Этико-интуитивный экстраверт (ЭИЭ, Гамлет) – этико-интуитивный интроверт (ЭИИ, Достоевский)

ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. 

I. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Программы социальной успешности.

I-1. Программы социальной успешности ЭИЭ, Гамлета как экстраверта-идеолога бета-квадры[1].

I-1-1. Идеологическая основа эмоциональной ЭГО-программы ЭИЭ, Гамлета.

Цель жизни ЭИЭ, Гамлета – борьба за «светлое будущее всего человечества». Борьба, по его субъективным представлениям, – это то, на что имеет смысл направлять свои чувства, расходовать свои эмоции,  созидать ими «светлое будущее всего человечества» и всего, что будет в нём. «Болеть душой», бороться и сражаться можно только за «счастье народное» – «за светлое будущее всего человечества». Если повода для этой борьбы нет, его надо создать – найти в своём окружении «врага» и создать группу единомышленников для борьбы с ним. Если «враг» ничем перед окружающими не провинился, на него нужно возвести вымышленное обвинение – оклеветать его и натравить на него окружающих, а дальше уже воевать с ним всей группой до полного его изнеможения, пока пощады не запросит, потому что борьба – это жизнь, борьба  – это и цель и процесс одновременно. «Пока живу – сражаюсь!», «Я сражаюсь – значит я существую!» – основные  принципы жизни ЭИЭ, Гамлета. И не важно, в какой стране, в какую эпоху, при какой идеологии, религии и общественном строе живёт ЭИЭ, Гамлет, он всегда и везде, в любом возрасте и в любой системе (в любом коллективе – взрослом, детском, постоянном, временном) «найдёт» себе объект для мести, травли и истязаний и начнёт его уничтожать (или, как минимум, терроризировать) как «врага системы», убеждая себя и окружающих, что это необходимо для «светлого будущего всего человечества». 

Понятие «светлого будущего всего человечества» у ЭИЭ, Гамлета глубоко субъективное – с момента его рождения субъективное ощущение времени (реализующий его эмоциональную ЭГО-программу субъективистский, позитивистский ЭГО-творческий аспект квестимной интуиции времени) тянет его вперёд «в счастливое светлое будущее», подкрепляя это движение ощущением света, тепла и надежды (аспект квестимной интуиции времени – позитивистский и связан с ощущениями света, лёгкости и простора далёких пространственно-временнЫх отношений квестимной информационного модели – мироощущений и мировосприятия  квестимов во времени и в пространстве). 

Время своей жизни ЭИЭ, Гамлет заполняет борьбой, независимо от рода занятий и своего положения в системе (в семье, в обществе, в коллективе). Оставшись наедине с собой (вне семьи, вне общества и коллектива), ЭИЭ, Гамлет, стремясь быть достойным «светлого будущего», начнёт вести борьбу с самим собой  – бороться со своими чувствами, пристрастиями, сомнениями, тревогами, психическими и физическими «недостатками» и их проблемами (к специалисту предпочитает не обращаться, борется сам). Ради «светлого будущего», «в котором должно быть всё идеально», освобождает себя, свою среду и окружающее  его пространство от всего, что его раздражает и «отдаляет от идеала», – от уродливых, неприятных и несимпатичных ему людей, от раздражающих его своей «мещанской» пошлостью, «безвкусицей» и «уродством» предметов быта, ломая их, разбивая, «расстреливая» как «врага народа» из того, что под его горячую руку подвернётся, и отбрасывая их от себя куда подальше в любое свободное место окружающего его пространства. 

Так же (иногда преднамеренно, после долгой подготовки, а не только под горячую руку) уничтожаются им и неприятные ему домашние питомцы – надоевшие своим озорством, липучей преданностью или навязчивостью домашние (или бездомные) собаки и кошки, от которых окружающую среду ЭИЭ, Гамлет тоже считает необходимым очистить, выбрасывая их в завязанных пакетах в лифт или сразу на помойку, проездом в лесную глушь или на автостраду, топя в водоёмах или просто в ведре с водой (иногда с крутым кипятком), устраивая с ними  показательные «акции устрашения» для младших членов своей семьи или развлекательные «акты жертвоприношения» для своих друзей и возлюбленных, скрепляя «клятвы любви и дружбы» их кровью, снимая свои действия на видео и  демонстрируя его в Интернете, проявляя присущую его психотипу (его дуальной диаде и всей бета-квадре) склонность к садизму и жестоким издевательствам, которую он тоже повсеместно удовлетворяет, пользуясь любым удобным случаем. 

«Принести в жертву светлому будущему» ЭИЭ, Гамлет может как неприятных ему существ, так и любимых членов своей семьи или любой другой группы людей, субъективно считая их своими подчинёнными и терроризируя объект своего «жертвоприношения» неистовой любовью или ненавистью, сочетая или чередуя одно с другим и устраивая «акции устрашения» и «обряды жертвоприношения» с обожаемым или ненавистным ему «объектом». Акты «героического самопожертвования» ЭИЭ, Гамлет тоже устраивает, чаще на словах. Но для приближения «светлого будущего», охотно приносит себя в жертву на деле, устраивая террористические акты с собой в эпицентре взрыва ради возможности умереть героической смертью, подавая пример «истинной борьбы за высокие идеалы человечества». 

ЭИЭ, Гамлету нужно постоянно за что-то воевать, с кем-то бороться, кого-то истязать и третировать – без этого рвущиеся на простор эмоции его амбициозной (аристократической), воинственной – негативистской, решительной, стратегической ЭГО-программы (+ЧЭ1эиэ) не находят своего выхода. Борьба придаёт ему сил, а силы поддерживают энергию для борьбы, не позволяя его чувствам угасать.  И в этой связи месть и раздуваемая ею ненависть к реальным или вымышленным «врагам системы» является необходимым и неиссякаемым источником ярости, поддерживающей ЭГО-программную эмоциональную активность ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ↑). Без ненависти к врагам ЭИЭ, Гамлет умрёт, умиротворять его бесполезно, и хотя для отвода глаз, рядясь в «белые одежды», он может громче всех кричать о мире и умиротворении, он и под знаком «мира и умиротворения», по «доброте душевной» и «из любви к ближнему» может возглавить «крестовый поход» против инакомыслящих иноверцев и беспощадно уничтожать «смутьянов» и «еретиков» – «вероотступников его идеологии», «предателей его веры» и «врагов его системы». Может устроить «священную войну»  инакомыслящим иноверцам всего мира – повод для борьбы и мести найдётся моментально. И продолжать эту войну он будет вечно, завещая её своим потомкам в качестве «великой наследственной миссии» истребления «неверных» для приближения «светлого будущего всего человечества» – для установления «Царства Божия» на всей Земле руками самых верных адептов его «Великого и Всемогущего Божества», которое (воспроизводя в своём образе психологические свойства самого ЭИЭ, Гамлета) ревниво, жестоко, мстительно, но справедливо и милостиво к своим героям, посмертно заслуживающим высоких почестей  и наград. 

К созданию жестоких культов ЭГО-программная этика эмоций ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ) имеет самое непосредственное отношение – все они создавались и создаются им «для блага общества» и «во имя счастья всего человечества в его далёком и светлом будущем». Обряды и ритуалы своим культам и верованиям тоже придумывает ЭИЭ, Гамлет как экстраверт-идеолог бета-квадры, где борьба за существование и доминирование в любую эпоху, в любом обществе, при любых традициях, в любой социальной системе  (в семье, в группе, в команде, в случайном (кратковременном) или в постоянном (долговременном) дружеском или рабочем коллективе) ведётся (независимо от уровня культуры и цивилизации) самыми жестокими методами и в самых суровых условиях.  И ЭИЭ, Гамлет неизменно выходит в доминанты и идеологи этих социальных систем, организуя их по принципу иерархии, создавая в них удобные и выгодные ему отношения соподчинения. И даже если ЭИЭ, Гамлет будет самым младшим членом семьи (двух-трёхлетним ребёнком ясельного возраста), он уже начнёт лукаво и изобретательно терроризировать своих старших сестёр и братьев, выслуживаясь перед родителями, набиваясь к ним в «любимчики» и  пробираясь в «доминанты системы», всё более укрепляя среди членов семьи (теперь уже его системы) свою власть. И помешать этому будет невозможно – начнутся его детские истерики, слёзы, капризы, писк, визг, отчаянное сопротивление, тайные козни и подвохи, под которые попадут все члены его системы, включая родителей, но своего ЭИЭ, Гамлет добьётся – станет бессменным лидером «своей системы», манипулируя её членами по своему усмотрению и устанавливая между ними отношения соподчинения с собой в главной роли. Всё то же самое будет происходить и в любом другом детско-юношеском коллективе в период его дальнейшего взросления и становления как личности, в процессе которого ЭИЭ, Гамлет находит лучший выход своим эмоциям в искусстве, которое примиряет его с окружающим миром (в театре, в музыке, в пении, в танце, в литературе, в поэзии, в драматургии и в живописи), а также  в экстремальных и боевых видах спорта, заряжающих его духом борьбы и волей к победе (кроме бокса,  нос – его слабая, болевая точка).

***************************

ЭГО-программный аспект этики эмоций ЭИЭ, Гамлета – (+ЧЭ1эиэ) –  эволюционной, квестимной, аристократичной, этики эмоциональных преимуществ, в соответствии с дифференцирующими свойствами квестимной модели ЭИЭ, Гамлета, обусловленной далёкими отношениями в пространстве и времени, ориентированной на расширение и сочетающей в  себе такие  психологические признаки  этого аспекта (программирующего и ЭГО-программу, и психотип, ЭИЭ, Гамлета) как экстраверсию, негативизм, решительность, стратегию, субъективизм, интуицию, рациональность, аристократизм (иерархичность),  упрямство, динамику, конструктивизм и беспечность, при благоприятных  исторических и социальных условиях своего интенсивного развития получает все предпосылки для того, чтобы стать мощной,  экспансивной идеологической программой тоталитарного общества бета-квадры. 

Экстраверсия эмоциональной ЭГО-программы ЭИЭ, Гамлета идеологически  нацеливает её на оценку соответствующего качества всех, способствующих её реализации, объектов этого общества, ориентируя их  прежде всего на развитие волевых и воинственных качеств, воспитывая их как воинов, способных осуществить заданные эмоциональной ЭГО-программой ЭИЭ, Гамлета экспансивные, стратегические цели, расширяющие её влияние на необозримо далёкие расстояния, на бесконечно  долгий срок, перенося все завоёванные ею духовные ценности и  правовые преимущества  в далёкое будущее, где её светлым идеалам предстоит восторжествовать и утвердиться на века. А до тех пор всем, кто направляется этой идеологией, предстоит нескончаемая, ожесточённая, полная страданий и самопожертвования борьба за сохранение и распространение этих идеалов, за пожизненную верность им и передачу их из поколения в поколение.  «И вечный бой, покой нам только снится!», «В жизни всегда есть место подвигу!» – популярные лозунги идеологической ЭГО-программы ЭИЭ, Гамлета. 

Согласно идеологии ЭИЭ, Гамлета,  борьба – это то, ради чего следует жить. Жизнь – это вечный бой, затяжной и непримиримый. Жизнь без борьбы, без горения и преодоления препятствий  лишена всякого смысла. Если нет противников, ЭИЭ, Гамлет себе их непременно найдёт, равно как и повод для борьбы и (политического и идеологического) противостояния, масштабы которого он может раздуть даже при полном отсутствии поводов для конфликта.  ЭИЭ, Гамлет жёстко противостоит любому враждебному натиску, не позволяя себе идти на уступки из свойственному ему как  бета-квадралу страха быть побеждённым и вытесненным с преимущественных позиций в нижние слои иерархии – в рабы и в парии, в «расходный материал». Как упрямый и решительный аристократ-субъективист, ЭИЭ, Гамлет жёстко навязывающий своё субъективное (и выгодное ему) мнение окружающим, стремясь в любой социальной структуре захватить лидирующие позиции, не может позволить себе быть тем, кого вытесняют и притесняют. Он с лёгкостью создаёт конфликтную ситуацию, намереваясь  помериться силами со своими соперниками и оттеснить их далеко вниз, чтобы утвердить своё превосходство и захватить ещё более преимущественные права и позиции в социальной иерархии, претендуя на роль доминанта социальной системы, настойчиво указывая всем её членам на «самого злейшего» её  врага и призывая их объединиться против него в жёсткой борьбе.

Инволюционная ЭГО-творческая интровертная интуиция времени (-БИ2эиэ) –квестимная, аристократичная позитивистская интуиция далёких отношений во времени, далёких перемен (к лучшему), реализующая ЭГО-программную эволюционную этику эмоций ЭИЭ, Гамлета – квестимную аристократичную этику эмоциональных преимуществ (+ЧЭ1эиэ/-БИ2эиэ), указывает на далёкие цели  конечного результата этой жестокой борьбы – на некое позитивное и  социально справедливое «светлое будущее», недостижимое сегодня, но вполне осуществимое в далёком «завтра» для тех, кто за него борется. 

«Живите горением и преодолением препятствий и трудностей!» – призывает ЭИЭ, Гамлет, рассматривая препятствия и трудности как материал, который необходимо периодически  подбрасывать сподвижникам, чтобы пламя борьбы в них не угасало, а потому всегда и указывает им на возникающие трудности и препятствия которые надо преодолеть («Рано ещё торжествовать победу и успокаиваться! Враг не дремлет, надо продолжать борьбу!»). Для ЭИЭ, Гамлета без горения нет жизни, поэтому ему крайне  необходимо постоянно подпитывать свою немеркнущую эмоциональную ЭГО-программу подходящим скандальным материалом, указывающим на новые препятствия на пути к «светлому будущему» и вызывающим бурное обсуждение и неукротимую ярость общественных масс, возмущённых теми, кто мешает им жить и строить «светлое будущее», что в свою очередь позволяет ЭИЭ, Гамлету оставаться на доминирующих идеологических позициях и натравливать общество на нового политического «врага». По способности находить реальные и мнимые трудности и указывать на них обществу, призывая не складывать оружие,  ЭИЭ, Гамлету нет равных. На это тоже нацелена его стратегическая, воинственная, экспансивная, аристократичная, квестимная ЭГО-программная этика эмоциональных преимуществ.

Если препятствий нет, ЭИЭ, Гамлет их создаёт на ровном месте, то замедляя продвижение к победе по своему ЭГО-творческому аспекту – интуиции времени (-БИ2) – интуиции далёких перемен, то подгоняя и подбадривая, когда сподвижники отчаиваются или устают. У ЭГО-программного аспекта ЭИЭ, Гамлета, – его квестимной этики эмоций (+ЧЭ1) – аристократичной этики эмоциональных преимуществ есть и другие способы стимулировать (подогревать) воинственность сподвижников:

• это и способность возбуждать жалость к себе (или какой-либо другой,  но очень близкой им всем)  жертве несправедливо сложившихся обстоятельств, заставлять сострадать ей и   призывать к отмщению;
• это и способность возбуждать чувства чрезвычайно широкого диапазона – от самых тёмной и низменно жестокой ярости до самой  сильной и возвышенной любви и преданности, поскольку наряду с ненавистью к врагам, ЭИЭ, Гамлет призывает любить всё, что связано с самыми чистыми и светлыми идеалами управляемой им тоталитарной системы – её религию, её культуру, её традиции, её народ, её социальный строй (самый справедливый во всём мире), её идеологию, вследствие чего, ЭГО-программа Гамлета в международных масштабах становится глубоко патриотичной.

А принимая во внимание свойственный этому аспекту (и психотипу ЭИЭ, Гамлета) субъективизм с его разделением  на «своих и чужих», с его иерархической кастовой, разделённостью в бета-квадре – квадре решительных-аристократов-субъективистов, идеология ЭИЭ, Гамлета становится не только патриотичной, но и глубоко шовинистической, что при её экспансивности позволяет ей направлять сподвижников, не только на завоевание чужих земель, что, благодаря ЭГО-программному признаку беспечности, рассматривается ЭИЭ, Гамлетом как нечто лёгкое, естественное и само собой разумеющееся, но и на покорение других народов с жесточайшим их подавлением и угнетением. Сподвижники ЭИЭ, Гамлета, вследствие субъективизма и конструктивизма – правовой и прагматичной (+ЧЛ3эиэ) обусловленности его экспансионистской ЭГО-программы,  – становятся завоевателями этих земель, их полноправными  владельцами и господами, а побеждённые ими народы – бесправными рабами на долгие времена.

Эволюционная ЭГО-программа ЭИЭ, Гамлета крайне иерархична ввиду решительного, экстремального максимализма и самого аристократического аспекта этики эмоций (+ЧЭ1) – этики эмоциональных преимуществ, отстаивающих ранговое превосходство ЭИЭ, Гамлета. Среднего положения здесь не бывает: «либо пан, либо пропал». А если не пропал, то надо пробиваться в паны любой ценой с использованием всё тех же многообразных свойств эмоционально преимущественной ЭГО-программы, с её амбициозным лозунгом: «Через тернии к звёздам»; через возбуждающее жалость страдание – к сочувствию и участию в его несправедливо сложившейся судьбе; а через полученную опеку и помощь – к ранговому доминированию при поддержке сострадательных опекунов. И тут уже главное для ЭИЭ, Гамлета – вовремя и в полном блеске развернуть свои многочисленные таланты (и грани своей многоплановой эмоционально преимущественной  ЭГО-программы) и  проявить своё усердие в учёбе с целью достижения вершин мастерства и высокого социального статуса, который ему при этом будет обеспечен – стать первым из многих равных и вознестись над ними, став основателем нового направления в науке, в искусстве, в идеологии, в обществе или в политике, – стать оракулом, созидателем грандиозных идей и провозвестником великих событий,  способным мощно воздействовать на умы и чувства людей, управлять и повелевать ими, направляя к нужным ему, ЭИЭ, Гамлету, целям.

I-1-2. Мнимая, обманчивая беззащитность ВИКТИМНОГО ИНТУИТА-ЭИЭ, Гамлета.

За неимением многочисленной аудитории ЭИЭ, Гамлет может развивать свои артистические навыки и в узком кругу друзей-благодетелей, озабоченных его ближайшим и далёким будущим и готовых поддерживать его, пока он не будет сам в полной мере способен позаботиться о себе. 

При первом  знакомстве (на отдалённой дистанции) ЭИЭ, Гамлет довольно часто пытается представить себя жертвой неудачно сложившихся обстоятельств, чтобы  вызвать жалость и сострадание к себе, «потерянному» и «безобидному», и заручиться поддержкой ещё большего числа потенциальных друзей и сторонников, предоставляя им роль «благодетелей-опекунов»,  чью заботу поначалу он с робкой и скромной благодарностью принимает, стимулируя ею их дальнейшее стремление оказать посильную помощь в решении его проблем. Роль гонимого судьбой неудачника  при этом оказывается удобной маскировкой и выгодной  «приманкой» ЭИЭ, Гамлета как ЭГО-творческого виктимного интуита (-БИ2эиэ), прикидывающегося «слабаком» и ориентированного на поддержку и защиту ЭГО-творческого волевого сенсорика, ЛСИ, Максима (-ЧС2). Крайней степенью этой «приманки» может быть и демонстративная толерантность, граничащая с  самоуничижением («Я такой безобидный! Как мне с этим жить?! Что мне с собой делать?!»), в расчёте на то, что сейчас придёт некто сильный и научит его защищаться или сам станет его защитником.

В бета-квадре, где к слабакам относятся с презрением  и пренебрежением, добровольно стать беспомощной и безответной жертвой обстоятельств – значит стать самоубийцей. Поэтому и мнимая беззащитность для ЭИЭ, Гамлета – это своего рода форма вымогательства защиты и поддержки – демонстрация готовности погубить себя, – унизить себя до положения парии, если его призывы о помощи оставят кого-то без внимания – такой вот он беззащитный! Но всякий, кто при этом начинает учить его защищаться – давать отпор, мстить за обиду,  – попадает в положение доверчивого глупца, который попросту клюнул на приманку – позволил себя одурачить, преподавая уроки самозащиты тому, кто лучше, чем кто-либо умеет за себя постоять и никогда не оставляет нанесённую ему обиду безнаказанной.

Разыгрывая свои роли и желая быть максимально убедительным, субъективист-ЭИЭ, Гамлет часто сам верит в то, что разыгрывает и нередко сам становится жертвой собственных симуляций, особенно, если заигрывается по сенсорным аспектам инертного блока своей модели: прикинувшись слабым, бывает не в силах дать волевой отпор из-за того, что слишком глубоко вошёл в роль  и в нужный момент не может собраться с силами, чрезмерно расслабившись по своему  инертному аспекту волевой сенсорики (+ЧС6эиэ) – квестимной сенсорики волевых преимуществ, или из-за мнимой болезненной  слабости его ТНС («точки наименьшего сопротивления») – проблематичного, болевого аспекта сенсорики ощущений (-БС4эиэ) – сенсорики далёких пространственных отношений, рассредоточивающего силы и усиливающего его инертность по аспекту волевой сенсорики (+ЧС6эиэ). 

Разыгрывая из себя жертву и прикинувшись несчастным, ЭИЭ, Гамлет впадает в отчаяние, в депрессию, устраивает истерику, заливается слезами, бесконечно жалеет себя, несчастного (из-за инертности его ЭГО-программного аспекта этики эмоций (+ЧЭ1эиэ) – квестимной этики эмоциональных преимуществ).

Разыгрывая из себя больного, ЭИЭ, Гамлет начинает испытывать физическую слабость и страдания – подолгу лежит, болеет, сам себя жалеет из-за инертности его ТНС и «зоны страха» – аспекта сенсорики ощущений (-БС4эиэ) – сенсорики далёких пространственных отношений – сенсорики отдаления, отторжения и отчуждения – чувствует себя одиноким, несчастным, всеми покинутым и забытым.

Разыгрывая из себя деликатного, уступчивого, безобидного, безропотного, всепрощающего «добрячка», становится заложником инертности своей наблюдательной этики отношений (-БЭ7эиэ) – квестимной этики нравственных нормативов, ощущает себя скованным моральными принципами, чувствует себя беззащитным и  впадает в панику в поисках поддержки и защиты со стороны. 

В поисках заботливого опекуна  виктимный бета-интуит-ЭИЭ, Гамлет нередко выставляет себя жертвой трагических случайностей, –  этим он может, не унижая себя, объяснить причину своего, пока ещё скромного, социального статуса: дескать,  виноват в этом не он сам, а несправедливо сложившиеся обстоятельства, – сам он, будто бы, делает всё возможное, чтобы занять достойное место в жизни,  чего и заслуживает по своим талантам и добродетелям. С тем же успехом он выставляет себя  жертвой собственной потерянности в этой жизни  и «ищет» «учителя», способного помочь ему найти свой путь – указать направление, по которому нужно идти, чтобы обрести счастье. (Это Гамлет-то! – ЭГО-программный стратег, способный указывать народам дальнейшие пути их исторического развития!).

ЭИЭ, Гамлет  охотно разыгрывает и роль «потеряшки», блуждающего «в трёх соснах» упорного непонимания всего, происходящего вокруг него. Впечатляюще представляет себя и жертвой предубеждения окружающих, и жертвой общественной травли, и жертвой отчаяния и усталости от вынужденной борьбы в одиночку против всех (наиболее успешное, характерное для него – квестимно-экстравертное – амплуа, великолепно представленное в известных шекспировских трагедиях).

В поисках влиятельного опекуна ЭИЭ, Гамлет часто разыгрывает роль кроткого, безответного человека, неспособного  мстить своим врагам и отвечать злом на зло, но этой уловкой он опять же обманывает бдительность потенциального противника или соконтактника, в котором тоже может увидеть для себя угрозу, – хотя бы в тот момент, когда придётся поссориться с ним, чтобы не чувствовать себя ему обязанным (оставаться в долгу ЭИЭ, Гамлет не любит).  А до тех пор он затаится, смиряя свою зависть к будущему благодетелю и ненависть к нему, как к своему будущему «кредитору», моральное превосходство которого он вынужден будет признать и терпеть, а с ним должен будет терпеть  и его статусное превосходство, что помешает ЭИЭ, Гамлету стремиться к доминированию и заставит ужесточить и отношения, поскольку долго оставаться в положении подчинённого ЭИЭ Гамлет себе не позволит. Вот и приходится ему, затаив свою ненависть, дожидаться часа, когда отношения с будущим благодетелем придётся либо осложнить постоянной борьбой за доминирование, либо разрушить,  уничтожив и самого благодетеля, уже изначально рассматривая его как свою потенциальную жертву, на которой он (ЭИЭ, Гамлет) отыграется тем беспощадней, чем больше и дольше будет ему обязан. А до тех пор пусть уймутся сомнения страсти, – в нужный момент необузданной огненной лавой они вырвутся наружу!

I-1-3. ЭИЭ, Гамлет. Принципиальное отношение к обиде и мести. КВЕСТИМНАЯ, бета-этико-интуитивная программа «Смерть за смерть, кровь за кровь!».

 

«Пусть ярость благородная вскипает, как волна!» – пусть поднимается хоть до небес, квестим, исполненный благородного гнева за пережитое им унижение, а тем более – бета-квадровый квестим-этик-интуит-решительный экстраверт-ЭИЭ, Гамлет, её удерживать не будет, – не будет отгонять от себя обиду, как кошмарный сон или  видение, потому что чувство стыда за нанесённое ему оскорбление будет преследовать его неотступно. И уж тем более он не будет с улыбкой «проглатывать» эту обиду, – она его взорвёт ненавистью и жаждой мести, если он её проглотит. «Не корми меня тем, что я не ем» – одна из заповедей привередливой  и принципиально разборчивой квестимной модели, жёстко разграничивающей понятия добра и зла,  что особенно ярко проявляется у квестимов-рационалов. И в первую очередь это относится к ЭИЭ, Гамлету – упрямому-рационалу-субъективисту-аристократу, который ни при каких условиях не поступится своими жёсткими, субъективными понятиями о чести и достоинстве, требуя крайне почтительного и деликатного к ним отношения. Пренебрежения к этим понятиям он допустить принципиально не может.

 

ЭГО-программа ЭИЭ, Гамлета – квестимная этика эмоций (+ЧЭ1) – в мирное время она рассредоточивается и обрушивается на всё вокруг силой беспредельно нарастающих чувств, проявляющихся в блеске его вдохновения в любом виде творчества – в театре, в музыке, в литературе, в искусстве, но в военное время она разгорается, как лесной пожар, нарастает, как стихийное бедствие, и обрушивается огненной лавиной  на каждого, кто попытается встать у него на пути и склонить к примиренчеству и отказу от мести.  

 

На волны ярости ЭИЭ, Гамлет масло проливать не будет, а наоборот, – погонит их в разные стороны как можно шире, распространит повсюду и всех настроит против своего личного обидчика и, представив его всеобщим врагом, объявит ему  «священную войну»,  натравит на него всех и вся, поведёт против него жестокую и непримиримую травлю, распаляя воинственный пыл своих сподвижников яростной пропагандой,  и никого не оставит  равнодушным к своим мучительным переживаниям за причинённое ему зло и нанесённое оскорбление, которое теперь можно смыть только кровью.

 

И никто из предполагаемых миротворцев, – известных своей конформностью дельта-интуитивных-этиков-деклатимов (включая и того же ЭИИ, Достоевского) – не посмеет уклониться от участия в этой травле, чтобы самому не попасть на место изгоя.

 

В квестимной бета-квадровой эмоциональной ЭГО-программе ЭИЭ, Гамлета решительно всё восстаёт против  отказа от мести, и беспринципно-лояльного отношения к врагам и обидчикам он не потерпит. 

 

Он не простит обиду и в силу  субъективизма  своей эмоциональной ЭГО-программы (+ЧЭ1эиэ) – никому не позволит оспаривать силу его чувств, возмущённых нанесённой ему обидой,  глубину которой он будет оценивать по своей субъективной шкале, но неизменно по высшему баллу.  

 

Он не простит пережитого унижения и оскорбления, нанесённого ему этой обидой  и в силу того же бета-квадрового субъективизма: посчитает себя вправе не прощать и не простит,  – это его личное право и касается защиты его чести и достоинства.

 

Он не простит пережитого унижения и из-за контролирующего этот момент бета-квадрового комплекса «шестёрки», – страху унизительного  вытеснения в парии в случае прощения или игнорирования нанесённого ему оскорбления. ЭИЭ, Гамлет не позволит  на себя даже косо посмотреть в присутствии посторонних, не говоря уже о том, чтобы претерпеть у всех на виду обиду и унижение.

Тихий, печальный ЭИЭ, Гамлет – это всего лишь не проснувшийся (или на время притихший) вулкан страстей, извержение которого ждёт своего часа, накапливая для будущего взрыва внутреннюю ярость, порождённую давними распрями и накопившимися обидами, вскормленную долго вынашиваемыми планами мести, взращенную завистью к чужим преимуществам и успехам, распалённую жаждой борьбы и лютой ненавистью, которая пока ещё не находит своего выхода, но непременно воспользуется любой случайностью, чтобы обрушить сокрушительный удар на врага, который до тех пор может считаться его заботливым другом, опекуном-благодетелем и мудрым учителем, передающим ЭИЭ, Гамлету своё мастерство,  помогая ему занять достойное место в жизни.

I-2. Программы социальной успешности ЭИИ, Достоевского как интроверта-координатора дельта-квадры.

I-2-1. ЭГО-программа ЭИИ, Достоевского как накопление этических преимуществ и создание высоконравственных форм тотального умиротворения.

 

ЭГО-программа ЭИИ, Достоевского – эволюционная,  дельта-квадровая,  позитивная, стратегическая, рассудительная, деклатимная, уступчивая, этика отношений (+БЭ1) – аристократически-возвышенная этика нравственного превосходства сводится к максимализации позитива

в этических отношениях.

 

Эволюционность – стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее в этических отношениях (+БЭ) делает Достоевского конформными по отношению к существующему (или навязанному ему) порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить в них достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, ограждать от распада и деградации, принимать за основу и развивать традиционно и творчески.

 

ЭГО-программная эволюционная этика нравственных преимуществ (+БЭ1) побуждает ЭИИ этически преобразовывать мир позитивным примером личного самопожертвования и самоотречения в пользу всех обойдённых и угнетённых, нуждающихся в этической защите, в нравственном оправдании, в моральной поддержке и покровительстве. («Иди к униженным, иди к обиженным – там нужен ты!»)

 

Деклатимность с её интегрирующими свойствами, среди которых и объединение с окружающей средой, и сокращение пространственно-временных отношений, в сочетании с рассудительностью, позитивизмом и стратегией способствует совмещению несовместимых этических приоритетов  путём размывания границ понятий добра и зла  и (вследствие этого) поверхностного сглаживания их антагонистических противоречий для установления благоприятных этических отношений, которые впоследствии можно будет эволюционно развивать и совершенствовать, устремляя их к идеалу, который ЭИИ, Достоевский видит в тотальном умиротворении и примирении всех со всеми посредством сглаживания конфликтов и  ценой взаимных уступок, следуя принципу:  «Худой мир лучше доброй ссоры»,  призывая обиженных к терпению и смирению и показывая личный  пример самоотверженной кротости, подавляя и «проглатывая» нанесённую ему  обиду. 

 

Этот  «абсорбционный» способ избавления от обиды (сначала проглотить обиду, а потом «забыть» о ней – вывести из памяти, как отработанный материал) удобен для деклатимов и их деклатимной модели  с её интегрирующими и абсорбирующими свойствами, в силу «всеядности» которых обиду можно и нужно принять в себя – «проглотить», как горькое лекарство, или  «съесть», как лимон, а потом выразить совершенно противоположную эмоциональную оценку, сменив её с отрицательной на положительную: «проглотить гадость не поморщившись», – «съесть лимон  с улыбкой», демонстрируя  обидчикам своё моральное превосходство, как того требует деклатимная, иерархическая этика высоконравственных отношений – ЭГО-программный аспект ЭИИ, Достоевского (+БЭ1), – амбициозная и субъективно-идеалистическая этика нравственных преимуществ, позволяющая ЭИИ, Достоевскому завоёвывать моральное превосходство  и из последних становиться первым  в своём собственным воображении и в созданной в нём мнимой, воображаемой реальности, которой Достоевский творчески (по творческому своему аспекту альтернативной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2) подменяет реальную действительность, защищаясь и отгораживаясь от неё  воображаемой – мнимо-реальной – действительностью, выдавая желаемое за действительное всякий раз, когда ему это удобно и выгодно,  используя для этого свойственную деклатимам самоуверенность, самовнушение и глубочайшую убеждённость в своей правоте.

 

Ввиду присущей ему нерешительности, замещаемой рассудительностью, и в силу  вытесненного на слабый уровень СУПЕРЭГО, на позицию ТНС (точки наименьшего сопротивления) проблематичного (для ЭИИ, Достоевского) аспекта деклатимной  волевой сенсорики (-ЧС4), противоборствующей своим волевым подавлением с его ЭГО-программой, –  идеалистически возвышенной этикой  отношений (+БЭ1), ЭИИ, Достоевский является принципиальным противником всякого рода насилия и насильственного произвола. Поэтому лучшее, что он может предложить обиженному человеку (в том числе и себе), – это смириться с обидой и с пережитым  унижением,  отказаться от мести, предоставив её Высшим Силам; поверить в неизбежность наказания обидчика Провидением, а поверив в это, отпустить обиду от себя, – отбросить, сказать: «Улетай, обида!», послать её куда подальше в своём воображении (можно вместе с обидчиком), и она улетит. После чего, в соответствии с миротворческим заповедями  идеалистически-возвышенной ЭГО-программной этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1),  обидчика следует простить, как бы тяжела его вина ни была, убеждая себя, что наказание свыше его не минует. После того, как все эти ритуалы примирения с обидой и обидчиком завершены, можно облегчённо вздохнуть и почувствовать себя успокоенным и освобождённым от тяжёлого «инородного» груза в виде угрызений совести за несовершённую месть, которая до этого не давала покоя ни днём, ни ночью, заставляя терзаться обидой и болью за перенесённые страдания и унижения.

 

После того, как инцидент с обидой, благодаря способности  к самовнушению (свойственной всем деклатимам, в том числе и ЭИИ, Достоевскому),  будет считаться исчерпанным, можно будет вернуть себе спокойствие, состояние умиротворения и хорошее настроение: тучи над головой рассеются, всё вокруг заиграет яркими красками  (благодаря присущему ЭИИ, Достоевскому позитивизму), жизнь снова станет приятной, и волноваться уже будет не о чем. По крайней мере, до следующей обиды, от которой миролюбивый и уступчивый перестраховщик (предусмотрительный - рационал - объективист)-ЭИИ, Достоевский  постарается себя оградить. А для этого он попытается примириться с реальным (или потенциальным) обидчиком, будет с ним приветлив и дружелюбен, всем своим видом показывая, что обиду ему он уже давно простил, подавая своё прощение как аванс будущих доброжелательных отношений,  рассматривая её как гарантию ответного миролюбия, считая, (в ослеплении собственным – деклатимно-этическим – идеализмом), что за его уступку ему будут платить встречной уступкой, а за добро – добром.

 

Если обидчик снова начнёт унижать ЭИИ, Достоевского и высмеивать его готовность выслуживаться перед  ним, указывая на его беспринципное отношение к обиде и на отсутствие самоуважения и чувства собственного достоинства, Достоевский посмеётся вместе с ним, превращая его издевательства в шутку. Со свойственной деклатимам способностью менять оценку происходящему с отрицательной на положительную и наоборот, что позволяет им оценивать зло, как добро и менять добро и зло местами, Достоевский проигнорирует негативную точку зрения обидчика, поскольку объективное своё унижение, в своей собственной субъективной оценке он представит возвышением: «Я выше его насмешек и горжусь этим!» – скажет себе ЭИИ, Достоевский, усматривая своё моральное превосходство в том, что он не усугубляет свою вражду с обидчиком, а наоборот, – подчиняясь его террору, беспрекословно признаёт его власть над собой, а, значит, и выбирает самый бесконфликтный способ поведения, тем самым склоняя его к миру. А поскольку мир всегда лучше вражды, соответственно, и миротворец-ЭИИ, Достоевский нравственно выше и достойнее своего обидчика. Из чего следует, что и все унижения со стороны обидчика, унижают теперь самого обидчика и возвышают миротворца-ЭИИ, Достоевского, прибавляя ему бонусы за переносимые страдания, – его и так пинают, и этак, а он ползает перед своим обидчиком и целует ему руки, умоляя его не бить. Но при этом убеждённо считает себя нравственно выше и достойнее его, потому что таким образом склоняет его к миру. Если разозлённый его угодничеством обидчик снова проявит агрессивность, ЭИИ, Достоевский, признавая за противником силовое превосходство и пасуя перед ним,  склоняется к ещё большим уступкам, готовясь  подставить и другую щёку для удара. «Худой мир лучше доброй ссоры» – убеждает он себя и других, навязывая всем вокруг своё мнимое примиренчество и не замечая за ним реального попустительства злу.  Игнорируя объективные противоречия и антагонизмы,  миротворец-ЭИИ, Достоевский  с фанатичной убеждённостью в своей правоте проявляет исключительное упрямство в стремлении примирить непримиримое, пытаясь личным примером и личными уступками доказать то, что испокон веков было и в теории, и на практике многократно опровергнуто другими. 

I-2-2. ЭТИК-МОРАЛИСТ (УСТУПЧИВЫЙ-РАЦИОНАЛ-ОБЪЕКТИВИСТ) ЭИИ, Достоевский в борьбе за мнимые нравственные преимущества любой ценой. Программа мнимого тотального умиротворения и кодекс «высоконравственного  человека» СУБЪЕКТИВНОГО ИДЕАЛИСТА, ЭИИ, Достоевского.

 
Субъективный идеализм ЭИИ, Достоевского представляет собой сочетание субъективной деклатимной самоуверенности, – самовнушения по признаку деклатимности – и алогичного, интуитивного инфантилизма, который по совокупности признаков этики, интуиции, деклатимности и рассудительности, часто проявляется в наивной и восторженной – инфантилизирующей – субъективно-деклатимной идеалистической позиции, ставящей качество объекта (или объективной реальности) в зависимость от личной установки: «Подумай о реальности хорошо, и она станет такой, какой ты хочешь её видеть!» («Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу».)

По мнению субъективного идеалиста ЭИИ, Достоевского принимать желаемое за действительное можно и нужно: «Надо верить в мечту, приближая (пусть даже только в желаниях) реальный мир к воображаемому, тогда мечта станет реальностью». Если действительность разочарует, если произойдёт «осечка», и желаемое не совпадёт с действительным, – тоже не беда: в другой раз получится. Главное – знать, что этот мир можно изменить к лучшему (личной волей, личным желанием, личным мнением). Если ты способен думать о нём, лучше, чем он есть, ты сможет открыть в нём скрытые резервы – открыть в себе или в других скрытые потенциальные возможности, способные привести к реальным улучшениям.

 

В свете таких идеалистических убеждений становится возможной программа подавления конфликтов, основанная на этических преимуществах деклатимной этики отношений – этики «высоких отношений» ЭИИ, Достоевского и связанным с ней кодексом «высоконравственного человека»  – набором защитных мер, продиктованных необходимостью выживания и инстинктом самосохранения:

1.      Высоконравственный человек незлобив, умён и легко прощает мелкие обиды, а потому легко уживается с другими, подлаживаясь под общее настроение и мнение.

2.      Высоконравственный человек не раздражается по пустякам, не скандалит почём зря (аспект этики эмоций здесь выступает как антипод и антагонист этики отношений), а потому и не наживает себе врагов.

3.      Высоконравственный человек  не помнит обид, не держит зла, не скрывает своих добрых намерений – он открыт для добра и платит за зло добром, что особенно привлекает к нему окружающих.

4.      Высоконравственный человек открыто доброжелателен, демонстративно дружелюбен, предупредительно услужлив и любезен, легко и быстро располагает к себе людей и заводит новых друзей.

5.      Высоконравственный человек из любой сложной этической ситуации старается выйти с максимальным моральным преимуществом, подавив раздражение, победив собственную агрессию, одержав моральную победу над собой и своими негативными эмоциями, загладив конфликт, примирив себя со своим противником, погасив очаг напряжения.

6.      Высоконравственный человек ищет (и находит) альтернативные пути к примирению в любой сложной этической ситуации, избавляя себя от необходимости наживать врагов, мстить им за обиду и преумножать зло в этом мире.

7.      Высоконравственный человек должен при всех условиях придерживаться позиции «мир любой ценой», чтобы при необходимости

·         свести повод для конфликта к минимуму,

·         большую обиду – к мелкой, 

·         а мелкую обиду простить и забыть – аннулировать.

 

Главное – не доводить отношения до конфликта, конфликт – до драки, драку – для повода к мести.

 

А для этого требуется:

·         не наживать врагов;

·         не раздражать потенциальных мстителей;

·         быть кротким, скромным, смирным;

·         почаще говорить о своей скромности и смирении,

·         демонстрировать уступчивость и покорность;

·         при необходимости можно прикинуться больным, слабым беспомощным. (Кто знает, какой ты на самом деле? Главное, — за кого ты себя выдаёшь, кем представляешь.)

 

Вследствие этого, позиция высоконравственного человека в ракурсе аспекта этики нравственных преимуществ ЭИИ, Достоевского (+БЭ1) сводится к лозунгам: «Я – безобидный!», «Я не представляю опасности ни для кого!»,  «Меня не нужно бояться, преследовать, терроризировать, притеснять: я никому не причиняю вреда!», «Я – добрый и незлобивый!», «У меня много друзей. И никогда не бывает врагов. Я не умею их наживать!». «Со мной невозможно конфликтовать, потому что я этого не хочу! Я – за мир во всём мире!», посредством которых и реализуется  идея всемерного умиротворения ситуации всевозможными средствами с целью предотвращения конфликта любым способом.

Конфликт интересов при этом демонстративно нивелируется (сводится к нулю), границы этических и логических различий и противоречий, демонстративно стираются, понятия добра и зла становятся размытыми, обтекаемыми, плавно перетекают одно в другое и даже меняются местами, названиями и смыслами, препятствия к пониманию становятся мнимыми (или мнимо-реальными), разногласия  исчезают, уступая место осознанию общности целей и приоритетов, о которых почаще рекомендуется напоминать: «Вот видите: мы с вами и думаем, и говорим одинаково. Между нами так много общего! Зачем нам ссориться, если мы можем дружить и жить в мире.».

 

Реальный конфликт при этом представляется «мнимым» и «вымышленным» – становится «плодом воображения» для одной из сторон («потенциального зачинщика конфликта»). Другая сторона (миротворец-ЭИИ,  Достоевский) – ясно видит и убедительно «доказывает» (всевозможными средствами; преимущественно, – демонстративно доброжелательным и беспредельно уступчивым отношением), что причины для ссоры с таким дружелюбным человеком, как он, нет и быть не может никакой.

 

Интеллектуальная «игра -позиция» такого высоконравственного человека: «Ты не заставишь меня с тобой поссориться, если я этого не захочу!».

 

Ролевая, коммуникативная модель-маска – роль шутника –«джокера», готового любую резкость обращать  в шутку, а любую шутку – смягчить или обострить до колкости (при необходимости стереть грань между «игрой» и серьёзным отношением), так что становится непонятно: способен ли «шутник» всерьёз обижаться и обижать, или ему это ни в коей мере не свойственно, и он только разыгрывает роль обиженного, когда хочет привлечь внимание к своим проблемам. В конечном итоге «шутник» двусмысленно намекает (многозначно даёт понять), что его не следует воспринимать всерьёз, обижаться на него и мстить за обиду (равно как и давать повод для обиды и мести).

 

Двусмысленность и многозначность свойственны  ЭИИ, Достоевскому  как инфантильному интуиту-деклатиму-аристократу   и необходимы для возможного самоутверждения в системе, (в иерархии) на доминирующих позициях после того, как он утвердится в ней в качестве «безобидного шутника» и перестаёт казаться опасным для окружающих (потому что его никто уже не воспринимает всерьёз). Тогда и настанет время подумать о повышении правового и социального статуса, чтобы до конца жизни не ходить в «безобидных» и «беспомощных», чтобы его «мелкого» и «уступчивого»  такого не затоптали, как мышь, и не вытеснили насильно в нижние слои иерархии, где отношения могут быть далеко не такими этичными, как ему хотелось бы, и он со своим стремлением  к нравственному превосходству может быть реально уязвим. 

 

Как бы ни был агрессивен ЭИИ, Достоевский на деле, защищая миротворческие программы своей деклатимной («возвышенной», аристократической) этики  отношений он на словах будет утверждать, что в отношениях с ним нет повода для обид и нет повода для мести, поскольку его высоконравственная этическая ЭГО-программа, включающая в себя:

·         минимум агрессии и раздражения,

·         минимум угрозы и опасности,

·         минимум противоречий, недопонимания и конфликта,

 по его (инфантильно-идеалистическому) мнению ограждает его от агрессии со стороны окружающих, ввиду того что:

1.      минимальный конфликтёр безобиден;

2.      минимального конфликтёра никто не обижает, никто не задевает –он слишком мелок для этого;

3.      минимальному конфликтёру никто не мстит – на его «незавидную долю» никто не зарится, на его скромную экологическую нишу никто не претендует.

 

Задача ЭИИ, Достоевского – не наживать врагов и никому не мешать следовать своим стратегическим курсом для достижении для своих целей. А по возможности, – «из добрых побуждений» и «во имя добра» и оказывать посильную помощь этим целеустремлённым людям, даже если намерения у них недобрые, что необходимо и  для того  чтобы сгладить конфликт  и свести к минимуму агрессию и возможное число жертв.

Его позиция:

·         надо быть добрым и безобидным для всех – добрый не наживает врагов;

·         надо быть уступчивым и покорным – покорному человеку не мстят.

 

«Высоконравственный человек», по глубокому убеждению ЭИИ, Достоевского  не может (и не должен!) отвечать силой на силу, поэтому волевое сопротивление ЭИИ изначально пытается исключить из средств и методов самообороны, поспешно и безоговорочно уступая всем, кто превосходит его силой и агрессивностью. Таких  же уступок он требует и от других (преимущественно, от тех, кто зависит от него или находится под его защитой), проявляя при этом крайнюю, доходящую до деспотизма, настойчивость: может даже побить их, вымогая уступку. 

 

Если уступки агрессорам обходятся ценой многих потерь, ЭИИ, Достоевский (как  недавний вымогатель  этих уступок) устраивает сцены ложного раскаяния, демонстративно сокрушаясь о принесённых жертвах: «Ах, это из-за меня они безвинно пострадали!». И хотя он прекрасно понимает, что без умиротворения ситуации жертв возможно было бы больше, сцену раскаяния он, тем не менее, устраивает

·         и для самооправдания,

·         и для демонстративного признания своей вины,

·         и для умиротворения пострадавших,

·         и для примирения с ними,

·         и для  восстановления своего достойного (а затем и превосходящего) морального и социального статуса в их глазах.

 

Прикрывая и защищая свои страхи (преимущественно,  по своей проблематичной «болевой» волевой сенсорике (-ЧС4) – по точке наименьшего сопротивления (ТНС), своим мнимым, деклатимным, ЭГО-программным этическим идеализмом (+БЭ1), ЭИИ, Достоевский сохраняет не только целостность своего идеалистического мировоззрения, что необходимо ему, как носителю этой ЭГО-программы, но и целостность своей деклатимной модели, а значит, и целостность своей психики, сохраняя при этом все её природные свойства и все психологический свойства своего психотипа и своей деклатимной модели. Именно эта борьба за непоколебимость и целостность своих   ЭГО-программных этических мировоззрений и заставляет ЭИИ, Достоевского так отчаянно и яростно защищаться от разочарований, используя все реальные и мнимые возможности и напрягая до предела все свои силы, не исключая и  жестокие, насильственные меры по отношению к тем, кто его «разочаровывает» своей неуступчивостью или ставит «в неловкое положение» – опасное или унизительное для его нравственного превосходства. ЭГО-программная предусмотрительность и  рассудительность высоконравственной этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1) работают на эту его идеологическую гиперзащиту. Ради этой самозащиты ЭИИ, Достоевский  и изводит других упрёками, заставляет их мучиться угрызениями совести, донимает надуманными претензиями и ложными обвинениями, возводит на них напраслину и  (любыми средствами!) отводит вину от себя (чтобы не расщеплять этими угрызениями свою целостную деклатимную модель и не доводить себя до разрушительных (расщепляющих психику) внутренних противоборств и противоречий. Ради этой идеалистической целостности ЭИИ, Достоевский, в силу  свойственного деклатимам самовнушения, заставляет и себя, и других, принимать желаемое за действительное. Глубокие и очевидные разочарования оказываются для ЭИИ, Достоевского (как для этика-позитивиста-стратега-деклатима) наиболее травматичными.

Крушение иллюзорного мира и его идеалистических надежд ЭИИ, Достоевскому пережить трудно. Без разрушительных для его психики последствий это никогда не проходит. В лучшем случае он станет истериком, скептиком, пессимистом, циником с садистскими наклонностями, для чего и начнёт выпускать порождённых его воображением монстров в окружающую его реальность, постепенно превращаясь в гонимого неотступными страхами истязателя, уничтожающего всё то, что, как ему кажется, может ему навредить, – становится тотальным и непримиримым перестраховщиком, неумолимо сковывающим всех вокруг своими деспотичными запретами и абсурдно-жестокими ограничениями в стремлении создать самые благоприятные условиях для всех ущербных – обиженных природой и обделённых возможностями в силу своей физической, умственной  социальной ограниченности или  неполноценности. В создании максимально комфортных социальных и психологических условий для неполноценных – в создании мира доминирующей ущербности – ЭИИ, Достоевский чаще всего и видит свою ЭГО-программную, эволюционную этическую миссию (+БЭ1), придумывая   по своей изобретательной и манипулятивной ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2) хитроумные социальные и политические приёмы, вынуждающие мировое сообщество предоставлять больше прав и полномочий для людей с ограниченными интеллектуальными и физическими возможностями, навязывая всевозможные запреты и ограничения для интеллектуально и физически полноценного большинства людей с позиций своего ролевой, нормативной, деспотичной и автократической логики систем (+БЛ3эии).

Крайней и извращённой формой нормативно-ролевой автократии  ЭИИ, Достоевского становятся его призывы  к ограничению прав и возможностей  всех тех, кто стремится к совершенствованию своего интеллектуального и  физического потенциала путём его интенсивного развития. Для преуспевающих социумов ЭИИ, Достоевский, приобретая всё большее влияние и силу в политических кругах, ставит ограничения  в политическом доминировании, а также в социальном, экономическом, культурном и техническом  развитии, замедляя их продвижение по пути  прогресса и призывая их остановиться в своём развитии и регрессировать в интересах экономически и социально отсталых, во всех отношениях слабо развитых стран. В призывах и требованиях ЭИИ, Достоевского всё чаще намечается опасная тенденция запрета на стремление к совершенству всех умственно  и физически полноценных людей, продиктованного якобы благими намерениями, для сокращения увеличивающегося разрыва  между полноценными и неполноценными людьми путём насильственной приостановки развития полноценных (чтобы неполноценным не было обидно и завидно),  что само по себе противоречит  всем нравственным нормам, поскольку стремление к совершенству заложено в эволюционной природе человека – во всех её эволюционных аспектах (со знаком «+»), составляющих половину информационных аспектов его модели, и заставить человека подавить в себе стремление к совершенству, подчиняя его общему для всех людей призыву к самоограничению в развитии, – значит остановить в обязательном и массовом порядке не только все эволюционные процессы, но и направить всё человечество на путь регресса, привести его к деградации и упадку – к тотальному убожеству и вырождению. Абсолютно справедливым ЭИИ, Достоевский считает только мир равноправного убожества, где никто никому не завидует, потому что завидовать нечему – все достойны жалости и сострадания (хотя может быть их и не заслуживают) из-за того, что сами воспротивились своей эволюционной природе и  подавили её в себе и в других, а теперь рассчитывают на щедрую помощь социума, обязанного заботиться об их благополучном существовании, при том, что ждать её при таких справедливых условиях возможностных самоограничений, будет не от кого, потому что полноценных в интеллектуально и физическом плане людей в социуме уже не останется, он перестанет быть избыточным и прогрессивным, пособие сведётся к нулю, наступит хаос, при котором возьмёт верх  тот, кто сильнее других – соберёт банду сообщников, и миром снова будет править сила и накопление материального и физического потенциала – то есть, произойдёт то, чего так боится ЭИИ, Достоевский: доминирование захватят наиболее агрессивные, сильные, богатые и могущественные, они построят свою (бета-квадровую) пирамиду власти, в которой слабые и убогие будут оттеснены в парии, в «расходный материал». Но все эти мрачные перспективы своих, как ему кажется, высокоморальных социальных преобразований ЭИИ, Достоевский ни предвидеть, ни додумывать не желает. Ему как ЭГО-программному эволютору не свойственно додумывать и разрабатывать идею до конца;  главное, – запустить проект, вывести его на орбиту широкомасштабной, мировой популярности, а там пусть каждый в меру своей обидчивости решает, кого и в чём ограничивать: обиженные будут высказывать свои претензии, а зарвавшиеся в накоплении возможностного потенциала, будут себя ограничивать из сострадания к ним; в мире наступит этическое равновесие, управлять миром будет стремление к взаимным уступкам и сострадание к  ближнему – оно и будет общепринятым мерилом нравственности. Свойственное всем деклатимам  стремление принимать желаемое за действительное у ЭИИ, Достоевского многократно усиливается запредельным инфантилизмом информационных программ ЭГО-блока в структуре его психотипа – эволюционной, инфантильной (рассудительной), амбициозной (аристократической), предусмотрительной, стратегической (широко и с предопределёнными целями распространяющей свою активность) ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1) – этики нравственного превосходства (достигаемого за счёт выгодного отличия от других) и инволюционной, инфантильной (рассудительной), амбициозной (аристократической), упрямой, изобретательной, гибкой, манипулятивной, беспечной, тактической (локально нацеленной на конкретные свойства) ЭГО-творческой интуиции альтернативных потенциальных возможностей (-ЧИ2), которая как раз и изобретает подобные комбинации насильственного уравнивания возможностей  в целях осчастливливания всего человечества созданием предельно справедливого общества абсолютного равенства возможностей на радость всем обидчивым завистникам, которые всегда и при любых условиях найдут повод для личных обид и зависти. Зависть (как обратная сторона алчности – одного из семи смертных грехов) ненасытна, но ЭИИ, Достоевский об этом не задумывается, проводя в пользу обиженных завистников подобные, мотивированные добрыми намерениями деспотично-насильственные правозащитные проекты из желания выгодно отличиться по своей инфантильной и амбициозной ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики морального превосходства, в соответствии со своим дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев», заставляющим его любой ценой навязывать своё моральное доминирование  окружающим, что, соответственно, завышает его самооценку по ЭГО-программному аспекту (этики отношений (+БЭ1), этики нравственного превосходства) и позволяет ЭИИ, Достоевскому в его амбициозном (инфантильно-деклатимном, аристократическом) самоослеплении до такой степени оторваться от действительности и воспарить в мечтах над всеми вокруг, что участие в этом псевдо-эволюционном  проекте он рассматривает как свою наивысшую миссию – как помощь Всевышнему в восстановлении равенства и справедливости на Земле (а заодно и в исправлении всех Его предыдущих ошибок), искренне веря, что этой самоуправной инициативой он совершает благое дело, которое ему когда-нибудь (в этой или в будущей жизни) зачтётся.  

I-2-3. Дельта-интуитивный террор ЭИИ, Достоевского мистическими страхами. 

Основное положение: материальный объект – это то, что мы о нём думаем и знаем, исходя из чего любой объект и всё, что с ним связано, можно представить  источником возможной (в том числе и смертельной)  опасности, следуя беспредельному расширению в негативном направлении ЭГО-приоритетной для ЭИИ, Достоевского ЭГО-творческой инволюционной, дельта-квадровой интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, негативистской, интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, что уже само по себе позволяет приписать любому объекту как реальные, материальные, так и мнимые, ирреальные, нематериальные, мистические свойства, что в сочетании с ЭГО-программным аспектом эволюционной, дельта-квадровой этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) –  деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства выглядит тем более обоснованным и эффективным, чем больше мотивируется «благими намерениями» и представляются «благими делами» в виде «своевременных предостережений», сделанных из «благих побуждений».  

За «своевременность» этих предостережений «отвечает» работающая на опережение демонстративная интуиция времени дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского  (+БИ8эии) – деклатимная, негативистская, демократичная интуиция близких отношений во времени и близких перемен к худшему, демократичность которой проявляется в том, что в своих предостережениях амбициозный (аристократ) дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский «нисходит» до «дружеского совета» к своим новоявленным «подопечным» (которыми могут оказаться даже первые встречные, случайные, не знакомые ему люди), облагодетельствовать которых «мудрым советом» ему в данный момент захотелось под видом «благодеяния», а по сути – с дальним и весьма прагматичным прицелом, свойственным дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому как объективисту, привечающему «чужих» для расширения поля возможностей и сферы влияния его ЭГО-творческого аспекта дельта-квадровой инволюционной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, негативистской, интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив и ЭГО-программной эволюционной, дельта-квадровой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, а также для самоутверждения и повышения самооценки по вытесненным в анти-ценности, антагонистичным его ЭГО-приоритетам аспектам уровня СУПЕРЭГО – проблематичной (ТНС) инволюционной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деспотичной, негативистской  деклатимной сенсорике волевых нормативов и альтернатив (-ЧС4эии) и нормативно-ролевой эволюционной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, которое и позволяет ЭИИ, Достоевскому с деклатимной убеждённостью в своей правоте предостерегать кого угодно против чего угодно, исходя из собственных «благих побуждений» и «в интересах безопасности» своих новых (но потенциально близких) знакомых – их будущих «подопечных», в консультанты к которым по всем нетрадиционным способам разрешения всевозможных проблем и необъяснимых причинно-следственных связей они и набиваются, расспрашивая человека, не происходило ли с ним что-нибудь странное в последнее время, и выстраивая в соответствии с этим свою гипотезу, быстро перерастающую в глубочайшее убеждение  и сопровождаемую тут же сочинённой назидательной историей, где пустяковое на вид явление послужило началом нескончаемых неприятностей, разрешить которые оказалось возможным только иррациональными, мистическими средствами. (История может быть, к примеру такой: «Человек пнул ногой кошку, разлёгшуюся по дороге, и к вечеру у него эта нога покрылась язвами, которые врач лечить отказался, заявив, что медицина бессильна, но посоветовал обратиться к «шептунье» и даже адресок дал; старушка же справилась с этой напастью легко и быстро: пришла, пошептала, и уже наутро человек был здоров.».  Нравственная польза от этой истории представляется дельта-интуиту (ЭИИ, Достоевскому) такой: человек узнал, откуда пришла к нему эта беда, и никогда больше не будет пинать ногой ни кошек, ни любое другое существо, что из опасений ещё худших последствий заставит его быть деликатным и добрым со всеми). 

По ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимному, негативистскому аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, круг предостережений постоянно увеличивается, беспредельно расширяя ЭГО-творческое поле альтернативных возможностей ЭИИ, Достоевского, делающего его запрет универсальным,  перенося его на любое действие, с любым предметом, по любому поводу, а в результате выходит, что не только живое существо, но даже маленький камушек нельзя пинать. И тогда уже сходу сочиняется другая история: «Один прохожий пнул камушек, и на него неприятности посыпались нескончаемой чередой, а потом на том же месте подошла к нему с этим камнем старушка и сказала, что камень этот не простой, а ритуальный – знающие люди им дорожат и часто используют его в качестве оберега; ронять и пинать этот камень никак нельзя: «дух камня» на пинок может обидеться и напустить на человека кучу несчастий. Сказав это, старушка обвязала камень ниточкой, пошептала над ним и отдала бедолаге-прохожему, который стал пользоваться им как оберегом,  после чего все неприятности прекратились.».  

Дальше – больше: благодарный за этот «урок» новоявленный «подопечный», проникаясь всё большим доверием и уважением к знаниям своего новоиспечённого «гуру», начинает советоваться с ним по любому, попутно рекомендуя его всем знакомым как человека, вооружённого самыми уникальными знаниями. Клиентура у дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского при этом растёт, хотя «торгует» он только «мрачными пророчествами», придуманными им по его демонстративному (+БИ8эии) аспекту интуиции времени – деклатимной негативистской, интуиции близких отношений во времени и близких перемен к худшему, подкрепляя их всевозможными, на ходу придуманными ужасами, беспредельно расширяя поле возможностей по своему ЭГО-творческому аспекту деклатимной, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив  (-ЧИ2эии), внушаясь своими деловыми успехами и их перспективами по своему суггестивному аспекту деклатимной, позитивистской логики деловых нормативов и альтернатив (-ЧЛ5эии), охотно сокращая дистанцию с потенциальным «подопечным», активизируясь  своими успехами по активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС5эии) – деклатимной негативистской сенсорики близких пространственных отношений – стяжательной сенсорики притяжения, внедрения и поглощения, убеждая себя и других в необходимости этого сближения, продиктованной  мнимыми (для дельта-интуита) благими намерениями его ЭГО-приоритетного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, позитивистской этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, с позиций которого любое, сделанное  дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским предостережение, рассматривается им как «благодеяние», даже если оно переходит в запрет, всемерно ограничивающий инициативу его «подопечного», связывая его бесконечным множеством новых запретов и химерических страхов, делая его всё более зависимым от возрастающего автократичного и деспотичного  влияния дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского и его всё более ужесточающегося диктата, переходящего в травлю «неподдающегося («непокорённого») ученика» из страха быть разоблачённым им во всех, навязанных ему дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским мнимых ЭГО-приоритетных преимуществах – и по ЭГО-приоритетному аспекту деклатимной, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив  (-ЧИ2эии), и, по связанной с ней ЭГО-блоком,  эволюционной, дельта-квадровой этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, необходимого дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому для расширения своего влияния и укрепления его власти, с трудом удерживаемой им по проблематичным для него, антагонистичным его ЭГО-приоритетам аспектам и инволюционной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деспотичной, негативистской  деклатимной сенсорике волевых нормативов и альтернатив дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) и, поддающейся влиянию его ЭГО-приоритетных мнимых этических и мнимых возможностных преимуществ, его эволюционной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной деклатимной логике мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, с позиций которой дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский позволяют себе  с деклатимной убеждённостью в своей правоте убеждать кого угодно в чём угодно, исходя из собственных мнимых «благих побуждений», возвышающих дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского над остальными (в соответствии с его дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – стремлением  возвыситься над окружающими любой ценой), а по сути  – преследуя амбициозные и прагматичные цели, беспредельного расширения личного влияния и личного обогащения, разумеется, с мнимыми (!) «самыми благими намерениями», – для того, чтобы нести (мнимый) «мир» и (мнимое) «добро» человечеству. Построенный на этом иллюзорном фундаменте мир навязываемых дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским химерических страхов и беспредельно расширяющееся поле теперь уже вполне реальных запретов, получивших из мнимых «благих побуждений» широчайшее политическое распространение, принявшее  в настоящее время характер широчайшего массового психоза на почве всё более шокирующего абсурда, стало тяжелейшим испытанием для всех, кто ещё способен не только адекватно оценивать это пугающее своими апокалипсическими последствиями явление, но и решается всемерно ему противостоять. 

I-2-4. Человек в плену чужих представлений или ДЕКЛАТИМНЫЙ террор дельта-инуита-ЭИИ, Достоевского. 

Исходные ДЕКЛАТИМНЫЕ тезисы ЭИИ, Достоевского как дельта-интуита:

·         внешний мир – это только то, что мы воспринимаем, – то что нам кажется, а по сути является только иллюзией и результатом нашего восприятия;

·         об объективной реальности мы судить не можем, равно, как и о факте её существования, но мы можем и имеем право судить о ней по нашему восприятию.

·         мир – это только то, что мы в нём видим и то, что мы о нём думаем.  

Если внешний мир – это только то, что мы воспринимаем, значит, и человек в этом мире – только объект восприятия. Мнение о нём складывается по тому впечатлению, которое он производит, и окончательный вывод, влияющий на дальнейшее взаимодействие с ним, зависит от этого мнения и впечатления. 

Становясь подконтрольным объектом такой – деклатимной – точки зрения, человек оказывается заложником чужого восприятия и чужого, но категоричного и безапелляционного – деклатимного – мнения о нём, – поверхностного, субъективного, но такого, от которого может зависеть и его дальнейшая судьба, и многие другие обстоятельства его дальнейшей жизни. 

Что значит, человек – человеку «кажется»? 

Это значит, что больной человек может показаться врачу (деклатиму) здоровым: «Я не нахожу у него никаких болезней!» – скажет такой «медработник», или, наоборот, здоровый человек может показаться любому другому, некомпетентному, но самоуверенному, убеждённому в своём мнении и своей правоте  деклатиму, «больным»: «Он – параноик!» – скажет о ком-либо с деклатимной самоуверенностью этот мнимый «диагност» и будет придерживаться этого мнения и убеждать в нём других, основываясь на своих поверхностных впечатлениях, считая, что имеет право об этом судить; припишет  человеку этот «диагноз» или приклеит «ярлык», «ограждая» от него окружающих, а то и побежит к психиатру «советоваться» на его счёт, чтобы направить его на обследование и лечение в спец. учреждение и тем самым освободить от его присутствия себя и своё окружение (а главным образом, – освободить от него их общую жилплощадь). 

Если человек – человеку кажется, то 

• Это значит, что любой ученик может показаться своему преподавателю-деклатиму бездарным, и его способности не будут раскрыты.
• Это значит, что молодой специалист может показаться потенциальному работодателю-деклатиму бесперспективным, и его профессиональные навыки и деловые качества окажутся невостребованными. 

Получается,  что от чужого восприятия зависит судьба человека и возможности его самореализации, получается, что важно не то, какой он есть, а то, каким он покажется кому-то другому, и, значит, самым важным и самым ценным свойством человека, желающего стать востребованным и успешным, оказывается способность «втирать очки» – втираться в доверие, производить приятное (или нужное) впечатление, – то есть обладать всеми теми мнимо-реальными  качествами, относящимися к доминирующему в дельта-квадре деклатимному информационному аспекту интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, реализуемого дельта-квадровой эволюционной этикой отношений (-ЧИ1эии↑/+БЭ2эии↑) – деклатимной этикой мнимого, надуманного морального превосходства, в ракурсе которого важно не то, кем человек является на самом, а то, каким он кажется другим с мнимых, «высокоморальных» позиций самоуправно и автократично контролирующего и «перевоспитывающего» его («на благо общества») дельта-интуита (+БЭ1эии↑). 

Из чего следует вывод: если внешний мир – это  то, что мы в нём видим и то, что мы о нём думаем, то и в человеке важно не то, что он собой представляет и кем является на самом деле, а только то, что в нём видят и думают о нём другие ориентируясь на откровенно заявленные дельта-интуитом-ЭИИ, Достоевским позиции ЭГО-приоритетного нравственного превосходства (+БЭ1эии↑) и активно навязываемые им, мотивируемые мнимыми «благими намерениями», всевозможные интуитивно-этические манипуляции  (+БЭ1эии↑/-ЧИ2эии↑) с реальными и мнимыми объектами (включая их реальные и мнимые свойства), благодаря чему ЭИИ, Достоевский может влиять на убеждения бесконечно большого количества людей, навязывая им новую, мнимую «нравственно-преимущественную», иллюзорную идеологию, представляя её как «реальную» и «высокоморальную», подменяя в ней желаемое действительным и меняя местами понятия добра и зла в зависимости от того, какие реальные выгоды и мнимо-реальные возможности она открывает. Если человек признаёт логическую правомерность и нравственные преимущества самой абсурдной идеи, какую только можно придумать и навязать человечеству, значит, он стоит на (мнимых) «высокоморальных», «правильных» и «справедливых» позициях, как это видится с точки зрения деклатимной логики соотношений (+БЛ3эии) – автократичной логики мнимого рангового превосходства, поддерживающей ЭГО-программную, мнимо-высокоморальную этику отношений дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского и связанным с ней общим статическим блоком деклатимной модели с присутствующим в этом блоке (и в этой модели) ЭГО-творческим аспектом интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, оказывающим влияние не только на статический блок деклатимной модели, но и на все остальные её информационные аспекты. 

Кроме того, что такая точка зрения, навязывающая мнимые этические преимущества (+БЭ1эии↑) и допускающая мнимые и мнимо-реальные интуитивно-возможностные манипуляции с объектами (-ЧИ2эии↑), открывает неограниченный простор для всевозможных афер и мошеннических манипуляций, при которых можно выдать что угодно за всё, что угодно, вплоть до отрицания существующего и утверждения напрочь отсутствующего (например, платья на голом короля), эта позиция открывает неограниченные возможности для всякого рода инсинуаций и безграничного контроля дельта-интуита-ЭИИ, Достоевского над всем миром – общего и частного, глобального и локального, поскольку в поступке каждого человека он может усмотреть нечто такое, из-за чего о нём (об этом человеке) могут плохо подумать окружающие. Могут не подумать, но могут и подумать, что обязывает ЭИИ, Достоевского как дельта-интуита,

• исходя из его ЭГО-приоритетных мнимых «добрых побуждений»,
• в соответствии с его мнимой «высокоморальной» этической направленностью на мнимые нравственные преимущества любой из выбранных им позиций,
• во избежание неприятностей (а аспект -ЧИ – негативистский)

контролировать и своевременно предостерегать окружающих от возможных ошибок, а заодно и ограждать от них на будущее, всевозможными упрёками и запретами взывая к совести и устраивая травлю на каждого «неподдающегося исправлению» человека, который ещё ничего не сказал и не сделал, но дал дельта-интуиту-ЭИИ, Достоевскому мнимый (надуманный) повод о нём плохо подумать. Тот факт, что этот приём  является самой распространённой, но, увы, самой безнаказанной формой психологического насилия и террора, дельта-интуита- ЭИИ, Достоевского заботит меньше всего – как деклатим он уверен в своей правоте, как дельта-аристократ он самоутверждается такой формой террора и, возомнив себя учителем, воспитателем, строгим судьёй и прокурором одновременно, возносится по факту своего контроля и своих наставлений над окружающими (в соответствии с его дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев» – стремлением  возвыситься над всеми любой ценой) с позиций мнимого нравственного (+БЭ1эии↑) и мнимого рангового (+БЛ3эии↑) превосходства.  

Как самоуверенный  деклатим, дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский считает, что своими предостерегающими мерами он предотвращает чью-то обиду, которую может кому-то нанести своими (ещё не совершёнными!) действиями пока ещё «не поддающийся его исправлениям» человек, контроль над которым дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский берёт самоуправно, из деклатимной уверенности в своём ранговом превосходстве, как к тому призывает его деклатимная логика соотношений (+БЛ3эии) – деклатимная, автократичная логика рангового превосходства, подчиняющаяся в модели дельта-интуита ЭИИ, Достоевского его ЭГО-приоритетной деклатимной этике мнимого морального превосходства (+БЭ1эии↑). 

Окрылённый общепринятым представлением о неоспоримом нравственном превосходстве его ЭГО-программной деклатимной этики мнимых нравственных преимуществ, открывающей неограниченное количество альтернативных возможностей для мрачных прогнозов и предостережений его ЭГО-творческой деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский самоуправно закрепляет свои ранговые преимущества во всех социальных системах,  превращая их в огромную политическую силу. 

При развитии средств массовой информации управление чьими-то действиями с позиций «возможной обиды» и возможных домыслов – реального или возможного чужого мнения – предоставляет дельта-интуитам неограниченные возможности

·         для навязывания в массовом порядке самых абсурдных точек зрения и представлений;

·         для управления общественным мнением и возбуждения массовой ненависти по любому, самому абсурдному поводу;

·         для глобального контроля поступков и мнений  широчайший  общественных масс – для политических манипуляций и управления сильными мира сего с самоуправным их низложением;

·         для организации политических движений и инициатив самого абсурдного свойства с целью возглавить их как прогрессивный  почин, возвыситься, прославиться и войти в историю.

·         и, разумеется, –  для политической травли и навешивания самых абсурдных ярлыков каких угодно и кому угодно: не присоединился к участникам гей-парада, – значит ты – «гомофоб», не поддерживаешь программы миграции беженцев из стран третьего мира, значит, ты – «ксенофоб,  осуждаешь политические акты участников Антифы, значит, ты – «фашист», не стоишь перед ними на коленях, не целуешь им сапоги, значит, ты – «расист» и «расистом» останешься до конца жизни, потому что во всех соц.сетях и других средствах массовой информации о тебе будут говорить только так, потому что «ты – не такой, какой ты есть, а такой, каким кажешься по своим поступкам или по отсутствию оных», а значит, для того, чтобы не стать изгоем, тебе нужно стать «таким, как все» – стать конформистом, прибиться к общему стаду.  

Право быть «не таким, как все», а возвыситься  над другими (любым, пусть даже самым экстравагантным, путём), дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский (как амбициозный дельта-аристократ) оставляет только для себя: ему можно быть «не таким, как все» – исключительным по своим возможностям (-ЧИ2эии↑), делам (-ЧЛ3эии↑) и высокоморальным починам (+БЭ1эии↑), в чём он убеждается и убеждает других ежедневно. Ему можно  приближать к себе таких же, как он, избранных (не «таких, как все»), судя об этих «избранниках» по собственным впечатлениям, а остальные – «такие как все» – пусть сбиваются в «стадо», и каждый в этом «стаде» обязан быть «таким, как все». А он – «не такой, как все, а особенный» – (дельта-интуитивный) «избранник судьбы» будет над этим «стадом» пастырем, – будет их водить туда, куда захочет – хоть на сытные пастбища, хоть на зловонные болота – это его дело. Он, завышая значимость своих ЭГО-приоритетных интуитивно-этических ценностей (+БЭ1эии↑, -ЧИ2эии↑) и  перекрывая ими страхи по антагонистичным для него аспектам волевой сенсорики (-ЧС4эии↓) – деклатимной сенсорики волевых нормативов и альтернатив и логики соотношений (+БЛ3эии↓) – деклатимной логики ранговых преимуществ, завышает свой статус и свои возможности по этим проблематичным для него аспектам, самоуправно компенсируя с ЭГО-приоритетных позиций все допущенные по ним ошибки и упущения (+БЭ1эии↑→+БЛ3эии↓↑) и (-ЧИ2эии ↑→ -ЧС4эии↓↑), самоутверждаясь в своей власти над всеми и всем – над общественным мнением, общественным сознанием, общественными движениями – он управляет миром: весь мир – его держава, а он – наместник Б-га на Земле, – только он один, оценивая всех и каждого с позиций своих ЭГО-приоритетных аспектов деклатимной этики мнимых моральных преимуществ (+БЭ1эии↑) и деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ2эии↑),  меняя местами добро и зло и подменяя желаемым действительное,  знает, кто, что, о ком подумает, кто, что почувствует – он «знает» мысли и чувства людей по тому, какими они ему кажутся, – по тому, какими кажутся ему (деклатиму-дельта-интуиту) их поступки или отсутствие оных. 

В своём мнении дельта-интуит-ЭИИ, Достоевский не сомневается (деклатим), своё мнение жёстко навязывает  (-ЧИ – упрямый  аспект) и делает это из «лучших побуждений» для установления мира во всём мире (+БЭ – аспект стратегический). И события последних двух-трёх десятилетий убеждают нас в том, что политическое влияние дельта-интуитов достигло поистине впечатляющего размаха, сделав  их чуть ли не тотальными властителями мира. Некоторые скептики их ещё называют «полезными идиотами», но разве идиоты (пусть даже «полезные») могли бы так широко управлять общественными массами? Значит, ошибается тот, кто инволюционных, реконструктивных возможностей дельта-интуитов и разрушительного потенциала их ЭГО-приоритетного аспекта интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив (-ЧИ) недооценивает. 

II. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Защита интересов ЭГО-программ в информационных структурах психотипов. 

II-1. ЭИЭ, Гамлет. Защита интересов ЭГО-программы в информационной структуре ТИМа. 

ПФ-1. 

По психологическим признакам ЭГО-программного аспекта этики эмоций (+ЧЭ1эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), аристократической, стратегической, негативистской этики эмоциональных преимуществ, ЭИЭ, Гамлет:

1. экстраверт; 2. этик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её ПФ-2); 4. рационал; 5. негативист; 6. квестим; 7. динамик; 8 стратег; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область заниженных ожиданий (квестим-рационал-негативист).

************************ 

*ЭИЭ, Гамлет как ЭГО-программный мститель. 

ЭГО-программная этика эмоций ЭИЭ, Галета (+ЧЭ1эиэ) – квестимная, эволюционная, стратегическая, субъективистская негативистская, амбициозная, аристократическая этика эмоциональных преимуществ нацелена

* на жертвенное служение высоким идеалам социальной системы, интересы которой она представляет;

* на создание идеологии, стимулирующей высокую эмоциональную и волевую самоотдачу всех членов системы во имя её «светлого будущего» – эры всеобщего благоденствия самых заслуженных её представителей;

* на пламенный призыв

** к высоким духовным устремлениям,

** к борьбе за высокие духовные идеалы системы

** к духовному и нравственному самоочищению через борьбу и страдание,

** к подвигу во имя всеобщего блага, приближающего всё человечество (или только членов  возглавляемой ЭИЭ, Гамлетом системы) к счастливому «светлому будущему». 

Патриотизм  как ненависть к врагам его отчизны (его системы) является основной и краеугольной идеологической составляющей  ЭГО-программной этики эмоций ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ) – квестимной этики эмоциональных преимуществ и представляется наиболее значимой целевой задачей его ЭГО-программы, ради которой стоит жить и бороться за светлое будущее своей отчизны, вне которой он себе существования не представляет. 

Борьба с врагами отчизны – является наиболее мощной целевой задачей ЭИЭ, Гамлета, поддерживающей его силу и энергию на протяжении всей его жизни и дающей наиболее мощный стимул на будущее. Если врагов нет среди «чужих», ЭИЭ, Гамлет найдёт их среди «своих» – в своей среде, в своей системе, объявит их «врагами системы», «врагами отчизны» и будет беспощадно с ними бороться. Вне борьбы ЭИЭ, Гамлет себе существования не представляет. Любое действие для ИЭИ, Гамлета становится осмысленным, если оно является борьбой – «борьбой с разрухой», «борьбой с беспорядками», «борьбой» с ленью, разгильдяйством и безалаберностью, ошибками и т.д.. Объект для борьбы ЭИЭ, Гамлет себе всегда найдёт. Если такого объекта нет, ЭИЭ, Гамлет его выдумает. Затевать борьбу с враждебным объектом ЭИЭ, Гамлет начинает ещё в раннем детстве, задираясь с братьями и сёстрами (в борьбе за старшинство) в семье, организуя травлю «врагов»  среди одноклассников в школе, разделяя их на «своих» и «чужих» и отбирая сторонников по архаичному, архетипически впечатанному в его ЭГО-программу принципу «кто не с нами, тот против нас». Следуя тому же принципу, ЭИЭ, Гамлет объявляет врагами всех неприсоединившихся к нему и воздержавшихся от присоединения, считая их реальными врагами и «предателями». 

«Предателей» как потенциальных врагов ЭИЭ, Гамлет ненавидит ещё больше. «Предателей» ЭИЭ. Гамлет подозревает среди всех и вся, «выявляет» их среди отстраняющихся от него,  преследует и травит их, настраивая против него коллектив.  «Предатель»  – самое гадкое существо в представлении ЭИЭ, Гамлета, «предателей» ЭИЭ, Гамлет сурово карает (если есть такая возможность), пожизненно их ненавидит  и жестоко им мстит. 

Месть для ЭИЭ, Гамлета – такая же значимая (ЭГО-приоритетная) цель как и борьба. Месть даёт повод и стимул к продолжению борьбы – даёт повод удерживать в памяти ненависть к врагам и раздувать её, как огонь, когда приходит время сразиться с ними. Месть даёт силы и возможности для борьбы, откладывая её для более подходящего времени и передавая её будущим поколениям потомков вместе с ненавистью к врагам как наказ и целевое руководство к действию, как будущий смысл их существования, которому они должны будут посвятить свои жизни. «Я борюсь, значит я существую» – так мог бы перефразировать изречение Декарта в качестве основного принципа своей жизни ЭГО-программный патриот, борец и мститель-ЭИЭ, Гамлет.  

Месть – основа нарастающей негативистской этики эмоций ЭИЭ, Гамлета, распаляющей его ненависть и воображение. Разозлить ЭИЭ, Гамлета, даже если внешне этот человек выглядит добродушным и безобидным, всё равно что разворошить осиное гнездо, а уж попасть под его мстительную тиранию (в рамках любой системы – в семье, в детском школьном или в рабочем  коллективе) – значит, пережить мучительнейший период  в своей жизни – период затяжной, нескончаемой, похожей на грызню, выматывающей и обессиливающей жертву коллективной травли,  устраиваемой ЭИЭ, Гамлетом. Даже если коллектив состоит из двух-трёх членов семьи,  всё равно это будет неимоверно мучительно для того, на кого ЭИЭ, Гамлет направит свой гнев, с неуёмным остервенением восстанавливая против него дорогих и близких ему людей. Осознанно желая смерти своей жертве, ЭИЭ, Гамлет доводит её до крайности, которая нередко приводит жертву к суициду, а её гонителей делает убийственным орудием своей мести, при которой они в порыве злобы могут от ожесточённой травли перейти к жестокой физической расправе. (Свекровь-ЭИЭ, Гамлет, ожесточённо третирующая свою невестку, натравливая на неё членов своей семьи, и проводящая «акции устрашения», жестоко убивая домашних животных (собак и кошек) у неё на глазах, – распространённый пример такой травли «в узком семейном кругу», о чём посторонним рассказывать строго запрещается). 

Как ЭГО-программный энтузиаст-негативист (решительный-рационал-негативист по ЭГО-программному аспекту этики эмоций), ЭИЭ, Гамлет с неистовым стратегическим размахом проводит в жизнь амбициозные цели своей воинственной, идеологически неистощимой, эмоционально преимущественной ЭГО-программы. А как ЭГО-программный педант-негативист (рационал-субъективист-негативист по своему по ЭГО-программному аспекту этики эмоций – квестимной, негативистской, стратегической этики эмоциональных преимуществ), он подчиняет всех и вся её идейным  установкам, требуя безусловного к ним доверия и безоговорочного им подчинения.  

Воздействуя на окружающих силой своих эмоций, ЭИЭ, Гамлет ощущает себя «властителем душ» людей, которых он может подчинить своему влиянию и повести за собой к «светлому будущему всего человечества» – поднять на идеологическую борьбу, повести в бой, потребовав полной самоотдачи и  безграничного самопожертвования. Лучшее применение эта особенность ЭГО-программы ЭИЭ Гамлета находит в искусстве (в поэзии, в музыке,  в театре и т.д.), где он становится «властителем душ» силой своего таланта и мастерства. 

ПФ-2. 

По психологическим признакам ЭГО-творческого аспекта интуиции времени (-БИ2эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), позитивистской интуиции долгих (далёких) отношений во времени (интуиции далёких перемен, долговременных планов, долгих отсрочек и проволочек), ЭИЭ, Гамлет:

1. интроверт; 2. интуит; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой эмоций); 4. иррационал; 5. позитивист; 6. квестим; 7. динамик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область завышенных ожиданий (квестим-иррационал-позитивист).

************************** 

*ЭИЭ, Гамлет как ЭГО-творческий мечтатель. 

В этом же направлении работает и его ЭГО-творческая интуиция времени ЭИЭ, Гамлета (-БИ2эиэ) – квестимная, аристократическая, позитивная, инволюционная интуиция далёких отношений во времени, интуиция далёких перемен к лучшему, интуиция далёких надежд, долгих ожиданий, отсрочек и проволочек, представляющая ему беспредельно долгое ожидание «светлого будущего» как процесс, наполненный его настоящими и будущими героическими свершениями и высокодуховными устремлениями, а духовное самоочищение – как необходимый этап его личной, идеологической и социальной подготовки к переходу в «светлое будущее». В этой связи и все члены системы, по представлению ЭГО-творческого мечтателя ЭИЭ, Гамлета должны стремиться к духовному самосовершенствованию (в русле его идейных установок!) и очищению себя и социальной системы от тлетворного влияния «врагов системы» – от последователей и распространителей разрушающих её идеологических направлений. Причём в эту категорию может попасть любой непонятный, неудобный и неугодный ЭИЭ, Гамлету человек, следствием чего является и доставляющее удовольствие ЭГО-программному мстителю-ЭИЭ, Гамлету травля и коллективное вытеснение из системы (в «парии», в «жертвы», в «расходный (отработанный) материал») «потенциального предателя» («врага системы»), подставленного под удар злобными нападками, вздорными наветами, кознями, интригами, ложными обвинениями и другими средствами изощрённого коварства, в которых отчётливо проявляется каверзный бета-интуитивный садизм ЭИЭ, Гамлета (образцы которого во всём многообразии описаны в произведениях бета-интуита, маркиза де Сада). 

Как ЭГО-творческий волокита-позитивист (иррационал-субъективист-позитивист по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции времени – квестимной интуиции далёких отношений во времени, интуиции долгих отсрочек и проволочек) ЭИЭ, Гамлет использует мнимые (им  навязанные его соперникам) проволочки для  активного поиска долговременных покровителей и ищет сближения с будущими сильными союзниками – влиятельными людьми, необходимыми ему для осуществления его амбициозных целей. 

Как ЭГО-творческий фаталист-позитивист (решительный-иррационал-позитивист по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции времени – квестимной интуиции далёких перемен к лучшему) ЭИЭ, Гамлет осознаёт своё высокое предназначение в намечаемых им грандиозных планах и будущих переменах к лучшему возглавляемой им системы (даже если это только его семья или подчинённый ему коллектив), бережёт себя для своей будущей великой миссии и заранее к ней  готовится, видя особую милость судьбы в том, чтобы открыть членам своей системы (своему роду-племени) дорогу в «светлое будущее», озарить её огнём своего сердца (как это сделал пылающий сердцем Данко – персонаж новеллы А.М. Горького, пробираясь со своими людьми сквозь лесные чащобы) и быть первым, кто в эту новую светлую жизнь вступит. В этой связи и любое препятствие на этом, «предначертанном ему судьбою», пути ЭИЭ, Гамлет воспринимает как «несправедливый удар судьбы», и начинает с ней «непримиримо бороться» – отчаянно (с преувеличенным трагизмом, перед которым трудно устоять) взывает к помощи друзей и снисходительно, как должное, принимает их поддержку, пользуясь их услугами (их временем, силами, заботами, трудами и материальными средствами) до тех пор, пока судьба не явит ему свою благосклонность, – пока перемены к лучшему не примут устойчивый, стабильный характер. Такие неутомимые в борьбе с «врагами системы» пассионарии при любой расстановке сил и к власти рвутся, и стараются быть «карающим мечом» при любой новой власти, возглавляя её карательные органы.   

ПФ-3. 

По психологическим признакам нормативно-ролевого аспекта деловой логики (+ЧЛ3эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), негативистской логики деловых и технологических преимуществ:

1. экстраверт; 2. логик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её сенсорикой ощущений); 4. рационал; 5. негативист; 6. квестим; 7. динамик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область заниженных ожиданий (квестим-рационал-негативист).

************************** 

*ЭИЭ, Гамлет как нормативно-ролевой технократ. 

Гибкая и манипулятивная нормативно-ролевая деловая логика ЭИЭ, Гамлета (+ЧЛ3эиэ) – эволюционная квестимная логика деловых и технических преимуществ также отстаивает интересы его ЭГО-программной этики эмоций, совершенствуя деловые навыки и представляя их как будущий нормативный уровень  профессиональных достижений. Как методист ЭИЭ, Гамлет ординарен, но как нормативно-ролевой технократ-ЭИЭ, Гамлет рассматривает своё личное стремление к высшим вершинам мастерства как предварительную работу на свои будущие амбициозные цели и как пример личной, профессиональной, идеологической и социальной ответственности за свои поступки и профессиональные действия, необходимой для более быстрой и эффективной подготовки к переходу в «светлое будущее» (+ЧЛ3эиэ↑→-БИ2эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑). Изобретателен в изготовлении всевозможных технических ловушек и каверз, подстраивая их там, где их меньше всего ожидают увидеть (мина в детской игрушке или в шоколадной обёртке – типичное изобретение такого рода). Как нормативно-ролевой прагматик-моралист-негативист (рационал-объективист-негативист по его нормативно-ролевому аспекту  квестимной логики деловых и технических преимуществ) такого же серьёзного отношения к делу и своим профессиональным обязанностям ЭИЭ, Гамлет требует и от подчинённых, многократно проверяя их работу и заставляя их постоянно чувствовать его контроль. Всех, не согласных с его требованиями подчинённых, он, разыгрывая роль сурового и требовательного руководителя, изгоняет из системы – из рабочего и профессионального коллектива по причине их «профессиональной непригодности». Чрезвычайно изобретателен по части служебных и административных подстав, поощряет наушничество в рабочем коллективе, пользуется услугами доносчиков и провокаторов, всегда находит время их выслушать и направить их действия. Часто меняет «любимчиков» (активистов, субдоминантов) и «доверенных лиц» в коллективе, устраивая время от времени над ними расправу в порядке «акции устрашения», после чего заменяет их новыми «фаворитами». Сам организует коллективную травлю над «неугодными», устраивает им подставы чужими руками (строит козни через подставных лиц) Добивается уважения через страх, следуя бета-квадровому принципу: «Боятся – значит, уважают». Как администратор ЭИЭ, Гамлет в деловом плане талантами не блещет – посредственен, часто допускает ошибки по забывчивости и рассеянности, но как  нормативно-ролевой перестраховщик-негативист (рассудительный рационал по его нормативно-ролевому аспекту  квестимной предусмотрительной логики действий и их деловых преимуществ) особое внимание уделяет «работе над ошибками» вверенных его контролю служащих, устраивая «товарищеский суд» по любому, даже самому незначительному, поводу и представляя каждую их техническую или профессиональную ошибку как «измену интересам общего дела», технический или идеологический саботаж. И в этой работе, проводимой методом жесточайших проверок, преследований и последующих «чисток» всех тех, на кого удалось взвалить ответственность за это «профессиональное  преступление» (представив его «идеологическим»), ЭИЭ, Гамлет не знает себе равных, представляя провинившегося «злокозненным вредителем» («врагом системы») и требуя для него самой жестокой меры наказания. В тех случая, когда «вредитель» не находится, ЭИЭ, Гамлет «силами коллектива» его назначает, заодно вменяя ему в вину и предыдущие «нераскрытые» преступления. Когда работа над профессиональными ошибками принимает идеологический характер, нормативно-ролевой перестраховщик-негативист-ЭИЭ, Гамлет, организуя «товарищеский суд» над очередным «козлом отпущения», проявляет себя непревзойдённо красноречивым обвинителем. Жестокими, беспощадными нападками выплёскивая на «обвиняемого» всю накопившуюся в себе (ЭИЭ, Гамлете) «классовую» (или какую-то иную, идеологически обоснованную) ненависть, он вдохновенно и органично работает  на свою, не знающую меры в обвинительных речах и церемониях, ЭГО-программную квестимную негативистскую этику эмоциональных преимуществ (+ЧЛ3эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑), по которой «кто громче кричит, тот и прав» – и лучше защитить себя может, и дольше всех может продержаться в системе на доминирующих позициях, чтобы получить возможность на гребне славы и почестей войти в «светлое будущее», которое ЭИЭ, Гамлет прежде всего готовит для себя, а потому и единолично решает «от имени коллектива», кого «мы возьмём в светлое будущее, а кого – нет» (+ЧЛ3эиэ↑→-БИ2эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑). «Изгнанных из светлого будущего» (как «изгнанников из будущего рая») ЭИЭ, Гамлет начинает всемерно травить, притеснять, вытеснять из системы, из коллектива, из жизни (если он может ею распоряжаться) – делать всё возможное, чтобы до «светлого будущего» он не дошёл, не дожил – самоустранился – в «светлом будущем» ему «лишние люди» не нужны, поэтому идея и методика определения и устранения «лишних людей» из системы, как и само понятие «лишний человек», всесторонне обсуждается в созданной ЭИЭ, Гамлетом социальной системе, во всех учреждениях и для всех поколений её членов (начиная со школьников, которым на уроках литературы определяют как «лишних людей» некоторых литературных персонажей – Онегина, Печорина, молодого Вертера, Фауста и прочих.) Любое «потерянное поколение» в системе,  – любой «потерянный контингент» – по мнению  ЭИЭ, Гамлета относится к «лишним людям» и вытесняется из системы в «расходный материал». Этим же вытеснением ЭИЭ, Гамлет грозит и следующим жертвам его борьбы за «светлое будущее всего человечества». 

ПФ-4. 

По психологическим признакам проблематичного аспекта сенсорики ощущений (-БС4эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), аристократической, позитивистской стратегической сенсорики далёких пространственных отношений (сенсорики отдаления, отчуждения, отторжения, неприятия), ЭИЭ, Гамлет:

1. интроверт; 2. сенсорик; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её деловой логикой); 4. иррационал; 5. позитивист; 6. квестим; 7. динамик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. упрямый, 11. беспечный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область завышенных ожиданий (квестим-иррационал-позитивист).

*************************** 

ЭИЭ, Гамлет как проблематичный созерцатель. 

Политическим курсом борьбы бета-квадрового идеолога-ЭИЭ, Гамлета оказывается «дорога в никуда», заваленная горами трупов, но в свете проблематичного аспекта  сенсорики ощущений ЭИЭ, Гамлета – сенсорики неприятия всего, что отклоняет от цели, этот курс представляется ему «дорогой в светлое будущее, очищенной от врагов системы».

Освобождение окружающего пространства от всего, что мешает человеку (человечеству, системе) продвигаться к «светлому будущему» – одно из ведущих направлений проблематичной (антагонистичной его ЭГО-программе) сенсорики ощущений ЭИЭ, Гамлета (-БС4эиэ) – его квестимной, аристократической, стратегической сенсорики далёких пространственных отношений – сенсорики отдаления, отторжения, неприятия, очищения, освобождения от всего вредного и раздражающего, которая также является зоной страха и  точкой наименьшего сопротивления (ТНС) ЭИЭ, Гамлета, из опасений самому быть вытесненным из системы по навету его врагов и соперников. «Чистка системы» беспощадной критикой и устранением всего отжившего, идеологически враждебного, аполитичного  и «загнивающего» – разлагающего своей упаднической идеологией и эстетикой – это то направление функционирования его  ТНС – квестимной сенсорики ощущений (-БС4эиэ), которое не является антагонистичным его ЭГО-программной этике эмоций (+ЧЭ1эиэ) – квестимной этике эмоциональных преимуществ, но неутомимо и качественно работает на неё, защищая интересы и приоритеты ЭИЭ, Гамлета в системе (-БС4эиэ↑→ +ЧЭ1эиэ↑). И если вне активной политической деятельности эстетические предпочтения ЭИЭ, Гамлета как проблематичного созерцателя  (по проблематичному для него аспекту сенсорики ощущений) резко занижены – он может пренебрегать эстетикой быта и своего внешнего облика, пренебрежительно отзываясь о «чистюлях», «франтах» и «модниках», озабоченных бытовыми удобствами своего «обывательского», «мещански-уютного мирка», то вступив в борьбу с «врагами системы», ЭИЭ, Гамлет старается во всех отношениях соответствовать облику идеального члена системы и её социальным и идеологическим требованиям – заботится об эстетике своего внешнего вида, о культуре быта и досуга тем больше, чем более суровые меры он применяет в борьбе с её политическими противниками (-БС4эиэ↑→ЧЛ3эиэ↑→-БИ2эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑).  Опасаясь пресыщения материальными благами, недостаток материальных средств проблематичный созерцатель-ЭИЭ, Гамлет и для себя, и в порядке общественных норм, замещает духовными ценностями, которые кажутся ему более лёгкими и общедоступными – можно жить и в бараках, если есть возможность посещать музеи и любоваться их дворцовой архитектурой и эстетикой экспонатов . Как проблематичный сердцеед-позитивист (иррационал-объективист по его проблематичному аспекту сенсорики ощущений – сенсорики отдаления, отторжения, неприятия) ЭИЭ, Гамлет, избегает пристрастия ко всему,  что может помешать ему стать неподкупным и стойким «бойцом передового фронта на пути продвижения к светлому будущему», чем невольно возбуждает желание сблизиться с ним у тех, кто представляется ему источником наиболее опасных искушений. Как проблематичный прожектёр-позитивист (рассудительный иррационал по своему проблематичному аспекту сенсорики ощущений – квестимной сенсорики отдаления, отчуждения, неприятия) ЭИЭ, Гамлет может предложить безудержно авантюрный план «устранения всех препятствий на пути к светлому будущему» методом беспредельно жестокого террора, который, порождая ответное возмездие, по сути становится самоцелью ЭИЭ, Гамлета как ЭГО-программного мстителя, отстраняя достижение «светлого будущего» на бесконечно долгий срок и делая его практически неосуществимым. 

ПФ-5. 

По психологическим признакам суггестивного аспекта логики соотношений (-БЛ5эиэ) – квестимной, демократической, негативистской, инволюционной (корректирующей) логики системных нормативов и ранговых альтернатив. ЭИЭ, Гамлет:

1. интроверт; 2. логик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией потенциальных возможностей); 4. рационал; 5. негативист; 6. квестим; 7. статик; 8. стратег; 9. эмотивист;  10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область заниженных ожиданий (квестим-рационал-негативист).

********************** 

*ЭИЭ, Гамлет как суггестивный поборник справедливости и борец с неравенством. 

В рамках нескончаемой «борьбы за справедливость» интересы ЭГО-программной этики эмоций ЭИЭ, Гамлета отстаивает и его суггестивная логика соотношений (-БЛ5эиэ) – гибкая, манипулятивная инволюционная, разделительная, квестимная логика («справедливых») системных нормативов и альтернатив. И здесь интересы «восстановления справедливости» прежде всего связаны с эмоциональной программой мести ЭИЭ, Гамлета как ЭГО-программного мстителя (+ЧЭ1эиэ) по отношению к его «заклятым врагам», на месте которых может быть каждый. Программа «справедливого возмездия» в рамках кровной или религиозной вражды осуществляется ЭИЭ, Гамлетом веками, передаваясь как «отцовский завет» из поколения в поколение, беря истоки из глубокой древности и устремляясь в «далёкое светлое будущее», которое к моменту своего наступления должно быть полностью очищено от «заклятых врагов» (а иначе, какое же оно «светлое»?). Интересы справедливости ЭИЭ, Гамлета как идеолога и общественного лидера, роль которого он на себя берёт,  отстаиваются  и в его самоуправном стремлении к доминированию в системе, где он отделяет себя от всех остальных членов системы, вытесняя их на подчинённые позиции, в нижние слои иерархии, в «шестёрки», в парии, в рабы. Именно на них и распространяются его идеи «равного справедливого для всех»  подчинения его воле («Как все, так и ты!» – говорит он, вытесняя в «шестёрки» своего нового подчинённого, который ещё не понял, кто здесь «главный».).  Себя ЭИЭ, Гамлет ставит «над всеми» в своей системе; периодически он «из всех прочих равных» выбирает для себя  фаворитов, отличает их и осыпает своими милостями (просто так, ни за что), а потом (опять же, просто так ни за что) на глазах у всех с ними жестоко расправляется, проводя таким образом «акцию устрашения» перед всеми им «справедливо униженными» (за свою слабость и трусость).  

Как ЭГО-программный мститель-ЭИЭ, Гамлет по своему суггестивному аспекту логики соотношений  проявляет себя суггестивным непримиримым борцом  с неравенством всякий раз,  когда по собственному (или  по чьему-то, убеждающему его) мнению, считает себя обделённым преимущественными (или, как минимум, равными со всеми) материальными благами и возможностями, что вызывает у него, как у суггестивного «борца с неравенством»,  бурное негодование и позволяет ему выплеснуть свой гнев на нарушителей справедливости, как того требует его ЭГО-программная этика эмоций (+ЧЭ1эиэ) – квестимная этика эмоциональных преимуществ, заставляющая его бороться за свои права в соответствии с правилом: «кто громче кричит, тот больше получает», о чём напоминает ЭИЭ, Гамлету и его бета-квадровый  «комплекс шестёрки» – страх вытеснения в нижние слои иерархии – в рабы и в парии, чего ЭИЭ, Гамлет старается всеми силами не допустить, а потому и претендует не только на равное, но именно на доминирующее место в системе, завоёвывая его во внушённой ему ненависти ко  всем, кто покушается на его преимущественные права, которые он сам себе захватывает, считая личное своё превосходство над окружающими справедливым. При этом самую сильную ненависть внушает ему зависть к чужому успеху и благополучию, что заставляет ЭИЭ, Гамлета как ЭГО-программного мстителя поднимать общественность на борьбу «с неравенством» и спрашивать с виновников «несправедливого» распределения возможностей и материальных благ их многовековой должок, беспощадно и самоотверженно воюя с ними «до победного конца» на всех фронтах мира. В любой системе, в любом коллективе, в семье и даже в дружеской компании «благополучный везунчик» становится первым объектом  злобной, насмешливой травли ЭИЭ, Гамлета. А уж как отыгрывается ведомственных чиновник-ЭИЭ, Гамлет на тех просителях, которые, как ему кажется, выглядят благополучней его! – всё самое худшее, что можно будет предложить такому посетителю, он непременно предложит, да ещё заставит принять под угрозой лишения государственной помощи. Из зависти суггестивный  поборник справедливости-ЭИЭ, Гамлет навяжет такому удачливому (по его мнению) человеку самые худшие из всех возможных советов и рекомендаций, чтобы подставить его под наибольшие неприятности.   

Как суггестивный педант-негативист (рационал-субъективист-негативист по своему суггестивному аспекту логики соотношений – квестимной логики социальных нормативов и альтернатив) ЭИЭ, Гамлет будет с педантичной одержимостью требовать соблюдения навязанных им условий и установленных им порядков, как бы далеки они от справедливости ни были. Такого же безоговорочного подчинения его «справедливым» правилам ЭИЭ, Гамлет будет требовать и от других членов общества, считая всех, несогласных с его точкой зрения  «врагами системы» и призывая с ними беспощадно бороться. Как суггестивный перестраховщик-негативист (рассудительный-рационал-негативист по его суггестивному аспекту логики соотношений – квестимной, негативистской, предусмотрительной, логики социальных нормативов и альтернатив), ЭИЭ, Гамлет постарается заблаговременно устранить всех тех, в ком усмотрит угрозу своему положению и месту в системе. 

ПФ-6. 

По психологическим признакам активационного аспекта волевой сенсорики (+ЧС6эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), позитивистской, стратегической сенсорики волевых преимуществ:

1. экстраверт; 2. сенсорик; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой отношений); 4. иррационал; 5. позитивист; 6. квестим; 7. статик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область завышенных ожиданий (квестим-иррационал-позитивист).

************* 

*ЭИЭ, Гамлет как активационный победитель. 

Интересам ЭГО-программной этики эмоций ЭИЭ, Гамлета служит и активационный кураж его упрямой активационной волевой сенсорики (+ЧС6эиэ) – квестимной, стратегической, демократичной и эволюционной сенсорики волевых и силовых преимуществ, с подачи которой ЭИЭ, Гамлет как активационный победитель вдохновляется силовым превосходством защищаемой им системы, её нарастающей мощью и активизируется готовностью первым нанести сокрушительный удар по врагу, что также проявляется и в его личных действиях по  отношению к «идейным врагам системы» и «опасным», подозрительным ему и непонятным своим поведением людям. Чем «подозрительней» (непонятнее и загадочней) для него человек, тем с большей яростью, желая его «прояснить» и «вывести на чистую воду», активационный победитель ЭИЭ, Гамлет нападает на него первым, распаляя свою ненависть к нему до предела и применяя самые крайние формы жестокого с ним обращения.  Обиду (чаще всего мнимую) со стороны «опасного» для него человека ЭИЭ, Гамлет никогда не прощает, долго вынашивает и обрушивает ответным ударом в виде самых изощрённых способов мести, как к тому побуждает его, распаляющая его жажду отмщения его ЭГО-программная этика эмоций – квестимная стратегическая, негативистская этика эмоциональных преимуществ). В лучшем случае (и крайне редко) ЭИЭ, Гамлет может ограничиться «акцией устрашения» – нанести показательный удар кому-либо из знакомых своего обидчика или находящихся в равном с ним положении людей. Но поскольку аспект волевой сенсорики у ЭИЭ, Гамлета инертный (+ЧС6эиэ) – располагается в инертном блоке его модели, ЭИЭ, Гамлет «акциями устрашения» не ограничивается, а делает их регулярными актами морального и физического террора в отношении «опасного» ему человека,   сомневающегося в праве ЭИЭ, Гамлета на доминирование, «тлетворно» влияющего на его систему и тормозящего её продвижение к «светлому будущему» (+ЧС6эиэ↑→-БЛ5эиэ↑→-БС4эиэ↑→ЧЛ3эиэ↑→-БИ2эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑). «Таких, как ты, мы с собой в светлое будущее не возьмём!», – заявляет ему от лица всего коллектива уверенный в своей правоте и в своём праве на лидерство, распалённый близостью очередной победы активационный победитель-ЭИЭ, Гамлет, после чего организует коллективную травлю на выбранного им на роль «жертвы» («козла отпущения», «отщепенца» и «врага системы») человека, и каждого, кто отказывается участвовать в этой травле, ЭИЭ, Гамлет (следуя принципу: «кто не с нами, тот против нас») объявляет новым «врагом системы» и жестоко вытесняет из рядов своих приспешников путём очередной коллективной травли. 

Как активационный фаталист-позитивист (решительный-иррационал-позитивист по своему активационному аспекту волевой сенсорики – квестимной сенсорики волевых и силовых преимуществ), ЭИЭ, Гамлет, активизируясь своим силовым превосходством, находясь на пике популярности, ощущает себя счастливым избранником судьбы, что ещё больше вдохновляет его на новые победы и подвиги. А как активационный сердцеед-позитивист (иррационал-объективист-позитивист по своему активационному демократичному, позитивистскому аспекту волевой сенсорики) ЭИЭ, Гамлет выгодно использует волевые и силовые преимущества этого аспекта для того, чтобы вознестись ещё выше и стать общепризнанным кумиром миллионов, сохраняя при этом видимость доступности для своих восторженных поклонников, но оставаясь недосягаемым для тех, кто из тщеславных побуждений желает разделить с ним его триумф. 

ПФ-7. 

По психологическим признакам наблюдательного аспекта этики отношений (-БЭ7эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), негативистской этики нравственных нормативов и альтернатив, ЭИЭ, Гамлет:

1. интроверт; 2. этик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её волевой сенсорикой); 4. рационал; 5. негативист; 6. квестим; 7. статик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал)

Область заниженных ожиданий (квестим-рационал-негативист).

********************** 

ЭИЭ, Гамлет как наблюдательный поборник нравственности. 

Инертная, наблюдательная этика отношений ЭИЭ, Гамлета (-БЭ7эиэ) – квестимная, демократичная, инволюционная (корректирующая), негативистская этика нравственных нормативов оказывает эффективную моральную поддержку его эмоциональной ЭГО-программе в качестве необходимого условия роста этического и идеологического самосознания для проведения всеобщей подготовки к переходу в «светлое будущее» («Безнравственных или отстающих в нравственном развитии в «светлое будущее» не возьмут, – утверждает по своей наблюдательной квестимной этике отношений (-БЭ7эиэ) наблюдательный поборник нравственности-ЭИЭ, Гамлет, – пусть сначала нравственно подрастут до необходимых нравственных норм!»). 

Задача наблюдательной этики отношений ЭИЭ, Гамлета – контролировать соблюдение морального кодекса «строителя светлого будущего», от которого требуется:

• быть патриотом своей страны, её идеологии и социальной системы;
• защищать идеологию своей страны и бороться за интересы её социальной системы;
• выявлять и устранять врагов идеологии своей страны и её социальной системы. 

Как наблюдательный моралист-негативист (рационал-объективист-негативист по своему наблюдательному аспекту этики отношений – квестимной этики нравственных нормативов), ЭИЭ, Гамлет рассматривает заявленные им нравственные нормативы (даже такие безнравственные, как донос на своего ближнего «в интересах системы») как очередной уровень контроля готовности каждого члена общества быть достойным перехода в «светлое будущее», и в этом вопросе старается быть крайне взыскательным и строгим. А как наблюдательный энтузиаст-негативист (решительный-рационал-негативист по своему наблюдательному аспекту этики отношений – квестимной, негативистской этики нравственных нормативов ЭИЭ, Гамлет не упустит случая заклеймить позором, подвергнуть унижению, бойкоту и всеобщей травле, того, чьё поведение не соответствует установленным им в обществе (коллективе, системе, семье) нравственным нормам, даже если это несоответствие является плодом его воображения – мнимым, надуманным фактом, необходимым для проведения очередного судилища и последующей «акции устрашения». 

ПФ-8. 

По психологическим признакам демонстративного аспекта интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), позитивистской интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ, ЭИЭ, Гамлет:

1. экстраверт; 2. интуит; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её логикой соотношений); 4. иррационал; 5. позитивист; 6. квестим; 7. статик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область завышенных ожиданий (квестим-иррационал-позитивист).

************* 

*ЭИЭ, Гамлет как демонстративный бунтарь.

Демонстрируя беспредельную степень своей жестокости, устраивая неимоверно жестокие, «акции устрашения», демонстрируя свою изобретательность и фантазию в бесконечном множестве козней, подвохов и всевозможных террористических актах, совершаемых «во имя идеи» и её «светлых целей», ЭИЭ, Гамлет ощущает себя чрезвычайно важным защитником и незаменимым членом своей системы – пусть все его боятся, зато никто не осмелится против него голос поднять, не говоря уже о том, чтобы вытеснить его из системы, –  никто не посмеет оспорить его доминирование, чего он старается всеми силами не допускать (как того требует от него его бета-квадровый «комплекс шестёрки» – страх вытеснения в рабы и в парии, который ЭИЭ, Гамлет приглушает, притесняя и порабощая других). Вне системы ЭИЭ, Гамлет производит безобидное и благообразное впечатление вызывающего к себе жалость, страдающего от одиночества человека – и становится похожим на одинокую, поломанную спичку, выброшенную из коробка в холодную лужу и ждущую своего часа, чтобы выполнить своё предназначение – высечь искру и зажечь своё пламя. Так и ЭИЭ, Гамлет: стоит только ему (этому «одинокому страдальцу») попасть в систему, как он уже на коне – всех зажигает ненавистью к врагам системы, возглавляет борьбу с «лишними» её членами и возможными доминантами – его будущими конкурентами в лидерстве, чтобы самому под отсев не попасть. 

Демонстративное бунтарство по аспекту демонстративной интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ) – квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ – проявляется у  ЭИЭ, Гамлета при возникновении препятствий в реализации его ЭГО-программных целей как

• обострение бета-квадрового комплекса «шестёрки» и последующее за этим
• обострение борьбы с существующим правопорядком и доминирующими в нём «идеологическими врагами его системы»,
• стремление к полному уничтожению враждебной его идеологии системы, её идеологических лидеров и доминантов,
• сохранение «вопреки всему» (вопреки обстоятельствам, наперекор знаниям, доводам разума и здравого смысла) истовой веры в «светлое будущее», при котором будут жить «достойнейшие из достойных» – храбрейшие из храбрых членов системы – люди, способные совершать беспримерные подвиги во славу идеологии своей системы и во благо всего, согласного с этой идеологией, человечества.
• создание на основе его идеологии удобной ему социальной системы,
• неуёмное стремление к доминированию в «его» системе, – соответствующей его идеологическими убеждениям. 

Готовность перевернуть (или разрушить) мир ради жертвенного служения высоким идеалам «своей системы», демонстративный бунтарь-ЭИЭ, Гамлет доказывает и личным примером, являя собой образец самопожертвования не только в социальной, идеологической и политической борьбе с её «врагами», но  и достигая непревзойдённых высот в профессиональном мастерстве во имя всеобщего блага, для скорейшего перехода всего человечества (или отдельной его части) к счастливому «светлому будущему», беспредельно расширяя таким образом поле возможностей своего демонстративного аспекта интуиции потенциальных возможностей и их преимуществ и поддерживая свою ЭГО-программную этику эмоций новыми успехами и достижениями (+ЧИ8эиэ↑→+ЧЭ1эиэ↑). 

Как демонстративный «справедливый благодетель своей системы» (+ЧИ8эиэ) – демонстративный «справедливый распределитель возможностей», ЭИЭ, Гамлет отсекает возможность достижения «светлого будущего» от всех «недостойных» пребывания в нём людей, вытесняя их из «его системы» («отсеивая» их по дороге к «светлому будущему») и освобождая от них высшие слои иерархии в ней демонстративными общественными, политическими и идеологическими  «чистками». [2] 

Демонстративное «справедливое  распределение возможностей» и связанной  с их получением информации по аспекту демонстративной интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ) – квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ, проявляется у  ЭИЭ, Гамлета в форме:

• личной услуги в какой-либо интриге («Это я только для тебя делаю, никому об этом не говори!»)
• демонстративного лишения возможностей «неугодных» («врагов системы», личных врагов ЭИЭ, Гамлета) в организованной им частной или общественной травле, и тогда больше возможностей получает тот, кто наиболее активно участвует в травле: он – «свой», ему можно доверять, помогать, перед ним все двери открыты;
• демонстративного (наглого, открытого) искажения информации для лишения возможностей  оправдать «неугодного» (личного врага ЭИЭ, Гамлета или «врага системы») в интересах защиты, возглавляемой ЭИЭ, Гамлетом системы;
• демонстративного (наглого, открытого) искажения информации для поддержания боевого духа в интересах идеологической и волевой защиты его системы;
• демонстративного (наглого, открытого) искажения информации для моральной, социальной и политической поддержки  идеологических активистов и защитников системы с целью  предоставления им бОльших возможностей и полномочий в его системе. 

Как демонстративный прожектёр-позитивист (рассудительный-иррационал-позитивист по демонстративному аспекту квестимной, позитивистской интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ) ЭИЭ, Гамлет проводит в жизнь социальных проекты по идеологическому и военно-патриотическому воспитанию будущих поколений защитников  «его системы» и по регулярной военной переподготовке её взрослых членов, независимо от их пола и возраста. Торжественные церемонии, праздничные парады и военно-спортивные состязания, демонстрирующие боеспособность юных и взрослых «бойцов его системы» – также являются порождением ИД-творческого аспекта демонстративной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ ЭИЭ, Гамлета (+ЧИ8эиэ) и призваны внушать гордость за идеологическое и социальное превосходство «его системы»: в «стране героев» все должны быть готовы совершить подвиг во славу «самого справедливого, идеологически непобедимого и жизнестойкого общества», которое только одно и сможет войти в «светлое будущее»». [3] 

Как демонстративный волокита-позитивист (иррационал-субъективист-позитивист по своему демонстративному аспекту квестимной, позитивистской интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ) ЭИЭ, Гамлет не упустит случая бойко отрапортовать о своих достижениях, стремясь заручиться поддержкой и расположением самых влиятельных членов системы, намереваясь захватить в ней доминирующие позиции и с максимальной выгодой воспользоваться их возможностями и преимуществами, полагая, что он делает это не ради себя, а для скорейшего достижения «высших целей» – для успешного продвижения общества в «светлое будущее».  

II-2. ЭИИ, Достоевский. Защита интересов ЭГО-программы в информационной структуре ТИМа. 

ПФ-1. 

По психологическим признакам ЭГО-программного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. этик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией потенциальных возможностей); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий, рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

**************************** 

*ЭИИ, Достоевский как ЭГО-программный нравоучитель. 

*ЭГО-программный аспект этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства как деклатимный нравственно-этический беспредел – (+БЭ)-беспредел – беспредельное стремление к совершенству этических отношений как к безупречным их нравственным  преимуществам. 

ЭГО-программная этика отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимная, эволюционная, позитивистская, стратегическая этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства направлена на стремление сохранить, улучшить и приумножить всё лучшее (с его точки зрения) в этических отношениях (+БЭ), что делает ЭИИ, Достоевского конформными по отношению к существующему порядку и другим реалиям окружающей его действительности, побуждая находить даже в самых неприглядных её сторонах достоинства и преимущества, ссылаться и указывать на них, отстаивать их, охранять, принимать за основу и развивать традиционно и творчески. ЭГО-программная эволюционная этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого нравственного превосходства (+БЭ1эии) побуждает ЭИИ этически преобразовывать мир личным  примером высокоморальных поступков и действий, навязывая их поучениями и нравоучениями, в которых (как он считает) его ЭГО-программное нравственное превосходство предстаёт в самом выгодном, позитивном и конструктивном свете. Следуя принципу «Лишних нравоучений не бывает», ЭИИ, Достоевский как ЭГО-программный нравоучитель (+БЭ1эии) видит свою задачу в том, чтобы контролировать процесс нравственного совершенствования окружающих, призывая их стремиться к высшим пределам нравственности и побуждать к этому остальных. ЭИИ, Достоевский изыскивает любую  возможность  – и реальную, и мнимую и даже отсутствие таковой, чтобы прочитать нотацию и этим утвердить своё (мнимое!) нравственное превосходство в назидание другим, при любых обстоятельствах, на любой дистанции, всем и каждому, устно или письменно, в индивидуальном порядке или с назидательным призывом к общественным массам («Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан. А что такое гражданин? Отечества достойный сын...»[4]). Стремление к утверждению собственного нравственного превосходства заставляет ЭИИ, Достоевского контролировать всех и вся, изыскивая недостатки, для получения реальных поводов для наставлений и нравоучений, что необходимо ему как ЭГО-программному рационалу-объективисту. За отсутствием реальных фактов беспочвенные придирки тоже проходят, но лучше, когда они опираются на факты, что позволяет ЭИИ, Достоевскому более широко развернуть свою критику  (из-за чего его ещё называют и «контролёром всего социона») или бесконечно долго поучать «впрок», на «будущее» (из желания «сделать, как лучше» или «научить добру») кого-либо из тех, кого он (с позиций своей аристократичной, ЭГО-программной этики отношений) намеревается подчинить своей воле и своему влиянию.   

Как ЭГО-программный моралист (рационал-объективист по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений – деклатимной этики мнимого нравственного превосходства) ЭИИ, Достоевский основывает свою этическую ЭГО-программу на двух заповедях:  «Возлюби ближнего, как самого себя...» и

 «Делай другому то, что хочешь, чтобы он сделал для тебя», в связи с чем считает нормой этических отношений навязывание добрых услуг в качестве доказательства любви к ближнему, из-за чего и сама «добрая услуга» становится прагматичным «подкупом», навязываемым  в расчёте на более щедрую ответную услугу или своего рода «банковским вкладом», который можно возвратить себе с процентами. И так же, как в банк можно вносить много вкладов в расчёте на их возврат с процентами, так и благодеяния порой навязываются, как «демьянова уха» с целью заставить человека их принять, чтобы потом он чувствовал себя  в неоплатном долгу перед ЭИИ, Достоевским, считал бы себя ему по гроб жизни обязанным и ещё долго бы расплачивался за оказанные «добрые услуги» сторицей, соревнуясь с ЭИИ, Достоевским в качестве и количестве «добрых услуг», попадая на своего рода «аукцион добрых услуг», устроенный ЭИИ, Достоевским в его стремлении всех превзойти своим радушием и щедростью и тем утвердить своё нравственное превосходство, или на «лохотрон», в который втягивает своего морального должника ЭИИ, Достоевский, ожидая, что тот во много раз перекроет его услугу ответным благодеянием. «Сорвавшись с крючка» (соскочив с лохотрона), «должник» крайне разочаровывает ЭИИ, Достоевского, которому остаётся утешаться только сознанием собственного нравственного  превосходства – он оказался радушней, щедрее своего должника, но тот всё же не отплатил ему сторицей добром за добро и даже в равной мере не отплатил, а воспользовался его услугой и был таков, возвращать моральный (или материальный) долг не захотел. В таких случаях ЭИИ, Достоевский чувствует себя обманутым – он старался, угождал, предупреждал желания человека, а тот принял всё это как должное и ничем его благодеяние не перекрыл и даже в равной мере на него не ответил «Ну и как после этого делать людям добро?» – сокрушается ЭИИ, Достоевский в очередной раз рассказывая эту историю (или подобную ей), жалуясь, что каждый раз сталкивается с потребительским отношением неблагодарных людей, которые принимают от него добрые услуги (попробовали бы они от него их не принять!), но ничем не компенсируют его труды и затраты и даже не пытаются это сделать (а как иначе соскочить с лохотрона?). Как и любому деклатиму, а тем более этику, ЭИИ, Достоевскому трудно разочаровываться в людях[5] и отказывать им в своей  щедрости тоже трудно, поскольку это занижает их самооценку по их ЭГО-программной этике отношений (+БЭ1эии↓) – деклатимной этике  нравственных преимуществ и морального превосходства. С неблагодарными людьми ЭИИ, Достоевский попадает в неловкое положение: с одной стороны он не может отказать им в добрых услугах (как того требует от него его этически превосходная ЭГО-программа и дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев», обязывающий ЭИИ, Достоевского «быть выше» обид (а иначе, как он сможет вознестись над другими в нравственном превосходстве?), с другой стороны он не может поощрять неблагодарность своих «должников» – их же надо как воспитывать, чтобы вернуть обществу морально благонадёжных людей.  Как ЭГО-программный перестраховщик (рассуждающий рационал по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений – деклатимной этики мнимого нравственного превосходства), ЭИИ, Достоевский предпочитает не связываться с неблагодарными людьми, – кроме того, что этого требует от него его предусмотрительная, накопительная этическая ЭГО-программа (+БЭ1эии), он не может растрачивать себя (своё время, силы, ресурсы) на тех, кто ничем не компенсирует его труды и затраты, поскольку ему запрещает это делать его деклатимная модель, с её интегрирующими свойствами, стремящаяся к целостности и материальному приросту, а потому не допускающая какой-либо убыточности и ущербности. Эта двойственность требований его деклатимной этической ЭГО-программы часто приводит к тому, что ЭИИ, Достоевский оставляет долги невостребованными либо, как это свойственно ему как ЭГО-программному стратегу, взимает их с должников через третьих лиц (своих «защитников»), чтобы самому морально не унижаться меркантильными  просьбами и требованиями (он же добрый, радушный и щедрый, любит ближнего, как самого себя, ему свои услуги навязывает, как он может выбивать из него долги своими руками?). Расчёт на то, что человек должен сам дозреть до понимания своих моральных обязательств и всем платить добром за добро, срабатывает (имеет хождение) только в дуальной диаде ЭИИ, Достоевский – ЛСЭ, Штирлиц, поскольку этическая основа этого расчёта заложена в этической ЭГО-программе ЭИИ, Достоевского  – в её заповеди: «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой». Но даже в этой диаде она не  всегда исполняется (ЭГО-программный прагматик-ЛСЭ, Штирлиц может и «кинуть» ЭИИ, Достоевского, – соскочить с лохотрона, прикинув, какие платежи ЭИИ, Достоевский рассчитывает  получить с него в будущем). А в других диадах, находясь от этой заповеди ещё дальше, платить добром за добро по разным причинам стараются  и того меньше – мало находится желающих участвовать в нескончаемом конкурсе растущих в геометрической прогрессии добрых услуг (это всё равно, что дойти до финала в танцевальном марафоне), а поскольку никто так не стремиться к нравственному превосходству, как ЭИИ, Достоевский, ему и приходится расплачиваться за последствия этой затеи – чаще слезами, – либо от того, что не окупил своих затрат, либо от досады на то, что сам не в состоянии продолжать лохотрон из-за нехватки сил и возможностей и потому вынужден уступить кому-то в нравственном превосходстве, а с этим ЭИИ, Достоевский примириться не может – этого ему не позволяет его ЭГО-программа).   

ПФ-2. 

По психологическим признакам ЭГО-творческого аспекта интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2 интуит. 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой отношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый, 11. беспечный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. объективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД (иррационал-объективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

**************

*ЭИИ, Достоевский как ЭГО-творческий мнимый благодетель. 

Как ЭГО-творческий мнимый благодетель и мнимый «душевед», повод для ЭГО-программных нравоучений ЭИИ, Достоевский всегда найдёт, и повод этот будет надуманным,  мнимым, поскольку в этом направлении  работает его ЭГО-творческая интуиция потенциальных возможностей (-ЧИ2) – деклатимная, инволюционная, негативистская, упрямая интуиция мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, изобретающая всевозможные мнимые и мнимо-реальное, но недоказуемые причины для придирок, лежащие в русле надуманных и специально подобранных для этической критики утверждений («он мог на тебя обидеться», «он мог себя неловко почувствовать», «он мог о тебе плохо подумать»), указывающих на мнимые возможностные этические недочёты (мог или не мог плохо подумать – поди разбери!) тем, кто мог бы в этическом плане конкурировать с ЭИИ, Достоевским и оспаривать его нравственное превосходство. Именно у этих конкурентов в вопросах этики ЭИИ, Достоевский находит этические несовершенства на каждом шагу, о чём тут же заявляет, изображая из себя в одном лице  и контролёра, и строгого судью и прокурора, и защитника все униженных и обиженных, пострадавших от этих этических недочётов. При этом критикуемый им человек,  не вкладывавший в своих слова, мысли и действия никакого дурного смысла и злого умысла, удивляется извращённой фантазии ЭИИ, Достоевского, усматривающего абсолютно во всех его поступках самые гнусные намерения и поползновения, о чём ЭИИ, Достоевский тут же и заявляет, сопровождая (или завершая) своё заявление нравоучением, высказанным с лютой ненавистью в глазах, в самом  суровом и жёстким, не терпящим возражений тоне. Для повышения собственной этической значимости в своих и чужих глазах, ЭИИ, Достоевский часто создаёт мнимые (ложные, надуманные) проблемы, чтобы показать, как он с ними борется и  вызвать к себе уважение или сочувствие и поддержку окружающих. Действуя с позиций своей ЭГО-творческой интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, размывающей и меняющей местами мнимо-реальные (что характерно для него, как для деклатима), понятия «добра» и «зла», ЭИИ, Достоевский, в стремлении морально превзойти потенциальных соперников в вопросах нравственного превосходства, настойчиво игнорирует и намеренно обесценивает их этические преимущества, выказывая особое расположение нравственно деградировавшим людям с заниженной социальной ответственностью (что само по себе увеличивает разрыв между их заниженным представлением о морали и его завышенным представлением о собственном нравственном превосходстве), отстаивая их право на исправление и выступая в этом плане «единственно справедливым (по его мнению) судьёй», завышая самооценку по своей ЭГО-программной этике мнимых нравственных преимуществ и утверждаясь в мнимом моральном превосходстве над ними. И с той же настойчивостью, с какой он будет подозревать злой умысел в словах и поступках человека с высоким нравственным потенциалом, ЭИИ, Достоевский как ЭГО-творческий мнимый распределитель возможностей (-ЧИ2эии), отвечающий (перед Богом и людьми) за распределение успешных (удачных, счастливых) потенциальных возможностей, подменяя действительное желаемым, будет выискивать положительные стороны в словах и поступках морально опустившихся людей, требуя предоставить им шанс исправиться: «А может этот шанс станет толчком к его исправлению! А может он осознает свою вину, почувствует угрызения совести, ощутит тягу к добру, станет делать добрые дела, обретёт в этом смысл жизни и будет сеять разумное доброе вечное! Познает истинное счастье в том, чтобы делать добро! Научится добру сам и будет учить других!» – заявляет ЭИИ, Достоевский, пользуясь возможностью утвердить своё моральное превосходство над теми, кто не верит в исправление «неисправимых», а заодно и вытеснить их из поля возможностей, чтобы не заражали окружающих своим скептицизмом[6]. Как ЭГО-творческий мнимый благодетель и мнимый распределитель своих и чужих возможностей, ЭИИ, Достоевский часто берёт на себя роль организатора или посредника  мнимой благотворительности, настойчиво навязывая кому-либо из окружающих услуги, которые он назойливо вымогает у других людей своего окружения, получая от своего посредничества некоторые мнимые моральные или реальные материальные бонусы. Как ЭГО-творческий мнимый «душевед» по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, ЭИИ, Достоевский считает, что он лучше знает чувства и мысли другого человека, что позволяет ему под видом чуткого и сочувствующего доброжелателя втереться к нему в доверие и контролировать его мысли и действия, навязывая своё  мнение и решения, манипулируя его представлениями и опутывая своими мнимыми подозрениями и страхами, исходя из собственных мнимых приоритетов, для утверждения мнимых этических преимуществ и мнимого морального превосходства. 

Как ЭГО-творческий эксцентрик (-ЧИ2эии) ЭИИ, Достоевский часто использует глумливые и эксцентричные формы поведения, оспаривая чужое нравственное превосходство, а также пользуется ими для доказательства своей правоты и невиновности, сталкиваясь с  критикой или осуждением его (ЭИИ, Достоевского) поступков,  – смеётся, кривляется, злобно и нагло передёргивает слова оппонента, стараясь унизить его в глазах окружающих. Как ЭГО-творческий сердцеед (иррационал-объективист по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив) ЭИИ, Достоевский предпринимает довольно наглые и беззастенчивые попытки добиться расположения интересующего его человека, для чего ведёт откровенно безнравственную игру, маскируя её под наивную и по-детски бесхитростную привязчивость, назойливо предупреждая желания объекта своего внимания и захватывая его такой мощной хваткой, расцепить которую  впоследствии мало кому удаётся, возмущённо оспаривая и глумливо (как ЭГО-творческий эксцентрик) высмеивая возражения или осуждение тех, кто пытается помешать его действиям.  Зависть к чужим успехам и сравнение их не в свою пользу делает ЭИИ, Достоевского чрезвычайно ревнивым, заставляя его терроризировать ближайшее окружение (главным образом – ближайшего партнёра) бесконечными упрёками, вздорными подозрениями и незаслуженными обвинениями, сопровождаемыми длинными и нудными нравоучениями и жалобами на дурное (обидное, несправедливое, недостаточно почтительное, недостаточно внимательное и откровенно недоброжелательное) обращение с ним (ЭИИ, Достоевским) со стороны окружающих. Как ЭГО-творческий прожектёр (рассудительный иррационал по его ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных  возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), аристократической негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных  возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности), ЭИИ, Достоевский в любой этической инициативе, навязывающей конфликтующим сторонам примирение,  напрочь исключает опыт прошлых ошибок, выступая убеждённым врагом злопамятности – и потому, что, как и все деклатимы, он наделён «короткопамятливой», рассчитанной на близкие отношения во времени, негативистской интуицией времени (+БИ8эии), пугающей его своими мрачными прогнозами и пробуждающей всевозможные мистические страхи, которые он (несмотря на то, что этот аспект, как и все иррациональные аспекты в деклатимной модели, находится в области заниженных ожиданий),  суеверно «отгоняя» от себя ложным их отрицанием, тем не менее «из благих побуждений» навязывает окружающим, и потому, что его призывы, принуждающие обиженного человека к беспредельной терпимости и всепрощению: «Прости, забудь, отпусти обиду, дай человеку ещё один шанс измениться к лучшему!» – открывают для ЭИИ, Достоевского новые возможности для этических манипуляций и принудительного умиротворением обиженного человека, при которых он заставляет его возобновлять отношения с его обидчиком на прежних условиях и предоставлять ему (обидчику) новые и безграничные «кредиты доверия», наивно полагая, что обидчик, убедившись в беспредельной терпимости к нему пострадавшего, будет использовать предоставленный ему шанс  не со злым умыслом, а с добрыми намерениями. И сколько бы злоумышленник ни разочаровывал жертву своего произвола злонамеренными действиями, ЭИИ, Достоевский будет упорно настаивать на его прощении и убеждать жертву снова и снова ему поверить, довериться его воле, подчиниться его насилию, невзирая на причинённый насильником ущерб его здоровью, имуществу, материальному и социальному положению. Делая такие уступки насильнику, ЭИИ, Достоевский и сам становится на его  сторону, начинает ему  (злоумышленнику, насильнику) симпатизировать, сочувствовать, разделять его взгляды и  убеждения и отстаивать его интересы, выискивая недостатки в поведении «недостаточно уступчивой» жертвы, склоняя её к ещё более полному подчинению воли насильника. В социально-политическом плане ЭГО-творческий прожектёр ЭИИ, Достоевский упорно и повсеместно навязывает самые абсурдные проекты удушающей политкорректности в пользу тех социальных «меньшинств», которых он лично и по собственному убеждению считает «несправедливо униженными изгоями общества». Даже если численностью это «меньшинство» многократно превосходит «унижающее» его «большинство», с него, за нанесённые им (этим «большинством») или его предками «обиды», ЭИИ, Достоевским строжайше взыскивается с таким расчётом, чтобы в результате беспредельного множества акций «восстановления справедливости» именно это, ненавистное  и многократно обвиняемое ЭИИ, Достоевским «большинство» стало всесторонне притесняемым, лишённым общественной поддержки (и в частности, поддержки ЭИИ, Достоевского) «меньшинством» и в процессе тотальной травли естественным путём самоустранилось – прекратило своё существование. Об уничтожении такого «меньшинства» последовательный и верный своим прежним убеждениям ЭИИ, Достоевский  (вопреки своему принципу: «Иди к обиженным, иди к униженным») сожалеть не будет, а твёрдо перейдёт на сторону тех, кто сильней и опасней, призывая общественность примиряться с ними, смиряться с их опасностью, терпеть их бесчинства и произвол, умиротворять, оказывать им моральную поддержку и (в крайнем случае) перевоспитывать самыми мирными и щадящими средствами – «учить их добру» в иллюзорной (а чаще лживой, притворной) надежде на то, что жажда добра и справедливости когда-нибудь пробудит в преступниках голос совести и заставит их измениться в лучшую сторону. 

ПФ-3. 

По психологическим признакам нормативно-ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ1лси) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. логик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её волевой сенсорикой); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. статик; 8. тактик; 9. эмотивист; 10. упрямый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

****************************** 

*ЭИИ,  Достоевский как нормативно-ролевой автократ. 

Защищая интересы своей ЭГО-программной этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей) этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства и реализуя её цели, ЭИИ, Достоевский утверждает своё мнимое нравственное превосходство посредством своей контактной, нормативно-ролевой функции и соответствующего ей нормативно ролевого аспекта логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ, «скользя» по шкале её ранговых уровней, опускаясь или поднимаясь относительно соконтактника, определяя ему место на этой иерархической шкале, разыгрывая соответствующие, удобные ему (ЭИИ, Достоевскому) роли. При первом контакте с незнакомым ему человеком, ЭИИ, Достоевский разыгрывает унизительную для него роль «услужливо-предупредительного подхалима», стремясь поскорее втереться в доверие к новому знакомому и удружить ему какой-нибудь услугой, задабривая его своим расположением, исходя всё из того же подкупающего своей щедростью принципа его этической ЭГО-программы: «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», поскольку «Какой мерой мерите, такой и  вам будут мерить». Его контактная, нормативно-ролевая функция при этом работает «функцией-разведчиком» и «функцией-дипломатом», а соответствующий ей нормативно-ролевой аспект иерархической логики соотношений, подбирает подходящую для этого роль опускающегося на нижнюю ступень иерархии «угодливого подлипалы», который в пояс кланяется каждому новому человеку, представляясь его «слугой покорным», и заглядывает ему в глаза «в них знак его читая воли», навязывает всевозможные услуги, предупреждая его желания, чтобы быстрее сориентироваться в его вкусах и потребностях. После того, как «разведка» заканчивается, ЭИИ, Достоевский определяет для нового знакомого место на иерархической шкале своих этический отношений, чтобы решить, как к нему относиться – как к «старшему по званию», которому необходимо угождать, унижаться перед ним и подчиняться (+БЛ3эии↓→+БЭ1эии↓), или как к «младшему по званию», от которого необходимо требовать подчинения (+БЛ3эии↑→+БЭ1эии↑).  

 

Общаясь с «младшим по званию» и определяя ему место «подчинённого» по иерархической шкале своих отношений, ЭИИ, Достоевский, со свойственным ему нормативно-ролевым энтузиазмом (проявляя себя нормативно-ролевым энтузиастом и нормативно-ролевым педантом по своему  нормативно-ролевому аспекту иерархической логики соотношений), берётся за «перевоспитание» своего нового «подчинённого» – становится всё более жёстким, упрямым и требовательным по отношению к нему и прививает ему «уважение к старшим» (по рангу, возрасту, званию), защищая своё мнимое ранговое превосходство и всё более подавляя его и увеличивая этим ранговый разрыв между ним и собой. Сковывая его всё более жёсткими запретами и ограничениями, контролируя их исполнение и требуя их неукоснительного соблюдения, ЭИИ, Достоевский переходит на более высокую ступень иерархического диктата, проявляя себя нормативно-ролевым автократом по своему  нормативно-ролевому аспекту иерархической логики соотношений, подкрепляя навязанным им соконтактнику мнимым ранговым превосходством (+БЛ3эии↑) мнимое моральное превосходство своей ЭГО-программы (+БЛ3эии↑→+БЭ1эии↑), не замечая при этом, что он уже отступает от моральных норм свой самоуправной заносчивостью и противоправным диктатом.

 

А как нормативно-ролевой энтузиаст (решительный рационал по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ), ЭИИ, Достоевский разовьёт невероятную активность, распространяя свои убеждения и охватывая ими широчайшие круги общественности. И горе им, «не толерантным», если они посмеют не разделить мнения (или идеологии)   ЭИИ, Достоевского и уклониться от навязываемой им «общественной миссии», которая может начаться с данного ЭИИ, Достоевским незначительного общественного поручения, выполняемого бесконечно часто и  многократно, разрастись до «широкого жизненного пути» и стать «делом всей жизни» новоявленного «миссионера» с подачи всё того же нормативно-ролевого энтузиаста, ЭИИ, Достоевского. Как нормативно-ролевой автократ (+БЛ3эии), ЭИИ, Достоевский применяет самые жестокие и деспотичные дисциплинарные меры ко всем противникам его идеологических позиций, считая своим долгом позаботится о том, чтобы все (с его точки зрения) «не толерантные» (недостаточно терпимые к изгоям общества) в кратчайший срок стали объектами общественной травли, потеряли работу, уважение и доверие коллег, чтобы лишены были элементарных гражданских прав, дарованных им конституцией. Ужесточать эти деспотичные меры ЭИИ, Достоевский как нормативно-ролевой педант (рационал-субъективист по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений (+БЛ3эии) – деклатимной упрямой, автократичной логики мнимых системных и ранговых преимуществ) может до бесконечности, проявляя при этом навязчивую настырность, непреклонную требовательность, назойливую мелочность, неимоверное упрямство и жестокость. Ложь во спасение репутации (собственного морального и рангового превосходства)  с последующим переносом своей вины на чужую голову – распространённый коммуникативный приём ЭИИ, Достоевского, не желающего признаваться в своих неблаговидных поступках. 

ПФ-4. 

По психологическим признакам проблематичного аспекта волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив:

1. экстраверт; 2. сенсорик; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её логикой соотношений); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. статик; 8. стратег; 9. конструктивист; 10. уступчивый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. аристократ; 14. субъективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист), 

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

********************** 

*ЭИИ, Достоевский как проблематичный завоеватель. 

Отвечающий за материальные  ценности аспект волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив является антагонистом ЭГО-программной этики нравственных преимуществ ЭИИ, Достоевского, а потому оказывается наименее приоритетным аспектом в системе его представлений и ценностей  – его «зоной страха» и «точкой наименьшего сопротивления». Всё в этом аспекте осуждается ЭИИ, Достоевским с позиций его ЭГО-программной этики нравственного превосходства:

• и беспощадная, агрессивность деспотичной, злой воли,
• и беспредельная жестокость по отношению к непокорным и слабым
• и  тотальное подавление воли  к сопротивлению
• и  насильственное ущемление их прав и возможностей,
• стремление всех сделать бесправными, подчинить и поставить на колени, сея разрушение и причиняя зло. 

Единственную возможность примирить этот проблематичный в структуре его психотипа аспект волевой сенсорики с собственной высокоморальной ЭГО-программой ЭИИ, Достоевский видит в том, чтобы все эти насильственные средства направить на борьбу за «благое дело» – на позитивное и высокогуманное преобразование общества, радея о предоставлении приоритетных социальных прав всем «обиженным и униженным» изгоям общества, преимущественно, –  отягощённым социальными и политическими преступлениями отщепенцам, – о них ведь тоже должен кто-нибудь позаботиться, – и эту миссию ЭИИ, Достоевский берёт на себя.  ЭИИ, Достоевскому крайне важно именно силой навязать своё мнимое моральное и этическое превосходство – утвердиться не только в (мнимой) высокой нравственности, но и в силе, подавляющей любое сопротивление «в борьбе за совершение благодеяния». 

Осуждая приземлённость материальных предпочтений с позиций своих дельта-квадровых этико-интуитивных приоритетов, ЭИИ, Достоевский лицемерно юродствует, предельно нивелируя материальные ценности в целях  возвышения духовных предпочтений под лозунгом «Материя – ничто, духовность – всё!», насильственно исключая из системы отношений подчинённых ему людей всё материальное и заставляя их отрекаться от всего «приземлённого», «земного» с целью их «высвобождённого стремления к возвышенному» для их наиболее интенсивного «духовного роста» – по принципу: «оторвался от Земли, взлетел на Небеса ещё при жизни», в связи с чем и лозунг «спешите делать добро», как идеологическую составляющую его ЭГО-приоритетной программы интенсивного духовного роста, спекулятивно представляемую гарантией благоденствия добродетельного человека в загробной жизни, ЭИИ, Достоевский навязывает именно с боем и непременно насильственно, чрезвычайно ревностно, но и крайне ревниво: если человек по собственному побуждению совершает высокоморальный поступок, делает уступку или доброе дело, ЭИИ, Достоевского это мало устраивает – такой поступок он может вообще проигнорировать или  обесценить, а то и осудить, объявив чужую этическую инициативу «вредной», «несправедливой», «обидной» для какого-то  другого человека, а то и для целой группы людей. Тщеславному дельта-аристократу-ЭИИ, Достоевскому непременно нужно руководить чьей-то этической инициативой, преодолевая нежелание и сопротивление человека, которого он (ЭИИ, Достоевский)  считает своим нравственным долгом именно  заставить совершить добрый поступок. К чужим нравственным успехам, к чужой этической инициативе честолюбивый и тщеславный дельта-аристократ ЭИИ, Достоевский относится крайне негативно. Воспринимая её как личную обиду и принимая её себе в упрёк, он постарается её либо вообще не заметить, либо осудить – и именно потому, что она прошла мимо него, без него и не имеет к нему отношения. Именно поэтому,  завистливый к чужим нравственным успехам (в силу дельта-квадрового «комплекса подрезанных крыльев») ЭИИ, Достоевский, соперников по этической инициативе недолюбливает, а иногда и открыто соперничает и конфликтует с ними, отдавая предпочтение людям с глубоко заниженным нравственным статусом (или с полным отсутствием такового), пуская в ход сплетни, дрязги, кляузы, интриги и многие другие омерзительные средства.  «Для борьбы за благое дело любые средства хороши!» – считает проблематичный завоеватель-ЭИИ, Достоевский, и пользуется всеми вышеперечисленными средствами проблематичного для него аспекта волевой сенсорики (-ЧС4эии), представляя свою этическую (социальную и политическую) миссию исключительно «благими делом» – подвигом, совершаемым  во имя высоких нравственных целей.

Всякого,

• кто сопротивляется благим намерениям ЭИИ, Достоевского, 
• кто не одобряет его мер по насильственной  гуманизации общества,
• кто не разделяет его взглядов по «причинению добра» всем, в нём нуждающимся,
• кто осуждает его действия в борьбе за предоставление привилегированных социальных прав изгоям общества,

«безобидный» деспот – агрессивный доброхот-ЭИИ, Достоевский, агрессивно защищая свои иллюзии, готов сурово наказать самыми жестокими и унизительными деспотичными мерами, заставляя широкие общественные массы

• чуть ли не в ногах валяться перед совершившими чудовищные злодеяния преступниками, принимать на себя их вину за их преступления,
• просить у них прощения за их (этих преступников) низкий моральный уровень, толкнувший их на эти злодеяния,
• добиваться для них исключительно привилегированных социальных, гражданских и политических прав,
• всячески им потворствовать в совершении новых преступлений, выговаривая для них особо привилегированные права и заставляя общественность закрывать глаза на их новые преступления,
• представлять их уголовные преступления как «акт справедливой борьбы» за их (этих преступников) социальные и политические права,
• непримиримо бороться с теми,

·         кто оспаривает права преступников совершать эти «акты справедливой борьбы», придавая им «злой умысел»,

·         осуждает их за эту их (якобы мнимую) злонамеренность

·         и видит в их действиях уголовное преступление и терроризм, а не борьбу за свои социальные и политические  права.

 

И всё это ЭИИ, Достоевский будет делать для достижения ещё более высокого морального превосходства над окружающими, исходя из интересов своей мнимой высоконравственной и высокогуманной ЭГО-программы, одновременно подстраивая под её цели все функции ментального уровня своего психотипа: 

ПФ-3 – нормативно-ролевая авторитарная логика соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – его деклатимная логика системных и ранговых  преимуществ будет с автократичной жёсткостью навязывать своё ранговое превосходство, требуя беспрекословного подчинения от всех оспаривающих его мнение и сопротивляющихся его воле, одновременно с этим она будет искажать логические соотношения, размывая и меняя местами правовые понятия «социальности» и «асоциальности» (законности и незаконности) в действиях «высокогуманных правозащитников», позволяя им представлять террористические действия и акты вандализма их подопечных «актами справедливой политической борьбы». ПФ-2 – ЭГО-творческая, деклатимная, аристократическая и упрямая  интуиция мнимо-ральных потенциальных возможностей и альтернатив ЭИИ, Достоевского будет изыскивать альтернативные возможности переводить общественное обвинение «с больной головы на здоровую» – отводить обвинение от преступников и их правозащитников и переносить его на законопослушных членов общества, обвиняя каждого из них 

• в «эгоизме» и в «индивидуализме»,
• в нежелании заступиться за отягощённых социальными и политическими преступлениями изгоев общества,
• в нежелании принять на себя их  вину (частично или полностью),
• в нежелании оказать им правовую, моральную и материальную поддержку,
• в нежелании преклонить перед ними колено и поклониться им до земли, прося прощения за все, причинённые им законом и обществом, страдания и неприятности.

Как проблематичный завоеватель (проблематичный диктатор) ЭИИ, Достоевский, навязывает культ сверхделикатных, супергармоничных отношений и,  также, как и его конфликтёр-СЛЭ, Жуков (-ЧС1слэ),  устанавливая деспотичный запрет на своеволие – требование «Не своевольничай!» (из опасения «как бы чего не вышло», «как бы хуже не было») и навязывая его тем, кого подчиняет себе или считает своим подчинённым, одновременно устанавливая для них запрет и на не санкционированную им деловую инициативу. При этом сам ЭИИ, Достоевский как проблематичный волокита (иррационал-субъективист по своему проблематичному аспекту волевой сенсорики  (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский будет искать защиты и покровительства у каждого, кто готов будет лично за него заступиться, предложить ему свою помощь в его благом деле, взять его «под своё крыло» и оградить от житейских бурь и политических катаклизмов надёжной «крышей», под которой ЭИИ, Достоевский будет чувствовать себя легко и раскованно, постепенно становясь этическим наставником своего  покровителя, которого он будет рассматривать как очередного  партнёра-донора, воздавая ему «полезными нравоучениями» (постепенно переходящими в упрёки) в благодарность за его заботу. Как проблематичный фаталист (решительный иррационал по его проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной, аристократической, стратегической сенсорики волевых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский будет работать на свою высокоморальную ЭГО-программу и её защиту (и перестраховку) всевозможными методами фатального запугивания, выстраивая в своих нравоучениях причинно-следственные связи таким образом, чтобы провинившийся понимал причину возможного (или уже обрушившегося на него) удара судьбы как наказание за его недостаточно высокоморальное поведение. Методикой фатальных запугиваний как наиболее агрессивной формой психологического террора ЭИИ, Достоевский добивается более эффективных результатов воздействия на «провинившихся», чем если бы действовал прямым волевым давлением, что опять же позволяет ему говорить о возможностях этического перевоспитания человека «без физического воздействия на него». 

ПФ-5. 

По психологическим признакам суггестивного аспекта деловой логики (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, демократичной, позитивистской  логики деловых нормативов и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2. логик; 3. интуит (по фрактальной связи с реализующей её интуицией времени); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

МОРАЛИСТ (рационал-объективист),

ЭНТУЗИАСТ (решительный рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

************************** 

*ЭИИ, Достоевский как суггестивный инноватор. 

По своей суггестивной деловой логике (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив ЭИИ, Достоевский набирает все те навыки, изучает все те методики, осваивает все те, самые гуманные и востребованные профессии, которые бы не только приносили пользу обществу, но и несли в него  мир добро. И не только несли, но ещё и создавали своего рода «круговорот добра в природе», – чтобы им за их добрые побуждения и гуманные профессиональные услуги платили добром – признательностью, уважением и всевозможными материальными благами, подтверждающими и выражающими эти чувства. А поскольку путь освоения гуманных профессий – врача и учителя – бывает многотруден и долог, а вознаграждение за самоотверженный труд редко соответствует затратам времени и сил, ЭИИ, Достоевский, как это свойственно деклатимам с их короткими пространственно-временными отношениями, идёт к своей цели напрямую – напрямую учит и учится добру, создавая соответствующие методики гуманных отношений в группах и перенося их (со ссылкой на разработавшие их авторитетные научные источники) на широкие общественные массы, заставляя в добровольно-принудительном порядке их принимать, вводить в качестве психологических тренингов и нормативно-ролевых отношений и практик для оздоровления психологического климата в обществе и в коллективе, делая основной упор на исключительно доверительных и предупредительно добрых отношениях и навязывая эту форму отношений как норму общественного поведения, при которой суровому общественному порицанию подвергается всякий, скрывающий свои чувства и мысли, человек, избегающий назойливых доброхотов, отбивающийся от их «добрых услуг». Считая себя «проводником и организатором добрых услуг», ЭИИ, Достоевский делает на посредничестве неплохой бизнес, при этом качество «добрых услуг» может быть каким угодно, вплоть до самого безнравственного, но если человека «ломает» и ему необходимо безотлагательно получить желаемое, разве может человеколюбивый ЭИИ, Достоевский проигнорировать его запрос? Нет, конечно, – доставит в лучшем виде всё, что требуется, в пределах допустимого законом, разумеется. А вот законы ради наиболее полного удовлетворения потребностей людей не мешало бы и смягчить, и этим тоже занимается ЭИИ, Достоевский, оказываясь в первых рядах тех общественных сил, которые выступают инициаторами таких послаблений, проводя их через «Окна Овертона» и постепенно заставляя общество смириться с их легализацией. 

Как суггестивный инновационный технолог (по его суггестивному и наивно-инфантильному аспекту деловой логики  (-ЧЛ5эии) – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив), ЭИИ Достоевский верит в позитивное действие технологических новшеств и деловых рекомендаций собственного изобретения, подаваемых им с «благими намерениями». При этом он действие этих рекомендаций на себе не испытывает, результата совокупности средств, которые он рекомендует, ЭИИ, Достоевский не знает и не собирается узнавать, поскольку может почти сразу забыть, что такое он порекомендовал, но будет помнить, что рекомендовал «новшество» из благих намерений, а, значит, ничего, кроме добра и пользы его рекомендация не принесёт. Тот, кто решит воспользоваться его сиюминутным  «изобретением», может, испытав его на себе или своих близких, вообще потерять веру в добро и в добрых людей, не понимая, как так можно – с сияющей, доброй улыбкой, с восторженным блеском в глазах, в самообольщение созиданием «доброго дела» – рекомендовать такое, после чего объект рекомендованных им «технологических инноваций» можно либо сразу на помойку  выбрасывать (если это неодушевлённый предмет), либо сразу же «911» вызывать, чтоб его ещё успеть спасти можно было. Но прежде всего – не нужно забывать, что аспект деловой логики у ЭИИ, Достоевского – слабый (точка абсолютной слабости), «слепой» и инфантильный, – необычайно доверчивый и неразборчивый в средствах, а главное –  суггестивный, – он сам в свою рекомендацию слепо верит, поэтому ему с лёгкостью удаётся убеждать и других. Он – как ребёнок, который угощая пирожками, слепленными из сырого песка, глубочайше уверен в том, что то, что он рекомендует – это полезно и вкусно, поскольку предлагается с благими намерениями, а, значит, и принести зло не может, хотя реальные свойства его «инновационного средства» находятся далеко за пределами  его слепой иллюзорности, а именно – в области завышенных ожиданий, расположенной у деклатимов в информационном поле этических и логических аспектов, к которым относится и аспект деловой логики. Этим объясняется и восторженный блеск в глазах, и сияющая радостью и добром улыбка ЭИИ, Достоевского, на ходу придумывающего самые абсурдные рекомендации и щедро раздаривающего их максимальному количеству людей в слепой уверенности, что ничего, кроме добра, они людям не принесут. логики  (-ЧЛ5эии) –  инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив). 

 Как суггестивный моралист  (рационал-объективист по его суггестивному (мобильному и наивно-инфантильному) аспекту деловой логики  (-ЧЛ5эии) – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив), ЭИИ, Достоевский  будет ратовать за  взаимный альтруизм, за бескорыстную деловую помощь, поучая: «Ты сделаешь для людей доброе дело, они тебе за добро добром ответят», активно навязывая (как суггестивный энтузиаст – решительный рационал по своему суггестивному (мобильному и наивно-инфантильному) аспекту деловой логики (-ЧЛ5эии)   – инволюционной, позитивистской, демократической, стратегической логике деловых нормативов и альтернатив) альтруистическую взаимопомощь с глубокой верой в свою правоту и предполагая таким образом осчастливить общество, создав бесконфликтные условия взаимного сотрудничества для всех (не исключая и того, что за каждую добрую услугу будет ответно заплачено сторицей, что приведёт к «конкурсу» (и аукциону, и к «лохотрону») взаимных добрых  услуг,  который расширит поле возможностей для добрых дел и сделает более интенсивным «круговорот добра в природе», в результате чего все будут счастливы).   

ПФ-6. 

По психологическим признакам активационного аспекта сенсорики  ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной (координироющей), негативистской, стратегической, демократичной сенсорики близких пространственных отношений (сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения), ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. сенсорик; 3. этик (по фрактальной связи с реализующей её этикой эмоций); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим;  7. динамик; 8. стратег; 9. эмотивист; 10. уступчивый; 11. беспечный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. субъективист;  15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ВОЛОКИТА (иррационал-субъективист),

ПРОЖЕКТЁР (рассуждающий иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

********************** 

*СЭЭ, Достоевский как активационный гедонист. 

Наивно-инфантильный, инертный (в силу своего расположения в модели в инертном блоке на инфантильном уровне СУПЕРИД) активационный аспект сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, негативистской  сенсорики близких пространственных отношений, сенсорики притяжения, присвоения, внедрения, проникновения и поглощения позволяет ЭИИ, Достоевскому пожинать плоды своих добрых услуг или, как минимум, претендовать на них, ожидая ответной благодарности (и материального вознаграждения) за сделанное им доброе дело. ЭГО-программный аспект этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной аристократической и стратегической этики мнимого нравственного превосходства – довольно  прагматичен, как и все аспекты, доминирующие в 3-й и 4-й квадрах – квадрах объективистов.  А поскольку разыгрывать роль альтруиста с позиций своей прагматичной ЭГО-программы ЭИИ, Достоевскому морально неудобно, как неудобно и напоминать об ответной благодарности эквивалентным материальным  вознаграждением, ЭИИ, Достоевскому, со свойственными ему близкими пространственными отношениями,  удобнее организовать круговой обмен добром и добрыми услугами в близком кругу, постепенно расширяя его за счёт новых участников и их поступлений – щедрых  благотворительных вкладов, посредством которых они поддерживают наивно-инфантильный (в силу инфантильности активационного аспекта сенсорики ощущений), утопический по самой своей сути «круговорот добра в природе и в обществе» – в постепенно расширяющихся кругах новообращённых доброхотов, где каждый, благодаря разработанному активационным гедонистом (+БС6эии) ЭИИ, Достоевским взаимовыгодному и высокоморальному кодексу отношений, будучи обеспечен всем необходимым в бытовом отношении, безраздельно пользуется предупредительной заботой, любовью, дружбой и лаской окружающих. Как активационный прожектёр (рассуждающий иррационал по своему активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений) ЭИИ, Достоевский активизируется возможностью внедрения и распространения различных благотворительных проектов по удовлетворению насущных потребностей широчайших кругов населения, добровольно-принудительно проводя их на всех уровнях социальной системы

• и методом (добровольно-принудительно) обмена (нужными и ненужными) вещами среди малоимущих слоёв населения,
• и посредством учреждения благотворительных обществ и широчайшего их распространения среди состоятельных (по их мнению) людей,
• учреждая их и на правительственном уровне в законодательном порядке, по принципу «богатые должны делиться с бедными». 

Как активационный  волокита (иррационал-субъективист по его активационному аспекту сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной, демократичной, стратегической, негативистской сенсорики близких пространственных отношений), ЭИИ, Достоевский пребывает постоянном поиске «новой крыши» – щедрых попечителей-благодетелей, финансирующих новые благотворительные проекты. 

ПФ-7. 

По психологическим признакам наблюдательного аспекта этики эмоций (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, ЭИИ, Достоевский:

1. экстраверт; 2. этик; 3. сенсорик (по фрактальной связи с реализующей её сенсорикой ощущений); 4. рационал; 5. позитивист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. инволютор; 13. демократ; 14. субъективист; 15. рассуждающий.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

ПЕДАНТ (рационал-субъективист),

ПЕРЕСТРАХОВЩИК (рассуждающий рационал),

Область завышенных ожиданий (деклатим-рационал-позитивист).

************************** 

*ЭИИ, Достоевский как наблюдательный балагур. 

И первое условие, которое поставит своим сподвижникам ЭИИ, Достоевский – это готовность к жертвенной эмоциональной самоотдаче во имя идеалов добра, во имя мира во всём мире, торжества высшей гуманности и справедливости.  За соблюдением этого требования следит наблюдательный аспект этики эмоций ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной, демократичной, субъективистской, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив, который нередко выражается у ЭИИ, Достоевского в частой и противоречивой смене этических приоритетов –  то, что должно было бы вызывать сострадание, сегодня будет полностью проигнорировано, то что вчера у него вызывало восторг и восхищение, сегодня им как наблюдательным балагуром-насмешником (-ЧЭ7эии) на фоне смены доминирующих в обществе настроений  может быть цинично и грубо осмеяно. На фоне такой смены эмоциональных приоритетов, посредством которой ЭИИ, Достоевский утверждает своё социальное  превосходство, его призывы сострадать  «униженным и оскорблённым» звучат не всегда убедительно, но объясняются его стремлением отстаивать своё нравственное превосходство, игнорируя его существенные отклонения от нравственных нормативов, следствием которых и оказывается поддержка аморальных и противозаконных действий, совершаемых «униженными и оскорблёнными» «бойцами за социальную справедливость», и принимающая (в силу этой противоречивости) самые абсурдные формы безрассудного самопожертвования, которые ЭИИ, Достоевский как наблюдательный педант (рационал-субъективист по своему наблюдательному аспекту этики эмоций     (-ЧЭ7эии) – упрямой, деклатимной, инволюционной, демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив) упрямо отстаивает, требуя безоговорочного подчинения его воле, проявляя себя наблюдательным перестраховщиком (рассуждающим рационалом по его наблюдательному аспекту этики эмоций     (-ЧЭ7эии) – упрямой, деклатимной,  демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив) в каждом конкретном случае отступления от заданного им направления общественной поддержки, что представляется ему крайне опасным.  

ПФ-8. 

По психологическим признакам демонстративного аспекта интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени (интуиции мрачных прогнозов и ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему), ЭИИ, Достоевский:

1. интроверт; 2. интуит; 3. логик (по фрактальной связи с реализующей её деловой логикой); 4. иррационал; 5. негативист; 6. деклатим; 7. динамик; 8. тактик; 9. конструктивист; 10. упрямый; 11. предусмотрительный; 12. эволютор; 13. демократ; 14. объективист; 15. решительный.

Фрактальные модели по сочетанию признаков:

СЕРДЦЕЕД ( иррационал-объективист),

ФАТАЛИСТ (решительный иррационал),

Область заниженных ожиданий (деклатим-иррационал-негативист).

******************************* 

*ЭИИ, Достоевский как демонстративный скептик-агностик. 

Аспект демонстративной интуиции времени (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей),  негативистской, демократичной интуиции близких отношений во времени – интуиции мрачных прогнозов и близких перемен к худшему заставляет ЭИИ, Достоевского жить по принципу: «время – деньги», а деньги – это возможность обеспечить достатком огромное количество людей и изменить мир к лучшему. ЭИИ, Достоевский торопится изменять мир к лучшему и торопится пополнять благосостояние своих друзей, единомышленников и подопечных новыми материальными вкладами из организованных им благотворительных фондов, проявляя при этом исключительную расторопность и активность, заваливая множеством ненужных вещей своих подопечных, одаривая их профессиональными услугами знакомых специалистов и пополняя за счёт их щедрых пожертвований фондовые накопления, призванные обеспечить бесперебойный «круговорот добра в природе и в социуме», охватив им в максимально короткие сроки максимально широкие массы  новых участников.

Как демонстративный агностик (+БИ8эии), ЭИИ, Достоевский будет упрямо отрицать любую, даже самую распространённую и очевидную информацию, если  она не соответствует его планам и убеждениям. Как демонстративный сердцеед  (иррационал-объективист по своему демонстративному аспекту интуиции времени (+БИ8эии) –  упрямой деклатимной,  негативистской, близких отношений во времени – интуиции близких перемен к худшему),  ЭИИ, Достоевский резко и навязчиво сокращает дистанцию с интересующим его  человеком, постепенно повышая свои требования и ужесточая диктат. Для проверки прочности привязанности к нему партнёра может периодически менять отношение к нему в худшую сторону, после чего опять становится благожелательным и навязчивым.  В основном, старается быть милым и обходительным со всеми, кого пытается привлечь к себе или к своим благотворительным проектам, заинтересовывая их  своей демонстративной благообразностью («ангел во плоти» – не иначе) и «влюбляя» в себя «загадочной интересностью». Если потенциальные благодетели не спешат последовать его советам, если его советами пренебрегают или их оспаривают, ЭИИ, Достоевский с демонстративным презрением отталкивает их от себя и на их отказ участвовать в благотворительном проекте отвечает откровенной враждебностью. Как демонстративный фаталист (решительный иррационал по его демонстративному аспекту интуиции времени (+БИ8эии) –  деклатимной,  негативистской, интуиции близких отношений во времени – интуиции близких перемен к худшему), ЭИИ, Достоевский не упускает случая продемонстрировать мнимую причинно-следственную связь между его «добрыми делами» и сопутствующими им успехами, представляя её как  поощрение Свыше. Тому, кто не внушается этими доказательствами его «избранности»,  может предрекать всё самое худшее, ссылаясь на вымышленные примеры, свидетелем которым он будто бы сам был. 

III. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие в диаде по уровням и психическим функциям информационных моделей, их информационным аспектам и соответствующим им фрактальным моделям. 

III-1. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по аналитическим функциям уровней ЭГО и ИД, по аспектам этики эмоций – ЭГО-программному аспекту ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ) и наблюдательному аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии) и по аспектам этики отношений – ЭГО-программному аспекту ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) и наблюдательному  аспекту ЭИЭ, Гамлета (-БЭ7эиэ). 

 

Взаимное притяжение в этой диаде возникает по мере сокращения дистанции, вследствие дополнения партнёров по признакам квестимности — деклатимности и возникающего из-за этого стремления к объединению родственных аспектов их квестимной и деклатимной моделей, с их далёкими (в квестимной модели) и близкими (в деклатимной модели) пространственно-временными отношениями.

 

ЭГО-программный аспект этики эмоций ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), аристократической, стратегической, негативистской этики эмоциональных преимуществ стремится к полярному воссоединению с наблюдательным аспектом этики эмоций ЭИИ, Достоевского (-ЧЭ7эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), демократичной, позитивистской этики эмоциональных нормативов и альтернатив. А ЭГО-программный аспект этики отношений  ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства тяготеет к объединению с наблюдательным аспектом этики отношений ЭИЭ, Гамлета (-БЭ7эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), негативистской этики нравственных нормативов и альтернатив.

 

Проблемы здесь возникают из-за этической неподатливости двух ЭГО-программных и наблюдательных партнёров-этиков, ориентированных на дуализацию с этически податливыми нормативно-ролевыми и суггестивными эмотивистами: ЛСИ, Максимом (+БЭ3лси; -ЧЭ5лси) и ЛСЭ, Штирлицем  (+ЧЭ3лсэ; -БЭ5лсэ), что  особенно ярко проявляется в ракурсе признаков негативизма –– позитивизма, приводящих обоих партнёров к идеологическому противоборству из-за функционального несоответствия стремящихся к воссоединению их дополняющих (на этих ЭГО-программных и наблюдательных позициях) аспектов.

 

ЭГО-программный аспект квестимной негативистской  этики эмоций, в силу своего негативизма (как и все рациональные аспекты у квестимов) попадает у ЭИЭ, Гамлета в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет его, проявляя себя ЭГО-программным мстителем по этому аспекту,  с особой ожесточённостью проводить борьбу с врагами системы (или со своими врагами), воспламеняя её жаждой мести за все нанесённые ему (или его системе) обиды. Негативные эмоции ЭИЭ, Гамлета, предназначенные для эмоционального воздействия на его этически податливого дуала-ЛСИ, Максима (в дуальной диаде берущего на себя функции  администратора возглавляемой ЭИЭ, Гамлетом социальной системы), попадая на наблюдательный аспект этики эмоций ЭИИ, Достоевского производят шокирующее, повергающее в страх и ужас, действие, которому ЭИИ, Достоевский отказывается подчиняться. Наблюдательный аспект деклатимной позитивистской этики эмоций, в силу своего позитивизма (как и все рациональные аспекты у деклатимов) попадает у ЭИИ, Достоевского в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и заставляет ЭИИ, Достоевского сопротивляться приёму этой негативной информации, препятствуя её восприятию и распространению любыми способами. Проявляя себя наблюдательным балагуром по своему наблюдательному аспекту этики эмоций, ЭИИ, Достоевский может высмеивать негативную информацию по этому аспекту, может потешаться, глумиться, насмехаться над ней, всем своим видом показывая, что он ей не верит и ею не напуган. Проявляя себя наблюдательным перестраховщиком по этому аспекту, ЭИИ, Достоевский может попытаться нейтрализовать негативную информацию смехом, чтобы пресечь распространение паники в окружающей его среде. А для того, чтобы пресечь её в корне, ЭИИ, Достоевский, проявляя себя наблюдательным педантом по своему наблюдательному аспекту позитивистской деклатимной этики эмоций, может жёстко и строго выговаривать ЭИЭ, Гамлету за нагнетаемый им страх и эмоциональное напряжение, выдвигая жёсткие требования и запреты на распространение таких настроений. Наблюдательный аспект позитивистской деклатимной этики эмоций ЭИИ, Достоевского рассчитан на нейтрализацию негативных эмоций, подаваемых со слабых, но гибких и манипулятивных позиций  нормативно-ролевого аспекта его этически податливого дуала-ЛСЭ, Штирлица, но перед бурными и яростными эмоциями, подаваемыми ЭИЭ, Гамлетом с сильных, инертных и принципиально жёстких ЭГО-программных позиций, ЭИИ, Достоевский пасует, хоть и пытается их оспорить всеми возможными способами.  Он протестует против яростных призывов и жёстких требований, с энтузиазмом насаждаемых ЭИЭ, Гамлетом, проявляющим себя ЭГО-программным педантом и ЭГО-программным энтузиастом по своему ЭГО-программному аспекту этики эмоций. ЭИИ, Достоевский протестует против той непримиримой борьбы за верность нравственным принципам системы, которую ЭИЭ, Гамлет с не меньшим энтузиазмом проводит с позиций своего наблюдательного аспекта этики отношений (-БЭ7эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), негативистской этики нравственных нормативов и альтернатив, проявляя себя наблюдательным энтузиастом, наблюдательным моралистом, наблюдательным поборником нравственности и наблюдательным хранителем нравственных устоев по своему наблюдательному аспекту квестимной этики отношений. И здесь уже ЭИИ, Достоевский нападает на ЭИЭ, Гамлета с позиций своего ЭГО-программного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, проявляя себя по этому аспекту ЭГО-программным моралистом, отстаивающим превосходство этической гармонии над всеми прочими нравственными постулатами, ЭГО-программным нравоучителем, взывающем к совести и призывающем к снисхождению, милосердию и терпению разбушевавшегося в своём ЭГО-программном неистовстве ЭИЭ, Гамлета, и ЭГО-программным перестраховщиком, обеспокоенным нарушением мира и спокойствия в окружающей его среде.

 

ЭГО-программная этика отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – космополитическая идеология толерантного общества.

 

ЭГО-программная этика эмоций ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1) – патриотическая идеология тоталитарной системы.

 

Эволюционность эмоциональной ЭГО-программы ЭИЭ, Гамлета в сочетании с её ЭГО-программным негативизмом, упрямством, решительностью, стратегией  и квестимностью с её дифференцирующими свойствами, среди которых противоборство с окружающей негативной средой и увеличение пространственно-временных соотношений, проявляется в стремлении донести до будущих поколений всё лучшее из завоёванных правовых превосходств с требованием продолжить борьбу за их преимущества и привилегии (потому, что если борьбу за преимущества не продолжать, они будут отняты и все достижения предыдущих поколений будут  напрасны)

 

Решительный экстраверт-идеолог бета-квадры-ЭИЭ, Гамлет не может не воевать. Безопасность его воинственной и авторитарной системы полностью зависит от его боеготовности. Это у рассуждающего интроверта-координатора миролюбивой и толерантной дельта-квадры ЭИИ, Достоевского норма существования – «тишь да гладь, Божья благодать». А у ЭИЭ, Гамлета жизнь – это вечный бой, затяжной и непримиримый. Если нет противников, он их себе найдёт. ЭИЭ, Гамлет жёстко противостоит любому враждебному натиску, не позволяя себе идти на уступки из свойственного ему как бета-квадралу страха быть побеждённым и вытесненным с преимущественных позиций в нижние слои иерархии – в рабы и парии. ЭИЭ, Гамлет, всегда и во всём стремящийся захватить лидирующие позиции, не может позволить себе быть тем, кого вытесняют и притесняют. Он и в мирное-то время создаёт конфликтную ситуацию, чтобы померяться силами со своими соперниками по стремлению к власти  и оттеснить их далеко вниз, чтобы утвердить своё превосходство и захватить ещё более преимущественные права и позиции в социальной иерархии, претендуя на роль доминанта системы. Как воинствующий идеолог бета-квадрового тоталитарного сообщества в случае реальной опасности ЭИЭ, Гамлет противостоит превышающему его по силе противнику встречной эмоциональной атакой (+ЧЭ1эиэ), призывая  все  остальные элементы системы, мобилизовать свои силы для яростного отпора, который необходимо дать врагу «чем скорее, тем лучше».

 

В противоположность ЭИЭ, Гамлету рассуждающий инфантильный этик-интуит- ЭГО-программный и наблюдательный перестраховщик миротворец-ЭИИ,   Достоевский в момент опасности и даже задолго до него навязывает политику тотального   умиротворения как единственное средство предупреждения возможного конфликта и защиты от него: «Давайте сядем, успокоимся, поговорим, обсудим, как мы будем договариваться с врагом о перемирии, и кто будет вести переговоры. А может враги предложат выгодные условия, так почему бы нам их не принять?  Мы с ними по-хорошему, и они с нами по-хорошему. Не будем их злить, чтобы хуже не было...». Умиротворением потенциальных защитников системы ЭИИ, Достоевский ослабляет боеспособность тех, кто готовится дать вооружённый отпор врагу, – сковывает их инициативу, затормаживает и расхолаживает воинственный пыл, и этим он фактически помогает врагам завоевать его систему, рассчитывая на последующее их к нему снисхождение.

 

Действия ЭИИ, Достоевского и его ЭГО-программный пацифизм, основанный на его ЭГО-программной мнимо преимущественной деклатимной этике отношений (+БЭ1эии), ЭГО-творческой альтернативной интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) и проблематичной волевой сенсорике (-ЧС4эии) и страхе жестокой физической расправы  в случае возникновения конфликта при переходе к военным действиям противоречат воинственным этическим программам квестимной этики эмоций ЭИЭ Гамлета (+ЧЭ1эии), реализуемым ЭГО-творческой интуицией времени, приглушая и расхолаживая их примиренческими настроениями и рассуждениями о превышающей силе противника, что и рассматривается ЭИЭ, Гамлетом как предательство и идеологическая диверсия. Угроза реальной (а то и мнимой) опасности и призывы ЭИЭ, Гамлета к идеологической и вооружённой борьбе с реальным (а то и мнимым) врагом мобилизуют обороноспособность и жизнестойкость бета-квадровой тоталитарной системы: военные силы сосредотачиваются, собираются в кулак, каждая единица сил и возможностей здесь оказывается на счету. Утечка и рассредоточение сил в этот момент не допускается, предательство и примиренчество с врагом осуждается, перебежчиков сурово карают.

 

А перебежчиков в начале любых военных действий среди «не созревших для мести» элементов системы оказывается очень много. В период, когда новые обиды ещё не накопились, без постоянных напоминаний о прежних обидах не обойтись: «защитники» системы ещё «не разогрелись», а «вялыми», рассредоточенными действиями обороны не удержать. Поэтому, согласно доминирующему в воинственной бета-квадре и квестимной модели ЭИЭ, Гамлета ЭГО-программному и идеологическому аспекту этики эмоций (+ЧЭ), для поддержания обороноспособности системы в оптимальном режиме, «программы мести» необходимо время от времени «подогревать», поддерживать в нужном тонусе, чтобы их боевой пыл не угасал. Чем, собственно и занимается ЭГО-программный аспект этики эмоций ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ) в мирное и в военное время, культивируя «программу мести», находя или создавая для неё этическое или идеологическое обоснование и выводя её на передовые позиции во всех сферах жизни и деятельности системы, указывая на её нового «врага» и направляя ненависть сподвижников на расправу с ним и ему подобными. Для этой цели старые обиды не забываются и подогреваются, доходя до оптимальных пределов (за которыми дальнейший подогрев грозит потерей контроля над ситуацией). Зажжённый для мести «огонёк» при этом поддерживается на должном тонусе: новые обиды прибавляются к старым, хранятся в архивах памяти, обновляются, дополняются, обрастают новыми деталями и подробностями.

Программы мести ЭГО-программной квестимной этики эмоций ЭИЭ, Гамлета при видимом или вынужденном примирении не исчезают, а сохраняются в соответствии с законом сохранения материи и энергии. Архивируются в информационной модели ЭИЭ, Гамлета на сколь угодно долгий срок посредством его ЭГО-творческой квестимной интуиции времени (-БИ2). «Фитилёк» при этом может гореть десятки и сотни лет, передавая наказ будущим поколениям вместе с мечтой о свободном от войн и врагов далёком и светлом будущем всего человечества («Вот, когда всех врагов перебьём, войны прекратятся, и наступит счастливое светлое будущее для всего человечества, а пока расслабляться и складывать оружие рано!»). Эти же воинственные программы мести и мечты о светлом будущем архивируются в аспектах квестимной этики эмоций и квестимной интуиции времени всех психотипов квестимной модели, которые неизменно проявляют себя мстителями и мечтателями в соответствии с позициями, занимаемыми этими аспектами в их квестимных моделях.

«Отменить» или «упразднить» «программы мести» можно только вместе с их историческим «архивом» находящемся в хранилищах памяти архетипов квестимной модели. А это чревато разрушением структуры модели, а значит и разрушением социона. Поскольку «программы мести» обеспечиваются не одним только признаком квестимности, но и целым рядом свойств других признаков и аспектов, заархивированных в квестимной модели и других структурах социона, обеспечивающих сохранение силовой преемственности и силового равновесия, необходимого для установления и реорганизации вертикальных и горизонтальных социальных структурных связей в глобальных и локальных эволюционных и инволюционных процессах.

«Упразднение» «мстительных программ» архетипически невозможно ещё и потому, что аспект квестимной этики эмоций (+ЧЭ), включающий в себя «программы мести» и поддерживающий их в оптимальном энергетическом тонусе, является частью элитного блока квестимной модели, – её энергетическим ядром, обеспечивающим (частично, или полностью) энергетическим потенциалом все информационные структуры квестимной модели.

Таким образом, можно сделать один чрезвычайно важный вывод: если «программы мести» так хорошо закреплены и обеспечены такой всесторонней структурной защитой и «подстраховкой», то это  убедительно доказывает значимость этих программ для квестимной  модели, – а именно то, что квестимная модель не может существовать без «программ мести», которые, возможно, являются энергетическим стержнем её «памяти» (+ЧЭ1/-БИ2), позволяющем передавать успешный и передовой исторический и социальный опыт из прошлого в будущее и консервировать программы энергетической защиты и энергетического жизнеобеспечения на сколь угодно долгий срок для их будущего обновления и возрождения.

 

ЭИИ, Достоевский, конечно, с этим не согласится: ему как деклатиму «программы мести без срока давности» ни к чему.  Ему, при его деклатимной «краткосрочной», ориентированной на близкие пространственно-временные отношения демонстративной интуиции времени  (+БИ8эии)  удобней либо сразу наказывать врагов, желательно, чисто символически, – минимально, а потом выпускать их из заключения досрочно – тут же, из здания суда,   заканчивая дело примирением, о котором всем должно быть торжественно сообщено, чтобы больше уже никто и никому не мстил,  либо, – если дело принимает широкий политический размах, – активно и непримиримо бороться со всякого рода внутриполитическими мстителями, призывая враждующие стороны к примирению и  всепрощению, дабы не нарушать целостность их общей эко-системы раздорами (как того требует его целостная деклатимная модель мировосприятия).

 

Принципиально противоборствуя квестимным, долговременным (-БИ) планам мести по своей демонстративной деклатимной интуиции времени (+БИ8), ЭИИ, Достоевский будет проводить широкомасштабную внешнеполитическую борьбу за всеобщее разоружение, ратовать за пацифизм, за мир во всём мире, за  всеобщую терпимость и толерантность, за мирные переговоры враждующих сторон под контролем более прогрессивных миротворческих сверхдержав и их мудрых политиков, которые будут склонять давних и непримиримых врагов к взаимным уступкам, уговаривая победителей уступить побеждённым.

 

Как и положено стратегу, неуклонно идя к своей цели, действуя широко и с размахом, следуя своей миротворческой мнимо преимущественной этической интровертной ЭГО-программе (+БЭ1эии), ЭИИ, Достоевский будет организовывать в пользу побеждённых международные широкомасштабные миротворческие акции, рассылая по всему миру петиции в защиту их интересов и собирая для них (и для их священной борьбы против их заклятых врагов и давних мстителей) денежные средства и гуманитарную помощь. Из сострадания к ним и для восстановления справедливости и мира во всём мире, может даже вступить в их бойцовские группы и участвовать в их террористических акциях, – для миротворчества все средства хороши. 

 

В отличие от деклатима-ЭИИ, Достоевского, квестим-ЭИЭ, Гамлет не размывает и не стирает границы понятий добра и зла и не меняет местами хорошее и плохое, как того требует его разделительная квестимная модель, со всеми вытекающими из этого дифференцирующими свойствами и разграничениями. При всём его ЭГО-программном субъективизме ЭИЭ, Гамлет  не соглашается с тем, что такие понятия можно нивелировать в зависимости от субъективной оценки, поскольку это противоречит жёстким разграничениям этих понятий его квестимной модели и признакам квестимности, составляющим основу структуры его психотипа.

 

Проявляя себя суггестивным  поборником справедливости по своему суггестивному аспекту логики соотношений (-БЛ5эиэ) – квестимной, демократической, негативистской, инволюционной (корректирующей) логики системных нормативов и ранговых альтернатив ЭИЭ, Гамлет не может отказаться от мести, поскольку это будет противоречить его квестимной справедливой и равновесной логике соотношений (-БЛ5эиэ) и её основополагающему принципу «мера за меру», согласно которому мера вины должна соответствовать мере наказания, вследствие чего отказ от мести будет нарушением этого равновесия. Это же равновесие, проявляя себя наблюдательным поборником нравственности, наблюдательным моралистом и наблюдательным энтузиастом, ЭИЭ, Гамлет    поддерживает и по своему наблюдательному аспекту – равновесной и демократичной квестимной этикой отношений (-БЭ7эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), негативистской этики нравственных нормативов и альтернатив, с её чётким и объективным разделением понятий добра и зла и бескомпромиссным принципом «око за око», устанавливающим справедливое наказание за причинённое зло.

 

Никакая психотерапия, никакие воображаемые психо-практики не заставят ЭИЭ, Гамлета отказаться от мести. Он будет целенаправленно стремиться к ней, и никакая сила его от этой цели не отвратит. Он не будет самим собой, если откажется от планов мести. И он погибнет, если их отсрочит и упустит возможность отомстить, – кроме того, что угрызения совести его замучают за то, что он оставил без ответа нанесённое ему оскорбление, причинённую обиду и зло, так ещё и обстоятельства сложатся против него, поскольку враг, зная его намерения,  попытается их нейтрализовать и любыми средствами его (ЭИЭ, Гамлета) устранить.

 

В основе инстинктивной программы мести, как и в основе любого информационного аспекта ТИМа (представляющего собой совокупность эволюционно и инволюционно развивающихся психологических признаков, которые, в свою очередь, представляют собой совокупность  эволюционно и инволюционно развивающихся психологических свойств, со всеми заложенными в них соционной природой инстинктами, – эволюционно и инволюционно развивающимися био-антропо-генетическими инстинктивными программами) лежит инстинкт самосохранения. Мстительны все – и квесТИМы, и деклаТИМы.  Меняются только формы мести, зависимые от свойств психотипов и составляющих их психологических признаков и, в частности, признаков квестимности и деклатимности с их различием по пространственно-временным соотношениям. У квесТИМов (с их далёкими пространственно-временными соотношениями квестимной модели) планы мести вынашиваются долго и программы мести срока давности не имеют, деклаТИМы (с их близкими пространственно-временными соотношениями деклатимной модели) планы мести  в долгий ящик не откладывают, – мстят по горячим следам. И называют такую месть – «наказанием», поскольку не просто мстят, а именно «преподают урок провинившимся», в силу абсорбирующе-воспитательных целей деклаТИМов, а именно,  –  деклаТИМной модели их психотипов, фундаментально программирующей в них эти свойства на уровне архетипов.

 

У деклатимов, с их эволюционными интровертными аспектами и инволюционными экстравертными, эволюционные связи и отношения между объектами (а именно, – «прогрессивная среда») меняют сами инволюционные (регрессивные) объекты к лучшему, подтягивая их до нормативного уровня, установленного средой. Поэтому и ЭГО-программный этик-интроверт-деклатим-ЭИИ, Достоевский по своему ЭГО-программному аспекту этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, с её идеалистически завышенными требованиями, в первую очередь занимается (зачастую мнимым) этическим усовершенствованием социальной среды с тем, чтобы с её помощью повлиять  на несовершенные, требующие «перевоспитания» объекты.

 

Таким «объектом перевоспитания» для ЭГО-программного этика-интроверта деклатима-ЭИИ, Достоевского становится ЭГО-программный экстраверт-этик, квестим-ЭИЭ Гамлет, эмоциональную ЭГО-программу которого и  подавляет ЭГО-программный нравоучитель-ЭИИ, Достоевский в частном порядке при близком контакте или в широкомасштабном миротворческим движении, требуя отказа от мести и примирения с врагом.

 

Экстравертная этическая ЭГО-программа бета-квадрового решительного-квестимного-интуита-субъективиста, ЭИЭ, Гамлета представляет полную противоположность миротворческим идеалистическим программам ЭИИ, Достоевского, во всём противоречит им и неустанно противоборствует.

 

Решающими же оказываются их ЭГО-программные убеждения, приоритеты  и принципы, обусловленные свойствами их квестимной или деклатимной моделей. Как бы настойчиво ни убеждал ЭИИ, Достоевский ЭИЭ, Гамлета пойти на уступки и примирение,  подчиниться обстоятельствам и слиться с окружающей средой, приняв её лозунги, противоречащие его убеждениям, ЭИЭ, Гамлет на это пойдёт только, если решится  «сыграть в поддавки» и использовать тактику ложного примирения в своих стратегических целях и интересах. Во всех остальных случаях призывы ЭИИ, Достоевского к толерантности для ЭИЭ, Гамлета неприемлемы и из идейных бета-квадровых соображений, и из  естественных свойств его квестимной модели, которые усиливают противоборство ЭГО-программных антагонизмов партнёров-этиков этой диады.

 

Деклатим ЭИИ, Достоевский, исходя из интегрирующих свойств собственной деклатимной модели и её близких пространвенно-временных отношений, будет призывать квестима ЭИЭ, Гамлета к сближению и примирению (с его обидчиками, недругами и просто неприятными ему людьми), а ЭИЭ, Гамлет, исходя из дифференцирующих свойств своей квестимной модели и её далёких пространственно-временных отношений, будет оспаривать этот совет и стремиться к ещё большему отдалению от них.

 

Деклатим ЭИИ, Достоевский будет ратовать за конформность, демонстрируя собственную толерантность и неразборчивость в выборе идейных предпочтений (готовность примкнуть и к тем, и к другим). А квестим ЭИЭ, Гамлет будет стремится к отторжению всего того, что противоречит его убеждениям, вызывает  раздражение и пробуждает его ненависть.

 

Деклатим ЭИИ, Достоевский, подчиняясь интегрирующим свойствам своей деклатимной модели  будет стремиться к размытости границ краеугольных понятий (добра и зла, справедливости и несправедливости, правды и лжи, чести и бесчестия), переводя одно в другое, меняя местами и  ставя под сомнения различия между ними. А квестим-Гамлет, подчиняясь дифференцирующим свойствам его квестимной модели  будет стремиться к жёсткому и принципиальному разграничению этих важнейших для него понятий.

 

Деклатим ЭИИ, Достоевский, желая примирить ЭИЭ, Гамлета с враждебным окружением, будет уговаривать его идти на уступки и компромиссы, пытаясь убедить его в неразделённости его вины с виной его обидчиков: «Не бывает так, чтобы один был виноват, а другой – нет; если виноваты, так оба, если не виноват, так никто». Квестим ЭИЭ, Гамлет, подчиняясь дифференцирующим свойствам своей квестимной модели это утверждение будет оспаривать, не желая идти на компромиссы, признавать свою вину и примиряться с несимпатичным ему или враждебно настроенным человеком.

 

Деклатим ЭИИ, Достоевский будет ссылаться на позитивное влияние окружающей среды, которое может разрешить конфликт ЭИЭ, Гамлета, примирить его с врагами, либо исправить, «перевоспитать их», изменить в лучшую сторону. Как и любой деклатим, ЭИИ, Достоевский не склонен противопоставлять себя окружающим и верит, что под позитивным влиянием среды человек может исправиться к лучшему, а потому и убеждает ЭИЭ, Гамлета доверять её благотворному влиянию. Но подчиняясь дифференцирующим свойствам своей квестимной модели,  ЭИЭ, Гамлет держит дистанцию с окружающими, ограждает себя от их влияния, противопоставляет себя им и вступает в противоборство с ними «один против всех».

 

Противоборство с окружающей средой – любимая тема в его творчестве, где  одинокий герой противостоит окружающей среде. Герой совершенен (или наделён многими реальными или потенциальными достоинствами), среда оставляет желать лучшего). Обиду и разочарование ЭИЭ, Гамлет  как и любой квестим не забывает (особенности долгосрочной и долгопамятливой квестимной интуиции времени) и не прощает – это особенность мстительности его квестимной этики эмоций, также продиктованной, разделительными свойствами его квестимной модели, согласно которой мстительность вместе с этим аспектом переходит и к остальным психотипам-квестимам: врагов квестимы не прощают и с ними не примиряются, если только не идут на ложное, тактическое примирение.

 

Планы мести и наказания ЭИЭ, Гамлет вынашивает долго (-БИ2), тщательно выстраивает и реализует в подходящий момент. Поэтому и попытки деклатима ЭИИ, Достоевского убедить его отказаться от мести и примириться с врагом ЭИЭ, Гамлет попросту игнорирует. В его решительной ЭГО-программной этики эмоций (+ЧЭ1эиэ) сосредоточены все воинственные программы мести квестимной модели, жестоко и непримиримо противоборствующие инфантильно-примирительным этическим программам деклатима-ЭИИ, Достоевского. И в этом наиболее остро проявляется антагонистичная  противоположность и взаимное подавление (глушение и погашение) их ЭГО-программ.

 

Этический негативизм ЭИЭ, Гамлета, его (реальные и мнимые) страхи и предостережения, предупреждения о надвигающейся опасности  и призывы к борьбе, обостряющие возникающие конфликты, его мнительность и подозрительность, его враждебное отношение ко всем реальным и потенциальным противникам, разрушает идиллию этических отношений ЭИИ, Достоевского с ЭИЭ, Гамлетом и заземляет их, что является источником глубоких огорчений и разочарований для ЭИИ, Достоевского – ударом по его дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев», – он уже воспарил в своих мечтах в поднебесные выси, представил на их светло-голубом, солнечном фоне возможную идиллию своих возвышенных отношений с ЭИЭ, Гамлетом, как тут вдруг безоблачное небо сменяется грозовым, и буревестник-ЭИЭ, Гамлет разрушает ему всю идиллию, предупреждая о предательстве и грозящей им обоим опасности со стороны близких и дорогих ему (ЭИИ, Достоевскому) людей. Попытки ЭИИ, Достоевского разубедить ЭИЭ, Гамлета, развенчать его «миф» о возможной опасности и успокоить его (а заодно и свои) страхи, приводит к обратному результату: с позиций своего ЭГО-программного негативизма, бета-квадровых комплексов и индивидуальных (ТНС-комплексов – зоны страха и точки наименьшего сопротивления) ЭИЭ, Гамлет рассматривает действия ЭИИ, Достоевского как предательство и коварную уловку, призванную усыпить его (ЭИЭ, Гамлета) бдительность с тем, чтобы он стал лёгкой добычей врага, был им опущен до положения парии и стал жертвой его унизительной и жестокой расправы.

 

Бета-квадровый комплекс «шестёрки» (как страх вытеснения в парии) и сама мысль о том, что ЭИИ, Достоевский способствует этому его будущему низложению, приводит ЭИЭ, Гамлета в ярость и он жестоко и цинично оскорбляет ЭИИ, Достоевского, занижая его «полёт на подрезанных крыльях» ещё больше. Защищая свои иллюзии, ЭИИ, Достоевский обрушивает на ЭИЭ, Гамлета нескончаемый поток мелочных обид и упрёков, после которого (если ЭИЭ, Гамлет в долгу не останется и снова на него накричит) ЭИИ, Достоевский уже переходит к яростным обвинениям и оскорблением словом и (даже физическим) действием. А затем уже по агрессивности действий ЭИИ, Достоевский опускается на один уровень с жестокой агрессией ЭИЭ, Гамлета,  и между ними завязывается перепалка, перерастающая в жестокое противоборство, которое окончательно разрушает иллюзии ЭИИ, Достоевского и наносит сокрушительный удар по его дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев», занижая его завышенные идеалистические запросы, задачи и цели, заставляя отказаться от нормативного для дельта-квадрала стремления к всестороннему нравственному совершенствованию себя и окружающих. В результате ЭИИ, Достоевский сам опускается в собственном мнении о себе и тогда уже позволяет себе всё самое недостойное и недопустимое – становится истерично обидчивым человеком, мнительным, мстительным и подозрительным клеветником и паникёром, во избежание новых разочарований беспредельно раздувающим свои патологически абсурдные страхи, которые тут же и начинает распространять на окружающих, запугивая их и пресекая их любую (как ему кажется, враждебную) инициативу.

 

В частной жизни ЭГО-программный и наблюдательный перестраховщик (предусмотрительный-рассуждающий-рационал) ЭИИ, Достоевский тоже будет охлаждать воинственный пыл ЭГО-программного и наблюдательного энтузиаста-(решительного-беспечного-рационала)- ЭИЭ, Гамлета, – следить за тем, чтобы он ни с кем не ссорился, не оспаривал чужого мнения, даже если с ним не согласен, со всеми соглашался, всем уступал, никого не провоцировал на конфликт, не раздражал категоричным тоном и радикальностью идеологических убеждений, не  наживал себе и своим близким врагов и не навлекал беду на семью. Действуя (как деклатим) спонтанным и резким волевым напором, стоящим ему огромной траты сил по его проблематичному аспекту волевой сенсорики (-ЧС4’bb),  Достоевский установит над ЭИЭ, Гамлетом жестокий волевой диктат и не позволит ему принимать какие-либо решения без его (ЭИИ, Достоевского) ведома.

 

И первым под такие репрессии попадает сам ЭИЭ, Гамлет, чью активность ЭИИ, Достоевский в первую очередь парализует своими тотальными запретами и истеричными вымогательствами уступок. Энтузиазм ЭИЭ, Гамлета при этом угасает, а преувеличенные страхи ЭГО-программного и наблюдательного перестраховщика- ЭИИ, Достоевского опутывают его, как паутиной, по рукам и ногам. Любое, несанкционированное самим ЭИИ, Достоевским действие ЭГО-программного и наблюдательного энтузиаста-ЭИЭ, Гамлета, ЭГО-программный и наблюдательный  перестраховщик-ЭИИ, Достоевский тут же воспринимает как страшную угрозу собственному авторитету и существованию и сразу же поднимает панику, разыгрывая такую истерику, что в пору неотложку вызывать. Гамлет, проникаясь к нему сочувствием (по своей наблюдательной этике отношений), поспешно идёт на уступки, впредь зарекаясь доводить Достоевского до такого состояния. Несмотря на охватившее его чувство стыда и обиды за пережитое унижение, приглушая «тревожные», «предупредительные сигналы» своего бета-квадрового комплекса «шестёрки», запрещающего ему идти на попятный и становиться жертвой чьей-либо агрессии, ЭИЭ, Гамлет, тем не менее, примиряется со своим унизительным  положением и позволяет ЭИИ, Достоевскому (как самоуправному домашнему тирану и контролёру) закабалять себя ещё больше.

 

Как это свойственно ЭГО-программным моралистам, ЭИИ, Достоевский, в деклатимной самоуверенности и в ослеплении собственным инфантилизмом, принимая на себя роль доминанта в отношениях с ЭИЭ, Гамлетом, то и дело связывает его обещаниями. Начиная с единичных требований («Обещай мне туда не ходить!», «Обещай мне с тем не дружить!», «Обещая мне с этим не связываться!»,  «Обещай мне этого не делать!»), ЭИИ, Достоевский, проявляя себя ЭГО-программным нравоучителем, ЭГО-программным и наблюдательным перестраховщиком (по своим этическим аспектам), наблюдательным педантом (по своему наблюдательному аспекту этики эмоций (-ЧЭ7эии) –деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, расширяет сферу своих запретов и претензий и приобретает над ЭИЭ, Гамлетом всё большее влияние, всесторонне контролируя его поведение. Нарываясь на сопротивление ЭИЭ, Гамлета,  ЭИИ, Достоевский, проявляя себя ЭГО-программным и наблюдательным перестраховщиком устраивает мнимые истерики по своему наблюдательному аспекту этики эмоций, заламывает руки, всем подряд на него жалуется. Будучи уличён в неправомерных претензиях, ЭИИ, Достоевский, не желая признавать свою вину, резко меняет эмоциональный настрой и, проявляя себя наблюдательным балагуром по своему наблюдательному  аспекту этики эмоций, переводит ситуацию в шутку и начинает высмеивать предъявленные ему претензии, пряча свой конфуз за своим (уже вымученным и натянутым под конец своей мнимой защиты) таким нелепым и несоответствующим ситуации хихиканьем, которое приводит ЭГО-программного мстителя ЭИЭ, Гамлета в ярость самим фактом того, что ЭИЭ, Достоевский представляет его (ЭИЭ, Гамлета) претензии смешными и, разыгрывая неуместную и лживую комедию, их самым возмутительным, фальшивым и глупым образом их высмеивает. В такие минуты ЭИЭ, Гамлет ненавидит ЭИИ, Достоевского и стыдится его. Но сам ЭИИ, Достоевский в своих действиях ничего постыдного не усматривает, поскольку уверяет себя, что действует  из лучших побуждений – для утверждения личного морального превосходства и  умиротворения их отношений. А то, что это связано с некоторой его эмоциональной непоследовательностью, так на это ЭИИ, Достоевский закрывает глаза, скрывая за прикрытыми веками смущение своим наигранным инфантилизмом и этим неловким для него, но вынужденным,  нелепым и унизительным шутовством, которое в данном случае служит ему защитой от агрессии ЭИЭ, Гамлета – разве сможет он ударить «расшалившегося ребёнка»? А как же этическая программа «не обижай маленьких и слабых»? Самонадеянный деклатим-ЭИИ, Достоевский уверен, что его инфантильные игры смогут погасить ЭГО-программный эмоциональный негатив  ЭИЭ, Гамлета. Но реальность его разочаровывает: то, что проходит  с нормативно-ролевой этикой эмоций его дуала, заботливого сенсорика-ЛСЭ, Штирлица, не охлаждает ЭГО-программной ярости ЭИЭ, Гамлета, который вполне может заставить ЭИИ, Достоевского расплатиться за это неуместное и возмутительное баловство сполна.  

 

III-2. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по творческим функциям уровней ЭГО и ИД  – по аспектам интуиции времени – ЭГО-творческому аспекту ЭИЭ, Гамлета (-БИ2эиэ) и демонстративному аспекту ЭИИ, Достоевского (+БИ8эии) и по аспектам интуиции потенциальных возможностей – ЭГО-творческому аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) и демонстративному аспекту ЭИЭ, Гамлета (+ЧИ8эиэ).   

Как и на предыдущих позициях, на начальном этапе взаимодействие по творческим аспектам сильных уровней ЭГО и ИД протекает в этой диаде достаточно благополучно, чему способствует взаимное  дополнение партнёров  по признакам квестимности и деклатимности, обусловливающее притяжение их родственных аспектов. Проблемы возникают из-за ЭГО-творческой  и ИД-творческой интуитивной манипулятивности  каждого из двух ЭГО-творческих интуитов-стратегов этой диады, ориентированных на дуализацию с проблематичными и активационными интуивно-инертными тактиками ЛСИ, Максимом (-ЧИ4лси; +БИ6лси) и ЛСЭ, Штирлицем  (-БИ4лсэ; +ЧИ6лсэ). ЭГО-творческий аспект  интуиции времени ЭИЭ, Гамлета  (-БИ2эиэ) – квестимной, инволюционной (корректирующей), позитивистской интуиции долгих (далёких) отношений во времени (интуиции далёких перемен, долговременных планов, долгих отсрочек и проволочек, ориентированный на поддержку слабого, инертного и инфантильного активационного (СУПЕРИД-творческого) аспекта деклатимной интуиции времени его дуала-ЛСИ, Максима, в этой диаде стремится к полярному воссоединению с сильным, мобильным, демонстративным (ИД-творческим) аспектом интуиции времени ЭИИ, Достоевского (+БИ8эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей) интуиции близких отношений во времени (интуиции мрачных прогнозов и ближайших перемен к худшему, интуиции накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему). А ЭГО-творческий аспект интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ориентированный на поддержку инертного и инфантильного активационного (СУПЕРИД-творческого) аспекта квестимной интуиции потенциальных возможностей его дуала-ЛСЭ, Штирлица, в этой диаде тяготеет к объединению с сильным, мобильным, демонстративным (ИД-творческим) аспектом интуиции потенциальных возможностей ЭИЭ, Гамлета (+ЧИ8эиэ) – – квестимной, эволюционной (координирующей), позитивистской интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ. 

Дополнение по индивидуальным признакам позитивизма-негативизма усугубляет это функциональное  несоответствие. В силу позитивизма  интуитивных аспектов, которые, как и все иррациональные аспекты у квестимов, попадают у ЭИЭ, Гамлета  в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), ЭИЭ, Гамлет, проявляя себя ЭГО-творческим мечтателем по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции времени, будучи уверен в эффективности идеологического воздействия своих стратегических планов и заданных ими сроков их осуществления, сталкивается с сопротивлением ЭИИ, Достоевского, гибко и изобретательно оспаривающим амбициозные планы ЭИЭ, Гамлета, предрекая им крушение  с позиций своего демонстративного аспекта деклатимной негативистской интуиции времени. В силу негативизма  интуитивных аспектов, которые, как и все иррациональные аспекты у деклатимов, попадают у ЭИИ, Достоевского  в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), ЭИИ, Достоевский, проявляя себя по этому аспекту демонстративным фаталистом и демонстративным скептиком-агностиком, выражает сомнения по поводу предлагаемых ЭИЭ, Гамлетом планомерных мероприятий, ориентируясь на свои мрачные предчувствия и связывая свои опасения с неблагоприятными фатальными, историческими, политическими, экологическими условиями и прогнозируя ухудшение этих условий в случае осуществления ЭИЭ, Гамлетом его планов. 

На первых порах ЭИЭ, Гамлет старается не придавать значения упрямому сопротивлению ЭИИ, Достоевского, объясняя его завистью ЭИИ, Достоевского к его (ЭИЭ, Гамлета) успехам. Кроме того и серьёзного соперника по реализации его планов и возможностей ЭИЭ, Гамлет в лице ЭИИ, Достоевского на первых порах не видит. Но это только до тех пор, пока ЭИИ, Достоевский не начинает влиять на ситуацию с позиций своего ЭГО-творческого аспекта интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив, ориентированного на то, чтобы охладить творческий пыл и приглушить активацию по этому аспекту у своего дуала-ЛСЭ, Штирлица. Когда ЭИИ, Достоевскому не хватает средств для создания интуитивных препятствий – страхов и запугиваний с позиций его ЭГО-творческого аспекта негативистской интуиции потенциальных возможностей,  он пускает в ход средства устрашения, используя для этого основанные на мистике мрачные прогнозы своего изобретательного и манипулятивного демонстративного аспекта негативистской интуиции времени, воздействуя таким образом на зону страха своего дуала-ЛСЭ, Штирлица и угнетая его по его (ЛСЭ, Штирлица) проблематичному (но позитивистскому аспекту) квестимной интуиции времени. 

Собственные интуитивные страхи ЭИИ, Достоевский приглушает за счёт позитивизма его ЭГО-программного аспекта этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, по которому, чувствуя себя пророком в своём отечестве, ратует за максимальное нравственное самосовершенствование всего  человечества, результатом которого станет абсолютная гармония взаимоотношений, установленных в обязательном порядке и укоренившихся между людьми, что сделает каждого человека абсолютно счастливым и станет залогом вселенского счастья всего человечества. ЭГО-творческий аспект интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиции домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, позволяющий (в силу близких пространственно-временных отношений деклатимной модели) подменять объективную реальность мнимой и менять их местами, создаёт иллюзию реальной осуществимости идеалистических надежд ЭИИ, Достоевского, на которой он жесточайше и упрямо настаивает. Аспект деклатимной, инволюционной интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей – иррациональный, упрямый, статический. Логикой и ссылками на закономерности объективной реальности его деклатимную уверенность в собственных домыслах поколебать никому не удаётся. Не удаётся это и ЭИЭ, Гамлету с позиций своего демонстративного и слабо вербализуемого (ИД-творческого) аспекта квестимной позитивистской интуиции потенциальных возможностей. Попытки ЭИЭ, Гамлета переубедить ЭИИ, Достоевского с негативистских позиций своих квестимных этических аспектов – ЭГО-программным аспектом квестимной, негативистской этики эмоций ЭИЭ, Гамлета (+ЧЭ1эиэ),  с его неизбывной жаждой мести, побуждающей к горению и преодолению трудностей в борьбе с врагами системы, и его наблюдательным аспектом квестимной, негативистской этики отношений (-БЭ7эиэ) с его непримиримой борьбой за нравственные устои. 

В дуальных ИТО негативизм квестимных этических аспектов, подаваемый со слабых позиций его дуала-ЛСЭ, Штирлица, не производит на ЭИИ, Достоевского гнетущего впечатления, поскольку с лёгкостью перекрывается позитивизмом его собственных этических аспектов, подаваемых с сильных ЭГО-программных (+БЭ1эии) и ИД-аналитических (-ЧЭ7эии) позиций, иллюзорную незыблемость которых ЭИИ, Достоевский яростно оспаривает, поскольку крушение иллюзорного мира ему пережить трудно. Без разрушительных последствий это никогда не проходит. В лучшем случае он станет истериком, скептиком, пессимистом, циником с садистскими наклонностями, для чего и начнёт выпускать порождённых его воображением монстров в окружающую его реальность. Этим он и сослужит добрую службу идеологам тоталитарных систем,  проявляя себя ярым конформистом и пособником правящих тоталитарных сил в период обострения борьбы с «врагами системы» (в период обострения революционного террора, политического экстремизма и классовой борьбы), превращаясь в гонимого неотступными страхами истязателя, уничтожающего всё то, что, как ему кажется, может ему навредить, – становится тотальным и непримиримым перестраховщиком, неумолимо сковывающим всех вокруг своими абсурдно-жестокими запретами, медленно склоняясь к общей деградации и безумию.  В худшем случае – его психика, не выдержав разрушения и расщепления, прячется за осколок его идеалистического мира, который и ограждает крохи его угасающего сознания от жестокой действительности. 

Но не всё так мрачно и безысходно: разворачивая, по примеру ЭИЭ, Гамлета, активную массовую борьбу на различных политических фронтах, ЭИИ, Достоевский отстаивает своё право жить в идеальном, этически и информационно безупречном, экологически чистом мире. И в этом мире

*все диалектические и социальные противоречия должны быть с избытком сглажены,

*все противоборствующие стороны раз и навсегда прочно и непоколебимо примирены,

*все неравенства раз и навсегда смещены в сторону преимуществ немощных, неимущих, некогда обиженных и угнетённых, кому-то когда-то неугодных, от всех отстающих и по жизни не успевающих, которым во всех тяжбах эти преимущества безоговорочно должны быть просвоены,

*всё мало-мальски угрожающее жизни на планете, должно быть из жизни исключено и навсегда находиться под строжайшим запретом,

*все угрожающие  и противоречащие этому идеальному миру идеологии  должны быть строжайше запрещены, и всё человечество должно на них ополчиться и не подпускать к источникам информации, всемерно пресекая их распространение в ментальном поле Земли,

*всё человечество должно принять ЭГО-приоритеты психотипа ЭИИ, Достоевский как вселенское руководство к построению идеального мира и безоговорочно им подчиняться, поскольку только его представление об идеальном устройстве общества «всесильно, потому что оно верно»,

*всё человечество должно подчиняться ЭГО-приоритетам ЭИИ, Достоевского и его представлению об идеальном устройстве общества, поскольку только он один знает, как будет лучше для всего человечества, и только он один может вести человеческое общество к беспредельному самосовершенствованию, поскольку каждый (за исключением уже достигшего этического совершенства ЭИИ, Достоевского) должен начать этот процесс всестороннего с самого себя. 

На сегодняшний день истинной победой дельта-интуитивного идеализма ЭИИ, Достоевского становятся идеи глобальной толерантности, получившие широкое распространение в высокоразвитых странах, ознаменовав собой наступление всемирной эпохи «победившей толерантности».  И здесь уже  ЭИИ, Достоевский как «карающий меч толерантного правосудия», преследует нетерпимого к прогрессивным переменам врага, проявляя себя ЭГО-творческим  прожектёром по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных возможностей, пробиваясь к идеологическому лидерству и осуществляя всеобщий идеологический контроль, что позволяет ему, проявляя себя ЭГО-творческим и демонстративным сердцеедом по интуитивным аспектам, одаривать своими симпатиями и поощрять  своими милостями единомышленников.

 

В период «победившей толерантности» ЭИЭ, Гамлет, проявляя себя (по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции времени) ЭГО-творческим  волокитой и ЭГО-творческим фаталистом, озабоченным повлиявшими на его судьбу историческими переменами и занятым поисками тёплого крыла – тёплого места в официальной системе, будет служить новой идеологии, внедрившись в образованную этой идеологией официальную среду, следуя принципу «в чужой монастырь со своим уставом не ходит» и пряча за внешней толерантностью свою ЭГО-программную мстительность, и находя ей выход в борьбе с врагами доминирующей идеологии. «Это из-за них, не толерантных, до сих пор не наступает светлое будущее всего человечества, где все будут жить в мире и дружбе, и где «волк будет жить рядом с ягненком. Барс ляжет рядом с козленком. Львенок и телец будут обитать вместе. И дитя малое поведет их.»[8] Но такое будущее наступит только в том случае, если всех, нетерпимых к новым идеологическим веяниям, истребят и изгонят из официальных общественных кругов и официальных систем поганой метлой». Роль такой «метлы» ЭИЭ, Гамлет принимает на себя, сгоняя всех противников новой идеологии с их насиженных мест и выступая в присущей ему роли «чистильщика системы» во имя наступления светлого будущего. Проявляя себя в период «победившей толерантности» демонстративным прожектёром и демонстративным распределителем возможностей по своему демонстративному аспекту интуиции потенциальных возможностей (+ЧИ8эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), позитивистской интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ и расширяя личное поле возможностей по этому аспекту, рвущийся к лидерству ЭИЭ, Гамлет ратует за системные чистки в результате которых освобождаются рабочие и льготные места для его идеологических сподвижников, готовых непримиримо бороться со всеми не толерантными и нетерпимыми к новой идеологии «врагами системы». Для проверки искренности их убеждений ЭИЭ, Гамлет, проявляя себя демонстративным прожектёром может предлагать и проводить (по давно уже опробованному и оправдавшему себя образцу прежних идеологических чисток) акты публичного покаяния новообращённых последователей доминирующей идеологии, победивших в себе  нетерпимость к её прогрессивным веяниям. Сам ЭИЭ, Гамлет как отказавшийся от мести «поборник толерантности» и лидер движения «победившей толерантности», где каждый похваляется перечнем благодеяний, оказанных своим недавним врагам, тоже может выступить на этом собрании,  являя собой пример  героической уступчивости и самопожертвования, рассказывая, как он, одержав гигантскую победу над собой и подавив в себе жажду мести, простил своих бывших врагов и помирился с ними. Будучи уверен в невозможности уличить его во лжи, ЭИЭ, Гамлет расскажет, как обнимался с ними, клянясь им в любви и дружбе, и как потом доказывал верность своей клятве, помогая своим недавним врагам наилучшим образом устроиться в новых условиях. Будучи уверен в невозможности уличить его во лжи, ЭИЭ, Гамлет будет повсеместно, но на безопасном расстоянии, выступать противником милитаризма в тоталитарном государстве и ощущать себя героем, поднявшем против воинственного властителя державы свой голос.

 

А что делать ЭИЭ, Гамлету, не сумевшему отказаться от мести и не пробившемуся  в лидеры движения «победившей толерантности»? Проявляя себя ЭГО-творческим фаталистом (по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции времени), ЭИЭ, Гамлет будет ожидать своего часа для свершения возмездия, как изнывающий по буре буревестник,  ждёт своего часа, чтобы расправить крылья и возвестить  о приближении бури. А проявляя себя в эту пору  ЭГО-творческим и демонстративным волокитой по своим интуитивным аспектам (-БИ2эиэ; +ЧИ8эиэ), ЭИЭ, Гамлет будет стараться вызвать к себе жалость случайных друзей и знакомых, надеясь обрести в их лице надёжных  покровителей, способных взять его под свою опеку, и изображать из себя «потеряшку», ожидающего своего благодетеля, под крылом которого он сможет сохранить себя для будущей борьбы.  

III-3. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по аналитическим функциям уровней СУПЕРЭГО и СУПЕРИД, по аспектам деловой логики – нормативно-ролевому аспекту ЭИЭ, Гамлета (+ЧЛ3эиэ) и суггестивному аспекту ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии) и по аспектам логики соотношений – нормативно-ролевому аспекту ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) и суггестивному аспекту ЭИЭ, Гамлета (-БЛ5эиэ). 

Проблемы на этих позициях возникают по причине СУПЕРЭГО-аналитической  и СУПЕРИД-аналитической логической слабости и манипулятивности двух нормативно-ролевых и суггестивных конструктивистов, ориентированных на твёрдую и принципиальную (инертную) поддержку их дуалов –ЭГО-программных и наблюдательных логиков: ЛСИ, Максима (+БЛ1лси; -ЧЛ7лси) и ЛСЭ, Штирлица  (+ЧЛ1лсэ; -БЛ7лсэ). Нормативно-ролевой аспект  деловой логики ЭИЭ, Гамлета  (+ЧЛ3эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), негативистской логики деловых и технологических преимуществ, ориентированный на поддержку сильного, но инертного наблюдательного (ИД-аналитического) аспекта деклатимной деловой логики его дуала-ЛСИ, Максима, в этой диаде стремится к полярному воссоединению со слабым, но мобильным, инфантильным суггестивным (СУПЕРИД-аналитическим) аспектом деловой логики ЭИИ, Достоевского (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, демократичной, позитивистской  логики деловых нормативов и альтернатив – точкой абсолютной слабости ЭИИ, Достоевского и функцией жестокого и манипулятивного вымогательства всего необходимого и желаемого по суггестивному аспекту. А нормативно-ролевой аспект логики соотношений ЭИИ, Достоевского (+БЛ3эии) – деклатимной, эволюционной (координирующей), аристократической, позитивистской логики мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства, ориентированный на поддержку сильного и инертного наблюдательного (ИД-аналитического) аспекта квестимной логики соотношений его дуала-ЛСЭ, Штирлица, в этой диаде тяготеет к объединению со слабым, инфантильным суггестивным (СУПЕРИД-аналитическим) аспектом логики соотношений ЭИЭ, Гамлета (-БЛ5эиэ) – квестимной, демократической, негативистской, инволюционной (корректирующей) логики системных нормативов и ранговых альтернатив – точкой абсолютной слабости ЭИЭ, Гамлета и его функцией жестокого и манипулятивного вымогательства всего необходимого и желаемого по суггестивному аспекту.  

Дополнение родственных аспектов по дуализирующему признаку позитивизма-негативизма усугубляет это функциональное  несоответствие. Позитивистский аспект деклатимной логики соотношений в силу своего позитивизма (как и все рациональные аспекты у деклатимов) попадает у ЭИИ, Достоевского в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому, проявляя себя по этому аспекту нормативно-ролевым автократом, самоуправно претендовать на мнимые ранговые привилегии, возмущая  ЭИЭ, Гамлета напускной  заносчивостью и высокомерием, несовместимыми с призывами ЭИИ, Достоевского к смирению, кротости и стремлению к нравственному совершенству, за которое ЭИИ, Достоевский ратует с ЭГО-программных позиций его высоконравственной этики отношений. Это логическое противоречие отмечается ЭИЭ, Гамлетом по его суггестивному аспекту негативистской квестимной логики соотношений, который в силу своего негативизма (как и все рациональные аспекты у квестимов) попадает у ЭИЭ, Гамлета в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и заставляет его, проявляя себя по этому аспекту суггестивным поборником справедливости и суггестивным борцом с неравенством, оспаривать присвоенные ЭИИ, Достоевским мнимые ранговые преимущества и, проявляя себя суггестивным педантом и озабоченным своим положением в системе суггестивным перестраховщиком, выдвигать требования, ограничивающие ранговое самоуправство ЭИИ, Достоевского. На что ЭИИ, Достоевский, проявляя себя нормативно-ролевым педантом и нормативно-ролевым энтузиастом по своему нормативно-ролевому аспекту логики соотношений,  с ещё большим рвением начинает ограничивать ЭИЭ, Гамлета в правах, ставя его в унизительное положение и тем самым уязвляя его по его бета-квадровому комплексу «шестёрки», пробуждая в нём страхи вытеснения на дно системы – в рабы, в парии,  в отработанный материал, с чем ЭИЭ, Гамлет, конечно же, согласиться не может и, проявляя себя ЭГО-программным педантом, ЭГО-программным мстителем и ЭГО-программным энтузиастом    начинает отстаивать свои претензии на доминирование яростными эмоциональными атаками, обрушивая их на ЭИИ, Достоевского с позиций своего ЭГО-программного аспекта этики эмоций (+ЧЭ1эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), аристократической, стратегической, негативистской этики эмоциональных преимуществ.  И тогда уже ЭИИ, Достоевскому приходится отстаивать свои нормативно-ролевые мнимые ранговые привилегии встречными эмоциональными атаками с позиций своего наблюдательного аспекта этики эмоций, проявляя себя по этому аспекту (в зависимости от обстоятельств) либо неуступчивым наблюдательным педантом, защищающим свои ранговые приоритеты, либо обеспокоенным потерей системных преимуществ наблюдательным перестраховщиком, либо наблюдательным балагуром, стремящимся на любых условиях закончить ссору и   перевести её в шутку. 

Если ЭГО-программный педант-ЭИЭ, Гамлет изначально попытается утвердить свою власть и доминирование над ЭИИ, Достоевским, ему не удастся её стабилизировать, потому что всеми своими действиями ЭИИ, Достоевский, будет её разрушать любыми  альтернативно-возможными средствами, используя и свою деклатимную самоуверенность, и свой зашкаливающий инфантилизм, подпитанный нормативно-ролевым позитивизмом автократичного аспекта деклатимной логики соотношений,  благодаря которому  ЭИИ, Достоевский не признает власти ЭИЭ, Гамлета над собой и не обнаружит своего страха и своей слабости перед ним, а будет обращать претензии ЭИЭ, Гамлета в забавную шутку, будет высмеивать его требования тем больше, чем строже ЭИЭ, Гамлет их будет навязывать, но только до тех пор, пока ЭИЭ, Гамлет не дойдёт до рукоприкладства. После первой весомой пощёчины, полученной от вспыльчивого ЭИЭ, Гамлета, терпение которого не безгранично, веселье ЭИИ, Достоевского сменится страхом и слезами – естественной, а не наигранной истерикой. Но вот ударить ЭИИ, Достоевского ЭИЭ, Гамлет, как ЭГО-программный этик (пусть даже упрямый-экстраверт-субъективист) и ЭГО-творческий интуит (тем более, виктимный  – не жёсткий статик, а мягкий (гибкий, подвижный) динамик) вряд ли посмеет. Как квестим он будет сомневаться в своём праве  на такие меры. Зато самоуверенный, убеждённый в своей правоте деклатим-ЭИИ, Достоевский (чья уверенность будет подкреплена и ужесточена признаками статики и деклатимности) не усомнится в своём праве помыкать ЭИЭ, Гамлетом. Он постарается не доводить ЭИЭ, Гамлета до рукоприкладства, но не уступками, мягкостью и деликатностью (эти средства он другим навязывает), а именно тем, что сразу же захватит власть над ним и будет ЭГО-творчески, изобретательно удерживать её в своих руках, склоняя на свою сторону мнение окружающих, спонтанно, насмешливо помыкая ЭИЭ, Гамлетом при посторонних (якобы в шутку), бойкотируя его требования, при этом изводя его бесконечными нудными нравоучениями, несправедливыми и беспочвенными упрёками, бессмысленными  запретами, надуманными, вздорными замечаниями, спонтанно раздражаясь по любому поводу, взвинчивая себя и доводя себя до исступления,  чтобы и дальше сковывать его своими запретами и связывать контролем по рукам и ногам. 

 

С нормативно-ролевым педантизмом по своей нормативно-ролевой логике соотношений (+БЛ3эии) ЭИИ, Достоевский будет настаивать на своих требованиях, всё больше ограничивая свободу действия ЭИЭ, Гамлета, выговаривая ему за каждое нарушение установленных им (ЭИИ, Достоевским) непреложных законов и правил, требуя их неукоснительного исполнения и всё более ужесточая запреты на несанкционированные им (ЭИИ, Достоевским) действия ЭИЭ, Гамлета: «Я тебе этого не разрешаю...» – будет говорить ЭИИ, Достоевский ЭИЭ, Гамлету по любому поводу, даже не дослушав его и не вникая в суть его действий. Поначалу ЭИЭ, Гамлета это может смешить: кто он и кто – ЭИИ, Достоевский?! ЭИЭ, Гамлет  может и снисходительно относиться к этим наивным запретам, как к проявлению инфантилизма ЭИИ, Достоевского, полагая, что тот не понимает, кто здесь главный и играет с ЭИЭ, Гамлетом, как малое дитя с куклой, грозя пальчиком: «Я тебе не разрешаю...», укладывая его как «куклу» в кроватку (ляг, поспи и успокойся!).

 

Видя, что ЭИЭ, Гамлет обращается к нему снисходительно и насмешливо, отказываясь воспринимать его запреты всерьёз, ЭИИ, Достоевский начинает ожесточённо бороться за приоритетные права в системе отношений с ЭИЭ, Гамлетом. Он не только не перестаёт говорить с ним строгим тоном, но ещё и усугубляет эту строгость в дополнение к продолжительным нравоучениям, которые он тут же спонтанно заставляет ЭИЭ, Гамлета выслушивать, даже если ЭИЭ, Гамлет куда-то опаздывает.

 

Как нормативно-ролевой педант по своему нормативно-ролевому аспекту деклатимной логики соотношений (+БЛ3эии) ЭИИ, Достоевский рядом с ЭИЭ, Гамлетом нарабатывает подтип дуала ЭИЭ, Гамлета, ЭГО-программного автократа-ЛСИ, Максима, и, по умолчанию, как нечто само собой разумеющееся,  захватывает власть в отношениях с ним и сам устанавливает педантично-жёсткие правила, требуя их неукоснительно исполнения, ставя его во главе угла. ЭИЭ, Гамлету как ЭГО- программному педанту по ЭГО-программному аспекту этики эмоций (+ЧЭ1эиэ)  навязать свои условия ЭИИ, Достоевскому не удастся, особенно после того, как тот уже захватил инициативу и власть. Это поначалу, действуя с позиций своего ЭГО-программного аспекта мнимо-преимущественной этики отношений ЭИИ, Достоевский может быть предупредительно уступчив и деликатен, а потом он будет беспредельно отвоёвывать свои уступки с мнимыми ранговыми преимуществами для себя, стремясь взять реванш за своё (как ему покажется) упущенное и утраченное влияние, которое (опять же в порядке реванша) будет себе возвращать, беспредельно наращивая своё доминирование, не избегая и  агрессивных нападок для того, чтобы удержать преимущества за собой,  опасаясь агрессивности и вспыльчивости ЭИЭ, Гамлета и  его способности  ввязываться в ссоры и притягивать неприятности, перенося их и на своих ближних.

 

Проблемы возникают и при их взаимодействии по аспекту деловой логики – суггестивному у ЭИИ, Достоевского  (-ЧЛ5эии) и нормативно-ролевому у ЭИЭ, Гамлета (+ЧЛ3эиэ), в связи с чем ЭИИ, Достоевский не получает достаточной информационной и деловой поддержки  по этому аспекту, не всегда знает, как ему нужно поступать в той или иной ситуации и чувствует себя стеснённым в действиях и (соответственно) в возможностях, что влияет и на его отношение к ЭИЭ, Гамлету, поскольку ЭГО-творческий аспект интуиции потенциальных возможностей ЭИИ, Достоевского (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив – интуиция домыслов и искажённых оценок явлений объективной реальности, изобретающая всевозможные мнимые и мнимо-реальное, но недоказуемые причины для придирок, лежащие в русле надуманных и специально подобранных для этической критики утверждений,  поддерживает ЭГО-программный аспект этики отношений ЭИИ, Достоевского (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства,  из-за чего совершившему ошибочное действие ЭИИ, Достоевскому  бывает трудно признать свою вину, что вынуждает его перекладывать её на партнёра, из-за которого он не получил своевременных деловых указаний.

 

Ориентированный на дуализацию с ЭГО-программным деловым логиком, ЛСЭ, Штирлицем (+ЧЛ1лсэ), ЭИИ, Достоевский считает себя вправе в этом вопросе полностью полагаться на решения и действия партнёра. К этому же располагает ЭИИ, Достоевского и позитивизм его инфантильного и слабого суггестивного аспекта деловой логики (-ЧЛ5эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей) стратегической, демократичной, позитивистской  логики деловых нормативов и альтернатив, который в силу своего позитивизма (как и все рациональные аспекты у деклатимов) попадает у ЭИИ, Достоевского в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ЭИИ, Достоевскому полагаться в любом деловом вопросе на рекомендации своего партнёра  или на советы компетентных специалистов (компетенцию которых он долго и дотошно проверяет наигранным скептицизмом, высказывая сомнение по любому обсуждаемому поводу).  Но если консультанту всё же удаётся завоевать доверие ЭИИ, Достоевского, его компетенция становится безоговорочной и неопровержимой. Проявляя себя суггестивным энтузиастом, по своему суггестивному аспекту деловой логики, он тут с завидным энтузиазмом распространяет полученные от консультанта  сведения в своём окружении. Проявляя себя  суггестивным моралистом по своему суггестивному аспекту деловой логики он не может не поделиться ими со своими друзьями – это было бы неэтично с его стороны. Проявляя себя  суггестивным инноватором по своему суггестивному аспекту деловой логики ЭИИ, Достоевский считает себя обязанным донести новые знания до всех, кого они могут заинтересовать, особенно, если полученная информация предлагает новые и прогрессивные решения важных проблем.

 

В отношениях с нормативно-ролевым прагматиком ЭИЭ, Гамлетом этого не происходит. Нормативно-ролевой аспект деловой логики ЭИЭ, Гамлета (+ЧЛ3эиэ)  – квестимной, эволюционной (координирующей), негативистской логики деловых и технологических преимуществ даже при высоком уровне наработанного мастерства не может достичь высочайшего уровня врождённого профессионализма ЭГО-программного аспекта деловой логики ЛСЭ, Штирлица. В силу того, что аспекты лаборного уровня СУПЕРЭГО  слабо (с трудом) озвучиваются,  ЭИЭ, Гамлет может вообще отказаться давать какие-то логические или методические объяснения, ограничиваясь ссылками на высказывания известных ему компетентных специалистов, которых ЭИИ, Достоевский может не знать и их мнению не доверять. Нормативно-ролевой аспект квестимной негативистской деловой логики  в силу своего негативизма (как и все рациональные аспекты у квестимов) попадает у ЭИЭ, Гамлета в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что и обязывает ЭИЭ, Гамлета с большой осторожностью относиться к своим профессиональным рекомендациям. Что он и делает, проявляя себя по этому аспекту нормативно-ролевым технократом, ответственным за качество выполняемой им работы, нормативно-ролевым перестраховщиком, ответственным за корректность распространяемой им деловой информации, нормативно-ролевым моралистом, не допускающим в деловых и профессиональных вопросах отступления от моральных норм (с нарушителями моральных норм в деловых вопросах ЭИЭ, Гамлет категорически отказывается работать после первого же проступка и второго шанса никому не даёт ).

 

Самоуправный контроль нормативно-ролевого автократа-ЭИИ, Достоевского в сочетании  с его (ЭИИ, Достоевского) инфантильным отношением к делу расхолаживает деловой интерес ЭИЭ, Гамлета к их совместной работе, что в свою очередь уязвляет ЭИИ, Достоевского по его дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев» – страху невозможности возвыситься над другими и успешно реализовать себя профессионально, который ЭИЭ, Достоевский приглушает сумбурным усилением деловой активности, с ещё большим рвением контролируя действия «подчинённого» ему ЭИЭ, Гамлета, что неминуемо приводит к разрыву их деловых отношений.

III-4. ЭИЭ, Гамлет –– ЭИИ, Достоевский. Взаимодействие по творческим функциям уровней СУПЕРЭГО и СУПЕРИД, по аспектам сенсорики ощущений – проблематичному аспекту и зоне страха ЭИЭ, Гамлета (-БС4эиэ) и активационному аспекту ЭИИ, Достоевского (+БС6эии) и по аспекту волевой сенсорики – проблематичному аспекту и зоне страха ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) и активационному аспекту  ЭИЭ, Гамлета (+ЧС6эиэ).

 

Как и на предыдущих уровнях взаимодействия, проблемы здесь возникают из-за позиционного и функционального несоответствия стремящихся к дополнению родственных аспектов, при котором, в силу их отличия от схемы дуального дополнения, партнёры этой диады, будучи ориентированы на мобильную сенсорную  поддержку их дуалов – ЭГО-творческих и демонстративных сенсориков: ЛСИ, Максима (-ЧС2лси; +БС8лси) и ЛСЭ, Штирлица  (-БС2лсэ; +ЧС8лсэ), испытывают недостаток взаимной поддержки по своим слабым и инертным сенсорным аспектам. 

 

Активационный аспект волевой сенсорики  ЭИЭ, Гамлета (+ЧС6эиэ) – квестимной, эволюционной (координирующей), позитивистской, стратегической сенсорики волевых преимуществ, ориентированный на дополнение с ЭГО-творческим аспектом деклатимной волевой сенсорики его дуала-ЛСИ, Максима и его  активационное воздействие, в этой диаде стремится к полярному воссоединению с проблематичным аспектом волевой сенсорики ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), авторитарной, аристократичной, стратегической, негативистской сенсорики волевых нормативов и альтернатив. Но в силу слабости и проблематичности этого аспекта необходимого активационного импульса не получает, из-за чего быстро расхолаживается и отказывает в своей поддержке по этому аспекту ЭИИ, Достоевскому,  ориентированному на демонстративную волевую поддержку своего дуала-ЛСЭ, Штирлица и воспринимающему быстрое угасание сенсорной поддержки ЭИЭ, Гамлета как отказ в необходимой помощи, что крайне разочаровывает и возмущает ЭИИ, Достоевского, заставляя его подступать с гневными обвинениями и агрессивными нападками к ЭИЭ, Гамлету, проявляя себя проблематичным завоевателем по своему проблематичному аспекту волевой сенсорики и, проявляя себя по нему проблематичным фаталистом, сетовать на превратности судьбы. Одновременно с этим ЭИИ, Достоевский, проявляя себя проблематичным волокитой по этому аспекту будет искать поддержку и помощь на стороне. Со своей стороны ЭИЭ, Гамлет, считая себя свободным от обременительных  обязательств перед ЭИИ, Достоевским, пользуясь благоприятным стечением обстоятельств (проявляя себя активационным фаталистом по своему активационному аспекту волевой сенсорики), мобилизует силы для защиты своих интересов и отвоюет всё упущенное с избытком, проявляя себя по этому аспекту активационным победителем. На волне одержанной победы ЭИЭ, Гамлет, проявляя себя активационным сердцеедом по своему активационному аспекту волевой сенсорики, по праву победителя будет пожинать лавры и на любовном фронте.

 

Активационный аспект позитивистской квестимной волевой сенсорики в силу своего позитивизма (как и все иррациональные аспекты у квестимов)  попадает у ЭИЭ, Гамлета в область завышенных ожиданий (пониженных тревог и ослабленных мер защиты), что и позволяет ему беззаботно радоваться своему триумфу после одержанных побед. Но это беззаботное веселье менее всего склонен разделять завидующий его успеху проблематичный завоеватель-ЭИИ, Достоевский, которого  очередная победа ЭИЭ, Гамлета болезненно задевает по его (ЭИИ, Достоевского) дельта-квадровому комплексу «подрезанных крыльев», подавляя страхом невозможности возвыситься над более успешным партнёром. Проблематичный аспект негативистской деклатимной волевой сенсорики в силу своего негативизма (как и все иррациональные аспекты у деклатимов)  попадает у ЭИИ, Достоевского в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), что в сочетании с позиционным расположением этого аспекта в зоне страха и в точке наименьшего сопротивления, ещё более затрудняет достижение успеха по этому аспекту.

 

Более преимущественным оказывается для ЭИИ, Достоевского его активационный аспект сенсорики ощущений (+БС6эии) – деклатимной, эволюционной (координироющей), негативистской, стратегической, демократичной сенсорики близких пространственных отношений (сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения), по которому ЭИИ, Достоевский проявляет себя активационным гедонистом, не отказывающим себе в сенсорных удовольствиях, активационным прожектёром, находящим огромное количество способов себе их доставить и активационным волокитой, активизирующимся возможностью находить людей, готовых их оплатить. Как и все  иррациональные аспекты у деклатимов, аспект негативистской деклатимной сенсорики ощущений попадает у ЭИИ, Достоевского в область заниженных ожиданий (повышенных тревог и усиленных мер защиты), но только эти повышенные тревоги и усиленные меры защиты он, преимущественно, адресует другим, предостерегая всех и каждого от негативных последствий тех или иных удовольствий. Какое лакомство ни увидит в чужих руках, сразу предупреждает: «Это вредно!». В магазине покупателям (совершенно незнакомым ему людям) досаждает предостережениями: «Не покупайте! Это вредно!» и тут же предлагает что-либо совершенно неприемлемое для покупателя на том основании, что оно полезно.  К прохожему может прицепиться с предупреждением: «Не ешьте на ходу! Это вредно!». Активизируясь благими намерениями и сенсорной опекой всех и каждого, ЭИИ, Достоевский не может удержаться от желания предостеречь всех, наносящих вред своему здоровью, своевременными замечаниями о вреде употребляемых ими продуктов питания. То же самое касается и других средств охраны здоровья: «Не пользуйтесь этим парфюмом!», «Не принимайте это лекарство!» – то и дело предостерегает ЭИИ, Достоевский знакомых и незнакомых ему людей и удержать себя от этой опеки не может  – спешит делать добро, как того требует его ЭГО-программный аспект этики отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства и его дельта-квадровый комплекс «подрезанных крыльев» – страх невозможности возвыситься над другими, который ЭИИ, Достоевский приглушает повсеместным утверждением собственного нравственного и рангового превосходства, отводя себе роль наставника и контролёра окружающих, безответственно относящихся к своему здоровью.

 

ЭИЭ, Гамлет, ориентированный на суровое, спартанское воспитание, будничный аскетизм и изысканную военно-патриотическую праздничность  своего дуала, демонстративного гедониста-ЛСИ, Максима (+БС8лси),  страдает от сенсорной опеки ЭИИ, Достоевского более других. Проблематичный аспект сенсорики ощущений (-БС4эиэ) – – квестимной, инволюционной (корректирующей), аристократической, позитивистской стратегической сенсорики далёких пространственных отношений (сенсорики отдаления, отчуждения, отторжения, неприятия) при всём своём позитивизме располагается у ЭИЭ, Гамлета в зоне страха и в точке наименьшего сопротивления, что затрудняет и сопротивление ЭИЭ, Гамлета, настырной активационной опеке ЭИИ, Достоевского. Ориентированный на далёкие путешествия, (как и все квестимы, с их далёкими пространственно-временными отношениями), ЭИЭ, Гамлет, проявляя себя проблематичным созерцателем по своему проблематичному аспекту сенсорики ощущений, залюбовавшись красотами природы, нередко попадает в какое-нибудь рискованное приключение – то пойдёт не в ту сторону, то ступит не туда и увязнет в чём-то непролазном, то оступится и свалится с какой-нибудь крутизны, но из путешествия, даже покалеченный,  вернётся счастливым и довольным  – он в стольких приключениях побывал, столько трудностей претерпел, столько ярких впечатлений пережил, – будет что вспомнить Но слышать по возвращении причитания ЭИИ, Достоевского, который теперь (со свойственным деклатимам близкими пространственно временными отношениями) не отпустит его от себя, заставляя придерживаться «полезного для здоровья» режима, состоящего из двух пунктов: «Поел, надо поспать, поспал, надо поесть!»,  – для ЭИЭ, Гамлета совершенно невыносимо. Но именно так ЭИИ, Достоевскому удобнее всего за ним присматривать, активизируясь возможностью удерживать его под своим контролем всевозможными ограничениями и запретами, которые ЭИЭ, Гамлет будет повсеместно нарушать и оспаривать, проявляя себя проблематичным прожектёром по своему  проблематичному аспекту сенсорики ощущений, планируя новые  походы по непроторенным тропам (что подобает ему как ЭГО-программному энтузиасту-первопроходцу – решительному-беспечному рационалу[8])  и новые романтические приключения, проявляя себя по этому аспекту проблематичным  сердцеедом.

 

Негативизм деклатимных иррациональных (сенсорно-интуитивных) аспектов и ожидаемый страх неприятностей  вынуждает ЭИИ, Достоевского постоянно держать действия  ЭИЭ, Гамлета под контролем, заставляя ЭИЭ, Гамлета постоянно отчитываться о своём времяпрепровождении и реагировать на его (ЭИЭ, Гамлета) «доклады» новыми вспышками  гнева, порождёнными новыми приступами страха, новыми истериками и новыми проявлениями немотивированной (по мнению ЭИЭ, Гамлета) агрессии.

 

«У страха глаза велики», – как гласит известная пословица, и страх порождает агрессию как средство ответной защиты и предупреждения неприятностей. Свою агрессию, порождённую страхами (перед кем и чем угодно – страхом перед соседями, которые могут что-то услышать, обидеться и отплатить ему неприятностями, страхом перед возможной ссорой с ними или с кем-либо ещё, устроенной по вине задиристого, вспыльчивого и беспечного ЭИЭ, Гамлета) ЭИИ, Достоевский направляет на своих ближних, – преимущественно на тех, кого считает виновниками этих страхов. И ЭИЭ, Гамлет в ближайшем окружении ЭИИ, Достоевского как раз таким виновником и оказывается.

 

Поступки ЭИЭ, Гамлета ЭИИ, Достоевский постоянно осуждает и оспаривает, исходя из того, что он может быть с кем-то недостаточно вежлив и деликатен, и из-за этого у всей их семьи могут быть неприятности. Страхи заразительны, страхи ЭИИ, Достоевского передаются окружающим, а сам ЭИЭ, Гамлет как виновник этих страхов становится козлом отпущения за все вольно и невольно причинённые им тревоги, моральные и иные неудобства.

 

Настойчиво проводя в жизнь свои воспитательные меры, неуклонно  преследуя свои «миротворческие» цели, действуя в «общих интересах» (противоположных, а то и враждебных  ЭИЭ, Гамлету), стремясь сделать «как лучше», ЭГО-программный перестраховщик-статик-стратег ЭИИ, Достоевский не успокоится, пока не пригвоздит ЭГО-программного энтузиаста-первопроходца-стратега-динамика-ЭИЭ, Гамлета  к месту своими бесконечно длинными, занудными поучениями, настырными расспросами проникая в его мысли и душу, удерживая  под своим контролем каждое его движение, сковывая запретом каждый его порыв   и тем самым погружая его (рождённого активно и решительно действовать и двигаться) в тотальное бездействие и полную обездвиженность (и, как следствие), в апатию, в лень и уныние, надолго лишая его воли к сопротивлению. 

 

Поступая таким образом, ЭИИ, Достоевский может быть (и чаще всего бывает) проводником чужой воли, желающей надолго усмирить неугасающий боевой пыл ЭГО-программного мстителя и ЭГО-программного энтузиаста-ЭИЭ, Гамлета. А то, что он действует в чужих и возможно враждебных ему самому интересах, ЭИИ, Достоевский думать не будет, пока это непосредственно его самого не коснётся и не будет представлять лично для него неотвратимую и реальную опасность.

 

Сталкиваясь с реальной угрозой, ЭИИ, Достоевский,  конечно же, спрячется за спину  ЭГО-программного мстителя, решительного и воинственного энтузиаста-ЭИЭ, Гамлета, прикрываясь им, как щитом, но, тем не менее, будет склонять его и к уступкам врагам, и примирению с ними, и даже станет уговаривать его сдаться на милость победителя, если такое условие поставят ему враги. ЭИИ, Достоевский скорее поверит им, чем ЭИЭ, Гамлету, убеждающему его, не поддаваться на эту уловку, чтобы не потерять  последнюю и единственную возможность своей защиты. Но все доводы ЭИЭ, Гамлета будут напрасны: ЭИИ, Достоевский его не послушает, потому что ЭИИ, Достоевскому (как инфантильному интуиту и этику-идеалисту) захочется поверить в искренность обещаний его врагов и лично проверить гарантию предложенных ими условий. Поэтому рассудительный объективист-ЭИИ, Достоевский как неутомимый этический экспериментатор и исследователь, со свойственным ему как деклатиму конформизмом (и уважением к превосходящему по силе противнику), сделает всё, от него зависящее, чтобы эти позорные условия были приняты и выполнены, надеясь этой уступкой (этим предательством интересов своего ближайшего окружения) самому спастись от неминуемой беды. ЭИИ, Достоевский будет помогать врагам и уговаривать их заложников подчиняться им вне зависимости от того, выполнят враги своё обещание или нет. Даже если агрессию захватчиков, удастся нейтрализовать и подавить,  ЭИИ, Достоевский всё равно будет им помогать. И прежде всего из своего изначального деклатимного конформизма (неспособности противостоять превосходящей силе противника) и ЭГО-программной рассудительности и предусмотрительности –  на тот случай, если в будущем они возьмут реванш и одержат победу, – в расчёте на то, что тогда они о его помощи вспомнят. А до тех пор он будет защищать их интересы и отстаивать их права, даже в том случае, если сам из-за них пострадает, и потеряет свой дом и своих близких. (Этот психологический  феномен – стремление ЭИИ, Достоевского, всемерно помогать врагам, причинившим многие беды ему и его семье,  в настоящее время получил название «Стокгольмский синдром»; в прежние времена это называлось малодушием, подлостью  и предательством.). Но для ЭИИ, Достоевского это всего лишь выгодная ему форма дипломатии – залог гарантии его личной безопасности и сотрудничества с теми, кто сильнее его и представляет собой явную угрозу. Проблема же в том, что ЭГО-программному мстителю-ЭИЭ, Гамлету, ненавидящему предательство во всех проявления, своё малодушие – этот свой «Стокгольмский синдром» – ЭИИ, Достоевский навязывает как панацею от всех бед, представляя ему его будущую  уступку врагу как возвышенный, героический поступок и наиболее эффективную форму защиты его самого и окружающих. Из готовности пожертвовать собой ради других  – совершить подвиг во имя идеалов добра, о которых ему постоянно говорит ЭИИ, Достоевский, – внушаясь деклатимной убеждённостью ЭИИ, Достоевского в своей правоте,  ЭИЭ, Гамлет может даться на милость победителя, считая, что совершает благое дело, принося себя в жертву ради спасения близких.

 

Если уступки врагам обходятся ценой многочисленных жертв, ЭИИ, Достоевский (как  недавний вымогатель этих уступок) устраивает сцены ложного раскаяния – демонстративно сокрушается о принесённых жертвах: «Ах, это из-за меня они безвинно пострадали!» – хотя и прекрасно понимает, что без умиротворения ситуации жертв возможно было бы больше, но сцену раскаяния, тем не менее, устраивает для самооправдания, для демонстративного признания своей вины, для умиротворения пострадавших, для примирения с ними и  восстановления своего достойного, а затем и мнимо-преимущественного ЭГО-программного этического (+БЭ1эии) и нормативно-ролевого рангового (+БЛ3эии) статуса в их глазах.

 

ЭИЭ, Гамлет (если ему удастся спасти заложников и выйти победителем) этим сценам «раскаяния» уже не верит, справедливо считая их ложными и позёрскими, и вину ЭИИ, Достоевскому за его малодушие и предательство – этот «стокгольмский синдром» трусости и пресмыкательства перед врагом, – никогда не простит. И никакими ссылками на «срок давности лет» наказания за него не отменит. Его ЭГО-программа мести как  восстановления справедливости – срока давности не имеет.

 

Отсутствие взаимной поддержки по сенсорным аспектам – аспекту волевой сенсорики, активационному у ЭИЭ, Гамлета (+ЧС6эиэ) и проблематичному (зоне страха и точке наименьшего сопротивления) у ЭИИ, Достоевского (-ЧС4эии) и аспекту сенсорики ощущений – активационному у ЭИИ, Достоевского, но проблематичному (зоне страха и точке наименьшего сопротивления)  у ЭИЭ, Гамлета  расхолаживает и разочаровывает обоих партнёров, каждый из них чувствует себя незащищённым в этом мире и ищет поддержки на стороне. Отсутствие качественной, компетентной и эффективной взаимной поддержки по слабым и инфантильным сенсорно-логическим аспектам ставит под удар отношения партнёров и  может обернуться для них реальными неприятностями.

 

А причина проста: решительный-интуит ЭИЭ, Гамлет устаёт от инфантилизма рассуждающего-интуита ЭИИ, Достоевского – устаёт от его наивного (и часто наигранного) простодушия, от его наигранной доверчивости, наигранной дурашливости. В свете всех этих качеств ЭИИ, Достоевский не кажется ему надёжным партнёром, а тянуть его вместе со всем его довеском «нерастраченной детской ребячливости», которую ЭИИ, Достоевский использует как необходимую ему сенсорно-логическую защиту и ограду от реалий окружающей его жестокой действительности, ЭИЭ, Гамлету тоже не под силу. Точнее, он не видит свою миссию в том, чтобы растрачивать свои  силы на всё более разрастающийся инфантилизм ЭИИ, Достоевского, охватывающий всё большие сферы их взаимодействия и потому всё более обременительный.

 

ЭИЭ, Гамлет не видит смысла в том, чтобы и дальше подпитывать своей деликатной  этической (-БЭ7эиэ) и своевременной сенсорно-логической поддержкой иллюзии ЭИИ, Достоевского. Сама мысль, что ему всю жизнь придётся работать на «розовые очки» ЭИИ, Достоевского, чтобы он и дальше принимал желаемое за действительного, отгораживаясь от всего мира добытой уступками ложью, как щитом, ЭИЭ, Гамлету претит, поскольку слишком противоречит его беспощадно суровым бета-квадровым убеждениям, от которых он и сам порой не прочь отгородиться, уходя мечтами в далёкое светлое будущее, чтобы хоть во что-то хорошее и светлое верить. Но видя, как ЭИЭ, Достоевский использует любую возможность, чтобы оградить себя от разочарований, видя, как отчаянно он боится разочарований и борется за свои иллюзии, ЭИЭ, Гамлет на первых порах из жалости ему подыгрывает, уступая и подчиняясь ему всё больше и больше, исполняя его желания, следуя его завышенным требованиям, которые тут же становятся нормой и точкой отсчёта для новой, ещё более претенциозной и строгой системы требований. Даже высокий  уровень этических запросов, навязанный ЭИЭ, Гамлету ЭИИ, Достоевским, является своего рода защитой от реалий окружающего мира и подстраховкой ЭГО-программного (+БЭ1эии) и наблюдательного (-ЧЭ7эии) перестраховщика ЭИИ, Достоевского от возможных разочарований – с высоты  таких этически преимущественных для него отношений его уже не сбросят наземь: слишком рискованно так его разочаровывать – проще укрепить выстроенные в мечтах ЭИИ, Достоевского воздушные замки, подкрепляя его иллюзии реальными жертвами и подвигами в его честь. ЭИЭ, Гамлет прекрасно понимает, что оставаясь с ЭИИ, Достоевским, он всю жизнь будет достраивать и надстраивать эти воздушные замки, – работать детской забавой  (затейником и сказочником Оле-Лукойе) для  инфантильного увальня ЭИИ, Достоевского, а закончится всё это для него крахом – крушением надежд и амбициозных планов самого ЭИЭ, Гамлета, – то есть всем тем, к чему действительно имело смысл приложить силы и потратить время и возможности.  А оставить ревнивого и цепкого деклатима-ЭИИ, Достоевского и  полностью разорвать с ним отношения, – тоже оказывается не так-то легко:   ЭИИ, Достоевский за ЭИЭ, Гамлета уже держится, как за спасательный круг, – он уже столько времени и сил потратил на то, чтобы подчинить ЭИЭ, Гамлета себе и заставить его работать на себя и свои иллюзии, что теперь не в силах от всего этого отказаться. Он привык к романтичности и высокой духовности ЭИЭ, Гамлета, к его богатому воображению, которое служит для ЭИИ, Достоевского и утешением, и развлечением;  привык к рыцарской преданности ЭИЭ, Гамлета, к его самопожертвованию, героизму, – как же он может допустить, чтобы всё это ушло из его жизни?! ЭИИ, Достоевский будет бороться за ЭИЭ, Гамлета, будет пытаться вернуть его любыми средствами. Будет ходить за ним, преследовать его, подсылать к нему общих знакомых для переговоров, будет приманивать его чем-то важным и интересным, будет привязывать к себе ЭИЭ, Гамлета их общими детьми. Если и это не поможет, будет «погибать» у него на глазах, давая понять, что нет для него жизни без ЭИЭ, Гамлета. Замкнётся в себе, пугая всех окружающих собственной отрешённостью и кажущимся равнодушием к своему отчаянию. Или станет компрометировать Гамлета другими способами, – разрушая всё то, что ещё недавно составляло смысл и ценность его жизни. Главное, – чтобы все видели и осуждали ЭИЭ, Гамлета за его жестокость и за доведение ЭИИ, Достоевского до отчаяния и самоубийства, а это, между прочим, – уголовно наказуемое преступление!

 

Вот и придётся ЭИЭ, Гамлету снова понянчиться с ЭИИ, Достоевским, взять над ним волевую опеку, ублажать, угождать, исполнять все его желания и капризы, а чуть замешкается, – пожалеет: опасная склянка у того под рукой. И опять приходится ЭИЭ, Гамлету отступать от давно вынашиваемых и не осуществлённых планов – он теперь работает сиделкой и утешителем для ЭИИ, Достоевского. Он теперь несчастнейший человек, который забыл себя, отказался от всего, что ещё недавно составляло цель и смысл его жизни и растрачивает себя на прихоти истеричного и мнительного ЭИИ, Достоевского. Зато теперь все его (ЭИЭ, Гамлета) жалеют, ему сочувствуют и восхищаются его преданностью и долготерпением.

 

Оказавшись в тупике, ЭИЭ, Гамлет и сам в приступе отчаяния  начинает подумывать о самоубийстве. Но только ЭИИ, Достоевского, уверенного в собственной  непогрешимости, беспредельной доброте и отзывчивости, это вряд ли проймёт. Разве он, ЭИИ, Достоевский, при  всех его возвышенных добродетелях способен причинить кому-либо вред, а тем более довести до отчаяния и самоубийства? ЭИИ, Достоевский в жизни этому не поверит! До инфаркта нескончаемыми упрёками и нытьём ещё может довести своего конфликтёра-СЛЭ, Жукова – такие факты имеют место, а с ЭИЭ, Гамлетом ЭИИ, Достоевский всего лишь быстро меняет настроение на противоположное по наблюдательной  деклатимной этике эмоций (-ЧЭ7эии ), делает вид, что воспринимает отчаяние ЭИЭ, Гамлета как шутку и обращает его в игру, проявляя себя по этому аспекту наблюдательным балагуром и отвечая на зловещие предупреждения ЭИЭ, Гамлета весёлым, заливистым смехом.

 

ЭИЭ, Гамлет понимает, что ЭИИ, Достоевский, как непрошибаемой бронёй, защищён своим насмешливым инфантилизмом – его нарочитой «слепотой» и дурашливостью; живёт в этой скорлупе и видит только её внутреннее, идеалистическое изображение внешнего мира, упрямо настаивая на его объективности. И разбить эту скорлупу ЭИЭ, Гамлету не удаётся, – ЭИИ, Достоевский оказывается для него «крепким орешком». И что тут остаётся делать, как не признать себя бессильным что-либо изменить и посмеяться над своим отчаянием и безысходностью, которое оказывается очень легко можно обратить в игру и  шутку?

 

А играть ЭИЭ, Гамлет умеет и подыгрывать тоже. Игра – это единственное, что ему остаётся, чтобы выбрать для себя удобную форму отношений с ЭИИ, Достоевским и отдалиться от него на безопасную дистанцию. ЭИЭ, Гамлет начинает понимать, что с ЭИИ, Достоевским можно кривляться, можно сюсюкать, подыгрывая его инфантилизму, разговаривать с ним, как с малым ребёнком. А можно, кривляясь и иронизируя, разрушить его идеалы. А почему бы и нет? Игра есть игра, и каждый в ней выбирает свои правила и приёмы. В том числе и самые отвратительные: ЭИИ, Достоевский может жестоко и мстительно подшутить над ЭИЭ, Гамлетом, проявляя себя наблюдательным балагуром по наблюдательному аспекту этики эмоций и ЭГО-творческим эксцентриком и мнимым благодетелем по своему ЭГО-творческому аспекту интуиции потенциальных возможностей (-ЧИ2эии) – деклатимной, инволюционной (корректирующей), упрямой, аристократической, негативистской интуиции мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив. (Как поступила после развода с бывшим мужем-ЭИЭ, Гамлетом интеллигентная на вид дама-ЭИИ, Достоевский, преподнося ему в качестве новогоднего подарка перевязанный подарочной ленточкой бумажный пакет, наполненный грязью и мусором, – они встретились у общих знакомых на новогодней вечеринке, и она попросила его проводить её до дома, потом попросила его подождать её возле подъезда, обещая вынести ему новогодний подарок, а затем вынесла ему этот пакет; полюбовавшись произведённым эффектом, она скрылась в подъезде, прежде чем он успел опомниться и отойти от шока.)

 

Если разбить иллюзорную «скорлупу» ЭИИ, Достоевского, из неё такие монстры и демоны полезут, что куда там! Все архаичные страхи и ужасы его проблематичной деклатимной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – зоны страха и точки наименьшего сопротивления ЭИИ Достоевского тут же вылезут наружу! От этих страхов и ужасов, – от этой демонически страшной, беспощадной  и тёмной силы (-ЧС4эии), подавляющей его ЭГО-программную этику отношений (+БЭ1эии) – деклатимной, объективистской, стратегической, эволюционной (координирующей), позитивистской, иерархической, стратегической этики мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства, по сути и защищает себя тотально мнимым идеалистическим субъективизмом ЭГО-программный объективист-ЭИИ, Достоевский.

 

Уровень СУПЕРЭГО у ЭИИ, Достоевского, – субъективистский и состоит из субъективистских аспектов: из деклатимной логики соотношений (+БЛ3эии) и деклатимной волевой сенсорики (-ЧС4эии) – ЭГО-программных  аспектов деклатммов-субъективистов ЛСИ, Максима (+БЛ1лси) и СЛЭ, Жукова (-ЧС1слэ). Прикрывая и защищая свои страхи по проблематичной деклатимной волевой сенсорики ЭГО-программным этическим идеализмом (+БЭ1эии↑→-ЧС4эии↓), ЭИИ, Достоевский сохраняет не только целостность своего мировоззрения, что необходимо ему, как носителю этически возвышенной ЭГО-программы (+БЭ1эии↑), но и целостность своей деклатимной модели, а значит, и целостность своей психики, сохраняя при этом все её природные свойства и все психологический свойства своего психотипа и своей деклатимной модели. Именно эта ответственность перед своей психикой и ЭГО-программным этическим мировоззрением и заставляет ЭИИ, Достоевского так отчаянно и яростно защищаться от разочарований, напрягая до предела все свои силы, не исключая для себя и  насильственные, жестокие меры по отношению к тем, кто его разочаровывает. Его ЭГО-программная предусмотрительность, рассудительность и объективизм работают на эту его идеологическую гиперзащиту. Ради этой самозащиты ЭИИ, Достоевский  и изводит других упрёками, заставляет их мучиться угрызениями совести, тиранит надуманными претензиями и ложными обвинениями других, возводя на них напраслину и  (любыми средствами!) отводя вину от себя (чтобы не расщеплять этими угрызениями свою целостную деклатимную модель и не доводить себя до расщепления своей психики – до шизофрении). 

Ради этой идеалистической целостности ЭИИ, Достоевский, в силу  свойственного деклатимам самовнушения, заставляет и себя, и других, принимать желаемое за действительное. Глубокие и очевидные разочарования для ЭИИ, Достоевского как для этика-позитивиста-стратега-деклатима оказываются наиболее сокрушительными и разрушительными для его психики.

© Вера Стратиевская, 13. 04. 2023.

---

[1] Соционная миссия психотипов в квадрах здесь и далее указана по терминам В.В. Гуленко.

[2] Распорядителем (и распределителем) своих и чужих возможностей может посчитать себя представитель любого психотипа, независимо от расположения в модели ТИМа аспекта интуиции потенциальных возможности, а только потому, что само наличие этого аспекта в структуре ТИМа, заставляет его работать на ЭГО-программу ТИМа, её цели и приоритеты, из чего следует, что равенство возможностей в природе и в социуме недостижимо. Каждый распределяет свои и чужие возможности, исходя из своих личных амбиций и целей, с той лишь разницей, что деклатим мотивирует это распределение «благими намерениями» (представляясь «другом», «помощником», «доброхотом», говоря: «Я твой друг, я хочу тебе помочь, я желаю тебе добра!»), поскольку в деклатимной модели аспект деклатимной интуиции мнимо-реальных  потенциальных возможностей и альтернатив реализуется аспектом этики отношений – деклатимной этики нравственных преимуществ и морального превосходства (-ЧИ/+БЭ), а квестим мотивирует распределение своих и чужих возможностей «борьбой с неравенством, борьбой за справедливость», поскольку в квестимной модели аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ реализуется аспектом логики соотношений – квестимной логики системных нормативов и альтернатив (+ЧИ/-БЛ).

[3] Вытеснение (конкурента, партнёра  или соконтактника)  из личного поля возможностей проводится в интересах ЭГО-программы ТИМа представителями всех ТИМов социона, всеми, входящими в структуру  ТИМа, информационными аспектами и программирующими их психологическими  признаками. Так, например, по аспекту волевой сенсорики происходит силовое (волевое) вытеснение конкурента из поля возможностей, по аспекту этики эмоций – эмоциональное вытеснение, по аспекту деловой логики – деловое вытеснение, по аспекту логики соотношений – административное вытеснение и т.д.

 [4] Стихотворение «Поэт и гражданин» Н.А. Некрасова (ЭИИ).

[5] У деклатимов рациональные – этические и логические – аспекты позитивистские. Взаимодействие по этим аспектам лежит  у них в области завышенных ожиданий, с ними связываются большие надежды наперекор всем ошибкам и разочарованиям, которые, тем не менее, переносятся очень болезненно.  

[6] Распределение потенциальных возможностей среди ближайших партнёров и других членов своего окружения (включая и манипуляцию возможностями с целью вовлечения окружающих в зависимость от своих планов, своей воли, своих этических и деловых отношений) считают своей ЭГО-приоритетной прерогативой все рассуждающие (или как их ещё называют – инфантильные) интуиты, у которых аспект интуиции потенциальных возможностей расположен на уровне ЭГО, а именно –  интуиты  первой и четвёртой квадр – альфа- и дельта- интуиты: ИЛЭ, Дон-Кихот; ЛИИ, Робеспьер; ЭИИ, Достоевский и ИЭЭ, Гексли. При взаимодействии друг с другом (и с другими партнёрами) в межличностных и интертипных отношениях у инфантильных интуитов  возникают доходящие до серьёзных конфликтов споры за право распоряжаться своими и чужими возможностями, включая и жесточайшие запреты на право распоряжаться своими возможностями, выдвигаемые инфантильными интуитами их ближайшим партнёрам и другим членам их окружения, что является наиболее болезненной точкой в их отношениях с окружающими, поскольку распорядителем (и распределителем) своих и чужих возможностей может посчитать себя представитель любого психотипа, независимо от расположения в модели ТИМа аспекта интуиции потенциальных возможности, а только потому, что само наличие этого аспекта в структуре ТИМа, заставляет его работать на ЭГО-программу ТИМа, её цели и приоритеты, из чего следует, что равенство возможностей в природе и в социуме недостижимо. Каждый распределяет свои и чужие возможности, исходя из своих личных амбиций и целей, с той лишь разницей, что деклатим мотивирует это распределение «благими намерениями» (представляясь «другом», «помощником», «доброхотом», говоря: «Я твой друг, я хочу тебе помочь, я желаю тебе добра!»), поскольку в деклатимной модели аспект деклатимной интуиции мнимо-реальных  потенциальных возможностей и альтернатив реализуется аспектом этики отношений – деклатимной этики нравственных преимуществ и морального превосходства (-ЧИ/+БЭ), а квестим мотивирует распределение своих и чужих возможностей «борьбой с неравенством, борьбой за справедливость», поскольку в квестимной модели аспект квестимной интуиции реальных потенциальных возможностей и их преимуществ реализуется аспектом логики соотношений – квестимной логики системных нормативов и альтернатив (+ЧИ/-БЛ).

[7] Евангелие от Марка, Глава 10, стих 16.

 [8] Две диады решительных-беспечных-рационалов по сочетанию признаков их ЭГО-программ являются диадами ЭГО-программных энтузиастов-первопроходцев: ЭИЭ, Гамлет – ЛСИ, Максим и ЛИЭ, Джек –ЭСИ, Драйзер.