенциальных возможностей, подменяя действительное желаемым, будет выискивать положительные стороны в словах и поступках морально опустившихся людей, требуя предоставить им шанс исправиться: «А может этот шанс станет толчком к его исправлению! А может он осознает свою вину, почувствует угрызения совести, ощутит тягу к добру, станет делать добрые дела, обретёт в этом смысл жизни и будет сеять разумное доброе вечное! Познает истинное счастье в том, чтобы делать добро! Научится добру сам и будет учить других!» – заявляет ЭИИ, Достоевский, пользуясь возможностью утвердить своё моральное превосходство над теми, кто не верит в исправление «неисправимых», а заодно и вытеснить их из поля возможностей, чтобы не заражали окружающих своим скептицизмом[7]. Как ЭГО-творческий мнимый благодетель и мнимый распределитель своих и чужих возможностей, ЭИИ, Достоевский часто берёт на себя роль организатора или посредника  мнимой благотворительности, настойчиво навязывая кому-либо из окружающих услуги, которые он назойливо вымогает у других людей своего окружения, получая от своего посредничества некоторые мнимые моральные или реальные материальные бонусы. Как ЭГО-творческий мнимый «душевед» по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, ЭИИ, Достоевский считает, что он лучше знает чувства и мысли другого человека, что позволяет ему под видом чуткого и сочувствующего доброжелателя втереться к нему в доверие и контролировать его мысли и действия, навязывая своё  мнение и решения, манипулируя его представлениями и опутывая своими мнимыми подозрениями и страхами, исходя из собственных мнимых приоритетов, для утверждения мнимых этических преимуществ и мнимого морального превосходства.

Как ЭГО-творческий эксцентрик (-ЧИ2эии) ЭИИ, Достоевский часто использует глумливые и эксцентричные формы поведения, оспаривая чужое нравственное превосходство, а также пользуется ими для доказательства своей правоты и невиновности, сталкиваясь с  критикой или осуждением его (ЭИИ, Достоевского) поступков,  – смеётся, кривляется, злобно и нагло передёргивает слова оппонента, стараясь унизить его в глазах окружающих. Как ЭГО-творческий сердцеед (иррационал-объективист по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив) ЭИИ, Достоевский предпринимает довольно наглые и беззастенчивые попытки добиться расположения интересующего его человека, для чего ведёт откровенно безнравственную игру, маскируя её под наивную и по-детски бесхитростную привязчивость, назойливо предупреждая желания объекта своего внимания и захватывая его такой мощной хваткой, расцепить которую  впоследствии мало кому удаётся, возмущённо оспаривая и глумливо (как ЭГО-творческий эксцентрик) высмеивая возражения или осуждение тех, кто пытается помешать его действиям.  Зависть к чужим успехам и сравнение их не в свою пользу делает ЭИИ, Достоевского чрезвычайно ревнивым, заставляя его терроризировать ближайшее окружение (главным образом – ближайшего партнёра) бесконечными упрёками, вздорными подозрениями и незаслуженными обвинениями, сопровождаемыми длинными и нудными нравоучениями и жалобами на дурное (обидное, несправедливое, недостаточно почтительное, недостаточно внимательное и откровенно недоброжелательное) обращение с ним (ЭИИ, Достоевским) со стороны окружающих. Как ЭГО-творческий прожектёр (рассудительный иррационал по его ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), аристократической негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности), ЭИИ, Достоевский в любой этической инициативе, навязывающей конфликтующим сторонам примирение,  напрочь исключает опыт прошлых ошибок, выступая убеждённым врагом злопамятности – и потому, что, как и все деклатимы, он наделён «короткопамятливой», рассчитанной на близкие отношения во времени, негативистской интуицией времени (+БИ8эии), пугающей его своими мрачными прогнозами и пробуждающей всевозможные мистические страхи, которые он (несмотря на то, что этот аспект, как и все иррациональные аспекты в деклатимной модели, находится в области заниженных ожиданий),  суеверно «отгоняя» от себя ложным их отрицанием, тем не менее «из благих побуждений» навязывает окружающим, и потому, что его призывы, принуждающие обиженного человека к беспредельной терпимости и всепрощению: «Прости, забудь, отпусти обиду, дай человеку ещё один шанс измениться к лучшему!» – открывают для ЭИИ, Достоевского новые возможности для этических манипуляций и принудительного умиротворением обиженного человека, при которых он заставляет его возобновлять отношения с его обидчиком на прежних условиях и предоставлять ему (обидчику) новые и безграничные «кредиты доверия», наивно полагая, что обидчик, убедившись в беспредельной терпимости к нему пострадавшего, будет использовать предоставленный ему шанс  не со злым умыслом, а с добрыми намерениями. И сколько бы злоумышленник ни разочаровывал жертву своего произвола злонамеренными действиями, ЭИИ, Достоевский будет упорно настаивать на его прощении и убеждать жертву снова и снова ему поверить, довериться его воле, подчиниться его насилию, невзирая на причинённый насильником ущерб его здоровью, имуществу, материальному и социальному положению. Делая такие уступки насильнику, ЭИИ, Достоевский и сам становится на его  сторону, начинает ему  (злоумышленнику, насильнику) симпатизировать, сочувствовать, разделять его взгляды и  убеждения и отстаивать его интересы, выискивая недостатки в поведении «недостаточно уступчивой» жертвы, склоняя её к ещё более полному подчинению воли насильника. В социально-политическом плане ЭГО-творческий прожектёр ЭИИ, Достоевский упорно и повсеместно навязывает самые абсурдные проекты удушающей политкорректности в пользу тех социальных «меньшинств», которых он лично и по собственному убеждению считает «несправедливо униженными изгоями общества». Даже если численностью это «меньшинство» многократно превосходит «унижающее» его «большинство», с него, за нанесённые им (этим «большинством») или его предками «обиды», ЭИИ, Достоевским строжайше взыскивается с таким расчётом, чтобы в результате беспредельного множества акций «восстановления справедливости» именно это, ненавистное  и многократно обвиняемое ЭИИ, Достоевским «большинство» стало всесторонне притесняемым, лишённым общественной поддержки (и в частности, поддержки ЭИИ, Достоевского) «меньшинством» и в процессе тотальной травли естественным путём самоустранилось – прекратило своё существование. Об уничтожении такого «меньшинства» последовательный и верный своим прежним убеждениям ЭИИ, Достоевский  (вопреки своему принципу: «Иди к обиженным, иди к униженным») сожалеть не будет, а твёрдо перейдёт на сторону тех, кто сильней и опасней, призывая общественность примиряться с ними, смиряться с их опасностью, терпеть их бесчинства и произвол, умиротворять, оказывать им моральную поддержку и (в крайнем случае) перевоспитывать самыми мирными и щадящими средствами – «учить их добру» в иллюзорной (а чаще лживой, притворной) надежде на то, что жажда добра и справедливости когда-нибудь пробудит в преступниках голос совести и заставит их измениться в лучшую сторону.

ПФ-3.

По психологическим признакам нормативно-ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. логик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её волевой сенсорикой); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

******************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки».

*ЭИИ,  Достоевский как нормативно-ролевой автократ.

Защищая интересы своей ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей) этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства и реализуя её цели, ЭИИ, Достоевский утверждает своё мнимое нравственное превосходство посредством своей контактной, нормативно-ролевой функции и соответствующего ей нормативно ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ, «скользя» по шкале её ранговых уровней, опускаясь или поднимаясь относительно соконтактника, определяя ему место на этой иерархической шкале, разыгрывая соответствующие, удобные ему (ЭИИ, Достоевскому) роли. При первом контакте с незнакомым ему человеком, ЭИИ, Достоевский разыгрывает унизительную для него роль «услужливо-предупредительного подхалима», стремясь поскорее втереться в доверие к новому знакомому и удружить ему какой-нибудь услугой, задабривая его своим расположением, исходя всё из того же подкупающего своей щедростью принципа его этической ЭГО-программы: «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», поскольку «Какой мерой мерите, такой и  вам будут мерить». Его контактная, нормативно-ролевая функция при этом работает «функцией-разведчиком» и «функцией-дипломатом», а соответствующий ей нормативно-ролевой аспект иерархической логики соотношений, подбирает подходящую для этого роль опускающегося на нижнюю ступень иерархии «угодливого подлипалы», который в пояс кланяется каждому новому человеку, представляясь его «слугой покорным», и заглядывает ему в глаза «в них знак его читая воли», навязывает всевозможные услуги, предупреждая его желания, чтобы быстрее сориентироваться в его вкусах и потребностях. После того, как «разведка» заканчивается, ЭИИ, Достоевский определяет для нового знакомого место на иерархической шкале своих этический отношений, чтобы решить, как к нему относиться – как к «старшему по званию», которому необходимо угождать, унижаться перед ним и подчиняться (+БЛ3эии↓→+БЭ1эии↓), или как к «младшему по званию», от которого необходимо требовать подчинения (+БЛ3эии↑→+БЭ1эии↑).  

 

Общаясь с «младшим по званию» и определяя ему место «подчинённого» по иерархической шкале своих отношений, ЭИИ, Достоевский, со свойственным ему нормативно-ролевым энтузиазмом (проявляя себя нормативно-ролевым энтузиастом и нормативно-ролевым педантом по своему  нормативно-ролевому аспекту иерархической логики соотношений), берётся за «перевоспитание» своего нового «подчинённого» – становится всё более жёстким, упрямым и требовательным по отношению к нему и прививает ему «уважение к старшим» (по рангу, возрасту, званию), защищая своё мнимое ранговое превосходство и всё более подавляя его и увеличивая этим ранговый разрыв между ним и собой. Сковывая его всё более жёсткими запретами и ограничениями, контролируя их исполнение и требуя их неукоснительного соблюдения, ЭИИ, Достоевский переходит на более высокую ступень иерархического диктата, проявляя себя нормативно-ролевым автократом по своему  нормативно-ролевому аспекту иерархической логики соотношений, подкрепляя навязанным им соконтактнику мнимым ранговым превосходством (+БЛ3эии↑) мнимое моральное превосходство своей ЭГО-программы (+БЛ3эии↑→+БЭ1эии↑), не замечая при этом, что он уже отступает от моральных норм свой самоуправной заносчивостью и противоправным диктатом.

 

А как нормативно-ролевой энтузиаст (решительный рационал по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ), ЭИИ, Достоевский разовьёт невероятную активность, распространяя свои убеждения и охватывая ими широчайшие круги общественности. И горе им, «не толерантным», если они посмеют не разделить мнения (или идеологии)   ЭИИ, Достоевского и уклониться от навязываемой им «общественной миссии», которая может начаться с данного ЭИИ, Достоевским незначительного общественного поручения, выполняемого бесконечно часто и  многократно, разрастись до «широкого жизненного пути» и стать «делом всей жизни» новоявленного «миссионера» с подачи всё того же нормативно-ролевого энтузиаста, ЭИИ, Достоевского. Как нормативно-ролевой автократ (+БЛ3эии), ЭИИ, Достоевский применяет самые жестокие и деспотичные дисциплинарные меры ко всем противникам его идеологических позиций, считая своим долгом позаботится о том, чтобы все (с его точки зрения) «не толерантные» (недостаточно терпимые к изгоям общества) в кратчайший срок стали объектами общественной травли, потеряли работу, уважение и доверие коллег, чтобы лишены были элементарных гражданских прав, дарованных им конституцией. Ужесточать эти деспотичные меры ЭИИ, Достоевский как нормативно-ролевой педант (рационал-субъективист по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ) может до бесконечности, проявляя при этом навязчивую настырность, непреклонную требовательность, назойливую мелочность, неимоверное упрямство и жестокость. Ложь во спасение репутации (собственного морального и рангового превосходства)  с последующим переносом своей вины на чужую голову – распространённый коммуникативный приём ЭИИ, Достоевского, не желающего признаваться в своих неблаговидных поступках.

ПФ-4.

По психологическим признакам проблематичного аспекта волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив:

1. экстраверт; 2. сенсорик; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её логикой соотношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист), 

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: бета-квадровый комплекс «шестёрки».

*ЭИИ, Достоевский как проблематичный завоеватель.

Отвечающий за материальные  ценности аспект волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив является антагонистом ЭГО-программной этики нравственных преимуществ ЭИИ, Достоевского, а потому оказывается наименее приоритетным аспектом в системе его представлений и ценностей  – его зоной страха и точкой наименьшего сопротивления. Всё в этом аспекте осуждается ЭИИ, Достоевским с позиций его ЭГО-программной этики нравственного превосходства:

• и беспощадная, агрессивность деспотичной, злой воли,
• и беспредельная жестокость по отношению к непокорным и слабым
• и  тотальное подавление воли  к сопротивлению
• и  насильственное ущемление их прав и возможностей,
• стремление всех сделать бесправными, подчинить и поставить на колени, сея разрушение и причиняя зло.

Единственную возможность примирить этот проблематичный в структуре его психотипа аспект волевой сенсорики с собственной высокоморальной ЭГО-программой ЭИИ, Достоевский видит в том, чтобы все эти насильственные средства направить на борьбу за «благое дело» – на позитивное и высокогуманное преобразование общества, радея о предоставлении приоритетных социальных прав всем «обиженным и униженным» изгоям общества, преимущественно, –  отягощённым социальными и политическими преступлениями отщепенцам, – о них ведь тоже должен кто-нибудь позаботиться, – и эту миссию ЭИИ, Достоевский берёт на себя.  ЭИИ, Достоевскому крайне важно именно силой навязать своё мнимое моральное и этическое превосходство – утвердиться не только в (мнимой) высокой нравственности, но и в силе, подавляющей любое сопротивление «в борьбе за совершение благодеяния».

Осуждая приземлённость материальных предпочтений с позиций своих дельта-квадровых этико-интуитивных приоритетов, ЭИИ, Достоевский лицемерно юродствует, предельно нивелируя материальные ценности в целях  возвышения духовных предпочтений под лозунгом «Материя – ничто, духовность – всё!», насильственно исключая из системы отношений подчинённых ему людей всё материальное и заставляя их отрекаться от всего «приземлённого», «земного» с целью их «высвобождённого стремления к возвышенному» для их наиболее интенсивного «духовного роста» – по принципу: «оторвался от Земли, взлетел на Небеса ещё при жизни», в связи с чем и лозунг «спешите делать добро», как идеологическую составляющую его ЭГО-приоритетной программы интенсивного духовного роста, спекулятивно представляемую гарантией благоденствия добродетельного человека в загробной жизни, ЭИИ, Достоевский навязывает именно с боем и непременно насильственно, чрезвычайно ревностно, но и крайне ревниво: если человек по собственному побуждению совершает высокоморальный поступок, делает уступку или доброе дело, ЭИИ, Достоевского это мало устраивает – такой поступок он может вообще проигнорировать или  обесценить, а то и осудить, объявив чужую этическую инициативу «вредной», «несправедливой», «обидной» для какого-то  другого человека, а то и для целой группы людей. Тщеславному дельта-аристократу-ЭИИ, Достоевскому непременно нужно руководить чьей-то этической инициативой, преодолевая нежелание и сопротивление человека, которого он (ЭИИ, Достоевский)  считает своим нравственным долгом именно  заставить совершить добрый поступок. К чужим нравственным успехам, к чужой этической инициативе честолюбивый и тщеславный дельта-аристократ ЭИИ, Достоевский относится крайне негативно. Воспринимая её как личную обиду и принимая её себе в упрёк, он постарается её либо вообще не заметить, либо осудить – и именно потому, что она прошла мимо него, без него и не имеет к нему отношения. Именно поэтому,  завистливый к чужим нравственным успехам (в силу дельта-квадрового «комплекса подрезанных крыльев») ЭИИ, Достоевский, соперников по этической инициативе недолюбливает, а иногда и открыто соперничает и конфликтует с ними, отдавая предпочтение людям с глубоко заниженным нравственным статусом (или с полным отсутствием такового), пуская в ход сплетни, дрязги, кляузы, интриги и многие другие омерзительные средства.  «Для борьбы за благое дело любые средства хороши!» – считает проблематичный завоеватель-ЭИИ, Достоевский, и пользуется всеми вышеперечисленными средствами проблематичного для него аспекта волевой сенсорики (-ЧС4эии), представляя свою этическую (социальную и политическую) миссию исключительно «благими делом» – подвигом, совершаемым  во имя высоких нравственных целей.

Всякого,

• кто сопротивляется благим намерениям ЭИИ, Достоевского, 
• кто не одобряет его мер по насильственной  гуманизации общества,
• кто не разделяет его взглядов по «причинению добра» всем, в нём нуждающимся,
• кто осуждает его действия в борьбе за предоставление привилегированных социальных прав изгоям общества,

«безобидный» деспот – агрессивный доброхот-ЭИИ, Достоевский, агрессивно защищая свои иллюзии, готов сурово наказать самыми жестокими и унизительными деспотичными мерами, заставляя широкие общественные массы

• чуть ли не в ногах валяться перед совершившими чудовищные злодеяния преступниками, принимать на себя их вину за их преступления,
• просить у них прощения за их (этих преступников) низкий моральный уровень, толкнувший их на эти злодеяния,
• добиваться для них исключительно привилегированных социальных, гражданских и политических прав,
• всячески им потворствовать в совершении новых преступлений, выговаривая для них особо привилегированные права и заставляя общественность закрывать глаза на их новые преступления,
• представлять их уголовные преступления как «акт справедливой борьбы» за их (этих преступников) социальные и политические права,
• непримиримо бороться с теми,

·         кто оспаривает права преступников совершать эти «акты справедливой борьбы», придавая им «злой умысел»,

·         осуждает их за эту их (якобы мнимую) злонамеренность

·         и видит в их действиях уголовное преступление и терроризм, а не борьбу за свои социальные и политические  права. 

И всё это ЭИИ, Достоевский будет делать для достижения ещё более высокого морального превосходства над окружающими, исходя из интересов своей мнимой высоконравственной и высокогуманной ЭГО-программы, одновременно подстраивая под её цели все функции ментального уровня своего психотипа: 

ПФ-3 – нормативно-ролевая авторитарная логика соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – его деклатимная логика системных и ранговых  преимуществ будет с автократичной жёсткостью навязывать своё ранговое превосходство, требуя беспрекословного подчинения от всех оспаривающих его мнение и сопротивляющихся его воле, одновременно с этим она будет искажать логические соотношения, размывая и меняя местами правовые понятия «социальности» и «асоциальности» (законности и незаконности) в действиях «высокогуманных правозащитников», позволяя им представлять террористические действия и акты вандализма их подопечных «актами справедливой политической борьбы». ПФ-2 – ЭГО-творческая, деклатимная, аристократическая и упрямая  интуиция мнимо-ральных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ, Достоевского будет изыскивать альтернативные возможности переводить общественное обвинение «с больной головы на здоровую» – отводить обвинение от преступников и их правозащитников и переносить его на законопослушных членов общества, обвиняя каждого из них 

• в «эгоизме» и в «индивидуализме»,
• в нежелании заступиться за отягощённых социальными и политическими преступлениями изгоев общества,
• в нежелании принять на себя их  вину (частично или полностью),
• в нежелании оказать им правовую, моральную и материальную поддержку,
• в нежелании преклонить перед ними колено и поклониться им до земли, прося прощения за все, причинённые им законом и обществом, страдания и неприятности.

Как проблематичный завоеватель (проблематичный диктатор) ЭИИ, Достоевский, навязывает культ сверхделикатных, супергармоничных отношений и,  также, как и его конфликтёр-СЛЭ, Жуков (-ЧС1слэ),  устанавливая деспотичный запрет на своеволие – требование «Не своевольничай!» (из опасения «как бы чего не вышло», «как бы хуже не было») и навязывая его тем, кого подчиняет себе или считает своим подчинённым, одновременно устанавливая для них запрет и на не санкционированную им деловую инициативу. При этом сам ЭИИ, Достоевский как проблематичный волокита (иррационал-субъективист по своему проблематичному аспекту волевой сенсорики  (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский будет искать защиты и покровительства у каждого, кто готов будет лично за него заступиться, предложить ему свою помощь в его благом деле, взять его «под своё крыло» и оградить от житейских бурь и политических катаклизмов надёжной «крышей», под которой ЭИИ, Достоевский будет чувствовать себя легко и раскованно, постепенно становясь этическим наставником своего  покровителя, которого он будет рассматривать как очередного  партнёра-донора, воздавая ему «полезными нравоучениями» (постепенно переходящими в упрёки) в благодарность за его заботу. Как проблематичный фаталист (решительный иррационал по его проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский будет работать на свою высокоморальную ЭГО-программу и её защиту (и перестраховку) всевозможными методами фатального запугивания, выстраивая в своих нравоучениях причинно-следственные связи таким образом, чтобы провинившийся понимал причину возможного (или уже обрушившегося на него) удара судьбы как наказание за его недостаточно высокоморальное поведение. Методикой фатальных запугиваний как наиболее агрессивной формой психологического террора ЭИИ, Достоевский добивается более эффективных результатов воздействия на «провинившихся», чем если бы действовал прямым волевым давлением, что опять же позволяет ему говорить о возможностях этического перевоспитания человека «без физического воздействия на него».

ПФ-5.

По психологическим признакам суггестивного аспекта деловой логики (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, демократичной, позитивистской  логики деловых нормативов и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2. логик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией времени); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук».

*ЭИИ, Достоевский как суггестивный инноватор.

По своей суггестивной деловой логике (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив ЭИИ, Достоевский набирает все те навыки, изучает все те методики, осваивает все те, самые гуманные и востребованные профессии, которые бы не только приносили пользу обществу, но и несли в его  мир добро. И не только несли, но ещё и создавали своего рода «круговорот добра в природе», – чтобы им за их добрые побуждения и гуманные профессиональные услуги платили добром – признательностью, уважением и всевозможными материальными благами, подтверждающими и выражающими эти чувства. А поскольку путь освоения гуманных профессий – врача и учителя – бывает многотруден и долог, а вознаграждение за самоотверженный труд редко соответствует затратам времени и сил, ЭИИ, Достоевский, как это свойственно деклатимам с их короткими пространственно-временными отношениями, идёт к своей цели напрямую – напрямую учит и учится добру, создавая соответствующие методики гуманных отношений в группах и перенося их (со ссылкой на разработавшие их авторитетные научные источники) на широкие общественные массы, заставляя в добровольно-принудительном порядке их принимать, вводить в качестве психологических тренингов и нормативно-ролевых отношений и практик для оздоровления психологического климата в обществе и в коллективе, делая основной упор на исключительно доверительных и предупредительно добрых отношениях и навязывая эту форму отношений как норму общественного поведения, при которой суровому общественному порицанию подвергается всякий, скрывающий свои чувства и мысли, человек, избегающий назойливых доброхотов, отбивающийся от их «добрых услуг». Считая себя «проводником и организатором добрых услуг», ЭИИ, Достоевский делает на посредничестве неплохой бизнес, при этом качество «добрых услуг» может быть каким угодно, вплоть до самого безнравственного, но если человека «ломает» и ему необходимо безотлагательно получить желаемое, разве может человеколюбивый ЭИИ, Достоевский проигнорировать его запрос? Нет, конечно, – доставит в лучшем виде всё, что требуется, в пределах допустимого законом, разумеется. А вот законы ради наиболее полного удовлетворения потребностей людей не мешало бы и смягчить, и этим тоже занимается ЭИИ, Достоевский, оказываясь в первых рядах тех общественных сил, которые выступают инициаторами таких послаблений, проводя их через «Окна Овертона» и постепенно заставляя общество смириться с их легализацией.

Как суггестивный инновационный технолог (по его суггестивному и наивно-инфантильному аспекту деловой логики  (-ЧЛ5эии) – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив), ЭИИ Достоевский верит в позитивное действие технологических новшеств и деловых рекомендаций собственного изобретения, подаваемых им с «благими намерениями». При этом он действие этих рекомендаций на себе не испытывает, результата совокупности средств, которые он рекомендует, ЭИИ, Достоевский не знает и не собирается узнавать, поскольку может почти сразу забыть, что такое он порекомендовал, но будет помнить, что рекомендовал «новшество» из благих намерений, а, значит, ничего, кроме добра и пользы его рекомендация не принесёт. Тот, кто решит воспользоваться его сиюминутным  «изобретением», может, испытав его на себе или своих близких, вообще потерять веру в добро и в добрых людей, не понимая, как так можно – с сияющей, доброй улыбкой, с восторженным блеском в глазах, в самообольщение созиданием «доброго дела» – рекомендовать такое, после чего объект рекомендованных им «технологических инноваций» можно либо сразу на помойку  выбрасывать (если это неодушевлённый предмет), либо сразу же «911» вызывать, чтоб его ещё успеть спасти можно было. Но прежде всего – не нужно забывать, что аспект деловой логики у ЭИИ, Достоевского – слабый (точка абсолютной слабости), «слепой» и инфантильный, – необычайно доверчивый и неразборчивый в средствах, а главное –  суггестивный, – он сам в свою рекомендацию слепо верит, поэтому ему с лёгкостью удаётся убеждать и других. Он – как ребёнок, который угощая пирожками, слепленными из сырого песка, глубочайше уверен в том, что то, что он рекомендует – это полезно и вкусно, поскольку предлагается с благими намерениями, а, значит, и принести зло не может, хотя реальные свойства его «инновационного средства» находятся далеко за пределами  его слепой иллюзорности, а именно – в области завышенных ожиданий, расположенной у деклатимов в информационном поле этических и логических аспектов, к которым относится и аспект деловой логики. Этим объясняется и восторженный блеск в глазах, и сияющая радостью и добром улыбка ЭИИ, Достоевского, на ходу придумывающего самые абсурдные рекомендации и щедро раздаривающего их максимальному количеству людей в слепой уверенности, что ничего, кроме добра, они людям не принесут. логики  (-ЧЛ5эии) –  инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив).

 Как суггестивный моралист  (рационал-объективист по его суггестивному (мобильному и наивно-инфантильному) аспекту деловой логики  (-ЧЛ5эии) – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский  будет ратовать за  взаимный альтруизм, за бескорыстную деловую помощь, поучая: «Ты сделаешь для людей доброе дело, они тебе за добро добром ответят», активно навязывая (как суггестивный энтузиаст – решительный рационал по своему суггестивному (мобильному и наивно-инфантильному) аспекту деловой логики (-ЧЛ5эии)   – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив) альтруистическую взаимопомощь с глубокой верой в свою правоту и предполагая таким образом осчастливить общество, создав бесконфликтные условия взаимного сотрудничества для всех (не исключая и того, что за каждую добрую услугу будет ответно заплачено сторицей, что приведёт к «конкурсу» (и аукциону, и к «лохотрону») взаимных добрых  услуг,  который расширит поле возможностей для добрых дел и сделает более интенсивным «круговорот добра в природе», в результате чего все будут счастливы).  

ПФ-6.

По психологическим признакам активационного аспекта сенсорики  ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной (координироющей), негативистской, стратегической, демократичной сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. сенсорик; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой эмоций); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. субъективист;  15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**********************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта».

*СЭЭ, Достоевский как активационный гедонист.

Наивно-инфантильный, инертный (в силу своего расположения в модели в инертном блоке на инфантильном уровне СУПЕРИД) активационный аспект сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, негативистской  сенсорики близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, присвоения, внедрения, проникновения и поглощения позволяет ЭИИ, Достоевскому пожинать плоды своих добрых услуг или, как минимум, претендовать на них, ожидая ответной благодарности (и материального вознаграждения) за сделанное им доброе дело. ЭГО-программный аспект этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной аристократической и стратегической этики мнимого нравственного превосходства – довольно  прагматичен, как и все аспекты, доминирующие в 3-й и 4-й квадрах – квадрах объективистов.  А поскольку разыгрывать роль альтруиста с позиций своей прагматичной ЭГО-программы ЭИИ, Достоевскому морально неудобно, как неудобно и напоминать об ответной благодарности эквивалентным материальным  вознаграждением, ЭИИ, Достоевскому, со свойственными ему близкими пространственными отношениями,  удобнее организовать круговой обмен добром и добрыми услугами в близком кругу, постепенно расширяя его за счёт новых участников и их поступлений – щедрых  благотворительных вкладов, посредством которых они поддерживают наивно-инфантильный (в силу инфантильности активационного аспекта сенсорики ощущений), утопический по самой своей сути «круговорот добра в природе и в обществе» – в постепенно расширяющихся кругах новообращённых доброхотов, где каждый, благодаря разработанному активационным гедонистом (+БС6эии) ЭИИ, Достоевским взаимовыгодному и высокоморальному кодексу отношений, будучи обеспечен всем необходимым в бытовом отношении, безраздельно пользуется предупредительной заботой, любовью, дружбой и лаской окружающих. Как активационный прожектёр (рассуждающий иррационал по своему активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений) ЭИИ, Достоевский активизируется возможностью внедрения и распространения различных благотворительных проектов по удовлетворению насущных потребностей широчайших кругов населения, добровольно-принудительно проводя их на всех уровнях социальной системы

• и методом (добровольно-принудительно) обмена (нужными и ненужными) вещами среди малоимущих слоёв населения,
• и посредством учреждения благотворительных обществ и широчайшего их распространения среди состоятельных (по их мнению) людей,
• учреждая их и на правительственном уровне в законодательном порядке, по принципу «богатые должны делиться с бедными».

Как активационный  волокита (иррационал-субъективист по его активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений), ЭИИ, Достоевский пребывает постоянном поиске «новой крыши» – щедрых попечителей-благодетелей, финансирующих новые благотворительные проекты.

ПФ-7.

По психологическим признакам наблюдательного аспекта этики эмоций (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2. этик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её сенсорикой ощущений); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

**************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: альфа-квадровый «комплекс зажатого рта».

*ЭИИ, Достоевский как наблюдательный балагур.

И первое условие, которое поставит своим сподвижникам ЭИИ, Достоевский – это готовность к жертвенной эмоциональной самоотдаче во имя идеалов добра, во имя мира во всём мире, торжества высшей гуманности и справедливости.  За соблюдением этого требования следит наблюдательный аспект этики эмоций ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной, демократичной, субъективистской, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, который нередко выражается у ЭИИ, Достоевского в частой и противоречивой смене этических приоритетов –  то, что должно было бы вызывать сострадание, сегодня будет полностью проигнорировано, то что вчера у него вызывало восторг и восхищение, сегодня им как наблюдательным балагуром-насмешником (-ЧЭ7эии) на фоне смены доминирующих в обществе настроений  может быть цинично и грубо осмеяно. На фоне такой смены эмоциональных приоритетов, посредством которой ЭИИ, Достоевский утверждает своё социальное  превосходство, его призывы сострадать  «униженным и оскорблённым» звучат не всегда убедительно, но объясняются его стремлением отстаивать своё нравственное превосходство, игнорируя его существенные отклонения от нравственных нормативов, следствием которых и оказывается поддержка аморальных и противозаконных действий, совершаемых «униженными и оскорблёнными» «бойцами за социальную справедливость», и принимающая (в силу этой противоречивости) самые абсурдные формы безрассудного самопожертвования, которые ЭИИ, Достоевский как наблюдательный педант (рационал-субъективист по своему наблюдательному аспекту этики эмоций     (-ЧЭ7эии) – упрямой, деклатимной, инволюционной, демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив) упрямо отстаивает, требуя безоговорочного подчинения его воле, проявляя себя наблюдательным перестраховщиком (рассуждающим рационалом по его наблюдательному аспекту этики эмоций     (-ЧЭ7эии) – упрямой, деклатимной,  демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив) в каждом конкретном случае отступления от заданного им направления общественной поддержки, что представляется ему крайне опасным. 

ПФ-8.

По психологическим признакам демонстративного аспекта интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени (интуиции мрачных прогнозов и ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. интуит; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её деловой логикой); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД ( иррационал-объективист),

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

*******************************

Квадровый комплекс информационного аспекта: гамма-квадровый «комплекс связанных рук».

*ЭИИ, Достоевский как демонстративный скептик-агностик.

Аспект демонстративной интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей),  негативистской, демократичной интуиции близких отношений во времени – интуиции мрачных прогнозов и близких перемен к худшему заставляет ЭИИ, Достоевского жить по принципу: «время – деньги», а деньги – это возможность обеспечить достатком огромное количество людей и изменить мир к лучшему. ЭИИ, Достоевский торопится изменять мир к лучшему и торопится пополнять благосостояние своих друзей, единомышленников и подопечных новыми материальными вкладами из организованных им благотворительных фондов, проявляя при этом исключительную расторопность и активность, заваливая множеством ненужных вещей своих подопечных, одаривая их профессиональными услугами знакомых специалистов и пополняя за счёт их щедрых пожертвований фондовые накопления, призванные обеспечить бесперебойный «круговорот добра в природе и в социуме», охватив им в максимально короткие сроки максимально широкие массы  новых участников.

Как демонстративный агностик (+БИ8эии), ЭИИ, Достоевский будет упрямо отрицать любую, даже самую распространённую и очевидную информацию, если  она не соответствует его планам и убеждениям. Как демонстративный сердцеед  (иррационал-объективист по своему демонстративному аспекту интуиции времени (+БИ8эии) –  упрямой деклатимной,  негативистской, близких отношений во времени – интуиции близких перемен к худшему),  ЭИИ, Достоевский резко и навязчиво сокращает дистанцию с интересующим его  человеком, постепенно повышая свои требования и ужесточая диктат. Для проверки прочности привязанности к нему партнёра может периодически менять отношение к нему в худшую сторону, после чего опять становится благожелательным и навязчивым.  В основном, старается быть милым и обходительным со всеми, кого пытается привлечь к себе или к своим благотворительным проектам, заинтересовывая их  своей демонстративной благообразностью («ангел во плоти» – не иначе) и «влюбляя» в себя «загадочной интересностью». Если потенциальные благодетели не спешат последовать его советам, если его советами пренебрегают или их оспаривают, ЭИИ, Достоевский с демонстративным презрением отталкивает их от себя и на их отказ участвовать в благотворительном проекте отвечает откровенной враждебностью. Как демонстративный фаталист (решительный иррационал по его демонстративному аспекту интуиции времени (+БИ8эии) –  деклатимной,  негативистской, интуиции близких отношений во времени – интуиции близких перемен к худшему), ЭИИ, Достоевский не упускает случая продемонстрировать мнимую причинно-следственную связь между его «добрыми делами» и сопутствующими им успехами, представляя её как  поощрение Свыше. Тому, кто не внушается этими доказательствами его «избранности»,  может предрекать всё самое худшее, ссылаясь на вымышленные примеры, свидетелем которым он будто бы сам был.

III. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский.  Взаимодействие в диаде по уровням и психическим функциям информационных моделей, их информационным аспектам и соответствующим им фрактальным моделям.    

III-1. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по аналитическим функциям ментального уровня, по аспектам логики соотношений – ЭГО-программному (ЭГО-аналитическому) аспекту ЛСИ, Максима (+БЛ1лси) и нормативно-ролевому (СУПЕРЭГО-аналитическому) аспекту ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии); и по аспекту этики отношений – ЭГО-программному (ЭГО-аналитическому) аспекту ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) и нормативно-ролевому (СУПЕРЭГО-аналитическому) аспекту ЛСИ, Максима (+БЭ3лси).

Как и в любых однополярных ИТО, в ИТО суперэго  отсутствует взаимное притяжение партнёров из-за отсутствия дополнения по обеспечивающим это притяжение дуализирующим признакам квестимности – деклатимности. В этой диаде оба партнёра – деклатимы, их информационные модели составляют тождественные аспекты, которые, воздействуя с сильных позиций наружных уровней ЭГО и ИД,  подавляют и вытесняют из информационного поля аналогичные тождественные аспекты партнёра, расположенные на слабых позициях серединных уровней СУПЕРЭГО и СУПЕРИД.

По своим интровертным (эволюционным, координирующим)  аспектам уверенные в своей правоте деклатимы сами определяют для себя и для других  меру соотношений, подчиняя ей окружающих – распределяют, координируют

• меру благ и меру лишений,
• меру прав и меру бесправия,
• меру претензий и меру поощрений,
• меру милостей и меру немилостей,
• меру прощения и меру наказания,
• меру принуждения и меру уступок,
• меру поддержки и меру отчуждения.

Каждый из них по любому интровертному аспекту представляет себя верховным судьёй и настаивает на своём решении  жёстко и безоговорочно.

По своим экастравертным (инволюционным, корректирующим) аспектам уверенные в своей правоте деклатимы сами определяют для себя и для других меру коррекции свойств и качеств объектов, необходимую им для удобной интровертной координации, призывая окружающих измениться по тем или иным качествам в ту или другую сторону. 

Каждый из деклатимов по любому экстравертному аспекту представляет себя специалистом высшей категории и на своих критических оценках, мерах и методах исправления настаивает жёстко и безоговорочно, по своему усмотрению решая, кого, за что и какому воздействию подвергать, считая, что он лучше всех «знает, как надо».

Как и в любых однополярных ИТО, во всех деклатимных диадах, партнёры-деклатимы, в борьбе за доминирование и право контроля, угнетают друг друга придирками при взаимной и попеременной коррекции по экстравертным корректирующим (инволюционным) аспектам и подавляют взаимным жестоким координационным прессингом по интровертным координирующим (эволюционным) аспектам, направляя его со своих сильных и преимущественных позиций на слабые, незащищённые позиции партнёра.

Проблемы усугубляются и вследствие отсутствия у партнёров дополнения по индивидуальным  признакам экстраверсии – интроверсии (в данной диаде оба партнёра – интроверты), и по индивидуальному признаку статики – динамики (в этой диаде оба партнёра – статики), что затрудняет их взаимодействие на ментальном и витальном уровнях их информационных моделей.

В ИТО суперэго партнёры дополняют друг друга по 3-м из 4-х признаков базиса Юнга: по логике – этике, сенсорике – интуиции, рациональности – иррациональности.

Как и во всех диадах ИТО суперэго, в этой диаде отсутствует дополнение по диадным признакам:

• беспечности – предусмотрительности (ЛСИ, Максим – беспечный по своей ЭГО-программе, ЭИИ, Достоевский – предусмотрительный).
• упрямства – уступчивости (ЛСИ, Максим – упрямый по своей ЭГО-программе, ЭИИ, Достоевский – уступчивый).

Как и во всех диадах ИТО суперэго, в этой диаде отсутствует дополнение и по двум из трёх квадровых признаков:

• решительности – рассудительности (ЛСИ, Максим – решительный по аспектам ЭГО-блока, ЭИИ, Достоевский  – рассудительный),
• субъективизма – объективизма (ЛСИ, Максим – субъективист по аспектам ЭГО-блока, ЭИИ, Достоевский – объективист). 

Как и во всех диадах ИТО суперэго, партнёры дополняют друг друга только по квадровому признаку демократизма – аристократизма: оба партнёра этой диады – аристократы.

На начальном этапе отношений  (на далёкой дистанции) партнёры вызывают друг у друга симпатии и интерес, более того, – именно в ИТО суперэго каждый из них видит в другом идеального партнёра – наиболее подходящего из всех возможных (просто предел мечтаний!). Сравнительно благополучному сближению партнёров на первых порах способствует и адекватность их взаимодействия по диадным признакам: 

• эволюции – инволюции (в этой диаде оба партнёра – эволюторы по своим интровертным ЭГО-программам и привлекают друг друга располагающим, тактичным и деликатным отношением),
• рациональности – иррациональности (в этой диаде оба партнёра –рационалы по своим ЭГО-программам, что и позволяет им адекватно взаимодействовать на первых порах).

Проблемы неизбежно возникают, когда каждый из партнёров начинает навязывать другому приоритеты своего ТИМа, своей дуальной диады и квадры (ТИМные, диадные и квадровые приоритеты), которые из-за квадровых антагонизмов (следствие несовместимости по двум из трёх ортогональных и антагонистичных квадровых признаков) вступают в антагонистическое противоречие и противоборство по мере сокращения дистанции. Каждый из партнёров вместо ожидаемого понимания и согласия сталкивается с враждебным непониманием партнёра и совершенно возмутительными (с точки зрения партнёра-оппонента) возражениями, доводы которых кажутся совершенно абсурдными. У каждого из них складывается впечатление, что партнёр просто издевается над ним, и каждый начинает отвечать ударом на удар в надежде его переубедить и доказать свою правоту, как если бы на месте партнёра-суперэго был внушаемый его доводами партнёр-дуал.

Так в соответствии со схемой ИТО суперэго, корректирующей в процессе взаимодействия схемы дуальных ИТО, на которые ориентированы партнёры, ЭГО-программный аспект логики соотношений ЛСИ, Максима (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической (иерархической), тактической, позитивистской  логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, ориентированный на оказание помощи слабому и инфантильному, но манипулятивному суггестивному аспекту квестимной негативистской корректирующей логики соотношений его дуала-ЭИЭ, Гамлета, в этой диаде, стремясь к полярному воссоединению с родственным, логически податливым, суггестивным аспектом своего дуала, наталкивается на деклатимное сопротивление и логическую неподатливость тождественного, нормативно-ролевого аспекта деклатимной логики соотношений своего суперэго-партнёра-ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – иерархической), тактической, позитивистской  логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства. Стараясь преодолеть это сопротивление, ЛСИ, Максим, усиливает своё ЭГО-программное давление на него, а вместе с ним усиливает и своё деклатимное притеснение нормативно-ролевого аспекта деклатимной логики соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ1лси↑→+БЛ3эии↓), ориентированного на поддержку и негативистскую логическую коррекцию со стороны наблюдательного аспекта квестимной корректирующей негативистской логики соотношений своего дуала-ЛСЭ, Штирлица, которому ЭГО-программный аспект деклатимной координирующей позитивистской логики соотношений ЛСИ, Максима полностью противоположен

*и по качеству информации этих логических аспектов (вследствие противоположно полярных, дихотомийных различий наборов признаковых составляющих, программирующих эти аспекты),

*и по противоположному функциональному расположению этих аспектов в моделях ЛСЭ, Штирлица и ЛСИ, Максима,

*и по системам приоритетов их психотипов, подчинённым диадным и квадровым признакам их ЭГО-программ.

При взаимодействии по аналитическим функциям ментального блока партнёры-деклатимы в этой диаде в борьбе за доминирование прессуют друг друга координирующими поправками и замечаниями  по интровертным координирующим аспектам. При этом первым права на доминирование заявляет упрямый (по своей ЭГО-программе) и решительный ЛСИ, Максим, предъявляя под видом навязанной им «борьбы за разумный порядок» всё более жёсткие требования к ЭИИ, Достоевскому по своему ЭГО-программному аспекту логики соотношений (+БЛ1лси↑→+БЛ3эии↓), всё более ограничивая его в правах и возможностях, самоуправно контролируя  соблюдение навязанных им условий и ставя этим контролем своего партнёра в подчинённое положение, которое за ним и закрепляет. 

Сильный, инертный ЭГО-программный аспект деклатимной, координирующей логики соотношений ЛСИ, Максима в силу своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов,  попадает у него в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЛСИ, Максиму с уверенностью в своём успехе

* внедряться в любую удобную ему систему, считая её своей и защищая её как свою,

*отстаивать интересы своей системы, подчиняя им всех её членов,

*самоуправно претендовать на распределение прав и обязанностей в своей системе, выстраивая её как иерархию

*самоуправно присваивать себе преимущественные права, обязанности и привилегии в системе, претендуя на доминирование в ней,

*жёстко и деспотично защищать присвоенные им преимущественные права, обязанности и привилегии, проявляя себя ЭГО-программным автократом по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, координирующей логики соотношений,

* жёстко и деспотично навязывать свои порядки остальным членам системы, проявляя себя ЭГО-программным педантом по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, координирующей логики соотношений,

* повсеместно ужесточать свои требования и неустанно контролировать их непременное исполнение, проявляя себя ЭГО-программным энтузиастом по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, координирующей логики соотношений.

Доминирование, которое навязывает ЛСИ, Максим по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной логики соотношений (+БЛ1лси), рассматривая их с ЭИИ, Достоевским взаимодействие  как отношения в системе, где всё должно соответствовать субъективным ЭГО-программным представлениям ЛСИ, Максима о разумной целесообразности в иерархическом распределении прав и обязанностей в подчинённой ему системе логически упорядоченных отношений, представляется ЭГО-программному объективисту ЭИИ, Достоевскому, рассматривающему их взаимодействие как отношения в команде, где всё  должно соответствовать установленному в сообществе духовно близких единомышленников (в творческом, трудовом коллективе, в команде, в семье) высоконравственному, этически безупречному порядку, – возмутительным нарушением прав человека на свободное и неконтролируемое распределение прав и возможностей по собственному усмотрению и желанию, которое и отстаивает контактный, нормативно-ролевой аспект логики соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – деклатимной, координирующей позитивистской логики соотношений.

Слабый, мобильный, нормативно-ролевой аспект деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической (иерархической), тактической, позитивистской  логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства – вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому с надеждой на успех и с  мнимой уверенностью в своей правоте

*подбирать наиболее подходящие (скромные и неприхотливые) социальные роли для наиболее быстрого внедрения в удобную и выгодную для него социальную среду,

* внедряться в любую удобную ему систему, считая её своей и защищая её как свою,

*отстаивать интересы своей системы, подчиняя им всех её членов,

*самоуправно претендовать на распределение прав и обязанностей в своей системе, выстраивая её как иерархию,

*самоуправно присваивать себе преимущественные права, обязанности и привилегии в системе, претендуя на доминирование в ней,

*навязывать свои порядки и правила в своей социальной среде, ужесточать свои требования и насаждать свой контроль, проявляя себя  нормативно-ролевым педантом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений.

*защищать присвоенные им преимущественные права, обязанности и привилегии и добиваться единоличного доминирования в своей социальной среде, проявляя себя нормативно-ролевым автократом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений

* активно распространять своё доминирующее влияние в своей социальной среде,  проявляя себя нормативно-ролевым энтузиастом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей иерархической логики соотношений.

Как и в любом ТИМе (психотипе, типе информационного метаболизма), контактный, СУПЕРЭГО-аналитический, нормативно-ролевой аспект отстаивает интересы ЭГО-программы своего ТИМа, помогая ей осуществлять свои цели и решать поставленные задачи. 

Сильный, инертный ЭГО-программный аспект  деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства –  как и все рациональные аспекты у деклатимов, вследствие своего позитивизма попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ему с надеждой на успех, с  мнимой уверенностью в своей правоте

*быстро сокращать дистанцию и добиваться скорейшего расположения своих новых знакомых для последующего этического воздействия на них,

* распределять между новыми знакомыми доказательства своего расположения, поочерёдно оказывая им многообещающие знаки внимания (этическая стратегия),

* поддерживать расположение новых знакомых, обнадёживая их посулами и обещаниями,

* одаривать мнимыми добрыми услугами своих новых знакомых за счёт кого-либо из близкого окружения (этическая стратегия «от ближнего круга – дальнему»),

* обновлять круг знакомств для быстрого расширения альтернативного поля возможностей – альтернативной сферы личного этического  (и всякого другого) влияния), 

* рассуждать о способах завоевания расположения по принципу этического подкупа – «услуга за услугу»,

* пресекать любые сомнения в благонамеренности его поступков и услуг, проявляя себя ЭГО-программным перестраховщиком, по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений,

*утверждать собственное этическое превосходство всякий раз, когда оно кем-то оспаривается, проявляя себя ЭГО-программным моралистом, по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений,

* этически координировать поступки людей, воздействуя на них наставлениями и поучениями, проявляя себя ЭГО-программным нравоучителем, по своему ЭГО-программному аспекту деклатимной, позитивистской, стратегической, координирующей этики отношений. 

ЭГО-программный аспект этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) –деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, ориентированный на оказание помощи слабому и инфантильному, но манипулятивному суггестивному аспекту квестимной негативистской корректирующей этики отношений  его дуала-ЛСЭ, Штирлица, стремясь к полярному воссоединению с родственным, этически податливым, суггестивным аспектом своего дуала, в этой диаде наталкивается на деклатимное сопротивление тождественного, нормативно-ролевого аспекта деклатимной, координирующей, позитивистской этики отношений  его суперэго-партнёра-ЛСИ, Максима. Стараясь преодолеть это сопротивление, ЭИИ, Достоевский усиливает на него своё ЭГО-программное давление  (+БЭ1эии↑→+БЭ3лси↓), а вместе с ним усиливает и своё деклатимное притеснение нормативно-ролевого аспекта деклатимной координирующей, позитивистской этики отношений ЛСИ, Максима, ориентированного на поддержку и негативистскую коррекцию со стороны наблюдательного аспекта квестимной негативистской корректирующей этики отношений его дуала-ЭИЭ, Гамлета, которому ЭГО-программный аспект деклатимной координирующей, позитивистской этики отношений ЭИИ, Достоевского полностью противоположен

*и по качеству информации этих этических аспектов (вследствие противоположно полярных, дихотомийных различий наборов признаковых составляющих, программирующих эти аспекты),

*и по противоположному функциональному расположению этих аспектов в моделях ЭИЭ, Гамлета и ЭИИ, Достоевского,

*и по системам приоритетов их психотипов, подчинённым диадным и квадровым признакам их ЭГО-программ. 

И этим приоритетам никак не соответствует контактный, СУПЕРЭГО-аналитический, нормативно-ролевой аспект деклатимной координирующей, позитивистской этики отношений ЛСИ, Максима (+БЭ3лси) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, отстаивающий интересы ЭГО-программы его ТИМа, помогая ей осуществлять свои задачи и цели. 

Слабый, мобильный нормативно-ролевой аспект деклатимной координирующей позитивистской этики отношений ЛСИ, Максима вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов,  попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ему с уверенностью в своём успехе использовать огромное количество коммуникативных моделей, ролей и масок

* для выявления истинного этического отношения к нему членов его системы,

*для разработки морального кодекса для них и проверки его соблюдения,

*для утверждения своего морального превосходства над членами его системы,

*для проверки высших пределов возлагаемого на них морального долга,

*для проверки их абсолютной честности и открытости по отношению к нему,

*для проверки беспрекословной преданности  и безусловного доверия к нему, 

*для проверки их готовности к самоотверженному служению ему как доминанту системы, 

*для выявления отклонений от заданных им моральных норм и условий,

*для успешной воспитательной работы при отклонениях от заданных этических норм, проявляя себя нормативно-ролевым нравоучителем по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной координирующей позитивистской этики отношений,

* для гарантии своей незаменимости как этического доминанта системы,  проявляя себя нормативно-ролевым перестраховщиком по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной координирующей позитивистской этики отношений,

*для координации этических отношений в системе, проявляя себя нормативно-ролевым моралистом по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной координирующей позитивистской этики отношений. 

Пытаясь подчинить взаимоотношения в диаде интересам ЭГО-программного аспекта своего психотипа, каждый из партнёров отстаивает интересы своих ЭГО-программ, всё более жёстко и агрессивно воздействуя на слабые, контактные, нормативно-ролевые аспекты друг друга – удобные только

• для первого контакта,
• для нормативно-ролевой разведки приоритетов друг друга и
• для нормативно-ролевой дипломатии – для бесконфликтного согласования этих приоритетов на безопасном расстоянии, удобном для бесконфликтного взаимодействия.

По мере сближения партнёров и возрастания их взаимного давления, усиливается и взаимное отторжение одинаковых дихотомийных полюсов деклатимных, интровертных аспектов в их однополярных ИТО суперэго. Возрастает взаимное неприятие всего, навязываемого ими друг другу. Вскрывается и непримиримый антагонизм ЭГО-программных, диадных и квадровых приоритетов партнёров, из-за чего  всё то, что должно быть неподвластно коррекции и изменениям, здесь становится предметом обсуждения и  взаимного сурового осуждения. И каждым из них это осуждение и эта критика воспринимается как осквернение святыни в храме их самых сокровенных чувств и мыслей, без которых они просто не мыслят своего существования.

Они не могут принять приоритетов друг друга, потому что эти чуждые антагонистичные их ЭГО-программам приоритеты ортогональных квадр уничтожают всё то, что для каждого их них свято. Споры разгораются жесточайшие. И в этих спорах каждый из них попеременно впадает в лексический ступор. И прежде всего потому, что в процессе спора всё взаимное давление их ЭГО-программ попадает на тождественные аспекты их слабых, контактных, нормативно-ролевых функций, которые просто не справляются с такой нагрузкой в ИТО суперэго и оказываются не в состоянии ни осмыслить эту информации, ни обработать её, выполнив свою функциональную задачу, ни (тем более!) её озвучить.

И вот по какой причине: как уже было сказано,  все информационные аспекты ТИМа и соответствующие им психические функции подчинены ЭГО-программе ТИМа. И вследствие этого, при переходе информации с ЭГО-приоритетного уровня на антагонистичный ему по информационным аспектам уровень СУПЕРЭГО, должна происходить некоторая корректирующая обработка информации, осуществляющая примирение антагонизмов обоих уровней через информационную подстройку аспектов уровня СУПЕРЭГО под приоритетные требования уровня ЭГО.

И эту задачу в информационной модели выполняет ПФ-3 – гибкая и мобильная, маневренная и манипулятивная  аналитическая функция уровня СУПЕРЭГО, которой как раз и приходится маневрировать между интересами и требованиями приоритетов ЭГО-блока, примиряя с ними и подстраивая под них приоритеты уровня СУПЕРЭГО, делая эту подстройку наиболее органичной и наименее конфликтной и болезненной, становясь при этом:

·                     функцией-координатором (для психологически комфортного распределения информации по блокам),

·                     функцией-корректором (для обработки информации и подгонки информации, удобной для обоих блоков ),

·                     функцией-цензором (для сглаживания антагонизмов информации обоих блоков),

·                     функцией социальной подгонки и подстройки под требования социума, 

·                     функцией нормативно-ролевой социальной ориентации,

·                     функцией-разведчиком (поскольку для примирения антагонизмов ей приходится осваивать новые информационные пространства),

·                     функцией-дипломатом, стоящей на перекрёстке двух уровней ментального блока (ЭГО и СУПЕРЭГО) и примиряющей эти уровни, что заставляет её изыскивать возможности для примирения и быть

·                     функцией-созидателем коммуникативных моделей наиболее благоприятных для сглаживания внутренних (межуровневых) и внешних межличностных антагонизмов,

·                     функцией-драматургом, функцией-актёром и функцией-режиссёром, расписывающей и исполняющей роли  для новых коммуникативных моделей, позволяющих человеку приспособиться к окружающей среде на нормативном уровне.

Вследствие всех вышеперечисленных свойств и задач, СУПЕРЭГО-аналитическая функция ПФ-3 получила в информационной модели название контактной (по Аушре Аугустиновичуте) или нормативно-ролевой функции, примиряющей непримиримое:

·                     и антагонизмы напрямую конфликтующего с ней информационного аспекта ЭГО-творческой функции (ПФ-2),

·                     и антагонизмы ЭГО-приоритетов и СУПЕРЭГО-приоритетов (приоритетов информационных аспектов уровня СУПЕРЭГО),

·                     и межличностные антагонизмы человека с его окружением

·                     и правовые антагонизмы человека с социумом, в котором он зачастую чувствует себя бесправным и ограниченным в возможностях. 

Видимость нормативной подстройки человека под требования социума достигается посредством подборки соответствующих коммуникативных моделей контактной, нормативно-ролевой СУПЕРЭГО-аналитической функции (ПФ-3). С помощью коммуникативных моделей и ролей, ею созданных, снимается и часть ограничений в правах и возможностях – человек убеждённо, «со знанием дела», разыгрывает хорошо обкатанную,  подходящую для данной ситуации роль и достигает желаемого за счёт произведённого этой ролью (или её коммуникативной моделью) эффекта. Успех достигается тем полнее, чем более полно осознаётся необходимость такой, пусть даже нарочитой, неискренней, поверхностной, «дутой», подгонки под требования социума. 

На первых порах, на начальном этапе отношений, на далёкой дистанции эта подгонка антагонизмов по контактным, нормативно-ролевым функциям и аспектам обоих партнёров проходит сравнительно безболезненно: ЛСИ, Максим разыгрывает роль скромного, деликатного человека, очаровывает ЭИИ, Достоевского своей  обходительностью, мудрыми рассуждениями, эрудицией, естественной сдержанностью манер и непритязательностью запросов и требований, благодаря чему довольно быстро добивается его расположения. Процесс общения протекает легко и приятно только до первой этической оплошности ЭГО-программного педанта-ЛСИ, Максима, шокирующего ЭГО-программного моралиста-ЭИИ, Достоевского пугающе циничными высказываниями и резкими оценками каких-либо обыденных явлений, к которым ЭИИ, Достоевский относится вполне терпимо, что крайне раздражает и возмущает ЛСИ, Максима, побуждая его выражать своё негодование в крайне грубой  форме с применением ненормативной лексики.  

Такая резкая смена отношений оказывается непосильной нагрузкой для контактной, нормативно-ролевой, СУПЕРЭГО-аналитической функции ЭИИ, Достоевского, которая, едва оправившись от шока, шлёт тревожный сигнал ЭГО-программной этике отношений ЭИИ, Достоевского, сообщая о том, кем на самом деле оказался ЛСИ, Максим, сняв маску милого и дружелюбного «прекрасного принца»: жестоким и резким хамом, от которого всего можно ожидать. А далее с позиций нормативно-ролевой логики соотношений ЭИИ, Достоевского к его ЭГО-программной этике отношений адресуется вопрос: «Будем и дальше терпеть это чудовище или сразу же дадим ему отставку? А может попробуем его перевоспитать? Сделаем доброе дело, вернём обществу духовно возвышенного, нравственно облагороженного человека, за это он будет нам благодарен!».

Если бы на месте ЭИИ, Достоевского в эту секунду был дуал ЛСИ, Максима этико-интуитивный экстраверт-квестим-ЭИЭ, Гамлет, конфликт легко и быстро бы разрешился – ЭИЭ, Гамлет не стал бы перевоспитывать ЛСИ, Максима –  квестимы вообще сомневаются в возможности перевоспитать человека, а особенно – решительные квестимы бета-квадры, с антагонистичными их ЭГО-приоритетам аспектами квестимной интуиции потенциальных возможностей и квестимной сенсорики ощущений – неизвестно, чем и как перевоспитывать, и к каким результатам это перевоспитание приведёт. Опасаясь ещё больших конфликтов, квестимы (этики-интуиты) бета-квадры действуют  эмоциональным напором, разрушая в отношениях всё то, что их не устраивает. Именно эмоциональным напором, по своей ЭГО-программной квестимной, негативистской, координирующей  этике эмоций ЭИЭ, Гамлет и решил бы проблему со своим дуалом-ЛСИ, Максимом – устроил бы ему хорошую эмоциональную встряску и заставил бы подчиниться установленным нравственным нормам откорректировав отношения по своему наблюдательному аспекту квестимной корректирующей негативистской этике нравственных нормативов и альтернатив, на подчинение которому и нацелен нормативно-ролевой аспект деклатимной этики отношений ЛСИ, Максима (-БЭ7эиэ↑→+БЭ3лси↓).

Но ЭИИ, Достоевский с позиций  своего наблюдательного аспекта деклатимной, позитивистской, корректирующей  этики эмоций на такую мощную эмоциональную атаку  способен не будет. А если и решит сделать замечание  ЛСИ, Максиму по факту его неэтичного поведения, то не для того, чтобы захватить врасплох и подчинить своей воле (как это сделал бы решительный квестим этик-интуит бета-квадры, ЭИЭ, Гамлет), а для того, чтобы (как это свойственно рассуждающему деклатиму этику-интуиту дельта-квадры, ЭИИ, Достоевскому) поговорить и перевоспитать нравоучением. 

Разговор для рассуждающих – это святое! А для рассуждающих деклатимов этиков-интуитов дельта-квадры нравоучение – первейшее средство во всех воспитательных процессах и самый простой и лёгкий способ утвердить своё этическое превосходство над партнёром и навязать ему своё этическое доминирование, как того требует от них их ЭГО-приоритетный аспект деклатимной, позитивистской, координирующей  этики отношений (+БЭ↑) – этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства и их ЭГО-приоритетный дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев» – страх неспособности возвыситься над другими, утвердив своё нравственное превосходство (или превосходство по какому-либо другому из доминирующих в дельта-квадре аспектов). Так что нравоучений ЛСИ, Максиму в любом случае не избежать, тем более, что дельта-интуиты в желании морально возвыситься над партнёром ищут любой повод для нравоучений, а не найдя, – придумывают (в лучших традициях их ЭГО-приоритетного аспекта доминирующей в дельта-квадре деклатимной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИδ↑) – корректирующей, упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, из-за которых этические замечания дельта-интуитов (в том числе и ЭГО-программного нравоучителя и перестраховщика-ЭИИ, Достоевского) выстраиваются на вздорных измышлениях и инсинуациях. И вот эти-то измышления более всего и возмущают ЭГО-прогрммного педанта и ЭГО-прогрммного автократа-ЛСИ, Максима, который хочет быть безусловным авторитетом в своей системе – незыблемым её главой, стоящим выше  критики и осуждения. Таким же непоколебимым и недоступным для критики ЛСИ, Максим стремиться утвердить себя и по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной, позитивистской, координирующей  этики отношений (+БЭ3лси↑), выступая по нему нормативно-ролевым нравоучителем, нормативно-ролевым моралистом и нормативно-ролевым перестраховщиком.

Читать нотации  и измышлять для них повод ЛСИ, Максим и сам умеет, желая утвердить своё нравственное превосходство и этически возвыситься над членами своей системы. Как глава системы  – ЭГО-программный педант и ЭГО-программный автократ  – он сам устанавливает для себя и своих подчинённых законы и  считает себя вправе говорить то, что считает нужным, высказываясь в тех выражениях, которые полностью отвечают его мнению и оценке, и критики по этому поводу категорически не допускает (тем более – со стороны подчиненных, которыми он считает и членов своей системы, и даже случайных соконтактников), исключения делаются только для вышестоящих членов системы – старших по возрасту, званию и рангу. Все остальные – нижестоящие, в том числе и брачный партнёр, если только это не дуал-ЭИЭ, Гамлет не уступающий ЛСИ, Максиму в стремлении к доминированию.

 Инсинуации и притянутые к ним нравоучения ЭИИ, Достоевского уязвляют ЛСИ, Максима по его периферийному дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев» – страху неспособности возвыситься над другими, утвердив своё нравственное превосходство, привнесённому в его модель нормативно-ролевым аспектом доминирующей в дельта-квадре деклатимной  этики отношений, который вследствие своего расположения на невербальном уровне СУПЕРЭГО, у ЛСИ, Максима  слабо и немногословно озвучивается. Но поскольку нравоучения ЭИИ, Достоевского уязвляют ЛСИ, Максима (как мнимого главу системы) и по его ЭГО-программному аспекту деклатимной логики соотношений (+БЛ1лси↓) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической (иерархической), тактической, позитивистской  логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, и по ЭГО-приоритетному бета-квадровому комплексу «шестёрки» –страху унизительного вытеснения в подчинённое положение, в нижние слои иерархии – в рабы и в парии, – что несовместимо со стремлением ЛСИ, Максима к доминированию и присвоенному им себе статусу «главы системы»,  ЛСИ, Максим даёт мощный и многословный вербальный отпор ЭИИ, Достоевскому с позиций хорошо вербализуемого ЭГО-программного аспекта  деклатимной логики соотношений, расположенного в инертном блоке на сильном вербальном уровне ЭГО, что и делает его монологи по этому аспекту такими многословными и продолжительными. У ЭИИ, Достоевского СУПЕРЭГО-аналитический аспект деклатимной логики соотношений (+БЛ3эии) расположен на невербальном уровне СУПЕРЭГО, поэтому он с нормативно-ролевых позиций вербальный отпор ЛСИ, Максиму давать не будет. Но поскольку он тоже чувствует себя уязвлённым по периферийному бета-квадровому комплексу «шестёрки», привнесённому в его модель нормативно-ролевым аспектом доминирующей в бета-квадре деклатимной  логики соотношений и не может смириться с навязываемым ему ЛСИ, Максимом подчинённым положением, он отстаивает своё этическое доминирование с многословно и хорошо озвучиваемых ЭГО-приоритетных позиций своей ЭГО-программной деклатимной этики отношений, требуя от ЛСИ, Максима соблюдения приличий и обрушивая на него нескончаемый поток нудных и утомительных нравоучений, делая их спор крайне напряжённым и продолжительным.

Основная причина спора – квадровые, ортогональные антагонизмы ЭГО-приоритетов суперэго-партнёров этой диады – оба они являются деклатимами-статиками ортогональных аристократических квадр бета и дельта, и каждый из них в своей квадре является интровертом-координатором – распределителем прав, возможностей и информации. Удерживая за собой приоритетную роль контролёра-координатора по статическим аналитическим аспектам ментального блока – деклатимной логики соотношений (+БЛ1лси↑→+БЛ3эии↓) и деклатимной этики отношений (+БЭ1эии↑→ +БЭ3лси↓), они упрямо и настойчиво пытаются отстоять интересы своих ЭГО-программ, упорно и непоколебимо отрицая очевидное, что предельно возмущает и приводит в отчаяние и ужас каждого из них! 

III-1-2. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Предел отрицания очевидного у деклатимов-статиков – решитетельных (агрессивных) бета-сенсориков и рассудительных (инфантильных) дельта-интуитов.

III-1-2-1. Предел отрицания очевидного у решительных деклатимов (агрессивных) бета-сенсориков-субъективистов обусловлен интересами системы.

В квадрах субъективистов  (альфа и бета) интересы системы ставятся превыше интересов личности – следствие доминирования в квадрах субъективистов аспектов логики соотношений – альфа  (-БЛα↑)  и бета (+БЛβ↑), защищающих интересы системы, и вытеснения аспектов этики отношений, доминирующих в квадрах объективистов – гамма (-БЭγ↓) и дельта (+БЭδ↓), защищающих интересы личности.

В иерархической бета-квадре – квадре решительных аристократов субъективистов, основанной на доминировании системообразующего  аспекта деклатимной иерархической логики соотношений (+БЛβ↑) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, тактической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства,  и организованной как закрытая, централизованная и самодостаточная, жизнестойкая и обороноспособная система, ориентированная на расширение сферы влияния, посредством завоевания и присвоения окружающих территорий, наряду с аспектом иерархической логики соотношений, доминирует обеспечивающий обороноспособность системы аспект волевой сенсорики (-ЧСβ↑) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) субъективистской, стратегической, авторитарной, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив, при котором  безопасность системы держится на силе,  решительности и безусловном авторитете доминантов системы – на их могуществе,  вооружении, волевых качествах и средствах принуждения к повиновению подчинённых. По этой причине и посвящение в тайны и проблемы бета-квадровой системы, причастность к её интересам здесь – иерархическое и соответствует месту, занимаемому членом бета-системы  в её иерархии.

В интересах бета-системы рядовой, «непосвящённый» член бета-квадрового социума обязан не знать того,  что творится за пределами бета-системы, какими средствами защищаются интересы и безопасность бета-системы, на какие средства существует система, что реально собой представляют её законы, правила и отношения, на каких условиях и ради чего они создаются и т.д.. Но он обязан верить всему, что сообщается и внушается ему идеологами и  политинформаторами бета-квадры, навязывающими ему информацию, соответствующую интересам бета-системы. Вне системы член бета-социума существовать не должен – не имеет права, не сможет, он станет беззащитен и нежизнеспособен, по мнению идеологов бета-системы, искренне считающих, верящих в то, что бета-система (организованная как закрытая, самодостаточная, обороноспособная и жизнестойкая) сможет позаботиться о каждом лояльном ей члене системы. Проверке на лояльность многократно и всесторонне подвергается каждый член бета-системы. При этом наименее лояльных отсортировывают  в «отбракованный материал» – их вытесняют в рабы, в парии, отправляют на принудительные работы или уничтожают за ненадобностью, как отработанный материал. В бета-квадровом социуме рядовой, «непосвящённый» член системы обязан видеть только парадную сторону жизни – только хорошее и только то, что ему показывают – аспект бета-квадровой деклатимной, иерархической, координирующей логики соотношений – позитивистский, и координацию информации осуществляет бета-квадровый интроверт-координатор –  ЭГО-программный бета-системный логик-субъективист, решительный и авторитарный деклатим-ЛСИ, Максим. Он же, из опасения «как бы чего не вышло», продиктованного бета-квадровым страхом быть вытесненным в «отработанный материал», стремится  к доминированию с момента внедрения в  иерархическую систему. Система вне иерархии и вне продвижения к власти его не интересует, да и не бывает для него, при его иерархической, бета-системной ЭГО-программе (+БЛ1лси) таких систем – для него не существует системного равенства и равного распределения прав и возможностей, потому что он сам себе координатор и распределитель прав, возможностей и мест в системе по своему ЭГО-программному аспекту логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической (иерархической), тактической, позитивистской  логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства.

Именно поэтому право координировать информацию и располагать всей имеющейся информацией ЛСИ, Максим, как самоуправный доминант системы оставляет за собой, выдавая рядовым, «непосвящённым»,  подчинённым членам бета-системы ту информацию, которую считает для них нужной и достаточной в интересах системы – с теми искажениями, в том объёме и качестве, которое удобно для поддержания его власти авторитета в системе. На равных ЭГО-программный бета-системный координатор-иерарх-ЛСИ, Максим не может общаться ни с кем, – он обязательно должен установить отношения соподчинения и вывести себя в доминанты. Даже если он общается с кем-то наедине, он должен оценить иерархические запросы соконтактника и поставить себя в соответствующее подчинённое или доминирующее положение – быть выше или ниже его по объективным ранговым причинам, чтобы внедриться в систему отношений с ним, а потом уже претендовать на доминирование. Поэтому о соконтактнике он должен знать всё и сразу. Дезинформации, лжи  ЛСИ, Максима как координатор информации и распределитель прав, возможностей и мест в системе не признаёт – ложь ненавидит, с ложью борется, поскольку она может его дезориентировать в распределении информации, прав и мест в системе.  Поэтому и подтасовку желаемым действительно может позволить себе только он, мотивируя эту подмену интересами системы, для подчинённых членов системы это категорически запрещено – от них требуют только достоверной информации, а в случае отказа выбивают её силой и принуждением.  Врать или отрицать очевидное подчинённые члены системы имеют право только в интересах системы и только со слов доминанта-ЛСИ, Максима, которому позволено то, что другим запрещено (но, опять же, в интересах системы и для его удовольствия, если оно с интересами системы не расходится). 

В бета-квадре только доминант системы не только имеет право, но и обязан всё знать и всё видеть – реально смотреть на вещи, но при этом закрывать глаза и рот подчинённым и запрещать им знать, слышать, видеть и думать о том, что происходит на самом деле, чтобы они не подрывали власти доминанта системы, на которой (как субъективно считает бета-деклатим) и держится жизнестойкость и жизнеспособность его системы. Когда подчиненные открывают глаза и уши и начинают слышать, видеть и думать – видеть реальную немощь стареющего и дряхлеющего доминанта системы, они его вытесняют в «отработанный», «расходный материал» и уничтожают физически, политически и социально, а вместо него к власти приходит другой доминант, доказавший свою силу, могущество, прозорливость и свою способность держать бразды правления твёрдой рукой. Доминанту системы можно и нужно знать обо всём, иначе его уничтожат, и власть в системе попадёт в слабые, никчёмные  руки, которые её не удержат и система развалится. Чем больше доминант системы (бета-деклатим) укрепляет свою власть и ужесточает методы своего правления, тем меньше остаётся возможностей (по его субъективному мнению) для его низложения и последующего развала системы. В связи с этим, основанный на близких пространственно-временных отношениях (таких близких, что реальная действительность подменяется мнимой – перетекает одна в другую и меняется местами) аспект деклатимной, корректирующей, объективистской интуиции потенциальных возможностей  – интуиции  мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, где желаемое выдаётся за действительное, а действительная реальность представляется мнимой  –  становится вытесненным аспектом в моделях бета-деклатимов и в их бета-квадре (-ЧИβ↓), где только доминант системы обязан всё видеть и всё знать, уметь втирать очки подчинённым, скрывая от них факты о слабости и уязвимости его системы, скрывать свои слабости и уязвимые точки, поддерживать свой авторитет любыми способами и продолжать быть для них «отцом родным», «хозяином» и  «божеством». Поэтому предел отрицания очевидного у решитетельных (агрессивных) бета-сенсориков-субъективистов ограничивается интересами системы и своим местом и перспективами в ней. Внедряется  бета-деклатим в систему деликатно (по мере возможностей, если время и обстоятельства позволяют), но добившись официального  назначения на какую-либо (пусть даже рядовую) должность в системе нацеливается на полное и безоговорочное доминирование в ней – из солдат лезет в генералиссимусы и считает себя обязанным это сделать, иначе бета-квадровый комплекс «шестёрки» всегда будет напоминать ему о возможности низложения и вытеснения в парии и в «расходный материал»; и только дорвавшись до абсолютной власти в своей системе и удерживая её «железной рукой», подавляя сопротивление подчинённых «железной пятой», доминант системы будет чувствовать себя абсолютно защищённым, но только при условии, что будет развивать обороноспособность и жизнестойкость своей системы и её членов, направляя их на борьбу с «врагами системы», а не с ним – её «доминантом» и «божеством».

Как самоуверенный деклатим и субъективист, авторитарный бета-деклатим может быть абсолютно уверен и в своей всесторонней безупречности (разумеется, мнимой), и в своей неотразимости, и в своём физическом совершенстве, и в своей гениальности (и т.д.) – будет и сам питать такие иллюзии, подпитывая их льстивым мнением подчинённых, и будет внушать через них это мнение всем остальным членам своей системы, заставляя их обожествлять себя и приносить себе (как «божеству») жертвы, деспотично распоряжаясь их судьбами и жизнями, даже если это только члены его семьи.  Бета-деклатим – это всегда (скрытый или явный) домашний тиран и семейный деспот. Выявить его скрытый деспотизм и сделать явным можно только беспредельной терпимостью, уступчивостью и поощрением его (пусть даже робких поначалу) авторитарных мер, что в условиях бета-квадры – смерти подобно: беспредельно снисходительных, терпимых и уступчивых  сразу же вытесняют в парии, в «отработанный материал», объявляя их нежизнестойкими, неспособными за себя постоять, а потому считаются  вредными и бесполезными для бета-системы – её «слабым звеном» (склонным к предательству интересов системы из-за своей слабости)  и «лишними людьми» – «лишними ртами», не заслуживающими права питаться за счёт системы.  Милосердие и сострадание к таким «лишним людям» – тоже считается излишним, что обусловлено вытеснением в бета-квадре антагонистичного доминирующим в ней деклатимным статическим аспектам логики соотношений (+БЛβ↑) и волевой сенсорики (-ЧСβ↑), объективистского аспекта деклатимной статической этики отношений (+БЭ) – деклатимной, эволюционной (координирующей), стратегической, позитивистской, аристократической этики мнимых нравственных  преимуществ и мнимого морального превосходства, реализуемой аспектом аспект деклатимной, корректирующей, объективистской интуиции потенциальных возможностей  – интуиции  мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности (-ЧИ) и попадающей в разряд антагонистичных аспектов и одиозных ценностей (анти-ценностей) в системе приоритетов бета-квадры (+БЭβ↓) и (-ЧИβ↓).

III-1-2-2. Предел отрицания очевидного у рассудительных деклатимов – рассудительных (инфантильных) дельта-интуитов-объективистов обусловлен интересами личности.

В квадрах объективистов (гамма и дельта) интересы личности ставятся превыше интересов системы – следствие доминирования в квадрах объективистов аспектов этики отношений – гамма  (-БЭγ↑)  и бета (+БЭδ↑), защищающих права личности, и вытеснения аспектов логики соотношений, доминирующих в квадрах субъективистов – альфа (-БЛ α↓) и бета (+БЭβ↓), защищающих интересы системы.

В дельта-квадре – квадре рассудительных-аристократов-объективистов деклатимов-статиков

В иерархической дельта-квадре – квадре рассуждающих-аристократов- объективистов, основанной на доминировании аспекта деклатимной иерархической этики отношений (+БЭδ↑), – деклатимной, эволюционной (координирующей), стратегической, позитивистской, аристократической этики мнимых нравственных  преимуществ и мнимого морального превосходства,  и организованной как открытый и полицентричный социум, основанный на толерантности и волюнтаризме, наряду с аспектом иерархической этики отношений, доминирует аспект деклатимной интуиции  потенциальных возможностей (-ЧИδ↑) – деклатимной, корректирующей, упрямой, статической, аристократической, негативистской,  объективистской интуиции интуиции  мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности. Безопасность социума здесь держится на правовой, узаконенной социумом и на добровольной, индивидуальной защите личных интересов. В доминанты выбивается тот  из дельта-деклатимов-статиков (дельта-интуитов), кто успешней утвердит своё моральное превосходство, поэтому забота об окружающих (о «других», о «чужих»)  здесь оценивается наиболее высоко.

Отрицание очевидного с намеренной идеализацией всего происходящего здесь является самой распространённой формой заботы о покое и благополучии окружающих, что также обусловлено доминированием деклатимной, координирующей, позитивистской  этики отношений – этики мнимых нравственных  преимуществ (+БЭδ↑), распределяющей меру добра, заботы  и любви к ближнему в информационном поле дельта-квадрового социума, и деклатимной интуиции  потенциальных возможностей (-ЧИδ↑),  корректирующей, упрямой, статической, аристократической, негативистской,  объективистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, основанной на близких пространственно-временных отношениях – таких близких, что реальная действительность подменяется мнимой – перетекает одна в другую и меняется местами, при этом желаемое выдаётся за действительное, а действительная реальность представляется мнимой, что опять же позволяет   отрицать очевидное, подменяя его вымышленным  в интересах личного покоя и благополучия («меньше знаешь – лучше спишь») и в интересах покоя и благополучия окружающих.

В дельта-квадровом социуме человек имеет право НЕ знать того, что творится за пределами его личного представления об окружающей реальности. Более того, в дельта-квадровом социуме человек имеет право НЕ знать, что творится с ним самим – ему это объяснят самовольные и инициативные дельта-квадровые «просветители-знатоки», которые, со свойственной деклатимам самоуверенностью, убеждают его (и всех вокруг), что лучше знают, что с ним происходит, призвав на помощь свою ЭГО-приоритетную интуицию мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуицию домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, позволяющую им с помощью выдумки и фантазии представить себя специалистом-универсалом во всех сферах знаний, утвердиться в этом статусе и рекомендовать себя в этом качестве всем, кому это интересно и нужно, как того требует от них их дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев» – страх невозможности возвыситься над другими, который они и прикрывают, возвышаясь над окружающими в качестве «компетентных специалистов» в области несуществующей системы знаний, построенной на их домыслах и фантазиях, но получающей, благодаря их активному распространению, путёвку в жизнь.

Информация в дельта-квадре – предмет купли-продажи; качество этой информации – тоже мнимое, надуманное и зависит от способности дельта-квадрала эффектно её преподнести и выгодно её продать. Реальные знания значения не имеют, если на них нет конкретного покупателя и  узкопрофессионального спроса; во всех остальных случаях можно выдавать что угодно за что угодно, но только при наличии лицензии. А лицензию на информационное обслуживание в любой малоизвестной (или даже несуществующей) области знаний можно получить легко и свободно. Можно открыть институт развития и распространения какой-либо несуществующей сферы знаний и консультировать всех, кому она интересна – лишь бы только фантазии и выдумки хватило что-то новое и увлекательное людям сообщать, вводя их в круг «посвящённых» и «приобщённых» к этому «знанию». А то, что эти выдумщики потом будут распространять эту информацию по всем каналам, писать об этом «знании» научные статьи, добиваться академического статуса для этой «науки», править в соответствии с ней статьи в авторитетных источниках информации – это уже другой вопрос и он менее всего интересует «первооткрывателей» этих «дисциплин».

Отрицание очевидного в дельта-квадре обусловлено покоем и благополучием личности и предела не имеет. Распространяется оно и на такой важный аспект, как право личности на защиту от очевидной опасности. Защищать себя и других от мнимой опасности дельта-интуиты как ЭГО-приоритетные перестраховщики (по ЭГО-приоритетным аспектам деклатимной, координирующей, позитивистской этики отношений (+БЭδ↑) – этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства) дельта-интуиты могут до бесконечности, навязывая всем и каждому свои мнимые страхи на каждом шагу и раздувая их с каждым разом всё больше. Помогает им в этом и второй их ЭГО-приоритетный  аспект – деклатимной интуиции  потенциальных возможностей (-ЧИδ↑), – корректирующей, упрямой, статической, аристократической, негативистской,  объективистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, при которой реальная действительность (со всеми её реальными опасностями) подменяется мнимой (со всеми её мнимыми опасностями, которые и вытесняют из сферы внимания реальные опасности, заставляя сосредотачиваться на мнимых, надуманных). Вследствие этого, защищать себя и окружающих от неминуемой и очевидной опасности дельта-интуиты предпочитают, отрицая эту очевидность и упрямо навязывая идеалистическое иллюзорное представление о явлениях объективной реальности, заставляя смотреть на мир сквозь розовые очки и запрещая всем своим подопечным их снимать всякий раз, когда объективная реальность грубо и жестоко вторгается в их индивидуальный идеалистический мир, ломая его иллюзорные представления. Принимать открытый бой с виновниками надвигающейся опасности – агрессорами, террористами и прочими захватчиками и разрушителями их «идеального», мнимо спокойного и благополучного мира – они категорически запрещают, боясь, как бы хуже не было, а так ещё можно индивидуально обезопасить себя от надвигающейся угрозы.  На этот случай дельта-интуитивные «защитники прав и интересов личности» рекомендуют поглубже спрятать голову в песок зыбких иллюзий, полагая, что лучше видеть реальность идеалистически искажённой, чем в её истинном, шокирующем своей жестокостью, свете – тем более, что само понятие объективной истины в свете скептического агностицизма деклатимной модели представляется спорным и  иллюзорным, а под розовыми очками всё кажется не таким уж страшным и гораздо более привлекательным. С захватчиками (если смотреть на них сквозь розовые очки) можно подружиться, внушить себе, что они добрые и привлекательные, а там и полюбить их недолго – защищать-то некого, кроме себя, а себя можно и с захватчиком примирить, – поскорее (чтобы другие добрую и выгодную инициативу не перехватили) начинать угождать и выслуживаться перед ним, внушая себе и окружающим, что он непременно ответит добром на добро, утолять все его прихоти и желания, прислуживать ему, как божеству, приносить ему жертвы из числа своих близких, уговаривая их проявить покорность и смирение и пожертвовать всем самым дорогим  –  своим домом, детьми и  собой «ради мира во всём мире»,  «ради мира, покоя и благополучия на Земле», убеждая (себя и других), что захватчик много не возьмёт («да много ли ему надо!»), а то, что возьмёт, и отдать не жаль, если посмотреть на этот захват сквозь розовые очки. Если очки не спасают, суй голову в песок и считай, что никакой опасности нет, и сам ты ни от кого не прячешься, а просто смотреть в песок тебе интересней, можно много нового увидеть, если пофантазировать. А в схватку с агрессорами не вступай и не обижайся на них – «будь выше этого!»; обиду отпусти и забудь про неё («кто старое помянет, тому глаз вон!»), о мести даже не думай («мститель две могилы роет: одну – врагу, другую – себе»), врагов вообще в твоей жизни быть не должно, если хочешь жить тихо и благополучно, живи в мире со всеми, всех примиряй и склоняй к тотальной толерантности ради мира на Земле, а это нетрудно, если смотреть на мир сквозь розовые очки, убеждая окружающих сделать то же самое ради мира во всём мире и всеобщего счастья на Земле. Никакой государственной защиты нет (+БЛ↓), власти бездействуют, полагаясь на мнение миротворческих общественных сил, и всячески  им уступают, каждый член общества предельно уступает требованиям захватчиков, жертвует всем самым дорогим, отдаёт им всё, что имеет,  никто им встречных требований не выдвигает (+БЛ↓), жёстких условий не ставит и волевого отпора не даёт (-ЧС↓) – все полагаются на милость захватчиков, на их добрую волю (предполагая, что она у них есть) и на их совесть (предполагая, что она у ни когда-нибудь проснётся), все раздражающие и пугающие захватчиков действия запрещены, за любые ответные меры побеждённых ждёт суровое наказание от своих же (зачем они захватчиков тревожат?!), за ропот недовольства захватчиками к побеждённым свои же применяют жестокие санкции  (за то, что мешают процессу умиротворения захватчиков), жестокие требования (+БЛ↓) и волевое давление (-ЧС↓) применяются только к побеждённым, заставляя их ещё глубже прогибаться под захватчиков и ещё ниже пресмыкаться перед ними ради мира, покоя и благополучия в социуме – чтобы все были спокойны и счастливы и не боялись за свой завтрашний день,  воздействуя на захватчиков добрым примером максимальной готовности к мирному урегулированию отношений с ними, полагая (и убеждая всех побеждённых), что и захватчики со своей стороны пойдут на уступки – дальше-то побеждённым отступать некуда – разве только гуртом на тот свет –  они уже и так стали заложниками и рабами запредельной уступчивости своих политиков.

Таким образом деклатимные, статические этико-интуитивные приоритеты дельта-квадры – квадры рассудительных-аристократов-объективистов – предельно вытесняют антагонистичные им деклатимные, статические аспекты иерархической логики соотношений (+БЛδ↓) и иерархической волевой сенсорики (-ЧСδ↓), доминирующие в бета-квадре – квадре решительных-аристократов-субъективистов, где без стабильной и жизнестойкой, обороноспособной социальной системы (+БЛβ↑→-ЧСβ↑) просто не мыслят себе существования, а уступчивых коллаборационистов, сотрудничающих с захватчиками, уничтожают как предателей интересов системы, которую считает необходимым защищать каждый бета-квадрал, но только до тех пор, пока система защищает его самого, укрепляя (в том числе и с его помощью) свою жизнестойкость и обороноспособность. 

Деклатимное завышенное самомнение в сочетании с мнимой логической (в бета-квадре)  и этической (в дельта-квдре) идеализацией координирующих структур (+БЛβ↑) и (+БЭδ↑) – культ «идеальных» вождей, «достойных наивысших благ» в бета-системе, и культ «идеальных» потребителей, «достойных наивысших благ» в дельта-социуме, ведёт обе системы к деградации – если «столпы общества» уже достигли предела совершенства, куда ещё совершенствоваться? – остаётся только свободно и бесстыдно деградировать, что также поощряется в этих системах с разной степенью откровенности и демонстративности, на стальное – закрывают глаза, оболванивая парадной показухой рядовых членов бета-системы и ослепляя розовыми очками рядовых потребителей дельта-социума – «столпам общества» позволено всё. И в том, и в другом случае – «сон разума рождает чудовищ»[8].

III-2. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по творческим функциям ментального уровня, по аспектам волевой сенсорики – ЭГО-творческому аспекту ЛСИ, Максима (-ЧС2лси) и СУПЕРЭГО-творческому, проблематичному аспекту, зоне страха и точке наименьшего сопротивления ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии); и аспекту интуиции потенциальных возможностей – ЭГО-творческому аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) и СУПЕРЭГО-творческому, проблематичному аспекту, зоне страха и точке наименьшего сопротивления ЛСИ, Максима (-ЧИ4лси).

Взаимные претензии к подаче информации по ЭГО-программным интровертным координирующим, взаимно антагонистическим аспектам бета-квадровой логики соотношений и дельта-квадровой этики отношений, по которым каждый из них, защищая интересы своей ЭГО-программы, всё более упорно отрицает очевидное,  приводят к взаимным претензиям на доминирование и взаимной коррекции  по ЭГО-творческим экстравертным корректирующим (инволюционным) аспектам метального блока, что оборачивается взаимной тиранией по этим аспектам со стороны каждого из них, из-за чего наиболее болезненный удар попадает на зону страха и точку наименьшего сопротивления  партнёра.

Сильный, манипулятивный ЭГО-творческий аспект деклатимной, корректирующей, негативистской волевой сенсорики ЛСИ, Максима (-ЧС2лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической,  иерархической, авторитарной, субъективистской, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив, который вследствие  своего негативизма, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадает у него в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет ЛСИ, Максима

*подчинять своей воле окружающих,

*подавлять чужую волевую инициативу, навязывая свою,

*утверждать своё ранговое превосходство волевыми и силовыми методами,

*применять меры физического наказания для подчинения своей воле окружающих и для утверждения своего рангового превосходства,

*расширять сферу своего влияния, самоуправно захватывая власть и ранговые преимущества волевыми и силовыми методами, присваивать себе захваченное и считать исконно своим, проявляя себя, ЭГО-творческим захвачиком-завоевателем по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, корректирующей волевой сенсорики,

* использовать благоприятные обстоятельства для захвата власти, считая их «подарками судьбы», проявляя себя ЭГО-творческим фаталистом по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, корректирующей волевой сенсорики,

*навязывать культ воли и силы в своей системе для её защиты от внешних и внутренних врагов,

*волевыми методами и ужесточением своего диктата воспитывать у всех членов его системы чувство долга и ответственности за её благополучие, защиту и расширение сферы её влияния,

* искать защиты и покровительства влиятельных людей для захвата и утверждения своей власти в системе, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя ЭГО-творческим волокитой по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, корректирующей волевой сенсорики.

Но с волевым давлением ЛСИ, Максима принципиально не желает соглашаться ЭИИ, Достоевский, не признающий никаких средств принуждения, кроме своих собственных, считая их гуманными и деликатными, а потому и саботирует распоряжения ЛСИ, Максима, игнорируя их, обращая их в шутку – смеясь, вызывающе отшучиваясь, инфантильно прикалываясь – прикидываясь непонимающим требований партнёра, насмешливо передёргивая его, устраивая «невинные» и «забавные» (на его взгляд) каверзы и подвохи (полагая, что это самый миролюбивый способ выразить своё нежелание подчиняться распоряжениям ЛСИ, Максима), а в случае его настойчивости, унижать ЛСИ, Максима встречными мерами – грубо отвечать на его просьбу, заставляя себя подолгу упрашивать,  чувствуя себя униженным волевым напором ЛСИ, Максима и уязвлённым по своему периферийному бета-квадровому комплексу «шестёрки» – страхом вытеснения в рабы и в парии, привнесённым в его модель проблематичным аспектом деклатимной, корректирующей, негативистской волевой сенсорики, доминирующим в бета-квадре – зоне страха и точке наименьшего сопротивления ЭИИ, Достоевского, ориентированного по этому аспекту на поддержку сильного, мобильного и изобретательного демонстративного аспекта квестимной позитивистской координирующей волевой сенсорики  его дуала-ЛСЭ, Штирлица. 

Слабый, инертный проблематичный аспект деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), но располагаясь в зоне страха и в точке наименьшего сопротивления его модели, этот негативизм усиливает, что и заставляет ЭИИ, Достоевского для достижения своих целей

*агрессивно подавлять жестоким волевым напором любое сопротивление его мнимым благим намерениям,

*захватывать и перехватывать власть, распространяя своё волевое влияние во имя мнимых благих побуждений, расширять сферу своего влияния, самоуправно присваивать себе захваченное и считать его исконно своим, проявляя себя проблематичным захватчиком и завоевателем по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики,

проявляя себя проблематичным завоевателем по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики,

* пользоваться благоприятными обстоятельствами для захвата власти, считая их «знаком судьбы» и проявляя себя проблематичным фаталистом по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики,

* искать защиты и благосклонности влиятельных людей для распространения своего волевого влияния во имя мнимых благих целей, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы,  проявляя себя проблематичным волокитой по своему  проблематичному аспекту деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики.

Аналогично тому, как нормативно-ролевой аспект поддерживает ЭГО-приоритетные ценности ЭИИ, Достоевского – гуманные и миролюбивые интересы его ЭГО-программной этики отношений, наполняющий его жизнь активной и разносторонней миротворческой и воспитательной деятельностью, повышающей этическую самооценку его ЭГО-программы, позволяя ей утверждать нравственное превосходство над окружающими, так и проблематичный аспект деклатимной, негативистской корректирующей волевой сенсорики ЭИИ, Достоевского, направлен на то, чтобы утверждать его этическое превосходство, ограждающими от неприятностей всевозможными миротворческими акциями, коих в великом множестве изобретает его ЭГО-творческий аспект интуиции потенциальных возможностей, находя пути к примирению посредством подмены желаемым действительного в лучших традициях дельта-квадровой деклатимной, корректирующей, негативистской интуиции потенциальных возможностей  (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив.

Сильный, мобильный ЭГО-творческий аспект деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии), вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает у ЭИИ, Достоевского  в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет его

*изобретать всевозможные мнимые и мнимо-реальные, но недоказуемые причины для придирок, позволяющих ему обрушиться с критикой на окружающих для утверждения личного нравственного превосходства,

*подозревать и обвинять людей в злонамеренности на основании мнимых личных обид,

* размывать границы реальных и мнимых понятий «добра» и «зла» и менять их местами по своему усмотрению в стремлении морально превзойти потенциальных соперников в вопросах нравственного превосходства,

* считать, что он лучше знает чувства и мысли другого человека, что позволяет ему быстро втираться к нему в доверие  и манипулировать его возможностями, мыслями, чувствами, предпочтениями и отношениями, навязывая своё руководство и контроль из желания «сделать, как лучше»,  проявляя себя ЭГО-творческим мнимым душеведом по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* манипулировать чужими возможностями, подменяя действительное желаемым для достижения своих мнимо благонамеренных целей, проявляя себя ЭГО-творческим мнимым благодетелем и ЭГО-творческим мнимым распределителем возможностей по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* манипулируя чужими возможностями и подменяя действительное желаемым, втягивать окружающих в сомнительные, ложно-благонамеренные проекты, проявляя себя ЭГО-творческим прожектёром по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* использовать глумливые и эксцентричные формы поведения, оспаривая чужое критическое мнение о себе, проявляя себя ЭГО-творческим эксцентриком по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив,

* двусмысленной, лукавой игрой добиваться расположения нужных ему людей, проявляя себя ЭГО-творческим сердцеедом по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, упрямой, тактической, аристократической, негативистской, корректирующей интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив.

Ориентированная на оказание поддержки и подачу активационного импульса активационному аспекту квестимной позитивистской, координирующей интуиции потенциальных возможностей  его дуала ЛСЭ, Штирлица, ЭГО-творческая интуиция потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимная, инволюционная, негативистская, упрямая интуиция мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, изобретает огромное количество всевозможных мнимых и мнимо-реальных, но недоказуемых причин для придирок, лежащих в русле надуманных и специально подобранных для этической критики утверждений («он мог на тебя обидеться», «он мог себя неловко почувствовать», «он мог о тебе плохо подумать»), указывающих на мнимые возможностные этические недочёты ЛСИ, Максима,  занижая ему самооценку по нормативно-ролевому аспекту деклатимной этики отношений  и  нанося удар по проблематичному аспекту деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, соответствующему  зоне страха и точке наименьшего сопротивления ЛСИ, Максима, ориентированного по этому аспекту на поддержку сильного, мобильного и изобретательного демонстративного аспекта квестимной позитивистской координирующей интуиции потенциальных возможностей  его дуала-ЭИЭ, Гамлета. 

Слабый, инертный проблематичный аспект деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей ЛСИ, Максима вследствие своего негативизма как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), но располагаясь в зоне страха и в точке наименьшего сопротивления его модели этот негативизм усиливает, что и заставляет ЛСИ, Максима

* быть в курсе происходящих в его системе событий и учитывать потенциальные возможности их развития,

*додумывать и корректировать планы и замыслы членов своей системы, считая, что лучше знает их тайные мысли, проявляя себя проблематичным мнимым душеведом по своему проблематичному аспекту деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей,

* контролировать и корректировать в своей системе распределение возможностей, позволяя наиболее лояльным и перспективным членам системы их реализовать, проявляя себя проблематичным мнимым благодетелем и проблематичным мнимым распределителем потенциальных возможностей по своему проблематичному аспекту деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей,

* навязывать амбициозные планы членам своей системы, заставляя их осуществлять вопреки самым неблагоприятным объективным условиям, проявляя себя проблематичным мнимым прожектёром по своему проблематичному аспекту деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей,

*при уличающих его обстоятельствах, запугивать окружающих, разыгрывая роль жестокого фигляра-весельчака, представляясь человеком, от которого всего можно ожидать, проявляя себя проблематичным эксцентриком  по своему проблематичному аспекту деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей,

*чередуя пугающие и расслабляющие роли, вести лукавую любовную игру, проявляя себя проблематичным сердцеедом по своему проблематичному аспекту деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей.

Ощущая себя уязвлённым по своему проблематичному аспекту деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей, ЛСИ, Максим взрывается яростью – краснеет, наливается гневом, сжимает кулаки, готовясь нанести удар, а может вооружиться и тем, что под руку подвернётся.  Назойливые нападки ЭИИ, Достоевского уязвляют его и по периферийному дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев» – страху невозможности возвыситься над окружающими,  утвердив своё моральное и  ранговое превосходство, привнесённому в его модель проблематичным аспектом деклатимной, корректирующей, негативистской интуиции потенциальный возможностей, доминирующим в дельта-квадре. Этот страх усугубляется и лексическим ступором, вызванным болевым шоком от удара по  зоне страха, и  лексическим зажимом, обусловленным расположением проблематичного аспекта деклатимной, корректирующей, негативистской  интуиции потенциальный возможностей в инертном блоке на невербальном уровне СУПЕРЭГО. Но и безответно уступчивым по этому упрямому аспекту ЛСИ, Максим быть не может – унизительные придирки ЭИИ, Достоевского уязвляют его по ЭГО-приоритетному бета-квадровому комплексу «шестёрки» – страху вытеснения в рабы и парии, чего он при своём ЭГО-приоритетном стремлении к карьерному росту допустить никак не может, поэтому и отпор ЛСИ, Максим даёт с ЭГО-приоритетных позиций аспектов логики соотношений (+БЛ1лси) и волевой сенсорики (-ЧС2лси), расположенных на хорошо и многословно озвучиваемом вербальном уровне ЭГО, обрушивая на ЭИИ, Достоевского многословный и яростный монолог в самых резких тонах и выражениях, игнорируя любые попытки ЭИИ, Достоевского ослабить их ярость и напор, а то и вовсе пресечь поток его злобной ругани, из-за которой ЭИИ, Достоевский лишается дара речи и должен теперь сам набрасываться на ЛСИ, Максима с оплеухами, стыдясь необходимости отвечать ударами на его брань.

III-3. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по аналитическим функциям витального уровня, по аспектам этики эмоций – СУПЕРИД-аналитическому, суггестивному аспекту ЛСИ, Максима (-ЧЭ5лси) и ИД-аналитическому, наблюдательному аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии); и по аспекту деловой логики – СУПЕРИД-аналитическому, суггестивному аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии) и ИД-аналитическому, наблюдательному аспекту ЛСИ, Максима (-ЧЛ7лси).

На этом этапе партнёры-деклатимы борются за доминирование и право контроля, угнетая друг друга придирками при взаимной и попеременной коррекции по экстравертным корректирующим (инволюционным) рациональным аспектам витального блока.

Конфликтное противоборство, обострившееся в процессе яростных столкновений обоих партнёров по проблематичным аспектам ментального уровня, на витальном уровне сменяется затяжным противостоянием по аналитическим аспектам уровней ИД и СУПЕРИД, которое также вызвано отсутствием дополнения по родственным аспектам (вследствие отсутствия дополнения партнёров по признаку квестимности – деклатимности, обусловливающему их взаимное притяжение). Однополярное взаимодействие по тождественным аспектам в сочетании с их функциональным несоответствием (относительно схемы взаимодействия в дуальной диаде),  вынуждает партнёров подолгу застревать в этом затяжном витальном противоборстве, взаимно подавляя и «выбивая» из функциональной «колеи», с позиций аспектов сильного уровня ИД, тождественные аспекты, расположенные на слабых, инфантильных уровнях СУПЕРИД их моделей.

Так слабый, инфантильный суггестивный аспект этики эмоций ЛСИ, Максима (-ЧЭ5лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), демократической, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, являющийся его точкой абсолютной слабости и функцией жестокого и манипулятивного вымогательства всего необходимого и желаемого по суггестивному аспекту, отчаянно нуждаясь в позитивной волевой координации с позиций ЭГО-программного аспекта  квестимной координирующей негативистской этики эмоций его дуала – ЭГО-программного мстителя, идеолога-бета-квадры ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ) – единственного, кто может эмоционально поднять ЛСИ, Максима  на борьбу с врагами системы, в этой диаде получает информацию от ЭИИ, Достоевского (представляющего полную противоположность ЭИЭ, Гамлету) и направляющего эмоции ЛСИ, Максима не на борьбу с врагами его системы, а на примирение с ними и на  умиротворение их во имя мира во всём мире и личного покоя и благополучия всех членов социума, оценивая эмоциональный потенциал  ЛСИ, Максима с позиций своей наблюдательной функции, в ракурсе тождественного аспекта деклатимной  позитивистской корректирующей этики эмоций. Ориентированный по этому аспекту на эмоциональную координацию нормативно-ролевого аспекта квестимной, негативистской координирующей этики эмоций своего дуала-ЛСЭ, Штирлица, в этой диаде ЭИИ, Достоевский использует свои наблюдения с целью навязать ЛСИ, Максиму своё эмоциональное доминирование и контроль (-ЧЭ7эии↑→-ЧЭ5лси↓).

Сильный, инертный наблюдательный аспект деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии), вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому с надеждой на успех и с  мнимой уверенностью в своей правоте

*добиваться расположения партнёра, поверхностно подлаживаясь под его настроение, подбирая мнимый «индивидуальный подход» к его чувствам,

* приобщать партнёра к своим эмоциональным оценкам и предпочтениям, воздействуя на его настроение весельем и смехом, проявляя себя наблюдательным балагуром по своему наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций,

* задавать эмоциональный настрой, соответствующий проводимым ритуалам и мероприятиям, проявляя себя  наблюдательным педантом по своему наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций,

* устранять эмоциональные несоответствия с официально заданным эмоциональным настроем, проявляя себя наблюдательным перестраховщиком по своему наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской, упрямой, корректирующей этики эмоций.

Жестокое и педантичное эмоциональное наставничество ЭГО-программного и наблюдательного перестраховщика ЭИИ, Достоевского, являющееся продолжением навязчивых назиданий и контроля его ЭГО-программной этики отношений – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства – никак не устраивает ЛСИ, Максима, который чувствует себя поглощённым этой этической назойливостью настолько, что она уязвляет его по его ЭГО-приоритетному бета-квадровому комплексу «шестёрки» – страху ранговой несостоятельности с последующим вытеснением с высоких постов в нижестоящие из-за всех его этических несовершенств, унижающих его в глазах окружающих,   как об этом ему постоянно напоминает ЭИИ, Достоевский, отслеживая эмоциональное состояние ЛСИ, Максима по своему наблюдательному аспекту деклатимной, негативистской, корректирующей этики эмоций и придираясь с унизительными этическими поправками, занижая ими самооценку ЛСИ, Максима по всем аналитическим (этическим и логическим), что крайне болезненно уязвляет ЛСИ, Максима по его суггестивному аспекту деклатимной, негативистской, корректирующей этики эмоций, лишая его необходимой  эмоциональной поддержки и координации.

Слабый, мобильный суггестивный аспект деклатимной, корректирующей, позитивистской этики эмоций ЛСИ, Максима вследствие своего позитивизма, как и все рациональный аспекты у деклатимов попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЛСИ, Максиму с уверенностью в своём успехе

*задавать позитивный эмоциональный тон и рассчитывать на  позитивную эмоциональную поддержку всех членов его системы («жить стало лучше, жить стало веселее»),

*поощрять позитивную эмоциональную поддержку со стороны членов его системы: кто громче её восхваляет, тот больше почестей и благ от неё получает

* подменять действительное желаемым – делать неприятное приятным, создавая для неприятного позитивный эмоциональный фон,

* сопровождать позитивным эмоциональным фоном (ликованием членов системы) ужесточение диктата, введение новых повинностей и карательных мер,

 * глумиться над личными врагами и врагами его системы, проявляя себя суггестивным балагуром по своему суггестивному аспекту деклатимной, корректирующей,

*следить за порядком исполнения ритуалов, поддерживающих идеологию его системы, проявляя себя суггестивным педантом по своему суггестивному аспекту деклатимной, корректирующей, позитивистской этики эмоций, позитивистской этики эмоций,

* не допускать отступлений от принятых в его системе защитных идеологических канонов, проявляя себя суггестивным перестраховщиком по своему суггестивному аспекту деклатимной, корректирующей, позитивистской этики эмоций.

Взаимных придирок с претензиями на контроль и доминирование партнёры этой диады не смогут избежать и по второму тождественному экстравертному корректирующему аналитическому аспекту витального блока  – деклатимной логики, логики действий –корректирующей позитивистской логики – и не потому, что не захотят, но именно не смогут – аналитический ракурс у них такой – корректирующий, что крайне способствует возведению на партнёра множества обвинений в нелогичности и неправомерности его действий  и уличению его в бесчисленном количестве допущенных (мнимых или мнимо-реальных) ошибок. А поскольку такие обвинения будут взаимными, они станут причиной огромного количества прецедентов для скандалов, которые создадут дополнительный фронт борьбы, принося каждый раз новый повод для склоки и раздражения  в и без того неспокойную жизнь партнёров этой диады.

Так слабый, инфантильный, но мобильный СУПЕРИД-аналитический суггестивный аспект логики действий ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной (координирующей), демократичной, стратегической, позитивистской логики деловых нормативов и альтернатив, являясь его точкой абсолютной слабости и функцией жестокого и манипулятивного вымогательства всего необходимого и желаемого по суггестивному аспекту, отчаянно нуждаясь  в информационной поддержке и интуитивной коррекции ЭГО-программной квестимной интуиции потенциальных возможностей его дуала-ЛСЭ, Штирлица, – единственного, кто может эффективно организовать его работу и наилучшим образом скоординировать его действия,  в этой диаде получает информацию от ЛСИ, Максима (являющегося полной противоположностью ЛСЭ, Штирлица) и оценивающего деловой потенциал ЭИИ, Достоевского с позиций своей наблюдательной функции, в ракурсе тождественного аспекта деклатимной, корректирующей, позитивистской деловой логики, ориентированного на оказание поддержки и деловую координацию нормативно-ролевой квестимной координирующей негативистской деловой логики его дуала-ЭИЭ, Гамлета, что и позволяет ЛСИ, Максиму в этой диаде использовать свои наблюдения для управления действиями ЭИИ, Достоевского, ограничивая его деловую инициативу и навязывая ему своё деловое  доминирование и контроль (-ЧЛ7лси↑→-ЧЛ5эии↓).

Сильный, инертный наблюдательный аспект деклатимной, корректирующей, позитивистской деловой логики ЛСИ, Максима вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов,  попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЛСИ, Максиму с уверенностью в своём успехе

* вводить всеобщую трудовую повинность в подчинённой ему социальной системе,

*подавлять несанкционированную им самим деловую активность и деловую инициативу подчинённых,

*строго контролировать каждый проводимый ими трудовой почин, заявляя себя инициатором самых полезных для его системы починов,

* устанавливать в своей системе максимально жёсткие условия труда,

* жесточайше контролировать все стадии и все операции работы подчинённых,

*требовать безупречной дисциплины, высокой производительности и безукоризненной исполнительности от всех членов его системы,

*использовать для бесплатной сверхурочной работы дни и  часы личного свободного времени  своих подчинённых,

*ужесточать условия труда ужесточением дисциплинарных мер и методов тотального контроля за подчинёнными,

* вводить систему незначительных поощрений и строгих наказаний для получения ещё более высоких результатов работы в системе,

* использовать самые прогрессивные технологии для укрепления обороноспособности его социальной системы, проявляя себя наблюдательным инноватором по своему наблюдательному аспекту деклатимной, корректирующей, позитивистской деловой логики,

* личным примером деловой активности выводить из кризиса установленные в его системе производственные отношения, проявляя себя наблюдательным энтузиастом по своему наблюдательному аспекту деклатимной, корректирующей, позитивистской деловой логики,

* проявляя себя наблюдательным моралистом по своему наблюдательному аспекту деклатимной, корректирующей, позитивистской деловой логики, разрабатывать для подчинённых ему членов системы удобный и выгодный для его системы и лично для него (ЛСИ, Максима) «моральный кодекс», в котором главное – неукоснительное выполнение своих служебных обязанностей и своего трудового долга, беззаветное служение системе, беспредельное уважение к главе системы (то есть, к нему) и безоговорочное подчинение его приказам и требованиям. 

 Навязанные ЛСИ, Максимом альтернативные, мнимо-реальные деловые поправки и придирки – «это не так», «это ты делаешь неправильно»,  «какой профан тебя этому научил» – окончательно дезориентируют ЭИИ, Достоевского по аспекту деловой логики в его точке абсолютной слабости и усиливают дефицит необходимой и желаемой помощи по нему.

Слабый, мобильный, суггестивный аспект деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии) вследствие своего позитивизма, как и все рациональные аспекты у деклатимов, попадает в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому с надеждой на успех и с мнимой уверенностью в своей правоте

*навязывать свои мнимо-добрые услуги окружающим всегда везде и по  любому поводу,

*личным мнимо-добрым примером воздействовать на окружающих, призывая их повсеместно творить добро, проявляя себя суггестивным моралистом по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики,

* проводить и повсеместно практиковать всевозможные альтруистические мероприятия, расширяя своего рода «зоны полезных действий», склоняя к ним окружающих  на выгодных ему, добровольно-принудительных условиях, проявляя себя суггестивным энтузиастом по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики,

*придумывать всевозможные психологические и политические нововведения инновационные для расширения «зоны полезных действий», проявляя себя суггестивным инноватором по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики.

На деловых, технологических и методических ошибках и просчётах попеременно попадаются оба партнёра этой диады – оба приглушают деловую инициативу друг друга, возводя препятствия надуманными запретами и предостережениями, ограничивая и впустую растрачивая деловой энтузиазм друг друга и создавая друг другу дефицит сил и возможностей, что приводит и к взаимному ограничению их воли и желаний по этому аспекту.

У ЭИИ, Достоевского инфантильный, но гибкий и изворотливый СУПЕРИД-аналитический, суггествиный аспект деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики, расположенный, на вербальном уровне СУПЕРИД и озвучивается лучше, чем тождественный, слабо озвучиваемый ИД-аналитический наблюдательный аспект ЛСИ, Максима и много себе инфантильного своеволия позволяет, чем доставляет ЛСИ, Максиму массу хлопот, заставляя его вводить новые запреты, ограничивая деловой энтузиазм ЭИИ, Достоевского по этому аспекту, уязвляя его по периферийному гамма-квадровому комплексу «связанных рук» – страхом подавления деловой инициативы, который также  испытывает и ЛСИ, Максим по своему тождественному наблюдательному аспекту деклатимной, позитивистской корректирующей деловой логики. Оба считают друг друга виновниками своих деловых неудач и оба перехватывают друг у друга оставшиеся шансы проявить себя в деле, перекрывая партнёру реальный доступ к ним и направляя по ложному следу мнимо-реальных шансов, обнадёживая их альтернативной мнимо-реальной деловой  и профессиональной успешностью, что приводит каждого из них к новым разочарованиями, взаимным упрёкам и обвинениям.  

III-4. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по творческим функциям витального уровня, по аспектам интуиции времени – СУПЕРИД-творческому, активационному аспекту ЛСИ, Максима (+БИ6лси) и ИД-творческому, демонстративному аспекту ЭИИ, Достоевского (+БИ8эии); и по аспекту сенсорики ощущений – СУПЕРИД-творческому, активационному аспекту ЭИИ, Достоевского (+БС6эии) и ИД-творческому, демонстративному аспекту ЛСИ, Максима (+БС8лси).

На этом этапе партнёры-деклатимы претендуют на доминирование, воздействуя друг друга усилением напора по эволюционным, координирующим, интровертным аспектам витального блока. Для этой диады характера жестокая борьба амбиций по тождественным демократическим интровертным иррациональным аспектам деклатимной, координирующей интуиции времени и деклатимной координирующей сенсорики ощущений, посредством которых каждый из партнёров стремится навязать другому своё доминирование и контроль.

Активационный аспект сенсорики ощущений ЭИИ, Достоевского (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения – ориентирован на информационную поддержку и сенсорную коррекцию дополняющего, родственного аспекта ЭГО-творческой квестимной, корректирующей, позитивистской сенсорики ощущений его дуала, ЭГО-творческого созерцателя-ЛСЭ, Штирлица, с его стремлением к разумной и оптимальной сенсорной опеке, в которой предпочтение отдаётся преимуществам духовной пищи над материальной. Этой возвышенной  и гармоничной, оптимальной сенсорной опекой ЛСЭ, Штирлиц приглушает в своей дуальной диаде стремление ЭИИ, Достоевского к избыточному удовлетворению сенсорных потребностей.

Слабый, инертный активационный аспект деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений  ЭИИ, Достоевского (+БС6эии) вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и вынуждает его

* повышая запросы и требования, активизироваться возможностью настоять на избыточной опеке со стороны окружающих и на полном удовлетворении своих потребностей за их счёт, проявляя себя активационным гедонистом по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* активизироваться возможностью распределения и присвоения материальных благ посредством внедрения и распространения различных благотворительных проектов, проявляя себя активационным прожектёром по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений,

* преследовать своим вниманием и добиваться расположения сильных и влиятельных людей с целью вовлечь их в выгодный для себя благотворительный проект, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя активационным волокитой по своему активационному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений.

Завышенные запросы и требования деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений ЭИИ, Достоевского в сочетании с его беспредельными альтруистическими целями и потребностями, наталкиваясь на демонстративное противоборство и ужесточающиеся запреты и ограничения тождественного аспекта  деклатимной, негативистской, координирующей сенсорики ощущений ЛСИ, Максима приводят к взаимному ужесточению требований в этой диаде и становятся причиной обострения отношений и конфликтов между партнёрами.

Сильный, манипулятивный демонстративный аспект деклатимной, координирующей, сенсорики ощущений ЛСИ, Максима вследствие своего негативизма, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет ЛСИ, Максима

*стремиться охватить своим влиянием всех членов своей системы,

*завидовать чужому достатку и опасаться его избыточности у окружающих, что помешало бы ему доминировать над ними,

*бояться недостаточности личного насыщения материальными благами и удовольствиями и стремиться к их всесторонней избыточности, проявляя себя демонстративным гедонистом по своему демонстративному аспекту деклатимной, координирующей сенсорики ощущений,

*стремиться к распределению материальных благ для себя и окружающих с выгодой для себя и в соответствии с их подчинённым местом в организованной им иерархии по принципу «что позволено Юпитеру, не позволено  быку»,

*стремиться к воспитанию и созданию суровых («спартанских») условий существования для своих настоящих и будущих подчинённых,

* для ужесточения условий содержания подчинённых в рамках системы, при обострении дефицита материальных благ создавать проекты, демонстрирующие могущество, богатство и изобилие  своей системы, проявляя себя демонстративным прожектёром по своему демонстративному аспекту деклатимной, координирующей сенсорики ощущений,

*находиться в поиске богатых и влиятельных покровителей – удобных ему партнёров-доноров для дальнейшего развития его системы, втираться в доверие к доминантам системы, внедряться в их систему и вытеснять из неё прежних их фаворитов,  добиваясь исключительной благосклонности доминанта системы, проявляя себя демонстративным волокитой по своему демонстративному аспекту деклатимной, координирующей сенсорики ощущений.

Демонстративный аспект сенсорики ощущений ЛСИ, Максима (+БС8лси) –деклатимной, эволюционной (координирующей), демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения,  ориентирован на оказание поддержки и сенсорную координацию родственного аспекта проблематичной квестимной, корректирующей позитивистской сенсорики ощущений его дуала, проблематичного борца с сенсорными излишествами-ЭИЭ, Гамлета, склонного под видом справедливых мер поощрения и наказания (проводя экспроприационную кампанию под лозунгом «Бог делиться велел!») спонтанно корректировать распределение духовных и материальных благ в системе. Эту противоправную коррекцию и пресекает в дуальной диаде ЛСИ, Максим, координируя распределение духовных и материальных благ с позиций своего демонстративного аспекта деклатимной, координирующей сенсорики ощущений.

Навязывая своё сенсорное доминирование и контроль в ИТО суперэго, ЛСИ, Максим (который никому не позволяет прикасаться к своим вещам, не говоря о том, чтобы самоуправно раздавать и передаривать их в благотворительных целях) предъявляет жесточайшие запреты и требования к суперэго-партнёру по своему демонстративному аспекту деклатимной, координирующей сенсорики ощущений, оспаривая и пресекая сенсорное самоуправство  ЭИИ, Достоевского (+БС8лси↑→+БС6эии↓).

Перегибы возникают и при взаимодействии по тождественным аспектам деклатимной, координирующей, негативистской демократической интуиции времени – активационному аспекту ЛСИ, Максима, ориентированному на интуитивную  коррекцию с позиций ЭГО-творческого аспекта квестимной, корректирующей, позитивистской интуиции времени его дуала-ЭИЭ, Гамлета, и тождественному демонстративному аспекту деклатимной координирующей интуиции времени ЭИИ, Достоевского, ориентированному на интуитивную координацию и оказание поддержки проблематичному аспекту квестимной, корректирующей, позитивистской интуиции времени его дуала-ЛСЭ, Штирлица.

По своим тождественным аспектам деклатимной интуиции времени (+БИ6лси) и (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), демократичной негативистской интуиции близких отношений во времени – интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции мрачных прогнозов и накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему, оба партнёра – и ЛСИ, Максим, и ЭИИ, Достоевский – взаимно пресекают попытки друг друга утвердить собственное превосходство и контроль, осуждая интуитивные  недочёты партнёра и упрекая его в неспособности правильно распределить своё время и заранее предусмотреть его непредвиденный расход.

Сильный мобильный демонстративный аспект деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени ЭИИ, Достоевского (+БИ7иээ) вследствие своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов) попадает в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и побуждает его

* координировать планы потенциальных конкурентов в соответствии со своими планами и возможностями,

*запугивать потенциальных конкурентов мрачными прогнозами, отговаривая их от реализации их успешных  планов,

*предрекать всевозможные бедствия тому, кто не считается с его мнением, не слушает его советов и обижает его своим пренебрежением к ним,

* «подрезать  крылья» потенциальным конкурентам, предрекая крушение их перспективных планов  мрачными прогнозами,

* разубеждать потенциальных конкурентов в необходимости осуществления их перспективных планов, сомневаясь в значимости и целесообразности этих планов, проявляя себя демонстративным скептиком-агностиком по своему демонстративному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени,

* расхолаживать деловую активность и разрушать планы потенциальных конкурентов, ссылаясь на возможные неблагоприятные обстоятельства и мнимо-тревожные «знаки судьбы», проявляя себя демонстративным фаталистом по своему демонстративному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени,

* расхолаживать деловую активность потенциальных конкурентов и разрушать их планы на будущее, подчиняя их своим планам и ставя их в зависимость от своих симпатий и своего расположения, проявляя себя демонстративным сердцеедом по своему демонстративному аспекту деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени.

Пугающим методам интуитивной координации ЭИИ, Достоевского, предрекающего ЛСИ, Максиму всё самое страшное, расхолаживая этим его деловую активность, ЛСИ, Максим сопротивляется с позиций своего активационного аспекта деклатимной, негативистской, координирующей интуиции времени.

Слабый, инертный активационный аспект ЛСИ, Максима деклатимной, координирующей, негативистской интуиции времени вследствие своего негативизма, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадает у него в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет ЛСИ, Максима

*требовать боеготовности от всех членов системы из опасения ближайших перемен к худшему («если завтра война, если завтра в поход…»),

*активно работать на боеготовность системы и на её оборонный потенциал,

*запугивать всех членов системы мрачными прогнозами на ближайшее будущее, требуя от них повышенной боеготовности,

* не верить мрачным прогнозам, предрекающим скорое крушение его системы и не исследовать причины этих крушений, проявляя себя активационным скептиком-агностиком по своему активационному аспекту деклатимной, координирующей, негативистской интуиции времени,

*служить своей системе верой в её жизнестойкость вопреки всем  превратностям судьбы, проявляя себя активационным фаталистом по своему активационному аспекту деклатимной, координирующей, негативистской интуиции времени,

*активизироваться возможностью заинтересовать собой и подчинить интересам своей системы нового брачного партнёра, проявляя себя активационным сердцеедом по своему активационному аспекту деклатимной, координирующей, негативистской интуиции времени.

О точности своих интуитивных расчётов ЛСИ, Максим судит по успешности сделанной им служебной карьеры – в нужное время оказался в нужном месте, вовремя подсуетился и оказал нужным людям ценную услугу, вовремя разглядел врагов и расстроил их планы и интриги  – вовремя разгадал их подвохи и ловушки и не позволил им себя подставить под удар. Но эти доводы оспаривает ЭИИ, Достоевский, считающий такую его предусмотрительность вредной для их общего окружения: «Людям надо доверять, а не отпугивать их своим недоверием!»  – поучает ЭГО-программного педанта-ЛСИ, Максима ЭГО-программный нравоучитель, моралист и перестраховщик-ЭИИ, Достоевский, утверждая, что гнева и злоключений надо ждать не от людей, а от Высших Сил, карающих прижизненным и посмертным возмездием за грехи и этические несовершенства, переводя таким образом их отношения на конфликтное противостояние по статическим, аналитическим аспектам и функциям ментального блока – по аспектам деклатимной логики соотношений (+БЛ1лси↑→+БЛ3эии↓) и деклатимной этики отношений (+БЭ1эии↑→+БЭ3лси↓), возвращая их к ЭГО-программному противоборству на новом витке.

IV. ЛСИ, Максим –– ЭИИ, Достоевский. Отношения общим планом.

IV-1. Сближение и ранний этап отношений.

 

Сближаясь с ЭИИ, Достоевским, ЛСИ, Максим видит в нём мягкого, благожелательного человека, располагающего к себе чуткостью, искренностью, отзывчивостью,  готовностью помочь даже малознакомому человеку добрым советом, внимательно выслушав его, уделив ему своё время  и оказав посильную помощь в решении проблем. Увлечение ЭИИ, Достоевского благотворительностью поначалу тоже импонирует ЛСИ, Максиму, поскольку характеризует его с самых позитивных  этических сторон. ЛСИ, Максим пленяется добротой и ангельской внешностью ЭИИ, Достоевского, ему   нравится ЭГО-программная уступчивость ЭИИ, Достоевского, его стремление к примиренчеству любой ценой, покорность обстоятельствам и бьющая в глаза покладистость и кротость, что делает ЭИИ, Достоевского особенно удобным партнёром в глазах стремящегося к единовластию ЛСИ, Максима, – такого и усмирять не надо, он уже сам по себе безропотный и смирный, хотя и некоторую волю к сопротивлению в разумных пределах воспитать в нём всё же не мешает, чтобы не был таким уж  бесхребетным слюнтяем, поскольку это даже опасно для «системы» ЛСИ, Максима – для его дома и членов его семьи, постоянно нуждающихся в защите и опоре. Воспитанием волевых качеств ЭИИ, Достоевского ЛСИ, Максим и займётся, когда тот станет его брачным партнёром. Жестокой муштрой и разнообразными силовыми методами, комбинируя их и экспериментируя по своему гибкому и манипулятивному ЭГО-творческому аспекту волевой сенсорики (-ЧС2лси) ЛСИ, Максим будет воспитывать в ЭИИ, Достоевском стойкость и выносливость в жизненно трудных ситуациях, которые будет сам ему изобретательно моделировать, стремясь стать для него незыблемым и непререкаемым авторитетом, подчинить своей воле,  вознестись над ним до недостижимых высот и поставить  себя и свои интересы над ним превыше всего.

 

Стремясь привести свой замысел в исполнение, ЛСИ, Максим постарается стать для ЭИИ, Достоевского самым преимущественным избранником из всех возможных. Он довольно быстро и определённо, заявит о своих серьёзных  намерениях связать жизнь с ЭИИ, Достоевским и будет стремиться установить с ним прочные, надёжные и долговременные отношения. Будет шикарно ухаживать, стараясь произвести самое лучшее впечатление и быть вне конкуренции относительно других претендентов на руку его суперэго-избранницы. И в конечном итоге ЭИИ, Достоевский, ориентированный на дуализацию с заботливым сенсориком-ЛСЭ, Штирлицем, оценит старания ЛСИ, Максима, предпочтёт его другим и даже поздравит себя с редкой удачей. ЛСИ, Максим покажется девушке-ЭИИ, Достоевскому идеальным кандидатом в мужья:  предупредительно заботливый, умный, практичный,  незаменимый знаток всех  формальностей, умеющий легко и быстро их улаживать. Услужливый, трудолюбивый, постоянно повышающий свою квалификацию специалист, любимый начальством и быстро идущий в гору, но при этом непритязательный, неприхотливый, умеющий ценить то, что имеет. Устроенный в бытовом отношении, домовитый хозяин, мастер на все руки, способный починить любую неисправность и ещё дать много ценных советов на будущее. Надёжный, преданный верный, лояльный доминирующей общественной системе, социально успешный,  добропорядочный гражданин,  умеющий заводить полезные связи и дорожить ими, выдержанный, терпеливый в решении сложных жизненных и бытовых проблем, скромный и сдержанный в общении, к тому же и привлекательный внешне, – всегда аккуратный, подтянутый, элегантный, способный с первой же встречи произвести самое благоприятное впечатление. Наличие этих качеств  способствует  быстрому сближению ЛСИ, Максима по позитивному и стратегическому аспекту деклатимной  этики отношений –  деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства – нормативно-ролевому и  социально ориентированному  в  структуре его психотипа (+БЭ3лси) и  ЭГО-программному аспекту в модели ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии), объединяя и связывая их обоих общими целями и приоритетами, из которых добропорядочность и верность семейным обязательствам и отношениям ценится превыше всего.

 

Доброжелательный в общении Максим быстро располагает к себе Достоевского, который, в соответствии  с его нормативно-ролевой, социально ориентированной, иерархической логикой соотношений,  логикой систем (+БЛ3эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства,  отвечает ему искренним уважением и признанием его мнения и авторитета во всех первоначально обсуждаемых ими вопросах, что, конечно же импонирует ЛСИ, Максиму, удовлетворённому быстрыми темпами развития их отношений, что он прежде всего ставит в заслугу себе, радуясь своей проницательности и находя свой выбор успешным, а потому стремится поскорее закрепить отношения соответствующими формальностями и преобразовать их удобным для себя способом, организовав семью как систему – «ячейку общества», и возглавив её как общественную иерархию, подчинив собственному руководству и  единовластию всех её членов, и прежде всего, –   ЭИИ, Достоевского, который, по замыслу ЛСИ, Максима, должен с первых же дней стать образцом покорности и послушания, – а иначе, какой пример он будет подавать остальным членам семьи? 

 

II-2. Взаимодействие двух АРИСТОКРАТОВ – РЕШИТЕЛЬНОГО-УПРЯМОГО-СУБЪЕКТИВИСТА-ЛСИ, Максима, и РАССУЖДАЮЩЕГО-УСТУПЧИВОГО-ОБЪЕКТИВИСТА-ЭИИ, Достоевского. Взаимный запрос на суггестию и взаимная неудовлетворённость получаемой информацией.

 

Но именно в этом плане ЭИИ, Достоевский и разочаровывает ЛСИ, Максима с первых же дней их совместной жизни: его покорности и послушания хватает на несколько часов, максимум – на первый, второй день свадебных банкетов. Потом начинается борьба за ранговое превосходство, которое дельта-аристократ-ЭИИ, Достоевский оспаривает у бета-аристократа-ЛСИ, Максима по своей нормативно-ролевой логике соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства. Накапливая по своей ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии) мнимые моральные преимущества самыми первыми своими уступками и ожидая, что амбициозный ЛСИ, Максим встречными уступками «сравняет счёт» (а там пойдёт и на запредельные уступки, втягиваясь в навязываемую ЭИИ, Достоевским игру «в поддавки»),  ЭИИ, Достоевский не получая ожидаемых ответных уступок от упрямого, желающего с первых же дней утвердить своё ранговое превосходство ЛСИ, Максима, и видя, что «взять реванш» (отвоевать свои уступки назад) ему не удаётся,  демонстративно замыкается в себе, прерывает общение с ЛСИ, Максимом и обиженно отмалчивается, стараясь этим вызывать у него чувство вины за его несговорчивость и нежелание платить уступками за уступки –  «добром за добро». Этим  молчаливым (пока ещё) упрёком, ЭИИ, Достоевский старается показать ЛСИ, Максиму, что он выше обид, и пытается  таким (опосредованным) способом утвердить над ним своё ранговое доминирование (+БЛ3эии),  навязывая ЛСИ, Максиму своё мнимое, – понятное только дельта-квадралам, с их дельта-квадровой этикой нравственных преимуществ (+БЭδ↑) мнимое моральное превосходство.

 

Бета-квадрал ЛСИ, Максим этих намёков ЭИИ, Достоевского не понимает, – усматривает в них  только глупый и упрямый протест его воле и его решениям. Морального превосходства ЭИИ, Достоевского в интересах собственного рангового возвышения  ЛСИ, Максим не признаёт и  утверждает свою власть и свою волю методом введения и ужесточения запретов и ограничений, – как того требует от него его ЭГО-приоритетный бета-квадровый комплекс «шестёрки» – страх утраты ранговых преимуществ с последующим вытеснением в парии. Дабы оградить себя от вытеснения с преимущественных ранговых позиций, ЛСИ, Максим ужесточает меры принуждения ЭИИ, Достоевского к покорности. И прежде всего он ограничивает свободу  действий и передвижения ЭИИ, Достоевского, оспаривая и сводя к запретам причину каждого его ухода из дома, чем, конечно же уязвляет ЭИИ, Достоевского по его ЭГО-приоритетному дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев» – страху утраты этических и альтернативных возможностных преимуществ, поскольку  именно альтернативные возможности и использует ЭИИ, Достоевский, стараясь по своей творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2эии), мирным путём, в обход конфликтов с упрямым-деклатимом-ЛСИ, Максимом, утвердить своё моральное превосходство над ним и  навязать ему в наказание за его несговорчивость чувство вины, которое все деклатимы (в том числе и ЛСИ, Максим, и ЭИИ, Достоевский) переживают крайне болезненно.

 

Отстаивая свои мнимые нравственные  преимущества по ЭГО-программному аспекту этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, ЭИИ, Достоевский основной повод для своих частых отлучек из дома находит в благотворительности. Ради этого он считает возможным поступиться и семейными интересами, отсутствуя по нескольку дней ради дежурства у постели больного сослуживца или дальнего родственника, к которому и поедет, сорвавшись с места, в другой город, едва только получит тревожные вести, не предупредив заранее о своём отъезде  ЛСИ, Максима и заставляя его теряться в догадках по поводу всего происходящего.

 

И не то, чтобы ЛСИ, Максим был против оказания помощи  нуждающимся в ней людям, – он вполне способен пойти на это, подчиняясь социальным нормативам взаимопомощи по своей нормативно-ролевой этике отношений (+БЭ3лси) –деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, что позволяет ему и отличиться по службе самоотверженной поддержкой коллектива в авральных ситуациях, и  совершить подвиг, рискуя жизнью, ради спасения ближнего. ЛСИ, Максим охотно примет участие в любом социальном и политическом почине, организованном его дуалом, ЭИЭ, Гамлетом. Окрылённый его призывами и воодушевлённый его благородными порывами, ЛСИ, Максим получает необходимую ему информационную подпитку на свой суггестивный аспект деклатимной этики эмоций (-ЧЭ5лси) – заряжается его энергией,  обретает цель и смысл жизни.

 

ЭИИ, Достоевский с позиций своего наблюдательного аспекта деклатимной этики эмоций (-ЧЭ7эии) суггестировать ЛСИ, Максима не может, призывами к благотворительности не увлекает, тем более что ЛСИ, Максим видит в этих его занятиях только коварную уловку, дающую ЭИИ, Достоевскому удобный  повод в любой момент улизнуть из дома, – выйти из сферы домашнего диктата и контроля ЛСИ, Максима, пренебрегая его запретами и ограничениями, утверждаясь в нравственном превосходстве над ним и, как следствие, отстаивая свои ранговые преимущества в укор ЛСИ, Максиму, уязвляя его по бета-квадровому комплексу «шестёрки» и обостряя в нём чувство вины ввиду отказа заниматься благотворительностью в том объёме, в каком это требует и успевает сделать ЭИИ, Достоевский. А оказавшись «отстающим» в благих делах и намерениях, ЛСИ, Максим либо попадает в очередной «лохотрон» навязанный ему ЭИИ, Достоевским по ЭГО-программному для ЭИИ, Достоевского и нормативно-ролевому для ЛСИ, Максима аспекту деклатимной этики отношений (+БЭ) –деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, пытаясь сравняться с ним добрыми делами и этим (опосредованно) восстановить свой ранговый статус через антагонистичную ему систему дельта-квадровых приоритетов (+БЭ3лси↑→+БЛ1лси↑→+БЛ3эии↓→+БЭ1эии↓). Либо изначально борется за своё  ранговое превосходство, удерживая его силовыми методами и игнорируя этическую оценку ЭИИ, Достоевского, которая для  ЛСИ, Максима никогда не бывает справедливой, ввиду стремления ЭИИ, Достоевского установить над ним этическое превосходство любыми средствами. Подавленный этико-интуитивным диктатом ЭИИ, Достоевского и резким смещением семейных приоритетов, склоняющих их отношения в пользу дельта-квадровых этико-интуитивных преимуществ и интересов, ЛСИ, Максим становится замкнутым и скрытным, что тут же подмечается ЭИИ, Достоевским и тревожит его как  инфантильного (рассуждающего) интуита, ЭГО-программного (+БЭ1эии) и наблюдательного (-ЧЭ7эии) перестраховщика, видящего в этой скрытности ЛСИ, Максима для себя угрозу.

 

В квадрах рассуждающих (альфа и дельта) не принято утаивать важную информацию  от партнёра – это считается здесь недопустимым нарушением партнёрской этики. Спросить человека: «О чём ты думаешь?» – здесь считается допустимым на любой дистанции отношений. Даже мыслями малознакомого человека можно поинтересоваться. В квадрах решительных (бета и гамма) проникать в мысли другого человека можно только  с санкции прокурора, да и то не всегда. В частной жизни это считается недопустимым даже в супружеских отношениях, поэтому и секреты выведываются исподволь, провокационными домыслами и инсинуациями – по принципу: «Докажи, что это не так!», и через провоцирующие подначки заставить человека оправдываться, рассчитывая, что в запальчивости он проговорится, разоткровенничается и выдаст нужную информацию. Бета-квадровый интроверт-координатор-ЛСИ, Максим как распределитель информации, прав и возможностей в бета-квадре часто пользуется этим приёмом, стараясь удерживать личную жизнь, связи и дружеские отношения ЭИИ, Достоевского под своим контролем, провоцируя его вздорными инсинуациями  на откровенность и заставляя по любому поводу оправдываться. 

 

Попытки ЭИИ, Достоевского вывести ЛСИ, Максима на откровенный разговор бывают, как правило, безуспешными и приводят к совершенно противоположному и непредвиденному  результату. ЛСИ, Максим будет возмущён любой явной попыткой вызвать его на откровенность, видя в ней самовольное и грубое  нарушение установленной им ранговой субординации, а потому и допрашивать себя (а тем более, лезть в душу и мысли!) ЭИИ, Достоевскому не позволяет. Кроме того, что это уязвляет ЛСИ, Максима по его бета-квадровому комплексу «шестёрки» – страху утраты ранговых преимуществ с последующим вытеснением в парии, это ещё и бьёт ЛСИ, Максима по зоне страха и точке наименьшего сопротивления – по его проблематичному аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности – неизвестно, что подумает и что домыслит партнёр, что расскажет окружающим и чем воспользуется сам, выведав его сокровенные мысли – неизвестно, какие могут быть последствия от этих откровений для самого ЛСИ, Максима, известно только одно: в свою душу и в свои мысли никого допускать нельзя – и особенно тех, кто туда вламывается, пытаясь их выведать прямым вопросом: «О чём ты думаешь?», что считается вопиюще недопустимым в квадрах решительных (бета и гамма). Сам факт того, что партнёр этого не понимает, приводит ЛСИ, Максима в бешенство, заставляя ужесточать дисциплинарные меры. 

 

Предварительных заявок ЭИИ, Достоевского на серьёзные и откровенные разговоры ЛСИ, Максим тоже не принимает.  Стоит только тому сказать: «Мы должны с тобой серьёзно поговорить!» или: «У нас с тобой будет серьёзный разговор...», как ЛСИ, Максим, сжав кулаки,  тут же (по вышеописанным причинам – получая удар по зоне страха и чувствуя себя уязвлённым по бета-квадровому комплексу «шестёрки») взрывается ненавистью, направляя её на ЭИИ, Достоевского таким мощным потоком, что того просто сносит им, как ураганом. Причины этой внезапной вспыльчивости бета-вадрового координатора информации, прав и полномочий-ЛСИ, Максима дельта-квадровый координатор информации, прав и полномочий-ЭИИ, Достоевский не понимает, но начинает бояться её из-за жестокой волевой и эмоциональной атаки, которая бьёт ЭИИ, Достоевского по зоне страха и по точке наименьшего сопротивления, по проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив, повергая в панику и слабость, и уязвляет по дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев» как утраты  альтернативной возможности нормализовать отношения в семье и утвердить своё этическое превосходство, представив свои занятия благотворительностью как самый простой и доступный способ сделать мир лучше  и склонить к нему ЛСИ, Максима для их общего семейного блага – взаимного уважения, мира и согласия.

 

Но именно уважения к себе ЛСИ, Максим и не усматривает в словах ЭИИ, Достоевского:  «Мы должны с тобой серьёзно поговорить!». Как и все решительные, он видит в них  пугающую неизвестностью авторитарность, за которой последует вытеснение ЛСИ, Максима в парии, посредством «строго выговора с предупреждением», а иначе (по мнению  ЛСИ, Максима) ЭИИ, Достоевский не стал бы говорить с ним таким серьёзным, пугающим неизвестностью, тоном. Как и все решительные, ЛСИ, Максим боится неизвестности, которая как раз и составляет основную причину его страхов по проблематичному для него аспекту интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности – поди, знай, какую ещё уловку придумал его изобретательный на всякие хитрости партнёр, пользующийся любой альтернативной возможностью выскользнуть из-под домашнего контроля ЛСИ, Максима! Кто его знает, какую моральную или физическую помощь он оказывает у постели больного сослуживца, улизнув из дома под предлогом занятий благотворительностью, а о «важном разговоре» предупредил, чтобы высказать своё недовольство поведением ЛСИ, Максима, которого и так всякий раз унижает своим мнимым моральным превосходством, спекулируя на своём интуитивном инфантилизме, используя его как универсальное средство утвердить свои альтернативные возможностные преимущества (-ЧИ2эии) и  навязать свой альтернативный, интуитивно-возможностный диктат, бездумно опровергая им все требования и предложения партнёра, раздражая и доводя его до исступления  неоправданно вздорным упрямством. В этой связи ЛСИ, Максима особенно шокируют и глубоко возмущают заявления ЭИИ, Достоевского: «Я тебе не разрешаю этого делать!»,  которыми ЭИИ, Достоевский ограничивает действия ЛСИ, Максима чуть ли не на каждом шагу,  требуя к своим «запретам» самого серьёзного отношения, что конечно же вызывает протест и бурное негодование ЛСИ, Максима. В квадрах решительных (бета и гамма), где особенно ценится сила, а статус «защитника общества» является главенствующим и наиболее приоритетным,  не принято уступать младшим и слабым. Тогда как в квадрах рассуждающих (альфа и дельта), принято в первую очередь отстаивать интересы слабых и беззащитных. И дельта-квадрал инфантильный (рассуждающий) этик-интуит, ЭГО-программный и наблюдательный перестраховщик-ЭИИ, Достоевский, считая себя «слабым и беззащитным», настаивает именно на этих своих привилегиях, в инфантильной заносчивости полагая, что они дают ему право оспаривать чьи-то решения и поступки. 

 

Не желая становиться рабом инфантильных прихотей ЭИИ, Достоевского ЛСИ, Максим  ужесточает по отношению к нему дисциплинарные меры, воздействуя мучительными для ЭИИ, Достоевского как для рассуждающего-объективиста волевыми и эмоциональными атаками, поскольку в квадрах рассуждающих  (альфа и дельта) волевые атаки считаются противоправными, пугающими, немотивированно агрессивными, крайне нежелательными мерами воздействия на окружающих (ввиду вытесненного из числа квадровых ценностей аспекта волевой сенсорики), а в квадрах решительных (гамма и дельта) неприемлемыми считаются эмоциональные атаки из-за подавляемого здесь аспекта этики эмоций.  Таким образом, ужесточение ЛСИ, Максимом дисциплинарных мер для поддержания своих ранговых преимуществ (следствие доминирование в бета-квадре аспектов волевой сенсорики и иерархической логики соотношений, насаждаемых  посредством приоритетного аспекта этики эмоций), приводит к обострению квадровых антагонизмов в диаде, что сопровождается взаимными обидами партнёров, скандалами  и ужесточением контроля со стороны ЛСИ, Максима, которому теперь ещё в большей степени досаждает лукавый инфантилизм ЭИИ, Достоевского, упорно разыгрывающего роль «непослушного дитяти» и утверждающего свои права на неприемлемое ЛСИ, Максимом вольнодумство, представленное теперь в форме «детских капризов».

 

Игривое свободомыслие ЭИИ, Достоевского (результат доминирования в квадрах рассуждающих аспекта интуиции потенциальных возможностей, по которому разрешено всё, что не запрещено, а запреты и ограничения обсуждаются, оспариваются и отменяются свободомыслящими рассуждающими) побуждает ЛСИ, Максима взять под контроль его личную переписку. В отсутствие ЭИИ, Достоевского он проводит тотальный обыск его вещей, находит все, припрятанные им и неучтённые ЛСИ, Максимом планшеты и смартфоны,  просматривает его связи в Интернете, читает его личную переписку на дневниках и получает представление о гигантских масштабах его благотворительной деятельности, включающей в себя публикацию петиций в защиту обиженных и угнетённых, бесконечно далёких ему людей, и сбор средств в помощь им по первому же их призыву, включая и регулярную пересылку денег, выкроенных из семейного бюджета, что, по-видимому, и позволяло ЭИИ, Достоевскому чувствовать себя героем и поступать по собственному усмотрению в обход контроля и запретов ЛСИ, Максима. 

 

Сам факт таких скрытых манёвров и происков за его спиной приводит ЛСИ, Максима в ужас. Кроме вопиющего нарушения установленных им в доме порядков и очевидного утаивания от его контроля сэкономленных или неучтённых им денежных средств, его приводит в полное недоумение направление действий  партнёра, – субъективист-ЛСИ, Максим  не понимает стремления ЭИИ, Достоевского отдавать предпочтение чужим проблемам в ущерб интересам своих ближних и своей семьи, поскольку этот, ярко выраженный в квадрах объективистов приоритет, абсолютно противоположен стремлению субъективистов  ставить превыше всего интересы своих близких. «Своя рубашка ближе к телу» – поговорка, распространённая в квадрах субъективистов, не находит признания в квадрах объективистов, отдающих первоочередное предпочтение решению чужих проблем, оставляя нерешёнными проблемы своих ближних.  «Своим помогать не к спеху! Со своими всегда сочтёмся!» – считают объективисты, лишая поддержки «своих», «ближних» и направляя её к «дальним», «чужим», и лидирует в этом опять же ЭГО-творческий мнимый благотворитель  и распределитель альтернативных возможностей, дельта-координатор прав, преимуществ и привилегий-ЭИИ, Достоевский. ЛСИ, Максима возмущает привычка ЭИИ, Достоевского, увлечённого поддержкой «дальних» и «враждебных» и «чужих», сохранять или устанавливать дружеские отношения с врагами семьи или его, ЛСИ, Максима, личными недругами и недоброжелателями. Игнорируя недовольство ЛСИ, Максима, запрещающего ЭИИ, Достоевскому их принимать, ЭИИ, Достоевский, словно назло ему, и в присутствии ЛСИ, Максима (как бы не замечая его раздражения), и за его спиной, продолжает с ними встречаться, уделять им внимание, выслушивать их жалобы, сочувствовать, сопереживать, поддерживать, подбадривать, оказывать им посильную помощь, поздравлять их с праздниками, быть в курсе их семейных новостей и радостей, как если бы они были самыми близкими друзьями их семьи.

 

Попытки ЛСИ, Максима заставить ЭИИ, Достоевского прекратить эти издевательские (и противоестественные, по мнению ЛСИ, Максима) дружеские отношения, ЭИИ, Достоевский встречает презрительными насмешками и упорным отказом подчиниться воле ЛСИ, Максима, какими бы карами за ослушание тот ему ни грозил. Отстаивая свои моральные и возможностные преимущества, запреты ЛСИ, Максима на дружбу с недругами ЭИИ, Достоевский нарушает легко и демонстративно, прикидываясь непонимающим его претензий и требований и, словно, недооценивая или (попросту игнорируя) ту опасность, которой ему это недопонимание и неповиновение грозит. Отвечая беспечным, дурашливым смехом на суровые предостережения ЛСИ, Максима и превращая серьёзные предупреждения  в шутку, ЭИИ, Достоевский напоминает ребёнка, беспечно играющего со спичками на складе боеприпасов, – ему весело, смешно, он зло пошучивает над ЛСИ, Максимом, кривляясь и закатывая от смеха глаза, но воли его не подчиняется даже тогда, когда ЛСИ, Максим в ярости набрасывается на него с кулаками или залепляет при всех пощёчину, вызывая этим всеобщее возмущение. Отстаивая, вопреки запретам ЛСИ, Максима, чужие интересы как первоочередные и наиболее важные, этик-объективист-ЭИИ, Достоевский чувствует себя  героем-мучеником, готовым отстаивать свою позицию, чего бы ему это ни стоило. Осознание собственной правоты придаёт ему сил, по мере того,   как сознание своей неспособности его переубедить, совершенно обессиливает ЛСИ, Максима, заставляя терзаться стыдом и страхом.

 

Эта диаметрально противоположная (как ксенофобия субъективистов и ксенофилия объективистов) система ортогональных квадровых приоритетов, совершенно  непонятна логику-субъективисту-ЛСИ, Максиму и заставляет его расценивать действия ксенофила-ЭИИ, Достоевского как предательство их общих семейных, супружеских и лично его (ЛСИ, Максима) интересов, уязвляя ЛСИ, Максима и по его бета-квадровому комплексу «шестёрки» (его интересы ущемляют, его приоритеты занижают, игнорируя его запреты и понижая тем самым и в ранговых преимуществах), и  по зоне страха (-ЧИ4лси) – по проблематичному аспекту интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ4лси) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, усиливая его страх неизвестности: неизвестно ещё, к каким неприятностям приведёт это «двурушничество» ЭИИ, Достоевского, его предпочтение чужих интересов в ущерб интересам ЛСИ, Максима, который ЛСИ, Максиму приходится «глушить» по своему ЭГО-творческому аспекту волевой сенсорики (-ЧС2лси), новым ужесточением контроля и запретов (за «предателем»  нужен глаз да глаз!). Эта мера в свою очередь  бьёт ЭИИ, Достоевского по его зоне страха – проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив и порождаемому им страху вспышек немотивированной агрессии ЛСИ, Максима и уязвляет по дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев», вызванному страхом новых ограничений его прав и утратой новых возможностных преимуществ. Чтобы компенсировать эту утрату,  ЭИИ, Достоевскому приходится ещё более изобретательно ускользать из-под контроля ЛСИ, Максима, усиливая активность по своему гибкому и манипулятивному  ЭГО-творческому аспекту интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, терзающей страхами неизвестности ЛСИ, Максима.

 

IV-3. Противоборство АГРЕССИВНОГО (РЕШИТЕЛЬНОГО) СЕНСОРИКА-ЛСИ, Максима и ИНФАНТИЛЬНОГО (РАССУЖДАЮЩЕГО) ИНТУИТА-ЭИИ, Достоевского по сенсорным и интуитивным аспектам.

 

Будучи подсознательно ориентирован на дуализацию с ЭГО-программным деловым логиком, ЛСЭ, Штирлицем (+ЧЛ1лсэ), ЭИИ, Достоевский никакой логики  в действиях ЛСИ, Максима, не усматривает, – поскольку они (как кажется ЭИИ, Достоевскому) ведут только к обострению конфликтов и разрушению их семейных отношений. Видя, что за его доброе отношение ЛСИ, Максим платит злом, за уступчивость – упрямством, грубостью, жестокостью, запретами, ограничением прав и свобод,  ЭИИ, Достоевский начинает саботировать распоряжения ЛСИ, Максима, обращая их в шутку, используя этот метод по своей инфантильной логике действий (-ЧЛ5эии) как удобный ему способ разрешить возникающие противоречия мирным путём. Он высмеивает  строгие предупреждения ЛСИ, Максима, натянуто хихикает, заводится от собственного смеха и уже откровенно хохочет над предостережениями ЛСИ, Максима,  прикидываясь непонимающим (что отчасти соответствует истине, поскольку ЭИИ, Достоевский их действительно не понимает и не видит в них смысла).

 

Разыгрывая из себя инфантильного простачка, игнорирующего опасность обострения отношений, ЭИИ, Достоевский предполагает отвлечь ЛСИ, Максима смехом, развеселить, умиротворить его и этим избежать разногласий, – смех, он же заразительный, он всех сближает! Но все эти наигранные манипуляции настроением ЛСИ, Максима – вся эта преимущественная по силе давления  эмоциональная коррекция по деклатимной, корректирующей, позитивистской этике эмоций  (-ЧЭ7эии↑→-ЧЭ5лси↓), ставящая целью подавить гнев ЛСИ, Максима  и высвободить его позитивные эмоции, приводит к ещё большему подавлению позитива в эмоциях ЛСИ, Максима и к ещё большему его разочарованию партнёрскими отношениями с ЭИИ, Достоевским. ЛСИ, Максим не видит повода для примирения в таком подавлении его эмоций и со своей стороны корректирует эмоции ЭИИ, Достоевского пресекая его наигранное веселье и глумливые насмешки нарочитой грубостью (-ЧЭ5лси↑→-ЧЭ7эии↓). ЛСИ, Максим стыдится дурашливости ЭИИ, Достоевского, который, по мнению ЛСИ, Максима, этим не только самостоятельно низводит себя до положения шута – опускается  в парии, в дураки и простаки, но и унижает своим глумлением ЛСИ, Максима, что совершенно недопустимо с позиций его бета-квадрового комплекса «шестёрки». Таким поведением ЭИИ, Достоевский ужасает ЛСИ, Максима, вгоняет в шок, в ступор, вызывает непонимание и недоумение, но одновременно и пользуется этим шоком и произведённым им эффектом неожиданности, чтобы и дальше дурачиться и своевольничать, отвечая на все вопросы и претензии ЛСИ, Максима смехом. Альтернативные возможностные преимущества (-ЧИ2эии) для ЭИИ, Достоевского важнее ранговых приоритетов (+БЛ3эии), поэтому и сглаживающую конфликты возможность обращать возникшее непонимание в шутку он предпочтёт скандалам, вызванным прямым оспариванием ранговых преимуществ.

 

Возможность поступать, как ему вздумается, даже если для этого надо прикидываться дурачком, кажется ЭИИ, Достоевскому удобным способом  выходить из-под контроля ЛСИ, Максима мирным путём.  (Над дураком какой же контроль? А начнёшь его контролировать, сам забредёшь в дебри глупости и безумства.). Но и эти возможностные манипуляции ЭГО-творчески изобретательного на всякие экстравагантные выходки ЭИИ, Достоевского  ЛСИ, Максим воспринимает в штыки. Желая оградить себя от его притворных  уловок и разобраться в нарастающих, как снежный ком,  противоречиях, разрушающих их совместную жизнь, он не позволяет ЭИИ, Достоевскому подменять серьёзные отношения шуточными, реальное положение вещей – надуманным, мнимым.

 

Решительного бета-сенсорика-ЛСИ, Максима в принципе раздражает  и вызывает глубокое отвращение дельта-квадровый  инфантилизм рассуждающего-интуита ЭИИ, Достоевского,  он устаёт от его наивного (и часто наигранного) простодушия, от его наигранной доверчивости, наигранной дурашливости. В свете всех этих качеств ЭИИ, Достоевский не кажется ему надёжным партнёром, а тянуть его вместе со всем его довеском «нерастраченной детской ребячливости», которую ЭИИ, Достоевский использует как необходимую ему защиту (и ограду) от реалий окружающей его жестокой действительности, ЛСИ, Максим тоже не считает нужным. Точнее, он не видит свою миссию в том, чтобы растрачивать свои  силы на всё более разрастающийся инфантилизм ЭИИ, Достоевского, противоречащий  здравым, реалистическим  убеждениям ЛСИ, Максима, и охватывающий всё большие сферы их общего взаимодействия, а потому всё более неприемлемый и обременительный для ЛСИ, Максима.  

 

Решительный (агрессивный) бета-сенсорик-ЛСИ, Максим не видит смысла в том, чтобы в ущерб семейным интересам, поступаться своими убеждениями и подпитывать иллюзии рассуждающего (инфантильного) дельта-интуита-ЭИИ,  Достоевского. Сама мысль, что ему всю жизнь придётся работать на «розовые очки» ЭИИ, Достоевского, чтобы он и дальше принимал желаемое за действительного, ЛСИ, Максиму претит, поскольку слишком противоречит его собственным приоритетам и беспощадно-суровым бета-квадровым ценностям, которые он будет защищать, как последний рубеж, считая их наиболее разумными и жизнестойкими. Но видя, как отчаянно ЭИИ, Достоевский  борется за свои иллюзии и использует любую возможность, чтобы оградить себя от разочарований, ЛСИ, Максим в качестве пробной меры – по своему уступчивому манипулятивному ментальному блоку – давая незначительное послабление по ЭГО-творческому аспекту уступчивой, деклатимной волевой сенсорики (-ЧС2лси) и своей уступчивой нормативно-ролевой этике отношений (+БЭ3лси),  может пойти на некоторые уступки завышенным этическим нормам ЭИИ, Достоевского, которые тут же становятся точкой отсчёта для новой, ещё более притязательной системы его требований и являются своего рода защитой от реалий окружающего его мира и подстраховкой от возможных разочарований ЭГО-программного (+БЭ1эии) и наблюдательного (-ЧЭ7эии) перестраховщика-ЭИИ, Достоевского, убеждённого в том, что с заявленных им мнимо возвышенных отношений его уже не сбросят оземь: слишком рискованно так его разочаровывать, – проще укрепить выстроенные в мечтах ЭИИ, Достоевского воздушные замки, подкрепляя его иллюзии реальными делами.  Опасаясь, что этот самообман заведёт их обоих в тупик,  ЛСИ, Максим тут же отыгрывает свои уступки назад,  стараясь жёстким обращением умерить иллюзии ЭИИ, Достоевского и заземлить их трезвой оценкой действительности, прекрасно понимая, что уступая ЭИИ, Достоевскому, он всю жизнь будет потакать его спекулятивному инфантилизму, а закончится всё это реальных крушением его (ЛСИ, Максима) жизненных  планов, – то есть всем тем, к чему действительно имело смысл приложить силы и потратить время и возможности. 

 

Жёсткие меры ЛСИ, Максима ЭИИ, Достоевский принимает в штыки, обостряя конфликт встречными эмоциональными атаками и используя их как крайнее средство достижения желаемого. Если и это не помогает, ЭИИ, Достоевский будет добиваться желаемого вымогательством уступок, шантажируя ЛСИ, Максима  угрозой применения к себе крайних мер, – начнёт «погибать» у него на глазах. Замкнётся в себе, пугая всех окружающих собственной отрешённостью и кажущимся равнодушием к своему отчаянию или станет компрометировать ЛСИ, Максима другими способами, разрушая всё то, что ещё недавно составляло смысл и ценность его жизни. Главное, – чтобы все видели и осуждали ЛСИ, Максима за его жестокость и доведение ЭИИ, Достоевского до отчаяния и самоубийства, а это, между прочим, – уголовно наказуемое преступление!

 

Вот и придётся ЛСИ, Максиму снова понянчиться с ЭИИ, Достоевским, – поводить его по врачам, взять над ним опеку, ублажать, угождать, исполнять все его желания и капризы, а чуть замешкается, – пожалеет: опасная склянка у того под рукой. И опять приходится ЛСИ, Максиму отступать от честолюбивых устремлений и от давно вынашиваемых планов продвижения по службе.  Он теперь работает сиделкой и утешителем для ЭИИ, Достоевского. Оказавшись в тупике, ЛСИ, Максим и сам в приступе отчаяния  начинает подумывать о крайне жестоких  мерах собственного выхода из создавшегося положения. Но только ЭИИ, Достоевского, уверенного в собственной  беспредельной доброте и отзывчивости, это не проймёт. Разве он, ЭИИ, Достоевский, при  всём его добросердечии, способен причинить кому-либо вред, а тем более довести до отчаяния и самоубийства? ЭИИ, Достоевский в жизни этому не поверит! До инфаркта нескончаемыми упрёками и нытьём он ещё может довести своего конфликтёра, СЛЭ, Жукова – такие факты имели место, а с ЛСИ, Максимом ЭИИ, Достоевский всего лишь быстро меняет настроение на противоположное – воздействует на суггестивный аспект этики эмоций ЛСИ, Максима с позиций своего тождественного наблюдательного аспекта деклатимной, корректирующей этики эмоций (-ЧЭ7эии↑→-ЧЭ5лси↓), – делает вид, что воспринимает его отчаяние как шутку и обращает его в игру – обычный его приём по ЭГО-творческой интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2).  Отвечая на зловещие предупреждения ЛСИ, Максима весёлым, заливистым смехом, утверждая в деклатимной самоуверенности преимущества своей ЭГО-творческой интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ЭИИ, Достоевский уязвляет ЛСИ, Максима по его зоне страха и точке наименьшего сопротивления – по проблематичной  деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2эии↑→-ЧИ4лси↓), демонстрируя самим фактом этого сиюминутного превосходства, защищённость от всех внешних невзгод своим «убеждённым» инфантилизмом, нарочитой «слепотой» и дурашливостью, как непрошибаемой, огнеупорной бронёй, показывая, как он удобно устроился в этой скорлупе, живёт в ней  и видит только её внутреннее, идеалистическое изображение внешнего мира, упрямо настаивая на его объективности. ЛСИ, Максима шокирует эта наглость ЭИИ, Достоевского, опровергающего своим поведением очевидные вещи, но и разбить эту его защитную скорлупу ЛСИ, Максиму не удаётся, – в плане отстаивания своих убеждений ЭИИ, Достоевский даже для ЛСИ, Максима оказывается «крепким орешком».  И что тут остаётся ЛСИ, Максиму, кроме как признать себя бессильным перед глупостью ЭИИ, Достоевского? А с дурака какой спрос? Проще прятать его от всех, чтобы не позорить себя такой малопочтенной семейной связью. Но и следить за ним, конечно, приходится строго, чтобы его глупость не укоренилась в семье, как норма общения с окружающим миром.

 

Вскоре ЛСИ, Максим начинает стесняться неуместной дурашливости ЭИИ, Достоевского настолько, что предпочитает вообще не появляться с ним на людях, ссылаясь на его плохое самочувствие, что тоже бывает недалеко от истины: не получая достаточной информационной  поддержки  по своему активационному  аспекту сенсорики ощущений (-БС6эии), будучи лишён многих удовольствий ввиду ограничений, введённых  агрессивным (решительным) сенсориком- ЛСИ, Максимом, не желающим поощрять его склонность к изнеженности и инфантилизму, ЭИИ, Достоевский, ориентированный на дуализацию с заботливым (рассуждающим) сенсориком-ЛСЭ, Штирлицем, чувствуя себя обделённым его заботой и вниманием, становится истеричным и мнительным   ипохондриком, исполненным самых мрачных предчувствий и страхов.

 

IV-4. Мнимый идеализм ЭИИ, Достоевского.

 

Если разбить иллюзорную «скорлупу» ЭИИ, Достоевского, из неё такие монстры и демоны полезут, что куда там! Все  самые  архаичные страхи и ужасы волевой сенсорики деклатимной модели (-ЧС4эии) – зоны страха и точки наименьшего сопротивления ЭИИ, Достоевского – его проблематичной и антагонистичной его ЭГО-приоритетам, –  ЭГО-программной деклатимной волевой сенсорики его конфликтёра-СЛЭ, Жукова (-ЧС1слэ), выползут из самых тёмных глубин подсознания ЭИИ, Достоевского и затопят своей чернотой всё вокруг, обращая свет в тьму и предвещая крушение мира.   

 

От этих страхов и ужасов, – от этой демонически страшной, беспощадной  и тёмной, злой силы (-ЧС4эии), подавляющей его ЭГО-программную идеалистически возвышенную этику отношений (+БЭ1эии), по сути и защищает себя тотальным идеалистическим субъективизмом ЭГО-программный объективист-ЭИИ, Достоевский.

 

Уровень СУПЕРЭГО у ЭИИ, Достоевского, – субъективистский и состоит из субъективистских аспектов: из деклатимной субъективистской логики соотношений (+БЛ3эии) и деклатимной субъективистской волевой сенсорики (-ЧС4эии) – ЭГО-программных  аспектов бета-деклатммов-субъективистов ЛСИ, Максима (+БЛ1лси) и СЛЭ, Жукова (-ЧС1слэ).

 

Прикрывая и защищая свои страхи по точке наименьшего сопротивления ЭГО-программным этическим идеализмом (+БЭ1эии↑→-ЧС4эии↓), ЭИИ, Достоевский сохраняет не только целостность своего мировоззрения, что необходимо ему, как носителю идеалистически возвышенной этической ЭГО-программы, но и целостность своей деклатимной модели, а значит, и целостность своей психики, сохраняя при этом все её природные свойства и все психологические свойства своего психотипа и своей деклатимной модели. Именно эта ответственность перед своей психикой и ЭГО-программным этическим мировоззрением и заставляет ЭИИ, Достоевского так отчаянно и яростно защищаться от разочарований, напрягая до предела все свои силы, не исключая для себя и  насильственные, жестокие меры по отношению к тем, кто его разочаровывает. Его ЭГО-программная предусмотрительность, рассудительность и объективизм работают на эту его идеологическую гипер-защиту. Ради этой самозащиты ЭГО-программный (+БЭ1эии) и наблюдательный (-ЧЭ7эии) перестраховщик (рассуждающий рационал)-ЭИИ, Достоевский  и терзает других упрёками, заставляя их мучиться угрызениями совести, изводит их надуманными претензиями и ложными обвинениями, возводя на них напраслину, и  (любыми средствами!) отводит вину от себя (чтобы не расщеплять угрызениями совести свою стремящуюся к целостности деклатимную модель и не доводить себя до расщепления своей психики – до шизофрении). Ради этой идеалистической целостности ЭИИ, Достоевский, в силу  свойственного деклатимам самовнушения, заставляет и себя, и других, принимать желаемое за действительное. Глубокие и очевидные разочарования для ЭИИ, Достоевского как для ЭГО-программного этика-позитивиста-стратега-деклатима оказываются наиболее сокрушительными и разрушительными для его психики. 

II-5. Взаимодействие БЕСПЕЧНОГО-РЕШИТЕЛЬНОГО-РАЦИОНАЛА (ЭНТУЗИАСТА)-ЛСИ, Максима и  ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОГО РАССУЖДАЮЩЕГО-РАЦИОНАЛА (ПЕРЕСТРАХОВЩИКА)-ЭИИ, Достоевского. 

Спекулируя на своих страхах и слабостях, ЭИИ, Достоевский ещё больше обостряет отношения с ЛСИ, Максимом. ЛСИ, Максима раздражают безволие и расхлябанность ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии), его запустение в делах (-ЧЛ5эии), неумение и нежелание браться за дело и своевременно принимать  важное решение, стремление подменять принятие важного решения бесконечно долгим отрицанием его необходимости, продолжительным его обсуждением с позиций самых надуманных поводов, условий и отговорок. ЛСИ, Максима раздражают надуманные, доходящие до абсурда беспричинные страхи ЭИИ, Достоевского, которыми тот встречает каждое кардинальное решение ЛСИ, Максима, требующее новых затрат и  усилий; раздражают  пугающие, пессимистические прогнозы, которые тут же делает ЭИИ, Достоевский, уговаривая ЛСИ, Максима на время отказаться от намеченных планов, охлаждая  его энтузиазм по активационному аспекту интуиции времени (+БИ6лси), препятствуя его карьерному росту  и нагоняя на проблематичную интуицию мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив ЛСИ, Максима (-ЧИ4лси) новые страхи, которые теперь уже связаны с опасением отстать в  продвижении по службе (что для ЛСИ, Максима немыслимо), а то и вовсе работу потерять – «выпасть из системы» и остаться  без места и без средств к существованию, да ещё с самыми худшими рекомендациями, лишающими его возможности устроиться на приличную работу в будущем. Ответ ЭИИ, Достоевского: «Ничего, как-нибудь проживём! Найдёшь другую работу!..» – приводит ЛСИ, Максима в ярость. Сама перспектива новых поисков, которые могут оказаться чрезвычайно долгими, а то  и безрезультатными, порождает в нём панику и приводит в отчаяние, подавить которое ЛСИ, Максим пытается силой (-ЧС2лси) – волевым сопротивлением этим предполагаемым жизненным неурядицам, предвестником которых он видит ЭИИ, Достоевского, катастрофически разрушающего его (ЛСИ, Максима) честолюбивые планы,   опутывая своими мистическими страхами и неоправданно мрачными, основанными на приметах и суевериях,  прогнозами. На ЭИИ, Достоевского, как на вестника дурных вестей, и обрушивает свою ярость ЛСИ, Максим, кулаками заставляя его замолчать, поскольку каждое новое слово, предрекающее новые крушения, пробуждают в ЛСИ, Максиме новые, парализующие его волю и действия, страхи по его зоне страха – по проблематичному аспекту  интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ4лси). 

Под давлением панических прогнозов ЭИИ, Достоевского ЛСИ, Максим чувствует себя слабым, безвольным, опутанным бесчисленным  множеством «нитей»  мнимых причинно-следственных связей, порождающих всё новые и новые страхи, так что в настоящем и в будущем у него ничего не остаётся, кроме этих мрачных предостережений ЭГО-программного (+БЭ1эии) и наблюдательного (-ЧЭ7эии) перестраховщика-ЭИИ, Достоевского, сковывающих его своими опасениями по рукам и ногам. В результате навязанных ЭИИ, Достоевским проволочек, ЛСИ, Максим теряет время принятия важных решений, не проявляя должного служебного рвения или нужной инициативы, и разочаровывает этим своё начальство. Упущенные ЛСИ, Максимом возможности использует кто-то  другой, оттесняя ЛСИ, Максима  вспять по служебной карьере и смещая его «на обочину», – в сторону от всех важнейших событий его карьеры и жизни, от всех самых ярких перспектив и широких дорог, по которым при иных обстоятельствах он мог пройти триумфатором. 

ЭИИ, Достоевский (как это свойственно рассужающим этикам-объективистам) в бета-квадровых системных отношениях ориентируется слабо. Но главной причиной, по которой он препятствует возвышению ЛСИ, Максима  становится дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев» ЭИИ, Достоевского – страх утраты возможностных преимуществ (-ЧИ2эии↓), а вслед за ними и ранговых (+БЛ3эии↓). Как и ЛСИ, Максим, ЭИИ, Достоевский перекрывает («обрубает») причину возникающих страхов возможностными и волевыми ограничениями, постепенно расширяя их для большей подстраховки под самыми вздорными и надуманными  предлогами.

Нагромождением новых предостережений  и мрачных предчувствий ЭИИ, Достоевский  опосредованно сковывает волю  ЛСИ, Максима, уязвляя его по его зоне страха – по его проблематичной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ4лси↓), и склоняет его к новым уступкам,  заставляя отказаться от прежних амбициозных планов, что сразу же начинает восприниматься начальством и сослуживцами ЛСИ, Максима как его слабость и неверие в свои силы – крайне непопулярное в бета-квадре. Не останавливаясь на достигнутом, ЭИИ, Достоевский  начинает склонять ЛСИ, Максима к ещё большим уступкам в ущерб его продвижению по службе – под разными надуманными предлогами заставляет его отказываться от сверхурочной работы в авральных ситуациях, делая его  положение в системе всё более шатким. Эти перемены тут же подмечается его начальством, выражающим недовольство охлаждением служебного рвения ЛСИ, Максима, и  сослуживцами, которые тут же  против ЛСИ, Максима  начинают интриговать, подсиживая и вытесняя его из системы всеми возможными методами в соответствии с бета-квадровым принципом «Падающего толкни!». (А чего его щадить, если кресло под ним всё равно шатается? Пусть становится «козлом отпущения» и «кандидатом на выбывание», чтобы кого стоящего вместо него не вытеснили!».).

Оказавшись вытесненным из системы, ЛСИ, Максим  чувствует себя потерянным, дезориентированным, лишённым  перспектив и планов на будущее. Ощущение безысходности, вызванное страхами по его проблематичному аспекту  интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ4лси↓),  подавляет активность ЛСИ, Максима – расхолаживает его и по его активационному аспекту интуиции времени (-БИ6лси↓) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени (интуиции мрачных прогнозов и ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему. 

На ЛСИ, Максима нападает тоска, порождающая раздражение и ненависть к ЭИИ, Достоевскому, как к виновнику всех его жизненных неурядиц. Свою тоску ЛСИ, Максиму захочется заглушить алкоголем, либо излить её ненавистью, обрушивая новые взрывы агрессии на ЭИИ, Достоевского, обостряя страхи по проблематичному для ЭИИ, Достоевского аспекту волевой сенсорики (-ЧС4↓) –деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив. Запуганный его ответным диктатом ЭИИ, Достоевский начнёт делиться своими страхами с окружающими, жалуясь им на жестокое обращение ЛСИ, Максима и собирая из сочувствующих группу моральной и правовой поддержки, после чего начинает запугивать и самого ЛСИ, Максима, предрекая ему всё самое худшее и угрожая законными правоохранительными мерами – «он и за те свои безобразные поступки будет отвечать, и за другие...».

Вечное нытьё и жалобы ЭИИ, Достоевского, которыми он настраивает против ЛСИ, Максима общественность, вечные страхи и угрозы, которые он будет нагромождать на каждом шагу ЛСИ, Максима, перекрывая ему все пути и дороги, вечные моральные укоры и упрёки, которыми он будет навязывать ЛСИ, Максиму чувство вины, будут тяжёлой, кошмарной пеленой нависать над ЛСИ, Максимом, подавляя его волю и сковывая его  инициативу, создавая ощущение тупика и ввергая в отчаяние и  в депрессию, которая будет усугубляться ещё и отсутствием необходимой ЛСИ, Максиму суггестии по аспекту этики эмоций (-ЧЭ5лси↓).

Глубокая ненависть к ЭИИ, Достоевскому, порождённая накопленными обидами, нарастающим раздражением, постоянным недовольством им и усиливающимся недоверием к нему, как к парализующему его (ЛСИ, Максима) химерическими страхами «вредителю» –  «злобному чудищу», сумевшему обратить всё лучшее, что ценил в себе ЛСИ, Максим, – его волю, энергию, отвагу и оптимизм – во прах, заставляет ЛСИ, Максима искать силы для этого отчаянного противоборства в самом себе – в самых архаичных глубинах и тайниках своей души, – там, где тоже живут «чудовища», готовые вырваться на свободу всякий раз, когда ЛСИ, Максиму требуется применить самые крайние и самые жестокие меры самозащиты, – когда ему перекрывают все пути и дороги к тому, ради чего имеет смысл жить.

У ЛСИ, Максима возникает желание захватить в железный кулак и поставить в беспредельно унизительное положение этого домашнего деспота-ЭИИ, Достоевского, – такого беззащитного с виду, но такого безжалостного в своём стремлении отупить и деморализовать страхами всех и вся. ЛСИ, Максиму захочется бесконечно долго удерживать ЭИИ, Достоевского в этом плену, подавляя его волю своей агрессией, которая будет разрастаться по мере накопления страхов, вызванных воспоминаниями их прежней тяжёлой жизни, но которую именно он, этот безобидный на вид ЭИИ, Достоевский, и наполнил непреходящей тоской и отчаянием. Вот его, ЭИИ, Достоевского как виновника своих бед, ЛСИ, Максим и заставит теперь за всё это расплачивается, а заодно и тех, кто покупаясь на его жалобы и истерики, стоит за него горой. Своих домочадцев как настоящих и будущих защитников ЭИИ, Достоевского ЛСИ, Максим тоже будет терроризировать жестокостью «впрок», опасаясь, как бы они, объединившись и войдя в силу, не стали терроризировать его самого, оттесняя его с привилегированных позиций и спихивая в изгои и в парии. Навязанный ЭИИ, Достоевским страх возможностных ограничений, уязвляющий ЛСИ, Максима по его проблематичной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ4лси↓), пробуждает в ЛСИ, Максиме самые страшные формы жестокости и коварства,  побуждая его проявлять их с особой осторожностью, гибкостью и изобретательностью (-ЧС2лси↓).

IV-6. Домашний деспотизм как ранговое самоутверждение склонного к садизму  ЛСИ, Максима. 

Решительный (агрессивный) бета-сенсорик-ЛСИ, Максим с глубоко укоренившимися архаичными садистскими инстинктами и заниженным чувством социальной ответственности терроризирует своих домочадцев суровыми дисциплинарными мерами, выдуманными им самим для подавления их воли, – неправомерными ограничениями, вздорными запретами, бессмысленной муштрой (разбудит среди ночи и заставит стоять возле постели раздетыми, пока «милостиво» не позволит им лечь спать), физическими истязаниями, жестокой эмотивной (этической или эмоциональной) игрой, коварно меняя гнев на милость, вымаливая у них прощения после каждой экзекуции, и тут же, получив прощение, возобновляя «наказание» с ещё большей жестокостью, в очередной раз обманывая их доверие. Забитые, запуганные его террором дети в конечном итоге не смеют поднять на него глаза. И особенно часто это происходит в семье ЛСИ, Максима при попустительстве его дельта-интуитивной супруги-ЭИИ, Достоевского, призывающей детей к уступками и всепрощению, уговаривая их не раздражать  домашнего деспота и обещая, что у него когда-нибудь обязательно проснётся совесть, – он осознает свою вину и ещё будет просить у них прощения. В какой-то момент дети даже надеются на это, видя как их отец со слезами умиления на глазах после избиений разыгрывает перед ними сцены сочувствия и покаяния. Но их надежды разрушаются сразу же после того, как ЛСИ, Максим, отыграв мазохистскую роль истязаемого угрызениями совести мученика, возвращается к удобному для него  садистскому амплуа «палача-дрессировщика» – «усмирителя непокорных  членов его семьи», в очередной раз напоминая им, кто в доме хозяин и низводя их до положения домашних животных, которые особенно остро чувствуют боль именно после того, как их приласкают.  ЛСИ, Максим обожает играть на контрасте. Действуя то «кнутом», то «пряником», используя эффект неожиданности от частой смены то расслабляюще-мягкой, то мучительно-жестокой меры, чередуя эти состояния, испытывая их на зависимых от него подопечных и наблюдая за произведённым эффектом, он  увлекается процессом познания страшного, но чрезвычайно интересного для него мира, подающего новую  информацию на его ЭГО-творческую волевую сенсорику (-ЧС2лси) – аспект деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив, открывая в ней всё новые, архаичные глубины, позволяющие ему опуститься на самое дно этой архаики и ощутить себя исследователем обитающих там беспредельно жестоких желаний и побуждений – этаких «монстров», таящихся в архетипических безднах его психотипа и жаждущих крови и развлечений.

Служа этим призракам прошлого и признавая их своими богами (вне зависимости от исповедуемой им официально признанной религии), ЛСИ, Максим и приносит им «в жертву» всё самое для него «дорогое» – свою жену, своих детей, ставя под удар свою свободу и семейное благополучие, рискуя в любой момент оказаться за решёткой, на скамье подсудимых. Для того и удерживает их деспотичными методами в подчинении, чтобы незыблемо утвердить своё ранговое превосходство над ними (как к тому побуждает его бета-квадровый комплекс «шестёрки» – страх утраты ранговых преимуществ и вытеснения в парии). Для того и  приглушает  страх неизвестности и неопределённости его положения в будущем по проблематичному для него аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ4лси), опасаясь как бы тайна истоков его деспотизма не вышла наружу и не перекрыла возможность и дальше служить его мрачным богам. Оказавшись в тюрьме он для них сам становится жертвой и «пищей» для утоления их звериного голода, если рядом не находится подходящей  для его террора добычи.

Вне зависимости от его социального статуса и среды обитания, ЛСИ, Максиму удобнее искать для своих «богов» пищу среди беспредельно униженных, угнетённых, беззащитных, безответных и слабых людей, беспредельно  задавленных нежизнеспособными условиями существования. А таких он находит везде и терроризирует их до их полного уничтожения, считая себя при этом «санитаром общества», в соответствии с собственной деклатимной убеждённостью о необходимости тотальной чистки среды обитания, поскольку (опять же, в соответствии с интровертно-эволюционными ценностями деклатимной модели) только здоровая среда может перевоспитать человека, поэтому и начинать процесс очищения человека от всякой мерзости ЛСИ, Максим предпочитает с окружающего его общества, к которому относятся и окружающие его люди, и сослуживцы – работники его системы, и работники сферы обслуживания, к которым ЛСИ, Максим, исходя из своих служебных или потребительских прав, бывает чрезвычайно строг и придирчив, и, конечно же, его домочадцы, на которых его усилия и направляются в первую очередь. И каждому из представителей этих категорий ЛСИ, Максим находит достойную меру наказания для «исправления», – на кого-то он пишет жалобы и доносы,  кого-то подсиживает,  кого-то скрыто, кого-то явно терроризирует, но зорко следит за всеми, всех контролирует, никого из поля зрения не выпускает. О своих успехах рапортует в кругу самых близких ему людей, с удовольствием рассказывая, кого, как и за что он наказал.

Наказать человека склонный к садизму ЛСИ, Максим может и ни за что, – просто потому, что представилась возможность кому-то причинить боль, кого-то помучить, отчистить, отсеять, выбросить из окружающей его среды, вытеснить в парии и там уничтожить, как лишний элемент в системе – в соответствии с его бета-квадровым комплексом «шестёрки» и возможностями его деклатимной модели, позволяющей ему «из последних стать первым» и из «низших» возвыситься над остальными при благоприятных социальных условиях. При отсутствии должного социального контроля ЛСИ, Максим ударит и слабого, и беззащитного, он будет добивать и лежачего, считая его лишним элементом системы и  «очищая» от него  окружающую среду. Но при этом свои действия будет мотивировать благими намерениями, считая себя инициатором позитивного общественного почина, – добровольным «общественным контролёром» – «врачевателем» и «санитаром» общественной системы. С  шакалом и волком как с «санитарами леса» ЛСИ, Максим себя при этом не сравнивает: одно дело – лес, другое – чётко организованная общественная иерархия, в которой каждый человек может найти себе подходящее место, и ЛСИ, Максим, ощущая себя элементом общественной системы – функциональным блоком в её чётко налаженном механизме – конвейером, доводящим каждый элемент системы до подходящего или подобающего ему места, чётко выполняет свои обязательства, что и позволяет ему особенно рьяно служить в должности сурового «кадровика» (начальника отдела кадров), осуществляющего строгий отбор  в любом солидном учреждении. 

II-7. Взаимодействие ЭГО-программного УСТУПЧИВОГО-РАЦИОНАЛА-ОБЪЕКТИВИСТА («МОРАЛИСТА») дельта-интуита, ЭИИ, Достоевского и ЭГО-программного УПРЯМОГО-РАЦИОНАЛА-СУБЪЕКТИВИСТА («ПЕДАНТА») бета-сенсорика, ЛСИ, Максима. 

ЭИИ, Достоевский как деклатим и ЭГО-программный интроверт-эволютор тоже борется за оздоровление  окружающей среды, считая, что только здоровая в нравственном плане среда может воспитать здорового в нравственном отношении, морально устойчивого, истинно гуманного  и потому полезного обществу человека. Человек с нездоровыми наклонностями, – губительно влияющий на окружающих, – обществу вредит, поэтому его надо (тут же, хватая за руку) перевоспитывать положительным примером общественно полезных действий. А что, по мнению ЭИИ, Достоевского, исходя из приоритетов его этической ЭГО-программы, – этики отношений – этики нравственного превосходства (+БЭ1эии), реализуемой ЭГО-творческой интуицией мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2эии), приносит обществу самую большую пользу? Разумеется, мир, покой и всеобщее благоденствие, достигнутое посредством взаимных уступок и компромиссов (+БЭ1эии) при помощи поисков реальных и альтернативных возможностей (-ЧИ2эии), позволяющих примирить непримиримое и найти сходства и общности в самых антагонистичных понятиях и сущностях, приближая и интегрируя их в единое целое, которое и станет «полем всеобщего умиротворения», благотворно влияющим на окружающую среду для оздоровления её своими гуманными, и высоконравственными средствами. Соответственно, и пример для этих оздоровительных мер должен быть  высоконравственный и позитивный. А что может быть нравственней и позитивней готовности идти  на запредельные, жертвенные уступки ради умиротворения зла, во имя мира во всём мире? И что с того, что это зло ненасытно и принимает жертвы, пожирая их одну за другой?.. «Когда-нибудь оно пресытится жертвами и пойдёт на уступки за отсутствием иной альтернативы, внушаясь благими примерами и подражая им!» – убеждает себя и других ЭИИ, Достоевский. «Ведь, если все вокруг будут уступчивыми, то и он станет уступчив, чтобы «не быть хуже других» и не отличаться от остальных!» – наивно рассуждает он, опираясь на интегрирующие свойства своей деклатимной модели, где интровертные аспекты   (среда, отношения, связи и влияния) – эволюционны  (конструктивно созидательны, объединяя и сохраняя в себе всё наилучшее), а экстравертные аспекты (объекты и индивиды)  – инволюционны (деструктивно разрушительны, в угоду худшему, подвергая всё лучшее  коррекции и переоценке), а потому часто подлежат перевоспитанию под  влиянием окружающей среды, либо поглощаются ею в процессе абсорбции.

Следуя своей ЭГО-программной, идеалистически возвышенной и иллюзорной, этике мнимо высоконравственных отношений (+БЭ1эии), ЭИИ, Достоевский уверен в эффективности предлагаемых им «оздоровительных» общественных мер посредством нравственного перевоспитания антиобщественных индивидов с помощью его  (ЭИИ, Достоевского) гуманных методик, опять же исходя из того, что все люди дорожат своей жизнью и жизнью своих детей, а, следовательно, ничего лучшего, чем тотальное умиротворение, ценой всеобщей тотальной уступчивости, и желать нельзя!

Применительно к автократичному, утверждающемуся собственным единовластием и деспотизмом упрямому, решительному (агрессивному) бета-сенсорику-субъективисту-ЛСИ, Максиму методы уступчивого, рассуждающего (инфантильного) дельта-интуита объективиста-ЭИИ, Достоевского, с его призывами к  тотальному  умиротворению посредством самопожертвования и запредельной уступчивости, просто не действуют (!!!). Согласиться с ними он может только применительно к окружающим, но не к себе – неизменному доминанту системы.  Это другие должны ему уступать по своему подчинённому месту и положению в возглавляемой им (как он субъективно считает)  иерархии, а сам он не подчиняется никому (по собственному субъективному мнению и установленному им главенствующему месту в собственной иерархии). А, значит, никому и не должен уступать – он сам устанавливает порядки в своей системе, навязывая условия соподчинения, удобные ему самому и неудобные для его «подчинённых». Ему позволено всё, что не позволено им, – этим он от них и отличается: он на сто голов выше их по положению, он – доминант их системы и никому не собирается уступать своего превосходства. И прежде всего – из опасения утратить своё ранговое превосходство в системе отношений и быть вытесненным в нижние слои иерархии – в рабы и в парии, если перестанет удерживать свои  доминирующие позиции, упустить которые ему не позволит жёстко контролирующий этот момент его бета-квадровый комплекс «шестёрки», отзывающийся в нём страхом вытеснения в «жертвы» произвола чужой злобной воли.

И пока ЛСИ, Максим  навязывает окружающим (пусть даже едва знакомым) «в порядке устрашения » свою деспотичную волю (-ЧС2лси), стараясь их запугать и ей подчинить, он будет относительно спокоен за своё доминирующее положение в системе,  которое и постарается удерживать всеми силами и любой ценой. Поэтому и  попытки ЭИИ, Достоевского склонить ЭГО-программного упрямого автократа-ЛСИ, Максима к уступкам изначально обречены на провал: чем больше ЭГО-программный упрямый автократ-ЛСИ, Максим (+БЛ1лси) пусть даже на мнимо-реальных правах «официального» доминанта иерархии насаждает свою волю самыми жестокими мерами, тем больше боится он ответной реакции со стороны субдоминантов системы – подсиживающих его починённых или своих подрастающих и набирающих силу детей, желающих его оттеснить и расквитаться с ним за все прежние обиды и притеснения. Инстинктивно ЛСИ, Максим понимает, что в будущем это может произойти, и поэтому загодя  – приглушая страхи по своей проблематичной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ4лси), – с малых лет приучает детей к тотальному и безусловному повиновению его авторитету и воле, рассчитывая закрепить за ними рабскую покорность изнурительной «дрессировкой», которую и практикует в качестве воспитательной меры с их самого раннего возраста.  

Поставить ЭГО-программные приоритеты ЭИИ, Достоевского – его толерантную  этику отношений (+БЭ1эии) выше собственных ЭГО-программных приоритетов, – выше своей деспотичной, автократической логики иерархических соотношений (+БЛ1лси) Максим не может и не согласится, поскольку всецело принадлежит своей автократической ЭГО-программе, обеспечивающей ему стабильное ранговое превосходство и надёжное положение в обществе и моделирующей в соответствии с этим все  функции его психотипа, включая и нормативно-ролевую мнимо-толерантную этику отношений (+БЛ1лси↑→+БЭ3лси↓). Изменить своей ЭГО-программе ЛСИ, Максим не может, её преимущества будет защищать, как оплот и гарантию собственного стабильного благополучия в этом мире,  и ни за что не подчинит приоритеты и принципы некой глубоко чуждой ему идеалистической ценности – возвышенной этики отношений ЭИИ, Достоевского, которая является антагонистом его ЭГО-программы и в иерархии её приоритетов занимает малопочтенное место «подсобной», гибкой и манипулятивной, нормативно-ролевой, контактной функции (+БЭ3лси), работая этической приманкой для завоевания доверия и расположения будущих жертв его волевого и рангового произвола. И  не ЛСИ, Максиму – этому мастеру ложного раскаяния и обманчивого умиротворения – ставить во главу угла  высоконравственную этику отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии), разделять убеждения которого он из соображений личной безопасности и следуя инстинкту самосохранения, лежащего в основе его ЭГО-программного аспекта иерархической логики соотношений, разумеется, не может. А ЭИИ, Достоевский не может отступить от собственной ЭГО-программы – мнимо-возвышенной и мнимо-миротворческой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, навязывая её всем, как панацею от всех бед и единственное средство изменить мир в лучшую сторону, не замечая того, что в крайних проявлениях своей толерантности он сам  становится сподвижником деспотичного произвола ЛСИ, Максима.  Понимая, что на ЛСИ, Максима воздействовать бесполезно, пугаясь его волевого произвола по проблематичной своей деклатимной волевой сенсорики (-ЧС4) – этого прибежища злых, тёмных сил его модели,  ЭИИ, Достоевский в целях  «всеобщего умиротворения» – пусть даже мнимого и поверхностного, – начинает всех остальных членов их общей системы (семьи) склонять к уступкам и подчинению жестокой воле ЛСИ, Максима, усмиряя домочадцев одного за другим и принося их в жертву его деспотичному произволу, подпитывая и умиротворяя его «демонических  монстров-богов», откупаясь от них с помощью этих уступок и отдаляя таким образом от себя страшную участь самому стать очередной жертвой и пищей для их ненасытного чрева.

ЛСИ, Максим хоть и принимает  эти «отступные» ЭИИ, Достоевского, но сам для него исключений из общего правила не делает – подавляет террором наравне с другими, делая его «примером покорности» для других, пользуясь тем, что ЭИИ, Достоевский из страха перед ЛСИ, Максимом и из желания умиротворить его любой ценой часто и сам представляется ему «образцом покорного самоуничижения», стараясь по своей нормативно-ролевой иерархической логике соотношений (+БЛ3эии) занять в иерархии столь ненавистное ЛСИ, Максиму (да и любому бета-квадралу) место парии – то есть, то место, с которого, как полагает ЭИИ, Достоевский, его  (ЭИИ, Достоевского) уже трудно будет согнать, чтобы опустить ещё ниже. ЭГО-приоритеты ЭИИ Достоевского бета-квадровый комплекс «шестёрки» не задевает и большой беды в этом самоуничижении не видит, полагая, в соответствии с ЭГО-приоритетным дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – страхом утраты моральных и возможностных преимуществ, что этой покорностью и смирением он в глазах окружающих  утверждает своё нравственное превосходство над ЛСИ, Максимом (что ЭИИ, Достоевского как дельта-квадрала вполне устраивает), да ещё  приобретает  ореол мученика, возвышающий его в собственных глазах и, как ему кажется, в глазах тех, для кого его рабская покорность должна служить примером в целях всеобщего умиротворения.

ЛСИ, Максим, с позиций своей поверхностной, манипулятивной нормативно- ролевой деклатимной этики отношений (+БЭ3лси) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, всей глубины самопожертвования ЭИИ, Достоевского не понимает, его этическую выносливость считает малодушием и слабостью, исходя из приоритетов своей воинственной бета-квадры, презирает его за эту слабость и терроризирует его ещё больше, стараясь занизить самооценку ЭИИ, Достоевского, подпитываемую осознанием собственного нравственного превосходства ЭИИ, Достоевского над Максимом, которое иногда проявляется в  высокомерно-презрительном отношении ЭИИ, Достоевского, чуть только ЛСИ, Максим позволяет себе дать слабину или сменить гнев на милость. Из-за этого у ЛСИ, Максима иногда складывается впечатление, что ЭИИ, Достоевский провоцирует его на ужесточение террора и дисциплинарных мер, в чём ЛСИ, Максим ему, разумеется, не отказывает. Полагая, что его партнёр вошёл во вкус их садомазохистских отношений, ЛСИ, Максим  начинает поддерживать их, как игру, со всё  большей изобретательностью и фантазией, – принимая жертвы ЭИИ, Достоевского как должное и подпитывая ими своих мрачных «богов». 

ЭИИ, Достоевский, втягиваясь в деспотичные садомазохистские отношения  с ЛСИ, Максимом дополняющим его  партнёром-жертвой, на каком-то этапе объединяется с ним убеждениями, стирая границы между добром и злом и переводя свои принципы в крайнее, диаметрально противоположное положение, при котором добро действительно обращается злом. Извращая нравственные принципы  до их противоположного значения,   доводя их в угоду ЛСИ, Максиму своими  запредельными уступками до абсурда, искажающего их смысл и суть, ЭИИ, Достоевский  фактически становится пособником беспредельной тирании ЛСИ, Максима.  И  если поначалу (в интересах тотального умиротворения) ЭИИ, Достоевский старался уступками (своими и чужими) минимизировать зло и жестокость ЛСИ, Максима, то теперь запредельной покорностью (в интересах всё того же тотального умиротворения) он попустительствует насаждаемому ЛСИ, Максимом злу, позволяя ему всё шире разрастаться, захватывать все сферы деятельности и отношений, сметая на своём пути все преграды, и подавлять (с помощью всегда готового к его услугам мнимого доброжелателя и миротворца-ЭИИ, Достоевского) сопротивление всех тех, кто ещё не утратил здравого смысла и готовности ему противостоять.

Отступая всё дальше от моральных норм, ЭИИ, Достоевский опускается и до откровенно аморальных поступков, склоняя к недопустимым уступкам своих детей, усмиряя их и принося в жертву их нравственность, позволяя их развращать склонному к инцесту, изобретательному в своей садистской жестокости и беспредельному в своём самоуправстве ЛСИ, Максиму, уверенному в том, что пока он терроризирует свою семью страхом, всех контролирует и держит в покорности, никто из его домочадцев ни доносить, ни жаловаться на него не будет. Все здесь «одной верёвкой повязаны» – и мать-ЭИИ, Достоевский, попустительствующая «из благих побуждений» его жестокости и разврату, и дети, которым стыдно признаваться в том, что твориться в их семье из опасений будущих проверок социальных служб и позора, который закончится сиротством, разлукой  и гонениями по детским домам и чужим семьям, где ещё неизвестно, как с ними будут обращаться. Вот они и терпят издевательства родителей, стоящих на взаимно антагонистичных  нравственных позициях, – один (ЛСИ, Максим) борется за своё незыблемое ранговое превосходство, другой (ЭИИ, Достоевский) – за безусловное нравственное, ради которого и позволяет домашнему деспоту беспредельно унижать себя и своих детей, превращая себя и их в рабов его бездонно глубокой иерархической системы.

Стремясь к ранговому  возвышению любой ценой, склонный к запредельному деспотизму ЭГО-программный автократ-ЛСИ, Максим не придаёт значения глубине своего морального падения, – главное, что разница в ранговом превосходстве между ним и его париями-домочадцами при этом растёт. На этом он и самоутверждается, отбрасывая в  бездны своей жестокости всех тех, кто слабее его. Готовясь завести семью, ЛСИ, Максим, некогда переживший ранговое унижение и сопутствующие ему издевательства,  часто и представляет её как свою будущую, беспредельно глубокую иерархию, в которой он будет единолично удерживать власть над домочадцами, подавляя жестокостью их волю к сопротивлению. И уступчивый, рабски безропотный и послушный его воле партнёр, готовый  (ради блага семьи) усмирить всех непокорных ему домочадцев, ему крайне необходим, – для этих целей ЛСИ, Максим и ищет себе кроткую и покладистую жену, способную усмирить  гордыню в себе и в других, – создать иерархию соподчинения, предоставив ЛСИ, Максиму безраздельно ею управлять. Именно таким, идеально приспособленным для всеобщего умиротворения, партнёром и  представляется ему ЭИИ, Достоевский, в корне пресекающий возражения и сопротивление всех подчинённых ему домочадцев, из страха перед представляющим для него опасность партнёром.

II-8. ЛСИ, Максим – ЭИИ, Достоевский. Антагонизм квадровых комплексов на примере повести Ф. М. Достоевского «Кроткая».

 Жениться, чтобы запугивать, терроризировать и унижать, –  именно эту возможность в первую очередь и рассматривает вступающий в брак, некогда переживший всеобщее презрение и ставший изгоем ЛСИ, Максим как способ переноса агрессии и пережитых им лично несчастий на новую, неповинную жертву произвола его злой судьбы и как  самый простой и естественный для него метод самоутверждения посредством беспредельного углубления семейной иерархии домашним террором. 

Яркий тому пример представлен в повести Ф.М. Достоевского, «Кроткая». Герой повествования – средних лет дворянин (ЛСИ, Максим по психотипу), переживший в прошлом позорное изгнание из полка за отказ вызвать однополчанина на поединок, спровоцированный группой интриганов-однополчан по самому вздорному поводу и вынужденный в чине штабс-капитана подать в отставку, за которой последовало несколько лет крайней нужды и унижения, благодаря своей расчётливости и самодисциплине устраивает свои финансовые дела и открывает в Петербурге ссудную кассу, рассчитывая, накопив крупную сумму денег, впоследствии купить поместье. Томимый тяжёлыми воспоминаниями недавнего бесправного положения и всеобщим отчуждением к нему, вызванным его малопочтенным ремеслом, ростовщик впускает в свою жизнь  некий «луч света»  в лице молоденькой барышни (психотип – ЭИИ, Достоевский), живущей приживалкой у своих злобных и жадных до денег тёток, мечтающих сбыть её с рук, выдав замуж за  первого же состоятельного мужчину, который захочет взять её в жёны. Первым кандидатом на руку девушки оказывается старик-бакалейщик, который уже свёл в могилу двух своих жён и теперь облюбовал для себя новую жертву. Желая избежать этого брака и найти себе место гувернантки, девушка даёт объявления в газету на деньги, заложенных под заклад самых ценных её вещей. Зная о  её бедственном положении и видя в ней удобную для себя брачную партнёршу – красивую, добрую, интеллигентную, кроткую, неприхотливую  и покорную обстоятельствам,  – ростовщик-ЛСИ делает ей предложение и сразу же получает её согласие. От безысходности она соглашается и на брак с ним, даже при том, что он её заранее предупреждает  о скудных нормах её будущего содержания (33 копейки на питание в день) и о бесправных условиях её существования, ставя её наравне с домашней прислугой. Заранее предупредив, что любить он её не будет, подарков и развлечений она от него не дождётся, он погружает её жизнь в уныние и мрак, угнетая её своей скупостью, чёрствостью и холодностью, с каждым днём сковывая всё большими запретами и ограничениями. Постепенно привыкнув к ней,  он великодушно увеличивает её содержание до 50 копеек в день  и даже обещает раз в месяц водить её в театр. Но к его удивлению,  она отказывается от этого развлечения, предпочитая всё оставить без изменений. От работы в ссудной кассе он её отстранил, когда заметил, что она оказывает заёмщиком слишком большое снисхождение, ссужая им деньги ему в убыток.  Но самым страшным для него потрясением стали её частые самовольные отлучки из дома ради тайных встреч с его бывшим однополчанином – виновником его изгнания из полка. Подрядив тёток шпионить за его женой, он её выследил и узнал, что она тайком от него  выясняет причину его отставки из армии, опираясь на сведения того самого интригана и сплетника, который и опорочил его репутацию как офицера, перекрыв возможность продолжать военную службу и заставив поменять её на презренное занятие ростовщика. Видя в тайных встречах жены предательство их общим семейным интересам и не позволяя ей завоевать моральное превосходство упрёками, построенными на подлых инсинуациях сплетника-однополчанина, ростовщик начинает терроризировать жену ещё больше,  угнетая её встречными обвинениями, навязывая ей чувство вины, подавляя террором её волю и  гордость. Демонстрируя своё отвращение к ней, он отказывает ей в праве делить с ним брачное ложе, что становится  для неё оскорблением, которого она не вынесла и заболела.  Опасаясь будущего одиночества и дурной репутации вдовца, загнавшего в гроб жену, он, испытав угрызения совести, к ней  призвал докторов и стал активно выхаживать её, впервые почувствовав к ней жалость, которая стала всё больше захлёстывать его, перерастая в нежность и даже, как ему показалось, в любовь, которая особенно воодушевила его, когда он поспешил принять её покорность за признание его превосходства и уже стал торжествовать свою победу над её гордостью, которую, как ему показалось, он смог переломить своим террором. Он решил, что она вполне смирилось со своим рабским положением и даже довольна им, когда после болезни, под наплывом молодых стремящихся к выздоровлению сил, она, сидя за шитьём, вдруг запела. Этот бунт  молодой, рвущейся к счастью души, произвёл на него сильнейшее впечатление: оказывается ей с ним настолько хорошо, что она даже поёт!  В этот момент его бета-квадровый страх утраты ранговых преимуществ (бета-квадровый комплекс «шестёрки») был примирён с её дельта-квадровым страхом утраты  альтернативных возможностных преимуществ (дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев»), что привело его к радостному открытию: оказывается и деспотизмом можно осчастливить, если научить жертву воспринимать любое послабление, как свет в конце тоннеля, который  ярче майского дня ей покажется, если её беспросветно долго заставлять жить  в сгущающемся мраке. И как во тьме превыше всего ценится  свет, так и в страданиях превыше всех благ ценят любовь и доброту. И как без страдания нет  наслаждения, так и без неволи нет свободы.  Выходит, если хочешь полнее ощутить свободу,  поживи сперва в неволе, а если хочешь полнее насладиться счастьем, испытай прежде муки и страдания, хочешь сполна насладиться любовью, испытай прежде ненависть, тогда будет с чем сравнивать эту любовь, – тогда будешь дорожить своим счастьем в полной мере, а заодно и благодетелем-супругом, который это счастье доставил, научив всей предшествующей  тиранией его ценить – так полагает он. Каково же было отчаяние и удивление незадачливого супруга, когда после пережитого им упоения своей победой, после восторженного признания жене в своей любви и вполне искренних обещаний впредь её уважать и о ней заботиться, жена, воспользовавшись пятиминутной отлучкой мужа, поцеловав и прижав к груди иконку, выпрыгнула из окна пятого этажа в мощённый булыжником двор-колодец, которых так много в доходных домах сумрачного Петербурга.  

Методика «кнута и пряника» – наиболее применяемое ЛСИ, Максимом средство для воспитания «правильной» оценки жизненных реалий и ценностей, а заодно и гарантия того, что «ученик» не предаст своего «учителя», научившего его ценить жизнь во всех её проявлениях, доказав, что без горечи он не испытает сладости, без скупости не познает щедрости. Без ненависти не познает любви, а ощутит лишь пресыщенность ею, отравляющую существование до скончания дней. Без тьмы и теней не будет света, а будет ослепление, лишающее границ и ориентиров. 

В стремлении примирить себя с обстоятельствами посредством ЭГО-творчески изобретательного аспекта интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2эии), ЭИИ, Достоевский постарается исключить для себя смену этих  контрастных условий. И если уж он находит счастье в страдании, то и будет держаться за страдание, как за удобную ему укромную  нишу, и выходить из «тьмы» на «свет»  не захочет, опасаясь потерять этот свет, что для него равносильно вернуться в слепоту после недавнего и недолгого прозрения. Как и любой ЭГО-программный стратег-позитивист, ЭИИ,  Достоевский боится новых фрустраций, а как дельта-квадрал боится утраты возможностных преимуществ (в соответствии с дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев»), – боится погрузиться в вынужденную  слепоту после того, как получил возможность снова увидеть свет, – боится новых разочарований, получив надежду на счастье. Так не лучше ли по собственной воле отсечь от себя все соблазны, как это приходилось делать каждый день, подчиняясь навязанным ограничениям? Тут же сказывается и инерция состояний ЭИИ, Достоевского  – инертность его активационной сенсорики ощущений (-БС6эии) – сила привычки к самоограничениям, которую трудно ломать, и установившиеся нормы материального обеспечения, которые трудно менять, зная, что  они в любой момент могут быть урезаны. 

Привыкнув к нужде, трудно предаваться к роскоши, но, привыкнув к роскоши, возвращаться в нужду, стократ труднее. Да и сами эти перепады условий и состояний для рационала-статика-ЭИИ, Достоевскгого, предпочитающего из всех состояний устойчивость и определённость, чрезвычайно трудны. Но ещё трудней подчиняться этим перепадам, находясь в зависимости от того, кто ими  – этой жестокой и частой «ломкой» – руководит. И самое страшное в этой зависимости – невозможность повлиять на этот процесс, – необходимость терпеть эти перемены и перепады, – эту мучительную ломку, каждый раз мучаясь новым разочарованием, новой утратой надежд, страшась новой тьмы, застилающей свет на неопределённое время. А своим временем (а заодно и временем своего партнёра) дельта-интуит ЭИИ, Достоевский  привык распоряжаться сам (+БИ8эии), а потому и берёт на себя смелость ограничивать для себя время страданий любыми, доступными ему средствами, отсекая от себя саму возможность возобновления этих страданий, по собственной воле расставшись с жизнью: не будет жизни, не будет и перемен к худшему.  

Поэтому и кроткая супруга ростовщика предусмотрительно пользуется единственным удобным моментом для того, чтобы утвердить и оставить за собой это возможностное преимущество, ставя мужа-ЛСИ, Максима, в безвыходное положение, которое он уже не в состоянии будет исправить, оставляя за ним репутацию дурного человека и давая ему понять, что он – не Господь Б-г, по собственному желанию меняющий гнев на милость и попеременно посылающий в мир то свет, то тьму. Тем более, что даже Господь делает это с определённой и ожидаемой регулярностью.  А человек, который спонтанно, по своей воле обрекает жизнь ближнего то на тьму кромешную, то на  тонкий луч света который вот-вот угаснет, – великий грешник, который ставит себя выше Б-га, и делить радость с ним – великий грех. 

ЭГО-программному позитивисту-статику-рационалу-ЭИИ, Достоевскому необходимо состояние стабильной уверенности в завтрашнем дне в его отношениях с брачным партнёром, за что и он воздаст своей преданностью, кротостью и смирением, подчиняясь его доброй воле и мудрым решениям. Ему удобнее жить по принципу: «ни мёда, ни яда твоего мне не надо», как бы говоря этим: «Не делай добра, если не можешь не делать зла, а если не можешь быть другим, тогда нам не надо жить вместе; и если ты не можешь уйти, значит уйду я, и этой возможности ты меня не лишишь, эту возможность перехвачу я, воспользовавшись первым же удобным моментом, оставив это преимущество за собой, даже если ради этой возможности придётся свести счёты с жизнью, перерезав себе крылья, но не позволив этого сделать другому всякий раз, когда ему это заблагорассудится. 

Выйдя замуж за ненасытного в своей  жестокости ростовщика,  героиня повести запретила себе радоваться чему-либо, чтобы не выходить за установленные мужем границы и не нарушать этой стабильности. Она добровольно  отказалась от всего, что могло бы ей доставить удовольствие.  Согласившись жить в клетке, она отказалась от многих желаний и искушений, поскольку  не имела стабильных возможностей уступать им. Она взяла за правило вообще не иметь никаких желаний – самое распространённое правило, умиротворяющее отношения конфликта и суперэго, за счёт беспредельных уступок одного из партнёров, преимущественно, – этика-моралиста, который вслед за этим решается уже на трагический исход. Так же получилось и здесь:  когда муж, «укротив гордыню жены», распахнул перед ней двери «клетки» и объявил, что отныне будет выполнять все её желания, она воспользовалась первой же представившейся возможностью, чтобы покинуть эту клетку, но только так, чтобы больше никогда в неё не возвращаться. 

© Вера Стратиевская, 30. 08. 2023.

____________________________________________________

[1] Соционная миссия психотипов в квадрах здесь и далее указана по терминам В.В. Гуленко.

[2] Распорядителем (и распределителем) своих и чужих возможностей может посчитать себя представитель любого психотипа, независимо от расположения в модели ТИМа аспекта интуиции потенциальных возможности, а только потому, что само наличие этого аспекта в структуре ТИМа, заставляет его работать на ЭГО-программу ТИМа, её цели и приоритеты, из чего следует, что равенство возможностей в природе и в социуме недостижимо. Каждый распределяет свои и чужие возможности, исходя из своих личных амбиций и целей, с той лишь разницей, что деклатим мотивирует это распределение «благими намерениями» (представляясь «другом», «помощником», «доброхотом», говоря: «Я твой друг, я хочу тебе помочь, я желаю тебе добра!»), поскольку в деклатимной модели аспект деклатимной интуиции мнимо-реальных  потенциальных возможностей и альтернатив реализуется аспектом этики отношений – деклатимной этики нравственных преимуществ и морального превосходства (-ЧИ/+БЭ), а квестим мотивирует распределение своих и чужих возможностей «борьбой с неравенством, борьбой за справедливость», поскольку в квестимной модели аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ реализуется аспектом логики соотношений – квестимной логики системных нормативов и альтернатив (+ЧИ/-БЛ).  

[3] Вытеснение (конкурента, партнёра  или соконтактника)  из личного поля возможностей проводится в интересах ЭГО-программы ТИМа представителями всех ТИМов социона, всеми, входящими в структуру  ТИМа, информационными аспектами и программирующими их психологическими  признаками. Так, например, по аспекту волевой сенсорики происходит силовое (волевое) вытеснение конкурента из поля возможностей, по аспекту этики эмоций – эмоциональное вытеснение, по аспекту деловой логики – деловое вытеснение, по аспекту логики соотношений – административное вытеснение и т.д.

 [4] Стихотворение «Поэт и гражданин» Н.А. Некрасова (ЭИИ).

[5] У деклатимов рациональные – этические и логические – аспекты позитивистские. Взаимодействие по этим аспектам лежит  у них в области завышенных ожиданий, с ними связываются большие надежды наперекор всем ошибкам и разочарованиям, которые, тем не менее, переносятся очень болезненно.  

[6] Распределение потенциальных возможностей среди ближайших партнёров и других членов своего окружения (включая и манипуляцию возможностями с целью вовлечения окружающих в зависимость от своих планов, своей воли, своих этических и деловых отношений) считают своей ЭГО-приоритетной прерогативой все рассуждающие (или как их ещё называют – инфантильные) интуиты, у которых аспект интуиции потенциальных возможностей расположен на уровне ЭГО, а именно –  интуиты  первой и четвёртой квадр – альфа- и дельта- интуиты: ИЛЭ, Дон-Кихот; ЛИИ, Робеспьер; ЭИИ, Достоевский и ИЭЭ, Гексли. При взаимодействии друг с другом (и с другими партнёрами) в межличностных и интертипных отношениях у инфантильных интуитов  возникают доходящие до серьёзных конфликтов споры за право распоряжаться своими и чужими возможностями, включая и жесточайшие запреты на право распоряжаться своими возможностями, выдвигаемые инфантильными интуитами их ближайшим партнёрам и другим членам их окружения, что является наиболее болезненной точкой в их отношениях с окружающими, поскольку распорядителем (и распределителем) своих и чужих возможностей может посчитать себя представитель любого психотипа, независимо от расположения в модели ТИМа аспекта интуиции потенциальных возможности, а только потому, что само наличие этого аспекта в структуре ТИМа, заставляет его работать на ЭГО-программу ТИМа, её цели и приоритеты, из чего следует, что равенство возможностей в природе и в социуме недостижимо. Каждый распределяет свои и чужие возможности, исходя из своих личных амбиций и целей, с той лишь разницей, что деклатим мотивирует это распределение «благими намерениями» (представляясь «другом», «помощником», «доброхотом», говоря: «Я твой друг, я хочу тебе помочь, я желаю тебе добра!»), поскольку в деклатимной модели аспект деклатимной интуиции мнимо-реальных  потенциальных возможностей и альтернатив реализуется аспектом этики отношений – деклатимной этики нравственных преимуществ и морального превосходства (-ЧИ/+БЭ), а квестим мотивирует распределение своих и чужих возможностей «борьбой с неравенством, борьбой за справедливость», поскольку в квестимной модели аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ реализуется аспектом логики соотношений – квестимной логики системных нормативов и альтернатив (+ЧИ/-БЛ).

[7] Вытеснение (конкурента, партнёра  или соконтактника)  из личного поля возможностей проводится в интересах ЭГО-программы ТИМа представителями всех ТИМов социона, всеми, входящими в структуру  ТИМа, информационными аспектами и программирующими их психологическими  признаками. Так, например, по аспекту волевой сенсорики происходит силовое (волевое) вытеснение конкурента из поля возможностей, по аспекту этики эмоций – эмоциональное вытеснение, по аспекту деловой логики – деловое вытеснение, по аспекту логики соотношений – административное вытеснение и т.д.

[8] Испанская народная пословица, проиллюстрированная знаменитым офортом Франсиско Гойи в графическом  цикле «Капричос».