1. ЗА ЧТО КВЕСТИМ МСТИТ ДЕКЛАТИМУ?
Первое, за что жестоко мстит деклатиму квестим, так это за то, что его, мало того, что "держат за идиота", так ещё и бесконечно долго удерживают в этом положении.
*Насильно оболванивают и оглупляют, "укорачивают память", заставляя не искать аналогичные примеры в прошлом, невразумительно бормоча: "Тогда было одно, а сейчас — другое…".
*Заставляют отказываться от прежнего опыта, ссылаясь на всё тот же невразумительный аргумент: "Это не то, это — другое".
*Отказывают в праве пользоваться аналогичными примерами для анализа ситуаций.
*Отказывают в праве даже вспоминать такие ситуации, ссылаясь на мудрую поговорку: "Кто старое помянет, тому глаз вон!" и намекая, что лично ему мстить опасно. Те же намёки касаются и людей с которыми деклатим не хотел бы портить отношения. Их он так же защищает от мести квестима, говоря: "Дай ему шанс, он исправится! Не надо держать зла на него. Прости ему его вину. Я вот простил, и мне сразу легче стало. Ты простишь. И тебе полегчает."
"Укорачивая память" квестима, они опустошают "архивы" его аспекта интуиции времени (-БИ), уничтожают накопленную ею информацию и лишают квестима возможности её анализировать, заставляя его постоянно уступать, постоянно быть в проигрыше, заставляют его чувствовать своё неравное, унизительное положение по отношению к обидчикам, истощая терпение его "уравнительного" аспекта логики соотношений (-БЛ), жаждущей восстановления справедливости, но не получающей её. Они также истощают волевой и энергетический потенциал проводника и "хранителя воспоминаний" — аспекта этики эмоций (+ЧЭ) — энергетической цитадели квестимной модели, заглушая её аспектом деклатимной этики отношений (+БЭ), которая в данном случае вытесняет собственную уравнительную этику отношений квестима (-БЭ) и работает как выкачивающее энергию, угнетающее психику и общеподавляющее средство.
Квестим ещё какое-то время пребывает в угнетённом и подавленном состоянии, чувствуя себя предателем собственных принципов и идеалов. Потом, когда момент активного реагирования оказывается непоправимо упущен, он смиряется с существующим положением вещей. (Надолго, или на непродолжительное время, — зависит от ситуации и от того, на какую уступку его уговорили пойти. Аспект интуиции времени — программа" уступчивая", она может и подождать. Но обидчивая и ранимая этика эмоций (+БЭ) — программа упрямая и решительная: обиду прощать "не позволяет", всё время удерживает её в памяти, возвращает к ней и терзает болью сожаления о безвозвратно упущенной возможности постоять за себя и восстановить равновесие в сложившейся ситуации. Терзает чувством стыда за собственную уступчивость и слабость. Терзает угрызениями совести и чувством вины, если не перед другими, так перед самим собой.
Одновременно с этим происходят "укорачивание" памяти и уничтожение полной или частичной информации и по другим интровертным аспектам. Происходит необходимое для дальнейшего существования притупление боли и памяти по аспекту сенсорики ощущений (-БС), который тоже очень "упрямый": на самообман не идёт, самовнушению не поддаётся, — если болит, так болит. И ничего с этим не поделаешь. Впредь надо умнее быть, быстрее схватывать суть вещей, доверять своей памяти и интуиции. Защищать себя вовремя и к месту (в пределах, допустимых социальными нормативами).
Насильственно притупляется и чувство этической незащищённости по аспекту этики отношений (-БЭ), возникающее в связи с необходимостью приспосабливаться к унизительным условиям сложившейся ситуации ценой отказа от краеугольных (уравнительных) этических принципов собственной квестимной модели. Теперь уже поздно думать о соблюдении краеугольной этической заповеди квестимной модели "Око за око, зуб за зуб"! (восстанавливающей равновесие сил в соотношении "1:1"). "Жить как-то надо? Вот и не думай о том, что не осадил наглеца, — пытается успокаивать себя квестим. — Утешайся мыслью, что своим бездействием ты ему проступок его, считай, "простил". Закончил игру со счётом 1:0 в его пользу. А теперь подставил "другую щёку" для удара и так с подставленной щекой ходишь в ожидании повторной агрессии.")
Этот момент угнетающе влияет и на аспект уравнительной и справедливой логики соотношений (-БЛ), который ощущая нарушение равенства, испытывает неудовлетворённость существующим положением и "чувствует" себя в плену правовых и возможностных ограничений, о которых бывает вынужден "забыть" для того, чтобы подавить в себе это гнетущее состояние, что для интровертно- инволюционного авангарда само по себе травматично, а для всей квестимной модели, — и травматично, и разрушительно в наивысшей степени, поскольку в этом случае запускаются программы "стирания памяти", уничтожающие не только саму информацию, но и разрушающие информационные структуры модели, её накопившие. Поэтому квестим и чувствует себя не только опустошённым, но именным оглушённым болью, обидой и той пустотой, которая образовалась после того, как из него выбили часть наиважнейшей информации, касающейся основных программ жизнестойкости, жизнеутверждения и самозащиты. После того, как его заставили простить обидчика и забыть то зло, которое он причинил, воспользовавшись его добротой, доверчивостью, неискушённостью, простодушием и наивностью.
Квестим должен пополнить своими трудом, знанием и опытом копилку ресурсов технологической успешности деклатима. Ради этого деклатим снова и снова вовлекает его в свои опасные эксперименты, снова и снова подчиняет его своей воле, заставляя забывать опыт прошлых ошибок, неудач и разочарований.
Ради всего этого, деклатим будет и подавлять сопротивление квестима всеми возможными способами, одновременно и угнетая, и подавляя, и успокаивая и расслабляя набором "заклинаний", и психотерапевтических формул в ракурсе умиротворяющей этики отношений (+БЭ) своей деклатимной модели: "Не надо обижаться! На обиженных воду возят. Не надо сопротивляться. Смири гордыню. Гордыня — твой злейший враг. Смири её и тебе сразу легче станет. Уступи. Всем, кто тебя о чём-то просит, надо уступать. Неуступчивых никто не любит. А с уступчивыми дружат все. Ты уступишь, и тебе уступят. Не держи злобу, прости. Ты простишь и тебя простят. Все мы ошибаемся. Не держи зла. Злым нельзя быть. Злых и обидчивых никто не любит. А тех, кто легко прощает и не обижается любят все. Попробуй и ты стать таким. И тебе сразу легче станет. Сам потом благодарен будешь. Один раз попробуй стать добрым для всех и увидишь, как это легко. Делай людям только добро. И увидишь, как это легко и приятно. Тебя все будут любить, тебе все будут благодарны. Все с тобой захотят дружить…"
Влияние этих заклинаний квестим довольно быстро начинает на себе испытывать: он ощущает слабость, апатию, угнетённое и подавленное состояние духа. Ощущает постоянное недовольство собой, испытывает ощущение тревоги и страха, ощущение того, что он теряет нечто самое главное — себя, свою систему координат и свои "точки опоры". Чувствует себя как потерпевший кораблекрушение, выброшенный на безлюдный, необитаемый берег: корабль, на котором он мог пускаться в плаванье по бурным стремнинам своей жизни, теперь разрушен. Остались одни обломки: нет ни компаса, ни карт, ни руля, ни ветрил, — нет ничего. Нет информационной модели, нет привычной системы координат, нет естественной и оптимальной работы психических функций. Все программы сбиты, подавлены, заблокированы, замкнуты на самих себе и остановлены под воздействием разрушительных антагонистичных программ. Как дальше жить — непонятно!
Пока "покровитель", советчик и контролёр деклатим находится рядом, внушаемый им квестим подчиняется ему, покорно, как раб, слушается его во всём и следует его советам, как слепой следует за поводырём. И так продолжается до тех пор, пока деклатима не начинает раздражать его несамостоятельность. Деклатим устаёт им помыкать, а самому квестиму, подавленному и заторможенному постоянным зомбированием, не удаётся предугадывать все желания деклатима. На что деклатим постоянно обижается, раздражается и получает реальный повод для того, чтобы ещё больше угнетать и терроризировать квестима.
Время от времени, словно пробуждаясь от спячки в отсутствие ревизора, квестим начинает осознавать, что все точки отсчёта в его системе координат потеряны и спутаны. Он пытается снова собраться с мыслями, восстановить в памяти разорванную цепь событий, воссоздать прежний опыт и заново оценить его и проанализировать его по своей квестимной системе ценностей, которая требует периодической активации, периодически о себе напоминает и требует восстановления своего естественного режима функционирования. Квестимная модель сопротивляется программе глубочайшего функционального самоотречения, в которую загоняет её ревизор- деклатим. И требует самозащиты по своим строгим и "памятливым" интровертным аспектам.
Квестим пытается восстановить разрушенную систему координат. И в первую очередь пытается восстановить целевые программы и ценности своего ЭГО - блока.
Но ему это не удаётся, потому что теперь он уже себе не принадлежит. Снова появляется деклатим и какими - то обобщёнными фразами спутывает квестиму все понятия, которые он только попытался разложить оп полочкам, в соответствии с дифференцирующей системой координат своей квестимной модели.
Переиначив в модели квестима всё (или многое) на свой лад, перекроив её в соответствии со своим индуктивным методом, логически совместив в ней несовместимое на выгодных для себя условиях ("Мы с тобой одна команда. Мы должны держаться вместе! Без меня ты ничего не решаешь! Понял? Вот так. Садись и работай. Я вечером зайду! Работай, давай!"), деклатим уходит, оставив после себя следы разрушений: разброд и сумятицу в мыслях и чувствах квестима. Уходит, чтобы снова появиться через какое - то время, потому, что квестим теперь уже "его объект", новый, открывшийся ему "банк не использованных возможностей" и подчинённое ему новое "информационное поле", с которым он уже "сроднился" и которое уже считает своим. И с которого он уже считает себя в праве "снимать урожай", чуть только там появляется новое, ценное, "путное". "Первый сноп" золотоносных колосьев предназначен ему, деклатиму — хозяину и покровителю этого "самородка". А дальше уже он, "покровитель" и будет решать между кем и как распределять "урожай". Кому сноп, кому колос, кому зёрнышко. Квестим в этом ряду потребителей его собственной авторской продукции оказывается либо последним, либо вообще выбывает из их числа. Потому, что "распорядитель" деклатим считает нецелесообразным одаривать автора его же собственной продукцией. (Как можно одаривать человека тем, что ты у него забрал? — это неэтично!). Продавать — тоже не выгодно. Остаётся "кормить обещаниями" и успокаивать в духе идеологической пропаганды всех аспектов деклатимной модели: "Сегодня ты мне помог, завтра я тебе помогу. Надо друг другу помогать, надо всем держаться вместе. Поодиночке долго не проживёшь — быстро оттеснят и уничтожат. А вместе мы — сила, кулак! Ты в коллективе, ты в команде и это главное. А деньги у нас будут. Не хлебом единым жив человек…"
2. КОМУ И ЗАЧЕМ НУЖЕН БЕСПАМЯТЛИВЫЙ КВЕСТИМ?
Зачем и кому нужно деформировать информационную модель квестима, превращая её в бесформенный и беспамятливый комок? Естественно, деклатиму — для удобной абсорбции и дальнейшей интеграции с ним как со слепой рабочей единицей, безрассудно подчиняющейся любым его требованиям". (И это то, что повсеместно проявляется в ИТО ревизии, где квестимность и деклатимность попеременно чередуются в кольцах социальной ревизии: деклатим ревизует квестима, квестим — последующего (по кольцу) деклатима и т.д.)
Одновременно с абсорбцией деклатимная модель средствами всех своих программ и аспектов перестраивает квестима на свой информационный режим: "экстраверсия минус", "интроверсия плюс". В процессе абсорбции (в процессе поглощения квестимной модели деклатимной) происходит кардинальная ломка квестимной модели. И начинается она с того, что деклатим, укорачивая память квестима, одновременно сбивает, сминает или уничтожает все информационные структуры квестимной модели. Укладывая их как на диаметрально противоположную систему координат своей деклатимной модели как на Прокрустово ложе. Структуры квестимной модели, естественно не укладываются в рамки деклатимной и начинают выпирать со всех сторон. Деклатима это обстоятельство не смущает (его модель и не таких обламывала) и он продолжает усердно трудиться над абсорбцией квестима, втискивая параметры его модели в совершенно противоположную систему координат.
Прежде всего деклатим начинает с уничтожения памяти и накопленного жизненного опыта квестима — то есть, с уничтожения наполнения информационных структур квестимной модели, а там уже, заставив уговорами и увещеваниями отказаться от накопленного опыта, заставив его перечеркнуть и забыть, принимается и за остальные жёсткие и угловатые элементы его функциональной структуры, из которых первым и самым "колючим" является её интро - инволюционный авангард, наполненный памятью, содержащейся и в иррациональных его аспектах (-БИ, -БС) и в жёстко - непреклонных рациональных (-БЛ, -БЭ). Также наполненных собственной функциональной и оперативной памятью квестимной модели, заархивированной в модели всем эволюционным опытом прошлых накоплений.
Видя, что на месте "нейтрализованных" элементов памяти возникают другие (ещё более архаичные и отпугивающие), деклатим со всё большим усердием продолжает начатые "преобразования", входя в педагогический "азарт" и не смущаясь трудностью задачи.
Квестим, вследствие всего этого ощущает себя объектом жестоких "технологических" манипуляций , глубоко травмирующих его психику. Он не понимает, чего от него хочет и чего добивается его "друг - покровитель", но судя по тому упорству и настойчивости, с которой производятся все манипуляции, квестим понимает, что его попросту используют самым тривиальным, примитивным и грубым способом.
3. ЧЕГО ХОЧЕТ ДЕКЛАТИМ ОТ КВЕСТИМА?
А деклатим в соответствии с требованием его интегрирующей деклатимной модели всего-то и хочет абсорбировать квестима на удобных для себя условиях, хочет пополнить за его счёт собственный технологический и "ресурсный фонд", хочет интегрировать его на правах "рабочей единицы", хочет приспособить его в качестве "сырья для новых экспериментов". И что самое главное, — для деклатима квестим представляет интерес и как новый и непочатый "банк возможностей", и как новое информационное поле, открывающий перспективы развития и расширения.
А "поспевает" на информационном поле квестима часто и много "ценного". Потому, что квестим жизни себе не мыслит без творчества и процесса познания. Деклатим эту "жилку" в нём моментально улавливает, стимулирует её демонстративной заинтересованностью ещё на далёкой дистанции, на самых далёких подступах к будущему взаимодействию, которое сводится у него к интеграции за счёт абсорбции интегрируемых элементов, он уже издалека приглядывается к квестиму, как к возможно полезному для него человеку, а заодно и "экзаменует" квестима, прикидываясь "неосведомлённым простачком": "Да-а-а?! Что вы говорите?! Надо же как интересно! Первый раз об этом слышу! Вы непременно должны рассказать мне об этом подробней ещё раз! Я приведу к вам приятельницу, — она обожает всё интересное! Вы нам всё подробно расскажете! Договорились?! Вот так! Мы к вам придём в среду!"
Вот так у квестима появляются новые обязанности и новые друзья, которые навязывают ему свои условия, заваливают новыми поручениями, опутывают новыми обязательствами и строго спрашивают за их выполнение. Теперь он оказывается кому - то что - то "должен", с него кто - то за этот "должок" строго спрашивает: "Вы же нам обещали! А иначе бы мы не пришли!" У него появляются новые "хозяева", которые распоряжаются им по своему усмотрению, гордые тем, что у них есть персональный эксперт - консультант, которого они "подписывают" на подвижническую (или просветительскую) деятельность и как собственную, их личную вещь (как собственного раба и зомби) беззастенчиво "пускают по рукам": "Сходи к такому - то, проконсультируй тех и этих…Неудобно отказывать, я уже обещал. Они так много для меня сделали…"
Квестим подчиняется "просьбам", а потом узнаёт о себе много нового и интересного. Слышит, как о нём говорят: "А, это тот, который таскается по квартирам с бесплатными лекциями и консультациями! Как же, я его хорошо знаю!.. К вам он ещё не приходил? А у нас уже был два раза. Надо будет его к вам прислать… Я вам дам его координаты. Скажете, что от меня…")
Но и это ещё пол беды. Главная беда в том, что квестим абсолютно не может работать в таких условиях, не может творить, не может существовать! Кроме того, что такие условия унижают его человеческое достоинство, он постоянно чувствует себя зависимым и подконтрольным, подчинённым, обкраденным и обобранным одновременно. Он ещё не успел поделиться своими соображениями с другом-деклатимом (который из него всё равно их выудит), как тот уже куда-то звонит и передаёт ценную информацию нужным людям по эстафете и сообщает всё услышанное слово в слово, не смущаясь присутствием квестима, не получив его согласия и разрешения. (Естественно, деклатим по своей прагматичной интуиции времени (+БИ) и оперативной логике действий (-ЧЛ) не хочет, чтобы эта ценная информация попала к нужному человеку напрямую от самого автора. Вот и торопится поработать ценным посредником", спешит сообщить свежую новую идею, новый полезный совет, новый секрет успеха". В полезном технологическом активе (в золотом фонде успешности) деклатима таким образом нарастают дивиденды ("кто успел, того и выигрыш", "тот и съел"), а автор идеи, тем временем, продолжает работать "негром".
Но и это ещё не всё. Мало того, что деклатим самовольно берёт на себя функции контролёра, наставника, цензора, художественного и научного руководителя, менеджера и распорядителя, он ещё и навязывает свои условия и требует их неукоснительного выполнения. Условий становится всё больше и больше, навязываются они всё активней, контроль, соответственно, тоже становится всё жёстче и деспотичней. Причём, разница в возрасте и в положении значения не имеет: деклатим всегда старше, всегда "главнее". Он таковым себя ощущает и других соотношений не признаёт. Например, звонит деклатим по телефону, интересуется, как идут дела у "подчинённого" ему квестима. Ему отвечают: человек занят, пишет книгу. Деклатим естественно настаивает на немедленном общении и разговоре. Требует подробного отчёта: "Ну, рассказывай что пишешь… Нет, ты рассказывай, потому что мне потом читать будет некогда… Нет, ты мне сейчас расскажи…"
Ещё хуже, когда самовольный наставник-деклатим берёт на себя и функции "болельщика" - контролёра требует отчёта о выполненной работе и даёт результатам свою оценку: "Восемь страниц? — Этого мало… Вы сегодня мало написали… Вы чем сегодня занимались?! Ну и что?.. Можно было успеть сделать в два раза больше…"
Возможно кому-то и покажется, что они оказывают этим неоценимую услугу человечеству, но, помнится, мы уже говорили, что квестима ни торопить, ни напрягать в его творчестве нельзя, а тем более "болельщикам"…
Не лучшим образом обстоит дело и тогда, когда деклатим начинает спонтанно консультироваться у квестима по всем вопросам, интересующим нужных ему людей.
Никакой благодарности за свои спонтанные консультации квестим от деклатима не получает. В лучшем случае он услышит: "А-а-а, вот оно что… Ну, ладно, так ему и передам. Ну, пока!.. Бывай! Я тебе потом позвоню…"
Описанная выше схема в не меньшей степени относится и к взаимодействию в дуальных диадах.
Пример:
Психоаналитик -ЭСИ (Драйзер) проводила исследования по ряду тем, погранично связанных с зоопсихологией и эволюционной биологией и крайне нуждалась в высоко профессиональных консультациях по этим дисциплинам. Выйти на высоко авторитетных специалистов в этой области ей долгое время не удавалось. Положение казалось отчаянным, но неожиданно помощь явилась в лице старой школьной подруги (дуала ЛИЭ, Джека), потомственного биолога - эволюциониста которая и предложила свои услуги в обмен на консультации по психологии. К уровню её профессионализма подруга ЛИЭ поначалу отнеслась с недоверием (как и полагается деклатиму, который не принимает новый "товар", не проконсультировавшись о его качествах "по своим каналам", не проверив его свойства на других). А потом "вошла во вкус" и стала консультироваться по поводу и без повода, добывая нужную информацию и для себя, и для своего окружения в неограниченном количестве и в любое время суток. Но всякий раз, когда ЭСИ пыталась проконсультироваться у неё по вопросам биологии, подруга вдруг "вспоминала" о неотложных делах и резко прекращала разговор. Постепенно это дуальное "сотрудничество" стало переходить в отношения ревизии, при которых преимущественные позиции ревизора оставались за ЛИЭ, а ЭСИ пребывала на позициях подревизного. (Как это обычно и происходит между квестимами и деклатимами, вследствие интегрирующих и абсорбирующих свойств деклатимной модели). Внешне это напоминало игру в одни ворота: ЛИЭ звонила в любое время суток и строгим, не терпящим возражения тоном начинала разговор: "Так, быстро! Бегущей строкой! Излагай мне всё, что написала. Покороче и попонятней!… А потом я тебе отвечу на твои вопросы. У меня мало времени!.." ЭСИ быстро вводила её в курс темы (в любое время дня и ночи) и обрисовывала круг вопросов, которые возникали у неё по ходу исследования. Выслушав и выспросив всё самое интересное, подруга-консультант, делала вид, что предельно пресыщена этой темой и прерывала разговор фразой: "Ну, это и ежу понятно!". После чего вешала трубку, а ЭСИ ещё долгое время не могла оправиться от обиды и шока. Посчитав такое сотрудничество не равноценным, ЭСИ решила поговорить с подругой начистоту. И не о чём-нибудь, а об эволюционной теории Дарвина, по которой ей крайне важно было проконсультироваться именно с профессионалом высокого уровня.
Услышав фамилию Дарвина, биолог-ЛИЭ "взорвалась" от возмущения и заявила, что ненавидит и не признаёт теорию эволюции Дарвина. Терпеть не может преподавать её в лицее. И даже само упоминание о Дарвине её раздражает. А затем, чтобы закончить разговор с явным для себя преимуществом, она затребовала последнюю сводку о результатах работы ЭСИ и по привычке презрительно фыркнула: "Фи! Это же естественно! Это и ежу понятно!" На что ЭСИ, терпение которой истощилось, ответила: "Ты сначала найди того ежа, которому всё это было бы понятно. А когда найдёшь, изучай его как биолог. Мне с тобой дальше работать не интересно!"
Взаимное сотрудничество деклатима с квестимом неизбежно будет принимать форму "игры в одни ворота", в силу интегративной цельности деклатимной модели, стремящейся побольше взять, поменьше дать и существующей по принципу "Всё своё держу при себе!".
4.ЧТО НЕ НРАВИТСЯ КВЕСТИМУ В ДЕКЛАТИМАХ?
Многое, многое квестиму не нравится в деклатимах. И "простота, которая хуже воровства", посредством которой он может обращаться с самыми бестактными или невыполнимыми предложениями. И наглость которая, кажется, не знает границ: "Ну чё? Идёшь на свидание? — интересуется подружка-деклатим. — Ладно, к нему я тебя отпускаю. Он мне нравится. Потом придёшь, всё расскажешь!"
По мнению деклатима, информация о другом человеке может (или должна) быть доступна для всех. Это так же просто, как угостить новым анекдотом. Вы ещё не успели познакомиться с соседкой по дому, а уже весь дом знает, чем болела ваша прабабушка и в каком году от вас ушёл муж.
Так, например, не успев выпроводить гостью за дверь и ничуть не смущаясь её присутствием, расторопный деклатим тут же звонит "нужному человеку" и делится с ним "неотложной" информацией: "У меня сейчас соседка была, так у неё с мужем те же проблемы, что и у вашей племянницы… Да… Я спрошу, чем там дело закончилось… Потом вам расскажу… Договорились!.."— характерно для ЭСЭ (Гюго).
Упоминание о том, что информация эта — конфиденциальная и передаче не подлежит, ЭСЭ может только обидеть: "А зачем же вы тогда мне рассказываете, если я не могу это пересказать? Это же неинтересно! Это же всё равно, что праздновать в одиночку!". ЭСЭ будет страшно обижен предупреждением, но всё равно расскажет, кому захочет. Правда, тут же прибавит: "Ты только не говори, что это я тебе рассказал!"
Святая убеждённость деклатимов в своей правоте на том и строится: "Если человек о себе что-то рассказывает, значит хочет, чтобы об этом знали все вокруг. А иначе, зачем рассказывал?". Но важнее всего для деклатима — секреты чужого успеха и опыт чужих ошибок, который стоит за этой информацией. Его лозунг: "Поделись успешностью своей… Расскажи, как ты это делаешь, что и как тебе удаётся, а секреты твои мы уже к месту пристроим." Секреты простодушного квестима пристраиваются "и к месту и не к месту" прагматичными деклатимами, продаются ни за грош кому ни попадя оптом и в розницу. Каждый такой секрет — добрая услуга, за которую деклатим имеет право претендовать на ответное вознаграждение: "Я тебе помог, я для тебя сделал доброе дело, теперь и ты окажи мне услугу…"
Весь секрет в прагматичной, "купеческой жилке" деклатимной модели, — в её позиции: "Добрым казаться выгодно!", а вот "Машей-растеряшей, у которой каждый, кому не лень, может выудить ценную информацию, выглядеть неприлично!" Поэтому таких "растеряш" можно только использовать, но дружить с ними — не к лицу! Неприлично даже сажать рядом с собой за один стол. Разве можно равнять с собой того, кто себя не уважает? Это значит унижать своё человеческое достоинство. А в деклатимной модели с её иерархической логикой соотношений (+БЛ) это недопустимо. Поэтому наивным "растеряшам" нечего рассчитывать на то, что деклатим введёт их в круг своих влиятельных друзей. Этого никогда не произойдёт, потому что ни один уважающий себя деклатим не захочет поменяться местами с "растеряшей", как ни один уважающий себя "купец" не захочет уступить своё место "грузчику". В таких случаях даже для друзей детства не делается исключения. Не делается исключения даже для дуалов. (На просьбу дуала подпустить к нужным людям ("допустить до закромов") обычно отвечают вопросом: "А зачем тебе? Я же у тебя есть. Я сам всё устрою!")
Кто владеет технологиями успеха — владеет всем. Этим и объясняется та настойчивость, с которой деклатимы выуживают ценного информацию у каждого нового и интересного человека и тут же угощают ею "нужных" ему людей в порядке доброй услуги. А уж вырастить в своих рядах персонального "первооткрывателя секретов успеха". — и вовсе великое дело и дорогого стоит. А если ещё удаётся его и "по рукам пускать" и "в аренду сдавать", — получается достижение, которое нельзя не продемонстрировать: шуточное ли дело, — вырастить в своём кругу "эксперта-универсала", да ещё помыкать им, как персональным роботом на дистанционном управлении: "Сходи туда… помоги тем и этим… я уже обещала… в какое положение ты меня ставишь!"
Возникает естественный вопрос: отдаёт ли деклатим себе отчёт в своих действиях? Понимает ли, что эксплуатирует человека грубо, нагло и беззастенчиво в нарушение всех прав и свобод?
В этом вопросе деклатим также работает по двойным стандартам ("не по тем, так по этим"), в соответствии со своей альтернативной деловой логикой (-ЧЛ) и в соответствиями с интегративными требованиями своей деклатимной модели, заставляющей его наращивать возможностный и силовой потенциал любыми средствами, подбирать всё, что плохо лежит (или выпадает из сферы чужого внимания), отбирать всё то, что плохо удерживается, забирать всё то, что само в руки идёт, по аспекту интегрирующей волевой сенсорики (-ЧС) — волевой сенсорики "кулака". Конечно деклатим отдаёт себе отчёт в своих действиях относительно общепринятых нормативов и собственного кодекса чести, согласно которому за все удовольствия надо платить, а бесплатным бывает только сыр в мышеловке. Поэтому он и бывает так озадачен, видя фонтанирующего нужной информацией квестима, который искрится идеями, как фейерверк, щедрыми горстями разбрасывая их вокруг себя. Деклатиму прежде всего приходится выяснить, действительно ли это что-то стоящее, или "дурь", которой пытаются ему заморочить голову, чтобы вести в заблуждение и использовать его силы и возможности (которые он копит только для себя и "нужных" ему людей, от которых умеет востребовать ответные услуги). Но уже получив представление о щедро расточаемом "товаре", разведав (по своим каналам), что это такое и чего оно стоит, деклатим, конечно (а как же иначе) спешит подставить ладони и получить "свою долю" без очереди. А заодно и "взять для своих", — им тоже попробовать нужно.
Деклатим не платит за то, что получает в порядке "бесплатного приложения к рекламе" — дураков нет. Если это рекламная акция, он получает "образцы" бесплатно, в количестве, необходимом и достаточном и для того, чтобы самому распробовать, и для того, чтобы других угостить, и для того, чтобы закрома наполнить (когда ещё на такую акцию попадёшь?). А если увлёкшись популяризацией своих идей квестим всю свою продукцию "за так" раздарил, значит сам виноват: себя не уважает, не умеет достойно организовывать процесс товарообмена. И должен пенять только на себя, других виноватых здесь нет.
"Кота в мешке" деклатим, разумеется, покупать не будет. Но может сколь угодно долго считать реальный и высококачественный товар "котом в мешке". И пока сам весь мешок не опустошит, будет разыгрывать из себя "Фому Неверующего"! Признаваться в том, что он всё понял, оценил и распробовал, ему не выгодно. И он требует продолжения рекламной акции, поощряя альтруизм квестима всеми возможными способами — похвалами, лестью, обещаниями, но преимущественно — нравоучениями: "Надо быть добрым, уступчивым, надо людям делать добро. Ты людям добро сделаешь, и они тебе за это добро сделают. Я тебе тоже когда-нибудь помогу… Вот, кстати надо сходить, одним добрым людям помочь. Пойди, сделай… Мы им поможем, они нам помогут… Надо друг другу помогать, надо держаться всем вместе…")
Усыпляя позитивными этико-интуитивными программами (+БЭ/-ЧИ) бдительность и волю квестима, деклатим продолжает его эксплуатировать нещадно и нагло.
Чувствует ли он при этом себя виноватым? Ни в коей мере! Модель не позволяет ему разрушать собственную интегративную целостность угрызениями совести. Деклатим цельный. И цельным должен оставаться всегда. Избавляться он может только от обременительных, избыточных излишков, но он возвращает их квестиму, поскольку они для него — элементы отходов производства. Он не может их вернуть "поставщику" необработанными. Да, он может передарить квестиму то, что у него же сам и забрал, дополнив отобранное каким-нибудь пустяком и перевязав "подарок" шёлковой ленточкой. Он может швырнуть квестиму то, что у него отобрал со словами "На, подавись!" — и то, если квестим будет долго приставать к нему с настойчивыми просьбами.
(Пример. Воспользовавшись временным отсутствием дочери - студентки (ЭСИ, Драйзер), её мать ИЭЭ (Гексли) взяла без спросу отрез шёлка, который дочь купила, накопив деньги из своей стипендии, и из которого собиралась сшить себе платье, но ещё не накопила денег на пошив в хорошем ателье. Мать (ИЭЭ), убедив себя в том, что дочь всё равно не будет из него ничего себе шить: отрез лежит себе в шкафу и лежит, отнесла его в ателье и сшила себе из него блузку. Когда дочь вернулась с практики, мать её встречает в обновке: "Нравится? Правда мне идёт? А то я смотрю, ты себе из него ничего не шьёшь, дай, думаю, возьму и сошью себе кофточку! Смотри, как мне идёт этот цвет!" Дочь-Драйзер за мать не порадовалась. (Как же можно порадоваться за человека, совершившего воровство?) С обновкой её не поздравила. Объяснила в очередной раз, что копила деньги на пошив, хотя была уверена, что мать это и так знает. Но не могла больше заставить себя смотреть в сторону матери. Матери это в конце концов надоело, и однажды, сняв с себя блузку, она швырнула её в лицо дочери: "На, донашивай!" Потом прибавила: "Ты же хотела её носить, — носи! Её можно ушить. Если хочешь, я тебе помогу. А не хочешь, — так оставь. Ты всё равно когда-нибудь растолстеешь!" — объявила она так, словно дочь до конца жизни будет донашивать её обноски. После этого, дочь тем более не могла смотреть в сторону матери, всё больше отдалялась и отстранялась от неё во всё то время, что они жили вместе.)
5. ДЕКЛАТИМ. СПЕКУЛЯЦИЯ НА ПРИОРИТЕТНЫХ ПРАВАХ И ОТНОШЕНИЯХ. ПРИСВОЕНИЕ ПРИОРИТЕТНЫХ ПРАВ ПО УМОЛЧАНИЮ
Привычка спекулировать на родственных чувствах или оправдывать любой свой нелицеприятный поступок приоритетным правом близкого друга, родственника, человека ("Тебе что, для меня такой мелочи жалко?") характерна для деклатимов (с их близкими пространственно-временными отношениями). Она великолепно вписывается практически в каждый аспект его модели и помогает ему творить произвол в своей семье, жестоко терроризируя всех, кто от него зависит. Абсолютно все аспекты деклатимной модели работают на этот террор:
(+БИ) — интуиция времени заставляет пользоваться временными, ежесекундными преимуществами ситуации, преимуществами текущего момента.
(+БС) — сенсорика ощущений (сенсорика освоенного пространства) заставляет с максимальной выгодой использовать территориальные связи и ограничения (Часто выражающиеся у деклатима в угрозе: "Ладно, я с тобой дома разберусь". Словно дом — это какое-то "логово", где можно безнаказанно терзать свою жертву.
(+БЭ) — иерархическая этика отношений в деклатимной модели работает "воспитателем" и "умиротворителем" жертвы, приучает её к покорности, склоняя к новым уступкам, убеждает в позитивных смыслах этих уступок и в добрых намерениях тех, кто их принимает.
(+БЛ) — иерархическая логика соотношений устанавливает строгую логическую иерархию власти, которой все "младшие чины", должны безоговорочно подчиняться.
(-ЧС) — иерархическая волевая сенсорика обеспечивает силовое укрепление власти и прав доминанта (верховного иерарха)
(-ЧИ) — иерархическая альтернативная интуиция возможностей занимается разнообразным и изобретательным устрашением и запугиванием не подчиняющихся ("А ты знаешь, что бывает с теми, кто не слушается старших?")
(-ЧЭ) — демократичная этика эмоций ("праздника жизни, в котором участвуют все") позволяет нагнетать или разряжать обстановку, меняя эмоциональные маски и социальные роли, в зависимости от целей и задач: тиран превращается в либерального "добрячка", "добрячок" — в деспота. Доверчивого подставляют под жестокие розыгрыши и унизительные "приколы", развеселившегося запугивают и заставляют подчиняться. Подчинённого и обиженного утешают и развлекают, чтобы потом снова запугать и заставить подчиниться. Эффект неожиданности срабатывает и в перемене эмоций, и в оперативной логике действий.
(-ЧЛ) — демократичная логика действий (оперативная логика) изобретает формы и методы эксплуатации, делая их, поначалу, незаметными, лёгкими, ненавязчивыми. А впоследствии, усиливая требования, — жестокими, грубыми, беспощадными.
Поскольку функции родителей одновременно совмещают в себе роли и социального заказчика, и социального контролёра (своего ребёнка), перманентные отношения квестимной и деклатимной модели усугубляются отношениями социального заказа и социальной ревизии "взаимодействия отцов и детей", позволяя старшим деспотично обращаться с младшими, а младшим — воздавать им должное по мере взросления. (Что также является био-антропологическим инстинктом, свойственным всем приматам и млекопитающим, заставляя старшие поколения отпускать своих детей на расселение в отдалённые области и территории, а не удерживать их возле себя на положении рабов.)
Освободившееся (после ухода детей) место в нижних слоях иерархии, деклатим заполняет новыми "рабочими единицами", которые тут же находит в кругу своих новых друзей и знакомых. В числе первых кандидатов "на рабочее место" оказывается первый же интересный квестим, принимающий дружескую опеку деклатима. Таким образом, любые межличностные отношения между деклатимом и квестимом, основанные на добровольных этических началах, уже на ранней стадии своего развития перерастают в отношения ревизии, аналогические интертипным (ИТО ревизии) практически по всем параметрам. Возникают все те же самые ощущения и действия, в тех же пропорциях и формах:
- возникает желание опекать хрупкого и ранимого квестима, который выглядит таким слабым и незащищённым;
- возникает желание наставлять его на путь истинный (такого беспомощного, рассеянного, непрактичного);
- возникает желание возиться с ним, затрачивая на него силы и время (с этаким недотёпой - разиней);
- возникает усталость и раздражение от того, что он такой медлительный, рассеянный, нерасторопный;
- а потом возникает желание получать компенсацию за всё растраченное время и силы. А компенсация переходит в эксплуатацию самым естественным путём, поскольку
- возникает желание наращивать силовой и возможностный потенциал, за счёт человека, на которого затрачено так много средств и усилий и который, вследствие этого, видимо, чувствует себя обязанным, если позволяет себя эксплуатировать.
Но всё это будет потом (если будет), а до тех пор деклатим использует преимущества своего положения.
Возможностями отхода и отступления деклатим обеспечивает себя заранее, продолжая эксплуатировать квестима до последней минуты, подготавливаясь к бою и провоцируя столкновение. (Характерно для нетерпеливых решительных деклатимов- экстравертов, преимущественно, сенсориков)
- Наступает момент, когда деклатим начинает в открыто и напрямую терроризировать и эксплуатировать квестима;
- демонстративно перестаёт за собой следить в присутствии квестима;
- перестаёт его стесняться и начинает его беззастенчиво и откровенно унижать в присутствии других;
- ведёт себя с ним демонстративно пренебрежительно и грубо;
- эксплуатирует его в присутствии других откровенно и нагло, — так, словно это его собственный раб или собственная его вещь;
- обрушивается на квестима с критикой (и наедине, и в присутствии посторонних);
- откровенно третирует квестима, придирается к нему во всём, войдя во вкус опасного эксперимента, при котором словно испытывает предел его терпения. А для того, чтобы эксперимент продлился как можно дольше, деклатим периодически смазывает нанесённые ему "раны" елеем, говоря: "Ну, ты же не обижаешься на меня! Ты же понимаешь, что это я тебя любя так называю! На самом деле я о тебе так не думаю. Я же добрый!"
- "виноват, что сам напросился",
- виноват, что сам дурак и растяпа",
- виноват, что не оборотист и не расторопен,
- виноват в том, что не предугадывает его желаний,
- виноват в том, что не выполняет их без напоминания.
- виноват в том, что выполняет слишком медленно, или не считает их своей прямой обязанностью, заставляя снова и снова о них напоминать,
- виноват в том, что уступает бесконечно и безгранично, раздражая деклатима своей покорностью.
6.ДЕКЛАТИМ. "УБЫТОЧНО-ИЗБЫТОЧНАЯ" ИГРА В ОДНИ ВОРОТА
Противостояние усиливается, напряжение нарастает.
"Странным образом" развиваются их отношения: чем больше квестим оказывает услуг деклатиму, тем больше деклатим раздражается и провоцирует его на конфликт.
Но именно это и закономерно: чем больше авансов и уступок делает квестим деклатиму, тем большим должником чувствует себя деклатим. А кому приятно жить в неоплатном долгу у кредитора? Кредиторов никто не любит. Таким образом, "игра в одни ворота" в пользу деклатима, оборачивается закономерными неприятностями для квестима.
С точки зрения соционики это тоже закономерно: квестимная и деклатимная модели не позволяют партнёрам взаимодействовать слишком тесно, взаимно ограничивая субъективное пространство друг друга и взаимно урезая субъективные потребности друг друга. Соционические модели не допускают партнёров до этого даже в отношениях дуальности. Слишком тесное и замкнутое отношение вредит естественному эволюционному развитию моделей и ТИМов, заглушая в них программы самодостаточности (в то м числе и самодуализации) и жизнестойкости. По этой же причине запрещаются и безграничные уступки, и "игры в одни ворота", вне зависимости от того, что рекомендует вульгарная бытовая психология, "прописывая" безоглядную доброту и уступчивость, как панацею от всех бед.
Деклатим на эти рекомендации не "покупается" — деклатимная модель не позволяет ему обращать своё же оружие против себя. (Деклатим может трубить о своей доброте во всеуслышание, но не позволяет безраздельно растрачивать себя на добрые дела потому, что деклатимная модель требует от него сохранения цельности и прироста)
Поэтому даже в самых деликатных условиях отношений деклатим, видя безоглядную самоотдачу и расточительность квестима, начинает беспокоиться: уравнение, на котором он так активно настаивал — 2:0, 3:0, 4:0 (не в пользу квестима), начинают деклатима тревожить: его долги перед квестимом растут, а оплачивать их он не собирается, может и не хочет: он не привык ни делиться, ни вычитать из своего — он цельный, он предпочитает только прибавлять к тому, что имеет и преумножать то, что получает. Возводить в степень себя и всё, чем владеет, он тоже любит. А корни пусть извлекает квестим.
Дорого обходятся квестиму дифференцирующие, расточительные свойства его квестимной модели, если он нарушает равновесие "1:1" и начинает "забивать голы в свои ворота", делая, по требованию деклатима, одну уступку за другой. Напряжение нарастает, и лучший способ его разрядить для "миролюбивого" деклатима — обнулить сумму своего долга перед квестимом. И тогда получается, что это квестим деклатиму по гроб жизни обязан, а не наоборот. Тогда можно продолжать его и дальше мирно эксплуатировать.
(В Библии на это счёт очень хорошая рекомендация введена: если свободный человек хочет стать чьим-то пожизненным рабом, он прикладывая своё ухо к двери желаемого хозяина и просит своего будущего господина прибить это ухо к двери гвоздём. До гвоздя, конечно, дело не доходило, но благодаря этому обычаю, по крайней мере, можно было понять, чего хочет пожизненно отрекающийся от собственных желаний человек.)
Убеждая себя в том, что квестим — это как раз тот самый человек, который отрекается от всех своих желаний и требований, оставляя для себя только одно желание: служить ближнему, миролюбивый деклатим, "идя навстречу его пожеланию", принимает его услуги, продолжает относиться к нему как к безотказному рабу, сосуществует с ним рядом по принципу "Бери, пока дают!" и так увлекается этой программой, что уже не может понять квестима когда тот "слишком поздно", "вдруг, ни с того, ни с сего", начинает отстаивать свои права, требуя "какой-то" компенсации.
"С чего это вдруг? — почти искренне удивляется деклатим. — Какая муха тебя укусила? Мы же с тобой так дружно ладили, зачем сейчас что-то менять?" Он уже привык считать квестима своей собственностью, привык располагать им, зарабатывать на нём, эксплуатировать его в любое время суток, задавая "между прочим" спонтанные вопросы, требующие профессионального анализа и ответа.. И тут вдруг такое разочарование! Деклатим уже вошёл во вкус, уже вовсю работает на себя посредником-консультантом, передаёт нужным людям нужную информацию, а теперь, пожалуйста, — извольте заплатить за работу! Квестим не желает больше работать бесплатным "авто-ответчиком", радуясь самой возможности быть востребованным.
"А разве этого мало?! — почти искренне возмущается деклатим, — это не мало! Это очень даже много. Другие бы мечтали быть на его месте! Ты ещё пойди и найди того, кто тебя выслушает! А для кого же тогда работать, как не для общества! Ну?!.. Сейчас он для других поработает, а потом другие будут работать для него… Может быть… А как же иначе, все друг для друга должны что-нибудь делать!". (Всё та же деклатимная "песня": "Надо держаться всем вместе, надо друг другу помогать. Ты поможешь другим, они потом тебе помогут…")
Но, как и следовало предполагать, для квестима это счастливое "потом" никогда не наступает. Деклатим не отдаёт того, что берёт. Если он уже запустил свой "конвейер" и уже поставил "продукцию" на поток, он в обратную сторону свой конвейер не направит. И не поздоровится тому квестиму, который посмеет хоть что-то востребовать с этих доходов, напомнить о своих правах, или пожелать хоть какой-то компенсации! Деклатим сделает вид, что ни намёков, ни просьб не понимает. О какой компенсации вообще может идти речь, если всё это было просто "доброй услугой" и "так", "между прочим" делалось?
И не дай Бог квестиму пожелать для себя ответных услуг, нуждаться в помощи деклатима или просто быть ему в тягость. Деклатим сразу впадает в панику. Вид у него становится испуганный, встревоженный, затравленный. Как будто за ним кто-то гонится и хочет что-то ценное у него отобрать. (И именно тогда, когда он всё так хорошо для себя устроил!) И это понятно: паникует его собственная деклатимная модель, которая хочет при любых условиях оставаться цельной и неделимой.
Но и квестим тоже не может позволить обходиться с собой как с вещью, которую можно и нужно пускать по рукам, а потом, когда она свой срок отработала, выбросить вон за ненадобностью. Это унизительно. Это оскорбляет его и его музу, которая непонятно на кого трудится. Это мешает творчеству и вдохновению. Намёки на то, что человек творческой профессии (художник, поэт, музыкант, учёный, исследователь, философ, артист, композитор, драматург…) всегда должен ходить чуточку голодный ("ему это только на пользу: просветляет его разум, стимулирует работу мысли…") и прочий бред в таком же роде квестим воспринимает как откровенное издевательство. И не моргнув глазом пойдёт на откровенный конфликт даже с дуалом, лишь бы только прекратить эту эксплуатацию.
Но и дуалы бывают разные. Кто-то, как например, ЛИЭ попросту "кинет" своего партнёра, наделав долгов за его счёт и прихватив с собой всё самое ценное. Кто-то проиграет дуала-квестима в карты, заставив его натурой и творчеством отрабатывать чужие долги. Кто-то попросту рассвирепеет и "выйдет из себя", как разбуженный во время зимней спячки медведь. Деклатим не позволит квестиму "соскочить", не отработав "положенное", — он уже пригрелся у чужой печки и теперь её считает своей. А на что ему дана альтернативная волевая сенсорика вытеснения и замещения (-ЧС), как не для того, чтобы вытеснять?! Вот он и оттесняет от "тёплой печки" квестима, несмотря на то, что тот сам её растопил, и сам нарубил для неё дрова.
Ах, ты сам "наломал дров", так сам и расплачивайся. И не прикидывайся блаженным, который будто бы на веру принимал поучения "надо делать людям добро"! Сейчас дураков нет. А если они появляются, их надо учить уму-разуму, чтобы не вводили здравомыслящих людей в заблуждение, а их гордыню во искушение; чтоб не сбивали с толку, не спутывали систему координат.
С одной стороны деклатим карает квестима и за то, что тот "слишком прочно" усвоил и принял на веру его альтруистические поучения и обещания, которые он теперь ничем со своей стороны подкрепить не может, с другой стороны тяготится этой, угрожающей его правовым и этическим преимуществам, двустандартностью, а потому и идёт на откровенный конфликт для того, чтобы избавиться от простодушного и назойливого квестима, ожидающего от него обещанной благодарности и эквивалентного воздаяния. (Более характерно для деклатимов - этиков, дельта-интуитов)
С другой стороны, деклатим жестоко "карает" квестима, когда тот даёт себе "самоотвод", или попросту, оперативно "закрывает лавочку", оставляя покровителя с нереализованными заявками (заказами), которые никто другой выполнить не может.
"Ах, ты так со мной!.. — сердится деклатим. — Ладно…" И квестим находит номер своего телефона в газете, в отделе "интимных услуг". И может считать, что ещё легко отделался. (Особенно сейчас, когда номер поменять не сложно.)
"Пустить по рукам" квестима в самом прямом смысле этого слова можно и без газетного объявления. Для этого достаточно иногда бывает (в качестве "самой последней услуги") попросить его напрямую встретиться с "заказчиком". Ты ведь хотел этого? Ну, так иди, встречайся напрямую. Человек обещает хорошо заплатить. Иди, вознаграждение тебя ждёт…" (О том, что происходит при этих встречах (или после них), мы умолчим. Скажем только, что риску квестим при этом подвергается немалому.)
Деклатим не мстит за обиду — он "добрый" (+БЭ). Мстит квестим. А деклатим "наказывает" всех, кто пытается у него что-то (или кого-то) отнять. Деклатим "учит". Проводит воспитательную работу. В лице квестима, отстаивающего свои права, он попросту "наказывает" "предателя-дезертира", который покидает его именно тогда, когда он так привык к его услугам и уступкам, что просто не представляет себе, как будет дальше без него обходиться. В лице квестима, вырвавшегося из плена, он наказывает "банк нереализованных возможностей" который закрылся прямо у него перед носом. Для других, значит, "праздник жизни за чужой счёт" продолжается, а для него, "проход закрыт"? Что надо сделать с таким банком? Ответ простой: разрушить и спалить всё, начиная с "вывески".
И деклатим разрушает всё, что можно сокрушить, насколько нормативные социальные права и возможности ему это позволяют. (А чужими руками он может сделать и того больше.)
Наказать физической расправой — это прежде всего. И это, разумеется, в духе деклатима. И именно, бета-сенсорика. (Где аспект вытеснительной и сокрушительной волевой сенсорики доминирует (-ЧС/ +БЛ и +БЛ/ -ЧС). "Объяснить", кто здесь хозяин и научить уважать его волю — прерогатива бета-сенсориков СЛЭ (Жукова) и ЛСИ (Максима) Хотя жестоко избить, или даже попытаться совсем избавиться от человека, может и ИЭЭ (Гексли), и ЭСЭ (Гюго) и ЛИЭ (Джек).
(Так, например, "совершив ошибку молодости", — не совсем выгодно женившись на своём дуале, муж-ЛИЭ решил найти невесту побогаче. А жену куда девать? Хорошо, нашлись советчики из числа тех, кому он задолжал большую сумму денег, подсказали испытанный способ: пригласить жену на прогулку под парусом. А там столкнуть в воду. Жена ЭСИ от прогулки отказалась, - была слишком занята домашними делами. Придумали другой способ: заставить взойти на катер без трапа. Она запрыгнет, катер покачнётся, она упадёт в воду... — остальное спишется на несчастный случай. Зная, что жена плавать не умеет, ЛИЭ этот план одобрил. Но он не знал, что его жена панически боится воды и даже близко подходить к катеру не захочет, а тем более на него запрыгивать. Так что и сцена у причала у него получилась непривлекательная: дама кричала, отбивалась, вырывалась из рук, но он, тем не менее, её подталкивал к прыжку. По счастливой случайности её крики привлекли внимание охранника причала. Он подошёл, спросил документы, переписал всех присутствующих, составил акт. Дома муж-дуал устроил жене нагоняй: "Тебе трудно было на катер запрыгнуть?!". Жена заподозрила неладное. Началось следствие. Но муж к следователю не пошёл, — снял со счёта все деньги жены, забрал кое-что из её ценных вещей и исчез.)
Во всём, что касается активных физических манипуляций с объектом, наибольшего размаха достигают деклатимы-инволюторы-стратеги-экстраверты-аристократы — СЛЭ (Жуков), следуя принципу: "если не себе, так и не другим" (или "Не доставайся же ты никому!"). И всё по тому же соотношению "успеха и неуспешности": "Не то плохо, что у меня эта возможность отсутствует, плохо, что она теперь у других появится!" А этого допустить никак нельзя. (Или, говоря языком русской пословицы, — "Не то плохо, что у меня корова сдохла, плохо, что у соседа жива!". Сосед теперь получает больше шансов стать успешным, против меньшего количества "моих" шансов, а это уже не порядок!...)
Одноклассница парня увела, — надо её "проучить", чтобы впредь неповадно было. И вот уже за "доступную плату" из числа одноклассников набираются мальчики в " группу поддержки". Они проводят с разлучницей "воспитательную работу". Все по очереди. Потом, в исправительной колонии для несовершеннолетних, "заказчица" (СЛЭ, Жуков) с улыбкой вспоминает об этом "уроке": теперь, по крайней мере, никто не скажет, что она не сумела постоять "за своё".
ИЭЭ, Гексли (тактик) в отличие от стратега-СЛЭ действует более деликатно и изобретательно: если муж ушёл к другой, значит ту, другую надо проучить безотлагательно, чтобы возможности "на сторону не утекали ". И вот уже разрабатывается план действий: покинутая жена ИЭЭ (Гексли) выслеживает разлучницу, знакомится с ней, втирается к ней в доверие, становится её лучшей подругой, затем любовницей (решает проблему "с другого конца"), заставляет её сменить ориентацию, а дальше уже и её бывший муж оказывается в этой игре "третьим лишним". И теперь уже от неё зависит "прощать его", или вытеснять из семьи.
У ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОГО деклатима по волевой сенсорике (-ЧС) один принцип на все случаи жизни: "Своего из рук не выпускай!",— "Живьём не выпускай, ценным и полезным не выпускай, чтобы другим не досталось." А выпустил, значит либо соткан из одних добродетелей, либо растяпа, каких свет не видывал". (И ещё неизвестно, что хуже!)
Деклатиму трудно делиться, — модель не позволяет ему работать "на отдачу".
Но бесконечно долго работать на отдачу и квестиму его модель не позволяет. Не позволяет беспредельно истощать свой силовой и возможностный потенциал, не позволяет "заканчивать игру" с провальным счётом 2:0 и выше. Не позволяет проигрывать даже со счётом 1:0, не позволяет отказываться от возможности отыграться. Не позволяет ходить с подставленной щекой в ожидании повторной агрессии.
7. ДЕКЛАТИМ. ПЕРЕГИБЫ В СТОРОНУ ПОЗИТИВИЗМА. ПОЗИЦИЯ "МНИМОГО БЛАГОДЕТЕЛЯ" В ДЕКЛАТИМНОЙ МОДЕЛИ
Квестим не пошёл бы на поводу у деклатима, если бы тот время от времени не умиротворял его сладкоречивыми наставлениями, программируя на безграничный и безрассудный альтруизм, побуждая "делать добро в неограниченных количествах, не требуя награды взамен". (Все эти сладкоречивые проповеди исполняют ту же функциональную роль, что и наркотические вещества, которые впрыскивают в свою жертву кровососущие насекомые, прежде чем поглубже запустить свой "хоботок".) Потенциальную жертву при этом ослепляет абсолютный позитивизм психологических стимулов, открывающих перед ним безграничные перспективы "территории созидания добра", "территории света", "территории позитивного творчества", "психологическое и функциональное пространство безгранично праведной жизни" — ведь это так просто, делать людям добро! Для чего же и живёт человек, как не для того, чтобы делать людям добро?
По статичной этической программе квестимной модели (-БЭ) человек живёт для поддержания всеобщей гармонии и равновесия, не делая никому зла и нейтрализуя зло, уничтожая его в зародыше. В деклатимной модели обе этические программы и Достоевского (+БЭ) и Гюго (-ЧЭ) позитивные (позитивистские).
Деклатимная модель предлагает нейтрализовать зло усилением позитивного этического полюса и всеобщей переориентацией на позитив: чем больше позитива, тем лучше. В деклатимной модели, с её аристократичной, элитарной, преимущественной этикой отношений (+БЭ) разделение на "хорошее" и "плохое" стоит ниже нормативного уровня требований. И поэтому то, что в квестимной модели считается пределом возможного и достижимого и желаемого, в деклатимной не дотягивает даже до норматива: мало быть просто хорошим и безобидным человеком, нужно спешить делать добро и рассыпать его щедрой горстью, сея вокруг себя разумное, доброе, вечное. Чем больше посеешь, тем больше пожнёшь, тем больше добра принесёшь людям. Добра слишком много не бывает, чем его больше, тем лучше — "кашу маслом не испортишь".
Вопрос, кто будет поглощать эту "кашу" и не стошнит ли потребителя от переизбытка масла, как правило не обсуждается.
А обсудить бы следовало.
Прежде всего, спекулятивное программирование на позитив, развращает и самого "идеолога", который буквально "пьянеет", от глобальной позитивности целей и задач, которые ставит перед своим "учеником", и которые ослепляют его самого глобальностью и амбициозностью открывающихся возможностей и перспектив. Ему кажется, что Царство Божие уже на пороге, а сам он является его предвестником. Таким образом организуется самая обычная домашняя секта. В которой есть свой учитель-идеолог, (свой "гуру") и свой постоянно зомбруемый исполнитель чужой воли, изготовитель доброй и качественной продукции — непосредственный созидатель добра, руководителем и менеджером которого является его "идеолог".
А далее, конвейер, производящий "добрую продукцию" в неограниченных количествах, развращает и самого потребителя, и его "сеть". Поскольку одним из самооправданий (и одновременно, одним из "позитивных" стимулов) идеолога в этой ситуации является убеждение: "Но я же не только для себя это делаю. Я же это делаю и для других!" (То есть, "безгранично эксплуатирую человека и для себя, и для других"). Есть и другая само-оправдывающая позиция: "Ему же от этого тоже добро прибудет. Он нам будет помогать, а мы — ему. Все друг другу помогать должны!"
Таким образом в домашней секте образуются иерархии в пропорциях, как минимум, один к семи (1:7): "один с сошкой, семеро с ложкой". И скажите после этого, что здесь не образовалась секта. Пресыщаясь позитивом и пресытив "позитивной продукцией" окружающих, ощущая по их реакциям понижение своего рейтинга, домашний "гуру" начинает всё больше терроризировать своего "зомби". Остальное идёт по предыдущим схемам.
Привыкнув к постоянному притоку "продукции", идеолог-потребитель от неё не отказывается: "надо принимать, пока дают" ("неудобно обижать изготовителя — он делал, старался!")
Попытка "изготовителя" приостановить поток, вызывает у идеолога бурю возмущения, такой же страх и такую панику, как перспектива голодной смерти. Он набрасывается на производителя с новыми проповедями, напоминая ему (в очередной раз), что его продукция "Так нужна людям! Все её уже так полюбили! Неудобно теперь им отказывать! В какое положение он всех ставит?!"
Попытка востребовать компенсацию, приводит к ещё большим "разочарованиям": "Ах вот, ты какой, оказывается! Ты такой же, как все! Ты не понимаешь значимости возложенной на тебя миссии! Тебе деньги нужны! Зачем тебе деньги! Деньги портят человека! Наступит время, когда люди вообще будут обходиться без денег. И мы с тобой это время приближаем. Чего тебе не хватает! Всё необходимое у тебя есть! Скажи, что тебе нужно, я для тебя сделаю, что смогу… Тебе одежда нужна, я найду для тебе одежду… Тебе ведь только рабочая одежда нужна?.. А что ещё?.."
И фабрика "домашней секты" запускается по новому кругу. Попытки остановить конвейер силами "изготовителя" ни к чему не приводят. Приходит "идеолог" и возобновляет "поточное производство". Остановить идеолога, поговорить с ним уже не представляется возможным. Аппетиты приходят во время еды, и "идеолог", привыкший к потреблению действует по поговорке "А Васька слушает, да ест", — то есть, выслушивает жалобы, умиротворяет изготовителя и продолжает потреблять его продукцию.
(В деклатимной модели идеолог-умиротворитель вместе с его велеречивыми проповедями выступает в роли посредника между "безотказным исполнителем" и "ненасытным потребителем", адаптируя "безотказного" к аппетитам "ненасытного" до полного истощения сил и возможностей "безотказного". В точности так, как это делает "миролюбивый" персонаж романа Герберта Уэллса "Война миров", выступающий в роли посредника между землянами и инопланетянами-кровососами, уничтожающими всё живое на Земле: когда необходимость в поставщике-посреднике отпадает по завершении гастрономической акции, а надежда на то, что его оставят в живых, оказывается ничто мала, он не сбрасывает её со счетов и использует всё своё миролюбие для того, чтобы ужиться с хищниками в одном с ними "сообществе", стараясь доказать им, что может благополучно и мирно с ними сосуществовать. )
С другой стороны — и это важно! — без этих миротворческих программ деклатимная модель не могла бы мирно абсорбировать всех тех, с кем она интегрируется, и чьи ресурсы использует, наращивая свой силовой (-ЧС)и возможностный (-ЧИ) потенциал.
Истощая творческую энергию квестима, абсорбирующий его деклатим истощает и его силы, ресурсы и технологии. Постоянными придирками и завышением требований он истощает творческий потенциал квестима. Стремясь удержать его в подчинённом положении, он занижает его самооценку, унижает в нём творца, созидателя. Унижает в нём производителя, выговаривая ему время от времени и напоминая о высокой чести, которую оказывают ему "заказчики", принимая его продукцию, которая по уровню качества, якобы, оставляет желать лучшего.
Постоянным и намеренным занижением творческого потенциала квестима, они истощает его возможностный потенциал, убивают в нём веру в собственные силы. Получив продукцию практически даром, или заплатив только мизерный аванс за рукопись (какие-нибудь 80 долларов за произведение в пятьсот с лишним страниц, остальное — 5% с тиража при минимальной отпускной цене от производителя), они осыпают его градом претензий, давая понять, что делают ему великое одолжение, принимая у него этот "товар".
Вдохновение квестима не терпит поточной эксплуатации. Его муза не приспособлена к рабству. А он сам не может продуктивно работать сидя взаперти, в четырёх стенах. Ему нужна смена обстановки, обновление впечатлений, движение, путешествия. ("Хорошие мозги надо уметь хорошо кормить и вовремя питать кислородом") Поэтому, попытка решить проблему "контрольными прогулками на поводке в ближайшем лесопарке" успешных результатов не приносит. (Хотя и это лучше, чем ничего. Беззастенчивый "эксплуататор" ЛИЭ иногда так "опекает" не в меру засидевшегося за компьютером (творчески подчинённого ему) ЭСИ: "Я завтра за тобой заеду где-нибудь, после полудня. Мы с тобой погуляем часок в Сосновке, а потом ты вернёшься к своей работе, а я — к своей! И вот увидишь, как у тебя быстро книга пойдёт! Тебе надо чаще выходить на воздух!)
Свою "медоносную пчёлку", — квестима, собирающего ему "нектар", деклатим уже от себя не отпустит. Будет его эксплуатировать нещадно. Будет сам его выгуливать и на длинном поводке, и на коротком. А потом, конечно, предъявит "счёт" за "опеку", если квестим всё же надумает "соскочить". В ход пойдут всё те же уговоры, утешения, обещания и заверения. А закончится всё прямыми угрозами. В лучшем случае — упрёками и обвинениями: "Ты сам во всём виноват! Ты меня сам приучил пользоваться твоими услугами! Я тебя об этом не просил! Я теперь без тебя обходиться не могу. Ты меня, считай, приручил. И ты должен теперь за это расплачиваться! Мы в ответственности за тех, кого приручаем… Так что теперь вот садись и пиши свои стихи, песни, или что там у тебя… Потому, что я уже без этого не могу. И не я один…"
И чем больше квестим , отстаивая свои права, сопротивляется этому давлению, тем больше раздражается и свирепеет деклатим, потому что он уже на эту дармовщинку подсел, как на иглу. И "ломку" испытывать не желает.
И тут возникает ситуация поразительно точно воссозданная в одном библейском сюжете, описывающем конфликт ветхозаветного царя Саула с будущим царём Израиля, Давидом, в самом начале развития их отношений, — то есть в ту пору, когда Давид был ещё скромным юношей-пастухом. Давида привели во дворец Саула, как подающего надежды начинающего поэта-песенника. Медоточивый голос Давида, волшебные звуки его лиры, чарующие слова и музыка этих стихов и песен стали действовать на свирепого царя Саула умиротворяюще. Постепенно царь "подсел" на эти песни и уже не мог без них обходиться. "Ломка" была мучительной: приступы ярости овладевали Саулом всё чаще и становились всё сильнее и продолжительней. И умиротворить его могли только песни Давида. Давид стал необходим царю Саулу, как воздух, и Саул выдал за него свою любимую дочь Михаль, которая с первого взгляда полюбила Давида за его красоту, стихи и песни. Но в первую же брачную ночь, когда молодожёны отправились на покой, с Саулом опять случился приступ ярости: его певец нужен был ему в любое время суток и он не мог его делить со своей дочерью. Не получив своевременно умиротворяющей его дозы сладкого, как нектар, пения, Саул рассвирепел так, что в эту минуту готов был убить Давида. Испугавшись воплей, доносившихся из покоев отца, Михаль уговорила супруга бежать и помогла ему выбраться из дворца через окно. Давид покинул Саула, но навсегда остался его врагом.
Как видим, упрёки деклатимов, адресованные безотказным "придворным поэтам", имеют под собой основание: и умиротворение хорошо в меру, и "нектара" слишком много пить вредно.
Всеобщая (творческая или аналитическая) ориентация на позитив — свойство всего живого. Оптимальное соотношение позитивного и негативного регулируется в моделях признаками позитивизма и негативизма в соответствии с позитивным и негативным оптимумом, заложенным
- в программах и свойствах психологических признаков,
- в программах и свойствах аспектов информационных моделей ТИМов,
- в программах и свойствах квестимной и деклатимной моделей
- и реализуется в соответствии с инстинктом экологической целесообразности, в каждой отдельной ситуации, в оптимальных, разумных пределах.
"Неоплатные долги" разорительны для всех. Их невозможно оплатить. И, значит, незачем их и накапливать.
Каждый труд должен быть достойно оплачен. А за бесплатное — "бес платит", как говорят в народе.
Уничтожая творческие ресурсы квестимной модели, деклатимная модель рискует уничтожить и себя, и весь социон. И тогда уже можно будет не только забыть о дуальном счастье, но и поставить под сомнение дальнейшее существование рода человеческого. Уничтожение квестимной модели сделает биологический вид homo sapiens слепой ветвью эволюции, — то есть, произойдёт то, что когда-то случилось с неандертальцами, которые, начав пожирать всех добрых, слабых, покорных, уступчивых уже не смогли умерить свои аппетиты, не смогли переключиться на другую еду. И всего каких-нибудь тридцать тысяч лет назад попросту вымерли в своих пещерах, оставив после себя груду мусора и обглоданных костей.
8.ЭКСПЛУАТАТОРСКИЕ И ЭКСПАНСИВЫЕ ПОЗИЦИИ "МНИМОЙ ПОМОЩИ" И "МНИМОГО БЛАГОДЕЯНИЯ" В ДЕКЛАТИМНОЙ МОДЕЛИ. ПОЗИЦИЯ "МНИМОГО БЛАГОДЕТЕЛЯ" - ДЕКЛАТИМА: "Я ВСЕГО ЛИШЬ ПЫТАЮСЬ ТЕБЕ ПОМОЧЬ!"
Исходное положение:
Позиция экспансивного "благодетеля" - деклатима: " Я всего лишь хочу тебе помочь!"
И ответная позиция квестима: "Помоги себе сам. И не решай свои проблемы за мой счёт!"
Схема:
Деклатим навязывает свою опеку. Утверждается в положении опекуна и контролёра и распоряжается действиями, решениями, жизнью, здоровьем судьбой и имуществом подопечного в своих интересах.
Очень выгодная позиция, позволяющая перетянуть себе огромное количество ценностей, которыми владеет его подопечный. Используя эффект неожиданности, мобилизуя свою волю в стремлении переломить ситуацию и настоять на своём, деклатим спонтанным, резким наскоком вырывает их из его рук и тянет к себе, говоря: "Дай мне! Пусть у меня полежит! У меня надёжнее будет!" И уже завладев ценностью, деклатим поясняет: "Я спрячу. А когда тебе понадобится, я отдам! За это можешь не беспокоиться."
Понимая, что "беспокоиться" подопечный всё равно будет, деклатим избавляется от него самого целым рядом последовательных мер, приводящих "опекуна" к одной цели: упечь подопечного "куда подальше" (пользуясь своим правом опекуна, о котором (его стараниями) "все вокруг знают", хотя официально оно оформлено не было) и за неимением других наследников присвоить себе всё, чем тот владеет.
Упекают куда подальше тоже по очень простой схеме:
навязывают своё общество ("Тебе, верно, и поговорить не с кем: всё один, да один…");
- навязывают свой контроль "из благих побуждений" ("Пойми, я же хочу тебе помочь. Ты неправильно живёшь. Ты плохо питаешься. Ты ел что-нибудь сегодня? Когда и что ты ел?! Это не еда! Я приеду, привезу тебе еду!");
- навязывают свою опеку (привозят продукты, овощи со своего огорода: "Тебе нужны витамины. А у меня, — смотри какие яблочки!.. Экологически чистые, без пестицидов!..")
- навязывают массу непрошеных, нежданных и нежелательных услуг с навязчивыми внушениями: "Да ладно, я же для тебя стараюсь! Кто тебе поможет, если не я!"
Советы друзей: "Да бросьте вы с ним возиться! Что вы с ним нянчитесь!" опекун пропускает мимо ушей, невнятно бормоча, что он что-то там обещал его "маме" и "теперь неудобно отказываться". Теперь он ищет специалиста, чтобы проконсультироваться.
Понимая, что "добрый, заботливый опекун" оказался в трудном положении, отзывчивые люди, помогают ему выйти на "нужного специалиста". Остальное улаживается в зависимости от результата.
Пример.
Подающая надежды художница ЭСИ переживала глубокую депрессию, вследствие смерти своего жениха (дуала и друга детства). Уединилась и никого не хотела видеть. Жила одна, занималась творчеством. Арендовала мансарду, оборудовала там мастерскую. Жила себе тихо-скромно, никому не мешала, адреса своего никому не указывала. С родственниками, которые травили ей душу сочувствием и сожалением, общаться не могла и не хотела. Родственники же были очень обеспокоены этим, а также ещё и тем фактом, что она, создав огромное количество ценных и очень интересных работ, не выносила их из мастерской, не выставляла, не продавала и никому не позволяла на них взглянуть. Это им показалось подозрительным и они разыскали её школьную подругу (ЛИЭ) и подослали к ней в качестве опекуна и их информатора.
Подруга ЛИЭ вошла во вкус своей миссии сразу, как только увидела работы ЭСИ в мастерской. Выпросив у подруги несколько рисунков (под предлогом сделать с них ксерокопии), она показала их "знающим людям". А получив примерное представление об их стоимости, решила действовать в собственных интересах.
В соответствии со стандартным сценарием таких афер, она начала усиленно и настырно опекать свою подругу, стараясь быть ей всесторонне полезной. Привозила ей пироги собственной выпечки, овощи со своего огорода ("Тебе нужны витамины, смотри, какая ты бледненькая!"). И, что самое ценное, — рассказывала много хорошего и интересного о покойном женихе подруги, их общем однокласснике, приписывая ему всё новые и новые достоинства. Отношения ЭСИ с женихом приобретали всё большую мистическую направленность, подруга ЛИЭ эту зацикленность на потустороннем мире в ЭСИ поощряла, а потом даже стала контролировать, требуя отчёта о её снах и видениях (если таковые были). Стараниями подруги покойный жених оказался "незримым третьим" в этой мансарде. Подруга же приходила туда, как к себе домой. Смотрела новые работы, поощряла эмоциональную экзальтацию ЭСИ, поощряла её творческий энтузиазм, наставляла её: "Работай! Побольше работай! Тебе сейчас нужно много работать!"
Какие-то рисунки она уносила с собой, какие-то специально заказывала (в качестве ответной услуги). Делала ксероксы с рисунков подруги, раздаривала их "нужным людям". О новых работах она справлялась ежедневно. Звонила в любое время суток и спрашивала: "Что нового написала? Как оно выглядит? Так, сейчас у меня нет времени. Завтра приеду, посмотрю." Наступил момент, когда она решила, что пора прибирать к рукам творческое наследие своей подруги. С родственниками её она уже давно была в ссоре. Утаивала от них важную информацию. Когда заходил разговоре о "подопечной", делала вид, что эта тема её не интересует: ей не до этого, у неё своих дел полно.
Последний акт этой пьесы она собиралась разыграть по своему сценарию. Она взяла курс на "удушающую опеку" и стала буквально изводить ЭСИ своим контролем, навязывая ей всё более абсурдные услуги и средства. Навязывала косметические кремы собственного замеса и всякие "целебные снадобья" собственного производства. Навязала какую-то диету из полусырой рыбы собственного засола. ЭСИ скушала и отравилась. Две недели ходила бледная, как смерть. Ничего не могла есть, только пила. Тут опять появилась подруга ЛИЭ и принесла с собой пакетик сухой травы ("со своего огорода", "чистенькой, без пестицидов"), которую надо было заваривать и пить как чай. Попила ЭСИ чаёк, и у неё начались галлюцинации. Ей становилось всё хуже и хуже. Наступил момент, когда она уже не могла вставать с постели. Целыми днями лежала в полузабытьи и беседовала с "призраками". Однажды подруга заявилась к ней с молодым человеком, студентом-медиком—санитаром из психиатрической больницы, которого представила как "будущее светило мировой психиатрии". (Это и был тот самый "нужный специалист", на которого её вывели добрые друзья для того, чтобы избавить от обременительной опеки.)
Подойдя к больной, "специалист" с места в карьер приступил к календарным расспросам: "Какое сегодня число? Какой день недели?", а тем временем "опекунша" рылась в личных вещах и бумагах ЭСИ в поисках денег и паспорта: "Так! Мне нужен твой паспорт! — требовала она. — Говори скорее, где паспорт? У нас мало времени!". "Я не помню, где мой паспорт. Потом найду." — через силу отвечала ЭСИ.
"Светило психиатрии", чтобы чем-нибудь ещё себя занять, догадался, наконец, пощупать пульс у больной и спросить: "Как вы себя чувствуете? Вам что-нибудь нужно?" Больная попросила заварить ей суп из быстрорастворимой лапши, пакетик которой лежал на кухне. Отчаявшись найти паспорт, опекунша заварила и принесла больной бульон. А потом взяла веник и стала подметать им пол в мастерской, поднимая тучи пыли. Пыль полетела в бульон. ЭСИ попросила подругу не подметать, пока она ест: "Я потом встану и сама всё уберу." — говорила она. Но ЛИЭ продолжала мести, игнорируя её просьбу. ЭСИ, попросила её ещё раз: "Пожалуйста, не подметай, пока я ем!" Бросив веник, ЛИЭ отвела "психиатра" в сторону и стала уговаривать его госпитализировать ЭСИ тотчас же и без документов: "Вы же видите, какая она неадекватная! Видите, как болезненно на всё реагирует. Раздражается по пустякам. Вы должны ей помочь! Нельзя её оставлять здесь в таком состоянии! Я сейчас, вызову транспорт и вы её заберёте!"
Достав мобильник, ЛИЭ удалилась на кухню вызванивать "транспорт". А "специалист" снова возобновил свои расспросы про число и день недели. Понимая, что дело принимает серьёзный оборот, ЭСИ, подкрепив свои силы бульоном, встала, подошла к компьютеру, открыла календарь и зачитала "психиатру" все его показания (и какой день недели сегодня, какое число, какой месяц…). Опекунша в больницу не дозвонилась и была этим крайне огорчена. А "доктор" тем временем уже сменил тему и расспрашивал ЭСИ о работах старых мастеров, репродукции которых висели на стенах: "Как называется эта картина? Кто автор? Что здесь изображено?..". ЛИЭ забыла его предупредить, что ЭСИ в своё время работала экскурсоводом в Эрмитаже. Но теперь уже момент был упущен: ЭСИ подробно и с увлечением рассказывала про каждую картину. После этого "доктор" не рискнул отвозить её в "психушку".
"План-перехват", разработанный ЛИЭ, провалился. Больше она в мастерской ЭСИ не появлялась. Бывшая подруга не отвечала на её звонки, не открывала дверь и не пускала её на порог. Хотя та колотилась о входную дверь мастерской, как бабочка о стекло. Потом ЭСИ поменяла адрес и телефон, и все "опекуны", включая родственников и бывшую подругу, окончательно потеряли её из виду. Сама она им откуда-то звонила, а они даже не знали, где её искать…
Известно, что всякое живое существо, ориентированное на поглощение и захват, стремится установить со своей жертвой близкую дистанцию. Причина, сформировавшая эти свойства, работает в одной программе со следствием: агрессивность часто является закономерным итогом развития отношений, запрограммированных на установление близких пространственно - временных связей. Просто потому, что искушение воспользоваться таким удобным случаем слишком велико: если цель близка и доступна, почему бы её и не достигнуть?
Отчуждение и далёкая дистанция — первое и единственное средство, к которому прибегает ориентированный на далёкие пространственные и временные отношения квестим, Не желая попадать в положение жертвы. Он спасается от опасной назойливости деклатимов, пользуясь своим правом самому выбирать себе окружение и самому устанавливать нужную дистанцию. Позиция: "Я всего лишь пытаюсь тебе помочь" — стратегия и тактика хищного "благодетеля", — идёт в нарушение этих прав, настораживает квестима и, вполне естественно воспринимается им как экспансия и агрессия.
Ориентированный на далёкие пространственно - временные отношения квестим не спешит установить с соконтактником близкую дистанцию, следуя своему интровертно -инволюционному блоку (-БЛ, -БИ, -БЭ, -БС.), который обязывает его держаться на безопасном расстоянии от подозрительных объектов, внимательно их изучать и наблюдать и оценивать по самым строгим критериям, не прельщаясь их навязчивой привлекательностью.
Близкую дистанцию с интересующим его объектом устанавливает ориентированный на близкие пространственно - временные отношения деклатим, которого модель побуждает абсорбировать и интегрировать все "полезных" и "болезных", пользуясь своими иерархическими связями и преимуществами аспектов интровертно - эволюционного блока. (+БС, +БЛ, +БИ, +БЭ).В связи с этим, экспансивной стратегии деклатима свойственна:
- внезапность нападения (+БИ);
- захват территории со всеми их ресурсами и резервами. (+БС);
- захват преимущественных позиций на территории (+БС, +БЛ);
- создание вертикальных иерархических связей (+БЛ, +БЭ),
- организующих условия его личного доминирования, в рамках которой он навязывает свою опеку потенциальной жертве со всеми вытекающими отсюда последствиями.
- неограниченные этические и правовые возможности, позволяющие подобраться поближе к потенциальной жертве (для скорейшей её абсорбции и интеграции)
- под благовидным предлогом,
- наиболее лёгким, удобным и быстрым способом.
Лицемерная позиция "мнимо - слепых" "благодетелей": " Мы же хотели как лучше! Откуда нам было знать, что всё так печально закончится…" позволяет любое преступление, совершённое по отношению к зависимым, подопечным и подчинённым им людям прикрывать (маскировать) "мнимым недомыслием", "мнимым незнанием" и "мнимой слепотой", представляя его "благодеянием с печальным исходом", "мнимой жертвой" которого становится сам "безутешный благодетель" (который всего лишь ошибся в средствах и методах благодеяния), а реальной жертвой — тот самый подопечный, кому "желали добра" и " всего лишь хотели помочь".
По окончании "благодеяния" "мнимая жертва" (недавний благодетель) принимает помощь и соболезнования сочувствующего окружения, пользуясь его уважением и поддержкой, а реальная жертва реально освобождает для своих благодетелей место под солнцем, перестав беспокоить их своими "проблемами", чаще всего тоже мнимыми и надуманными. ("Нет человека, нет проблемы.")
Пример: Одна милейшая супружеская пара (жена ИЭЭ, Гексли и муж ЛСЭ, Штирлиц) искала "нужного специалиста" для того, чтобы решить проблемы своей племянницы (ИЛЭ, Дон-Кихот).
У племянницы были четыре проблемы. Первая проблема: её мать (ЭИИ, Достоевский), которая её жестоко ревизовала, изводила её упрёками и нравоучениями, считала её "ошибкой молодости". Эту "ошибку" она попыталась исправить в браке со своим новым мужем ЛСИ (Максимом), в котором увидела "мужчину своей мечты" и которого прописала в своей крохотной однокомнатной квартире. Мать- ЭИИ не хотела, чтобы присутствие дочери, которая чувствовала себя в доме лишней, мешало её новому семейному счастью.
Дочку отправили жить к тётке ИЭЭ (Гексли).
И у девочки возникла вторая проблема:тётка-сектантка (посещала секту "богоискателей-доброхотов-очевидцев-провидцев-ясновидцев".) Жила в маленькой однокомнатной квартире с мужем (ЛСЭ), у которого кроме неё была ещё одна семья. Но даже при том, что он появлялся дома не каждый день, присутствие племянницы его очень стесняло. В доме тётки девушка тоже чувствовала себя третьей лишней и это приводило её в отчаянье.
Третьей проблемой была собственная личная жизнь девушки, которая не задалась, ввиду сложных жилищных условий. Парень (ИЭИ, Есенин) узнав, что его девушка стала изгоем в своей семье, начал её избегать, а потом и вовсе разорвал отношения. Этот разрыв она восприняла как предательство и переживала очень тяжело.
Четвёртой проблемой были неприятности в институте, где она училась, и из которого её грозились отчислить за то, что она посмела оспаривать мнение преподавателя, утверждавшего, что идеи теории, которую она разрабатывала в курсовом проекте, никак не могли прийти в голову двадцатилетней студентке: определённо она их откуда-то позаимствовала. Преподаватель требовал от неё признания в плагиате, а она безуспешно пыталась его убедить в том, что это её собственная идея. Но преподавателя не убедили даже черновики, которые девушка представила в качестве доказательства, и он настоял на её исключении из института.
Посчитав, что с этаким грузом проблем их племянница становится не просто "слабым звеном" в системе, а именно "чёрной дырой", в которую утечёт всё зыбкое благополучие остальных членов семьи, родственники стали искать возможность разрешить ситуацию благопристойным образом. Для этой цели им понадобился "нужный специалист". Искали они его везде и повсеместно, спрашивали у друзей и знакомых, рассказывая историю о невменяемой и неуправляемой племяннице, неадекватно реагирующей на справедливую критику. Они искали психиатра, но простая случайность вывела их на автора этих печальных строк. Я встретилась с девочкой по просьбе родственников и скажу, что давно уже не получала такого удовольствия от общения с невероятно обаятельным, умным, эрудированным, милым и доброжелательным человеком. Она великолепно умела общаться, она великолепно умела слушать. Она была вежлива, учтива, деликатна. Потрясающе эрудированна, начитана. Наш разговор длился около трёх часов. И её поведение вполне можно было назвать безупречным, хотя её родственники утверждали, что поминутно дрожат от ужаса, общаясь с ней. Чудесная была девочка, и мне невероятно жаль, что родственники, вопреки всем моим попыткам их переубедить, всё же упекли её туда, откуда она уже не вернулась. Какие только аргументы они ни приводили в своё оправдание! Ссылались на странности этой девушки, на "неуправляемую моторику" её движений. "Представляете себе, каждое утро она одевает какое-то нелепое трико, выходит на балкон и начинает делать какие-то странные движения руками и ногами. То спиной крутит, то боками вращает, приседает, прогибается над перилами. Она определённо хотела покончить с собой и мы вынуждены были отвести её к доктору" — объясняла тётка. "К доктору" просто так тоже нельзя было девочку отвести. Но родственники и тут не растерялись: тётка сводила племянницу на "ритуальное мероприятие" в свою секту (в порядке приобщения её к духовному наследию предков) после одного-двух посещений у девочки начались слуховые галлюцинации. Всё остальное было "вопросом техники": удачно подвернулся "нужный специалист" — бывший заведующий отделением районной психиатрической клиники, который по старой памяти кое-что обещал устроить. А ещё через неделю тётка рассказывала, какие замечательные условия проживания в этом "пансионате", какое там хорошее питание, какой хороший двор для прогулок, какие процедурные кабинеты... Уступив их настоятельным просьбам, поверив в то, что родственники искренне ей желают добра, заботятся о её здоровье и действительно, изо всех сил пытаются ей помочь, девочка согласилась пойти в клинику на обследование. Оттуда она уже не вернулась: её взяли на неограниченный срок лечения.
За последние несколько лет в семье её родственников произошли существенные изменения: муж тётки окончательно ушёл в другую семью. Отчим развёлся с матерью и привёл на свою жилплощадь подругу, заставив бывшую свою жену собрать свои вещи и уйти. Две пожилые дамы теперь одиноко живут в квартире тётки. Часто ссорятся и упрекают друг друга в таком печальном исходе их общей "благотворительной акции"…
10. СУБЪЕКТИВНЫЙ ИДЕАЛИЗМ ДЕЛЬТА-ИНТУИТОВ КАК ДЕКЛАТИМНОСТЬ И ИНТУИТИВНЫЙ ИНФАНТИЛИЗМ
Субъективный идеализм дельта-интуитов представляет собой сочетание деклатимной самоуверенности, – самовнушения по признаку деклатимности, – и алогичного, интуитивного инфантилизма, – по совокупности признаков этики, интуиции и рассудительности, часто проявляется в наивной и восторженной (инфантилизирующей), субъективно-идеалистической позиции:
«Подумай о реальности хорошо, и она станет такой, какой ты хочешь её видеть!»
(или: «Этот мир такой, каким мы хотим его видеть»; «Если я тебя придумала, стань таким, как я хочу».)
По мнению субъективных идеалистов, дельта-интуитов (ЭИИ, Достоевского и ИЭЭ,Гексли) принимать желаемое за действительное можно и нужно: «Надо верить в мечту, приближая (пусть даже только в желаниях) реальный мир к воображаемому, тогда мечта станет реальностью. (По аналогии с техническом прогрессом: то, что в прошлом казалось недостижимой мечтой, в настоящем стало будничной, общедоступной реальностью.
Если действительность разочарует, если произойдёт «осечка», и желаемое не совпадёт с действительным, – тоже не беда: в другой раз получится. Главное – знать, что этот мир можно изменить к лучшему. Если ты способен думать о нём, лучше, чем он есть, ты сможет открыть в нём скрытые резервы – открыть в себе или в других скрытые потенциальные возможности, способные привести к реальным улучшениям.
Отчасти в этой позиции дельта-интуитов сказывается влияние доминирующего в дельта-квадре эволюционного аспекта деловой логики +ЧЛ (включающего в себя постепенное совершенствование технологических методик), которым внушаются (ИЭЭ) и активизируются (ЭИИ) дельта-интуиты.
Но в отличие от материалистических закономерностей развития технического прогресса, убеждённость дельта-интуитов – деклатимов-этиков-рассуждающих (инфантильных) интуитов – построена на подмене прямых причинно-следственных связей обратными, при этом воображаемый (желаемый) результат навязывается как сверх-важная цель и является причиной и стимулом (а порой и жёсткой необходимостью) происходящих изменений («Если я воображаю тебя идеальным, ты должен таким стать...», « Ты должен поверить в себя и измениться к лучшему, а иначе ты меня разочаровываешь...») и основывается на интуитивно-волевом («заставь себя поверить!») влиянии на заданный результат, которое (якобы) и приводит (должно привести!) к действительному улучшению:
–Всё зависит от твоей способности внушаться и внушать – поучает дельта-интуит, – внуши, себе, что ты сможешь это сделать, и у тебя реально всё получится, внуши ему, что он не сможет это сделать, и у него не получится ничего; внуши ему, что никто не причинит ему вреда, он никого не будет бояться, и с ним ничего плохого не произойдёт...»
«Внуши себе, внуши другим, что мир станет лучше, если мы поверим в чудеса, и чудеса произойдут».
Получается, исходя от обратной связи, что чудеса происходят оттого, что мы в них верим и их желаем. (Это всё равно, что, желая чтобы пошёл дождь, походить туда-сюда с зонтиком, и дождь когда-нибудь да пойдёт, а потом поверить в свои способности влиять на силы природы, в чём не преминут воспользоваться и тебя убедить дельта-интуиты: «ты желал этого, и чудо произошло, – ты повлиял на силы природы.»)
Отсюда и субъективно-идеалистическая убежденность в том, что самообман способен творить чудеса. А значит, и обман способен творить чудеса, если задаётся в позитивных целях. Отсюда и множество афер, подстав, лжи и фальсификаций, совершаемых во имя добра, из лучших побуждений.
Как субъективного идеалиста дельта-интуита раздражает и делает агрессивным всякое несогласие с его позицией, равно как и несовпадение желаемого с действительным. И то, и другое часто вызывает в нём досаду, побуждающую к спонтанным деспотичным мерам и агрессивным действиям (что заставляет его выйти из образа кроткого и доброжелательного человека, который он культивирует в себе, как самую надёжную защиту и маску, искренне веря, что и другие будут судить о нём по ней).
«Как ты посмел не поверить (в себя, в меня, в него)?!», – возмущается он, чуть ли не с кулаками налетая на разочаровавшего его человека. «Как ты посмел заупрямиться и не подчиниться моим рекомендациям (призыву, нажиму, наставлениям)?!»
«Как ты посмел уклониться от цели, отказаться от смелого эксперимента по преобразованию этого мира средствами, внушения, самовнушения и устремления к желаемому (пусть даже ценой навязываемой ему лжи, передёргивания идеи, подмены информации, подтасовки фактов)?!».
«Как ты можешь убедить кого угодно, в чём угодно, если сам в это не веришь!»
– Поверь, и у тебя всё получится! – поучают они, действуя по схеме:
«На дурака не нужен нож,
Ему с три короба наврёшь
И делай с ним, что хош!»
11. ОБЪЕКТИВИЗМ СУБЪЕКТИВНОГО ИДЕАЛИСТА
Основной объект воздействия дельта-интуита как субъективного идеалиста – психика его соконтактника. Деформация этой психики посредством внушения и манипуляций, производимых с нею – основная его цель. Воздействуя на психику соконтактника, дельта-интуит чувствует себя творцом, создающим нужного ему человека по нужному ему образцу. Убеждая себя и других, что действует из лучших побуждений, он может ощущать себя «Пигмалионом», способным влюбиться в своё "творение" при условии его полного соответствия заданному идеалу, и беспредельно совершенствовать его: «Если я тебя придумала, будь таким, как я хочу...» (более характерно для ЭИИ, Достоевского).
Он может ощущать себя «кукловодом» (характерно для ИЭЭ, Гексли), способным навязывать своему «творению» разные удобные и выгодные (ему, «кукловоду») психологические свойства и социальные роли, влияя на потенциальные возможности его психики внушением, следуя своим глобальным или тактическим планам, настроениям, «лозунгам дня» или задачам «текущего момента». И если, к примеру, сегодня (из мелкого тщеславия и желания гордиться своим «творением») он может намеренно завышать оценку его потенциальных возможностей, внушая ему: «Ты можешь, ты способен это сделать, скажи себе: «Я это смогу!», и у тебя всё получится!», то уже завтра (из зависти к его успехам и желания приглушить его энтузиазм и понизить его самооценку) он начинает убеждать его в обратном, навязывая негативное мнение о его возможностях: «Ты что о себе возомнил! Куда ты метишь! Ты с этим не справишься, ты этого не сможешь, оставь это, это не твоё!». Разозлившись на своего «подопечного», убеждённый в своей правоте «кукловод» может внушать ему, что он вообще ни на что не способен – постарается «ударить по крыльям», которые сам же старался в нём вырастить (в соответствии с дельта-квадровым комплексом «подрезанных крыльев»), прекрасно осознавая (или полагая), что причиняет ему нестерпимую боль. («Подрезание крыльев» соконтактнику – распространённый способ наказания и унижения в дельта-квадре.)
«Кукловод» при желании может сменить тактику, – «смягчиться» и втянуть своего «подопечного» в «лохотрон», отмечая «определённые успехи» в достижении им желаемого и требуя от него ещё большей самоотдачи на этом поприще, при этом сам, разумеется, никогда не бывает доволен результатом, – никогда не подаст виду, что доволен, заставляя его «не останавливаться на достигнутом» и прилагать как можно больше сил и возможностей иногда к совершенно не нужным для самого «подопечного», но выгодным для его «наставника» задачам и целям.
На этом «лохотроне» дельта-интуит может «замкнуть» своего «подопечного» на сколь угодно долгий срок. Открывая перед ним «новые высоты и горизонты самосовершенствования», он требует от него всё большей самоотдачи, не переставая при этом навязывать свою оценку и заверять в своих благих намерениях, убеждая себя и его, что действует в его интересах.
Поднимая планку своих требований, увеличивая «цену победы» (повышая ставку своего «лохотрона»), убеждённо и жёстко стоящий на позициях субъективного идеализма дельта-интуит манипулирует психикой своего «подопечного» и отвлекает его от его собственных интересов и целей для того, чтобы навязать свои.
12.ПРОГРАММЫ МЕСТИ СРОКА ДАВНОСТИ НЕ ИМЕЮТ
Стремительному натиску деклатимов (-ЧС/+БИ) противостоит аспект этики эмоций квестимов, реализуемый аспектом интуиции времени (+ЧЭ/-БИ) – программа, стремительно разгорающаяся и воспламеняющая для мести остальные элементы системы, призывая их мобилизовать и консолидировать свои силы "чем скорее, тем лучше". По принципу: "чем скорее "созреем" для мести, тем быстрее соберём силы для ответного удара в мощный кулак и тем более мощный отпор дадим врагу."
Когда квестимное сообщество собирает свои силы в кулак (+ЧС), каждая "единица" сил и возможностей (+ЧИ) оказывается на счету. "Утечка и рассредоточение сил" в этот момент не допускается, предательство осуждается, перебежчиков сурово карают.
А перебежчиков в начале любых военных действий среди "не созревших для мести" элементов системы оказывается очень много. В период, когда новые обиды ещё не накопились, без постоянных напоминаний о прежних обидах не обойтись. "Защитники" системы ещё "не разогрелись", а "вялыми", рассредоточенными действиями обороны не удержать.
Поэтому, согласно функционирующему в квестимной модели аспекту этики эмоций, (+ЧЭ) для поддержания обороноспособности системы в оптимальном режиме "программы мести" необходимо время от времени оптимально "подогревать", поддерживать в нужном тонусе, чтобы их боевой пыл не угасал. Чем, собственно и занимается аспект этики эмоций (+ЧЭ) в мирное и в военное время, культивируя "программу мести", находя или создавая для неё этическое или идеологическое обоснование и выводя её на передовые позиции во всех сферах жизни и деятельности системы. Для этой цели старые обиды не забываются, подогреваются, доходя до оптимальных пределов ( за которыми дальнейший подогрев грозит потерей контроля над ситуацией). "Огонёк" поддерживается на должном тонусе. Новые обиды прибавляются к старым. Хранятся в архивах памяти, обновляются, дополняются, обрастают новыми деталями и подробностями.
Программы мести при видимом или вынужденном примирении не исчезают, а сохраняются в соответствии с законом сохранения материи и энер;гии. Консервируется в информационной модели на сколь угодно долгий срок посредством архивирующей его интуиции времени (-БИ). "Фитилёк" при этом может гореть десятками лет, передавая наказ будущим поколениям.
"Отменить" "или упразднить" "программы мести" можно только вместе с их историческим "архивом" находящемся в хранилищах памяти. А это чревато разрушением структуры модели, а значит и разрушением социона. Поскольку "программы мести" обеспечиваются не одним только признаком квестимности и деклатимности , но и целым рядом свойств других признаков и аспектов, заархивированных в квестимной модели и других структурах социона, обеспечивающих сохранение силовой преемственности и силового равновесия, необходимого для установления и реорганизации вертикальных и горизонтальных социальных структурных связей в глобальных и локальных эволюционных и инволюционных процессах.
"Упразднение" или "отмена" "мстительных программ" невозможна ещё и по той причине, что аспект этики эмоций (+ЧЭ), (включающий в себя "программы мести" и поддерживающий их в оптимальном энергетическом тонусе) является частью элитного блока квестимной модели, её энергетическим, ядром, обеспечивающий (частично, или полностью) энергетическим потенциалом все информационные структуры квестимной модели.
Таким образом, можно сделать один чрезвычайно важный вывод: если "программы мести" так хорошо закреплены и обеспечены такой всесторонней структурной защитой и "подстраховкой", это доказывает только то, что квестимная модель не может существовать без "программ мести", которые, возможно, являются энергетическим стержнем её "памяти" (+ЧЭ1 /-БИ2), позволяющим передавать информацию (успешный и передовой исторический и социальный опыт) из прошлого в будущее и консервировать программы энергетической защиты и энергетического жизнеобеспечения на сколь угодно долгий срок для их будущего обновления и возрождения.
(Послесловие)
Способность концентрировать свою волю, пробивая сознанием своей правоты непрошибаемую стену упрямства своего оппонента — является характерным свойством деклатима, который этой особенностью демонстрирует готовность умереть за свои убеждения (потому, что в этой готовности весь силовой стержень его модели). Без этой убеждённости в своей правоте деклатиму не жить, она является для него жизненно важным, а потому и очень характерным, защитным свойством. Концентрируя свою волю на своей демонстративной и яркой убеждённости, деклатим принимает характерную для себя позу: крепко и устойчиво упирается ногами в пол, сжимает кулаки, надвигается лбом на собеседника, словно намеревается головой пробить стену его несогласия и упрямства. Лицо деклатима становится красным от напряжения, глаза с напряжённым вниманием глядят на собеседника, отслеживая появляющиеся признаки страха и сомнения на его лице, а не отследив, начинают округляться от нарастающего напряжения и выпирать из орбит. При этом "улыбка" "убеждённого в своих притязаниях деклатима" расплывается в угрожающий оскал и этот момент производит на собеседника наиболее сильное впечатление.
Принимая во внимание все вышеописанные сигналы (которые ещё часто усугубляются судорожными подёргиваниями от перенапряжения), оппонент идёт на уступки, если оппонент этот — квестим, — то есть тот, кто начинает сомневаться в необходимости продолжать отстаивать свою точку зрения, видя, что противоположной стороне крайне важно отстоять свою. Потому, что квестим (которого условно можно обозначить как "сомневающийся") никогда не бывает уверен, стоит ли его сопротивление того, чтобы этот настойчивый человек тут же и взорвался от перенапряжения да так, что и сам бы себя этим убил и его бы этим порывом уничтожил. (Потому, что такие примеры в зоопсихологии тоже существуют: муравьи -солдаты (есть такая каста у муравьёв) взрываются, раздуваясь от перенапряжения, пресекая настойчивые попытки противника проникнуть на его территорию. При этом они и сами погибают, и противника уничтожают. А эта защитная программа существует сотни миллионов лет. При взаимодействии деклатима ("убеждённого") с квестимом ("сомневающимся"), квестим уступает деклатиму, потому что интуиция и эволюционный опыт подсказывают ему: надо уступить.
При невозможности мирно разойтись на узкой тропе (а для этого квестим, в качестве последнего условия предлагает деклатиму разделить уступку "поровну": каждый уступает по эко- целесообразному оптимуму со своей стороны (эта программа вписывается в аспект "справедливой логики соотношений" в модели квестима (-БЛ), если деклатим не соглашается… (а он, как правило, не соглашается, чтобы не поставить под сомнение своё право на заявленные притязания: если он мог согласиться на пол- уступки, зачем бы он потребовал целую? — что потребовал, то и должен получить), положение для квестима становится угрожающим, возникает необходимость уступить противнику "на узкой тропе", с которой квестим старается примириться. Но не примиряется его модель. Не примиряются защитные свойства его модели: "включается сигнал тревоги", связанный с программами жизнеобеспечения. И включается "счётчик" от пережитого шока и потрясения. Потому, что отступив на этой горной, узкой тропе, квестим чувствует себя, как трепетная лань, упавшая в пропасть. И переживает сильнейший стресс. Это потрясение и "запускает счётчик". То есть, теперь этот деклатим, бесцеремонно столкнувший его в пропасть, становится его смертельным врагом. "Счётчик" теперь будет работать пожизненно. Потому, что обида (точнее, "преступление") по консервативной интуиции времени квестимной модели (-БИ) срока давности не имеет и "момент расплаты" актуальности не теряет. С этой минуты жизнь бесцеремонного деклатима превращается в "минное поле", потому, что теперь он пожизненно будет находиться в поле зрения квестима (далёкая сенсорика ощущений квестимной модели, аспект: -БС) И всякий раз, когда можно будет "тайно проголосовать" против него, квестим бросит против него свой "чёрный шар". И это самое мягкое наказание. Любая попытка заставить квестима примириться с этим человеком и простить ему его вину, либо не возымеет успеха, либо воздействует негативно на самого квестима. Потому, что эти "чёрные шары" "памятливой" по интуиции времени (-БИ) квестимной модели являются "счётчиком" и для него самого: если он пропустит хотя бы один чёрный шар, обида снова ударит по нему и он вторично переживёт всё тот же стресс — таково свойство защитной программы его жизнеобеспечения. Поэтому, если, поддаваясь программам примирения "прости, забудь, тебе же легче станет", квестим начнёт "перекрашивать" эти "шары" в белый цвет и вместо "мин" подбрасывать "букетики с фиалками", он начнёт погибать сам. Потому, что для своей модели он уже будет потерян. Потому, что у модели нет других способов спасти квестимов от экспансии деклатимов, кроме как заставить их сражаться за свои права. (Но не на узкой дороге деклатимного поля (+БС), а на широком поле квестимной сенсорики далёких пространственных отношений (-БС). И воевать придётся отчаянно, потому, что квестимная модель — это половина ТИМов социона. И если её будут с одной стороны притеснять, а с другой — заставлять примиряться с притеснением, оставшейся половине придётся дуализироваться между собой, или со своим отражением в зеркале. Потому, что и деклатимная модель, в силу одноимённости зарядов информационных аспектов, не позволяет деклатимам близко сходиться, заставляя их вытеснять и оттеснять друг друга на близкой дистанции...
13. ВЛИЯНИЕ ПРИЗНАКА "ПОЗИТИВИЗМА — НЕГАТИВИЗМА" НА СВОЙСТВА КВЕСТИМНЫХ И ДЕКЛАТИМНЫХ ИНФОРМАЦИОННЫХ АСПЕКТОВ.
Первоисточниками свойств квестимных и деклатимных аспектов являются базисные иррациональные архетипы, сформировавшие связи и отношения между объектами во времени и в пространстве.
В результате Большого Взрыва, образовались две системы связей объектов во времени и в пространстве – два типа пространственно-временных отношений: далёкие и близкие. Каждый из этих типов пространственно-временных отношений устанавливает свой порядок – свою систему организации материально-энергетических объектов, ориентированных на сближение или отдаление во времени и в пространстве, отношения и свойства которых архетипически сохраняются в генетической памяти всего живого.
Две группы интровертных иррациональных архетипов сформировали две базисные информационные модели – квестимную и деклатимную, от которых и произошли 16 типов информационного метаболизма (ТИМов, психотипов), из которых 8 психотипов основаны на квестимной информационной модели, базис которой включает в себя восемь квестимных информационных аспектов (интровертные – инволюционные, экстравертные – эволюционные). А остальные 8 психотипов основаны на деклатимной информационной модели, базис которой включает в себя восемь деклатимных информационных аспектов (интровертные – эволюционные, экстравертные – инволюционные).
Квестимную информационную модель образовали базисные интровертные иррациональные архетипы, формирующие между объектами далёкие отношения во времени и в пространстве, они же наделили дифференцирующими свойствами, запрограммированными на разделение, разобщение, разграничение, расщепление, отторжение и отдаление в пространстве и времени, и все информационные аспекты квестимной информационной модели, которые развивали эти свойства эволюционно и инволюционно.
Деклатимную информационную модель образовали базисные интровертные иррациональные архетипы, формирующие между объектами близкие отношения во времени и в пространстве, они же наделили интегрирующими свойствами, запрограммированными на объединение, обобщение, сближение, слияние в пространстве и времени, а так же на устранение границ и различий между объектами, их свойствами и отношениями, и все информационные аспекты деклатимной информационной модели, которые развивали эти свойства эволюционно и инволюционно.
В квестимной модели пространственно-временные отношения соответствуют
позитивистским информационным
аспектам
– аспекту квестимной интуиции
времени (-БИ) – позитивистской, инволюционной
интуиции далёких отношений во времени, далёких перемен к лучшему, интуиция
долгих ожиданий, долгих отсрочек и проволочек и
– аспекту квестимной сенсорики
ощущений (-БС) – позитивистской, инволюционной сенсорики далёких
пространственных отношений – сенсорики отдаления, отчуждения, отторжения,
неприятия.
Далёкие пространственно-временные отношения для квестимов издавна были защитой от многих неприятностей, – их способность отдаляться от беды, предвидеть её задолго до её наступления и готовиться к ней заранее позволяют им надеяться на возможность пережить неприятность. Пока враг далеко, можно успеть «собраться с силами» – укрепить свои силовые позиции (+ЧС↑), увеличить свой силовой и возможностный (+ЧИ↑) потенциал, усовершенствовать технические средства обороны (+ЧЛ↑), настроить народ на борьбу (+ЧЭ↑), выработать правовой (-БЛ↑) и этический (-БЭ↑) кодекс чести, оправдывающий меры сопротивления врагу борьбой за справедливость и нравственные устои («око за око, зуб за зуб», «кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет»).
Иррациональные (пространственно-временные) аспекты в квестимной модели – позитивистские, и их информационное поле в квестимной модели является областью завышенных ожиданий, с которой связываются их самые светлые мечты и надежды.
Рациональные (логические и этические) аспекты в квестимной модели – негативистские и являются областью заниженных ожиданий, не дающей полной уверенности в благоприятном исходе событий: на войне и технические средства могут подвести (+ЧЛ↓), и народ не достаточно рьяно может сражаться с врагом (+ЧЭ↓), и правовая, и этическая позиция могут оказаться недостаточно убедительными (-БЛ↓; -БЭ↓). И на что тогда полагаться? – на успех, на везение, на чудо, на счастливую судьбу – то есть, опять же на позитивистские иррациональные аспекты, с которыми связываются самые лучшие надежды и чаяния. И именно для того, чтобы надежды сбывались, а завышенные ожидания по иррациональным аспектам себя оправдывали, рациональные аспекты должны напряжённо работать на улучшение результата (на победу, на везение, на чудо), постоянно повышая свои качественные свойства: совершенствуя технические преимущества вооружения (+ЧЛ↑), совершенствуя средства идеологической подготовки народонаселения к борьбе с врагом, призывая к возмездию, возбуждая ненависть к врагам и предателям (+ЧЭ↑), совершенствуя теоретическую (логическую и этическую) базу для борьбы с врагами, ратуя за справедливость и нравственные устои (-БЛ↑; -БЭ↑).
Вследствие этого у квестимов развиваются следующие интровертные и экстравертные, эволюционные и инволюционные свойства, среди которых
*и стремление беспредельно совершенствовать методы эмоционального воздействия, призывая к беззаветной любви к своей родине (ко всему родному, близкому и дорогому) и к беспощадной ненависти к врагам, к борьбе и возмездию – «самоотверженный» и «мстительный» аспект этики эмоций (+ЧЭ↑) – квестимной, эволюционной, негативистской этики эмоциональных преимуществ;
*и стремление беспредельно развивать технические средства, желая довести работу до совершенства – аспект деловой логики (+ЧЛ↑) – квестимной, эволюционной, негативистской логики деловых и технологических преимуществ;
* и стремление беспредельно накапливать силовой потенциал – аспект волевой
сенсорики (+ЧС↑) – квестимной, эволюционной, позитивистской
сенсорики волевых и силовых преимуществ;
* и стремление постоянно
овладевать новыми знания, чтобы беспредельно расширить поле реальных возможностей в области познания всего нового
и неизведанного и сделать этот мир познаваемым и совершенным – аспект интуиции
потенциальных возможностей (+ЧИ↑) – квестимной, эволюционной, позитивистской реальных потенциальных возможностей и их преимуществ;
*и стремление бороться с неравенством и отстаивать справедливость –
аспект логики соотношений (БЛ↑) – квестимной, инволюционной, негативистской
логики системных нормативов и альтернатив;
* и стремление
отстаивать нравственные устои – аспект этики отношений (-БЭ↑) – квестимной, инволюционной, негативистской
этики нравственных нормативов и альтернатив.
* и стремление отдаляться от всего неприятного и раздражающего – аспект сенсорики ощущений (-БС↑) – квестимной,
инволюционной, позитивистской сенсорики далёких отношений в пространстве,
сенсорики отчуждения, отдаления, отторжения, неприятия;
* и стремление уноситься в мечтах в далёкое, светлое будущее или предаваться воспоминаниям о далёком, счастливом прошлом – аспект интуиции времени (-БИ↑) – квестимной, инволюционной, позитивистской интуиции далёких отношений во времени, интуиции далёких надежд, ожиданий, долгих отсрочек и проволочек.
В
деклатимной модели
пространственно-временные отношения соответствуют негативистским информационным аспектам
– аспекту деклатимной
интуиции времени (+БИ) – негативистской эволюционной интуиции близких отношений
во времени – интуиции ближайших перемен к худшему, интуиции мрачных прогнозов и
накопления всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к
худшему и
– аспекту деклатимной сенсорики ощущений (+БС) – негативистской эволюционной сенсорики близких пространственных отношений – сенсорики притяжения, присоединения, внедрения, поглощения.
Иррациональные (интуитивные и сенсорные) аспекты в деклатимной модели являются областью заниженных ожиданий и издавна связывались со всевозможными страхами приближающейся беды – со страхом наступления опасного времени суток (ночи) или времени года (связанного с природными катаклизмами), со страхом притеснения со стороны соседей (соседних племён или государств), со страхом внезапного их нападения с целью захвата территорий, уничтожения нетрудоспособного населения и порабощения трудоспособного, и тогда придётся распроститься со всем, что было близко и дорого: с семьёй, с роднёй, с домом, с родными землями, угодьями и пастбищами – со всем, что имело смысл в жизни, – что кормило и поддерживало, давало жизнь и помогало жить и выживать.
Надежды деклатимов издавна связывались с рациональными (этическими и логическими) аспектами, которые и являются в деклатимной модели областью завышенных ожиданий, – с возможностью уладить отношения миром, – договориться с врагом «полюбовно», а при необходимости дать отпор теми техническими средствами, которые возьмутся «ниоткуда», сделаются спонтанно и быстро из «ничего», так что враг и не догадается, чем и откуда будет нанесён удар – пригодится и смекалка, и деловая сноровка. Но главное, – для достижения мира пригодится способность лукавить, выкручиваться, врать и «втирать очки», заверяя в своей любви и дружбе: «Притворись другом, скажи врагу, что «мы с тобой одной крови – ты и я…» и моя бабушка была твоей родной тёткой, не будет же он убивать (или порабощать) своего близкого родственника!»). Для большей успешности в достижении цели деклатиму самой природой дана (и развилась эволюционно) способность убеждать кого угодно, в чём угодно, представляя желаемое действительным и наоборот, подстраиваться под кого угодно, объединяться с кем угодно, попутно меняя местами понятия добра и зла и размывая границы между добром и злом. Деклатимная модель, с её близкими пространственно-временными отношениями и интегрирующими свойствами жаждет единства и интеграции с сильным союзником, жаждет объединения большинства под защитой сильного покровителя, и миролюбивые деклатимы-этики, ради мира во всём мире, сами первые принимают сторону беспощадных захватчиков, становясь под их флаги, принимая их точку зрения и защищая их позиции и интересы. Деклатимы-логики делают то же самое из «здравого смысла», из положения: «сильный всегда прав», и для того, чтобы выжить, нужно искать у него защиты, а найдётся кто посильнее, перебегут и к нему. И деклатимная инволюционная (корректирующая) интуиция мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив им в это поможет – появился кто-то более сильный и могущественный, значит надо перебежать и к нему, подружиться с ним, притерпеться к нему, подстроиться под него, слюбиться с ним.
В квестимной модели, в лексиконе мстительной и жертвенно-патриотичной этики эмоций (ЭГО-программном аспекте ЭИЭ, Гамлета) слово «перебежчик» считается синонимом слову «предатель». В деклатимной модели, где границы добра и зла сливаются, перетекают одна в другую и меняются местами, всё не так однозначно. И в слове «предатель» ничего обидного нет, если это предательство ведёт к миру с захватчиками и благополучию в виде полученного от них пайка, которым можно спасти семью от голодной смерти и дождаться прихода освободителей. А тогда уже можно подавляющим большинством возмущённых народных масс и прогнать «ненавистных захватчиков», и донести на их пособников – «предателей» и «перебежчиков» – тех самых, что спасали своих родных от репрессий и голодной смерти во времена оккупации, – выставить их на позор, обрить им головы, забросать камнями и нечистотами (как это делали в старину), а после публично казнить, чтоб другим неповадно было предавать «своих». Деклатимы, в отличие от квестимов, не мстят (как можно?! – месть порождает месть, приумножая зло), деклатимы наказывают, не откладывая расправу надолго, – а это уже, по их мнению, не месть, а «перевоспитание», потому, что месть – это наказание по прошествии долгого времени, когда чувства должны были бы уже остыть, месть – это злопамятство, а помнить зло – нехорошо, неэтично. Деклатимные рациональные аспекты (этические и логические) рекомендуют «наказание» (но только под горячую руку и в ближайший срок) с целью «перевоспитания», чтобы плохих людей было в мире поменьше, а хороших – побольше. Ну, а поскольку понятия «добра» и «зла» в деклатимной модели перетекают одно в другое и меняются местами, наказание вообще может быть условным или его могут заменить выкупом с последующим оправданием или поручительством, и тогда «плохой» человек снова станет «хорошим» по общему мнению и без всякого перевоспитания.
В квестимной модели этого нет – там, если плохой, так плохой, и перевоспитанию не подлежит; изоляции от общества подлежит, но не перевоспитанию. Квестимы сомневаются в том, что человека можно перевоспитать, и по большому счёту в это не верят – сказывается негативизм их этических и логических аспектов. А деклатимы верят, во что хотят – во что считают нужным верить. И других убеждают верить в то, что им (деклатимам) выгодно. Их позиция «во что поверишь, то и будет» – глубоко неоднозначна и обманчива – рассчитана на доверчивых простаков, которым попросту втирают очки, заставляя их поверить в то, чего нет, но при этом деклатим убеждает себя в том, что насильно верить вранью он никого не заставляет. Таким образом, обманщик врёт и себе, и жертве своего обмана, но и греха большого в этом не видит: «Ну и что! В жизни вообще всё неоднозначно, истины не существует, а то, что мы видим – это только нам кажется! Каждый человек представляется тем, кем хочет казаться! Всё в мире – иллюзия, и каждый придумывает свою, и греха в этом нет, каждый выживает, как может! Каждый своей головой думает, а если поддаётся внушению – это его проблема!». Квестимы (как сомневающиеся) поддаются внушению деклатимов, декларирующих выгодную им «иллюзорную истину», и это их – сомневающихся квестимов проблема – «у квестимов в глазах «вопрос», у деклатимов в глазах – «утверждение» в своей правоте»[1], – вот они и навязывают своё мнение, как истину в последней инстанции, хотя в истину по большому счёту не верят, а верят в иллюзии, свои и чужие, и в то, что можно всё, что угодно, представить всем, чем угодно, и все в это поверят, потому что «всем всё кажется» – скажи человеку: «Тебе это кажется!», и он начнёт сомневаться в том, что видит. Квестим, если видит то, на что отчётливо указывает ему его ЭГО-программа, заставляя отбросить все сомнения и верить только ей (своей ЭГО-программе), после таких заявлений начинает люто ненавидеть деклатимов и их очковтирательство, враньё и плутовство, как того требует от них их квестимная этика отношений (-БЭ) – инволюционная, негативистская этика защиты нравственных устоев. Деклатимная этика отношений (+БЭ) – эволюционная, позитивистская этика нравственных преимуществ позволяет подменять правду ложью для утверждения морального превосходства деклатима, что особенно возмущает квестимов: «Мало того, что он врёт и плутует, так он ещё и нос задирает, воображая себя высоконравственным!».
Деклатимная инволюционная (корректирующая) интуиция мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив позволяет деклатимам искажать оценку свойств и качеств объектов и (как следствие) искажать оценку отношений между ними (объективных явлений и закономерностей), притягивая их к нужной и выгодной оценке отношений, к нужным и выгодным явлениям и закономерностям, заставляя видеть закономерности там, где их нет, если это необходимо для создания очередной иллюзии.
Это же свойство передаётся и всем остальным деклатимным аспектам – и экстравертным, и интровертным, позволяя искажать всё, что угодно в интересах самих деклатимов:
*можно друга объявить врагом и
внезапно, используя эффект неожиданности, напасть на него, как этого требует деклатимная
интуиция времени (+БИ↑) – эволюционная,
негативистская интуиция близких
отношений во времени, интуиция
ближайших перемен к худшему, интуиция мрачных прогнозов и накопления
всесторонних преимуществ во времени, предотвращающих изменения к худшему;
*можно объявить территорию соседа своей и захватить её, вытеснив
его из законно занимаемого им жизненного пространства (жилплощади, комнаты,
дома, угодья, вотчины), как того требует деклатимная
сенсорика ощущений (+БС↑) – эволюционная,
негативистская сенсорика близких
отношений в пространстве, сенсорика притяжения, присоединения, внедрения,
поглощения, захвата;
*можно объявить себя «старшим среди прочих» и подчинить себе окружающих, терроризируя их своим ужесточающимся диктатом, как того требует деклатимная логика отношений (+БЛ↑) – эволюционная, позитивистская логика мнимых системных преимуществ и мнимого рангового превосходства;
*можно самовольно – «по праву сильного» – захватить власть над окружающими и терроризировать их своим диктатом, превращая в рабов своей воли, как того требует деклатимная волевая сенсорика (-ЧС↑) – инволюционная негативистская сенсорика волевых нормативов и альтернатив;
*можно превратить окружающих в рабов своих прихотей, мотивируя свой диктат благими намерениями и стремлением к нравственному совершенству, как того требует деклатимная этика отношений (+БЭ↑) – эволюционная, позитивистская этика мнимых нравственных преимуществ и мнимого морального превосходства;
*можно поработить окружающих инновационными технологиями, мотивируя свои действия благими намерениями и заботой об их благополучии, как того требует деклатимная деловая логика (-ЧЛ↑) – инволюционная, позитивистская логика деловых нормативов и альтернатив;
*можно поработить окружающих опасными пристрастиями и соблазнами, навязывая их «из добрых побуждений» и из желания доставить им радость чувственными удовольствиями, как того требует деклатимная этика эмоций (-ЧЭ↑) – инволюционная, позитивистская этика эмоциональных нормативов и альтернатив;
* можно ловко и успешно плутовать, подменять действительное желаемым, навязывать любые иллюзии и искушения, виртуозно играть смыслами слов и идей, искажая реальность, подменяя иллюзиями действительность, размывая границы добра и зла и подменяя плохое хорошим и наоборот; можно позволить себе любую вольность, любую шалость, любое эпатажное (а то и противоправное) действие, если оно раздвигает границы поля альтернативных возможностей, как того требует деклатимная интуиция потенциальных возможностей (-ЧИ↑) – инволюционная негативистская интуиция мнимо-реальных потенциальных возможностей и альтернатив.
При необходимости деклатим создаст иллюзию и вражды, и дружбы, если это в его интересах. И позитивистские рациональные аспекты его в этом в первую очередь выручают. Да и близкие пространственно-временные отношения (и связанные с ними мрачные предчувствия) его к этому обязывают.
Что делать, если враг подошёл к воротам города?
Квестимы, надеясь на благополучный исход (по позитивистским иррациональным аспектам их квестимной модели), будут бороться до конца. А что сделают деклатимы, исходя из мрачных предчувствий и страхов, пробуждаемых негативистскими иррациональными аспектами их деклатимной модели? Правильно! – выйдут за ворота встречать противника с ключами от города и с хлебом с солью. По деклатимной иллюзорной политике, если враг возник на пороге дома, надо объявить его другом, провести в дом, как дорогого гостя посадить за стол и сказать: «Милости просим, дорогие гости, откушайте с нами! Уж не взыщите, чем богаты, тем и рады!». Хозяин дома «милости попросит» и названный гость эту «милость» ему окажет – пощадит и его, и его семью. Основная задача хозяев – вовремя подсуетиться и встретить врага ласково. А поверит «гость» в искренность их радушия или нет – это уже его дело, «Главное, – что меч не поднимет!» – надеются деклатимы, полагаясь на свою позитивистскую этику отношений (+БЭ↑) – деклатимную этику нравственных преимуществ и морального превосходства, в кодексе чести которой предписано заискивать и угождать, расплачиваясь «добром» за «добро» авансом («по какой мере дадите, по той вам и воздастся»), что по сути является подкупом. И тут уже главное, – заставить врага поверить в искренность радушия и гостеприимства. А уж в этом деклатимная позитивистская этика эмоций (ЭГО-программа ЭСЭ, Гюго) оказывается вне конкуренции (-ЧЭ↑). ЭСЭ, Гюго с таким радушием встретит врага, что тому просто деваться будет некуда, – отплатит добром, поскольку будет буквально ошеломлён и обескуражен его гостеприимством.
Так и было в истории, когда летом 1475 года английский король Эдуард IV (СЭЭ, Цезарь) с двадцатитысячным войском вторгся во Францию с намерением продолжить Столетнюю Войну и отвоевать корону Франции и исконные английские вотчины (наследные земли Плантагенетов) – провинции Нормандию и Гиень. Французский король Людовик XI (ЭСЭ, Гюго), который больше всего дорожил территориальной целостностью Франции, тут же подсуетился: в лесу, на пути следования английских войск, были расставлены празднично накрытые столы, на которых громоздились груды пирогов с зайчатиной и паштеты из дичи, а рядом стройными рядами возвышались огромные бочки с превосходным пивом. И запах от этого угощения разносился по всему лесу. Англичане пришли на запах, король Эдуард первым сел за стол и стал есть, потом предложил присоединиться к трапезе и своим подданным. В разгар пира приспешник французского короля, епископ Мортон, подсунул английскому королю проект мирного договора, который тот и подмахнул с пьяных глаз. Но когда протрезвел и перечитал договор, прочитанным тоже остался доволен: французский король Людовик XI (в то время самый коварный, жестокий и хитрый из всех правителей Европы) признавал себя вассалом и данником английского короля Эдуарда IV (до такой степени он его испугался!) и обязался за одно только возвращения короля в Англию выплатить Эдуарду IV сумму в 75 тысяч экю и ещё в течение семи лет мирного сосуществования ежегодно выплачивать ему «вассальную дань» в размере 50 тысяч экю. Сверх того были предложены другие доказательства «любви и дружбы» – выгодные для обеих стран торговые договоры и династический брак английской принцессы с французским принцем (который предоставлял потомкам обоих королей наследные права на престолы Англии и Франции). Кроме того, за всё то время, что англичане «гостили» во Франции, по приказу короля Людовика английских солдат до отвала кормили, поили и развлекали бесплатно во всех трактирах близлежащих городов. Горожане жаловались на дебоши английских вояк, но кроль Людовик велел им терпеть и ни в чём гостям не отказывать. И когда, наконец, сытые и довольные, нагруженные золотом и подарками английские войска покинули континент, французский король Людовик XI принялся наводить в стране порядок. Первым делом он «наказал» коннетабля Франции, Сен-Поля, за то, что тот предложил свою дружбу и помощь английскому королю, Эдуарду, прислав ему в подарок 50 тысяч экю и письмо, в котором заверял в своей преданности и советовал не покидать Франции, а продолжить наступление, остановившись на зиму в двух лояльных англичанам городах – Сен-Валери и Э. Это письмо английский король Эдуард IV в благодарность за радушный приём переслал французскому королю, Людовику XI, и тот, тепло простившись с англичанами, тут же приказал коннетабля казнить, а отрубленную голову изменника прислать ему, после чего, следуя своей любимой привычке, король Людовик спел над ней весёлую песенку (в жизни ЭСЭ, Гюго всегда есть место празднику). Когда песенка для коннетабля была спета, Людовик распорядился сжечь вместе с жителями два лояльных англичанам французских города – Сен-Валери и Э. А потом, согласно договору, семь лет добросовестно выплачивал английскому королю «вассальную дань», опасаясь, как бы тот снова не вторгся во Францию, чтобы её собирать.
© Вера Стратиевская, 15.07.2022.
[1] «У квестимов в глазах «вопрос», у деклатимов в глазах – «утверждение» в своей правоте» – фраза принадлежит основателю соционики, Аушре Аугустиновичуте; название ТИМов (психотипов) – «квестимы» от слова «вопрос» (question) и «деклатимы» от слова «декларировать» – тоже принадлежит ей.
